– Не доглядела, курва? Глаза б мои тебя больше не видели!
И теперь чувство вины перед своими детьми – как Дамоклов меч над всеми женщинами моего рода. У каждой что-то да случалось на эту тему.
– Так, мысли, кыш. Не время. Я молодец, что увезла их в деревеню.
Поле внезапно выглядело не так как надо. Неужто заблудилась? Сто лет здесь не ездила.
Я вышла, огляделась и присвистнула. Что за хрень? Ограда какая-то. Кладбище? Страсть господня, этого еще не хватало…
И тут рассмеялась в голос, шмякнула рукой по капоту. Только я умею так: "срезать" поле и припереться на кладбище! Да еще за десять минут до полного локдауна! В километре от дома.
– Твою мать! – каркнула я в темное небо. Небо не ответило мне.
Хорошо все же иметь чувство юмора, помогает остаться в трезвом рассудке. Особенно когда весь остальной мир сходит с ума. Это ж надо! Мои дети прямо сейчас – со слепой старой прабабкой в затхлой хате. А я – здесь, в глухой ночи. На кладбище.
Ну нет уж, меня мертвяками не возьмешь! Вспомнила, как в детстве обдурила Дуню. Ее привезли к нам в город, и меня, малую, оставили с ней на целый день, пока взрослые ушли на работу. В этот день во дворе были похороны. Сначала завыла труба, затем завыл кто-то живой. Я до этого не видела похорон, поэтому как намагниченная влезла на подоконник поглазеть. Процессия красиво ползла под окнами. Салатовые и бордовые цветы на венках, черные люди, белое лицо покойника – приклеили меня к окну. Не услышав шагов позади, внезапно оглянулась я, почуяв горячий прицел слепых глаз на своей спине. Дуня стояла позади меня в двух шагах, вытянув руки вперед.