– А танцевать прилюдно ты тоже не любишь, Дымов?
– С тобой, Марго, хоть до утра, – он шагнул к ней и протянул руку.
– У тебя невеста есть. С ней танцуй, – тетя отрицательно покачала головой.
– Ей вредно танцевать, она беременная, – жестко отрезал Дмитрий.
– Танцевать вредно лишь на поздних сроках, да и то быстрые танцы, а медленные и перед родами не повредят, так что не выдумывай.
– Мысль о том, что с нами вместе будет танцевать и ребенок приводит меня в трепет, так что, Марго, танцевать с Иришкой я не буду даже под угрозой расстрела.
– Не хочешь – не танцуй, расстреливать тебя за это не будем, – иронично усмехнулась тетя.
– Почему не хочу? Хочу, но только не с ней. Пойдем, Марго, – он вновь просительно протянул руку.
– Уводить даже на время танца в день свадьбы жениха у невесты я не хочу. Так что, Дымов, извини, но танцевать с тобой не пойду, – тетя вновь отрицательно покачала головой.
– А еще говорила, что сегодня все для нас, а сама даже в танце отказываешь, – Дмитрий обиженно насупился и, сев рядом с Ирой, повернулся к ней: – Вот скажи, почему твоя тетка такая вредная? Ей что трудно пойти потанцевать со мной?
– Дим, – Ира нервно сглотнула, – она не вредная, она просто хочет, чтобы мы вместе с тобой сегодня все время были…
– Я что должен быть теперь пришит к тебе, раз печать в паспорте поставил? Что предосудительного в том, что мы пойдем с ней потанцуем? Это что за дискриминация такая?
– Ничего предосудительного, но просто принято так, что жених во время свадьбы танцует с невестой, – растерянно поговорила Ира.
– Я что виноват, что ты беременная сейчас? Вот не залетела бы, тогда другой разговор, а так… – он недовольно повел плечом и, отвернувшись, сосредоточился на еде.
– Дим, не обижайся… я ничуть не против, чтобы ты с тетей потанцевал, – Ира заискивающе тронула кончиками пальцев его локоть.
– Вот и скажи ей об этом, – не поворачиваясь и не отрываясь от тарелки, произнес он с набитым ртом.
– Тетя Рита… – начала было Ира, но та резко перебила ее.
– Все, Ир, это не обсуждается. Танцевать с твоим мужем сегодня я не буду. А если он не перестанет тут демонстративно свое недовольство проявлять, вообще встану и уйду, празднуйте свою свадьбу без меня!
Понимая, что оказалась меж двух огней, Ира умолкла и склонилась к своей тарелке, борясь с подступающими к горлу слезами.
В это время к их столику подошел красивый высокий брюнет лет тридцати в дорогом светлом костюме.
– Какая встреча, – улыбнулся он ослепительной голливудской улыбкой. – В кои веки вижу неутомимую провидицу на отдыхе. Рад вас всех приветствовать. Маргарита, значит, иногда Вы все же расслабляетесь в компании друзей?
– Добрый вечер, Аркадий, – кивнула ему тетя. – Я тоже рада встрече. Мы здесь знаменательное событие отмечаем. Замужество племянницы.
– Это прекрасно, – улыбка брюнета стала еще шире, и он повернулся к Ире и Дмитрию: – От всей души поздравляю. Свадьба это замечательно. Совет вам да любовь на долгие годы. Будьте счастливы. Извините, что столь бесцеремонно вторгся и поздравляю без подарка, но клятвенно обещаю сделать его в ближайшее же время.
– Аркадий, это лишнее, – прервала его тетя.
– Маргарита, позвольте мне самому решить, что в данной ситуации можно считать лишним. Ведь это не Вам подарок, так что подарок за мной, – брюнет хитро подмигнул Ирине, после его продолжил: – Кстати, уважаемые молодожены, может, позволите мне, воспользовавшись моментом, похитить из вашей компании Маргариту всего лишь на один танец? Обязуюсь вернуть её в целости и сохранности.
– Нет, не позволим, – Дмитрий, отодвинув тарелку, мрачно посмотрел на него. – Не надо портить нам праздник. Вас никто не звал, так что идите, откуда пришли.
