Концерт Патриции Каас. 4. Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается

СВИРИДОВ и ОЛИМПИАДА

Олимпиада медленно шла по дорожке вдоль забора института, когда ее окликнул Свиридов.

– Олимпиада! Липа!

– Здравствуйте, дядя Толя! Я задумалась и не заметила вас …

– Привет. Как дела в школе?

Свиридов пошел рядом с нею, и разговор пошел о школьных делах.

– Вы знаете, дядя Толя, а мы с Костей … разошлись…

– И кто виноват?

– Не знаю … Думаю, что я … Он так старался …

– Старался – что?

– Он старался не замечать, что уже все … кончилось… Но я тоже была неправа …

– И в чем была неправа ты?

– Я … когда … когда я пришла к нему, когда осталась, то сама разделась перед ним …

– А если бы не разделась?

– Все равно ничего уже не склеишь … Только бы дольше тянулось … Но все равно он меня … не удовлетворил …

– А ты его? Ты-то что испытывала?

– Как-то … скучно все было … Так, побарахтались …

– И что теперь будет?

– Ничего не будет. Он меня проводил домой, мы даже поцеловались … равнодушно … Но зла на него я не держу …

– Останетесь друзьями?

–Посмотрим … Но мне так … плохо! Он же хороший!

– Ну, а если бы не было спортивного лагеря, твоей болезни … То как бы все было?

– Не знаю. Даже представить себе не могу … Возможно, что все получилось бы точно так же …

– Возможно. Но неудачный опыт – тоже опыт. Можно не повторять ошибок …

– Если бы еще знать, что было ошибкой …

– А как дома?

– Плохо. Мать пыталась на меня покричать, а мне это надоело … Я ей и ответила, да так, что она теперь и не пытается меня учить … Что мне делать, дядя Толя?

– Понятия не имею. Жить, учиться, умнеть. Со временем, думаю, все наладится и у тебя появится друг. А с Костей потом будут хорошие дружеские отношения. Живи!

– Спасибо, дядя Толя … Спасибо, Анатолий Иванович.

БРОНЕЛИСТ

В ТИРЕ

Их ждали. Даже если бы Свиридов приехал один, без генерала Сторнаса, его бы все равно ждали – оружейники уже сталкивались со Свиридовым и с продукцией его фирмы.

И всей компанией сразу пошли в тир.

– Для начала продемонстрируйте нам возможности крупнокалиберного бронебойного патрона.

В качестве мишени установили два бронелиста, и по этим мишеням произвели по три выстрела из крупнокалиберной винтовки.

– Таким образом мы сейчас видели, что один лист пуля берет, а другой – нет. Какая разница в толщине листа?

– Четыре миллиметра.

– Прекрасно. Полагаю, что девятимиллиметровая пуля из пистолета, даже бронебойная, эти листы не пробивает?

– Естественно!

– Пожалуйста, поставьте два одинаковых бронелиста толщиной в два раза больше толщины установленных сейчас листов.

Пока убирали старые листы и устанавливали новые генерал Сторнас тихо сказал начальнику института:

– Вы не обижайтесь на некоторую театральность происходящего. Я думаю, что Свиридов выбрал эту форму не зря.

– А теперь с вашего разрешения постреляю я!

Свиридов достал из металлического кейса свою «Беретту», передернул затвор.

Звук выстрелов был необычно сух и силен – три выстрела в один лист и три в другой. И по три аккуратных отверстия в каждом листе.

– Прошу убедится – пистолет серийный. Пули – с бронебойным сердечником нашего собственного производства. Дырки в листах – тоже.

– Что – тоже? – отрываясь от монокуляра растерянно спросил начальник института.

– Дырки в броне – тоже наше производство.

Дальше беседа шла уже в кабинете начальника, куда с трудом доставили одну из бронеплит с тремя аккуратными круглыми отверстиями небольшого диаметра и маленькие удивительно тяжелые черные цилиндрики, найденные позади бронелистов.

– Вот это, – показал Свиридов на цилиндрики, – новые бронебойные сердечники нашего производства. Вес каждого сердечника – пятнадцать грамм. Пуля облегченная, заряд обычный для такого патрона. Правда, ствол пистолета испытывает запредельные нагрузки и долго не выдержит, но … А если такой сердечник спрятать в патрон вашей крупнокалиберной винтовки?

