Академия божественных жен

Нервная дрожь пробежала по всему телу, когда рука голема очутилась у меня на талии. Я заглянула в его лицо и поняла, что он не дышит. Конечно, не дышит! Архэя ведь говорила, что големы неживые. Но как это жутко – стоять рядом с мужчиной, который, по сути, всего лишь кусок глины. Не дышит, не отвечает осмысленным взглядом, но двигается!

Кажется, я взмокла.

– А теперь начинаем. Танец, который изучали вчера.

Саламэя включила знакомую композицию. Девушки вложили пальчики в ладони големов, и те закружились под музыку. Я была последней. Голем уже начал движение, рывком заставляя меня последовать за ним, когда я в последний момент вложила руку в его пальцы.

Несмотря на жуткий вид, он не ощущался каменным. Его ладонь проминалась почти как настоящая кожа. А пальцы второй руки не впивались больно в бок. Но… все равно. Этот неподвижный, равнодушный взгляд, эти механические движения – все в големе наводило на меня ужас.

– Алена, аккуратнее! Голем, конечно, ничего не почувствует, а вот ваш муж – очень даже.

Я наступила голему на ногу. Причем совершенно случайно!

Сейчас, едва соображая от ужаса, в объятиях наводящего жуть голема я не пыталась изображать неумеху. Это получалось само собой. Из-за страха! То на ногу наступлю, то повернусь невпопад. То слишком быстро, то слишком медленно.

Саламэя раздавала замечания. Подсказывала девушкам, что они делают не так. Показывала, как будет правильно. Несколько раз останавливала музыку, чтобы еще раз продемонстрировать движения. Но больше всего замечаний доставалось мне.

– Алена, да что с тобой сегодня! На первом занятии ты не показалась мне неуклюжей.

А я обливалась потом, пыталась как-то выполнять заученные движения и раз за разом все делала не так.

Наконец Саламэя махнула рукой и перестала меня поправлять, сосредоточившись на остальных.

Я чувствовала грубые руки голема, смотрела в его безразличное лицо, замечала на пугающем контрасте, как часто и порывисто дышу я. А он не дышит! Совсем! Его грудная клетка даже для вида не вздымается, не говоря уже о том, чтобы воздух вырывался из носа или рта.

Не знаю, как я танцевала. Враскорячку, наверное, почти не чувствуя собственное тело. Чем дальше, тем отчетливее я ощущала именно голема. Его холод и твердость, его безжизненные движения. Его пустой взгляд, направленный сквозь меня. И это… это приводило в ужас. Страх нарастал с каждой секундой.

Пол все-таки покачнулся. Зал несколько раз прокрутился у меня перед глазами, когда я вдруг осознала, что опрокинулась на спину, а голем с по-прежнему ничего не выражающим лицом удерживает меня на весу, не давая упасть.

– Алена, что случилось? – ко мне подскочила Саламэя.

Остановилась музыка. Девушки перестали танцевать, изумленно глядя на меня.

А я пыталась вырваться из объятий голема. Он не удерживал, так что мне удалось. Оступилась, покачнулась. И рухнула бы на пол, если б Саламэя не помогла мне устоять на ногах.

– Алена, да ты вся дрожишь! Тебя лихорадит! Может, заболела? Простыла? Пойдем, я отведу тебя в лечебное крыло.

В академии есть лечебное крыло?

Оказалось, что есть. Просто на экскурсии Олэна нам его не показывала.

В первый миг, когда Саламэя только открыла дверь, мне почудилось, будто я ослепла. Такой яркий свет ударил в глаза. Однако, проморгавшись, я смогла рассмотреть очертания комнаты, больше похожей на процедурный кабинет, и странный полупрозрачный силуэт, светящийся ярким желтым светом. Правда, свет потихоньку бледнел. Не исчез совсем, но по глазам бить перестал.

– Шу, помоги, пожалуйста. Девушке стало плохо на занятии.

– Конечно, – откликнулся силуэт, между прочим, мужской! – Можешь идти. Я ей помогу.

Саламэя усадила меня на кушетку и поспешила покинуть кабинет.

Не знаю, существуют ли призраки, но Шу показался мне именно призраком. Полупрозрачный, святящийся мужчина, уже немолодой, но как будто все еще в расцвете лет. Бедняга. Умер так невовремя!

