Прыжок

Вечеринка

Игорь развел руки в сторону и первую обнял Катю, потом Афину, а потом и Костика с Вовой. Их энергетика моментально объединилась, и пропали всяческие противоречия. Настроение стало у всех прекрасное и бодрое. В доме играло современное Р’н’Б, в центре гостиной на огромном диване лежали две девушки в шелковых раскрытых халатах и кружевном нижнем белье, они смотрели американское шоу по кабельному ТВ. На кухне что-то нарезала третья – высокая худая брюнетка с загорелой бархатной кожей и почему-то на каблуках. Она единственная обратила внимание на приезд гостей и мило поздоровалась, помахав своими тонкими руками с длинными ногтями Костику, чем сразу очаровала его.

Афина почувствовала легкий дискомфорт от нахождения рядом с этими девушками и подумала, что они крайне похожи на эскортниц, к которым она относилась с презрением.

Катя, наоборот, почувствовала прилив энергии от нахождения в роскошном доме с высокими потолками и окнами в пол. Рядом были ее друзья, а девушки, как она заметила для себя, не представляли никакой ни опасности, ни конкуренции, Катя их сразу определила ниже себя рангом.

– Привет, девушки! – сделал первый шаг к знакомству Вова, подойдя к дивану.

– Привет! – почти одновременно ответили они, оторвав свои взгляды от шоу и переключив внимание на него. Милые дамы обладали завораживающими мягкими голосами, а глазами и улыбкой дали понять, что Вова им нравится. Ему польстило их внимание, а вот Афину взорвало их поведение, она сразу начала ревновать его и захотела их уничтожить. Когда она нервничала, то начинала активно мусолить крайнюю фалангу указательного пальца левой руки. Вова заметил ее беспокойство, подошел и обнял, чтобы обозначить для девушек, что он занят, а ей напомнить, что она у него одна-единственная.

Девушки не сильно расстроились от этого события и вернулись обратно к просмотру шоу. Блондинка, что лежала на правой части дивана, не переставала слегка поглаживать закрытый банан в правой руке, обхватив его. Казалось, что это ее успокаивает.

– Как доехали? – с интересом поинтересовался Игорь.

– А что у тебя с подъездом? – спросил Костик.

– С каким? Что с ним?

– Там огромная яма после поворота с дороги, мы не смогли ее проехать.

– Какая яма? Вы застряли?

– Нет, мы просто не поехали дальше. Здоровая такая яма с водой, – Вова показал руками обхват.

– А, ну там была небольшая, но я спокойно проезжаю, – с недоумением ответил Игорь.

– Может, от грозы размыло так? – сказала Катя.

– Да, скорее всего, – тут такие дожди третий день льют и еще ветер жуткий, у меня одна елочка маленькая упала на участке даже.

К ним подошла брюнетка, которая, в отличие от других двух девушек, казалась более коммуникабельной и общительной.

– Мила, – она протянула руку Костику. Он закопошился, хотел сначала поцеловать ее, потом засомневался и просто пожал, сделав легкий поклон.

Афина, Вова и Катя, заметив его неуверенное поведение перед очень сексуальной девушкой, слегка заулыбались и переглянулись.

– К-Костя, – он даже слегка заикнулся. Мила тоже заулыбалась, почувствовав его волнение и заинтригованность встречей, она раздевала его взглядом и словно представляла, как отдается ему в самом жарком танце. Игорь был рад, что одна из его женщин нашла связь с его приятелем.

– Шикарный дом, – Вова ходил по гостиной и рассматривал интерьер. На стене висели черно-белые картины в минималистичном стиле. В доме было мало мебели и почти отсутствовали признаки жизни. Все было в холодных тонах, что придавало стиля.

– Я недавно сюда заехал, – ответил Игорь. Он наблюдал за гостями и хотел было предложить им чая, но угощений почти не было.

– Такой, наверное, дорого стоит? – Костик тоже осматривался по сторонам, трогал поверхности.

– Я арендую, достаточно недорого получается, сейчас большие скидки, сдать что-то очень тяжело, поэтому собственники отдают по минимальной цене.

– Окна в пол, прямо как я мечтаю, – добавила Катя.

