Чёрт. Она ненавидела уступать, а потому оставалось только ответить:
«Я тоже»
Следующие два этапа отсеяли изрядное количество народа, и работы последней сотни участников начал просматривать сам Алексей Волков. Марина и Руслан продолжали снимать море. Её – всё более тёплое. Его – по-прежнему суровое. Его отец работал в береговой службе «Академика Ломоносова» и надеялся, что сын тоже пойдёт в науку. Сын тем временем пытался понять, как можно снять море к очередному заданию.
«Он не обидится, если я не поступлю на физику», – написал Руслан на вопрос девушки.
«А моя мама против фотожурналистики»
«Когда не поддерживают – тяжко», – от его ответа Марине стало легче дышать.
«А что у тебя за камера?» – ей вдруг стало интересно.
«Лейка. Отец подарил. И объективы тоже»
З – зависть. Девушка коснулась своей камеры, среднего уровня, потёртой, купленной с рук прошлой осенью, на честно и тяжело заработанные летом деньги. Хотя надо было догадаться, уж больно хорошая картинка у парня. Он вернул ей вопрос:
«А у тебя что?»
Она молчала, и Руслан продолжил:
«Не парься, не стану ржать. Пинхасов снимает для Магнума на айфон, и ему не зазорно, так что пофиг».
Девушка навела телефон на свой стол со старым ноутом, который не тянул программы для обработки, и камеру с одним-единственным недорогим объективом.
«Это всё?» Рядом мигал удивлённый смайлик.
«Да. Только боке и девочек в яблонях снимать, да?»
«А как ты фотки обрабатываешь?»
Марина решила признаться:
«Мне некогда, я учусь и маме помогаю в нашем маленьком отеле. Плюс ноут не тянет обработку. Так что я сразу снимаю в джипег. Просто очень много. Показать?»
«Давай»
Она запустила трансляцию с экрана и принялась листать папки. Каждая съёмка, из которой она выбирала один кадр – сотни снимков. Море и люди, горы и деревья. Канатная дорога… Снова море. Утро, день, вечер, ночь. Длинная выдержка и короткая, открытая диафрагма с боке и наоборот, высокая детализация по всему кадру.
– Что скажешь?
– Офигеть, – она впервые услышала голос парня. Хрипловатый, резкий, с непривычным интонированием.
– Рус, в школу не опоздай! – услышала Марина с его стороны. Руслан обернулся и крикнул:
– Я сегодня прогуляю, пап.
Раздался смешок.
– Ну, как знаешь.
Парень снова вернулся к разговору
– Включи камеру?
– У меня уже темно, – хотела отвертеться Марина. Но всё же включила видеосвязь.
– У тебя окно открыто, – первым делом заметил парень.
– Ну да, тепло. Проветриваю перед сном, – она поправила влажные волосы. Было дико неловко сидеть так, в растянутой домашней футболке.
– Завтра будет последнее задание, – Руслан растрепал светлые волосы рукой. – Слушай… Мы, конечно,соревнуемся, но будет круто, если выиграет кто-то из нас, а не левый чел. Давай поможем друг другу с последним этапом.
– А как же спор? – Марина улыбнулась. – Как определим, кто выиграет, если будем помогать друг другу?
– Мне кажется, даже Волков не будет так суров к нашим работам, как мы сами.
Девушка усмехнулась.
– Это точно.
На последнее задание срок был неделю. Волков написал просто: снимите весну. Но лучше, чем первый раз.
Марина ждала чего угодно, каких-то сложных требований. Но это был вызов куда более сложный. Она ходила по побережью, пытаясь поймать достойное. Выходило скучно и неинтересно. За пару дней до дедлайна обещали шторм, и это был отличный шанс. Она договорилась со смотрителем и забралась на маяк. Серые вечерние волны выглядели красиво, создавая удивительный узор вместе с тучами.
– У Айвазовского лучше, – заметил ей смотритель.
Она грустно вздохнула. Сама прекрасно понимала, что это всё не то. К рассвету шторм начал стихать, но волны шли высокие, но спокойные. Да и ветер успокаивался. Какой-то отчаянный серфер в чёрном гидрокостюме встал на доску. Его фигуру едва было видно вдали, а зум-объектива у Марины не было. Но он и не был нужен. От пенных брызг над экстремалом образовался кусочек радуги.