– Кажется, тебе было плохо. А теперь уже жалеешь меня? – полюбопытствовал Шу.

Я перепугалась. И чуть в обморок не отправилась.

– Вы… вы читаете мысли?!

Это катастрофа.

– Читаю. Но почему катастрофа? – Шу с любопытством рассматривал меня.

– Да так. Не люблю, когда мне в голову лезут без моего на то согласия. Вы, кажется, обещали помочь.

– А я уже помогаю. Просматриваю твои энергетические поля, но с ними все в порядке. Ты испытала сильный страх, но для здоровья это не опасно. Можешь попить воды. Или чего покрепче?

Потрясенная предложением, я ляпнула:

– Водки?

– Водки? А что такое вод-ки? – переспросил Шу, делая ударение почему-то на последнем слоге.

– Водка – это напиток такой из моего мира. Очень сильно алкогольный.

– Ты не похожа на алкоголичку.

Я икнула от неожиданности.

– В этой вашей академии вполне могу спиться.

– Кто ж тебе позволит, – Шу добродушно усмехнулся.

Я присмотрелась к нему. А вполне ведь симпатичный. Импозантный мужчина с каштановыми волосами до плеч, облачен в камзол и брюки. Весь такой… элегантный, представительный. Взгляд лучистый, добрый.

– Кто вы такой? – не выдержала я.

– Меня зовут Шу, – он приосанился. – Я эльнарил.

– Простите… я не знаю, что значит эльнарил, – я даже смутилась слегка.

– Не знаешь? – удивился он. – Ну да, не знаешь. Эльнарилами становятся маги-целители, которые посвящают всю свою жизнь великой цели – исцелять, помогать людям безвозмездно, не требуя за это никакой награды. Такие маги, бывает, и после смерти продолжают помогать. В некотором роде я действительно призрак. Но призрак непростой – я сохранил целебные возможности и не только. Приобрел еще больше силы. Я стал лучшим целителем, чем при жизни, потому что теперь легко, без малейшего труда вижу все энергетические оболочки тех, кто ко мне обращается. И воздействую на них гораздо легче, с меньшими затратами.

– То есть помогаете еще более эффективно.

– Именно так, – согласился Шу. – А еще я могу моментально перемещаться между мирами. Поэтому не обязан сидеть в академии безвылазно, как ваши преподаватели. Но когда моя помощь требуется, всегда прихожу. Тебе моя помощь не требуется. Если только и правда хочешь выпить?

– Воды, пожалуйста.

– Может, чаю? Успокаивающего. Посидим, попьем. Поговорим о жизни.

Я потрясенно смотрела на Шу и не могла поверить в происходящее.

– А как же занятие? Скоро я должна буду прийти на следующее занятие.

– Да, точно. Пропускать не стоит. Тогда заглядывай после занятий как-нибудь.

– Но если вас здесь не будет?

– Я почувствую и приду. Ну а сейчас хотя бы водички попей, – Шу заботливо улыбнулся и взмахнул рукой. Прямо передо мной возникла чашка. Видимо, с водой.

– Э… это можно пить? – замешкалась я.

– Можно. Я не создал эту воду – всего лишь перенес из одного мира в другой. Чистейшая вода. Минеральная.

– Ну, если минеральная… Благодарю.

Я взяла чашку и сделала пару глотков. Вкусно!

– А теперь тебе и вправду пора на следующее занятие. Танцы закончились.

– Благодарю, Шу. Приятно было познакомиться, – искренне сказала я. Так странно, этот призрачный мужчина сразу же вызвал симпатию.

– Мне тоже, – он улыбнулся и растаял в воздухе.

Что у нас там дальше по расписанию? География миров и владения божественных семей. Это интересно!

Поставив чашку на столик, я поспешила покинуть кабинет. Вошла в аудиторию самой последней. У доски уже стояла преподавательница. Но судя по всему, рассказ начать не успела. Смерив меня недовольным взглядом, чопорная, темноволосая дама заговорила:

– Меня зовут Вэлла. Я буду рассказывать вам о строении нашей вселенной и о расположении миров в контексте владений божественных семей.