Все собравшиеся старались подержать в руках черные цилиндрики, на которых не было следов смятия – как будто они и не продырявили толстый броневой лист. Но от мягкой оболочки пуль не осталось даже следа.

После длительного обсуждения и короткого протокола гости откланялись, а Свиридов оставил им пистолет, снаряженную обойму и целую пачку цилиндриков разного размера. Все это он достал из кейса, который сразу приобрел нормальный вес – до этого он был неподъемно тяжел.

– Пистолет новый, без биографии, из него сделано два десятка выстрелов такими пулями. Испытывайте ствол и весь механизм. И ждем ваших соображений. – на прощанье сказал Свиридов.

– Как думаешь, что они станут делать?

– Сперва постреляют, проверят еще раз. Потом доложат по команде. Дней через десять жду визитеров из отдела боеприпасов.

На другой день в тире института разорвало ствол пистолета Макарова и выбило затвор у пистолета Стечкина, а Берета держалась и для ее разрушения не хватило патронов, хотя ствол уже начало раздувать …

ДИРЕКТИВА

Несмотря на оговоренное разделение труда Свиридов приказал всю входящую корреспонденцию сперва передавать Антиповой. А та либо согласовывала ответ со Свиридовым, либо просто отдавала письма ему.

На этот раз Антипова позвонила по прямой линии.

– Толя, ты не занят? Я приду.

И пришла через комнату отдыха, чтобы не появляться в приемных.

– На, посмотри. По моему перл бюрократии. «Обеспечить потребность»!

Свиридов прочел письмо на бланке Министерства обороны.

– Да, с этими ребятами не соскучишься! Обеспечьте им потребность и все тут! Ладно, Маргерит, я им отвечу сам. Запомнят надолго.

На этот раз Свиридов писал ответ сам, от руки и многократно правил текст. А потом отпечатал страницу на своем принтере и снова правил. После этого ответ на письмо МО был настолько издевательским и неуязвимым, что понравился даже автору. И только тогда Свиридов вызвал Мари.

– Пожалуйста, вот этот текст в четыре адреса, но не в копиях. К письму в МО копию вот этого письма не прикладывайте, а к остальным приложите. Отправляйте их через день – сперва нашему куратору, потом в Средмаш, потом в Военно-промышленную комиссию, а уже затем в Министерство Обороны. И еще письмо в МО – «В связи с вашим письмом № такой-то просим срочно выслать в наш адрес технические условия на упомянутые изделия».

Вот это отошлите сразу …

СВИРИДОВ УПАЛ

Начало дня не предвещало ничего необычного.

Свиридов утром побегал по своему обыкновению, затем все сели за стол – Тоня, Гриша, Уля, Верочка.

И потом Свиридов отправился на работу. Пешком, задолго до начала рабочего дня, здороваясь со всеми встречными и перекидываясь с ними парой – другой фраз.

Он прошел через проходную мимо откозырявшего ему офицера и вышел на территорию.

Отцветали последние цветы на клумбе среди газона, впереди виднелось здание института…

Дежурный офицер взглянул вслед Свиридову и поднял руку.

– Что, капитан?

– Смотрите!!!

Свиридов остановился, но как-то странно, расставляя ноги и раздвигая в стороны руки, а затем стал падать вперед плашмя.

– Врача! Скорую! – капитан выскочил из проходной и побежал к упавшему.

Свиридов лежал лицом вниз, подогнув под себя руки, и не шевелился.

Капитан приложил пальцы к его шее – пульсация была отчетливой, но редкой. Он осторожно перевернул Свиридова на спину – тело его было напряжено.

А в это время завывая сиреной прямо через газон рванула от медсанчасти машина скорой помощи.

Суета, врачи, носилки – и машина, изредка крякая сиреной помчалась назад.

Каким образом весть о том, что Свиридов упал, распространилась – непонятно, но первыми к медсанчасти ринулись «люди», а мальчики, занимавшиеся в городе, строем побежали к проходной. Они что-то сказали офицерам Воложанина, потому что вместе с ними уже бежали несколько человек из отряда, отдыхавшие и поэтому не до конца одетые.