– К сожалению, без вида на океан, – Игорь словно считал мысли Костика, который давно говорил, что переедет когда-нибудь на море или океан.

– Да, ну или на озеро было бы тоже круто!

– Вообще во двор тоже приятный вид, особенно с утра, солнце светит, тут все такое красивое! – Игорь выглядел опустошенным, даже когда говорил про что-то приятное. Под глазами были мешки, цвет кожи был слишком бледным, он выглядел изнеможенным.

На большом пустом столе в центре гостиной стояли одиноко две бутылки шампанского и тарелка с фруктами.

Брюнетка Мила закончила нарезать огурец и заправила овощной салат маслом. Она делала его для Игоря, но он отказался его есть. Афина села по центру стола. Ей было некомфортно в этом доме и с этими людьми. Вова с Костиком теперь тоже почувствовали здесь определенную степень уныния. Нужно было как-то разжечь праздничную атмосферу, но отчаянные попытки завязать какой-то диалог не приводили к успеху.

Афина и Катя вышли на участок прогуляться.

– Какой милый сад.

– Я хочу уехать отсюда, – сразу прямо сказала Афина.

– Что? Мы же только что сюда приехали!

– Они как будто зомби.

– Сейчас выпьем шампанского, станет повеселее.

– Мне кажется, что с Игорем не все в порядке.

– Ну еще бы, одна вечеринка за другой, это откладывает отпечаток на здоровье.

– Не только на здоровье, это вообще как будто не он, другой человек.

– Так он все время разный, я уже привыкла. Вова тоже не отличается постоянством.

– Нет, я не чувствую его вообще, оболочка.

– Ладно, давай так, посидим здесь часик, раз уж приехали, а потом, если что, вместе уедем.

– Спасибо, любимая, что-то я себя здесь не очень чувствую, – сказала Афина со вздохом.

– Девушки тебя смутили? – Катя пыталась разобраться в состоянии своей подруги.

– Да не только они, с самого начала, еще с этой ямы чувствую себя не в своей тарелке.

Они прогулялись еще десять минут по участку и вернулись в дом. Вова увлеченно что-то рассказывал, а все собрались вокруг него и слушали. Афина словила его взгляд и таинственно улыбнулась. Он удерживал ее внимание и завораживал своим присутствием. Его внешность обладала необычайным магнетизмом для нее, он казался ей очень красивым – сильная шея, руки, глаза, брови. Афина впадала в транс, очутившись в его поле. Дом и люди в нем уже не были такими безжизненными и отталкивающими.

Игорь отвел Катю в сторону.

– Я слышал, что ты согласилась?

– Участвовать?

– Да.

– Согласилась.

– Вот, возьми это, – он протянул ей на ладошке какое-то серебряное изделие на шнурке.

– Что это?

– Токус.

– Что?

– Древний оберег, он спасал меня в самых сложных ситуациях.

– Ты меня пугаешь! – Катя заволновалась.

– У вас могут возникнуть сложности, и дополнительная помощь не помешает, – Игорь говорил это с таким видом, как будто что-то знал.

Катя взяла в руку оберег и хотела что-то сказать, но слова не складывались. Она посмотрела ему в глаза и попыталась понять, что он этим имеет в виду. Они стояли друг напротив друга и молчали. Игорь слегка улыбнулся. Катя прошла прямо, словно сквозь него, и вернулась за стол. Костик разливал всем шампанское, смеялся и поднимал всем настроение своими добрыми шутками. Атмосфера стала домашней и непринужденной.

Все познакомились и нашли общий язык. Скоро приехала доставка еды, и стол заполнился вкусностями.

Две девушки встали с дивана и начали танцевать по центру гостиной. Костик выпил шампанского и почувствовал себя расслабленно и раскованно. Они сидели на диване с Милой и разговаривали друг с другом, ни на секунду не отрываясь взглядом.

Афина согрелась и подобрела. Вова уделял ей максимум внимания и ухаживал за ней.

– Ну а вы, конечно, знаете, что мы находимся в виртуальной реальности? – уверенно вещал Игорь, стоя в своем шикарном теплом халате и тапочках с бокалом шампанского в правой руке. Его женщины смотрели на него как на идола.