Глаза тети полыхнули мрачным огнем, и она резко встала из-за стола:
– Дымов, всему есть предел, и моему терпению тоже. Это мой друг, и я не позволю так с ним разговаривать! Поэтому если еще раз позволишь себе высказывание в подобном тоне, всякое общение с тобой прекращу, так и знай, – после чего повернулась к брюнету, с легкой усмешкой наблюдающему за инициированным им выяснением отношений: – Аркадий, хотя Вы и выбрали не самый удачный момент для приглашения меня на танец, я соглашусь на него, но только после того, как Вы ответите мне на один вопрос.
– Любой, Маргарита, – усмешка гостя вновь превратилась в обворожительную улыбку.
– У Вас в ближайшее время не должно пройти никакого крупного банковского платежа? – вытянув руку, она тронула кончиками пальцев его щеку.
– Завтра утром проходит оплата значительной сделки. А что? – он удивленно прищурился и, перехватив её руку, нежно поцеловал.
– Отмените платеж, – она осторожным движением высвободила руку.
– Это невозможно, – он отрицательно качнул головой.
– В этом мире ничего невозможного нет, Аркадий. Поэтому если не хотите потерять все, найдете способ.
– Вы хотите, чтобы я расторг сделку?
– Нет, только заморозили на время и тщательно проверили всю документацию.
– Маргарита, Вы уверены, что это необходимо?
– Если Вы не сделаете это, высокий худощавый блондин с карими глазами получит то, что рассчитывали получить Вы.
– Высокий худощавый блондин, да еще и с карими глазами, – задумчиво хмыкнул он, презрительно скривив губы. – Знаю я одного такого… а вот откуда его знаете Вы, Маргарита, я в недоумении…
– Считайте, что Вас оберегает провидение. Пользуйтесь этим, Аркадий, и не задавайте глупых вопросов.
– Да, конечно, очаровательная ведунья… Я что-то забыл, с кем имею дело. Что ж я воспользуюсь предостережением, но только после танца. Ведь Вы, насколько я уже понял, пообещали его мне, – на его губах вновь заиграла улыбка, и осторожно положив руку тете на талию, он увлек её в сторону танцпола.
– Твоя тетка действительно с большими странностями. Вот какого ляда ей приспичило идти танцевать не пойми с кем? – Дмитрий укоризненным взглядом проводил удаляющуюся пару. – Она сюда пришла твою свадьбу отмечать или на танцполе со всеми подряд обниматься?
– Дим, – Ира осторожно тронула его за плечо, – почему «не пойми с кем»? Я так поняла, что он её клиент и даже друг.
– И у этого клиента хватает наглости её еще в нерабочее время доставать. Какой же он друг после этого? Законченный эгоист, присосавшийся к ней паразит… а она это поощряет. Морду ему набить надо.
– Дим, Дим, ты что? – Ира испуганно сжала его плечо. – Не надо! Я тебя очень прошу.
– Ну не здесь, конечно… А как-нибудь при случайной, так сказать, встрече… – Дмитрий лукаво прищурился. – Знаю я несколько приемов, способных сбить спесь с подобных самовлюбленных павлинов. Недаром же столько времени среди спецназа провел.
– Димочка, ты что? – волнуясь за мужа, Ира судорожно прокручивала в голове варианты, какими словами показать ему всю абсурдность такой затеи. – Ты тети Риты просто не знаешь… Она, если узнает, ни за что не простит разборки за её спиной. Ты же видел, как она только что фыркнула, и явно тебе назло с ним танцевать пошла. Она всегда старается поступать всем наперекор и не терпит, когда её принуждают к чему-то.
– Да уж, характер у нее тот еще… упертая до невозможности… Хотя она всегда такой была. А ведь не должна женщина такой быть! Не такой Бог задумал ее. Женщина должна быть продолжением мужчины, его опорой… нежной, хрупкой, такой о которой хочется заботиться, которую надо охранять. А она полная противоположность… Властная, самоуверенная, нетерпящая чужого мнения… Не женщина, а черт знает кто… – он недовольно скривился.
