Мне можно быть одной…

Глава 1

– Недавно услышала такую фразу, “Одиночество – это выбор между половой и нервной системой в пользу второй” не знаю, кто это сказал, но по моему гениально звучит. – перепрыгивая весело через лужу думала я.

В это самое утро мой возраст перевалил за волшебную цифру сорок, на улице текли ручьи и светило яркое, мартовское солнце. – Еще немного и теплое лето, отпуск. – думала, жмурясь от солнца. Как в кармане, завибрировал телефон.

– Доброе утро, дочь. – услышала строгий голос матери, подняв трубку.

– Доброе мам.

– Желаю, тебе наконец то в этом году выйти замуж… – быстро протараторила мама, своим не терпящим возражения тоном, градус настроения упал.

– Мам, не начинай, пожалуйста! – жалобно взмолилась.

– Что не начинай, сорок уже, еще чуть-чуть и пенсия, а….

– Стоп, – прервала длинную тираду, которую слышала уже не один десяток раз. – Мам, услышь меня, пожалуйста. Я не хочу замуж! Мне не надо.

– Тебе не надо, а мне нужны внуки…

– В стране полно детских домов, пойди и возьми, себе внука или внучку на выбор. – повисла липкая тишина. – Мам! – но лишь гудок, был мне ответом оповещая о том, что мама в очередной раз повесила трубку. Потому что я осмелилась сказать, вещи не нравились родительнице.

– Вдох выдох, так тоже бывает… Мы не обязаны делать так как хотят родители. – повторила, словно волшебную мантру в очередной раз. – Это у мамы есть потребность во внуках. У всех ее подружек есть, а у нее нет! И не важно, что это маленький человек со своими желаниями, а не германская стенка, чтоб ей провалиться. Стенке конечно, стояла, как гроб с музыкой, да и до сих пор стоит, никакого толку, только место загораживает. Но как же ее выкинешь?! Доставалась же по большому блату. А тот факт, что для нее должна быть еще найдена квартира метров на двадцать больше как минимум никого не волновал.

– У всех есть и у нас будет! – коротко сказала когда-то мать, на то что посмела возмутиться, на двухметровый лакированный шедевр производства ГДР.

– Стоп, Лена, успокаивайся! Сейчас придем на любимую работу, и будем творить красоту. А мама? А что мама, уже не исправишь, она такая, как и есть, такую любим и принимаем. Ух. Сделала еще глубокий вдох.

Телефон в очередной раз завибрировал в сумке. – Привет, дочь, с датой тебя! – сказал веселый голос отца.

– Привет, пап. Спасибо. – папа всегда мне поднимает настроение.

– Поужинаем сегодня, или были какие-то планы? – осторожно спросил.

– Нет, планов не было.

– Тогда если не против заеду за тобой на работу.

– Да хорошо, в шесть думаю уже закончу.

– Договорились. Люблю тебя дочь. До встречи.

– Пока пап, люблю. – и положила трубку. Мои родители словно уравновешивали друг друга. У мамы был сложный и властный характер, папа же наоборот был мягким и веселым. А как только я поступила в институт и переехала, папа тут же подал на развод. Со словами, – Прости дочь, но я устал. – для меня это был шок, ведь всегда думала, что в нашей семье, если не все хорошо, то примерно как у всех, такая средняя температура по больнице, тридцать шесть и шесть, где у одного сорок, а у второго ноль.

– Устал. – подумала тогда, несмотря на то, что практически не бывал дома, работая по вахтам. Теперь спустя годы, понимаю, у мамы есть талант, доводить до истерики за пятнадцать минут и считать это нормой. Именно по этому сбегала, как только появлялась возможность, на все каникулы к бабушке, в общагу в институте, на ночевку к подружке куда угодно, только побыстрее из дома. Воспоминания опять накрыли, столько лет прошло, а раны до сих пор болят, может такие воспоминания и не стираются из памяти? Они как вечные якоря, держат немым напоминанием за сердце говорят откуда ты пришел.