В проходной мальчиков пропустили по команде Воложанина, а к проходной уже бежали Тоня и Гриша …

В реанимации собрались не только врачи, но и многие из «людей», в том числе все мальчики во главе с Мальчиком.

Прибежал запыхавшийся Умаров, следом Тоня, Гриша и Полина.

– Всем молчать и слушать меня! – громко скомандовал дежурный врач. – Всех прошу выйти в соседнюю комнату, здесь останется только полковник Умаров и те, кого он сочтет нужным оставить!

А на улице уже собирался народ, и молча переговаривался, делясь крохами информации.

Ожил динамик над въездом для машин скорой помощи.

– Говорит дежурный врач. Анатолий Иванович находится без сознания. Кровяное давление и пульс близки к норме. Никаких повреждений на теле не обнаружено. Подключены приборы для более полного контроля функционирования организма. Сведения о состоянии командующего будут передаваться каждые десять минут.

Толпа прибывала, но стояли все молча. Пропустили в здание Антипову и Мари Козлову.

А в реанимации вокруг раздетого Свиридова стояли в глубоком раздумье врачи.

– Боря, что ты можешь сказать? – обратился к мальчику Умаров.

– Я не нахожу никаких повреждений в организме. Это очень похоже на глубокий сон или гипноз.

– Приборы показывают, что мозг активно работает.

– Можно попробовать подключиться к нему … – задумчиво произнесла Полина. – Как вы думаете, Умар Эрнестович, это ему не может помешать?

– Думаю, что нет.

– Подключаемся?

Через короткое время Мальчик задумчиво произнес:

– Такого защитного экрана я еще не встречал. Ни у кого.

– Температура тела несколько пониженная …

Динамик ожил и передал понятные всем параметры жизнедеятельности организма Свиридова – давление, пульс, дыхание, наполнение легких, температуру …

Скованность мышц прошла очень быстро, а энцефалограф показывал напряженную работу мозга.

Тело накрыли для предотвращения остывания, приготовили капельницы, шприцы с различными лекарствами, но что делать в такой ситуации было непонятно.

Мальчик, а к нему подключились все, кто это умел делать, постоянно передавал Свиридову успокоительные слова.

Так прошло около двадцати пяти минут – по крайней мере, динамик четырежды оповещал о состоянии организма, и тут температура тела начала медленно расти.

28 градусов, 29 градусов, 30 градусов, 31 градус … Но на внешние раздражители Свиридов не реагировал, веки его были плотно закрыты.

При температуре 35 градусов он открыл глаза, а Мальчик наконец получил ответный сигнал.

– Он чувствует себя нормально.

Свиридов поднял руку, а динамик за окном оповестил всех: Свиридов открыл глаза и чувствует себя нормально!

Тоня, которая все время крепилась, заплакала. Ее обнимал Гриша, с другой стороны ее обняла Маргарита Антипова и Скворцов.

– Ты немного полежи, Свиридов, – сказал Умаров, – Мы пока посмотрим на приборы. Попробуй двигаться. Говорить можешь?

– Могу. А что со мной было?

– Ты потерял сознание. Почему – непонятно, никаких изменений в функционировании органов не отмечено …

– Ну и ладно. Я встаю?

И он медленно стал подниматься, и с его тела стали отсоединять многочисленные датчики.

– Прикрыться-то дайте.

Ему подали одежду и он стал спокойно одеваться и тут услышал голос за окном:

– Анатолий Иванович очнулся, разговаривает, встал и одевается!

– Это еще что за сообщение?

– Ты думаешь, что только мы испугались за тебя? Там пол института стоит!

– Надо же, как я всех перепугал! Сейчас выйду, покажусь живой и здоровый.

– Ты, Свиридов, не очень хорохорься. Ведь что-то все-таки было. И неплохо бы понять, что именно.

А Свиридов уже открыл дверь, шагнул к Тоне и обнял ее. Он обхватил ее руками, прижал к себе, зашептал ей на ухо что-то, неслышное другим, стал гладить ее вздрагивающие плечи.

Не отпуская ее Свиридов подошел к окну.

– Открой! – попросил он Гришу.

С улицы все увидели его и зашумели. Свиридов поднял руку.

