Приближаясь к Восходу

Глава 5

– Тивентия, так как Матиарт стал относиться к тебе после ваших совместных поездок за эти две недели – на Большое Озеро? Что-нибудь в его отношении к тебе изменилось? Он стал как-то теплее?

– Поездки были непередаваемыми…. такая смена впечатлений, Матиарт часто приобнимал меня и мы делали фото на селфи-палку: не более. Казалось, он пытается понять: насколько ему со мной комфортно. Но я очень благодарна. Я побывала на озере, оно называется Большое Озеро и на острове Олсомн и увидела водовороты на глубине в безветренную погоду; я увидела древний город, построенный полностью из дерева (похожий на Кижи) – и его отражение в озере (это волшебно!), и даже летала над всем этим архитектурным великолепием на разработанном Матиартом транспорте для спорта. Он как будто для меня придуман: чтобы летать на дальние расстояния! И управлять им необходимо при помощи весла! Он очень хороший, Матиарт, и прекрасно ко мне относится: показал свои офисы в мультимедийных библиотеках других городов, научил летать на его опытных разработках! Мы поднялись с ним на гору, название которой я сейчас не вспомню, в альпинистском снаряжении! Так каждый день: узнаю много нового, это интересно и здорово, но иногда становится немного одиноко. Наверное, нужно больше, чем просто мечта. Заповедники, в которых я побывала, очень красивые! Удалось увидеть: оленей, медведей, койота, енота, мышей… И ещё много саламандр. И мы гуляли с Матиартом по тропам с фотоаппаратом.

У меня никогда не было такого приключения и скольких впечатлений! Ты бы видела! Он сказал, что покажет мне все чудеса нашей страны, что я и половины не видела! А его «Подвижные сады»! Он их придумал и сконструировал! За ними ухаживает мальчик, которого зовут Потап. Мы очень с ним поладили, он угостил меня тропическим фруктом, который тут же, в теплице, вырастил.

– А где живёт сам Матиарт? Ты была у него дома? (Тут я заинтересованно притихла, есть такое русское выражение: превратилась в одно большое ухо). Чувствую, что он заберёт тебя, ты меня бросишь, и я останусь совсем одна….

– Мама, не выдумывай: не собираюсь я тебя бросать. Странно, никогда не приходило мысли об этом: где он живёт. Да и времени на это особо не было. Мы же путешествовали! Он показал мне только свою мастерскую у нас, в IT-Парке.

И мой портрет, как он забавно выразился «портрет с нервными руками». Он нарисовал меня, когда я училась в выпускном классе нашей гимназии, а он был нашим учителем, и постоянно что-то совмещал, и замещал отсутствующих учителей. За семь лет он точно очень сильно изменился.

– Да и ты тоже.

– Да…. Ещё он подарил мне вот эту Звезду Гармонии на память.

– Тивентия, а как ты встретила Матиарта?

– Мы случайно столкнулись с ним в лифте, когда я поднималась на работу, и он тут же уговорил меня позвонить и сказать, что задерживаюсь, и пригласил к себе в таинственную мастерскую, в которой чувствовался учёный воздух его работ. Я бы не могла представить себе тогда, что встречусь с моим школьным учителем при таких обстоятельствах! Тем более, после истории с Лирнием, когда до сердца доходила немеющая боль, и я просто не понимала: «почему?». Тогда я думала, что наш семейный эпизод с неизлечимо больными в доме закончился, мы сделали ремонт, и вот, где-то за поворотом меня ожидают новые возможности, в которых окажется возможным проявиться профессионально, и вот, навстречу идёт музыкант, живущий по соседству и которого я давно уже знала, просто не придавала этому значения. И необыкновенное чувство прекрасного охватывало тогда! Держа за руку, он проводил вечером до подъезда; он встречал меня на полдороге с работы. И мы весело летели в магазин: выбирать любимую еду и ко мне домой: обедать, и рассказывать друг другу о произошедшем за день. В июле, после спадшей тридцатиградусной жары похолодало, и шёл наш поразительный Новокампский снег на фоне яркой зелёной дворовой крапивы и осоки, и мы радовались, и в итоге слепили во дворе снеговика-июлевика. Мы часто залезали на крышу, чтобы постить концептуальные фото в Инстаграм и наблюдать затмения небесных светил, пытались разглядеть таинственную странствующую комету, и уверяли друг друга в том, что «она летела вот только что, ты просто смотрел тогда в противоположную сторону». И пробовали разные фильтры для фотографий в приложениях, фоны и падающий мягкий свет.