Колокольчик на двери мелодично звякнул, когда входила в небольшой офис расположенный на центральной улице, в старинном особняке, хотя больше похож на какую-то фабрику, большие арочные окна в пол много света и воздуха. Стены из красного кирпича, дополняли свисающие с потолка кованые люстры, сделанными под старину лампочками. Зона ресепшен, за ней мягкая для посетителей и посиделок, несколько кабинетов со стеклянными перегородками, в глубине небольшая кухня и винтовая лестница из черного металла ведущая наверх, в кабинеты руководства, вот пожалуй и все наше рабочее пространство.

– Привет, Тоня, – сказала войдя в кабинет, что мы делили на двоих с моей лучшей подругой.

– Лена, с днем рождения, – проговорила девушка вручая мне небольшую коробку с гигрофилами.

– Спасибо.

– Что спасибо, сорок ведь уже?

– Да! – сказала на выдохе, констатировав факт.

– Как будем отмечать? – потирая ручками спросила она.

– С папой!

– Он у тебя конечно видный мужчина, хоть и за шестьдесят, но это как то скучно! Не находишь?

– Для нас забронировала столик на субботу, а сегодня только вторник, не хочу завтра стекать под стол. Заказ Татищева, сам себя не сделает. – сказала, напомнив о работе

– Умеешь, ты испортить настроение, это какой-то прям дар! – взмыла Тони руки к небу.

– Наследственный, я бы даже сказала, передался с молоком матери, но если хочешь с ней договорюсь, мамочка проведет тебе ускоренный курс, как портить настроение за пять минут. – с сарказмом в голосе, сказала Тоне.

– Нет, спасибо, в субботу так в субботу. – сказала подруга примирившись с неизбежным.

– Что там, с Татищевым уже согласовали концепт, который вчера сделала?

– Нет, Павлов сказал, встретила его на входе, что Татищев сам будет к одиннадцати, хочет с нами лично поговорить. – ответила Тоня покачиваясь на стуле.

– С чего бы это вдруг?

– Кто знает! Что он хочет. Нет бы сказать. “Мне все нравится, делаем.” А тут еще разговаривай с ним. – пробурчала под нос Тоня.

– Согласна, не люблю когда сами приходят. – буркнула я.

– Такое ощущение, что ты с ними встречаешься? – недовольно протянула Тоня.

– Для этого у меня есть ты. – сказала обняв подругу за плечи.

К слову говоря, с Тоней работали дизайнерами в крупной фирме нашего города. У нас был хороший доход, полная свобода, могли работать из дома, но мы ежедневно приходили в офис, за редким исключением, тут была дисциплина к которой так привыкли дети рожденные в СССР, и не так скучно. Все таки вокруг были люди, да и сам момент, что нужно собрать, одеться и пойти куда-то, вводил в рабочее состояние.

– Может по кофе? – пока есть время, спросила Тоня.

– А по кофейне? Уже есть результат.

– Ждем ответа, – махнула Тоня рукой.

– А лого для мастерской.

– Принят и заказ на брендбук, но там дело на пару часов. – сказала потягиваясь Тоня. – Пойдем пить кофе, утреннюю миссию я уже выполнила, почту пока ехала в метро, разобрала, отписалась, поэтом у нас есть законные полчаса на горячий кофе, пироженку и свежие сплетни.

– Хорошо, – сдалась я. – Только в офисе. Не хочу снова выходить на улицу.

– Договорились. – сказала подруга, потирая руки.

На кухне, привычно несколько человек, кофемашина и стеклянная витрина с пирожными, установленная кондитерской в прошлом году, как всегда, пользовалась популярностью.

– Ты какое будешь? – спросила Тоня.

– Я буду просто кофе.

– Ну у тебя же сегодня день рождение, как без тортика.

– Это не повод, есть тортики.

– Как ты живешь без сладкого, ума не приложу! – пробурчала Тоня, садясь за столик с шедевром кулинарии в руках. – Вот тебе совсем, совсем не хочется? – спросила наверное в тысячный раз.

– Тонь, ты думаешь, что в один из дней, я отвечу что-то другое, нежели обычно?

– Ну не понимаю, как можно жить без сладкого.

– Я могу, есть и тортики и пирожные, но не хочу, они кажутся невкусными, приторными.

– Как может быть это не вкусным, этот шедевр, не понимаю?

– Что ты хотела рассказать? – спросила у Тони наклоняясь ближе.

– Вчера вечером, когда ты ушла, я быстро все доделала, и мне стало скучно, в общем зарегистрировалась на мамбе и ты не представляешь, там столько мужиков. – сказала, Тоня.