– Ну потому она семью и не создала… – постаралась поддержать любимого Ира.
Но её замечание наоборот разозлило его, и он, раздраженно сбросив её руку с плеча, с силой стукнул по столу ладонью:
– Мы её семья! Или у тебя на этот счет какое-то другое мнение и кровное родство ничего для тебя не значит?
– Я не в том смысле… это я про то, что она замуж не вышла… – сразу пошла на попятную Ира.
– А зачем ей замуж выходить? Чтобы дар свой потерять? К тому же семья у нее теперь есть, а ты вон скоро еще и ребенком порадуешь… Так что теперь ей абсолютно ни к чему никакое замужество, я считаю.
– Это конечно… я тоже так считаю.
– Вот и хорошо, что ты меня поддерживаешь в этом вопросе, – примирительно проговорил он, вновь пододвигая к себе тарелку.
После чего углубился в процесс поглощения пищи, от которого оторвался он лишь, когда к столу вернулась тетя:
– Хорошо развлеклась?
– Замечательно, – лукаво улыбнулась в ответ та.
– Рад за тебя, – он снова уткнулся в тарелку.
– По тебе не скажешь, – вновь присаживаясь к столу, иронично заметила она и в упор посмотрела на него: – Вот ответь, Дымов, чего тебе не хватает для счастья? Рядом с тобой молодая, симпатичная, любящая тебя до беспамятства жена, а ты все время чем-то недоволен.
– С чего ты взяла? Я всем доволен, – не поднимая головы, ответил он.
– Кому ты это говоришь, Дымов? Твоя аура просто переполнена недовольством и раздражением. Вот недаром говорят, что судьба парит. Ира тоже до недавнего времени ничего кроме негатива не видела, это сейчас ей любовь глаза застит. Но в любом случае вот, что я скажу вам, ребята: выступать в качестве громоотвода ваших проблем я не намерена. Поэтому, думаю, будет лучше, если вы снимите жилье и будете жить отдельно. С деньгами я помогу.
Дмитрий резко вскинул голову и уперся в нее взглядом, под скулами у него заходили желваки:
– Я не стану брать у тебя денег, Марго!
– Не станешь – не надо, – она равнодушно пожала плечами. – Зарабатывай сам на съем жилья.
– Пока у меня нет такой возможности, – хрипло проговорил он, не сводя с нее пристального взгляда.
– А какая у тебя возможность есть? – её глаза заледенели, а скулы напряглись. – Жить у меня и отравлять мне жизнь своим недовольством и неудовлетворенностью собственной судьбой?
Дмитрий нервно закусил губы, некоторое время молчал, потом помотал головой, словно стряхивая наваждение, и осторожно взял её за руку:
– Извини, Марго. Я не знаю, что на меня нашло сейчас, и с чего я так разозлился. Ведь все, и правда, хорошо. Одним словом: я обещаю приложить максимум усилий, чтобы не отравлять тебе жизнь. Мне очень хочется, чтобы мы стали большой дружной семьей. Ведь у тебя больше нет никого из родных кроме Иришки, ну и теперь меня. Зачем же нам разбегаться в разные стороны? Проще помогать друг другу и жить в мире и согласии. Я ни в коем случае не хочу повесить тебе на шею дополнительную обузу, мы с Иришкой наоборот постараемся максимально облегчить твой быт, и чтобы ты, возвращаясь с работы, попадала в уютную домашнюю атмосферу, к близким людям, которые тебя любят и ждут.
– Вот что значит, хороший журналист, – рассмеявшись, тетя откинулась на спинку стула, – моментально просчитал ситуацию и преподнес все в нужном свете. Ладно, чтобы не выглядеть монстром, наплевавшим на святость семейных уз, я соглашусь пожить с вами. Но учти, Дымов, начнете осложнять мне жизнь, без колебаний выставлю за дверь.