– Конечно, знаем! – сказала Катя с нотами сарказма.

– Нет, ну серьезно, хочешь, я докажу?

– Ну давай.

– Смотри, сосны и ели живут до 250 лет. За год дерево вырастает вширь до одного сантиметра. То есть деревья-старички будут в обхват двух-трех мужчин. Понимаете, да, какая это ширина? – Игорь показал наглядно.

– Ну допустим, – Костик доедал последние запеченные роллы.

– Внимание, вопрос! А где эти деревья? Получается, что в России даже в самой глухой тайге нет ни одного такого дерева! Там, где никто никогда не вырубал лес. То же самое с дубами! Где тысячелетние дубы? Их нет. Понимаете?!

– Хм…

– И я был в тысячах вероятностей, везде одно и то же: постоянные нестыковки, если присмотреться к деталям, если быть очень внимательным, то можно заметить все это.

– И что нам делать? – поинтересовалась Афина.

– А ничего! Проживать свой сценарий и радоваться каждому повороту сюжета, каждому! Все предопределено, мы можем лишь созерцать это.

– Очень философски.

– Мы недавно проходили теорию игр, как раз когда ты пропустил месяц учебы, – мурлыкнула Катя.

– И как? – Игорь наклонился к столу и что-то вынюхал с него. Он был максимально энергичен, позитивен и воодушевлен.

– Жизнь – игра, – романтично пропела Афина и опустила глаза в пол. Она сидела на стуле, одна нога закинута на другую, в левой руке у нее была кружка чая, а правой она поглаживала свою коленку.

– Вот именно! Вот именно! – Игорь в восторге начал ходить по комнате и жестикулировать поднятыми вверх руками. – Мы! Мы с вами лишь проводник, линза, через которую Вселенная наблюдает сама за собой. Она так любит себя, она постоянно изучает себя и делает это самыми изощренными способами. Нам не надо понимать всех ее законов. Компьютер не может вычислить, что он компьютер, и понять человека! Нам надо просто оставаться хорошим проводником. Мы можем только изменять свою проводимость, больше ничего, – Игорь откусил грушу, лег на пол на спину.

– Очень скучно осознавать, что ты ни на что не влияешь, – Катя тоже пила шампанское и была в приподнятом настроении.

– Почему не влияешь? – Игорь снова вскочил и начал почти бегать по комнате с озабоченным видом. – Ты влияешь на самое главное, на свою настройку, как ты воспринимаешь всю эту овсяную кашу вокруг!

– Овсяную? – наконец повеселела и засмеялась Афина.

– Да! Мир – это овсяная каша, а мы в нем хлопья, которые прилипли друг к другу и полностью связаны друг с другом. Мне душно, я пошел на воздух.

Катя, Афина, Вова, Костик, Мила, Оля и Яна еще долго смеялись над тем, что сейчас сказал Игорь. Девушки оказались не такими глупыми и поверхностными, как показались на первый взгляд, им нравилась роль куколок, но за этим, за оболочкой, стоял далеко не наивный внутренний мир. Хотя Афину они все равно продолжали раздражать. Через несколько минут Игорь вернулся и разогрел чайник.

– И за всем этим стоит он! – Игорь взял в руки черный электрический пластиковый чайник.

– Чайник?

– Кипяточек!

– Что, блин?

– Он связывает все эти хлопья во вкусную кашу!

– Ааааа! Вот оно что!

– Это и есть Бог! Функция, пронизывающая и соединяющая все вокруг. Формула.

– Ты, похоже, приблизился к Его осознанию и пониманию…

– Я вижу Его в каждом блике, в каждой тени, звуке, мысли! Идеальный вычислительный механизм, программа.

– Тогда почему все в мире неидеальное? Войны, смерти и все такое?

– Да, почему Хокинг оказался инвалидом на всю жизнь?

– Это его программа! Только так он смог сделать то, что сделал, в таких условиях, он сам ее создал. Нет ничего неидеального, мы лишь трактуем это так. Все гармонично. Нет плохого и хорошего. Есть сценарий.

– Все предопределено?

– Да, именно так!

– А как же поле вероятностей?

