– Мартин, ребята дядюшки Мэйсона отогнали мой байк к нему в клуб. Пусть у них постоит. Коммуналку я оплатила на всякий случай за 6 месяцев вперед. Может, тебе и свой комплект ключей от квартиры отдать, на всякий случай? – Мартин от последнего вопроса как-то напрягся.

– Нет уж, пусть у тебя будет.

Пока ехали в аэропорт договорились, что между пересадками Мари отзвонится, а следующий звонок – как прилетит в международный аэропорт Остин Бергстром.

Уже в здании аэровокзала, когда девушка сдала багаж, она повернулась к рядом стоящему Мартину, обняла его. Он ее прижал к себе. Мари подняла голову вверх, посмотрела на него.

– Я буду скучать. Мартин, спасибо тебе за все. Знай, ты мне очень дорог, – она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, а он ее нежно, закрыв глаза, в лоб и нос.

– Буду ждать тебя, Марусик. Я люблю тебя и всегда буду любить.

Пассажиров рейса, которым вылетала девушка, попросили пройти на паспортный контроль. Мари пошла, пару раз оглянувшись на Мартина, который помахал рукой, продолжая смотреть ей вслед до тех пор, пока она не скрылась из вида.

Мужчина сел за руль своего автомобиля с чувством, что он может никогда больше не увидеть Мари. Это состояние усугубилось, когда в кармане своей ветровки он обнаружил комплект ключей, которые ему подкинула девушка. От этого стало тяжело дышать, появилось ощущение безысходности.

«Я так хочу, чтобы она вернулась, и вернулась именно ко мне. Я буду ее ждать и дождусь».

Поскольку ему сегодня не нужно на работу, он поехал в любимое место своей девочки – к Тихому океану.

«Океан сегодня другой, какой-то хмурый, серый. Наверное, потому что на него не смотрит Мари, – мысленно рассуждал Мартин, вглядываясь в водную даль. – А может он тоже, как и я, уже скучает за той, которая любит часами сидеть на его берегу, любуясь этой красотой».

Мысли Мартина поразительно совпали с рассуждениями еще одного человека, прохаживающегося по берегу океана, Джамира. Так получилось, что они оба оказались в одно время там, где часто бывает их любимая девушка. Оба находились в расстроенных чувствах, с тревогой в сердце. Видимо, поэтому Тихий океан был так хмур в этот момент. Мужчины не видели друг друга, но их объединяла любовь к одному и тому же человеку и беспокойство за ее безопасность и жизнь.

Потом Мартин поехал домой, где в ожидании звонка Мари взялся наводить порядок в книгах по специальности, потом перебрал папки с документами. И понял одно, что всем этим занимается, чтобы не думать о плохом, его что-то с момента расставания с Мари беспокоило, но что именно, он не мог понять.

И вот долгожданный видеозвонок Мари из аэропорта, где она пересядет на другой рейс.

– Привет, Мартин, я приземлилась. Все хорошо. Багаж получила, – она улыбалась и махала рукой в камеру.

– Вот умница. Как полет прошел, устала?

– Хорошо. Я все время спала, – Мари засмеялась, отчего Мартин почувствовал тепло на душе.

– Через сколько следующий рейс?

– Через час. Мартин, смотри какой здесь просторный зал в аэропорту, – и она покрутила камеру, чтобы он видел все вокруг.

– Ты мне лучше себя покажи, непоседа, – она скорчила смешную мордочку, вытянув губки вперед и изумленно подняв брови, при этом раскрыв свои большие зеленые глаза.

– Мартин, как я буду там без твоих блинчиков? – как ребенок, с удивлением сказала она.

– Вернешься, буду тебе готовить все, что пожелаешь, а блинчики в обязательном порядке. Я уже скучаю, Марусик.

– Я тоже, – она пристально и нежно посмотрела в камеру. – Ну, я пойду, осмотрюсь и чего-нибудь пожую. А ты отдыхай, завтра тебе заступать на дежурство. Пока, пока, – она послала ему воздушный поцелуй.

– Люблю тебя, – ответил ей Мартин. – Как же это хорошо, что можно открыто ей признаваться в любви, – подумал он.

АВТОР

Девушку предупреждали, что в самолете она будет под сопровождением двоих сотрудников оперативной службы. Но она даже не пыталась угадать, кто это из пассажиров, в этом не было необходимости.

Поговорив с Мартином, немного прошлась по залу, направилась в дамскую комнату, которая, как обычно, находится недалеко от мужской, около которой заметила двоих молодых мужчин, которые мельком на нее посмотрели. Они же, чуть позже, стояли за ней в очереди на сдачу багажа на следующий рейс.

Мари всем нутром чувствовала, что именно они должны похитить ее. И когда багаж был поставлен на ленту, ее пригласили в помещение для досмотра вещей.

«Вот и начался первый акт спектакля, режиссером которого выступает Альберт Уилсон», – подумала она.

Девушка спокойно прошла в указанное помещение, куда ее пригласил «служащий» аэропорта. Как только она зашла, там же появились те двое, что стояли за ней в очереди.

– Мари Росси, убедительно рекомендую не применять свои бойцовские навыки, вынуждая нас вколоть вам снотворное, – «служащий» продемонстрировал шприц с прозрачной жидкостью. – Просто следуйте за нами.

– Сначала скажите, кто вас послал, – абсолютно спокойно говорила девушка.

– Тот, кому вы дороги, кто очень давно ждет свою Зефирку.

– Столько ненужных понтов. Сразу бы сказали, что это Даниэль Миллер.

– Вот и хорошо, что вы все поняли. Только здесь вам придется оставить свои часы и телефон. Для вашей же безопасности.

– Как все загадочно, – усмехнулась Мари и выполнила то, что ей сказали.

– А теперь пройдемте на посадку на другой рейс.

Мари кивнула и пошла в сопровождении этих двоих: один шел впереди нее, второй сзади. Через служебный выход они беспрепятственно прошли к автомобилю, сели в него, ее вещи загрузили в багажник и их повезли к отдельно стоящему самолету, на борт которого они также поднялись втроем. Это был комфортабельный частный самолет. Но Даниэля в нем не было.

Девушку любезно пригласили занять удобное место, пристегнуться. Двигатель самолета заработал, дверь закрыли.

– Куда мы летим? – спросила Мари.

– В город любви, леди.

«Значит, Париж» – подумала она.

Самолет взлетел, оторвал шасси от земли и начал набирать высоту.

Девушка откинулась на спинку кресла, отказавшись от предложенных стюардессой напитков и легкой закуски, смотрела в иллюминатор и сейчас старалась ни о чем не думать. На борту самолета играла приятная музыка. «Надо просто отдохнуть, день будет тяжелым».

В это самое время двое сотрудников Интерпола обнаружили на стойке администратора, среди оставленных пассажирами вещей, часы и телефон Мари Росси, что делало невозможным отследить ее перемещение и местонахождение в настоящий момент. Также отсутствовал сигнал датчика, установленного на ее багаже.

Более того, ни на одной видеокамере в аэропорту не было последней записи передвижения Мари. Она заканчивалась тем, что девушка стоит в очереди на сдачу багажа.

Об этой ситуации было доложено руководителю полицейской операции. Но поскольку она была координированной с Национальными центральными бюро Интерпола не только США, но и ряда других стран, во Франции, Италии, Испании, Швейцарии готовились к выполнению своей части разработанного плана.

Через несколько часов на телефон Мари поступил входящий звонок от абонента «Мартин».

У Мари с руководителем операции была договоренность, если такая ситуация возникнет, они отправят от ее имени смс Мартину: «В аэропорту очень шумно, поэтому пишу. Долетела хорошо. Как устроюсь, позвоню. Не волнуйся» и смайлик.

АВТОР

Самолет приземлился в аэропорту Ле-Бурже, что в 12 км. к северо-востоку от Парижа.

Мари и двое сопровождавших ее мужчин спустились по трапу и сели в припаркованный здесь же автомобиль, ехали в абсолютной тишине.

Не доезжая пары километров до Парижа, автомобиль въехал на территорию частного домовладения, глядя на которое стало очевидно, что оно принадлежит очень состоятельному человеку. Ландшафт местности вокруг дома был выполнен профессионально.

«Действительно, хороший вкус у хозяина», – подумала Мари, оглядываясь по сторонам.

Было видно, что домовладение усиленно охраняется. Мало того, что кругом были видеокамеры, так еще и охранники с оружием перемещались по территории.

Автомобиль остановился около центрального входа. Ей открыл дверь мужчина в черном костюме с гарнитурой в ухе, но Мари проигнорировала жест с протянутой ей рукой. Ее проводили внутрь. Убранство дома производило двоякое впечатление: симбиоз старины и хай-тека.

«Хорошее сочетание, – решила Мари, которой один из охранников предложил подождать в этом зале минут 10-15. – Ну и какой выход на авансцену ты придумал, Альберт? Какое объяснение дашь?» – с интересом рассматривая помещение, думала девушка.

Она не спеша прошлась по просторному залу, вид из витражных окон был великолепен. По-осеннему золотые деревья, еще зеленая газонная трава и поздние цветы – все дышало красотой.

«Если не знать, что я в доме убийцы, можно было бы представить себя принцессой в замке, дом нереально большой, – глядя на всю красоту, Мари задумалась. – Возможности связаться с Норвудом пока нет, главное, чтобы Мартин не начал раньше времени выяснять, куда я делась».

Пока она смотрела вдаль, раздумывая, за ее спиной раздался знакомый голос:

– Здравствуйте, милая Мари. Наконец-то я вас увидел, – девушка повернулась лицом к говорящему.

– Даниэль Миллер, потрудитесь объяснить причины и обстоятельства нашей с вами встречи.

– Мари, я так занят, что не имею возможности пока вернуться в США. Мое сердце и душа не могут так долго находиться вдали от вас. Кроме того, я ревнив. И видеть, как в Интернете вас расхваливают за выступления и сколько вам делают комплиментов, для меня трудно. Кроме того, около вас постоянно находятся посторонние мужчины. Вот я и решил сделать вам и себе сюрприз, пригласить во Францию.

– Даниэль, это называется похищение. У вас странное представление о том, что такое сюрприз. Вы эгоист.

– Может быть, но, однозначно, что собственник, и горжусь этим качеством. Вам нравится этот дом?

– Не переводите разговор. Почему я здесь и как надолго? Я должна быть в Техасе, через два дня приступить к работе.

– Все зависит от вас, моя Зефирка. Вы мало отдыхаете. Предлагаю вам остаться здесь и насладиться моим обществом. Я вас не разочарую.

Весь разговор Мари выглядела холодной, жестким взглядом почти стальных глаз смотрела на мужчину, который, наоборот, поедал взглядом девушку.

– Я не могу принять вашу «заботу». Мне надо работать. Из-за вас меня уволят из больницы Лос-Анджелеса.

– Если хотите, мы решим вопрос, чтобы вашу работу по обмену перенесли в одну из клиник Парижа, можно даже в частную, выбирайте. Я же говорил вам, что хочу украсть и предоставить для работы лучшие условия в любой точке Европы.

Он не дал Мари сказать ничего в ответ, одному из охранников сказал проводить девушку в приготовленную для нее комнату на втором этаже, а через час пригласил ее на ужин.

Комната для Мари была в ее вкусе.

«Вот ведь, гад, подготовился, изучил, что мне нравится. И даже мягкую игрушку посадил на большущую кровать», – злилась девушка.

Она вытащила из чемодана кое-что из вещей и пошла в ванную комнату, где реально было все, что душе угодно!

«Как хорошо этот кобель знает женщин! Все продумано до мелочей. И даже мои любимые ароматы геля для душа, пены для ванной, шампунь и лосьон для тела», —рассматривая идеальную обстановку и чистоту, думала она.

Приняв душ, девушка с мокрыми волосами и в банном халате невероятной мягкости вышла из ванной. Походив по комнате, осмотрелась.

«Видеокамер, вроде бы нет, но от этого извращенца можно ожидать чего угодно, в том числе креативного решения».

Заглянув в большой шкаф-купе, ахнула, он заполнен вещами ее размера и любимых ею брендов, вплоть до нижнего белья.

«Черт возьми, он что думает, я навсегда с ним останусь? – начала сердиться девушка. – Надо продумать, как быстрее покинуть это логово».

Она легла на удобную кровать, раскинула руки в сторону, взглядом уставилась в потолок.

«По-доброму он не выпустит, это однозначно. Надо продумать, как связаться с Норвудом».

Ужин проходил в уютной гостиной с камином, в котором успокаивающе потрескивали дрова.

– Мари, вам нравится этот дом?

– Из того, что я видела, да. Уютный, все продумано до мелочей, особенно в той комнате, в которой временно расположилась я.

– Я старался. Надеюсь, что вам захочется тут остаться.

– Сомневаюсь, – сухо ответила Мари. – Даниэль, ответьте мне, зачем я вам нужна? Вы достаточно молоды и успешны, богаты, у вас не должно быть проблем с женским вниманием. Я же – простой врач. К чему весь этот спектакль с похищением? Вы не боитесь, что меня начнут искать? – продолжила она.

– Если я скажу, что это любовь с первого взгляда, вы мне поверите?

– Нет. Я не верю в любовь с первого взгляда.

– А зря. Это так и есть. Вы необычная, притягательная девушка, которую хочется завоевать, сделать своей богиней, а безумное притяжение к вам заставляет просто не замечать происходящее вокруг. А я привык получать то, чего мне хочется. И вообще, у меня такое впечатление, что я вас знаю всю жизнь.

– Ставлю Вас в известность, Даниэль, я для вас могу представлять опасность, и никогда и никому не покорялась, временами бываю очень злой, – она пристально, чуть наклоняясь вперед, посмотрела в глаза мужчине.

– Я об этом хорошо осведомлен, – тоже глядя на нее, ответил собеседник. – В какой клинике вы хотите работать во Франции?

– Ни в какой. Я не знаю французского и не намерена у вас оставаться, у меня другие планы на жизнь.

– Решили выйти замуж за автомеханика?

– А вам не все ли равно?

– Нет. Я сделаю все, чтобы вы вышли замуж за меня.

Мари рассмеялась в голос, а потом ответила: «Вы такой наивный и самонадеянный, Даниэль. Ad impossibilia nemo tenetur (лат.)».

– Согласен, что нельзя заставить выполнить невозможное. Но я буду очень стараться и докажу обратное. Моя строптивая Мари, давайте попробуем некоторое время пожить в одном доме. Я не буду вас ограничивать в перемещениях по городу и его пригороду, но только в сопровождении моих людей. В гараже в вашем распоряжении несколько автомобилей и три мотоцикла на выбор. Банковская карточка на вашем косметическом столике в комнате. На территории домовладения имеется спортзал, можете тренироваться. Что касается места работы, то во Франции есть клиники, где все врачи и медперсонал говорят на английском.

– Даниэль, вы же понимаете, что я не могу оставаться у вас? Мы чужие люди, которых ничего не связывает. Мне не нравится роль вашей заложницы.

– Вы – любимая моя женщина, а не заложница. И даже не думайте пытаться сбежать. Я должен завоевать ваше сердце и показать вам, на что я способен ради любви, – мужчина начал злиться.

– Как быстро он выходит из себя, – отметила Мари. – Почему вы иногда меня называете Зефиркой и присылали его мне вместе с розами? – решила чуть смягчить общий тон разговора девушка.

– Вы такая беленькая, невесомая и сладкая. У меня ассоциируетесь с молочным зефиром. Все просто.

– Когда я могу выехать в город и осмотреться?

– Через пару дней, моя дорогая. Пока привыкайте к новому климату и к разнице во времени – Лос-Анджелес отстает от Парижа на 9 часов.

– Спасибо за ужин, Даниэль. Я поднимусь к себе.

Даниэль встал, отодвинул стул девушки, вдохнул запах ее волос, приблизившись недопустимо близко к ее спине, но Мари сделала вид, что не заметила этого, и, не торопясь, поднялась к себе. Здесь она переоделась в мягкий плюшевый домашний комплект, взяла из книжного шкафа томик Вольтера на английском языке и села в мягкое кресло, укутавшись пледом. Сначала с удовольствием читала, потом ей вдруг стало грустно. Вспомнилась любимая квартира, Мартин, с которым так спокойно, чем бы ты ни занимался, работа, клуб Шона, семья Джима. С этими мыслями она заснула.

Часа через два после ужина мужчина поднялся на второй этаж особняка и подошел к комнате девушки, прислушался, но оттуда не доносилось ни единого звука. В какой-то момент он решил, что его гостья устроила побег, и уже разозлившись и испугавшись от этой мысли одновременно, нажал на ручку двери, открыл ее и увидел Мари, спящую в кресле.

Он облегченно выдохнул, тихо ступая по полу, подошел и с наслаждением стал смотреть на нее, потом расстелил постель, аккуратно взял Мари на руки и положил на кровать, укрыв одеялом, погладил по голове, поцеловал в щеку и вышел, так как задержаться у ее кровати значило сорваться и не остановиться в своем желании быть с ней. Но еще не пришло время, Мари надо к нему привыкнуть. Это он понимал четко.

Утром, проснувшись отдохнувшей от перелетов, вчерашнего разговора с Даниэлем, Мари поняла, что на кровать ее переложил именно он.

«Надо учесть, что он имеет привычку заходить в эту комнату по ночам. Теперь понятно, почему дверь не закрывается изнутри», – подумала Мари, спускаясь на первый этаж.

Там она подошла к одному из охранников и попросила показать спортивный зал и автопарк. Оказалось, что Даниэль уехал в один из своих офисов и приедет вечером.

Спортивный зал был оборудован профессионально. А автопарк заслуживал стать конкурентом любого крутого автосалона. Особенно Мари понравился один из мотоциклов темно-синего цвета. Она решила, что именно на нем и отправится в город.

После этой небольшой экскурсии Мари в гордом одиночестве позавтракала и пошла осматривать территорию домовладения своего похитителя.

Погода была теплой для осени, солнышко не просто светило, а даже грело. Девушка подставляла ему свое лицо, счастливо улыбалась, гуляя между клумбами и деревьями.

«Чудное место, просто райское», – думала она.

После полуторачасовой прогулки она вернулась в комнату, достала из чемодана тренировочный костюм и отправилась в спортивный зал. Переодевшись в раздевалке, прошла в зал, где находились два охранника, якобы тренирующиеся, но больше обязанные следить, чтобы их гостья чего-нибудь не выкинула. Зал был просто «напичкан» видеокамерами.

Мари начала стандартную разминку и тренировку. Мышцы просто требовали нагрузки, да и нервные клетки вопили разгрузить их от напряжения.

Охранники между собой говорили на французском, вероятно, были заранее предупреждены, что она этого языка не знает. Но она то знает!

«Смешные», – подумала Мари, но вида не подавала, продолжая лупить по огромной груше ногами и руками.

Ее тренировка длилась не мене 4 часов, что вызвало негодование охранников, которые, видимо, были уверены, что уже через 30 минут эта особа «сдуется». Спортзал действительно имел классные тренажеры, заниматься было одно удовольствие.

По окончании тренировки Мари с наслаждением приняла душ, переоделась и направилась в сторону дома, отказалась от приглашения пообедать, сообщив, что не голодна, поднялась к себе в комнату, включила стоящий здесь проигрыватель с коллекцией пластинок, поставила пластинку джазовой исполнительницы Эллы Фицджеральд, сделала маску на лицо и легла на кровать.

«Ладно, когда я смогу выезжать в город, продумаю, как «засветиться», – решила для себя Мари. До вечера она из комнаты больше не выходила.

Даниэля держали в курсе всех действий, совершаемых Мари. Ему сбросили видео ее тренировки и прогулки. Одну из ее фотографий, где девушка подставила лицо солнцу, и в ее распущенных волосах играли его лучи, он поставил на заставку своего телефона. Его коллекция фото и видео с Мари пополнилась.

Вечером в ее комнату постучали, она открыла и на пороге увидела охранника, который пригласил ее спуститься на ужин, но девушка наигранно любезно отклонила приглашение, сообщив, что не голодна.

Через 30 минут в комнату постучал и вошел сам Даниэль Миллер.

– Мари, вы не обедали, а теперь отказываетесь ужинать. Вам не нравится, как готовит мой повар?

– Нравится. Я просто не хочу есть.

– Не упрямьтесь, пойдемте. Вы же не маленький ребенок.

– Даниэль, считайте, что я прохожу акклиматизацию.

Мужчина на нее хитро посмотрел, подошел, просто поднял ее, перекинул через плечо и вышел из комнаты, при этом, не забывая крепко держать ее за ягодицы одной рукой.

– Отпустите! Вы слишком многое себе позволяете, уберите руку с того места, где она у вас сейчас, – зло сказала ему Мари, пытаясь крутиться на его плече.

– Это ваше наказание за нежелание кушать, терпите, – при этих словах он погладил своей рукой ее ягодицы.

Около сервированного стола он поставил Мари на ноги, продолжая «пожирать» её глазами, отодвинул ей стул и пригласил сесть. Девушка поправила растрепавшиеся волосы и села, надула пухленькие губки, зло фыркнув на Даниэля, которого это еще больше возбуждало.

За ужином Даниэль не спускал с нее глаз, Мари, наоборот, держалась свободно, расслабленно и безразлично по отношению к мужчине.

– Вы всегда так много тренируетесь? – с интересом начал разговор Даниэль.

– Да. А вы всегда подсматриваете за женщинами? В душе тоже камеры?

– Во-первых, я не подсматриваю, а любуюсь вами, во-вторых, я же не извращенец, Мари. В ванных и душевых камер нет, так же, как и в вашей комнате.

– Надо же, как благородно, – съязвила она в ответ.

– Вы уже решили, куда и на чем поедите послезавтра?

– Просто прокачусь в сторону города. Хотела попросить синий мотоцикл из вашего гаража.

– Берите любой. Вас будут сопровождать охранники тоже на мотоциклах.

Вечером, после принятия ванны, она сидела на кровати, обняв большого мягкого зайца, который в день ее приезда уже был в комнате. От лампы с мягким светом, стоящей на прикроватной тумбочке, в помещении было уютно.

«Как там Мартин?» Мысли о нем заставляли волноваться, вспоминались его темные глаза, слегка волнистые, густые и черные, как смоль, волосы, эта обворожительная улыбка и такой нежный взгляд, перед глазами стоял момент его признания в любви и расставания в аэропорту.

Еще одна мысль тревожила девушку, это ее лунатизм, эпизод которого мог возникнуть в любой момент ее глубокого сна. Она опасалась, что может многого наговорить, и Даниэль убьет ее раньше, чем она могла бы убить его. Но контролировать себя во сне невозможно, и к тому же она очень глубоко спит – особенность с самого рождения.

Мартин всегда говорил, что с точки зрения здоровья – это супер, а вот с точки зрения безопасности – плохо, ее можно даже похитить, она и не проснется. Одна надежда на то, что Даниэль не будет каждую ночь приходить к ней в комнату.

Следующий день у нее прошел в том же режиме, что и предшествующий, только в спортзале она на английском попросила одного из «тренирующихся» охранников встать с ней в спарринг.

Он, снисходительно улыбнувшись, несколько рисуясь, согласился, но Мари сделала все, чтобы он больше так ей не улыбался. Парень реально устал и выхватил от нее несколько четких и очень болезненных ударов. В конце в его глазах, помимо явной боли, было восхищение.

От обеда Мари не отказалась, просила передать повару свои слова восхищения его талантом. Потом поднялась к себе, предупредив, что ужинать не будет.

Даниэля Миллера до глубокой ночи в доме не было.

Вечером Мари посмотрела по телевизору боевик, приняла душ, легла с книгой в постель, уложив рядом зайца.

«Все-таки любовь к большим мягким игрушкам, несмотря на то что уже не ребенок, останется, наверное, со мной до старости, если меня не грохнут раньше», – смеясь, подумала девушка. Она читала часа два, потом выключила свет и погрузилась в сон, обняв зайца.

Даниэль приехал, когда было почти три часа ночи, прошел к себе в комнату, принял ванну, налил бокал красного вина, сделал маленький глоток и включил запись сегодняшней тренировки объекта своих вожделений, потом поднялся к комнате девушки и бесшумно вошел внутрь.

Мари спала в обнимку с зайцем. Её золотые волосы были заплетены в две косички.

Он стоял и понимал, что до сих пор продолжает завидовать Джиму, ведь он был первой любовью Мари, именно его руки касались этих волос, ему она улыбалась и обнимала его. От этих мыслей мужчина каждый раз начинал впадать в ярость.

«Если она меня не полюбит, я ее убью. Никто кроме меня не должен ее касаться», – сам себе мысленно поклялся Даниэль, а потом тихонько лег рядом с девушкой на кровать, вытащил из-под ее руки зайца и вложил в ее руку свою ладонь, отчего Мари поерзала во сне, нахмурившись, Даниэль погладил ее рукой по щеке.

Мужчина придвинулся к девушке, прижал к себе и слушал ее дыхание, с наслаждением вдыхая тот незабываемый с детства и юности аромат, который пленил его всегда. Его сердце в это время выполнило двойной кульбит. Так он пролежал рядом с ней часа полтора, потом тихо удалился к себе.

АВТОР

Мартин не находил себе места. Телефон девушки был выключен, на связь она не выходила, почему-то не отвечал телефон больницы, в которой Мари со вчерашнего дня должна была начать работу. Заведующий отделением Сэм тоже пребывал в неведении. Отработав сутки, Мартин приехал домой, поспал часа четыре и хорошо, что проснулся, сон был отвратительный. Он видел, что Мари в опасности, ее мучают, девушка зовет на помощь, а он не может до нее дотянуться, она с ним прощается и кричит, чтобы он себя берег.

Мужчина встал под холодный душ, чтоб смыть нервное напряжение от сна, а когда вышел, увидел на телефоне пропущенный звонок миссис Амади, отчего сердце «ёкнуло». Он сразу перезвонил. Мама Джима попросила, как у него будет время, приехать к ним домой поговорить. Откладывать встречу не стал, оделся, сел в машину и поехал.

В доме Джима его всегда тепло встречали, мама ласково называла «сынок». Вот и сейчас миссис Амади обняла его, пригласила в дом, где никого, кроме них двоих, не было.

– Мартин, сынок, прости, что отвлекла тебя, но мне так неспокойно на сердце и только с тобой могу поговорить.

– Что случилось, миссис Амади? Вас что-то беспокоит? Все здоровы?

– Со всеми все хорошо. Я по другому поводу беспокоюсь. Я волнуюсь, что что-то происходит с Мари.

– В каком смысле?

– Перед тем как уехать в Техас, она приезжала попрощаться с нами. Все было замечательно. Но ее глаза, Мартин, в них была такая тоска, будто она прощалась навечно с нами. Я же мама, меня не обманешь. Мари мне ближе моих детей даже, я ее чувствую каждой клеточкой. После ее отъезда она мне снится почти каждую ночь. И Джим тоже, как будто он ее защитить хочет. Мартин, ты не знаешь, как у нее дела? У меня нехорошее предчувствие.

Мартин, как мог, успокаивал миссис Амади, пообещал, если что узнает, позвонит ей.

Женщина взяла его за руку.

– Сынок, я знаю, что тебе нравится Мари, береги ее, пожалуйста. Джим ведь тоже знал, что ты всегда любил нашу Мари, но ты был верен дружбе и порядочный человек. Мой сын и сейчас знает, что твоя любовь не прошла.

– Полюбил ее с первого дня и буду любить до последнего вздоха. Если честно, я разговаривал с Джимом, просил у него прощения и разрешения и дальше любить Мари, быть с ней. И мне кажется, что Джим не против.

– Так надо признаться в своих чувствах этой девочке. Только тебе мы и можем доверить свою дочку, нашу Зефирку, – женщина внимательно смотрела на Мартина, который в эту секунду сник.

– Я признался. Но она ничего не ответила, молчала и плакала.

– Она ответит на твою любовь, ей нужно время. Только ты должен это чувство через всю жизнь пронести. Она такая одна во всем мире. Эта девочка должна быть счастлива.

– Миссис Амади, я все для этого готов сделать. Спасибо, что вы заменили ей маму и папу после смерти родителей. Я благодарен, что Вы не осуждаете меня за чувства к девушке своего сына, – женщина обняла Мартина за плечи.

– Мы с первого дня знакомства с ее семьей считались родственниками. Знаешь, душевнее людей я в жизни не встречала. Вот и от Мари всегда солнечное тепло исходит, сердечность какая-то. У этой девочки сложная жизнь. Бабушка с дедушкой ведь еле успели ее забрать, девочку собиралась удочерить какая-то семейная пара из Норвегии. Так мистер Александр Росси поднял все свои связи, в том числе в министерстве иностранных дел, и внучку забрал. Она, кстати, похожа на своего дедушку внешне и талантлива как врач, его гены. А начитанная и музыкальная – в бабушку, у которой голос оперный был и абсолютный слух, в нее и языки легко учила. Мари сразу называла их мама и папа.

Мы с ними познакомились, когда малышке только исполнилось 5 лет. Джим, как ее увидел, подошел, взял за ручку и сказал, что будет ее беречь. Так они и шли до последнего дня вместе. Ласковее Мари ребенка было не найти. Сколько ее знаю, она много училась, развивалась во всех сферах жизни, как будто доказывая самой себе свое право жить и иметь семью, которая ее любит и никогда больше не бросит. Поступок ее биологических родителей сильно подкосил бабушку и дедушку, ведь когда они ее забрали, им было уже 57 и 59 лет. Но за годы, что они были вместе, своей девочке отдали все самое ценное в жизни: любовь, понимание, заботу и веру в нее. А малышка с первого дня, несмотря на то что ей было всего 3 года, когда ее забрали, отвечала взаимностью, невероятной благодарностью.

У женщины на глазах появились слезы, Мартин же ничего не мог сказать из-за кома в горле. Какое-то время они сидели молча.

Мама Джима прервала молчание:

– Представляешь, наш проказник Эдвун, глядя на фотографии Мари, стал называть ее «Мама», – она рассмеялась.

– Так она и есть его вторая мама. Кровь теперь одна на двоих. Будем считать, что у Мари Росси есть уже ребенок – старший сын Эдвун, – смеясь, сказал мужчина.

Домой Мартин возвращался с усиливающимся чувством тревоги. Приехал поздно и лег спать, решив утром обратиться в полицию.

Как и обещал Мари офицер Норвуд Браун, через двое суток с момента ее пропажи его подчиненный начал наблюдать за Мартином, и когда последний направился в сторону полиции штата, к нему подошел ранее неизвестный мужчина, представился и пригласил для короткой беседы в офис Интерпола.

Мартин, когда услышал слово Интерпол, сразу понял, что это связано с Мари, единственное, старался гнать от себя мысль, что произошло что-то страшное.

В кабинете, куда его пригласили, находился мужчина, представившийся директором Национального центрального бюро Интерпола в США Норвудом Брауном. Он сказал, что действует по просьбе Мари Росси, которая предполагала, что именно в этот день он пойдет в полицию по поводу ее исчезновения.

– Госпожа Мари хорошо вас знает, господин Гарсиа.

– Что с ней случилось, где она?

– Всех подробностей я вам рассказать не могу. Национальные центральные бюро Интерпола нескольких стран проводят совместную операцию по задержанию преступника международного уровня. Мы не планировали вовлекать в это Мари Росси, но она сама установила и начала реализовывать свой план в отношении того же человека, которого разыскиваем мы. Им оказался тот, кто больше 10 лет назад убил Джима Паркера и несколько раз стрелял в Мари.