– Сведения о моем… нездоровье оказались сильно преувеличенными! И спасибо за заботу!

Умаров ухитрился присоединить к телу Свиридова какой-то небольшой приборчик.

– Иди-ка ты домой, Свиридов! Только не перегружайся и на радостях не переусердствуй!

– А это как, Учитель?

ТОНЯ

Он шел, окруженный толпой. Рядом, обхватив его руками, шла Тоня, с другой стороны его обнимал Гриша, а за проходной к ним присоединились Уля …

Большая часть сотрудников осталась с этой стороны проходной, но на той стороне народу оказалось не меньше. И до самого подъезда Свиридов шел в окружении людей, а у подъезда обернулся и низко поклонился всем.

Дома он присел на диван.

– Толенька, что? Что ты хочешь?

– Я, пожалуй, полежу немного.

Тоня подложила подушку ему под голову, прикрыла пледом.

– Мне посидеть рядом?

– Лучше ляг рядом со мной.

Тоня сбросила юбку и жакет, скинула туфли и полезла под плед. И обняла его.

– Пошли, пошли отсюда, – и Гриша увел всех из комнаты.

– Я подремлю …

Тоня очень осторожно поглаживала его по груди, стараясь не мешать. И сама задремала, утомленная всеми событиями.

Она проснулась от того, что он ласково и нежно целовал ее ладонь.

– Прости меня, я тебя напугал …

– Главное, что ты … что ты в порядке. Как ты себя чувствуешь?

– Кажется, нормально. Только вот понять бы, что произошло… Знаешь, я есть хочу!

– Сейчас, милый, – Тоня вскочила с дивана, натянула юбку и умчалась на кухню.

Свиридов ел с аппетитом.

– Извините меня все, кого я напугал …

– Ты бы знал, сколько народу звонит … Телефон разрывается!

– Я поставил на автоответчик информацию, что ты здоров и отдыхаешь. А то отвечать уже устали …

– С автоответчиком ты здорово придумал. Давай-ка я сам наговорю, чтобы не думали, что это неправда …

В ЛЕСУ

А потом Свиридов повел Тоню в лес прогуляться.

На улице каждый встречный желал Свиридову здоровья, поэтому совсем небольшое расстояние до леса они шли довольно долго. А по сторонам, стараясь не попасть на глаза Свиридову, за ними шли офицеры Воложанина.

Они свернули с дорожки и вышли на небольшую прогалину – под кустами стояла скамья, вырубленная из цельного ствола, и около этой грубой скамьи стояла большая металлическая урна для мусора. Это место называли «приютом влюбленных», и уединение занявших скамью неукоснительно соблюдалось.

– Сядем?

– Сядем, – и Тоня подождала, пока сядет Свиридов и уселась к нему на колени.

– Тебе удобно?

– Да, милый … Как ты себя чувствуешь?

– Я не чувствую никаких неприятных последствий того, что произошло со мной… А произошло нечто малопонятное …

– Расскажи?

– Конечно. Ты ведь у меня самая-самая …

Тоня поплотнее и поуютнее прижалась к нему.

– Я сам пока еще многое не понимаю … Но у меня появились новые … Не знаю, что это – особенности, возможности, способности … Ты посиди тихонько одну минуту, хорошо?

– Хорошо.

Тоня положила голову ему на грудь и замерла.

Вокруг того места, где устроились Свиридов с Тоней, на некотором расстоянии стояли офицеры, внимательно слушающие окрестности.

К майору Воложанину из-за куста вышел Свиридов.

– Слушай, Юрий Николаевич, у тебя спичечки нет? Мясо в зубах застряло, никак не выковырну.

Воложанин протянул Свиридову коробок. Тот вытащил спичку, расщепил ее ногтем и стал ковырять в зубах. Потом протянул коробок и отдавая его коснулся руки Воложанина.

– Спасибо. Ну что вы меня стережете – что я, икона что-ли? – и Свиридов удалился в кусты.

– Как я – быстро?

– Быстро – что?

– Только спокойно, хорошо? Я сходил к Юре Воложанину, он тут метрах в пятнадцати, и взял у него спичку.

Тоня вздрогнула, когда до нее дошел смысл сказанного.