– Они все тоже известны заранее. Нет вероятности, которая заранее неизвестна! В обе стороны. И вперед, и назад. Мы можем жить только вширь, в глубину своего восприятия и пропускной способности для энергии, для увеличения или уменьшения объема опыта, получаемого в единицу времени. Хотя время – это тоже иллюзия. Его нет, – Игорь выглядел так, как будто только что вернулся с изнуряющей тренировки и накинулся жадно доедать пиццу с мясом.

– Ты фаталист, значит, Игорь.

– Я видел множество вероятностей, одних и тех же людей в разных сценариях. И везде! Везде можно узнать дальнейший сюжет по подсказкам между строк. Везде находились люди, которые уже хорошо изучили окружающий мир, как вы, например, и они знали, что будет дальше! Они знали сюжет. Это мастера.

– Гениально!

– Да, Игорян, ты сегодня жжешь.

Игорь поменялся в лице, он выглядел теперь так, как будто только что все это говорил не он. Потерянный, уставший и удивленный окружающим людям.

– Прыгнул.

– Ага, он прыгнул.

– Прощай, «Игорь – пламенные речи о вечном», – тихо подытожила Катя.

– Нам было с тобой так интересно.

Конец вечеринки

В комнате стало темно и снова пусто. Три девушки превратились обратно в типичных представительниц старейшей профессии и продолжили смотреть американский сериал, пожевывая червяков из мармелада. Казалось, что ничего в жизни их не волновало, они просто наслаждались каждым моментом, все складывалось само по себе и не требовало особых усилий. Еду привозили, дом теплый и уютный, рядом прекрасный мужчина, хоть и один на трех, с очень мощный энергетикой, поэтому никто не оставался с нехваткой внимания и любви. Любовь была хоть и на взаимовыгодных условиях, но почти не отличалась от оригинальной. Все четверо вместе с Игорем проводили ее через себя ровно столько, сколько позволяла их разрешительная система. Он словно создал их для себя и чувствовал себя комфортно в этой компании. «Бог любит троицу».

Игорь долго молчал, попивая зеленый чай. Привычка к бесконечному чаепитию осталась с того времени, когда он случайно переместился в вероятность, в которой угодил в тюрьму, а потом год не мог оттуда выбраться, временно лишившись своих способностей.

Вова посадил Афину к себе на коленки на диване и слегка обнял, моментально преобразив ее в самую счастливую девушку в этом доме. Глаза у нее наполнились светом и засияли, кожа наэлектризовалась, губы слегка разбухли от возбуждения. Она мечтала о том, как они окажутся однажды на берегу теплого океана, он обнимет ее в ясный вечер, влюбленные будут пить коктейль и разговаривать о чем-нибудь интересном, Афина не будет уставать слушать Вову и утопать в его сильных надежных руках.

Катя все еще не могла поверить, что того Игоря больше нет. Она с трудом воспринимала такие прыжки в пространстве. Ей все еще казалось это чем-то странным и непонятным. Иногда даже возникало желание обвинить прыгающего. «Да как он мог! Мы только что общались, и его больше нет. Он сбежал от меня!» Она принимала это на свой счет и воспринимала с капризами.

В руке у нее был оберег, Катя часто смотрела на Костика, который основательно подсел на уши Миле, раскрепостился, сидел уверенно рядом с ней, протянув одну руку на спинку дивана и закинув ногу на ногу. Он выглядел как опытный рассказчик, который умеет заинтересовать своей историей, не пережать, поддержать интерес и разжигать его все больше и больше.

На улице пошел сильный дождь. Ветер дул по стеклам.

Катя достала Афину из сладких грез и оторвала от Вовы, оставив его в одиночестве. Они пошли на второй этаж посмотреть дом и гостевые комнаты. Игорь предложил им остаться здесь до утра. Девушки не были уверены в том, что примут предложение, но решили все-таки осмотреть полностью все пространство.

Вова сидел теперь в одиночестве с крайне серьезным и озабоченным лицом. В эти моменты люди с осторожностью общались с ним, он казался как будто даже злым.

– Ты такой серьезный, как на деловой встрече, – подошел к нему Игорь.

– Вычисляю новые блоки, – улыбнулся Вова.

– Реальности?

– Типа того! Знаешь, как в криптовалюте?