***
Обещание, данное во время свадьбы тете, Дмитрий не забыл, и больше ни по какому поводу никакого неудовольствия ей старался не выказывать. Не забыл он и о фото-сессии с ней, и вскоре все стены гостиной были завешаны её громадными портретами, а в их спальне он повесил фотографию со свадьбы, где они стояли втроем. Все хозяйственные дела он постепенно возложил на Иру, мотивируя это тем, что она единственная в семье не работает и поэтому должна взять на себя хотя бы все домашние обязанности. Сам же сутками стал пропадать на работе и браться за любую подвернувшуюся, как он говорил, «халтуру». То он вел ночные эфиры, то выезжал снимать прилеты каких-то знаменитостей, то делал чьи-то портфолио или брал интервью. Ире все это не очень нравилось, особенно удручало её то, что он приходил уставший и вымотанный настолько, что интересовала его лишь возможность поесть и тут же завалиться спать. При этом денег он ей практически не давал, однако спрашивал отчет до рубля, как она потратила деньги, данные на хозяйство тетей, и вычитывал ей, если, на его взгляд, потратила их она нерачительно. Спорить с ним или перечить Ира не осмеливалась и утешала себя мыслью, что он, наверное, копит деньги или на собственную квартиру, или на приданое будущему малышу.
Однако действительность превзошла все её ожидания. В один из дней Дмитрий вернулся домой раньше и бросил перед ней на стол объемный конверт:
– Это тебе подарок, правда, получишь ты его только при одном условии, – загадочно улыбнулся он.
– Какой подарок и какое условие? – Ира потянулась к конверту.
– Ты хочешь побывать в райском уголке? Теплое море, пальмы, великолепный сервис, отдельное бунгало с выходом на пляж?
– Еще бы кто не хочет, – Ира раскрыла конверт и из него выпали красочные буклеты, билеты и путевки. – Мы поедем отдыхать? Когда?
– Через неделю, но если уговоришь Марго поехать с нами. Я не рискну ехать с тобой в таком твоем положении один. Хоть срок у тебя и не особо большой, но не дай Бог, что… А она женщина все-таки и сообразит что делать. И вообще с ней мне будет за тебя спокойнее.
– Дим, она не согласится, – Ира убежденно замотала головой. – Ни за что не согласится.
– Значит, и мы никуда не поедем, и путевки пропадут.
– Дим, они же безумно дорогие…
– Это точно, и если не хочешь, чтоб эти деньги были выброшены на ветер, уговаривай Марго.
– Дим, – Ира умоляюще посмотрела на него.
– Все, Ириш. Вопрос не обсуждается. Или мы едем с ней или не едем вообще. Решай.
– А может их тогда сдать?
– Хочешь, занимайся этим. Я не буду, – он раздраженно поморщился и вышел, хлопнув дверью.
Ира присела к столу и стала перебирать красивые рекламные проспекты. На фотографиях действительно было изображено просто сказочное место.
С трудом дождавшись, когда тетя вернется домой и сядет в гостиной ужинать, Ира, сев напротив, устремила на нее напряженный взгляд.
–Ты что ешь меня глазами, племянница? – тут же усмехнулась та. – Тебе что-то надо?
– Да, тетя Рита… – Ира нервно сглотнула. – Я попросить Вас хотела.
– Давай, проси, а то чувствую, под твоим взглядом у меня сейчас кусок в горле застрянет, – тетя отложила нож с вилкой и выпрямилась за столом.
– Тетя Рита, я никогда и никуда не ездила… и ничего такого, чтобы было красиво, как в сказке, не видела, а скоро родится ребенок и тогда уже точно ничего такого не увижу… ни моря, ни пальм, ни маленького бунгало на песчаном пляже, ни заката на фоне океанских волн, ни разноцветных рыбок плавающих прямо у ног… а мне так хочется… – Ира нервно облизнула губы и потупилась.
– Ир, а я-то тут причем? – тетя недоуменно повела плечом. – Ты хочешь, чтобы я денег вам на поездку дала?
– Нет, тетя Рита, нет. Деньги есть, Дима уже все купил… – тут же замотала головой Ира.
– Тогда в чем проблема? Поезжайте. Или ты думаешь, я могу тебя не отпустить? Или с загранпаспортом у тебя проблемы?