Тем летом мы с ним часто гуляли, пытаясь открыть друг другу новые места нашего Городка. У нас это было что-то вроде соревнования: обязательно представить другому побольше своих, неведомых ему, местечек. Так, углубившись подальше в лес, мы нашли земляничные поляны, и собрали целую большую летнюю шляпу земляники. Мы занимались этим сбором лесных ягод, с таким азартом, как будто, это было самое важное занятие на Земле. А может, так и было. Иногда, события в твоей жизни настолько насыщенны, что хочешь запомнить каждый миг, тон сказанного слова и прикосновения – так, чтобы «законсервировать» их внутри. В тот же день, поближе к вечеру, небо сгустилось и захмурилось: начался ливень, и никогда не забуду, как мы бежали с ним со всех ног, спасаться от дождя, а он просто лил, взахлёст, и мы были насквозь промокшие, а перед нами детский сад, закрытый в выходной день. Был деревянный домик под потоками воды и куртка Лирния, которой он пытался укутать меня, чтобы я не простыла. Такое было лето. А потом в один день всё почему-то изменилось: он перестал звонить и писать, я начала видеть его издали в обнимку с разными девушками, в социальных сетях остался просто как картинка. Просто, наверное, он раньше меня понял, что мы из разных миров, без общего будущего.

– Рада, что ты высказалась. Вижу, что тебе это на пользу.

– Понимаешь, я бы тогда успокоилась, если бы он не начал звонить мне на работу, представляясь клиентом и расспрашивая о деталях и свойствах продуктов IT-компаниях, где я работала. Я меняла работу три раза, и каждый раз он находил и звонил мне в качестве клиента. Зачем?

– Ты в этом уверена?

– У него характерный голос.

– Тебе это просто казалось: от перенапряжения и расстройства.

– Я так не думаю. Это у него такой юмор. Я его знаю.

– Не намерена продолжать беспочвенные разговоры и выслушивать всё это твоё «желаемое за действительное».

– Ага, конечно. А почему он тогда пришёл с риелтором покупать квартиру Новеллы?

– Ну не покупать, а смотреть. Просто совпадение. Что-то похолодало. Ну-ка пойдём-ка в дом.