Пока Вэлла произносила вводное слово, я успела занять парту и даже достать учебные принадлежности: ручку, чистую тетрадь. Буду записывать. Предмет действительно важный. Эти знания могут пригодиться как тем, кто останется женами, так и мне при построении плана побега.

Девушки посматривали на меня с любопытством, явно желая знать, что же произошло на культуре богов. Я поймала странный, задумчивый взгляд Изель.

Но в любом случае им всем придется дождаться окончания занятия.

– Вселенная огромна. Я не буду говорить о всей вселенной. Лишь о той ее части, которая известна нам. В известной нам вселенной существует тринадцать божественных семей, древних и очень могущественных. Все миры принадлежат им, этим тринадцати семьям.

Не знаю, как остальным, а мне приятно узнать, что даже эти все из себя могущественные боги не над всеми мирами и не над всей вселенной властвуют. Может, от них хоть где-нибудь можно будет укрыться.

Вверх взлетели сразу несколько рук. Окинув девушек взглядом, преподавательница чопорно кивнула:

– Да, Виола?

– В академии, как мне показалось, немало девушек. А семей всего тринадцать. Эти семьи настолько многочисленны?

Пока Виола задавала вопрос, все руки сразу опустились. Видимо, остальных интересовало то же самое.

– Вот если бы ты не была такой торопыгой, – заметила преподавательница, – я бы продолжила рассказ и без твоего вопроса дала бы ответ. В каких-то семьях осталось всего несколько богов. Другие семьи на самом деле многочисленны. Но не так, как вы могли бы подумать. Я же сказала «древние и могущественные семьи, которые владеют мирами». Но это не значит, что они – единственные боги. Есть и другие. Не такие древние, не такие могущественные. Молодые по меркам вселенной семьи. У них пока нет своих миров. Они служат тринадцати древним семьям. Могут приходить в их миры, даже заведовать какими-то мирами, получив на то дозволение. Однако они не являются владельцами миров. А своих пока еще не создали, потому что слишком молодые. В академии есть жены как богов тринадцати древних семей, так и других. Поэтому нет ничего удивительного в количестве жен. Да, Магнолия?

– Вы расскажете нам, к каким семьям принадлежат наши мужья?

Ризха при этом фыркнула и даже как-то выросла будто бы. В общем, опять нос к потолку задрала.

Преподавательница сделала такое лицо, словно ей нанесли кошмарное оскорбление.

– Мы с вами не сплетнями тут занимаемся. Я веду серьезный, важный предмет. Я буду рассказывать о семьях богов и их владениях. А вы уже сами будете делать выводы относительно своих мужей.

Девушки затихли. Больше никто ничего не спрашивал, а Вэлла продолжала:

– Итак, записывайте. Имена тринадцати древних семей. К слову, эти имена всегда имеют приставку «де». У более молодых семей такой приставки нет. Записывайте, – повторила она и принялась перечислять: – Де Фарваль, де Тарриот…

Ну е-мое. И здесь выделилась. Хотя ничего удивительного. Этот Арван такой самоуверенный тип, что сразу стоило догадаться: важная шишка! Ну или самодовольный сыночек какой-нибудь важной шишки.

Пока Вэлла перечисляла тринадцать семей, я прилежно записывала. Потому что информация и вправду очень важная, может пригодиться. Хотя, конечно, жаль, что не было возможности понаблюдать за лицами одногруппниц. Ведь мы слышали имена наших мужей во время брачной церемонии. А значит, каждая теперь делала выводы, чьей женой стала.

– А теперь насчет порядка. Я не просто так перечислила семьи в определенном порядке. Законы богов вы будете изучать подробнее на другом предмете, но я перечислила их в порядке влияния. Чем влиятельнее семья, тем более высокую строчку она занимает.

Де Тарриот, значит, вторые по влиянию среди богов. Просто потрясающе.

– Сейчас записываем списки основных миров. И чуть позже пройдемся подробнее по мирам.

К концу занятия у меня опять кипела голова. У других, видимо, тоже. Но не из-за бесконечных списков миров. Кстати, что любопытно. Землю ни в одном списке не перечислили. Но, возможно, боги называют ее как-то иначе. А может, она не относится к основным мирам. Скорее всего, учитывая, что у нас никто и не слышал о таких богах.

