На следующее утро труп Эллы лежал на пороге дома какого-то из одноклассников, которому девушка регулярно строила глазки на уроках: голова лежала отдельно от тела. Лицо её было совершенно бледным, но губы застыли в улыбке, а глаза были полуоткрыты, словно она смеялась, когда кто-то делил её на части. Первыми же подозреваемыми оказались братья. Но Эндрю ушёл из подвала той же ночью и наведался в Белый Замок, где было подтверждено его алиби местными домработницами; а вот Мэтью прогулял где-то всю ночь, ни кем не замеченный. Полицейские не решились разбираться в этом деле и осудили братца погибшей. Но так, как не было доказательств о его виновности, да и к тому же близнец осуждённого пытался опровергнуть обвинение, парня сослали в лес на поселение в домике у реки, где он должен был работать на какую-то городскую фирму лесником.

Эндрю прервал рассказ и потёр вспотевшие ладони. Диана положила ладонь на плечо мужа, а Кира, кажется, была напугана ещё больше.

– А сотрудники полиции уже сменились? – спросила вдруг она. Двое вопросительно уставились на подругу, – Но если нет, то, может, они и не будут разбираться в нашем деле?

– Это было бы здорово, – ответила Ди, – но ведь они так же могут просто посадить нас, так же не разбираясь в ситуации. Почему мы просто сами не пошли в полицию? Не мы ведь виновны в их побеге…

– Ты что! Нас бы непременно уволили!

Дрю громко покашлял, чтобы привлечь внимание девушек:

– В любом случае, деи должны быть найдены. Вокруг лес – они могут бродить в нём, блуждать. А ведь там полно диких зверей…

Девушки немного успокоились.

– Ты прав, – сказала Кира, – нужно беспокоиться за шкуры детей, а не за свои.

Диана кивнула и обняла мужа:

– Есть предложения, где мы можем их отыскать?

– Карта леса есть? – Эндрю оглядел зал, в котором они расположились, – Возможно, Мэтью что-то об этом знает. Мы могли бы… – он не закончил фразу, потому что его прервала Кира:

– Нет! А если он нас убьёт?! Вы хоть сами-то понимаете, на что собираетесь идти?! Останетесь потом так же, как твоя, Эндрю, сестрица: на пороге чьего-нибудь дома. Или того хуже, брошенные трупы в лесу…

– Не говори ерунды. Эндрю раз в месяц встречается с братом последние четыре года. Жив же ещё, – заверила её Диана. Кира покорно согласилась на план мужа подруги. Изучив карту, Эндрю растолковал девушкам маршрут и научил ориентироваться по карте. После чего, он заверил группу, что полицейские его попросили в помощи с другим делом, и назначил нового «главного». Им стал человек небольшого роста, но массивного в ширину, имевший должность повара в Белом Замке и носивший с собой завсегда несколько свежих булочек – было загадкой, откуда они всегда у него появлялись, однако никто не отказывался, если он вдруг предлагал попробовать.

Эндрю шёл под руку с супругой, а Кира плелась за ребятами, укрываясь под зонтиком с картой.

– А вам что, совсем не нужна карта, Эндрю? – спрашивала она несколько раз за дорогу, семеня крошечными ножками.

– Ходили бы вы, Кира, по лесу каждый месяц – весь бы его выучили, – отвечал спокойно Эндрю.

Всю дорогу он рассказывал забавные истории о том, как подрастает их сынишка.

– И носик у него, – говорил отец, – совсем как у тебя, Ди! Совсем как у тебя!

Путники долго шли под дождём. День, как я уже говорила, выдался прохладным, и ветер бегал в разные стороны, создавая сквозняки. Дождевые капли то попадали в лицо, не давая рассматривать синие ели, то били по спине, подталкивая к домику дровосека. Вскоре они оказались у реки, не заметив, как прошло почти полдня.

– А вот и он, – сказал Эндрю, – Эй, братец! – крикнул он протяжным басом. На том берегу мужчина обернулся, помахал широкой рукой и поспешил ближе к окликнувшим его людям, – Холодрыга сегодня какая! Как реку-то твою пересечь? – рассмеялся Дрю.