*

Скатерть колыхалась на весеннем ветерке, вбирая в себя свежесть и покрываясь сверкающим морозным инеем. Я пыталась осмыслить только что услышанный здесь разговор Тивентии и её мамы. В процессе него мне несколько раз хотелось воскликнуть, сказать о своём присутствии, и становилось то очень холодно, то слишком жарко. Я не могла поверить, что Матиарт, к которому у меня возникли серьёзные чувства (хотя в них я не могла до конца признаться даже самой себе) мог бы похожим образом отнестись к Тивентии и быть неискренним в каких-то поступках. И не смешивайте, пожалуйста, общие представления о зарубежной популярной культуре и об обычных людях из-за рубежа: как правило, мы с большим трудом и часто достаточно поздно находим своего настоящего человека для семьи. Но тут у меня возникло ощущение, что я с разбегу нашла необходимого для жизни человека. Это так редко бывает! И я была готова (даже сама!) признаться Матиарту, что он мне очень нравиться, и что даже думаю, что я люблю его. Что происходит позже? Я уезжаю по своим делам, связанным с моей работой, с Интернет-каналом, который стоит мне энергетических затрат. Вид работы, как это говорится по-русски, приносит мне хлеб, которым я живу. В это время, человек, который мне нравится и относится ко мне хорошо, которого я знаю очень давно, как деликатного и серьёзного учителя, очень внимательного, умного и ироничного, который заботится обо мне, и к которому у меня появляется целый спектр сильных романтических чувств (что мне совершенно не свойственно!), вдруг начинает проявлять первые признаки ухаживания к другой. То есть в эти две недели моего отсутствия он повторяет все признаки увлечённого девушкой человека по отношению к Тивентии. Он подарил ей путешествия и, кажется, рассказал ей о самом себе гораздо больше, чем мне. Причём, он знает о её недавних нервных срывах, и было бы недальновидно утверждать, что он относится к ней несерьёзно. Что тогда мы имеем? Он относится несерьёзно к моим чувствам. Да, наверное, я увидела в нём качества характера, которые напомнили мне отца и какой-то отголосок детства. Но это исключительно мои проблемы. Меня саму удивило это чувство, особенно потому, что хотя я росла в маленьком городке Новокамп, до двенадцати лет – всегда была в своём собственном проевропейском отношении к этой отдельной теме «любовь и семья» (кстати, мой отец иностранец, я только наполовину из Новеллании, и это тоже немаловажно). И, наверное, поэтому всегда относилась к этой теме так, что не всем дано это искусство создания семьи, что кто-то от природы одиночка (скорее всего, это мировоззрение моей мамы, сторонника независимости и убеждённой в том, что «лучше уж не будет рядом никого, чем будет человек слабый, нелюбимый, упрекающий»). Я остранённо думала, что семья в моей жизни будет гораздо позже и, в принципе, не всем дано это искусство создания. Вообще-то, я всегда ставила независимость в первых строчках всех своих «жизненных анкет». И вот: удивила сама себя, была даже готова отказаться от моей недавно начавшейся международной модельной карьеры в пользу семьи, если Матиарт позовёт. Но я даже рада, что всё пришло в норму, и мне не придётся делать сложного выбора.

*

For note:

Я вернулась с полной корзинкой поднятых из-под балкона оброненных прищепок для закрепления выстиранных вещей, чтобы их не срывали порывы ветра. Кажется, принесла гораздо большее количество, чем обронила. Даже вспомнила, как собирала их на этом же газоне в детстве.

Сегодня утро субботы, и надо составить себе планер мероприятий на ближайшее время – ведь подписчики ждут от меня свежее видео каждую неделю и, я, конечно, не обязана никому это делать, но меня согревает мысль о вдохновении для чьей-то жизни. Вовремя сказанное слово или приведённый пример может натолкнуть человека на мысль, и хорошо бы это была позитивная мысль, которая оттолкнулась от хорошего слова. Например, такую: «мне надо срочно улучшать и двигать свою жизнь к чему-то конструктивному. К чему-то, что останется хорошей памятью о тебе. Ведь это ещё предстоит создать!».

И так часто бывает, что тебе даже ста лет человеческой жизни может оказаться мало для Дела Всей Твоей Жизни. Если оно призвано улучшить мир вокруг тебя, решить какие-то проблемы общества и улучшить жизнь симпатичных тебе людей – это точно то, что надо.

For Note, schedule:

