– Золотые слова! – поднял палец глава семьи. – Вот завтра и присмотритесь.
Определив для каждого члена семьи свой фронт работ, он, наконец, отпустил их по комнатам.
Спустя долгое время молчания его жена отметила:
– Ну, целовались они сегодня, во всяком случае, с удовольствием.
– Я б не сказал! – он вытряхнул пепел из трубки в камин, встал и потянулся. – Ты просто сравни с тем, как целуются «с удовольствием», – с коварной смешинкой поддел он, подходя к ней и обнимая.
Хм, да, пожалуй, сегодняшний королевский поцелуй серьёзно не дотягивал ни по жару, ни по зрелищности до этого образца!
Глава вторая
Ввалившись в покои, усталые новобрачные еле проковыляли в гостиную с целью поужинать. Даже ещё несколько минут назад оживлённо танцевавшая Кая выглядела так, будто с ног рухнет, – должно быть, мобилизовала все силы.
– И после этого ещё предполагается брачная ночь! – со стоном возвела она глаза к потолку, полусев-полуупав на софу.
Канлар деликатно оставил при себе то мнение, что, очевидно, ни один королевский брак не был консуммирован в первую брачную ночь, потому что ни один мужик после такого марафона не сможет выполнять супружеские обязанности. Во всяком случае, лично он сейчас не был способен даже на лёгкий флирт, поэтому, не мудрствуя лукаво, положил кусок мяса на хлеб, отдал такой же бутерброд королеве и принялся лениво двигать челюстями и сам. Если бы не голод, он бы предпочёл прямо сейчас рухнуть спать, но поесть всё же хотелось сильнее.
– И это только первый день! – простонала королева, одной рукой держа бутерброд, другой пытаясь выпутать из причёски шпильки.
Причёска не поддавалась, поэтому Кая сдалась и предпочла уделить всё своё внимание еде.
– Надо же, – вяло удивился Канлар между двумя кусками, – а мне вы казались такой бодрой!
Прожевав, Кая парировала:
– Я пять дней в монастыре сил набиралась. Но кто ж знал, что нужно сидеть там минимум месяц? – возмутилась она, запивая сухомятку тёплым успокаивающим отваром из трав, который только что принесла отвратительно бодрая камеристка.
Канлар с тоской посмотрел в сторону ванной и решил, что, раз уж они с женой спят покуда в разных кроватях, то помыться можно будет и с утра.
– Вы как хотите, а я спать, – забирая свою порцию отвара с собой, встал он.
– Приятных снов, – вяло махнула ему Кая, даже не выдав намёка на улыбку.
– Взаимно, – невнятно пробормотал он, дошёл к себе, разделся, допил половину отвара и отрубился сразу, как лёг.
«Везёт ему», – с тоской подумала Кая, у которой ещё оставалась пышная невменяемая причёска и не менее пышное невменяемое платье – даже при помощи камеристки здесь было работы на полчаса. Не говоря уж о том, что с утра нужно встать пораньше, чтобы всю эту красоту навести сызнова.
«Вот угораздило же родиться девочкой», – с тоской потрогала свои убранные кудри королева и обречённо позвала:
– Кати!
…утро выдалось бодрым. Пока Канлар мылся, Кая наводила очередную красоту (поскольку ей-то вчера всё равно было пропадать и искать внутренние ресурсы для снятия своих красот, то она и помылась с вечера). Платье она надела то же – первые три дня празднеств делалось именно так, чтобы все желающие успели отлицезреть королеву в её свадебном одеянии. А вот причёску полагалось придумать другую, и не менее пышную.
Канлару, к счастью, одеваться было гораздо быстрее, поэтому они были одновременно готовы и выдвинулись к завтраку.
Первый завтрак молодожёнов традиционно проходил в семейном кругу. Сперва это мероприятие выглядело весьма мило: дядюшка по матери бодро пересказывал курьёзные моменты со вчерашнего бала, а сын дяди-военного с восторгом делился своими впечатлениями о столице – он сюда приехал впервые.
Но, конечно, троюродные не могли не отличиться и здесь.
– Милая племянница, – кокетливо похлопала ресницами бесцеремонная тётушка, – а правду ли я слышала, будто ваш брак состоялся по любви? – и заодно стрельнула глазками в Канлара, выискивая реакцию на свои слова.
То, что Кая слегка смутилась этому вопросу, выдавали только её сжатые на ложечке пальцы, и этого никто бы не заметил, если бы рядом с нею не сидела неприметная, но глазастая сестрёнка князя.
