Глава 23. Спасение
Заряна проснулась, но не спешила открывать глаза, продолжая лежать без движения. Пахло сыростью и плесенью, и где–то раздражающе–монотонно капала вода. Осторожно приоткрыла веки. Её окружала темнота, и лишь откуда–то сверху узким лучом проникал дневной свет, тускло освещая небольшой пятачок земляного пола, на котором она сейчас и находилась. Приподнялась и начала растирать правую кисть: мало того, что она не чувствовала от холода своё тело, так ещё и рука невыносимо болела.
“Или ушиблась при падении, – девушка повела взглядом вокруг себя, – или отлежала. Ведь неизвестно, сколько я пробыла без движения”.
Под потолком находилась небольшая щель, через которую в помещение проникал свет и воздух.
“Сволочь! Мне бы только выбраться отсюда, я бы уж нашла кому рассказать о его делах неправедных, – села, отлепила мокрую ткань от кожи. – Ишь, что удумал: медальон ему подавай!”
Справа раздался шорох. Медленно повернула голову в ту сторону и в ужасе застыла: на неё смотрели глаза зверя, но вот какого, невозможно было понять, его полностью скрывала темнота.
“Мама дорогая! Со зверем посадил в один подвал”.
И вдруг её сосед по тюрьме двинулся к ней. Заряна в страхе замерла, боясь пошевелиться. Зверь припал к земле и пополз к ней на брюхе.
“Что происходит?”
Животное достигло границы света и остановилось, с опаской поглядывая на неё. Перед ней был волк, но совсем ещё щенок, слишком худой и грязный, и от него плохо пахло, словно он не один день провёл в заточении.
– Да бедненький! – тихо произнесла она вслух, и щенок совсем осмелел, подполз ещё ближе и лизнул её голую ступню. – Ой! – испуганно подтянула к себе ногу и замахала рукой. – Фу, я невкусная.
И так застыла с протянутой рукой, потому что на её глазах зверь стал меняться. Заряна так и продолжала сидеть с открытым ртом, даже тогда, когда перед ней предстала совершенно голая худая девчушка с всклокоченными грязными волосами и с затравленным взглядом.
– Я не ем людей! – очень серьёзно произнёс ребёнок.
“Нет, Наволод – точно не человек, – у Заряны потекли слёзы, зло смахнула их со щёк, – а изверг какой–то!” – А вслух сказала совсем другое:
– Меня зовут Яна, а как тебя?
– Лизавета, – девочка поднялась и прошла в свой угол, а оттуда вернулась одетой в какой–то мешок, в руках у неё было совсем зелёное, незрелое яблоко. – Хочешь?
– Нет, дорогая, – слова давались с трудом, – ешь сама. Я не хочу. – Заряна едва сдержалась, чтобы снова не расплакаться, наблюдая, с какой жадностью ребёнок ест недозревший фрукт. – Лизавета, а как давно ты здесь?
– Я не помню, – честно призналась девочка, подходя ближе. – А можно, я с тобой рядом посижу?
– Конечно, – она протянула руки навстречу, – я, правда, вся мокрая с одной стороны.
– Ничего, – Лизавета присела рядом и осторожно дотронулась до плеча девушки. – Это не страшно, ты скоро привыкнешь. Главное, мы теперь вместе.
Заряна обняла ребёнка за плечи, притягивая к себе. В голове роились мысли одна страшнее другой.
“Какой кошмар! Ведь меня никто не хватится: Матрена знает, куда я уехала, а дома–то не ждут. Что же делать? Как быть?”
– Ты не переживай! – попросила Лизавета, гладя грязной ладошкой руку травницы. – Скоро придёт мой брат и заберёт нас отсюда. Он обещал. Вот только что–то выполнит для этого… страшного и злого и сразу же придёт.
– Так, – Заряна заглянула в лицо девочки: серые, прозрачные, с тёмным рисунком по радужке глаза посмотрели на неё серьёзно. – А кто у тебя брат?
– Так Бажуня, – заулыбалась Лизавета. – Разве не знаешь его?