Понедельник. На него у меня запланирована трансляция (а, может, это выльется в видео для канала). Я еду на Новокампскую Ярмарку, это значимое событие, которое я не могу пропустить и пробуду там целый день. Возможно, я встречу там Стольдину. И это достаточно далеко отсюда, за центр города, рядом с аэропортом. На душном автобусе это около четырёх часов езды, и ты прибываешь в место назначения в достаточно «помятом» виде. Если брать такси, то тоже вариант не слишком надёжный: в последнее время, попадались сплошь такие, в которых душно и жутко укачивает. Причём, парадоксально: самолёты переношу отлично, особенно, когда лечу в новую страну на фотосъёмку. А дорогу на автобусе переношу вариативно. Школьный врач в новой школе диагностировал мне какие-то неполадки в вестибулярном аппарате. И я запомнила, что это так «буксует» отдел нервной системы, который находится в среднем ухе и отвечает за равновесие при стоянии и ходьбе, такой определитель направления движения и ориентации в пространстве. Какое-то время, когда мы переехали на новое место жительства, мне казалось, что всё вокруг кружится, была фоновая тошнота, «плавающая походка» (что не совсем подходит к артистической карьере), часто был шум в ушах, и резкие изменения артериального давления. – Но я сдала анализы, меня ободрили, выписали рецепт, сказали о том, что «надо снижать количество часов проводимых за компьютером, что надо чаще гулять и бывать на свежем воздухе», и, таким образом, мне удалось нормализовать своё стрессовое состояние организма. Из всей тревожной симптоматики осталось только то, до какой степени сложно я переношу долгие поездки в автомобилях, в которых сильный запах бензина – настоящее испытание для моего слабого вестибулярного аппарата, меня почти всегда тошнит в пакет от этого. Притом, часто бывает, что двери и стёкла этой машины водитель запрещает открывать из-за экстремальных морозов – я уже ездила на такой местной маршрутке в город – на фотосессию, и брала такси с похожими характеристиками отсутствия микроклимата внутри.

Так что, в каком виде я прибуду на это мероприятие – оставалось вопросом. Можно, несомненно, выехать накануне, с ночёвкой где-то рядом со Стольдиной, и прибыть свежей и выглаженной. Но ехать заранее совершенно не хочется. В общем, ещё подумаю: как это решить. В любом случае, нужно будет проснуться не раньше восьми утра.

Вторник.

В этот день собираюсь монтировать видео дома, завязав плед на манер плаща. И вместе с большой кружкой Амаретто. Тем более, что прогноз погоды обещает похолодание (куда уж больше!) и дожди, и даже снег. А уже почти май. В Камсу у нас во дворе, рядом с домом, уже вовсю цветут вот эти два больших куста, напоминающие сирень из моего детства.

В среду я опять хочу снять видео «Прогулка по городку». Возможно, ещё с заходом в магазины косметики и одежды. И дополнить видео примерками. Потом, хотелось бы отыскать магазины по-настоящему местные, одевшись в которых, можно сразу понять менталитет жителя Новокампска. Мне нужны места, где продают одежду с этническими мотивами! Потом, мне рассказали: поблизости есть удивительная маленькая digital-киностудия, где можно выбрать день, прийти и самому сделать мини-анимационный проект внутри видеоблога! Мне бы хотелось там побывать, посмотреть их программы, и, возможно, я бы поделилась своими небольшими лайфхаками в этой области. Потому что, это одно из дел, которыми я абсолютно увлечена!

Четверг. Опять монтаж видео о насыщенном дне и выкладывание свежего видео. Ещё я планирую что-нибудь приготовить в этот день, скорее всего, это будут морепродукты, например, креветки. И разбор моей косметики, перетекающий в водные процедуры.

Пятница. Скатерть. Скорее всего, я занесу её Матиарту в этот день, если, конечно, он не потребует её раньше.

*

Ну а пока, ребята, смотрите ускоренную «видео-нарезку», просто я не выключала видеокамеру на штативе, для того, чтобы в дальнейшем, сделать клип на канале, посвящённый тому, как скучно я работаю, долго зависая в сети, в фильтрах и дизайнерских программах.

В этот текущий субботний день я сутки напролёт находилась в сети, отыскивая для себя работы с модельными агентствами на ближайшую перспективу – примерно – на конец лета, когда мы планировали полностью разобраться с делами и уехать к себе. Мама опять ушла к своим старинным знакомым, наверное, вспоминать свои дни молодости .