– Да-да, знаю! Я недавно инвестировал в Эфир, – Игорь был очень рад и приятно удивлен, что Вова тоже находится с ним на одной волне.

– Не перестаю учиться у тебя – этому твоему позитивному настроению всегда. Ты всегда остаешься позитивным, как будто ничто в этом мире не может тебя расстроить.

– Да! Я не сильно парюсь об окружающем. Все ведь классно! Все так классно! Посмотри на этот мир! Он идеальный, посмотри, какое все красивое, какое четкое, кругом пульсирует энергия, все вокруг имеет свою душу. Нет неодушевленных предметов, это все имеет сознание, я в этом уверен! Прекрасная голограмма, какое все реальное! – Игорь с интересом трогал и разглядывал свои руки, он выглядел слегка сумасшедшим.

– Да, ты позитивный даже сразу после прыжков. Я вот этому вообще максимально удивляюсь. Я так не могу, меня перегружает, я становлюсь таким серьезным, – Вова изобразил серьезное лицо. – А потом, знаешь, эти лютые головные боли, у меня разрывает голову, такое давление, я не могу улыбаться.

– Можешь! Ты можешь стать любым! – Игорь улыбнулся.

Вова задумался на секунду, поверил и понял, что это правда:

– Блин, точно. Вот теперь я поверил в это. Я включился. Я хочу быть более включенным в окружающую действительность. Иногда я выключаюсь, выпадаю, перестаю удивляться этому миру, ухожу в фоновый режим. Всегда поражался людям, которые максимально участвуют в каждом моменте, в каждом эпизоде.

– Да, знаю, я называю это «энергосберегающий режим», – Игорь начал смеяться. – Это настройка.

– Что? Не понял.

– Это настройка, ты можешь ее менять. Представь, что ты в игре, и все вокруг – это твой интерфейс. И ты можешь менять настройки своей чувствительности, паттерны поведения, мыслительные процессы, вообще все!

– Круто, старик.

– И ты можешь позволить себе все! Ты можешь позволить себе быть любым. Ты можешь быть всегда разным, ты можешь тестировать разные настройки, – Игорь подошел вплотную к Вове и взял его за оба плеча. – Ты в игре, Вова! Тут нет ничего достаточно важного! Важен лишь ты, твое восприятие!

Вова начал улыбаться и стал похож на ребенка. Лицо стало мягким, глаза обрели наполненность и доброту.

– Твоя игра! – заорал Игорь прямо ему в лицо.

– Да понял я, понял! – Вова начал со смущением отводить глаза в сторону и улыбаться.

– Ты создаешь правила! Ты меняешь настройки. Захотел быть включенным – включайся, вовлекайся. Никто тебя не вовлечет, кроме тебя самого, найди что-то интересное и прекрасное в каждой секунде, кайфуй от того, что видишь! Поверь, когда тебя отключат от системы, электричество пропадет, ты станешь ничем, пустотой и таких ощущений уже не будет. Посмотри на меня! Я как настоящий, идеальная проекция. Вот, потрогай меня, – Игорь взял руку Вовы и начал водить по своему лицу.

– Но иногда я просто не могу включиться, – Вова изобразил кнопку включения и нажатие на нее.

– Почему не можешь?

– Ну, такие ситуации, я чувствую, как в меня подгружается программа, я продумываю какие-то процессы, и все, край, – Вова присел за стол и налил себе чай.

– Ну ты же можешь не уходить от участия?

– Не-а.

– Можешь, брат! Ты просто не хочешь.

– Хочу, но мне ничего не интересно в эти моменты. Все скучно.

– Понимаешь, Вова, ты ищешь интерес извне, а он внутри тебя. Ты сам создаешь этот интерес.

– У меня иногда нет его, хоть ты что сделай, я просто смотрю на это все и наблюдаю, а участвовать нет возможности. И интерес никак не создается, пустота.

– У меня тоже такое было, да и бывает! Но реже, чем раньше, знаешь почему?

– Почему?

– Я придумал одну маленькую хитрость, маленькую уловочку для самого себя.

– Какую?

– А вот нет! Это мой частный секрет.