– Знаю, – внутри всё сжалось от ужаса. – Как же не знать такого гарного молодца? – Девочка тихо засмеялась, а Заряна снова притянула её к себе. – Теперь мне всё ясно, Лизавета. – А про себя подумала, что с этой стороны не стоит ждать спасения: кто–кто, но он точно не сможет пойти против своего хозяина. Тихо спросила: – Скажи, а этот страшный и злой, когда обычно приходит?
– А уже скоро, – и она повернула голову вправо. – Но иногда он и оттуда появляется, – указала пальцем в темноту, – там тоже есть проход.
– Очень интересно, – Заряна поднялась и прошла в ту сторону, куда показывала девочка, тщательно ощупала стену, нашла зазоры, но ручки не обнаружила, по–видимому, и она, и засов, который держал дверь запертой, находились с другой стороны. – Так и есть, ещё одна дверь.
– Да, – сказала Лизавета за её спиной, заставив вздрогнуть. – Но через неё я не могу пройти.
– А через ту, – Заряна кивнула в сторону другой двери, – можешь?
– Да, – уверенно ответила Лизавета, но, заметив на лице травницы изумление, решила пояснить: – Я ведь шустрая, когда я другая, и они меня не могут поймать, – грустно вздохнула, – а ещё они меня боятся, я чувствую их страх. Но мне нельзя выходить: тот злой сказал, что накажет Бажуню, сделает ему очень–очень больно, если я хотя бы порог переступлю.
“Что же делать? Как заставить этого ребёнка бежать? – Заряна загорелась надеждой. – Как пересилить страх за брата?”
– Лизавета, – опустилась на корточки перед ребёнком и взяла за плечи, – мне очень–очень нужна твоя помощь. Нужно сообщить моей семье, где я нахожусь. У меня такая бабушка сильная, да и мама, когда разозлится, страшна в гневе.
– Нет–нет, не проси меня, – девочка сердито скинула её руки с плеч. – Он накажет брата за это.
– Не накажет! Ему твой брат нужен, а вот со мной может приключиться беда, потому что никто не знает, где меня искать. – Заряне было стыдно, но другого выхода она не видела, поэтому вытащила ленту из волос и повязала на руку девочки. – Ты ведь сможешь их отыскать по запаху, когда станешь вновь волчицей?
– Смогу; правда, чуть дольше придётся, – девочка недолго разглядывала красивую ленту на своей руке, потом нахмурилась: – Но я не пойду.
Раздался скрип засова, отворилась дверь в темницу, на пороге стоял Наволод. Он с любопытством обвёл помещение взглядом и обнаружил девушек возле дальней стены около потайной двери.
– Даже не думай! – Вытащил нож и пошёл к ним. – Знаешь, дело намного быстрее закрутилось, чем я ожидал, поэтому мне нужно от тебя привет передать Ярославу.
Заряна легонько толкнула девочку от себя, а сама пошла вдоль стены в другую сторону, внимательно следя за каждым движением волхва. Она помнила его слова и знала, какого рода “привет” он хотел передать княжичу.
– Не приближайся ко мне!
– Правда, что ли? Ну и что же ты сделаешь? – насмехался Наволод, подкрадываясь к ней. – Проклянёшь?
Они начали двигаться одновременно, Заряна побежала к открытой двери, а волхв бросился ей наперерез, сшиб с ног, и между ними завязалась борьба. Наволод ударил девушку и с силой сжал её кисть.
– Предлагаю самой выбрать, что ему отослать. – Тихо посмеиваясь, поднёс лезвие к пальцам: – Я ведь не жадный, – переместил нож на кисть, – могу целую руку отдать.
И в этот момент маленькая волчица вцепилась в ногу обидчику.
Наволод заорал и наотмашь ударил ножом, но зверь ловко увернулся и вцепился на этот раз в его кисть. Мужчина перехватил оружие в другую руку и замахнулся, чтобы прикончить взбесившееся животное, но Заряна повисла на нём, встретилась взглядом с волчицей и закричала:
– Беги!
– Матвей! Глеб! – призвал волхв своих подельников. Наверху раздался грохот, и стало слышно, что кто–то приближается к ступеням, ведущим в подвал.