Я включила раритетное радио «Ригонда», а после, нашу старую электрическую печку (у которой нет функции автоотключения по степени готовности блюда). Я разогревала сырный пирог (к лимонаду), и прошлась из комнаты в комнату, немного танцуя, так, когда ты танцуешь, когда тебя никто не видит, размышляя о том, чтобы запустить skibidi challenge, где люди танцуют в любой ситуации, что особенно важно в наше полное стрессов и депрессий время. Ещё я размышляла том, что ещё мне предстоит выполнить, согласно расписанию. И ещё искала стопки старинных модных журналов, которые я где-то недавно тут видела, и которые могли бы очень пригодиться. И всё, в общем-то, прекрасно (в нормальном течении времени, а не в ускоренной съёмке для канала, хотя, там тоже забавно и своя жанровая прелесть).

Звякнул домофон: и я взяла трубку (на всякий случай, не прекращая снимать видео, ведь, есть же такое весёлое и правдивое высказывание: «если ты интересная и популярная личность, то на улицу лучше выходить со сразу включённым видеоустройством, чтобы всегда с тобой были трансляции к твоим словам, это не лишнее»).

На экране домофона было отчётливо видно, что звонит молодой человек опрятного вида. «Новелла, здравствуй, это я, Лирний. Открой, мне нужно поговорить. По поводу Тивентии. Это важно!». Он выглядел искренним и взволнованным, я нажала выпуклую белую кнопку, отвечающую за «приём гостей», которая сказала: «пик-пик». Хлопнула входная дверь, и в парадной раздались его тяжёлые торопливые шаги.

*

И вот он сам, предстал на моём пороге: высокий, сутулый и тонкопалый. С длинными тёмными волосами ниже плеч, и вздёрнутым носом – он немного напоминал музыканта из клипа восьмидесятых годов, тогда были такие, с повязкой в растрёпанных волосах, за синтезатором. Мне не нравился этот музыкант, но он нравился Тивентии, и я пыталась понять каждого из них.

Лирний был DJ-музыкантом с собственным процветающим бизнесом по ритмующим бит пластинкам на популярных вечеринках большого диапазона. Он выступал, производил, коллекционировал. Да, он был невероятно востребованным в своей сфере, я слушала его на Soundcloud, и мне даже попадался в сети материал о нём в музыкальном иллюстрированном журнале. За шесть последних лет, после того как он беспощадно оставил Закревскую и ещё более безжалостно не оставлял её мысли, напоминая о себе бесконечными звонками ей на работу под именем анонимного клиента, в общем, да: он многого добился с тех пор.

Я смутно помнила его с детства, ведь он жил где-то совсем по-соседству, и, кстати, это был он: тот парень, что встретился в первый день приезда сюда, по дороге из супермаркета. Мне было бы интересно услышать то, что он собирался сейчас сказать.

– Бэмс, а вот и я! – Проревел он деланным басом. – Новелла, слушай, привет и всё такое. На вот, тут какая-то исписанная бит-тетрадь была у тебя в двери. Можт, надо?

Мне надо знать: что там происходит с Закревской. Что она чудит? И почему на мою страничку в соцсетях больше не заходит? Я же приложение по отслеживанию гостей поставил, и смотрел количество просмотров – раньше она часто мои странички смотрела. А теперь нет. Мне интересно: почему?

– Если уж так сильно, как это говориться по-русски, «приспичило»? Да? Почему бы тебе не спросить её саму об этом? Ну а, в принципе, насколько я знаю, она сейчас очень занята: у неё карьера и всё такое.

– Да какая у неё карьера? Она просто меняла работы в кол-центрах – одну на другую. И продавала всякую фигню в роли менеджера.

– Ну…. Вот так. У неё были тяжёлые времена, нервный срыв и, как часто бывает у людей с тонкой нервной организацией…. Сложная ситуация высветила хороших людей для неё, настоящих поддерживающих друзей.

– Нервный срыв! Тонкая нервная организация! Какие ещё нервы в комфортном офисе, смешно! И какие же это у неё друзья?

– Лирний, мне кажется, что ты пытаешься оказывать на меня психологическое давление. А это совсем не вежливо и абсолютно не эффективно для тебя, потому что напрочь пропадает желание что-то тебе рассказывать и объяснять.

