Что с нашей девочкой теперь,
Ни мать, ни даже тётя Клава,
Которая пошла гулять.
Ах, наша бедная богиня,
Тебе всего двенадцать лет.
Теперь, родители, вините себя,
Ведь вы тому виной,
Что ваша дочь теперь не дочь.
Она отныне будет как в могиле,
Никто не сможет ей помочь.
* * * * *
Вот утро. Наша Ангелина проснулась,
Голову кружит.
И вот она на ручку посмотрела,
И загорелось опять кольцо.
Сказать по правде, кроме Ангелины,
Никто его и не заметил даже,
Ведь не было его.
Оно блестит, оно горит
Таким огнём, таким сияньем.
И наша девочка его целует
И не поймёт, что с ней теперь.
– Ах, Аполлон, я про тебя забыла,
Как будто вовсе не любила.
Бегу к тебе скорее, милый.
Глава 4
И побежала наша Ангелина,
В руках её опять огонь.
И прибежала к статуе.
Пред нею. Глаза его закрыты,
Он бездвижен.
Вдруг камень ожил,
Ведь кольцо теперь у Ангелины.
– Моя Богиня, ведь любишь ты теперь меня,
Теперь я знаю, что отныне
Всё будет только для тебя.
Дашь мне свои ты глазки поносить?
Ведь мне так тяжело
Не видеть никого.
– А как же я?
– На время, поверь, не узнает никто.
«Я всегда придумываю любовь.
По словам, по частям – всё равно.
Я всегда лишь лечу с одним крылом,
Не дано, как знать, не дано.
Что греха ведь таить, всё равно.
От тебя не могу я уйти,
Что греха ведь таить, не дано,
Не дано мне тебя разлюбить.
Проклинаю, борюсь,
Бьюсь в пустое окно,
Как звезда в небесах, всё горит.
Ты прости, отпусти,
Но я знаю одно —
Не смогу я тебя разлюбить».
«Ах, демон мой, моя любовь.
Ты опять со мною вновь.
Душу вынул ты опять.
И чего уж тут страдать?
Крылья вновь мои отпусти.
Да, отпусти».
«Не отпущу, знай:
Ведь я тебя люблю.
А любовь ведь тоже ложь.