О странном происшествии во время танцев, я имею в виду мое позорное поведение, девушки тоже забыли. Они обсуждали своих мужей!

– Ничуть не сомневалась, – гордо заявила Ризха, – что мой муж из этих тринадцати семей. Де Агнис – третьи по влиянию. Очень достойно.

– Ну надо же, мой муж де Хэмиль, из тринадцати на пятом месте, – зарделась Элинэль.

– Интересно, а кто у нас с мужем из простой семьи?

– А есть жена де Фарваль?

Девушки замолкли, внимательно осматривая друг друга.

– Мой муж из семьи де Фарваль, – сказала Изель. – Эхран де Фарваль.

– Вот это да…

– Ну надо же…

– Получается, у нас не все жены равны? – оживилась Жоана. – Кто-то выше по статусу, чей муж выше? Магнолия, а как зовут твоего мужа?

– Не имеет значения, – пробормотала Магнолия и отвернулась. Но я успела заметить, как на светлой коже проступает румянец.

– Ой, неужели не из тринадцати? – оживилась Жоана. – Ну надо же! Наша несравненная Магнолия – и вдруг получает мужа из простых…

– Жоана, ты бы поосторожней, – заметила я. Ну да, не сдержалась. Просто не люблю, когда над людьми издеваются. – Даже если бог не из тринадцати древних семей, он все-таки бог. Нехорошо, если кто-нибудь услышит столь пренебрежительные слова в сторону бога.

Жоана покраснела.

– Я… я вовсе не то… А ты сама? Как имя твоего бога?

– Не имеет значения.

– Значит, тоже не из тринадцати? – и так прозвучало, будто мой муж – какой-нибудь попрошайка под забором.

Но Магнолия посмотрела на меня с благодарностью. Я улыбнулась ей. И тут же поймала очередной задумчивый взгляд Изель. Странно, ей-то почему моя персона интересна?

На обеде снова разделились по компаниям. Мы с Розой заняли маленький столик на двоих.

– Сочувствую, Алена. Мой муж де Леор, из древних на восьмом месте. Всего лишь на восьмом, но я уже чувствую причастность к чему-то великому. А ты…

– У всех нас мужья – боги, – заметила я. – Мы все причастны к великому.

– Да, конечно. Но остальные ведь будут задирать нос.

– Меня чужая глупость ничуть не волнует.

– Ты такая мудрая, Алена! А что случилось на танцах?

– Да, что случилось на танцах? – к нам придвинулась Виола. И тут же добавила, чтобы вопрос не показался слишком враждебным: – Мы беспокоились о тебе, Алена.

Все девушки тут же повернулись в нашу сторону, явно заинтересовались. Но не рассказывать же, что меня одну чертовски пугают эти големы? Заметив злорадство в глазах Жоаны – видимо, ей не понравилось, что я вступилась за Магнолию, – поддалась хулиганскому порыву и сказала:

– У меня слабый вестибулярный аппарат.

– Вести… что? – переспросила Жоана.

– Вестибулярный аппарат, – сказала Виола. – Это значит, что…

– Да! Меня укачивает от малейшей встряски, – гордо заявила я. Почему гордо? А вот… захотелось.

– То есть… тебя может стошнить? – перепугалась Жоана. – Во время танцев? На кого-нибудь из нас?

– Не только во время танцев. Вообще в любой момент.

Жоана вытаращила глаза и поспешила отвернуться.

Некоторые девушки смотрели на меня с сочувствием.

– Держись, Алена, – пожелала Виола. Вроде как искренне.

– Бедная Алена… – прошептала Роза. – Ты… как ты себя чувствуешь?

– Все в порядке, – шепнула я. – Просто они меня достали, вот и ляпнула.

– Так ты…

– Нет.

– А что же тогда?

– Потом скажу.

Я качнула головой и принялась за еду. Роза еще несколько секунд наблюдала, стошнит ли меня после того, как качнула головой, но, убедившись, что все в порядке, тоже приступила к обеду.

Глава 5

– Вижу, все в сборе. Значит, начнем наш совместный вечер, – объявила Олэна.

Мы собрались в одной из гостиных для совместного времяпрепровождения. Интерьер радовал сочетанием изумрудно-зеленого, светло-зеленого, белого и бежевого. Продуманное расположение светильников добавляло в атмосферу уюта. Устроившись в мягких креслах, а кое-кто занял и небольшие диванчики, девушки с любопытством взирали на Олэну, ожидая, что же будет дальше.