– Поковырял спичкой в зубах и отдал ему коробок. И ушел от него в кусты. Все это можно проверить у Юры.

– Гипноз?

– Намного хуже. Я бы назвал это раздвоением. Хотя тут, с тобой, оставалось мое тело, я сам – я все воспринимал, а там он мог меня пощупать, мы разговаривали, и, наверное, могли сделать что-либо еще.

Тоня потрясла головой.

– С тобой с ума сойдешь …

– Да, со мной не соскучишься …

– И как же ты это делаешь?

– Я и сам не знаю. Взял и пошел. Но не совсем так – взял …

– Меня не интересует техника – мне важен смысл. Ты – тут, и ты – там? Как это?

– Получается, что у меня появилась возможность … С одной стороны я могу выходить из своего тела, но в этом же теле перемещаться, а с другой стороны мое тело тут и там … Я сам не понимаю … Но я точно знаю, что могу перемещаться в виде своего тела или невидимым в реальном времени и перемещаться назад во времени без тела, оставаясь невидимым … Но что я невидимый могу делать, особенно там, в прошлом, я толком не знаю … Кроме нескольких правил …

– Есть даже правила? Но откуда?

– Получается, что мне выдали эти возможности с инструкцией … Прямо внутрь, в мозг, в сознание … Если коротко, то там, в прошлом, мне нельзя совершать ничего, что могло бы повлиять на дальнейшие события …

– Как у Бредбери ..?

– Точно! Бабочка может изменить будущее … Поэтому передать сигнал тревоги оттуда я не могу. Не могу убить кого-либо, разрушить что-либо, передать оружие … кому надо. Но, как я понял, я могу получать любую информацию там, и потом, здесь, ею воспользоваться …

– А если ты … я не знаю, как это назвать, перемещаешься в своем времени …

– Путешествую в настоящем.

– Если путешествуешь в настоящем, то что ты можешь?

– Видимо, все. Ведь я не влияю на отрезок времени между вмешательством и настоящим моментом – они совмещены. Но все это надо пробовать … Это с одной стороны …

– А с другой стороны?

– Стоит ли посвящать в мои возможности других? Насколько это безопасно?

– Думаю, что это опасно. И чем меньше другие будут знать об этом, тем лучше …

– Тогда об этом будешь знать ты, и будешь знать все, и «люди». Так мы между собой называем всех, кто обладает телепатическими способностями. Они могут узнать и понять по нашим внутренним каналам, а они молчать умеют.

– Больше никого?

– Никого, милая моя девочка. Я тебе все буду рассказывать – извини, я понимаю, как это тяжело …

– Но это же ты – как мне может быть тяжело? Без тебя нет меня …

ЗАГАДОЧНОЕ УБИЙСТВО

Пожалуй, не только в квартире Свиридовых в этот вечер долго не могли уснуть.

Но постепенно город погрузился в ночную тьму, погасли огни домов.

Светились неярким светом подъезды, сидели у лифтов дежурные – кто вязал, кто читал, изредка по дорожкам проходила парочка ночной охраны.

Крепко уснула Тоня, заласканная и убаюканная.

Рядом с ней привычно устроился на спине Свиридов, ровным неслышным дыханием успокаивая ее сон.

Утром Тоня старалась внимательно наблюдать за Свиридовым, пытаясь уловить что-нибудь новенькое, но все было привычным – ласковый поцелуй, утренняя пробежка, разговоры за столом.

Как всегда радио негромко выдавало очередные новости.

Среди этих новостей была леденящая кровь история по поводу убийства в подмосковном Королеве. Там была зверски убита пожилая учительница, которую судили за издевательство над учащимися – она била их и издевалась над мальчиками, унижая их перед девочками. Суд признал ее лишь частично виновной и назначил ей условное наказание, и учительница снова вернулась в школу.

Эта учительница была найдена рано утром в своей собственной квартире мертвой, пригвожденная к полу лопатой. В квартире не было никого, кроме ее мужа – старика, никаких следов посторонних обнаружено не было. А лопату долгое время не могли вытащить из тела учительницы, настолько глубоко она вонзилась в паркетный пол.