– А как же Славик? – спросила немного удивившись.

– Так я же с твоей фоткой! Мне не надо, у меня есть Славик. А вот ты у нас, так и ходишь в старых девах. Еще чуть-чуть и климакс. Даже родить не успеешь. – внутри в очередной раз за день все оборвалось, мне не хотелось обижать подругу, но когда постоянно говорят о твоей ущербности в глазах других людей, начинаешь задумываться о посыле на три веселых буквы, даже близких людей.

– Тоня, я очень тебя люблю, но, пожалуйста, очень тебя прошу, согласовывай такие действия со мной. – стараясь, скрыть свое раздражение проговорила она.

– Да подожди Лен. Даже не дослушала. С тобой хотят пойти на свидание. Барабанная дробь, та дам, пять офигенных мужиков. – глубокий вдох, Лена, держись, видимо у тебя такая карма.

– Удали! – сказала я.

– Что? – возмутилась Тоня.

– Тоня, ты слышала, сейчас же удали мою страницу. – сказала отпивая кофе.

– Ну сколько можно быть одной?

– Столько сколько нужно, столько и буду. – сказала, чуть громче чем позволительно рамками приличия, но на тот момент на кухне мы были одни, встала и подошла к раковине. Сполоснула чашку.

– И Тамара Васильевна за тебя переживает! – это был последний аргумент, но он только разозлил еще больше.

Подошла к столу и прошипела. – Вот и зарегистрируй на мамбе Тамару Васильевну, пусть мама найдет кого-нибудь, вы будете дружно заниматься своими делами, и прекратите лезть в мои. Договорились? – подруга не успела ответить.

– А вот и наша именинница, – услышала я за спиной голос руководителя Андрея Петровича.

Повернулась и натянула улыбку. В кухню вошел Павлов и пару человек за ним. – Елена, мы от всех души поздравляем тебя с такой датой. Желаю здоровья… – а дальше все по классике жанра, вручение букета желтых роз, пара минут и все сопровождающие Павлова, включая Тоню разбежались по своим кабинетам.

– Елена, у нас все готово к приезду Татищева? – спросил Андрей Петрович.

– Да. – ответила, наливая в вазу воду.

– Этот клиент, может стать одним из крупнейших, у него несколько направлений бизнеса в нашем городе.

– Андрей Петрович, мы сделали все, что нужно, понимаете, но ему может просто не понравится. Иногда такое бывает. – спокойным голосом ответила. – Тогда у вас будет вариант, нанять другого дизайнера, чтобы тот сделал новый концепт и попробовать еще раз.

– У меня уже есть два дизайнера, зачем мне еще?

– Понимаю, будем надеяться на лучшее. А Татищев, уже сказал, что ему не понравилось?

– Нет, он ничего не сказал, но если клиент такого уровня хочет приехать сам, не кажется это странным?

– Кажется. – сказала отстраненно, не хотелось ко всему прочему еще и с Палычем с утра поссорится.

– А вот как ты думаешь, зачем он может хотеть сюда приехать, если не отказаться от услуг, потому что ему не понравилось? – нервно спросил Павлов, приближаясь ближе, существенно сокращая расстояние между нами.

– Я не могу этого знать. Давайте подождем Татищева и уже будем после этого решать. – сказала, спокойно на сколько могла, но откровенно говоря, терпение сегодня уже заканчивалось. – Нужно было взять выходные и отоспаться нормально. – пришла в голову мысль, но уже было поздно.

– Ты понимаешь, что возможно именно тебя мне придется уволить? – словно молния пронеслась надо мной.

– Почему именно меня? – спросила, пытаясь понять, правильно ли поняла, только что, сказанное им.

– Тоня, негласно в вашей группе ведущий дизайнер, она представляет все дизайны, а чем ты занимаешься иногда совсем не понимаю. – выплюнул пренебрежительно он, и куда подевалась та натянутая улыбка, с которой он вручал мне цветы менее трех минут назад.