– Сегодня я предлагаю сыграть в небольшую игру, – объявила богиня. – Знаю, некоторые из вас совсем не были готовы к столь скорому и неожиданному замужеству. Но ведь любая девушка мечтает о прекрасном муже, о роли счастливой жены. Чтобы помочь вам быстрее адаптироваться к ситуации, предлагаю сегодня поиграть. Возьмем… скажем, эту подушечку, – Олэна вытащила из-за спины декоративную атласную подушку глубокого изумрудного цвета со светло-зелеными кисточками. – У кого в руках эта подушечка – та называет какое-нибудь качество, которое важно ей в мужчине. В муже.

Виола подняла руку. Дождавшись кивка, спросила:

– Но ведь выбор уже сделан за нас. Не имеет значения, что важно нам. Какой муж есть – такой есть. И этого не изменить.

– Более того, – Олэна улыбнулась, – уверена, каждая из вас будет счастлива, узнав своего мужа поближе. Но ведь это так интересно – послушать о мечтах друг друга. Рассказывайте о том, что считаете важным сейчас, до знакомства со своим мужем. А потом сравним ваши мечты с впечатлениями от знакомства!

Мне одной кажется, или это довольно-таки сомнительная игра? Учитывая положение жен и чему нас тут обучают. Много болтать о своих предпочтениях может быть опасно!

– И я даже начну… – Олэна хитро улыбнулась. – Мне важен магический потенциал. – Она бросила подушку к Изель с веселым восклицанием: – Следующая!

– Для меня важен ум, – сказала Изель.

И бросила подушку Розе.

– Благородство, – сказала подруга. И спасибо, бросила подушку в мою сторону. Я оказалась на удивление криворукой. В общем, не поймала. Все уставились на меня.

– Ой…

– И что теперь делать? – обиженно пропищала Жоана. Как будто я ей весь праздник испортила.

– А ничего, – Олэна махнула рукой. – Кто первая поднимет…

Я, конечно, поднять подушку не успела. Ее подняла Виола:

– Для меня тоже важен ум. Повторяться можно?

– Конечно, – сказала Олэна. – У разных девушек вполне могут оказаться одинаковые предпочтения.

– Для меня важна сила. Титул и власть, – сказала Ризха.

Поймав подушку, Магнолия сказала:

– Для меня важно то, что муж может дать своей жене.

– Замечательно, – объявила Олэна. – Теперь давайте-ка усложним. Наша волшебная подушка отправляется по кругу, а вы не торопитесь. Рассказывайте подробнее. Описывайте образ своего идеального мужчины!

Странная игра. Мужья ведь не будут подстраиваться под озвученные образы?

– А я с детства мечтала, как явится красивый, сильный, благородный мужчина, – заговорила Элинэль. – Скажет, что ему неважно, что я такая уродилась… эльфийка без магии. Пообещает, что готов к моим ногам бросить целый мир!

– О, ну тогда ты там, где надо, – хихикнула Жоана. – Бог и мир к ногам бросить может, и то, что магии нет, здесь только в плюс.

Элинэль перестала улыбаться и передала подушку Магнолии. Та, уже, видимо, оправившись после известия о неродовитом муже, решительно сказала:

– Я всегда мечтала, что мой муж будет знатным и богатым. Он будет лучшим из всех, потому что я достойна лучшего. И ничуть не сомневаюсь, что так оно и будет. Бог – уже лучший из лучших.

– Только не среди богов, – тихо фыркнула Ризха. Похоже, она как-то разом охладела к Магнолии, хотя до этого девушки неплохо общались.

– Знаете, Ризха, – как бы между прочим, каким-то очень уж отвлеченным тоном, будто речь шла о погоде, заметила Олэна. – Все боги великие. Смертные в сравнении с ними лишь жалкие букашки. Магнолия сделала правильные выводы.

Ха! Да я не ошиблась. Эту игру затеяли не просто так. Нас проверяют. За нами наблюдают. И если не последуют санкции… тьфу… в общем, если ничего не предпримут сразу после этой игры, не значит, что не запомнят все слова, которые мы тут наговорим!