– Хорошо. Новелла, я постараюсь быть более понимающим. И вообще, хочу понять: что кругом происходит? Может, ты мне сможешь прояснить?

– На мой взгляд, у вас с Тивентией, исходя из её рассказа и ситуации, в которой она оказалась…. Вам бы с ней лучше больше не общаться. Разные взгляды на жизнь и разные мечты. Даже принимая друг друга, в том случае, если вы будете вместе, у вас будут конфликты.

– Ну…. Не тебе мне указывать: с кем общаться, а с кем нет. Вообще-то я пришёл сюда поговорить….

– Ты опять невежлив. Тебе было бы приятно общаться таким человеком, как ты сам? И где же ты был столько времени?

– М…м…. В сомнениях.

– Да уж, свойственная творческим людям черта. Ты будешь её ждать здесь? Я спрашиваю потому, что я в срочных делах, мне нужно согласовывать встречи, и тебя в мой планер не учитывала на сегодня. Она может остаться у друзей до завтра.

– И что же мне делать? Как мне её вызвонить? Она же не берёт трубку и не отвечает неизвестным аккаунтам….

– Напиши от себя. Или, знаешь, напиши ей письмо от руки. Запечатай. И оставь его здесь. А я передам ей, когда она вернётся.

На моё конструктивное предложение последовал его поток русских ругательств. Некоторые вариации были открытием даже для меня – человека, варящегося в модной индустрии и знакомого с терминами смежных областей (ругаются несколько знакомых видеооператоров).

В процессе написания, Лирний очень старался (я чуть-чуть сделала видео на телефон – того, как он писал, конечно же – незаметно, и, может быть, Тивентию это когда-нибудь повеселит). Где-то минут через сорок у меня на кухонном столе лежало письмо для Тивентии в наглухо запечатанном конверте (я даже поскребла его немного ногтем, но если открыть, то будет чересчур заметно, и она может обидеться).

От неожиданного гостя остался запах дорогого одеколона, который я пыталась угадать.

Вечерело, она до сих пор не появлялась. Я включила телевизор в гостиной и дремала на маленьком диванчике перед ним (письмо Лирния я положила себе в боковой карман шерстяного пуловера, застёгнутого на все пуговицы). Потом взяла полистать, так, ради интереса, пожелтевшую тетрадку с загнутными краями, листов в сто, которую обнаружил в нашей двери, Лирний. Тетрадь была озаглавлена: «Для памяти, расходов и размышлений. Янгна Г. Закревская».

*

Действительно, на страницах причудливым образом сочетались расчёты текущих расходов за воду и электричество, и оригинально нарисованные гелевой ручкой лица людей, и стихи, вырезки полезных советов из газет, и записи выделенных пунктиром событий из жизни. Последние страницы поразили как удар молнии: на них в деталях, в разных геометрических пропорциях, расчерченная по линейке, была изображена брошь «Звезда Гармонии» и все её возможные вариации. Из описания, сделанного тут же, следовало, что это вещь чрезвычайно старинная, и представляет собой семейную реликвию Закревских. Расписывались подробно все драгоценные камни, инкрустированные в неё: по массе, огранке, сиянию и талисманным свойствам. Это же очень дорого стоит! Я метнулась в гардеробную за своей Звездой, оставшейся приколотой к оторочке воротника моего пальто. Да, она была искусно сделанным повтором: можно было бы поверить в её подлинность. Не хватало только инициалов «Я.Г.З.», на обратной стороне броши. В конце самой последней тетрадной страницы, в самом низу страницы мелкими выписанными буковками (так часто начинаешь писать, когда не хватает места на странице, и ты пытаешься вместить фразу, которую требует само это место) приписка: «Всё отдано 3 июня 2016 года Перезвону Потапину, во благо его выздоровления от лёгочной хвори».