Усмехнулась и подошла ближе держа в руках, вазу с цветами. Прошептала почти на ухо. – Я их создаю, то что презентует ваш ведущий дизайнер, но вы можете меня уволить. – развернулась и пошла в кабинет. Не хотелось находиться вместе с Палычем. По факту, он был прав, Тоня действительно представляла все проекты, она всегда отвечала на почту и отстаивала дизайны, мои дизайны, я делала основной концепт, а дальше как Тоня правильно сегодня сказала: “Дело техники, ее техники, убеждения и согласования”.

По спине пробежался неприятный холодок, – Не все так плачевно, даже если меня уволят, уйду работать на какую нибудь биржу фриланса. В конце концов, есть небольшие накопления. Как-нибудь протяну, сокращу расходы, отпуск конечно накрылся, но ладно.

– Что Палыч тебе сказал? – спросила Тоня, как только вошла в кабинет.

– Ничего особенного, спросил все ли готово к приходу Татищева.

– И все? – недоверчиво спросила она.

– И все. – монотонно ответила я.

– Зачем, тогда меня отправил на выход? – продолжая допытываться Тоня.

– Захотелось, пойди к нему и спроси. – так же безразлично ответила. Садясь за свое рабочее место.

– Что-то ты скрываешь? – не успокаивалась подруга.

– Наши полчаса закончились, брендбук сам себя не сделает. – сказала и достав из кейса наушники надела их. Открыла прогу, почту и начала работать, отключив все функции по жалости к себе и самобичеванию, об этом я тоже подумаю, тогда когда уже все случится. Не сейчас. Потом.

Если бы этот разговор случился у Тони, то вероятнее всего мы сейчас бы тонули в тонне слез. Странно насколько разная реакция может быть у людей на какие – то происшествия. Подумала и мозг погрузившись в работу отключил поток бурных мыслей.

Глава 2

Увидела перед компьютером машущую руками Тоню и вынула наушник. – Лена, Татищев приехал, пошли. – сказала, вставая Тоня.

– И? – спросила спокойным тоном.

– Идем.

– Зачем? Проект ты представляешь. – проговорила еще до конца не понимая, что она хочет от меня, и пытаясь вставить наушник на место.

– Павлов сказал, чтобы мы вместе пришли в зал для совещаний. Это не обсуждается. – сказала подруга разводя руками.

– Вместе так вместе, – ответила, поднявшись, взяла по привычке со стола планшет, чтобы можно было поработать там, пока будет обсуждение и если что внести сразу правки.

После сегодняшних слов Павлова, когда прошел первый шок, а перспектива быть уволенной не сильно напугала, слава богам, что благодаря психотерапии к сорока годам справилась с синдромом самозванца. Надела спокойную маску, и вышла из кабинета. Следом, шла и бубнила Тоня. – Нет ну не понимаю, зачем тебя было тоже звать, все равно будешь сидеть и молчать, а молчать можно и в кабинете.

– Да, молчать можно и в кабинете, – поддержала мысленно ее посыл.

Поднявшись на второй этаж, увидели открытую дверь в комнату переговоров, Павловым с Татищевым сидели за круглым столом, Станислав, был заметной фигурой в нашем городе и как он выглядел, знали многие. К тому же он регулярно мелькал в местной, светской хронике и считался завидным женихом.

– Добрый день. – поздоровалась и замерла на входе, Тоня обошла меня по кругу, и немного подтолкнув, сказала. – Что встала, садись.

Татищев встал, и отодвинул стул приглашая жестом сесть рядом с собой. Тоня самостоятельно заняла место рядом с Павловым, можно было сесть рядом с ней, за столом было семь стульев, но пересекла комнату и села в любезно отодвинутое кресло. Татищев улыбнулся и сел рядом.

– Нусс, – сказал Павлов. – Станислав Александрович, вы хотели видеть наших дизайнеров. Вот они. Елена, Антонина. – показал Павлов жестами поочередно на нас.

– Да, мне понравились макеты, есть небольшие правки, которые хотел обсудить непосредственно с исполнителем. – в воздухе, повисла минута молчания. – Мне так комфортнее, общаться напрямую с исполнителем. – Пояснил Станислав.

– Но, у нас так не принято, сотрудники делают макет, отправляют мне на согласование, а я уже заказчикам. Вы отправляете пакетом правки и так до утверждения макета. – проговорил Павлов, с легким раздражением в голосе.

