Выражение лица Варга, спросившего, а почему его, щегла неумытого, вообще интересует это заведение, ему не понравилось даже больше, чем сам вопрос. Он бы мог соврать, но что-то подсказывало, что гнев босса – меньшее из зол, которые его ждут.

Когда Рейн закончил свой рассказ, Варг тихо заговорил, скрипя каждым словом между зубов:

– Мне специально для тебя четвёртое правило нужно придумать, не выдержанный, ты, сукин сын? Подойдёт, считать до десяти, прежде чем что-то делать? Например, выставлять сына влиятельных людей идиотом у всех на виду?

– Согласен, был неправ…

– Захлопни щель!

Босс всё-таки сменил гнев на снисходительное презрение и рассказал, что место, где Рейн побывал, называют «Чёрно-алым домом», и за год его перепродавали трижды.

– Кто купил дом последним, я не знаю. Раньше там предоставляли помещения для разного рода удовольствий группам от двух и более человек. Это отдельная прослойка бизнеса, с которой у меня дел нет. Там всякое можно встретить, и если эта немая баба ещё и чья-то, – старик сказал это с тяжестью, под которой точно не имел в виду женщину или любовницу, – то я тебе не завидую и помочь здесь ничем не смогу.

Рейн поднял руку.

– Щель можно приоткрыть?

Старик устало кивнул.

– Что значит "чья-то баба"?

– Ну, чья-то, как собственность. У них иногда татуировки с именами на видном месте, а иногда фамильные кольца хозяина.

Рейн даже на корточки присел посреди табачной лавки:

– Или подвески, – тихо проговорил он. – Твою, сука, мать…

– Вас видели вместе?

– Только в «Двух львах».

– Туда чужих не пускают. Что потом?

Рейн встал, вспоминая, что целовались они посреди ночи. Вокруг никого не было.

– Кажется, нет. Не видели.

– Ну, тогда молись, чтобы так и было. И запомни: из всего, что с тобой случается, нужно извлекать урок, – старик махнул рукой и поплёлся в подсобку. – С Артуром вопрос только реши. Поговорите или сценку какую извинительную разыграй. Разберись, короче.

И вот Рейн сидел связанный нейтрализующими магию цепями в заброшенном доме, а сценку с ним разыгрывал Артур. Ратманов склонился напротив, поставив ногу на обвалившийся кусок стены с торчащей арматурой, и облокотился на колено. В правой руке у него был ствол. Прямой нос сейчас выглядел так, словно его всю жизнь в него только целовали.

– Ты, наверное, что-то обо мне слышал, – тон его голоса хорошо показывал, что сам он о Рейне не слышал ничего. – Эта немая девица стоила того, чтобы сейчас сидеть здесь?

Голова только сильнее гудела от каждого поворота и движения.

– Она ненормальная. Считай, я отвёл удар на себя.

– Да? – Артур повёл густыми чёрными бровями. – А днём она пришла извиниться, как вполне нормальный человек.

– Как, – усмехнулся Рейн, и эта усмешка стоила ему острой боли в висках. – Все мы делаем что-то, как нормальные люди, но это о нас ничего не говорит. Гораздо больше скажет то, что покажется ненормальным.

– Ты же понимаешь, что я могу двумя выстрелами оставить тебя калекой, который больше никогда не выйдет на ринг?

– Уж лучше пристрели тогда.

– Из-за разбитого носа? – Артур иронично улыбнулся. – Это перебор.

– Чего ты хочешь?

Ратманов прикрыл глаза на мгновение, чтобы насладиться им. Позёр несчастный. Не в силах смотреть на его физиономию, Рейн опустил голову, и тишину разорвал выстрел. Боль прошила плечо, охватывая всё тело. Ещё один. Рейн даже не понял, куда он попал, и потерял сознание.

В себя он пришёл, привязанным к тому же стулу. Футболка пропиталась кровью и прилипала к телу. В носу запёкся запах железа. Невыносимая боль разлилась по всему телу так, что не вздохнуть. Ратманов сидел на окне, согнув под собой одну ногу.

– Что значит, ты принял удар на себя? – спросил он.

– Этот вопрос должен был прозвучать до того, как ты меня изрешетил.

– Раны затянутся через четверть часа. Одна в плече, вторая в боку. Танцевать на ринге они не помешают, но будут напоминать, что в следующий раз, я могу целиться лучше.