Мэтью вернулся в дом и спустился в подвал, достал какое-то массивное деревянное сооружение, напоминающее небольшую лодку, и оттащил его к реке. Когда братья встретились, Мэтью поцеловал руки дамам.

– Дай угадаю, – сказал он, – эта красавица твоя жена? – он осмотрел Диану с головы до ног и одобрительно кивнул. Девушка не поняла такой дерзости, и Мэт решил объясниться, – Простите, мне брат столько про вас рассказывал, но ни разу ещё не приводил. Должно быть, и у вас что-то стряслось?

– И у вас? – спросил удивлённо Дрю, жадно хватая каждый сантиметр тела брата. (Знаете, когда уезжаете из какого-то потрясающего места, вы пытаетесь запомнить всё или как можно больше, но, вернувшись домой, понимаете, что остались почти ни с чем? Так вот и Эндрю каждый раз пытался запомнить брата как можно лучше, но через несколько дней уже снова подходил к зеркалу и не был уверен, что его брат именно такой. «Нос, кажется, немного другой?» – думал он.), – Ну и бородищу ты себе отрастил!

Мэт рассмеялся и потянул за бороду близнеца:

– Твоя погуще будет! – он тоже рассмеялся, – Пойдемте в дом, там всё и расскажу.

Тем временем в Белом Замке появилась ещё одна гостья, которая неизменно окутывала всех обитателей страхом – за пропавших детей, за детей прислуги, находившихся теперь при строгом надсмотре, за себя. Гостьей была паника.

– Никто не знает, что стало с детьми, – твердила упрямо она на ухо каждому, что порождало немало слухов. У каждого жителя Белого Замка была выдумана красочная история – одна другой страшнее. Но что может напугать сильнее, чем что-то фантастическое? Дровосеки твердили, что по окраинам леса бродит Чудище, что сгоняет ворон с еловых ветвей вечером, а по ночам затягивает в своё логово детей, где, наверняка, уже не один ребёнок погиб. Служанки наперебой, взвизгивая, шептались, что это призрак пропавшей жены хозяина умертвил детей и спрятал туда же, где сокрыто тело и его самого. Дети боялись выходить из комнат, особенно ночью. Их страх прокрадывался в комнаты ко взрослым, где они вздыхали и вздрагивали, заставлял девушек плакать по ночам, а мужчин – тихо ругаться. Днём вся прислуга уныло делала свою работу, а перед сном они, собравшись в подвале кирпичных стен, куда строго не допускались дети, пугали друг друга новыми выдумками.

– Что будем делать, Майк? Что делать! – Рита стояла напротив трюмо из красного дерева с витиеватыми узорами и вглядывалась в отражение. Недосып оставлял следы на её лице: кожа была совершенно суха и мертвенно бледна, а глаза были пустыми и серыми от того, что Красная королева непрестанно проливала слёзы, – Неужели они так и не найдутся?! – она опустилась на массивное кресло, стоявшее в углу комнаты и, скрестив тощие ноги, прошептала, – Я никогда и ни за кого так ещё не переживала…

Женщина смотрела в пол, словно пытаясь разглядеть там какой-то намёк, помощь в поисках.

– Как думаешь, я виновата в этом?

Майк сидел на чёрной смятой простыне в наспех завязанном халате и рассматривала свою жену.

– Не говори глупостей, – он взглянул на Риту и отвернулся, чтобы скрыть наворачивающиеся слёзы, – Дети просто играют с нами. Такие же странные, как их мать…

Маргарита было начала плакать, но муж подошёл к ней и аккуратно собрал солёные капли с влажных ресниц:

– Всё будет хорошо, – улыбнулся он, – Всё будет хорошо…

Майк сел в ногах у жены и рассматривал её глаза. Они были так трагично прекрасны, так отрёшенны, что он не мог оторваться от них. Супруги просидели так около часа, не обронив ни слова. Спустя время в комнате раздался тихий испуганный голос, полный той печали, которая способна родиться только в голосе матери:

– Майк, – она опустила руку ему на щёку, – у меня такое чувство, что мы их уже не увидим… – по щекам протянулись несколько серебряных нитей. Майк поцеловал острые пальцы жены и, приложив губы к её ладони, глухо застонал и заплакал.

– Всё будет хорошо… – шептал, не переставая, он, – Всё будет хорошо… – вкус соли замирал на его бледных губах.