– А что именно вы понимаете под любовью, миледи? – с вежливой улыбкой уточнила Кая, всем своим видом демонстрируя непринуждённость.
Тётушка романтично вздохнула, некрасиво закатила глаза, а потом растрогано выдала:
– Сердечное согласие, моя дорогая.
– Тогда это, определённо, был брак по любви, – ответил вместо королевы Канлар, непринуждённым жестом кладя свою руку на ладонь Каи.
Глазастая сестрёнка заметила, что ладонь королевы слегка дрогнула.
Сама же Кая обернулась к мужу с ласковой улыбкой, отложила ложечку и положила свободную руку на его.
– Да, определённо, так и есть, – обернулась она к тётушке с милой улыбкой.
Дядюшка – глава семьи – погрозил Кае пальцем и нравоучительно сказал:
– Смотри же, племянница, береги это согласие!
– Непременно сбережём, – любезно ответил ему Канлар, и на этом троюродные слегка угомонились, влившись в русло вполне приличного светского разговора.
После завтрака молодых ожидал очередной приём. Если вчера их поздравляли и приветствовали дворянские семьи, свои и чужеземные, то сегодня настал черёд гильдий и мастеров. В установленном порядке представители той или иной гильдии входили в зал для малых приёмов, произносили свои поздравления и подносили подарки. Королева и король-консорт вежливо проявляли внимание, задавая те или иные вопросы по поводу жизни гильдии. Канцлер торжественно принимал дары, а вице-канцлер – прошения. Придворные музыканты исправно играли мелодии, отвечающие характеру каждой гильдии. После короткого приёма каждый мастер получал памятный подарок – их раздавал дядя по матери – и приглашение на торжественный обед и вечерний бал – здесь заправлял церемониймейстер.
К счастью, приветствия гильдий заняли только полдня. Для торжественного же обеда был оборудован большой бальный зал, куда снесли в огромном количестве столы и утварь, обычно хранящиеся на так манившем господина Се-Крера чердаке.
Обед, больше походивший на пир, занял два часа, после которых гостям предлагалась экскурсия по открытой части дворца и саду, а молодые супруги отправились на заседание Малого совета – благо, никаких особенно сложных дел там не было.
На совете Канлар теперь сменил место и сидел рядом с королевой, как подобает её супругу. Для него в который раз оказалось странно находиться в центре всеобщего внимания – до этого он спокойно сидел где-то в середине, где на него смотрели только тогда, когда он брал слово. Теперь же на него глазели постоянно, и Канлар чувствовал себя ощутимо стеснённым этим обстоятельством, и с некоторой долей вины осознал, что никогда не задумывался о том, что чувствовала под этим всеобщим прицелом королева – ведь и он сам ранее считал наиболее логичным смотреть именно на неё.
Сейчас же Кая ощутимо радовалась, что часть внимания теперь отдаётся не ей – примерно так было и в те времена, когда она была всего лишь принцессой, восседающей рядом со своим отцом. За прошедший год ей более чем надоело находиться на скрещении всех взглядов единолично, и она мысленно отметила ещё один плюс брака.
Основным вопросом сегодняшнего совета был вопрос перераспределения обязанностей. Во-первых, старый канцлер наконец-то уходил на покой, передавая свои основные полномочия вице-канцлеру. При этом, конечно, никто не хотел отпускать столь ценного человека, как канцлер, поэтому место в совете за ним сохранялось – просто теперь он мог присутствовать здесь не ежедневно, и круг его обязанностей ограничивался только высказыванием своего авторитетного мнения.
Во-вторых, часть обязанностей канцлера переходила к королю-консорту – и была явная необходимость ввести того в курс дел, что, впрочем, не представлялось возможным сделать до окончания празднеств, потому что на их время график Канлара был расписан чуть ли не поминутно. Кроме того, ему переходила и часть обязанностей королевы – особенно те из них, которые уместнее поручить мужчине, например, принятие парадов и смотров. Что, впрочем, не означало, что Кая вообще перестанет на них присутствовать – предполагалось, что она теперь будет посещать только самые важные мероприятия подобного рода.
Из второго вопроса закономерно следовал третий: в связи с возросшей на него нагрузкой, Канлар не мог теперь уделять столько времени внешней разведке, поэтому часть его полномочий переходила Се-Ньяру. В совете разразился нешуточный спор, кому теперь должно принадлежать звание главы внешней разведки и стоит ли вводить Се-Ньяра в члены совета.