– Какой на фиг частный секрет, Игорян! Говори. Мне теперь стало правда интересно. Это мне нужно.

– Я представляю, что трясу себя, взяв за шею, сам себя! И кричу при этом сам себе: «Очнись, обморок!»

– Хахаахха! Интересно. Меня так называла моя бывшая в страстях.

– Это не принципиально, я обзываю себя самыми низкими словами, представляю, что обливаю себя холодной водой, а иногда бью себе пощечину.

Вова сидел с довольным лицом, ему нравились откровенные разговоры с Игорем. У них была какая-то легкая неприязнь и недоверие друг к другу, которые прямо сейчас улетучивались и сходили на нет. Они шли в откровенность, что было самым сложным для обоих. У них была общая сверхспособность прыгать между вероятностями, поэтому было что обсудить. Игорь с Вовой были зеркалом друг для друга. Но никак не могли нарастить доверие и стать друзьями. Сегодня все менялось.

– Когда у меня такие периоды, я ни хрена не могу с собой поделать, просто хочется молчать, я вряд ли даже смогу что-то представить, и это поможет, – сказал Вова.

– Это не обязательно как у меня, у тебя может быть свой оригинальный способ выйти из этого состояния. У каждого он свой. Я имею в виду, что ты можешь себя… эммм… ну, скажем, перепрограммировать, перенастроить, выбраться с этого эмоционального дна.

– Попробую, конечно, но что-то мне подсказывает, что я смогу только продолжать сидеть и молчать, переваривать. Я обычно успокаиваю себя тем, что это временно, что это надо отжить, эта хрень пройдет.

– Ну или знаешь, я последнее время просыпаюсь и говорю себе: «Игорь! Посмотри, как все здорово вокруг! Посмотри, какие прекрасные женщины с тобой, какой красивый дом! Ты здоровый, красивый, молодой! Ты нужен обществу, у тебя есть друзья! Все круто! Проживи этот день самым уникальным способом! Радуйся! Люби! Твори!»

– Прикольно! Реально круто. Вот это точно возьму на вооружение. У меня, знаешь, бывает, просыпаюсь и такой: «Аыыыы, ничего не хочу, жизнь говно и все такое». И пока не разгоняю себя минимум чашкой кофе – вообще не могу начать день.

– Знаю, знаю. Все зависит от настройки, не жадничай воодушевить себя, вспомни самые прекрасные моменты, подчеркни преимущества! Продай себя самому себе! И еще один такой очень полезный момент: вспомни себя три года назад, год, три месяца. Проследи изменения. Ты меняешься. И очень значительно. Вспомни, сколько всего ты сделал за это время. Похвали, блин, себя! Гордись собой, хвали без остановки. Забудь негатив и всякое другое… которое тебя тормозит. Смотри только на позитивные аспекты, это будет драйвером.

– Да, буду пробовать, а то с настроем у меня беда последнее время, – Вова задумался.

– Не беда, когда с настроением беда! – Игорь улыбался во весь рот.

– Что? – Вова слегка не понял его улыбчивость и юмор. – Что ты несешь?

– Я слышал, ты застрял временно здесь? Скучаешь? Я так тебе сопереживаю, – продолжал издеваться Игорь.

– Чт… А, ты про это? Да, временно застрял. Надеюсь, что не навсегда. Хотя тут не так уж страшно, – Вова сидел с довольным лицом, его больше раздражал самовольный тон Игоря, гордыня «как это надо мной могут насмехаться» давала о себе знать.

– И каково это – наблюдать, как никто не меняется, все остается таким же день за днем, неделя за неделей? – Игорь говорил это с такой интонацией, как будто описывает самое мерзкое, самое ужасное событие, которое вообще могло произойти с Вовой.

– Да я бы не сказал, что никто и ничего не меняется. Все меняется, просто не так резко, как мы с тобой привыкли. Без резких перемен, я бы сказал, – Вова почти не выказывал свою озабоченность. На самом деле Игорь был прав, но показать сейчас ему это – ни за что. Соблюдать спокойствие, оберегать свою незыблемую позицию: как есть, так есть – значит, так надо.

– Блин, я бы так долго не выдержал. Это как установить обновления и не перезагрузиться! – иронизировал Игорь, он говорил об одном, а показывал и думал о другом, водя правой рукой в области паха.