– О, я очень уважаю своего мужа, – тут же сказала Ризха. – Очень-очень.

На лицах всех присутствующих читалось: «Кто бы сомневался». Конечно, как не уважать-то бога из третьей по влиянию древней семьи.

Дальше девушки рассказывали о своих мечтах. Кто-то мечтал о нежном и заботливом. Другие мечтали о щедром и богатом. Роза сказала, что представляла своего мужа очень внушительным (что бы это ни значило), авторитетным и внимательным к ней, своей жене.

– А еще, – добавила Роза, – я хотела, чтобы он был добрым, понимающим и очень ласковым.

Ох, девчонки, что вы творите. Ведь не просто так Олэна затеяла эту игру!

Подушка перекочевала ко мне.

Я не стала нарываться и скандировать свои мысли о равных правах мужчин и женщин. Но кое-что все-таки сказала, не сдержалась:

– Я всегда представляла, что мужчина, которого я выберу, будет уметь слушать и слышать меня. С ним можно будет договариваться, идти на компромисс. А еще мы будем друг друга уважать.

– А любовь? – неожиданно спросила Олэна. – Любовь в твои планы входила?

Вот и чего прицепилась? Никто из девушек не говорил о любви! Но им таких вопросов Олэна не задавала.

– Конечно, – я улыбнулась. – Любовь – это самое главное.

А свое мнение решила придержать при себе. Им уж точно не стоит выслушивать, что любовь – это всего лишь химия. Или биология. В общем, придумки нашего мозга. Надо же ему как-то интерпретировать сигналы организма, что вот этот партнер прекрасно подходит для размножения. В розовый бред я перестала верить в пятнадцать лет, когда парень, которому призналась в любви, опозорил меня на всю школу.

– Замечательная вышла игра, – объявила Олэна, когда каждая девушка высказалась. – Что ж. Завтра состоится ваше официальное знакомство с мужьями. Вы увидите их. Ну а мы понаблюдаем, насколько ваши девичьи представления претерпят изменения. Но уверена: мужья понравятся вам!

Олэна наконец нас отпустила. Мы поспешили покинуть гостиную.

– Алена! Алена, ты поможешь мне? – в коридоре Роза вцепилась в мою руку. – Завтра же снова Искусство красоты. И нам сказали, что нужно прийти с красивым маникюром. А мой… мой ужасен!

Точно, совсем вылетело из головы. Кажется, где-то даже записывала, но… забыла.

– Хорошо, помогу.

Мельком глянув на ногти, убедилась, что лак пока держится. А то, может, стоило бы подпортить свой маникюр. Приду с каким-нибудь кривым и некрасивым – преподавательница решит, что я криворукая. Но нет. Это будет слишком подозрительно. Скорее уж, меня сочтут ленивой или, того хуже, желающей саботировать учебный процесс.

К созданию образа плохой жены нужно подходить с умом, чтобы не заподозрили. Вот, например, очень кстати этот страх перед големами. При виде меня в обнимку с големом уж точно невозможно представить, что я могла бы хорошо танцевать.

А Роза рада своему замужеству. Значит, я помогу ей.

Уходила от подруги часа через полтора, когда мы сняли предыдущий лак, выровняли ее ноготки и покрасили в два ровных слоя.

Я раздумывала, то ли пойти прогуляться перед сном, то ли сразу спать, потому как за день устала… Раздумывала и не заметила, как передо мной выросло чье-то мощное тело. Впечаталась прямо в каменную грудь. Взвыла от боли.

Сильные руки прижали меня к себе. Оранжевые глаза заглянули в мое лицо.

– Тошнить не будет? – вопросил Арван проникновенно.

– Что-о?! – выпалила я, от неожиданности не понимая, о чем он говорит.

– Ну, я встряхнул тебя слегка. Случайно. Во время столкновения. Тебя не укачало? – бог смотрел на меня и улыбался так насмешливо, что…

Я сразу все вспомнила. И свою издевательскую отговорку, и…

Решила, что притворяться, будто меня сейчас стошнит, будет уже перебор. Только поинтересовалась с подозрением:

– Значит, тебе уже доложили? За нами тут слежка?

– Слежка. Однозначно, слежка. Так что даже если вы идете по коридору и просто болтаете, стоит быть осторожнее со своими словами.