Маленькая волчица не раздумывая бросилась к открытой двери, юркнула под ноги двум огромным мужчинам и помчалась наверх, к свету.
– Немедленно поймайте её! – Наволод ужом вывернулся из–под рук девушки и со всей силы ударил её по лицу, подмял под себя. – Ах ты ж сука! Ты даже не представляешь, что я теперь с тобой сделаю. – Заряна плюнула ему в лицо, а он в голос засмеялся, сомкнул руки на её шее. Но в глазах травницы не было страха, она смотрела спокойно, даже немного равнодушно. – Сначала отдам разбойничкам, чтобы они с тобой позабавились, да так, чтобы ты потом сама просила меня о смерти. Но я всё равно тебя не убью, а передам волколакам, – ослабил хватку и поднялся, – они с удовольствием потолкуют с внучкой старой ведьмы, которая извела половину моих преданных слуг. Ведь у многих из них в том проклятом лесу родные погибли.
– Возможно, мой жизненный путь именно так и закончится, как ты говоришь, – голос травницы изменился, глаза затянуло поволокой. – Но, Наволод, ты даже не представляешь, какая страшная смерть ждёт тебя.
– Заткнись! – волхв бросился обратно и приставил нож к её горлу. – Заткнись, слышишь! – Придавил ещё сильнее, и из–под лезвия потекла тонкая струйка крови. – Не смей произносить вслух.
– А мне не нужно это произносить вслух. – Их взгляды встретились. – Всё уже предопределено. Видно, давно ты с пути истинного сбился.
Наволод замер, словно увидел что–то в её глазах, что–то очень страшное для себя. Как ужаленный отскочил в сторону и ещё долго смотрел в лицо лесной ведьмы, которая медленно поднималась с пола.
Мимо узкого окна пробежали, кто–то истошно заверещал. Наверху остервенело лаяли собаки, кричали люди. У Заряны в груди всё сжалось: “А вдруг собаками затравят?” Мимо окна снова затопали. В подвал спустился мужчина разбойного вида с дубиной в руках.
– Наволод, нас окружили, – он подслеповато щурился со света в темноту. – Княжеская дружина повсюду.
– Что ты несёшь? – волхв удивлённо воззрился на мужика. – Об этом месте никто не знает.
– Знает – не знает, а дружина прямо сейчас ворота выносит, – мужик наконец привык к потёмкам, перевёл взгляд на девушку. – Требуют выдать травницу и ребёнка, что ты в полоне держишь, а самим сдаться, обещают пощадить.
– Да как такое возможно? – Наволод нахмурился. – Говори толком, Матвей, кто за воротами?
– Ярослав Белгорский, а при нём три ведьмы жутко разъярённого вида. – Мужчина с надеждой снова посмотрел на девушку. – А может, правда, отдадим им девок да дело с концами, а то вон, дружина грозится камня на камне не оставить, а женщины того… говорят, проклянут, если хоть один волосок упадёт с головы их девочки.
Заряна от облегчения заплакала: “Ты нашёл меня, милый!” Подлые слёзы застилали взор. И тут на ум пришли слова мужчины. “Какие три ведьмы–то? Бабушка да мама ведь”.
– Да как же он смог?.. – Наволод ошеломлённо взирал на травницу, которая не таясь вытирала слёзы облегчения, и с такой надеждой смотрела на узкое окно, словно прямо сейчас готова была увидеть там лицо княжича.
Но в узкую щель просунулась мордочка волчицы, потянула носом, исчезла, и по двору вдруг поплыл тоненький, жалобный вой зверя. Протяжный звук рвал душу, сжимал сердце. Маленькая Лизавета звала брата, которого почувствовала сразу же, как только выбралась из подвала. И в этот момент все услышали, как рухнули ворота.
– Взять её! – скомандовал волхв, указывая рукой на девушку, но мужчина сделал шаг и остановился, в сомнении взирая на пленницу. – Ну чего как истукан встал? Хватай её, говорю!
– Опасаюсь я что–то, – Матвей не шевелился. – Она ведь тоже из этих… ведьма лесная.