*

В тот момент, когда я пробежала это место глазами (зачем-то всё ещё не переставая снимать видео «для себя» на L-PAD, он был на подставке, тут у меня, рядом), в двери зазвенели ключи, и на пороге появилась Тивентия –такая, что я поняла: сегодня она была у Матиарта и летала на Парнап. Настроение её не угадывалось, но выглядела она устало. Я быстро положила найденные записи её прабабушки под диванные подушки: обеспокоенная её нервным подавленным состоянием, я не хотела ничем травмировать, и намеревалась сначала подробно поговорить об этом, хотя бы, с Матиартом.

– Тивентия, как настроение? Что скажешь?

– У меня всё хорошо. Ничего нового.

– В наличии есть сырный пирог. Давай поужинаем, а ты расскажешь, как прошёл твой день, если хочешь, конечно.

Она согласно кивнула, но как-то вяло.

– Да ладно, что случилось? Лирний опять звонил? Или в Вашей с ним размолвке появилось что-то ещё?

– Да нет, за исключением того, что он моет окна, у нас на фирме, с той стороны, где у нас веранда, или как это ещё называется? В общем, там не высоко; и там он строит мне смешные рожи, и делает вид, что падает или что его сейчас утащит акула. Паясничает, и сценки мне показывает, мне когда-то нравилась его музыка, и такой его юмор, сейчас – нет, он стал каким-то злым и тупым, и от этого его превращения жутко. И позвонил. Нашими рекламными площадями интересуется: внимательно выслушал мой рассказ по скрипту. Я глянула на его страничку: кажется, с его девушкой у них полное понимание и взаимодополнение. Чего ему ещё надо? Я просто не смогу предоставить ему таких условий, в которых он сейчас. Это выглядит так, как будто он ждёт от меня каких-то первых шагов и решительных действий. Но он совсем мне не подходит, и даже если гипотетически…. (она проговорила всё это быстро, как скороговорку, и у неё на лбу выступили крупные капли пота, говорившие о том, что у неё сильно повысилась температура).

– Тивентия, не надо. Это не твои проблемы. Думай побольше о себе. И не старайся не расстраиваться.

– Ты говоришь прямо, как моя бабушка.

– Я рада. И да, кстати. Не хотела говорить тебе ничего заранее, и хотела уточнить. Но, раз речь зашла, проговорюсь: кто-то сегодня оставил тетрадку с заметками твоей прабабушки – почему-то в моей двери. И там, смотри: я протянула ей разворот страницы с рисунками этих талисманов, Звёзд Гармонии. Что бы это могло значить?

– Я сама теряюсь в догадках. У моей прабабушки был набор украшений со звёздами, очень дорогой и передающийся по наследству по женской линии– он исчез. Нам было невероятно жаль этого дорогого гарнитура драгоценных Звёзд, и, видимо, Матиарт знает об этом гораздо больше нашего: не исключаю, что у него просто такой же, похожий набор из драгоценных застёжек в форме звёзд, который вдохновил его на научную деятельность, я начинаю понемногу понимать его. Но ты, ведь, пойдёшь к нему вместе со мной? В понедельник? Пойдём вместе, и спросим? Да, же?

– Понедельник у меня занят. Но посмотрим. Надо выбрать день, тем более, я сама к нему собиралась.

Мы отобедали свежайшими сырными пирогами, она переела и её, кажется, стошнило в ванной. После этого, мы договорились о том, что выберем день после понедельника, и она пошла наверх, к себе.

*

В ту ночь разразилась гроза, по-настоящему мощная, сверкающая, весёлая, свежая, весенняя. Конечно же, я снимала видео с балкона на мамин L-PAD. Мама весь вечер была поглощена изучению какой-то информации в Интернете, и ей было явно не до меня – она только лишь, между делом отметила, что завтра придут смотреть квартиру очередные возможные покупатели квартиры.