Читатель, нас заждались в другом доме – в том, что на дереве…

– Ушли и ушли! – орал Эрик, обходя комнату, – Зато не убили! И на том спасибо!

– А что, если они теперь в опасности? – Элизабет сидела на узком подоконнике и, чтобы не упасть, опиралась в него руками так, что локти чуть-чуть не выгибались в обратную сторону, – Может, разыщем их, как думаешь?

– Элизабет, не дури! – он подскочил к девочке и встал в паре миллиметров от неё. Он пододвинул табуретку к окну и шлёпнулся на неё, сгорбив спину так, что лица их оказались на одном уровне, и крошечный носик Лизы, украшенный веснушками, как новогодняя ёлка – гирляндами, почти касался длинного и острого носа друга. Щёки Элизабет вспыхнули, и румянец отразился на щеках Рика, словно бы в зеркале. Они жадно впились друг другу в глаза и, дав себе мгновение на сомнение и нерешительность, оба поддались чему-то прекрасному. Рик немного подался вперёд и, закрыв глаза, поцеловал Лизу. Внутри неё что-то вспыхнуло и раздалось жарким пламенем по всему телу, приятно покалывая на поверхности кожи. Когда мальчик оторвался от губ подруги, она оттолкнула его, уставившись безумными, широко раскрытыми глазами. Тот упал с табуретки:

– Что-то не так? – тихо спросил он, подняв больше испуганные, чем расстроенные глаза на девочку. Она замешкалась и, спустившись к нему на пол, обняла:

– Всё хорошо, я просто … испугалась… извини… – она повалилась на спину на остывший за ночь пол и уставилась в потолок. Губы сложились в улыбку, и она тихо рассмеялась.

– Что смешного? – спросил Рик, ложась рядом с ней.

– Ещё хочу! – на этот раз она взорвалась смехом и, повернувшись на бок, потянулась к губам Эрика…

Не стоит и говорить о том, что это событие затмило все предыдущие в жизни обоих ребят, по крайней мере, на какое-то время. До вечера они так и пролежали, обнимая и целуя друг друга, смеясь друг над другом и над самими собой.

Вдруг Элизабет вскочила:

– Представь меня в свадебном платье! – воскликнула она и, разведя руки, покружилась перед Риком. Легкая короткая юбка поднималась, и мальчик заглядывался на стройные ноги хорошенькой девочки, – Представил?

– Это ещё зачем? – спросил он, сев на полу.

– Ну как зачем?! Мы же вырастем и поженимся! – она ещё раз покрутилась и шлепнулась напротив будущего мужа, – У меня будет такое пышное платье! – она развела широко руки, – А на голове длиннющая фата! – Лиза расхохоталась и посмотрела на Рика. На лице его было совершенно чётко написано, что такое развитие событий его не то, чтобы устраивает.

– Давай немного подождём с этим, хорошо? – он серьёзно посмотрел на девчонку и взял её за руки, – Просто дай немного времени. Не всё сразу…

– Ты прав, – она снова обняла друга, – Я тороплюсь, но мне кажется, что мы уже целую вечность вместе!

– Несколько лет, если быть точнее, – улыбнулся Рик, – Но я с радостью предложу тебе провести вечность вместе, – он поцеловал её в щёку и, когда сам лег на пол, потянул её за собой. Вскоре они уснули: Элизабет, утонув в мечтах о свадьбе; Эрик, укутавшись в мягкую пелену новых ощущений.

Наутро жутко голодные они шли пол лесу к реке, держась за руки. Солнце высоко висело в небе, ни одно облако не решилось появиться сегодня, так что солнечные лучи весело играли в ветвях ярких иголок елей.

– И как мы будем ловить рыбу, если мы ни разу этого не делали? – спрашивала недоумённо Лиза, – Да и готовить рыбу, наверняка трудно. Я читала как-то раз, что рыбу готовят только настоящие повара…

– Не переживай ты так! – приободрил Рик подругу и, присев, дал ей взобраться на свою спину. Он часто так катал её под сводом библиотеки.. – Я тоже читал! Где-то говорили, что рыбу можно и на обычную палку поймать! А готовишь ты и так, как про-фес-си-о-нал!