– Ну можно же так, ничего не произойдет ведь плохого! – Вова начинал потихоньку оправдываться и играть по заданным правилам, где его просто-напросто Игорь выводил на эмоции, хотел выдавить из него хоть капельку ненависти и озабоченности.

– Да, но у тебя ведь это ощущение остается, что там, после перезагрузки, все станет быстрее и лучше. Ты уже скачал обновления, а перезагрузиться не можешь… Ты идешь по улице, открыл рот, а он не закрывается. А если язык замерзнет?

– Да все нормально, на самом деле для разнообразия и тебе не мешает так пожить хотя бы какое-то время. Все у меня перезагружается и закрывается, не надо преувеличивать, – Вова уже еле сдерживал себя в спокойном состоянии, отсутствие возможности прыжков в пространстве его волновало крайне остро. Всю жизнь он привык это делать, а тут вдруг стал простым смертным.

– А что в этом хорошего? Я привык изучать новые миры по десять раз в день, новые энергии, люди и концепции, а тут ты застрял в сортировочном вагоне. Не получится. Твоя программа окончена, Вова, все. Ты теперь О-Б-Ы-Ч-Н-Ы-Й!

– Почему сортировочном? Почему ты обесцениваешь каждую вероятность? Каждая прекрасна и идеальна. Бог все прекрасно сделал. Да, обычный, и это офигенно, снимаю корону.

– Бог! Ха-ха! Вова, ты меня действительно насмешил! Уж кому, как не нам с тобой, понятно, что нет никакого Бога, что это все тут вокруг просто прекрасная проекция, максимально реалистичная, продуманная, но в то же время достаточно жестокая. А Бог – это отговорка людей в их невежестве, просто одна интересная идея, оправдание их страха.

– Тут я с тобой поспорю. Во-первых, жестокое лишь твое отношение к ней. Эта проекция отражает тебя ровно настолько, насколько ты сам застрял вот здесь, – Вова показал на голову. – Поверь, когда ты станешь, ну то есть если ты когда-нибудь станешь мягким и пушистым, она станет ровно такой же! Это зеркало. Блин, Игорь, ну ты, видимо, идешь в противоположном направлении. Честно, мужик, мне тебя слегка жаль! Ты используешь нашу способность неправильно, я вижу, как ты летишь в бездну из пустоты. Там нет даже огня, понимаешь, ты даже гореть там не будешь, и у тебя не будет славной компании из мерзавцев, политиков и бандитов! Вы там не будете гореть в огромном котле! Ты просто сожрешь себя в этой пустоте. Тебя разорвет от вакуума в один день. Одиночество – это только первая ступень, потом будет уныние, тоска, и наконец наступит тишина, которую не выдержат твои барабанные перепонки.

– Иииииинтереееееесно! Наконец-то Вова-философ вернулся, а я думал, что уже не услышу от тебя правды в этой жизни. Я все искал ту вероятность, где ты скажешь мне что-то такое. Как я долго тебя искал, о великий Сократ! – Игорь опрокинул рюмку с коньяком.

– Ты берешь то, что лежит на поверхности, и не идешь вглубь, это страшно, а что там? Что лежит за этими обертками, какими ты видишь людей? Да тебе без разницы! Ты попользовался и прыгнул дальше. Они ведь все равно не вспомнят, ты-то уже в другом мире. Так ты живешь очень давно, и поэтому ты стал таким холодным и пустым. Ты не веришь ни во что! И ничего не ждешь, ты просто готов ко всему и всегда начеку. Игорь, ты не можешь расслабиться. Чтобы тебе расслабиться, то теперь уже нужно выпить литр виски или… – Вова показал пальцами в сторону стола. – Это ненормально. В этом мире есть много интересного, теплого! Есть в каждом из миров, между которыми ты прыгаешь. Здесь есть любовь. Да, есть и разочарование, предательство, но ты спрятался в своем коконе и думаешь, что тебя это не коснется. Ты видишь все меньшую и меньшую его часть, самую скучную и лишенную энергии. Ты сужаешься до бактерии с примитивными функциями. Скоро ты сможешь только выдавать слаааааааабенький импульс, и все.