В конце концов, временно решили звание сохранить за Канларом, а Се-Ньяра оставить в покое, пусть трудится на своём месте. В конце концов, если связь совета с внутренней разведкой осуществлялась через королеву, то почему бы связи с внешней разведкой не осуществляться через короля-консорта?
Дальнейшее обсуждение свелось к вопросу, где теперь искать нового вице-канцлера, и у кого кто есть на примете на эту роль.
К счастью, совет не успел уйти в совсем уж философские дебри, потому что вечерний бал никто не отменял, к большому недовольству большинства – ведь сегодня там будут присутствовать только молодые и финансист, как член гильдии купцов. Купцы, кстати, были горды неимоверно, что один из них занимает место в Малом совете, и королева всерьёз подумывала о том, чтобы создать небольшой совещательный орган из представителей всех гильдий. Проект этот, правда, она пока держала при себе, живо воображая, какую тьму-тьмущую рассуждений это вызовет. Сейчас на это совсем не было времени, но Канлару она о своей задумке шепнула, и тот её всецело одобрил, пообещав на балу особо присмотреться к возможным кандидатам в такой совет.
Надо сказать, что, несмотря на то, что в этот раз на бал пришли люди более низких сословий, по пышности и красоте он не уступал вчерашнему. Естественно, ведь прошлая королевская свадьба отгремела сорок с лишним лет назад, а когда будет следующая – неизвестно. Поэтому гильдии не только расстарались, отбирая тех людей, кто был обучен куртуазным манерам, но и профинансировали наряды для тех, у кого не было достаточно средств.
Стоит ли говорить, что атмосфера счастья сегодня в бальной зале превосходила все допустимые пределы?
Что касается королевы и её супруга, в этот раз регламент приписывал им оставаться до конца бала, а вот сколько и когда танцевать – оставалось на их усмотрение.
Королева, однако, танцевала чуть ли не каждый танец, стремясь показать своё благоволение к гильдейским мастерам. Канлар тоже почти не отставал от неё, и жалел только о том, что с женой ему удалось пообщаться лишь в начале бала. Однако восторженные глаза мастериц, коих удостоил танцем сам король-консорт, ему, однозначно, польстили, и он подумал, что в его новом положении есть и свои плюсы.
Глава третья
Третий свадебный день не уступал по пышности предыдущим. В этот раз молодых ожидал придворный завтрак, на который собрались приближённые, местные и приезжие дворяне и особые гости. К счастью, главные виновники торжества были существенно ограничены во времени, поэтому ушли через час, иначе это мероприятие могло затянуться и до обеда.
В этот день у Каи и Канлара были запланированы разъезды – их должны были поздравить различные государственные структуры, а попутно – и простой народ. Кортеж правителей начал путешествие с главной площади, где городской гарнизон произвёл торжественный строй, потом отправился в отделение жандармерии, а оттуда – в центральную пожарную часть. После этого следовал обед в муниципалитете с городским советом, и начинался следующий марафон: посетили главную больницу, академию наук, академию художеств, элитный колледж для мальчиков из дворянских семей и скромную гимназию для девочек из мещанской среды.
После насыщенного дня супруги, наконец, могли медленно отправиться во дворец, принимая новые приветствия народа. Этот вечер им был милостиво освобождён: никаких балов и приёмов.
Несмотря на усталость, королева просто радовалась свободному вечеру: явление более чем своевременное, темпы празднеств её весьма доконали. К счастью, самая активная программа осталась позади, и дальнейший режим должен был уже потихоньку приближаться к рабочему.
После ужина Кая поняла, что сил прямо сейчас вступать в войну с платьем и причёской у неё решительно нет. Откинувшись было на спинку софы, она ударилась о её резную деревянную часть (к счастью, здесь-то пышная причёска и пригодилась), досадливо нахмурилась – ей хотелось немного отдохнуть перед вечерними процедурами – поискала глазами и, наконец, оживлённо попросила Канлара:
– Ой, у вас вон там подушечка есть, передайте мне, будьте добры.
Канлар поозирался, нашёл искомое и попытался помочь Кае пристроить эту подушечку между головой и софой. Но причудливый силуэт резной мебели, мудрёная причёска и жёсткий корсет платья не способствовали установлению комфортной позы.
– Давайте-ка так, – решил Канлар, уселся на свободный край софы сам, устроил на своих коленях подушку и благополучно уложил королеву на получившееся место.
Та сперва безропотно улеглась, и лишь потом, широко распахнув глаза, с удивлением спросила:
– Погодите, что это вы делаете?
Самым невозмутимым тоном Канлар ответил:
– Сближаюсь.
Королева фыркнула.
С этого ракурса лицо советника выглядело более чем забавно и непривычно.
– Так ведь удобнее? – уточнил Канлар.
Королева снова фыркнула. Лежать в пышном платье с жёстким корсетом по определению не могло быть удобным. Но, во всяком случае, это был неплохой терпимый вариант.
– Немного отдохну и пойду, – вынесла вердикт Кая, прикрывая глаза и неизбежно скатываясь в дремоту.
– Неудачная поза для сна, – откомментировал её действия Канлар.
Кая вздохнула и признала его правоту.
– Тогда говорите что-то, что ли, – предложила она. – Чтобы я не заснула.
Канлар вежливо приподнял брови (с ракурса Каи это смотрелось странно и выразительно) и, подумав, согласился:
– Допустим. Раз уж у нас выдалось немного свободного времени, давайте используем его с толком. Расскажите мне, чего вы ожидаете от нашего брака?
Немного удивившись постановке вопроса, Кая задумалась лишь на пару секунд, подбирая более точные формулировки, и ответила:
– Полагаю, я ожидаю, что вы будете хороши на том месте, где оказались. Я надеюсь, что в этой роли вы сможете применить свои таланты наилучшим для страны образом. Думаю, так. Никаких личных ожиданий у меня нет: я ожидаю лишь того, что вы будете хорошим королём-консортом, – договорив, она вернула ему любезность: – А чего от нашего брака ожидаете вы?
Канлар, что-то прикинув внутри себя, выдал весьма похожую версию:
– Что ж, я ожидаю, что смогу проявить себя. С одной стороны, меня страшит столь ответственная роль, с другой – я нахожу в этом какой-то вызов, и мне интересно, как я с ним справлюсь. У меня вызывает энтузиазм мысль, что я могу заняться настолько сложными и интересными задачами.
– Азарт и желание проявить себя, – улыбнулась королева. – Не худшие качества для консорта.
– Не худшие? – с лёгкой обидой переспросил Канлар, которому показалось, что его ответ пришёлся королеве не совсем по душе.
Не заметив его недовольства, Кая спокойно объяснила:
– С такими побуждениями, действительно, можно сделать многое. И это уж точно лучше, чем желание власти или комфорта. Но, по совести говоря, быть правителем – это не про наши собственные желания и потребности. Быть правителем – это служение, это самоотречение. Желание проявить себя зачастую базируется на эгоизме, и может помешать этому служению, но, в целом, для консорта это неплохое качество.
Пожалуй, Канлар весьма оскорбился её выводами, но ей даже в голову не могло прийти, что её слова могут его задеть: она проговаривала истины, которые считала азбучными. То, о чём она узнала даже раньше, чем научилась читать.
– Допустим, – поморщившись, оставил неудобный вопрос в стороне Канлар. – Мы оба выстраиваем наши ожидания в сфере политической, но что касается сферы межличностных отношений?
Королева удивилась и осторожно произнесла:
– Я не думала об этом. Я выбирала не мужа себе, а консорта для страны, – постаралась она мягкой улыбкой сгладить слова, которые ей казались несколько резкими.
– Однако вы получили не только консорта, но и мужа, – логично возразил Канлар.
Попробовав пожать плечами, Кая убедилась, что в этом положении такой фокус у неё не пройдёт.
– Не знаю, право, – отмахнулась она. – Я не задумывалась об этом раньше, а с тех пор, как узнала вас чуть лучше, пришла к выводам, что мы сработаемся, – немного подумав, она добавила: – Мне импонируют ваш ум и ваши манеры. – Ещё немного помолчав, спросила: – А чего ожидаете в этой сфере вы?
– Я тоже особо не задумывался, – признался Канлар, машинально поправляя локон в её причёске. – Но, пожалуй, я склонен считать, что наш брак получится счастливым.
– Вы так думаете? – слегка приподнялась в оживлении Кая.
– Почему бы нет? – пожал плечом он.
Она откинулась обратно на подушку и со вздохом сказала:
– Я даже и мечтать не смела о счастливом браке.
С лёгкой нежной усмешкой Канлар переспросил:
– А о каком же вы мечтать смели?
Кая рассмеялась и сказала:
– Да я вроде уже говорила вам? Я только надеялась, что мой муж будет не слишком старым и не слишком противным. Вот и все мои мечты. Я, конечно, не думала всерьёз, что отец подберёт старого и противного жениха, но ведь политические необходимости случаются всякие! – отсмеявшись, она перевела стрелки: – А о каком браке мечтали вы? Уж вы-то были куда свободнее в мечтах, чем я!
Улыбнувшись с некоторым смущением, Канлар пустился в откровения:
– Ну, пожалуй, я надеялся однажды встретить женщину… как это правильно объяснить? Которая сумеет оценить во мне то, что я сам в себе ценю, так, наверное. Которая увидит во мне… меня, – неловко выразил он свою идею. – Которая захочет разделить со мной мою жизнь, идти по этой жизни вместе. Так, наверное.
– О! – огорчилась Кая. – А вместо этого вам пришлось идти по моей жизни!
Хмыкнув, Канлар возразил:
– Служить Райанци и было моей жизнью. Просто я представлял себе это лишь как служение в моём министерстве.
– А, – успокоилась королева, – тогда, по крайней мере, в этом ваша мечта сбылась. Жить нам одной жизнью, тут уж никуда не денешься! – разулыбалась она, радуясь что хоть что-то в их браке получается «как у обычных людей, которые просто женятся».
Разговор несколько заглох, и лишь спустя минуту Кая немного через силу призналась:
– Я бы хотела, чтобы вы стали мне, в первую очередь, другом.
– Разве я уже не ваш друг? – приподнял брови Канлар и, заметив её смятение, уточнил вопрос: – Что вы имеете в виду? Чего не хватает для того, чтобы вы считали меня другом?
Кая посмотрела на него немного растерянно, снова безуспешно попыталась пожать плечами и ответила:
– Не знаю… наверное… чтобы мы говорили, вот как сейчас? О чём-то важном и личном. Рассказывали друг другу, что думаем и чувствуем. Мне бы хотелось рассказывать вам свои мысли и находить понимание. Так, наверно.
– Я этого тоже очень желаю, – решительно признался Канлар. – По правде говоря, за последний месяц я уже узнал о вас столько любопытного, что мне отчаянно интересно, что творится в этой голове, – аккуратно постучал он пальцем по её лбу.
Кая рассмеялась:
– Боже мой! Вы серьёзно?
– Конечно! – с самым торжественным видом подтвердил он.
– Не могу поверить, – беспомощно улыбнулась она. – Как я могу быть вам любопытна? Разве вы не всё про меня знаете? – искренно в своей наивности удивилась она.
– Да я вообще ничего о вас не знаю, как оказалось, – с некоторой досадой признался Канлар.
Кая задрала подбородок, чтобы было удобнее смотреть ему в лицо:
– Как так? – с глубоким недоумением спросила она.
Канлар улыбнулся и ответил:
– Я настолько вас не знаю, что даже не могу разрешить для себя вопрос, чего в вас больше – юношеской невинности или искушённости соблазнительницы.
– Что? – с удивлением приоткрыла рот королева, которая никак не ожидала второго из представленных вариантов.
Канлар закатил глаза к потолку.
Кая, очевидно, совершенно не задумывалась о том, что её задранный для удобства подбородок открыл прекрасный вид на слегка напряжённую шею, что её удивлённо приоткрытый рот смотрится в высшей степени соблазнительно, а её пальцы, машинальным жестом перебирающие декор корсажа, отчётливо привлекают внимание к декольте, которое с текущего ракурса открывает Канлару более заманчивые виды, чем в обычном положении.
– Вот это я и имел в виду, – проворчал мужчина, отводя её руку от корсажа. – Прекратите, во всяком случае, теребить эту штуку, если, конечно, вы не имеете намерения избавляться от этого платья с моей помощью.
Кая перевела удивлённый взгляд на собственное декольте, узрела его заманчивые перспективы, ужасно покраснела и резко вскочила, роняя подушку.
Кусая губы, Канлар пытался сдержать смех, но не преуспел.
Кая на всякий случай прижала корсаж к груди рукой.
– Идите уже переодевайтесь, – со смешком предложил ей муж.
– Да, конечно, – встала она, и смущённо пробормотала: – Простите.
Встав вслед за ней, Канлар поймал и поцеловал её руку, после чего, не отпуская руки, успокоительно сказал:
– Ну что вы, мы же теперь супруги.
– Да, точно, – спохватилась Кая, но краснеть не перестала.
Отняла руку и ушла к себе так быстро, что это было похоже на бегство.
Канлар со смехом завалился обратно на софу.
«Вот так женщина!» – с восторгом подумал он про себя, припоминая соблазнительные виды и жесты.
Настроение его решительно ползло вверх, как и уверенность в том, что этот брак непременно просто обязан стать счастливым.