Я выглянула из окна в тот момент, когда пахло предгрозовой свежестью, и с пространства балкона было видно, как первые крупные капли ударяют по жестяному подоконнику и дальние полосы хлещущей с неба воды приближаются, принося с собой прохладу, и превращаясь, наконец, в обложной дождь – я спешно складывала просохшую гигантскую скатерть Матиарта. Я смотала её жгутом, положив прямо на пол, и она, похожая на большого питона, переваривающего добычу, заняла добрую половину комнаты. Пришлось предпринять все возможные попытки, чтобы отринуть мысль о возможном и требуемом в этой ситуации глажении, но всё же начать искать глазами утюг в надежде на то, что, хотя бы ему «не были приделаны ноги» нашими неутомимыми, алчущими чужих хозяйских вещей, квартирантами. Видно, им было не важно какие хозяйские вещи присвоить, не доставало и мелочей: крючков для вешания полотенец в ванной, и старинных забавных значков на дверях, изображающих забавных упитанных малышей, вроде амурчиков с классических картин; например, на одном из этих значков один такой мылся в душе, на двери кухни – другой такой был изображён в поварской униформе с большой поварёшкой в руках, помешивающим приготовленное им только что блюдо.

Как бы то ни было, я снимала видео разыгравшейся стихии на L-PAD. На горизонте, на всей видимой протяжённости – от леса до самого искусственного моря Обского, производного от реки, – возникли сгустки тёмных туч, освещаемые естественным ритмом сияния молний. Надвигающаяся стихия казалась ближе и реалистичнее, и не была похожа на привычную мне, которой практически не видно за люминесценцией больших городов. Все события, с момента моего приезда, каждый день впечатляли, я постоянно сопоставляла их с воспоминаниями из детства, почти десятилетней давности. Было чувство, что по мироощущениям нахожу себя похожей на мальчика из ностальгического фильма: кажется, герой там вспоминает детство, придя в дом, где оно прошло. И всё вокруг в старом доме для него знакомо и не знакомо: он пьёт горячий чай из кружки, оставляет её на столе, и запотевший след на глянцевом столе, оставленный отпечатком кружки, медленно исчезает.

В небе перемещались мерцающие лампочки – было похоже на то, что пассажирский лайнер кружил в ожидании разрешения о снижении.

For note:

Я подумала обо всём том, что ещё предстоит по возвращению в Камсу и в Штаты, обо всей моей неостановимо-путешествующей европейской жизни, в чём-то сходной с цыганской (наверное, сходство в постоянных кочевых перемещениях и наращиваемых навыках умения торговаться по контрактам); об изучении новых языков, о моделлинге, о знакомствах с новыми креативными фотографами и коллегами; обо всех удивительных, непостижимых и опасных городах мира, где ещё только предстоит побывать за карьеру модели – нет, пока я не смогу это оставить, ни за какие сокровища мира, даже за цену истинной любви. Страстное мечтание о романтике и дальнейшей возможности создания семьи с Матиартом сильно охладилось где-то внутри, после случайно услышанных подробностей о нём, прозвучавших из разговора Тивентии, которая говорила о любимом учителе, не зная о моём возможном присутствии. Всё это оставило после себя горечь послевкусия. То, что мы считаем для себя временным и незначительным – чаще всего, самое постоянное и основное, что только может быть в нашей жизни. Верно и обратное.

For note:

Ровно год назад мы с двоюродной сестрой приехали на фотосессию к чрезвычайно талантливому фотографу Тарт-Элу, в Горной-стране. Следование за ним на Instagram, сформировало мою внутреннюю солидарность со многими его творческими концепциями. Я была потрясена этой страной, сосредоточением в одном географическом месте разных прекраснейших природных стихий: сухого тепла – похожего на дружеское объятие, воздуха – свежего, до головокружения, и каждый день меняющихся на глазах морских настроений, и гор, протянувшихся до горизонта, и средневековых полуразрушенных башен – вплетённых в природные ландшафты, и почти уже не отличимых от них.

На той серии снимков Тарт-Элу запечатлел меня в золотисто-голубом просторном парео, на пляжах приморского городка; и на фоне морских брызг, каменистых уступов, и отполированных солнцем мостовых, и на крышах замков, которые, казалось, были выстроены по проекту песочного сооружения с ребристыми краями наверху – именно таких, которые, обычно, строят на берегу пятилетние дети.