Игорь слегка побледнел и задумался. Вова по-доброму посмотрел в его глаза и продолжил свою пламенную речь:

– Коснется! Это всех нас коснется, от этого не убежишь и не спрячешься. Ты можешь это предугадывать, но оно настигнет тебя все равно в другом месте в другое время. Игорь, какими бы особенными мы ни были, вся эта дрянь все равно неизбежна. И ты можешь прятать голову в песок, напускать видимость, что тебе не больно, но это все равно так. И тут не надо быть экстрасенсом, чтобы видеть всю твою боль, всю пустоту. Каждый раз, когда ты убегаешь, образуется новая дыра, все это копится, ты никуда не прыгаешь от этого. Ты попадаешь в петлю. Я имею в виду, что да, физически ты поменял пространство, но здесь образовалась новая дыра. И рано или поздно это рухнет, как карточный домик. И знаешь, к кому ты сможешь обратиться?

– Ни к кому! Потому что все доверие к людям, к построенным ими системам, к миру, который создал для тебя Бог… Ко всему этому у тебя будет ноль доверия. Ты перестанешь верить в самого себя.

– Эммм… Я уже не верю! Меня не существует. Это просто какой-то прикол. Почему я здесь? На хера?! То есть для чего? Какая у этого всего цель? Какого хрена! Тук-тууууук, – Игорь показал в сторону потолка.

– Нет цели, Игорь! Ты здесь, чтобы проживать все это. И советую принять все дары! Мир прекрасен! Твое тело – проводник бесконечных удовольствий. Не убегай, начни разбираться, иди к себе!

– Может, ты и прав, Вова. Может, ты реально сегодня приехал сюда, чтобы мне наконец сдвинуться с нуля. Да, я уже пришел в эту точку. Здесь нет ничего. Это точка пересечения бесконечностей. Даже не точка, а мысль об этой точке. Еще чуть-чуть, и я испарюсь. Мне страшно, но я прыгаю от своего страха все дальше и дальше.

– Фантазер. Начни расширяться, ты дошел до конца, развернись в другую сторону. Разверни вектор, или ты моргнешь, а все подходит к концу, и у тебя никого нет, никто тебя не любит, о тебе никто не вспомнит через пять минут после твоего исчезновения. Я понимаю, что тебе это не так уж важно. Да и мне тоже. Но я про пустоту, она может тебя уничтожить однажды. Чик, – Вова хлопнул пальцами. – А где тот парень? Э, как его звали? Игорь?! Или вроде Руслан?

– Я бы, может, и хотел, чтобы она меня… Да неееее! Никто меня не уничтожит. Ты агонизируешь, мастер на рассказы. Харе.

Всякие эмоции на лице Игоря пропали, он смотрел на стол и кухню так, словно видит все это впервые. Прошло еще десять секунд. Стеклянные глаза поднялись на Вову. Он не узнавал собеседника.

– Игорь!

– Кто?

– Ты!

– Что?

– Где ты?

– Я не знаю!

– Почему ты опять сбежал?! Трус.

Он оглянул комнату и с интересом изучил всех присутствующих.

– Тут у кого-нибудь есть выпить?

Вова засмеялся:

– Никого нет в этой комнате. Ты находишься один в коме, в которую ты впадаешь от сильных припадков, в психбольнице.

Афина подошла рядом и наблюдала за словно потерявшим память их товарищем. Она представляла, что такое будет регулярно ожидать ее, если она решит связать свою жизнь с Вовой, ведь он выглядел иногда точно так же.

Костик наконец оторвался от Милы и подошел к своим друзьям:

– Что с ним опять?

– Ага, как только коснулись неприятных тем, сразу прыгнул. Убегает в один момент, при первой неприятной теме.

– Кого-то это мне напоминает.

– Меня, что ли?

– Угадал.

– Я больше не буду, – Вова сидел с милым выражением, подняв брови вверх. Легкая улыбка слегка украшала его загорелое лицо.

– Ну конечно, пока в городе этот, как его там… на КамАЗе, наслаждаюсь твоим постоянством. Такой кайф, когда ты всегда со мной, один-единственный, без приколов и резких перемен.