– С загранпаспортом у меня проблем нет, проблема в том, что Дима из-за моей беременности ехать со мной один боится и хочет, чтобы Вы поехали тоже… и уже три путевки купил, и теперь если Вы не поедете, я никогда не увижу этот райский уголок… А Вы… Вы точно со мной не захотите ехать, скажите, что работа у Вас и что Вы мне не нянька и не мать… Я в общем-то заранее знаю, что Вы мне скажите, тетя Рита… И даже не знаю зачем я пришла и все это говорю Вам, наверное лишь потому, что мне больше идти не к кому и даже пожаловаться некому… – из глаз Иры закапали слезы.
– Ир, прекращай реветь, – тетя досадливо поморщилась. – На что тебе жаловаться? На упертую тупость и твердолобость мужа? Так ты сама такого выбрала.
– Он не тупой и не твердолобый. Он просто боится, что со мной что-то может случиться в дороге, а он не сумеет помочь.
– Ир, ты ведь знаешь, что я умею предсказывать будущее… Так вот, если поедете вдвоем ничего ни с тобой, ни с ним не случится, и все у вас будет хорошо. Только тебе суметь его убедить в этом надо будет и заставить поехать именно вдвоем. Деньги за мою путевку я ему отдам, лишь сама не поеду, а могу и вовсе весь тур оплатить, только бы он тебя не пилил и не изводил во время вашего путешествия.
– Он категорически отказался ехать со мной вдвоем, – снова захлюпала носом Ира.
– Ир, ты его жена или кто? Проси, уговаривай. Скажи, что стресс, который он сейчас такими условиями тебе устраивает, еще хуже на ребенка повлиять может, нежели само путешествие.
– Это бесполезно… Он все равно не поедет… – слезы потоком заструились по Ириным щекам.
– Ир, ты чего добиваешься? Хочешь все же меня уговорить с вами поехать?
– Очень хочу… – закивала она.
– Если я сейчас соглашусь и поеду, никакой радости от этого путешествия ты не испытаешь, и эта поездка сломает жизни нам всем, уж поверь мне. Так что не надо, не проси, лучше мужа своего уговаривай с тобой поехать. А если он вправду так о твоем здоровье печется, я на время поездки тебе медсестру нанять могу, переоформив на нее путевку, и страховку по преждевременным родам оплатить, хотя и знаю, что их не будет, но ради его и твоего спокойствия сделаю это.
– Да? – слезы в Ириных глазах высохли, и услышав тетино «Да, Ира, все именно так», она поспешила к Дмитрию, который на кухне смотрел футбол.
Вернулась она минут через пятнадцать. Тетя уже доела и, откинувшись на спинку стула, листала журнал.
– Уговорила? – отложив его в сторону, поинтересовалась она.
– Неа, – грустно замотала головой Ира. – Сказал, что терпеть присутствие чужого человека не намерен и если мне хочется, я могу ехать вообще вдвоем с медсестрой. А я без него не хочу…
– Понятно, – проронила тетя и вновь углубилась в изучение журнала.
– Ну, тетя Рита, ну может, Вы все-таки поедете с нами? – Ира несмело подошла к ней и просительно коснулась руки.
– Ты не поняла что ли, что я тебе сказала? Если я поеду, это переломает жизни нам всем троим. Тебе это надо?
– Да чем отдых в таком райском уголке жизни переломать может, если как Вы говорите, рожать я там не начну?
– Ир, тут и ведуньей быть не надо, чтобы заметить, что твой муж не оставил своих попыток с разных сторон клинья ко мне подбить. Так вот, мне такая головная боль ни к чему, да и тебе, я полагаю, тоже.
– Что Вы говорите, тетя Рита? Да как Вы можете? Дима он просто по-родственному к Вам относится и уважает, а Вы про него так… К тому же, вот что меняется оттого, что мы здесь в одной квартире живем или там в одном бунгало? Он что тут к Вам приставал, что Вы там подобного опасаетесь?
– Ир, ты забываешь, с кем разговариваешь, и что я при желании могу видеть скрытую подоплеку действий. Так вот скрытые мотивы поступка твоего мужа мне не по душе и потакать им я не намерена.
– И какие эти скрытые мотивы? Переспать с Вами там?
– Я думаю, что и от такого бы он тоже не отказался.