В глазах Арвана по-прежнему плясали смешинки. Непонятно, то ли шутит, то ли всерьез говорит.

– Нас изучают в стенах академии? Как мы учимся, о чем говорим, как относимся к происходящему. Верно?

– Конечно. А как же иначе.

Черт! Неужели правда? За каждым шагом следят? Тогда это очень плохо.

Наконец я сообразила, что этот наглый бог обнимает меня за талию. И не просто обнимает. Еще и прижимает к своему телу!

– Кажется, у нас только завтра должно состояться знакомство.

Я дернулась назад. К счастью, Арван удерживать не стал – выпустил из объятий.

– Официальное, – поправил он.

– Кстати, хороший вопрос. Почему официальное знакомство должно состояться только завтра, а я вижу тебя уже в третий раз?

Я хмурилась. Арван улыбался. Похоже, его происходящее только забавляло.

– Потому что каждый сам решает, как и когда знакомиться со своей женой.

Я не нашлась, что ответить. Пока придумывала, Арван внезапно посерьезнел и спросил:

– Почему тебе стало плохо во время танца?

– Так я же…

– И не надо мне никаких сказок про слабый вестибулярный аппарат.

Я бросила осторожный взгляд по сторонам. Не хватало еще, чтобы кто-то нас застукал.

– О, вижу, ты очень хочешь пригласить меня, – наигранно обрадовался Арван. И многозначительно добавил: – В свою комнату.

– Хорошо. Пойдем, – решилась я. – Приглашаю.

Надеюсь, он не станет задерживаться. И после разговора сразу уйдет. Но стоять посреди коридора – не лучший вариант.

– Я жду, – сказал Арван, когда я притворила дверь комнаты.

– Значит, наблюдение иногда дает сбои? – я не удержалась от колкости. Ну, раздражает он меня. И сам Арван, и ситуация. В том смысле, что бесит быть его женой! – Иначе ты бы точно знал, что произошло на танцах.

– Этого не поняла даже Саламэя.

Ха! Вот и вычислили, что преподаватели передают богам информацию о нас. Осталось понять, кто наблюдает в коридорах, когда мы вне занятий.

– Мне дурно при виде големов.

– Что? – Арван выглядел искренне удивленным.

– Это так странно звучит? Никого и никогда не пугали куски глины с человеческими чертами и безжизненными взглядами?

Арван задумался.

– Обычно нет. Неживые магические создания, которые не могут причинить вреда. Они полностью подконтрольны. И абсолютно безопасны в использовании.

Тьфу, как звучит. Безопасны в использовании! И это о големах, имитирующих людей.

– Они вселяют в меня какой-то первобытный страх. И доводы разума здесь ни при чем.

– Странно… Видимо, ты просто трусиха.

Я поймала внимательный взгляд Арвана. Ждет, что начну возмущаться, доказывать обратное? А не дождется!

– Значит, трусиха. – И мстительно добавила: – У тебя жена – трусиха. Не повезло.

Но бог улыбнулся.

– Трусиха – это лучше, чем криворукая и кривоногая каракатица.

– Между прочим! – возмущенно выдохнула я. И заткнулась. Потому как велика вероятность, что еще придется изображать неумеху, которую невозможно ничему нормально обучить. А если я начну сейчас доказывать обратное, моя неспособность учиться может в будущем вызвать подозрения.

Нет, точно пора подумать над дальнейшей стратегией. Раз уж нет ни библиотеки, ни быстрой возможности выяснить нужную информацию, придется составить план на ближайшее время с учетом того, что имеется.

– Между прочим? – переспросил Арван, явно ожидая продолжения.

– Между прочим, – сказала я, – нехорошо называть девушку каракатицей, даже если она на самом деле криворукая и кривоногая.

– Я это учту, – заверил бог, продолжая наблюдать за мной со странной полуулыбкой. Нет, и что его так веселит? Я вот ничего забавного в происходящем не вижу.

Ладно, нужно успокоиться. Возможно, если мы нормально поговорим, я хотя бы немного начну разбираться в этой чертовщине, которая здесь творится.

– Тебе любопытно, – заметила я. – Ты приходишь, потому что тебе любопытно.