Как передавало радио, уже было открыто уголовное дело по поводу убийства, а в качестве мотива выдвигалась версия об ограблении – из квартиры исчезли все деньги и драгоценности.

– Вряд ли … – задумчиво произнес Свиридов, – Это больше похоже на божий суд … Но вот кто мог это сделать…

– Странных и нераскрытых преступлений так много …– Тоня погладила Свиридова по плечу.

ОБА СОВЕТА

– Мари? Добрый вечер. Завтра в десять объединенное заседание Ученого и Технического советов. Отдельно пригласите Черномырдина, кадры, первый отдел, культуру, соцбыт, начштаба.

Ровно в десять Свиридов вошел в малый зал заседаний, который помещался между кабинетами – его и Маргариты Антиповой. Два совета – это было многовато для такого помещения, но все поместились.

– Здравствуйте, товарищи! – поздоровался Свиридов и сел во главе стола.

– Тесновато, но потерпите. У нас три секретаря – Полина Ерлыкина, Мари Козлова и Наталья Хряпова. Вот этой редколлегией они потом оформят протокол под общей редакцией Мари по той звукозаписи, которая у нас ведется. Вниманию первого отдела – запись и протокол секретны, поэтому запись после оформления протокола уничтожить.

– Есть уничтожить!

– Первое, о чем я хочу поговорить – планы на ближайшее будущее и на перспективу. Да, они уже есть. Но их нужно серьезно пересмотреть. Поэтому всем руководителям – просмотрите и пересмотрите свои планы, обращая внимание на конкретный результат, на конкретный выход. В ближайшее время финансирование будет ограничено, поэтому …

– И сильно?

– Поживем – увидим. Но надо быть готовыми к серьезному пересмотру тематики …

– Кадры. Подготовить материалы по кандидатуре коммерческого директора и его штат. Задача коммерческого директора – организация продажи продукции нашего предприятия и его … его дочерних предприятий. Подготовку кадров операторов ускорить, всемерно использовать инициативу опытных операторов, находящихся в отпуске по уходу за маленькими детьми. Группы комплектовать молодыми ребятами из лесной школы …

– Девочки повыскакивают замуж и начнут рожать, а мальчиков заберут в армию …

– Пусть рожают на здоровье! А мальчиков мы забронируем.

– Наш периферийный центр. Планы работ по медико-биологическим проблемам подготовят Иванищева и Умаров, для чего он в ближайшие дни направляется туда. Производственную базу там развивать с расчетом на коммерческое использование – жестко, без излишеств.

– Скворцову с его новым отделом комплектовать планы с учетом перспективы использования новых материалов – фуллерены, новые технологии получения изотопов и особочистых веществ и соединений, нанотехнологии, акустоэлектроника. И новые конкретные продукты для микроэлектроники и машиностроения – вниманию конструкторов и завода …

– Конструкторам – мы всегда считали и считаем их своими. Поэтому плотнее работайте со Скворцовым по новым материалам. Пластические и твердые материалы с новыми свойствами. Для начала начните с прокладочного материала – есть материалы с уникальными свойствами, которые уже сейчас можно использовать в выпускаемой заводом арматуре. Замена металла пластиком – многое мы уже умеем, но где внедрения? Маргарита Семеновна, это вам.

– Аналитика – осваивайте самые новейшие методы и оборудование. Пока есть возможность, приобретайте современные приборы, самые современные и чьи – не имеет значения. Насыщайте лаборатории электроникой – Авдоконихин вам поможет.

– Для всех и для кадров – предстоит сокращение численности в большинстве подразделений, поэтому будьте к этому готовы.

– Антиповой и транспортникам – произвести полную замену отечественного автопарка на импортный.

– Все машины!?

– Оставьте пару спецмашин с бронировкой да скорую помощь. Все легковые, минивены и джипы – заменять. Машины предпочтительно одной, максимум двух фирм для удобства обслуживания и ремонта.

– Вниманию Семена Гавриловича. Приказываю все имеющиеся ценности перевести в доллары США и хранить только в указанных мною банках, я их укажу вам попозже. От рублевых счетов уходить без особой спешки, но и без проволочек, резерв времени есть, но он невелик.

– Анатолий Иванович, но это же …

– Знаю, Семен Гаврилович, знаю. Но – нужно.