– Так от такого ни один мужик не откажется, если женщина ему позволит. Небось все мечтают с известной киноактрисой ночь провести или просто красивой женщиной, типа Вас, тетя Рита, но это не значит, что делают. И вообще, Дима знает, что Вы такого никому и никогда не позволите, так что можете не опасаться, именно таких мыслей у него наверняка нет.
– А если все свое время там он будет посвящать не тебе, а мне, тебе это будет приятно? Зачем тебе в период беременности лишний повод для стресса?
– Вы боитесь, что я его к Вам ревновать там стану? Тетя Рита, так ему и здесь с Вами и разговаривать нравится, и обсуждать что-то, и ухаживать за Вами он любит, но лично я в этом ничего дурного не вижу. И вообще, муж же не собственность, что б его лишь у ноги держать… я доверяю ему…
– Ир, у тебя сейчас прекрасная возможность стать с мужем единым целым, причем самодостаточным целым. Не нужно в ваши с ним взаимоотношения вплетать меня в качестве подпорки. Я не гожусь на эту роль и скорее развалю Ваш брак, нежели удержу, так что постарайся озадачиться способами укрепить ваш союз без моего участия.
– Мы семья, тетя Рита. Неужели я настолько Вам противна, что Вы хотите вообще не иметь с нами ничего общего?
– Смотря что общее, племянница. Общую постель и общие проблемы вот точно не хочу иметь.
– Да какая общая постель, тетя Рита? Что Вы такое говорите уже который раз? С чего Вы это взяли? Дима что, хоть раз Вам что-то подобное предложил?
– Пока нет, но поверь мне, именно в этом направлении он и стремится повернуть ситуацию. Поэтому прекращай ему в этом помогать и начинай потихоньку разворачивать его к себе. У тебя сейчас самый благоприятный момент для этого. Ты носишь под сердцем его ребенка.
– Его это наоборот раздражает… – Ира скривилась.
– Вот вместо того чтобы втихаря кривиться от этого и продолжать безропотно принимать такое его поведение, лучше бы попыталась это исправить.
– Как?
– Книжки по психологии почитай и, используя разные методики, постарайся заставить мужа гордиться тем, что он отец твоего ребенка.
– Какие методики?
– Ир, к каждому человеку свой конкретный подход искать надо, но есть общие методики, позволяющие его найти. А ты похоже хочешь, чтобы я вместо тебя этой проблемой озаботилась и начала учить тебя конкретным приемам, чтобы ты, повторив пару фраз, которые я тебе сказала, потом могла бы со спокойной совестью развести руками: нет, Вы ошиблись, на него это не подействовало… так?
– Вы хоть пример привести можете? Я вообще не понимаю, как можно заставить хоть чем-то гордиться.
– Пример могу. Обнимаешь его вечером и говоришь, что врач велел тебе вместе с мужем разговаривать с ребенком, что он на этом сроке уже все слышит и чувствует. Потом заставляешь его положить ладонь тебе на живот и начинаешь говорить какой у малыша замечательный папа, как он ждет его, и как малыш, когда вырастет обязательно будет им гордиться, и как уже сейчас папа заботится о нем. Вот гладит его, а вскорости на курорт отвезет, чтобы ему там было хорошо, чтобы он впитал много свежего воздуха, поел вместе с тобой витаминов… и это все для него сделал папа, который работает, выбиваясь из сил, не спит ночами и так далее и тому подобное…
– Тетя Рита, Вы хотите, чтобы я при Диме разговаривала со своим животом? – Ира в ужасе затрясла головой: – Нет, нет, я не смогу это сделать. Он посчитает меня ненормальной.
– Не с животом, а с ребенком, который внутри него. А даже если и с животом? Что в этом такого? В психологии часто используются прием, когда вообще с пустым стулом говорят. Представляют, что кто-то на нем сидит, и разговаривают с ним.
– Так это, наверное, сумасшедших со стулом разговаривать заставляют, а я же не сумасшедшая… – Ира нервно сглотнула.
– Это я сумасшедшая, что с тобой обо всем этом говорить начала, – тетя раздраженно поморщилась. – Ты не желаешь смотреть дальше собственного носа и учиться хоть чему-то. Ладно, дело твое. Ты у нас уже дама не только совершеннолетняя, но к тому же уже и замужняя, живи своим умом. Никто за тебя жить и решать твои проблемы не будет, особенно если тебя саму они не волнуют, – она решительно встала.
– Значит, Вы не поедете с нами? – Ира нервно закусила губы.
– И не подумаю. Мне своих проблем хватает, и дополнительные себе на голову искать я не намерена.
– То есть Вам совершенно наплевать на мои проблемы и на то, что я из-за Вас никогда не высуну носа дальше нашего города? Я Вам не нужна и являюсь лишь обузой? – в голосе Иры послышались истерические нотки.
– Ир, если ты никуда не поедешь, то никак не из-за меня, а из-за того, что не можешь договориться с собственным мужем, который эти твои проблемы и обязан решать. Но которому ты их почему-то не высказываешь, адресуя их исключительно мне. А я к ним ну никаким боком. Или ты считаешь, что если я по собственному желанию делю с вами кров, то теперь просто обязана и все другие твои проблемы решать?
– Ну и не надо, не решайте ничего! Сама решу! Решу эту чертову проблему, которая отравляет мне всю жизнь и похоже если я не решу ее, продолжит отравлять и дальше… Я была дурой, когда послушалась Вас. Не будь я сейчас беременна, и Дима бы сейчас ко мне по-другому относился, и вообще все по-другому бы было…
– Ир, ты что такое говоришь? Совсем рехнулась что ли? Как такое можно говорить? Это что ты задумала? – тетя шагнула к ней и резко схватила за руку.
– Не Ваше дело! – Ира выдернула руку и отскочила к двери. – Сама разберусь.
– Ира, дурное дело нехитрое, но как бы расплачиваться за него тебе всю жизнь не пришлось!
– Так это если я сейчас не предприму ничего как раз расплачиваться и буду. Что мне в жизни светит? Нянчиться с ребенком, готовить еду и убирать квартиру до гробовой доски? И все по его милости. Почему я должна всего себя из-за него лишить? Зачем он мне, если из-за него Дима даже касаться меня перестал? И это пока еще беременность не особо и видна, а что будет на последних месяцах? Он тогда вообще небось и смотреть на меня перестанет. А если я еще после родов и располнею? Нет, мне нужно срочно пойти к врачу и найти причину, по которой он меня направит на аборт. За неделю я успею, и Диму никто не будет раздражать внутри меня…
– Ира, Ира… Ты что не понимаешь, что это убийство? Убийство ни в чем неповинного ребенка!
– Он отбирает у меня все и ни в чем неповинен? Это как же так? Почему моя жизнь и моя судьба, по сравнению с его, сразу перестают цениться, и я становлюсь обязанной посвятить их ему? С чего это?
– С того, что это закон природы, закон человеческой морали и, наконец, просто закон нашего государства.
– Ничего я найду законный способ избавиться и от него, и от обязанностей перед ним.
– Все! Успокойся, Ира. Успокойся и прекрати накручивать себя! Еще час назад тебя все устраивало, а сейчас неожиданно выясняется, что всю дальнейшую жизнь тебе поломали… И кто? Твой же ребенок. Твоя кровиночка, твоя и Димина частичка, ваше продолжение… Ну что ты так психанула? Я понимаю, гормоны, перестройка организма, нервы у тебя на пределе… Но поверь мне, никакая поездка не стоит жизни твоего ребенка.
– Если я никуда не поеду, я найду способ избавиться от него… я не прощу ему, что он лишил меня единственной возможности побывать в земном раю…
– Ира, не надо искать виноватых. Он тут абсолютно не причем.
– Вы можете считать так, а вот у меня другое мнение.
– У тебя сегодня прямо какое-то помутнение рассудка… – тетя вновь шагнула к ней и, решительно обняв за плечи, повела в спальню. – Пошли, выпьешь успокоительные капли, я накапаю тебе, и ложись спать. Не надо себя на ночь накручивать. Утро вечера мудренее. Ночь проспишь, и с утречка пораньше сама удивляться будешь, чего мне в нервах тут наговорила. Пойдем. Все будет хорошо.
*******************************************************