– Понимаю, но дизайн это то, что символизирует мой бренд и я хочу, иметь возможность напрямую говорить с исполнителем. В этом есть какие-то сложности? – спокойно произнес Татищев, облокотившись на спинку кресла.

– Ну у нас коллективная работа. – сказал Павлов.

– Я понимаю, коллективная работа может быть там, где есть массовость, но первичный макет, как правило, создает один дизайнер. А потом коллективно его дорабатывают. Правильно я понимаю. – спросил Татищев смотря мне прямо в глазу.

– Да. – ответила ему, кивнув. У Тони в этот момент, синхронно вместе с Павловым, перекосило лицо. До, этого момента даже не думала, что они на такое способны. А над столом повисла немая пауза.

– Станислав Александрович, у вас предусмотрена штатная единица дизайнера? – спросила у Татищева повернувшись в пол оборота.

– Да. – ответил он, – Только пока, я не нашел человека, кто мог бы занять его место.

– Возьмите меня на работу. Проект делала я и смогу довести до конца в одиночку. – говорю и вижу, как у Тони расширяются глаза, а Павлов переводит взгляд с меня на Татищева. Словно пытается считать, что же тот будет делать дальше.

– Вы хотите перейти без согласования графика, зарплаты? – только и спросил удивленный Станислав Александрович.

– Если вы готовы были заказать дизайн в агентстве, как понимаете, знакома с расценками и думаю мы с вами сможем договориться.

– Хорошо, когда готовы будете приступить? – спросил, Татищев, словно боясь упустить выгодную сделку.

– Сейчас. Хотя, нужно оформить документы. Андрей Петрович, все равно хотел меня уволить пару часов назад. Думаю не возникнет вопросов с этим. Да? – повернувшись к Павлову спросила я.

– Елена, стойте, не кто, вас не хотел увольнять. О чем вы? – проговорил, ошарашенный Павлов, поднявшись на секунду и вновь сел, словно теряя почву под ногами. От его веса кресло на колесиках, откатилось чуть дальше от стола.

– Андрей Петрович, я пока не жалуюсь на слух, у нас Антонина ведущий дизайнер. Ваши слова? – спросила я в лоб.

– Стойте, стойте. Это какой-то розыгрыш? – сказал, вопросительно смотря на меня.

– Нет. – сказала вставая. – Как то после ваших слов, поняла, что нахожусь не на своем месте. Дела, Тоне передам. Брендбук сделала. Пойду напишу Марии заявление. А вы тут как-нибудь без меня. – взяв планшет со стола вышла из кабинета.

В тот момент, не понимала себя, что я творю. Взрослые люди так не поступают. Говорил внутренний голос, они терпеливые, взрослые не ведут себя так, в присутствии возможно будущих заказчиков и клиентов. Взрослые терпят. Но где-то внутри себя понимала, что если сейчас не встану, так и останусь тут, а мои мечты, так и останутся мечтами, и вскоре рассыплются как пепел.

– Мария, приветик. – сказала, заходя в кабинет. – Дай, пожалуйста, листок и образец заявления об увольнении по-собственному. – кадровичка замерла, поправила очки.

– Что-то случилось? – спросила она давая папку с образцами и лист бумаги, шустро выдернутый из принтера.

– Нет просто решила уйти. – констатировала я факт.

– Как? – удивленно спросила она. – Павлов, опять что-то наговорил? – шепотом спросила Мария.

– Ногами, хочу уйти, ногами. – сказала на выдохе. – Павлов не Павлов, надоело все. Можешь меня одним днем рассчитать и уволить?

– Да, но на это разрешение Павлова нужно. А ты потом не будешь жалеть, все таки вы давно работаете у вас команда слаженная. – спросила Маша.

– Команда, где двое едут, а один везет. – ответила, с ироничной улыбкой. – Посмотри, пожалуйста, все правильно. – протянула ей свежий написанное заявление.

Мария взяла лист, пробежалась глазами по написанному. – Может лучше в отпуск, съездишь, отдохнешь, как раз хотела предложить, дней много накопилось у тебя. – спросила Маша, пытаясь, увести меня от необдуманных решений, которые потом могут повернуться боком для меня же.

– Получу деньгами. – ответила ей с улыбкой.

– Все хорошо. – подпись Павлова нужна.