– От этой ведьмы сейчас наши жизни зависят. – Наволод пошёл к девушке, показывая жестами, чтобы тот ему помог. – Только потому, что она у нас, мы можем Ярослава заставить отступить.
– А ведьм? – У мужчины радостно заблестели глаза. – Ведьм сможем заставить поворотиться?
– Да запросто! Я же её на их глазах покромсаю. Кто они супротив меня? Дети малые. Я их сам прокляну. – В подвале вдруг стало холодно и намного темнее, чем было.
Двое мужчин одновременно бросились на Заряну. Они кое–как выволокли сопротивляющуюся девушку на двор.
– Ярослав, – заорал Наволод, – остановись! Иначе убью её.
– Я тебе так убью, – Ведана выступила вперёд. – Так убью, что тебе вечности мало покажется.
– Данушка, да погоди ты, – Матрёна удерживала подругу за плечи. – Этот ведь ирод и правда навредит нашей девочке.
– Погоди, дочка! – тихо прошептала Милада, а сама не отводила тёмного взора от измученного лица внучки. – Он хоть и силён, но с нами тремя ему точно не совладать, а вот навредить младшей может.
– Ярослав! Ты слышишь меня? – снова позвал волхв, вдавливая лезвие ножа ещё сильнее в кожу девушки и выискивая глазами княжича среди дружины.
Ноги у Заряны подкашивались, по телу пробегала мелкая дрожь, а холод кинжала у шеи проникал в сердце, словно сама смерть заглянула ей в глаза, морозя дыханием лицо.
Воины молча расступились, княжич снял с себя шлем, меч, передал Светозару, развёл руки в стороны и безоружным пошёл вперёд.
– Наволод, – его голос даже не дрожал, хотя от ярости внутри всё клокотало. – Отпусти её! Возьми меня. – Слова давались с трудом, фразы звучали отрывисто. Ярослав бросил взгляд на любимую: огромная мужская ладонь с силой зажимала ей рот, а в глазах стояли невыплаканные слёзы. На щеках княжича заходили желваки. – Мой отец выполнит любое твоё требование. Прошу тебя.
– За дурака держишь? – Наволод усмехнулся. – Зачем мне ты, если есть она? А моё требование ты и так выполнишь! – Обвёл недовольным взглядом своих подельников и отдал приказ: – А ну–ка давайте, выдворите этих незваных гостей со двора. – Разбойники стеной двинулись на дружину, заставляя воинов медленно отступать. Волхв довольно заулыбался, перевёл взгляд на Ярослава. – А скажи–ка мне Славка, как ты смог найти это место? Что–то не верится мне в чудесное везение.
– Я привёл их, – раздалось за рядами княжеской дружины.
– Кто я? – в гневе закричал Наволод, стараясь глазами разыскать говорившего. – Покажись!
Воины расступились, пропуская Бажена. К нему тут же бросилась маленькая волчица и закрутилась вокруг его ног, словно не пускала дальше. Дружина с интересом поглядывала на странное поведение грязной дворовой собаки, но отгонять не стала. Не до этого было. Все ждали приказа княжича и недоумевали, почему тот медлит.
– Ах ты паскуда! – Наволод зашипел от злости. – Глеб! – подозвал он мужчину к себе. – Подержи–ка её, – с силой толкнул в его руки девушку, – я с предателем разберусь.
Заряна запнулась и упала, но успела выставить руки вперёд и приземлилась на колени перед мужчиной, который тут же схватил её за волосы и заставил подняться на ноги. Вокруг раздался смех, сопровождаемый пошлыми шутками. Ярослав сделал шаг в их сторону.
– Стой где стоишь! Я не шучу! – Наволод внимательно наблюдал за княжичем, но тот не отводил своего горящего взора от лица разбойника, который, заметив его пристальный взгляд, облизал щёку девушки, вызывая ещё больше смеха у своих подельников. Ярослав сжал руки в кулаки до хруста в костяшках пальцев, закрыл глаза и быстро–быстро задышал. Волхв усмехнулся и пошёл в сторону Бажена, поддёргивая широкие рукава и пытаясь нащупать связывающую со зверем нить. – Ну что, гнида, забыл, кто твой хозяин? – И тут у волхва вытянулось лицо. Он остановился и в изумлении посмотрел на мужчину, стоящего перед ним.