– Конечно. За другими наблюдали. А мне досталась первая же попавшаяся девушка.

– И ты пытаешься понять, какая жена тебе досталась.

Я прошла к креслу, села в него. Надо же, только после этого Арван тоже позволил присесть себе. На диван. И такое странное ощущение возникло, будто он тут же весь диван собой и занял. Хотя вроде бы не тюлень, чтобы весь диван занимать. Опять что-то энергетическое?

– Ты выглядишь удивленной, – сказал Арван, рассматривая меня.

– Да. После всего, что нам здесь рассказывали, удивлена галантному жесту.

– Боги не лишены галантности. Разве это как-то противоречит тому, что вам здесь рассказывают?

Я задумалась. На ум пришли старинные времена, когда мужчины открывали перед женщинами двери, придерживали за руку, когда те выбирались из кареты. Но прав у женщин не было. Все сходится. Мужская галантность, видимо, была в те времена неким утешительным бонусом, чтобы несчастные женщины не думали, что все совсем паршиво.

– Пожалуй, ничуть не противоречит, – заключила я. – Итак, Арван. Ты обещал мне разговор.

– Появились вопросы? Слушаю, – он не спускал с меня внимательного взгляда.

– Магический ритуал, который нас связал, на самом деле брачный? Мы муж и жена?

– Помнится, об этом я уже говорил. Ты моя жена. Я твой муж. И в академии наверняка вам не раз повторили.

– Так-то оно так, – согласилась я. – Но все, чему нас учат, больше похоже на роль безропотной рабыни, но никак не жены.

Взгляд бога потяжелел.

– Я бы мог сейчас спросить, какова роль жены в твоем мире. Возможно, когда-нибудь поинтересуюсь. Но это не имеет никакого значения. Ты в нашем мире. Ты моя жена. И отныне будешь жить по правилам богов. А у нас жены делают ровно то, чему вас учат в академии.

– И богини на такое согласны?

– При чем здесь богини? – Арван прищурился.

– Нам говорили, что богинь мало, на всех богов не хватает. Поэтому вы берете в жены представительниц иных рас и народов. Но… богини все же есть. Они становятся женами богов?

– Становятся.

– Так вот, мне интересно. Они делают то же самое, чему учат нас?

– Пытаешься поставить себя вровень с богиней? – в оранжевых глазах появился предостерегающий огонек. И нет, это не для красного словца! Самый настоящий огонек заполыхал. Арван точно обладает огненной стихией.

Но меня это не напугало. Я сохраняла спокойствие. Только улыбнулась:

– Я спросила лишь то, что спросила. В моем вопросе не было двойного дна.

Некоторое время Арван молчал, задумчиво рассматривая меня. Наконец сказал:

– Это началось давно. Боги сильнее богинь, и какое-то время это даже радовало, что мальчики начали рождаться чаще, чем девочки. Но постепенно, конечно, из-за этого пришлось изменить наш уклад. Еще до моего рождения и до рождения моего отца многое в нашем мире изменилось. Брак между богом и богиней – редкость. Просто потому, что сами богини – редкость. Но свободными они, как правило, не остаются. Быстро находят, с кем составить семейную пару. Как я уже сказал, из-за создавшейся ситуации пришлось менять уклад. Роли мужа и жены тоже претерпели некоторые изменения. То, чему вас здесь учат, норма. Брак с богиней – исключение. Да, он отличается от брака со смертной девушкой, но это тебя ни в коей мере не касается.

Ну да, ну да. Где я и где ваши богини. Логично даже предположить, что богини у них на вес золота, раз такие редкие. Значит, за одной богиней ухаживают толпы богов, а она может капризничать и выбирать. После замужества ее, вероятно, тоже не заставляют ублажать мужа, думая только о его потребностях. Но где эти богини, а где мы, смертные жены.

– Благодарю за ответ, – сказала я, не позволяя раздражению прорваться. – Ты сказал, что был недобор. Девять богов собрались жениться, а девятой невесты не хватало. Выбрали меня. В таком случае возникает вопрос. Какая такая великая нужда заставила тебя жениться на первой же попавшейся девушке? Ведь за мной даже не наблюдали. Ты не мог знать, насколько тебе повезет или не повезет с женой. Но при этом все-таки женился. Почему?