Элизабет смущенно рассмеялась и крепче обняла друга за широкие плечи.

– Слушай, – пробормотала она ему на ухо, – а что если они вернуться?

– Кто? – Рик остановился.

– Ну Лара и Ро. Вернуться в наш домик…

– Давай решать проблемы по мере их поступления! – громко продекламировал Эрик.

– Это ты тоже вычитал где-то?

– А как же! – и он снова зашагал к реке. Вцепившись в спину мальчика, Элизабет напевала одну из выдуманных песен. Порой, ветки попадали налицо, тогда песня ненадолго прерывалась. Заметив это, Рик приседал, и песня снова бежала по всему лесу, ловко перепрыгивая по широким ветвям вековых деревьев. По дороге к реке, Рик искал длинные ветки и прутья, которые могли бы сойти за небольшую удочку.

– Я точно помню, – говорил он подруге, – В одной из книг мальчики ловили рыбу именно так!

Элизабет жутко сомневалась во всей этой затее с самого начала, но голова её была занята другими размышлениями, и иными впечатлениями полнилось сердце. Эрик же, отнюдь, был настроен воинственно и представлял себя путешественником, что должен выживать в непроходимых лесах, спасать свою девушку из лап жестоких хищников и неумолимых разбойников. Но на пути к реке единственной преградой оказался крошечный заяц, ускакавший в лесную глушь, как только заметил спешащих ребят.

Шнурки с ботинок Рика были сняты и служили леской, а одна из заколок Элизабет под небольшими усилиями друга превратились в неплохой крючок.

Эрик подошёл к самой реке и остановился, осматривая бегущую воду. Прозрачные потоки струились и переплетались. Вся река была подобием нескольких лёгких женских шариков, что обронили танцующие девушки. Эрик вгляделся в горизонт: высокие макушки елей протыкали небо, а на другом берегу стоял небольшой, но хорошо выстроенный домик.

– Смотри! – Рик указал пальцем на находку. Элизабет подбежала к другу и, схватив его за руку, воскликнула:

– Неплохой, да? – она улыбнулась, и её серо-голубые глаза, казавшиеся теперь больше синими, осветились искрами, – Давай заберёмся туда!

– Глупо. – отрезал Рик. – Мы не можем просто так взять и вломиться в чужой дом – мы не Лара и Ро.

Элизабет отпустила руку друга:

– А может, им некуда было идти… – она чуть ли не плакала, жалея о том, что так и не дозналась, куда пропали новые знакомые.

– А может, хорошо, что они пропали! Убили бы они тебя – как бы я жил?! – он кричал так громко, что птицы, мерившие крошечными шажками ветви деревьев, вспорхнули в небо и испуганные разлетелись в разные стороны, собравшись в небольшие группы. Элизабет смотрела на Рика: страх перед тем, кого любишь всем сердцем – одно из самых опасных ощущений. Ты никогда не сможешь остановить его мысли и действия, даже в том случае, если они окажутся настроенными против тебя. Она обняла друга и почувствовала себя больше в плену, чем под защитой.

Вдруг из-за угла дома показалась высокая фигура. Эрик сощурил глаза и стал вглядываться:

– Ты видишь? – спросил он, медленно вырываясь из объятий девочки. Она опустила руки и тоже принялась пялиться на вышедшую тень. – Это мужчина. – констатировал Эрик. – Скорее всего, лесник. Нам лучше бежать, не то сообщит кому-нибудь, что видел здесь двух детей. – Он посмотрел на подругу и взял её за руку, – Беги, не отставай! – крикнул он и рванул в гущу лесных зарослей. Фигура устремилась за ними. Ребята бежали около двадцати минут. Эрик, кажется, свернул не туда и начинал блуждать, всё чаще останавливаясь и оглядываясь.

– Ну всё… – прошептал он, высоко подняв руки. Рик остановился перед высоким деревом, ствол которого был разделён на три части.

– Ты знаешь, где мы? – спросила Лиза и шлёпнулась на землю. Мальчик испуганно смотрел на подругу.

– Куда я тебя завёл?! – думал он, уставившись на Лизу, – Как я мог вообще спланировать этот побег?! – вскрикнул мальчик и пнул какой-то трухлявый пень, оказавшийся на пути. Нога заныла и Рик сел рядом с девочкой, разглядывая теперь пень, – Срез ровный. – сказал вдруг он, потирая ушибленное место.