– Что, Наволод, никак? – Бажен усмехнулся. – Нет больше у тебя власти надо мной, гнида, – повторил его ругательство и засмеялся легко, счастливо. Наклонился и подхватил на руки маленькую волчицу. А за его спиной остановился Светозар и положил руку ему на плечо. Вышли женщины и как одна встали рядом.
– Ха–ха–ха! – Глаза волхва смотрели зло и холодно. – Справились, значит! Ну это мы ещё посмотрим. – Обратился к княжичу: – В общем, так! Забирай свою дружину и вон с моего двора, а коли хочешь её живой и целёхонькой получить, – кивнул в сторону измученной травницы, – принеси мне из вашего семейного схрона медальон и постарайся успеть до вечера. Иначе я не обещаю, что мои помощнички не позабавятся с твоей бабой прежде, чем ты вернёшься. – На лице княжича не дрогнул ни один мускул, взгляд оставался серьёзным, но со стороны видно было, каких усилий ему это стоило. – Оглох, что ли? Или я непонятно изъясняюсь?
– Что ты? – В открытый проём ворот заходил Ставер с другими волхвами. – Очень хорошо изъясняешься. Понятно так. Значит, медальон тебе понадобился! – Мужчина шёл, опираясь на посох, а по двору разливался тихий звон колокольчиков, которых нигде не было видно. – А я–то дурак всё стою, думаю да гадаю, что же случилось, – свободной рукой снял капюшон, – почему один из наших собратьев вдруг в такие злодеяния ударился. А оказывается, вон какая здесь интересная причина.
– Ста–а–авер! – Наволод с лица спал, попятился, ища глазами пути отступления. – Не подходи! – Остановился возле Глеба, выхватил из его рук девушку и выставил перед собой, словно щит; закричал на мужиков: – Чего встали? Остановите его!
– А позволь спросить, – волхв шёл, не сбавляя шага, лишь снисходительно повёл бровью, когда разбойники направили на него своё оружие, – какой у тебя интерес к медальону?
– Остановись! – зарычал Наволод, отступая к подвалу. – Иначе я за себя не ручаюсь.
Заряна шаг за шагом двигалась вместе со своим мучителем, а сама ни жива ни мертва смотрела в глаза Ярославу и прощалась, потому что знала: как только они достигнут потайной двери, куда волхв с такой силой стремился, она больше не будет ему нужна. Перевела взор на мать, бабушку, встретилась взглядом с Матрёной и в мыслях прошептала: “Прощайте, мои дорогие!”
И как только волхвы прошли мимо женщин, те тут же двинулись за ними по пятам, а следом дружина. Светозар подошёл к Ярославу и подал ему меч. Бажен заглянул в глаза маленькой волчицы, словно сказал что–то, опустил на землю и направился к друзьям. Все ждали только команды: броситься на врага.
– Наволод, – тихо позвал Ставер, но голос его услышал каждый. – Приди в себя! Раскайся в своих злодеяниях, и тебе даруется прощение. Станешь вечным странником, будешь ходить по земле и нести добро людям, потому что только так можно вернуться на праведный путь.
– Нет, Ставер, – Наволод дошёл до двери, ведущей в подвал, и толкнул её ногой, – мне теперь точно с вами не по пути. – И обратился к своим подельникам: – Слуги мои верные! Слуги мои преданные! Приказываю! Перекиньтесь в зверей и убейте их всех! Иначе сами будете убиты. – А сам нырнул в узкий проход.
Большая часть разбойников бросилась на дружину, а остальные опустились на четвереньки и словно ожидали чего–то. А в воздухе по–прежнему разливался чистый звук колокольчиков, только теперь он стал более пронзительным. Мужики удивлённо переглядывались между собой, пока не сообразили, что нет больше связи с хозяином и что волхвы сковали их словом заветным, не позволяя обрести звериную сущность. В лютой злобе бросились они на княжьих мужей, стараясь добраться до виновников. Мир словно содрогнулся, всё смешалось: разбойники, воины, волхвы, испуганные животные. Звуки слились в оглушительный гул: крики, лязг металла, перезвон волшбы, конское ржание да безудержный лай собак.