– Инженерным службам и лично Антиповой – срочно произвести все виды запланированных ремонтов, даже тех, которые могут подождать. Тратьте деньги, пока они есть. Строительство – только жилье, культура, спорт, медицина, учеба.

– По лесной школе и колхозу я все работы по планированию и первоочередным задачам беру на себя.

– Культура – максимально ускорить ввод в эксплуатацию студии звукозаписи и устройство музея грампластинок, перевод информации с грампластинок в цифровую форму и на лазерные диски. Каталоги. Оформление галереи памяти и галереи героев – условно. Привлекайте Чумачева и Свиридова младшего. Всемерно форсировать предприятие по выпуску минеральной воды. Обновить сертификат и все прочее. Возможно, бутылки сможет штамповать Дементьев.

– Снабжение. У нас есть устойчивые виды сырья, используемые в работе. Запасти все виды сырья не менее годового запаса, а по дефициту и мелочевке – еще больше.

– Нас убьют за сверхнормативные запасы!

– Не бойтесь. До вас еще добраться надо. Запас материалов касается всех, кто связан с расходными материалами – позаботьтесь о себе. Дайте заявки в снабжение.

– Медикам – то же самое, но с учетом срока годности. Понятно?

– Понимаю – вопросов масса. Продумайте их и приходите, обсудим.

– Но главное, что вы должны уяснить – многое будет меняться, при чем довольно скоро и кардинально. Если мы не будем готовы – можем потерять многое. Менять придется все – от планов до стиля мышления.

– А как заказы военных? Электроника? Космос? Средмаш?

– Их пока не трогайте, но проанализируйте все договора. Поплотнее работайте с заказчиками, у них тоже грядут изменения. Выходите на конкретных заказчиков, не имейте дел с чиновниками, детализируйте хоздоговора. Обязательно – жесткие санкции за нарушение условий договоров.

– И самое главное – поменьше разговоров на тему сегодняшней информации, не создавайте паники. Один перевод средств в доллары может вызвать такое …

– Все, товарищи. Я жду вас с вопросами и предложениями, записывайтесь у Мари. Все свободны кроме жилкомиссии.

Зал быстро опустел, и поближе к Свиридову пересели несколько человек с папками и чертежами.

– Вот предварительное распределение, Анатолий Иванович. Но ведь дом еще не принят?

– Дом будет принят завтра, и будущим новоселам необходимо ознакомиться с новым жильем и дать предложения при необходимости дооборудования. Хотя эти работы будут минимальными – все уже высказали свои пожелания, а мелочевку сделают сами. Но для начала, – Свиридов полистал списки, – я хочу вычеркнуть из списка новоселов Свиридова с семьей.

– Как же, у вас ожидается прибавление …

– Мы надеемся. Но те две квартиры, которые фактически занимаем мы и Галин, вполне достаточны для нас, и увеличивать площадь я считаю недопустимым. Поэтому вычеркиваем Свиридовых из списка. А дальше давайте прямо по списку, персонально. И с учетом повторного заселения …

Через два часа список был готов и Мари села печатать приказ с фамилиями, номерами квартир, числом комнат, площадями. И еще список повторного заселения – после освобождения квартир теми, кто получал новые большие квартиры.

– Витя? Обрадуй своих – вам две квартиры в новом доме. Корпус юг, квартиры 11-я и 12-я, четвертый этаж. Первая – пять комнат, сто семьдесят с чем-то квадратных метров, вторая две комнаты, около семидесяти метров. Зайди в жилотдел, возьми планы и выписку из приказа. Только сегодня не ходи – они там все размножают, у них запарка. Поздравь от меня Машку и Костика – у них будут отдельные комнаты метров по двадцать.

– Нет, мы не переезжаем – зачем? У нас площадей хватает. И с учетом размножения – тоже. Нет, я так решил. Привет твоим женщинам!

Антипова сидела обложенная папками и бумагами.

– Что случилось, Толя?

– Назревает, Марго. Там, – он показал пальцем наверх, – и многое другое. Поэтому трать рубли, но запасай валюту. И не болтай, даже своему бывшему.

– Серьезные изменения будут? Тяжело придется?

– Если подготовимся – то переживем …