– Хорошо. Спасибо. – забрала листок из рук и направилась к выходу. Как дверь распахнулась и в кабинет влетел, по другому это не назовешь, Андрей Петрович.

– Как раз хотела к вам идти. Подпишите, пожалуйста! – протянула, заискивающим тоном с улыбкой. Не хотелось ругаться, хотелось поскорее выйти из этого кабинета. Закрыть дверь и забыть. Так нестерпимо, словно кожа была покрыта роем пчел, и нужно было стряхнуть их с себя, что бы они не покусали.

– Что это ты придумала? Ты вообще понимаешь, что ты в этом городе работу не найдешь! – рыкнул он.

– В этом не найду в другом найду. Подпишите.– спокойно с улыбкой, сказала, протягивая листок.

– Татищев не возьмет тебя на работу. – выплюнул, как главный аргумент.

– Ну и пусть, – так же равнодушно сказала я.

– Елена, давайте не будем рубить с горяча, сходите в отпуск, отдохните, а там с новыми силами. – резко изменившись в голосе проговорил Павлов, видимо поняв, что я не шучу.

– Андрей Петрович, подпишите, пожалуйста, я не буду на вас работать.

– Почему? Все было хорошо. – спросил Павлов.

– Я вдруг поняла, что не хочу, терпеть такое обращение.

– Какое? – скривился он, словно не понимая, о чем говорю.

– Такое, когда тебя ловят по углам и угрожают увольнением. Лучше сама уйду. А вы тут как-нибудь, сами справитесь с ведущим специалистом, говорили не велика потеря.– сказала и вновь протянула листок. Павлов выдернул из рук, достал ручку и поставил размашистую резолюцию. Молча передал.

– Мария, рассчитайте Елену сегодняшним днем, за фактически отработанные дни, но без премии, она ее не заработала.

– Благодарю, – сказала Павлову и тот вышел из кабинета, звучно хлопнув дверью.

– Может, все таки отпуск? – спросила осторожно Маша.

– Нет, когда готово будет? – с улыбкой ответила, этому доброму человечку, которого мне будет не хватать.

– Трудовую сейчас сделаю, пять минут, расчет в банк отправлю. – Мария сняла очки и задумчиво протерла по очереди стекла, надела словно этот волшебный артефакт бухгалтера, что помогал собраться с мыслями. – Думаю, ближе к вечеру зачисление пройдет, край утром, но потороплю. – встала и подошла к сейфу, – Трудовую подожди.

Мария заполнила бланки, дала мне на подпись, поставила штампик.

– Ну вот и все. – сказала передавая мне синюю книжечку. – Еще, можно передумать. – играючи отодвинула от меня трудовую.

– Нет. Спасибо, от души, приятно было с тобой работать. – сказала вставая.

– Первый раз, так быстро увольняю людей, – проговорила она на выдохе. – Стой, совсем забыла, хотела на обеде забежать. С юбилеем тебя! – Маша, достала из шкафа большой букет тюльпанов.

– Спасибо. – проговорила обнимая, девушку. – В субботу жду. Координаты скину в сообщении.

– Договорились. – обняла еще раз на прощание и вышла из кабинета.

Дверь в кабинет Павлова была открыта нараспашку, а в зале совещаний ожидаемо было пусто. Не хотелось попадаться на глаза уже бывшему начальству. Аккуратно прикрыв дверь в бухгалтерию спустилась по лестнице.

Тоня завидев меня, вскочила с места и открыла передо мной дверь.

– Что ты такое придумала? – проговорила она на повышенных тонах, не ожидая такого натиска. Моей первой реакцией было спрятаться, но я почему-то рассмеялась, со стороны было похоже на первые признаки сумасшествия, но если учесть, что сорвала совещание полчаса назад, а потом еще и уволилась. Мне можно было смело назначать курс успокоительного с длительной психотерапией, до полного приведения в норму, особи женского пола, сорока лет отроду.

– С тобой все хорошо? – спросила Тоня с волнением в голосе.

– Замечательно, – сказала я, смахнув капли слез с глаз. – Лучше, чем когда не было. – ответила, снимая блокировку с телефона. Тоня села на свое место и продолжала наблюдать немигающими глазами за моими действиями.

– Пап привет, а ты можешь за мной пораньше сегодня заехать.

– Привет, когда? – спросил он.