– Развяжи меня, Ратманов, – прорычал Рейн. – Поговорим, как нормальные люди.

Артур снял с него цепи, и через пятнадцать минут магия Ратманова действительно исцелила его раны, а голова прошла. Рейн остался сидеть на стуле, развернувшись к нему лицом.

– Ты знаешь, кто купил «Чёрно-алый дом»? – спросил он.

Артур безразлично пожал плечами.

– Вот это нужно узнать, потому что Эйса, скорее всего, тоже принадлежит ему.

– Мне-то что с того? Я с ней не спал.

– Но видеть вместе могли именно вас. Что она тебе сказала?

– Да ничего особенного. Извинилась и сказала, что торопится. Я её проводил до улицы Калиостро, – медленно говорил Артур, а про себя будто вёл другой разговор. – Думаю, надо просто с ней поговорить, и всё встанет на свои места.

– Поговорить? – вопросительно поговорил Рейн, указывая на свою окровавленную футболку.

Артур усмехнулся.

– Ну, что ты в самом деле? В отличие от тебя, она извинилась.

На втором этаже «Двух львов» было помещение с длинным столом, человек на двадцать, где обычно собирались тузы Ратмановых. Из ряда узких окон открывался вид на улицу. Снизу раздавались голоса и хриплый смех. Тянуло дешёвым табаком.

Рейн присел на подоконник, наблюдая, как Артур, оперевшись побелевшими костяшками пальцев о стол, молча выслушивал Эйсу. Она устроилась спиной к двери, сложив перед собой руки в замок. Над глубоким вырезом её декольте сверкала подвеска. Взгляд золотисто-карих глаз скользил от Артура к Рейну, но он сам не слышал, о чём они говорили, решив, что одного контроля сознания в её исполнении ему достаточно, чтобы поддерживать защиту и больше ни о чём с ней не говорить.

Когда Эйса закончила, Артур оттолкнулся от столешницы и двумя пальцами откинул длинные волосы с лица.

– Их трое, – начал он. – На всех трекеры – подвески. Хозяин обычно за ними не следит, смотрит охрана. Эйса уходит на час-два только потому, что спит с одним из них. Просит освободить двух других девушек и снять со всех трекеры.

– Раз за ней не следят, значит вас тоже никто не видел, – заключил Рейн, расправив плечи, с которых будто камень свалился. Он встал и направился к двери.

Брови Эйсы сдвинулись, наметив две чёрточки на лбу. Она метнула взгляд к Артуру, наклоняясь над столом.

– Надо помочь, – сказал он, загородив дорогу Рейну.

– Так пусть идёт к хранителям.

– Ну, эти болваны им платочки носовые выдадут и отправят гулять, – Артур не сомневался ни в одном своём слове. – В нашем мире правосудие надо вершить собственными руками.

Рейн дёрнул вверх подбородком.

– Девиз дома Ратмановых?

– Однажды мы заговорим на общем языке, – растягивая слова, отвечал Артур, – и мне больше не придётся стрелять в тебя.

– Звучит, как угроза, – хмыкнул Рейн.

– Хранители им не помогут. Их всё равно будут искать, – стоял на своём Ратманов. – Они немые шлюхи с правом использовать контроль сознания второго уровня, которые могут заставить почувствовать что угодно. Прикинь, сколько стоит ночь с такой, как она?

Рейн бы и копейки за такую ночь не отдал.

– Ратманов, ты бессмертный, что ли? Я вот нет. Не боишься похоронить вашу криминальную империю, нарвавшись не на тех?

– Сделаем так, что нас никто не узнает. Тихо войдём и также тихо выйдем.

– А что потом? Сам говоришь, их искать будут.

– Будут. Сделаю им новые документы и отправлю подальше.

– Нужен план, а у нас вместо него только дырки, – начал кипятиться Рейн. – Что это за место, где их держат? Как оно охраняется? Где будет сам хозяин? Я таким ни разу не занимался, а она и половину из этого не знает. Если хочешь войти и выйти незамеченным, нужно учесть всё, от маршрутов хранителей на районе и сетки патрульных дронов, сканирующих магические сигнатуры, до того, где будет сам хозяин, его жена, дочь, собака или кто там у него?