Ярослав ничего этого не видел и не слышал. Мысль о том, что его любимой грозит опасность, вытеснила всё. Пелена ненависти застилала глаза. Он готов был крушить и убивать. С разворота ударил одного, отбил удар слева, пнул вправо, увернулся от дубинки и ринулся к тому, кто посмел коснуться его суженой. За ним по пятам двигались его верные друзья.
Глеб приметил его раньше, чем княжич сумел к нему подобраться, усмехнулся и двинулся навстречу. Они сошлись и бились не на жизнь, а на смерть, но схватка была недолгой. Ярослав убил татя, переступил через его тело, словно мусор под ногами, и побежал к подвалу.
– Ну что, Заряна из рода яжменских травниц? – Наволод кое–как доволок до потайной двери сопротивляющуюся девушку, резко развернул её и притянул к себе. Пристальный ледяной взгляд волхва с интересом изучал лицо девушки. – Готова ли ты послужить великому делу?
В подвал ворвался Ярослав с друзьями.
– Наволод! – закричал княжич. – Отпусти её. Иначе, предками клянусь, тенью твоей стану при жизни и после смерти.
– Сильно сказано! В сердцах. Но мне уйти нужно, и хотелось бы, чтобы никто не преследовал. – Словно куклу безжизненную, повернул девушку лицом к княжичу. – Полюбуйся на неё в последний раз. Больше ты её не увидишь!
В подвал спустился Ставер.
– Отпусти её, Наволод, – волхв ударил посохом в земляной пол, развёл руки. – Иначе, предками клянусь, буду без устали преследовать тебя как в яви, так и в нави.
– Тебе–то какое дело до этой девки? – удивился Наволод.
– Дочь она моя. – Звон колокольчиков стал невыносимым. Ставер отвёл правую руку в сторону, на его открытой ладони заиграл солнечный луч.
– Даже так! – Наволод усмехнулся. – Интересная однако у тебя жизнь, Ставер. – Заглянул в лицо травницы, выискивая в её чертах признаки родства с волхвом, удивлённо приподнял бровь. – А ведь и правда! Как же я это сразу не приметил? – Он довольно улыбался какой–то своей мысли. – Ну что ж!
И все почувствовали, как в подвале начала сгущаться тьма. Светозар присвистнул, подхватил друзей под руки и насильно потащил к выходу. А изменник тем временем посмотрел на старшего волхва и вдруг толкнул в его сторону девушку.
– Забирай тогда свою дочь! И моё проклятие вместе с ней возьми.
Воздух вдруг взорвался оглушающим перезвоном. Два самых сильных творимых колдовства – Свет и Тьма – сплошной стеной двинулись друг на друга, а между них – обычная травница. Для Ярослава время вдруг остановилось, на краткий миг сердце перестало биться. Он обернулся и встретился взглядом с Заряной. И не было в нём ни страха, ни ужаса, только покой и тихая радость, так бывает только, когда душа принимает то, что должно произойти. Одними губами она прошептала “люблю тебя” и прикрыла глаза.
– Не–е–ет! – закричал Ярослав, бросаясь обратно.
– Стой! – на его плече повис Светозар. – Погибнешь ведь.
– Посему быть! – и бросился в почти сомкнувшийся проход между светом и тьмой. Обнял хрупкий девичий стан и притянул к себе. Ресницы у травницы затрепетали, она медленно открыла глаза. – Я здесь! Я рядом! – По щекам девушки потекли слёзы. – Нас больше никто и ничто не разлучит! Никогда! – и княжич припал в поцелуе к её полуоткрытым устам.