– Хорошо если в течение часа. Вещи соберу и свободна.

– Да, через пятнадцать минут буду. – ответил отец на том конце провода.

– Отлично, жду.

– Люблю папу, – сказала вслух, завершив вызов, – Ни каких лишних вопросов.

– А куда ты собралась? – с возмущением в голосе, проговорила Тоня. – Татищев подписал договор и принял логотип, там правки в макет нужно вносить.

– Ну, вот и внесешь, доступ к прогам у тебя есть, пароль мой знаешь. – сказала механически доставая из тумбочки личную мелочовку и складывая их в сумку. Никогда не была барахольщицей и сейчас еще раз сказала себе за это спасибо. Открыла рабочий компьютер, снесла поочередно личную почту, диск и удалила из синхронизации все пароли.

Подняла рабочий телефон и набрала знакомый номер. – Владик, приветик. – протянула я.

– Привет. Это правда? – первое, что спросил наш айтишник, на том конце провода.

– Влад, уточни! – строго сказала я. – Но если ты о том, что мне сегодня сорок, то да правда, и то что я уволилась тоже.

– Ну ты даешь! – восторженно произнес он.

– Пока, только беру. – пошутила я. Чувствуя, как наш Владик краснеет на том конце провода. – Влад, все хорошо, сегодня, я уйду и тебя больше не кому будет смущать. – слыша, как он пыхтит, точно паровоз в трубку. – Но, у меня будет просьба.

– Какая? – спросил Влад с интересом.

– Я сейчас все удалила, личную почту, соц. сети, пароли. Сделай, так чтобы они удалились окончательно и ни кто не мог воспользоваться, ну что бы не менять, а потом не запоминать. Старость, склероз. – весело договорила я. Поглядывая на тоню, что делала вид, как будто работает, но на самом деле просто раскладывала косынку, которая отражалось в зеркале за ее спиной.

– Хорошо, повиси минуту, что бы я не забыл. Все можно сносить, что в корзине? Правильно понял.

– Угу. И пароли из синхронизации. И синхронизацию, с моим личным ноутом, отруби тоже.

– Как ты на это решилась? – спросил Влад, попутно работая, было слышно, как он печатает.

– Так случилось. – только и ответила ему.

– Лена, все готово. Если что звони, знаешь же мой личный телефон. Ну там, если с компом проблемы будут. – уточнил он, стеснительно.

– Спасибо большое, Влад. Конечно, твой телефон у меня первый в справочнике кому звонить в случае ЧП.

– Хорошо, пока. – сказал он и положил трубку.

– Ты понимаешь, что Татищев тебя не возьмет на работу, Павлов, твою выходку спустил на тормозах, сказав, что у тебя кризис среднего возраста, мол, сегодня сорок лет не замужем, детей нет. Вот и бесится, отойдет, куда она пойдет.

– Это ты не понимаешь Тонь. Я уволилась. Вот трудовая. – показала заветную синюю книжку подруге. – Маша делает сейчас расчет.

– И куда ты пойдешь? – сказала она пренебрежительно, словно я прокаженная.

– Для начала, обедать с папой.

– Это понятно, а потом? Кому ты в сорок лет нужна?

– Кому-нибудь нужна. Ты что так переживаешь за меня, за себя теперь переживай. – сказала подруге, остановилась. Тоня все так же сидела напротив меня, все так же раскачивалась в кресле, но что-то изменилось. Очень быстро. Мне пока не было понятно, что именно, но в эту секунду, попыталась представить себя на месте Тони, как бы реагировала на ее внезапное увольнение? Поддержала или вот так, пыталась унизить, уколоть больнее, если от Маши, веяло искренним желанием помочь и заботой. От Влада, юношеский восторг. То тут я почувствовала липкий холод и пустоту. Так же не должно быть?

Подумаю об этом потом, отбросила странную мысль из головы.

Завибрировал телефон.

– Я приехал дочь.

– Иду. – ответила отцу.

– Тебя встретить?

– Нет, вещей немного.

Окинула взглядом кабинет. – Вроде бы все собрала. – сказала вслух.

Надела пальто, собрала цветы и вышла из кабинета, Тоня промолчала, не предложила проводить. Странное чувство опять шелохнулось внутри, и я вновь попыталась его поглубже запрятать.