– Дровосек?

Вместо ответа Эрик вскочил на ноги и, схватив девчонку за локоть, побежал так быстро, как только он мог. Лиза волочилась за ним:

– Рик! Рик! – вопила она, но мальчик не слышал, – Если он был здесь, то он, наверняка нас найдёт! Мы не сможем убежать!

Рик не останавливался, а Лиза уже не могла продолжать бежать.

– Рик! – она вдруг одёрнула руку и остановилась, – Стой! – Рик остановился и обернулся на сестру, – Нужно забрать вещи и уйти дальше от леса, не то нас найдут… – Мальчик кивнул головой в знак согласия.

– Я это и собирался сделать… Только вот где наш домик?

– Мне кажется, я знаю, где мы свернули не в ту сторону… – тихо произнесла девочка и поспешила туда, откуда они прибежали. Рик окликнул её, но та не обернулась, и ему ничего не оставалось, как следовать за ней. С каждой секундой частота, с которой девочка отталкивалась от земли крошечными ножками, увеличивалась, но Рик смог её догнать:

– Ты уверена?

Элизабет обернулась лицом к Рику и стала бежать спиной вперёд. Она кивнула другу, чтобы тот не сомневался и попыталась что-то сказать, но на пути появились широкие кусты, и Лиза, споткнувшись об их низкие ветки, шлёпнулась, ударившись головой. Сверху упал Рик и тоже потерял сознание – то ли от голода, то ли от неожиданного падения.

На следующий день Элизабет открыла глаза и попыталась оглядеть место, в котором она находилась, но всё плыло в тумане, а голоса раздавались эхом, и она погрузилась в сон. Спустя пару часов очнулся и Эрик. Он лежал на небольшом кресле, а рядом стояла тарелка с остывшей едой и стакан воды. Рик оглядел комнату: она была просторная; высокие окна под потолок открывали вид на реку, окружённую лесом; в центре стоял большой зелёный диван, на котором лежала Элизабет, укрытая пледом. В её ногах, сидя, спала ещё одна девочка. Она было очень худа, чтобы не сказать – тощая, а короткие тёмные волосы не позволяли разглядеть лицо. «Будить не буду. Когда проснётся, тогда всё и расскажет, – подумал Эрик, – Интересно, очнулась ли Лиза…». Рик почувствовал тошноту, а в животе покалывало. Он выпил немного воды и поставил стакан на место. Около десяти минут он не решался притронуться к еде, но голод брал верх, и вскоре руки мальчика притянули не только тарелку, полную каких-то обжаренных овощей и небольших кусков мяса, но и долгожданную трапезу. Когда с едой было покончено, Рик поставил тарелку на прежнее место и попытался встать, чтобы подойти к Элизабет, но ногу пронзила жуткая боль. Только теперь мальчик заметил, что вся нога ниже колена была туго перебинтована, и на тряпке выделялись пятна крови. Вдруг в комнату вошёл высокий мужчина:

– О! – воскликнул он, – Ты очнулся! – он подошёл ближе и присел перед креслом, где лежал Рик, – Моё имя Мэтью. Мой дом, – он оббежал комнату взглядом, – Я заметил, как вы побежали от реки…

– Вы из полиции? – выпалил Эрик. Мэтью рассмеялся так, словно он был добрым великаном:

– Нет. С ней я не сильно дружен. Я лесник.

Рик расслабил нахмуренные брови и выдохнул.

– Так вот… – продолжил лесник, – Я пошёл за вами и через несколько часов нашёл вас в кустах перед Высокими елями.

– Где? – переспросил мальчик и подался немного вперед, уперев руки в подлокотники.

– Есть в лесу три ели, выросшие из одного ствола. Я зову их Высокими елями. Она самые величественные из всех, что я вдел за свою жизнь, – он приложил руку к бороде, – Думаю, ты понимаешь, о чём я. Там еще через несколько деревьев в ветках спрятан небольшой домик. Вы, вероятно, в него бежали?

Рик проглотил подкатившую к горлу рвоту.