Ставер что–то кричал, Наволод безумно хохотал, а Бажен едва удерживал Светозара, не давая броситься за другом в горнило разбушевавшейся стихии. В тот миг, когда две силы встретились, вокруг влюблённых вспыхнуло великое множество огоньков, они вихрем закружились вокруг пары, и, как та красная лента, что однажды связала им руки в заповедном лесу, так сейчас огоньки соединяли их тела, укутывая, пряча от всего мира. Зазвучала музыка, и все услышали размеренное тихое пение, вот только в нём не было слов. Свет и Тьма касались круга, в котором, обнявшись, стояли влюблённые, и искрами осыпались на землю, не причиняя вреда княжичу и травнице.
– Что за..? – Наволод не мог поверить своим глазам. Стихия ослабевала, а звуки постепенно затихали. – Что за волшба такая неведомая?
– А волшба эта самая древняя на свете. – Ставер опустил руку и улыбнулся. – Любовью называется.
– Глупости! – Наволод сам на себя не был похож. Он медленно переместился к стене, где находился потайной ход. – Им Древние Боги помогают. Против моего проклятие ничто бы не смогло устоять. – Все услышали звук открываемой двери. – Ну ладно, задержался я тут с вами! Бывайте.
Светозар бросился вдогонку и принялся с остервенением рубить стену. Ставер подошёл и удержал его руку.
– Оставь! – Глаза волхва смотрели в самую душу ведьмака. – Его конец не сейчас и не здесь.
Огоньки исчезли. Всё стихло. На ступеньках лестницы толкались между собой женщины. Они в благоговейном ужасе взирали на пару, которая лучилась в темноте подвала. Но вот свет окончательно померк, а влюблённые, словно застывшее изваяние, так и продолжали стоять в вечном поцелуе, обнявшись и с закрытыми глазами.
– Янушка, – всхлипывала Матрёна, поддерживая под локоть Миладу.
– Зарянушка, – тихо позвала Ведана свою дочь, вытирая передником слёзы.
– Мама? – девушка оторвалась от губ княжича и удивлённо выглянула из–за его плеча.
– Живые хоть? – проскрипела бабушка, боясь до конца поверить в чудо, потому что знала: обычному человеку ни за что не выжить в таком безумии без помощи высших сил.
– Кажись, живые, – ответил Ярослав, продолжая крепко обнимать свою суженую, а его взгляд с нежностью блуждал по лицу любимой. – Душа моя! – легонько коснулся холодного лба девушки. – Голуба.
– Коль живые, пошли на свет белый, к Солнышку Ясному. – Ставер не отводил довольного взгляда от пары. – Нечего стоять в сыром подвале.
Ярослав подхватил Заряну на руки и зашагал к выходу. Женщинам пришлось сойти со ступенек, пропуская молодых, а как только они скрылись с глаз, Ведана поинтересовалась:
– А куда же Наволода подевали? – она прищурилась, пытаясь в темноте высмотреть его тело.
– А Наволод убёг. – Бажен всё никак не мог прийти в себя, он в глубокой задумчивости чесал затылок и выглядел ошарашенным. – Шмыгнул, словно крыса в тёмную щель.
– А он и есть крыса. – Ставер остановился напротив Веданы. Колючий, немного разгневанный синий взгляд встретился с мятежным зелёным. – И однажды ему придётся ответить за все свои злодеяния.
– Нельзя было его отпускать. – Ведана отвела глаза, не выдержав укора в его взоре.
– Нельзя, правда твоя. Да только всё случится, когда случится, пусть мы этого и не увидим. – Волхв смотрел открыто. – Но каждому событию своё время и иногда приходится ждать всю жизнь. – Протянул руку: – Разговор у меня к тебе имеется, Ведана из рода яжменских травниц.
Женщина вложила свою руку в его ладонь и послушно последовала за волхвом.
Матрёна незаметно провожала свою лучшую подругу взглядом и улыбалась, чувствуя, как с души медленно исчезает груз, который столько лет носила в себе, и искренне верила, что теперь и она сможет быть счастлива.
“А что, может, и правда принять приглашение мельника, погостить у него в доме да помочь утихомирить водяниц, что шалили на его ручье? – И пошла вслед за ухмыляющейся Миладой. – Точно, так и сделаю!”