– Как?! – вскрикнул он, – Откуда вы знаете?! – мальчик подскочил с кресла и попытался накинуться на Мэтью, но, переценив свои силы почувствовал, что ещё не может стоять на ногах. Лесник поднялся и поймал его:

– Не верещи. И давай всё по порядку. Я расскажу вам то, что знаем мы, а вы с подружкой поведаете нам историю о своих приключениях.

– Мы?

– Всё по порядку, – отчеканил лесник.

Рик кивнул:

– Что с моей ногой?

– Ветка кустарника, в который вы свалились, прошла насквозь.

В этот раз Рик не сдержал приступ рвоты. Мэтью усадил мальчика на кресло:

– Советую вздремнуть. Девчонки могут нескоро проснуться, – он кивнул в сторону дивана. Девочка, что спала рядом с Лизой, вздрагивала и тяжело дышала.

– Кто это? – спросил Рик, – Ваша жена?

Мэтью снова расхохотался:

– Ну нет! Эта слишком молода будет! – он подошёл к ней и, пристально следя за выражением напуганного, а теперь и изумлённого лица Эрика, заправил свисавшую на лицо девушки прядь густых волос. Рик узнал Ларису и опустил веки.

Эрик проснулся от шума. От неожиданности он быстро вскочил с кресла, широко раскрыв сонные глаза. Перед ним в метре Лара собирала с пола осколки разбитой кружки, а на диване сидела Элизабет. Она приложила обе руки к вискам, вдоль правого виска – начиная со лба и заканчивая подбородком – тянулся длинный порез, по краям которого виднелась ещё свежая кровь. Она была укрыта пледом так, что остальные части тела нельзя было рассмотреть. Рик было подумал, что она смотрит на него, но взглянув в её глаза, понял, что пристальному рассмотрению полежал не он, а его нога. Он попытался сделать шаг, но рана ныла, и мальчик сел обратно в кресло. В комнату вошёл Мэтью:

– Доброе утро, ребята! – он подошёл к Ларе и помог убрать, – Руки ещё слабые? – спросил он её. Лара кивнула и отерла рукой слезу, – Ничего, не переживай, всё уже позади… – Мэтью обнял её.

– Что позади? – спросил Рик, – И давно вы знакомы? Ты врала нам, Лара?

– Не больше, чем вы врали нам… – почти неслышно ответила она.

– Рик, – сказала вдруг Элизабет, – всё по порядку? – Рик вспомнил предыдущий разговор с Мэтью и кивнул.

– Погода сегодня хорошая, позавтракаем на улице. Через полчаса ждём вас у реки, – с этими словами Мэтью вышел из дома.

Элизабет приподнялась на руках. По комнате эхом разнёсся звонкий голос девочки. Она вскрикнула и обессилено упала. Рик встал с кресла, намереваясь подойти к сестре. Он простоял около пяти минут недвижно: столько времени ему понадобилось, чтобы адаптироваться к своей хромоте и привыкнуть к боли.

– Не так уж и гадко, – подумал он, рассматривая бордовый бинт. Мальчик нагнулся к ноге и размотал бинт. Грязная тряпка словно приросла к телу и отдиралась вместе с верхним слоем кожи. Кровь ещё сочилась. Рик закрыл нос рукой. От раны исходило тлетворное дыхание боли.

– Так пахнет смерть, – подумал он и, отбросив бинт в сторону, посмотрел на подругу. Лара прикладывала к её лбу мокрую тряпку, и капли стекали по вискам девочки. Она что-то бормотала, но ни единого слова разобрать было невозможно. Эрик сделал шаг и остановился. Боль пронзила его тело так, словно бы в его рану вставили копьё и проткнули изнутри всю ногу. Но тяга к подруге всё же оказалась сильнее. Рик сделал ещё шаг и ещё… Нога его громко хрустнула и неестественно согнулась на месте раны. Кровь хлынула рекой так же пугающе, как истошно заорал мальчик. Он кричал так, как стервятники над долгожданной падалью. Это звук злой, смертельно жестокий. Но даже в крике стервятника покоилось что-то тёплое от радости, что тот нашёл пропитание. В крике же Рика не было ни капли счастья. Лара обернулась на крик и заплакала, руки её затряслись. И она в панике выбежала наружу: