Я учусь в Бикелови! Академия магии

Глава 3

А удивляться было с чего.

Обширное поле, со всех сторон окруженное лесом, посреди которого растянулось… Нет. Раскинулось здание, похожее на дворец из фильмов про английских лордов. Что-то вроде Версаля, который видела в интернете. Только это место явно больше Версаля. К тому же перед дворцом большой сиреневый пруд, который по определению быть сиреневым не должен. Это тоже намекает – мы не в Англии.

– Это что? – спросила я, потому что уже пора бы что-то сказать – магический курьер уже несколько секунд таращится на меня, точно ждет, что начну восхищаться. Восхищаться можно смело, но мне пока слишком страшно.

– Ну, как что? – как-то обиженно откликнулся Адонис. – Это великолепная академия Бикелови! Здесь обучают лучших магов всего Равновесия. Хотя некоторые не согласны. Но кто их слушает? И вы, мисс Янг, удостоены чести учиться в его одухотворенных стенах.

От пафоса, с которым он это произнес, меня замутило. Но зато понемногу возвращалась способность трезво рассуждать. То, что я не у себя в штате, и так ясно. А судя по словам этого кудрявого, вообще где-то очень далеко от него. Опасения у меня насчет этого курьера все еще есть, но стоит отдать должное – не нападает, не пристает. Жить можно.

– Та-ак, – протянула я, когда начали спускаться по извилистой тропинке между кустов ежевики к полю, – и за что мне такое счастье?

Адонис помог мне слезть с уступа.

– Ну как же? – удивился он, и мы пошли прямо по газону, аккуратно постриженному и неестественно зеленому, – вы потенциальный маг. А магам положено учиться в магических академиях.

У меня даже ноги заплелись от такого заявления. Точно грохнулась бы на эту фантастическую траву, если бы не внезапно выпрыгнувший из земли стебель. Он каким-то образом подхватил меня, а когда я оцепенела, послушно втянулся обратно, а след зарос травой. Как ничего и не было.

– Адонис? – позвала я курьера, который ушел метра на три вперед и не видел, как я спотыкаюсь.

Он обернулся.

– Что-то не так?

– Из земли только что вылезла ветка, – сообщила я, все еще не двигаясь и указывая на траву взглядом.

– Ветка? – не понял он, а потом вдруг расплылся в улыбке, весьма красивой и добродушной кстати, и сказал: – А, это, наверное, хелперные лианы. Их рассадили по всему полю, на случай падений неопытных адептов с летательных снарядов.

Мне в очередной раз стало не по себе от его спокойных заявлений о паранормальном, а он продолжил, когда мы пошли дальше:

– Вам понравится в Бикелови. Хорошо, что я вас нашел. Будете развивать свои способности, разумеется, когда разберетесь, в чем они заключаются. Но вы не торопитесь. В Бикелови вам помогут. Иначе зачем еще магические академии?

То, что я в каком-то магическом измерении, давно догадалась, но заявления Адониса о том, что я маг, даже рассмешило.

– Слушайте, – сказала наконец я, – вы ошиблись. Я точно не маг. Больная – да. Маг – нет.

Он так сильно замотал головой, что думала, она сейчас отлетит.

– Даже слушать не хочу, – заявил курьер. – Портал вынес меня к вам, хотя он тут, конечно, ни при чем. Но мой дар способен чувствовать магию. И он говорит, магия в вас есть. Так что не унижайте своей ценности, и вперед в академию.

Больше спорить с ним смысла не было – все равно не докажешь. К тому же, мы подошли ближе к дворцу. Теперь слева у сиреневого пруда видно что-то вроде коновязи. Только привязаны там не лошади, а три грифона с цветными перьями – золотистыми, синими и красными. Возле золотистого заметила парня, в котором узнала наездника-налётника, которого видели в лесу.

– А он кто? – спросила я, кивая на парня.

Парень высокий, рыжий, как апельсин, волосы до плеч, одет в зеленую куртку и черные штаны. Он стоит спиной и далеко, именно поэтому очень захотелось посмотреть на лицо.

Адонис повертел головой.

– Где?.. А, опять он. Послушайте, мисс Янг, вам нужно сосредоточиться на главном – на собственном даре, который нужно раскрыть, выяснить, развить. Ну, вы ведь хорошая девушка, займитесь учебой, а не парнями.

После его слов познакомиться с этим рыжим захотелось еще больше, ведь запретное всегда интереснее. Тем более, если уж мне пришлось попасть в это незнакомое место, то хоть что-то знакомое и привычное будет полезно. А что для девушки может быть привычней, чем симпатичные парни? В том, что он симпатичный, я почему-то не сомневалась.

– А все же, – не уступала я, все еще обалдевшая после стремительных событий. – Что за парень? И почему вы его так не любите?

– Я?!

Тон курьера выдал его с потрохами. Очевидно, большой любви к этому рыжему он действительно не испытывал. Мы пошли вокруг пруда по ракушечной насыпи, а Адонис проговорил с каким-то оскорбленным видом:

– Кто он такой, чтобы я тратил на него свои нервы? Это всего лишь Джек Линдегрин, рыжий упыреныш…

Я не поняла – серьезно он или шутит. Со спины ведь не разобрать…

– В смысле? – уточнила я и привстала на пальцы, в надежде, что так можно рассмотреть парня лучше. – Упыреныш, то есть кровосос?

До меня хоть и не сразу, но все же дошло – если я в мире с магией, наверное, в ней есть и магические создания. Но почему-то стало как-то обидно – жалко, если такая огненная копна принадлежит упырю.

Мы почти обошли пруд и оказались недалеко от «грифоновязи», где громадные животные утробно курлыкают и строго на нас поглядывают. Неужели и я когда-нибудь смогу на них летать?! Невероятно…

Курьер фыркнул:

– К сожалению, не кровосос. Во всяком случае, не в прямом смысле. Иначе в Бикелови его бы не взяли. У упырей свои места обитания. Но нервы он треплет, как настоящий вурдалак.

То ли у меня тяга к плохим парням, то ли Адонис так хорошо рассказывает, что тут же захотелось познакомиться с Джеком Линдегрином. Хотя успела себя мысленно отругать – если все так, как говорит курьер, хорошего от этого рыжего ждать не стоит. Правда, что делать с глупым девчачьим интересом, который сейчас вообще не к месту – непонятно. Разве понадеяться, что он несимпатичный, и я со спокойной совестью смогу дальше разбираться со своим стрессом.

К сожалению, только додумала мысль, парень обернулся, и моя надежда на его несимпатичность развалилась. Правильные черты, чуть загорелая кожа, острые скулы, от которых его выражение лица кажется каким-то озорным. Все как по учебнику обольщения! А еще безумно зеленые глаза. Даже с расстояния видно. А может, я слишком глазею. Но глаза действительно как два фонаря травяного цвета.

Увидев нас, он расплылся в улыбке, и я подумала: парень точно пользуется если не популярностью, то спросом у девушек. С такой улыбкой можно прямо на обложку.

– Мистер Капло! – крикнул парень и помахал, при этом успел осмотреть меня так, что я смутилась. – Как вы? Нормально спали? Мы с ребятами репетировали. Не мешали?

Парень разговаривал с Адонисом, но рассматривал меня. Причем так нагло, что к своему удивлению начала раздражаться. Нельзя так пялиться на незнакомых людей. Популярностью никогда не пользовалась, и внезапное внимание красавчика выбило из колеи, захотелось защищаться.

А разве нападение не лучшая защита?

Поэтому нахмурилась и сделала вид, что ко мне не подъедешь на дареной козе.

Парня это, кажется, развеселило – он усмехнулся и еще и подмигнул.

Наглый какой.

Курьер пыхтел и сопел. По улыбке, которую он натянул, еще раз убедилась – отношения у этих двоих не то, чтобы очень. Но заговорил Адонис все же довольно любезно, если не считать ходящих на лице желваков:

– В самом деле? Репетировали? Я даже не заметил.

– Правда? – с улыбкой удивился парень. – Ну, слава богине. Мы так грохотали. Не специально, конечно. Ударник не мог поймать ритм, а басист засыпал на ходу. Сами понимаете, нужно повторить.

Улыбка Адониса стала еще более натянутой, показалось, он сейчас взорвется, но он снова умудрился сдержаться. Хотя проговорил сквозь зубы:

– Конечно, мистер Линдегрин, я прекрасно понимаю. Ваши занятия чрезвычайно важны.

– А кто с вами такой очаровательный? – спросил парень и снова посмотрел на меня так, что захотелось провалиться сквозь землю. Нет, все-таки мне не показалось. Такие как он – настоящая проблема для девушек. Держаться подальше. Определенно, держаться подальше. От таких лукавых глаз хорошего не будет.

Видимо Адониса интерес парня тоже не обрадовал – курьер шагнул, загораживая меня собой, и проговорил очень четко:

– Новая адептка. Но вам об этом не стоит беспокоиться, мистер Линдегрин.

– Точно? – услышала я усмешку парня, ведь сейчас передо мной только спина Адониса в пиджаке. – Я бы мог показать ей, что тут как.

– Не сомневаюсь, – отозвался курьер, – но не смею вас утруждать. Вам ведь надо репетировать? Не откладывайте, мистер Линдегрин.

– Мне несложно.

Адонис хмыкнул.

– Догадываюсь, – согласился он. – Но мы не можем рисковать вашей успеваемостью и развитием ваших выдающихся способностей. Так что продолжайте… м… что вы там делали? В общем, продолжайте.

И обернувшись, уже добавил мне:

– Идемте, мисс Янг, пока этот паршивец еще может отстать. Иначе прилипнет, не отделаемся.

Запротестовать я не успела – курьер аккуратно приобнял и подтолкнул меня в спину, пришлось повиноваться и идти. Не то, чтобы мне сильно хотелось остаться, но посягательства на личную свободу и выбор – больная тема. Хватило опекуна-алкоголика, который вечно диктовал, что делать. С барабанным боем удалось выбить разрешение поступать в колледж. Он считал, что после школы надо идти работать, чтобы не терять в пустую время.

И, хотя в невероятное перемещение в магический мир всё еще верила с трудом, кое-что полезное в этом есть – избавление от его тирании.

Мамы не знала. На расспросы опекун отвечал односложно, и каждый раз по-новому. Были варианты: бросила, погибла, она беглая мексиканка, ее похитили инопланетяне. Также существовали версии дурдома, секретной организации агентов, закрытых научных разработок и еще куча бреда, в который я не верила.

Неизменным оставалось одно – я понятия не имела, кто моя мать и где она. И не теряла надежды однажды узнать, что случилось, и почему мне пришлось расти одной, терпя опекуна.

И да, мне ее не хватало.

Пока шли по насыпной тропинке к большому фонтану, за которым даже отсюда видны массивные двери с золотистой лепниной, я все порывалась расспросить у Адониса про этого рыжего. Но, каждый раз, когда косилась на него, желание пропадало – курьер хмурый и какой-то возвышенно-недовольный.

Пришлось отложить это на «попозже» и заняться изучением местности. Рыжий парень сбил с толку, даже забыла ненадолго, где нахожусь. А изучать здесь очень даже есть, что. И, по-хорошему, это первостепенная задача, а не какие-то там парни.

Хотя, кого я обманываю? Девушкам нравятся парни, особенно красивые, яркие и умеющие себя подать.

И все же, решила держать себя в руках. Адонис прав – я в новом мире и, кажется, все еще в состоянии легкого шока. Надо осознать, разобраться, понять, в конце концов, что я тут делаю. Вдруг это ошибка, и меня отправят обратно.

Только вот не уверена, что хочется возвращаться к невменяемому опекуну. Уж лучше обживать новый мир.

– А почему никого нет? – спросила я, когда проходили мимо роскошного фонтана с опять же сиреневой водой. В моем понимании, в академиях и школах во дворе всегда кто-то обязан ошиваться.

Адонис приподнял бровь.

– А кто должен быть?

– Ну… – протянула я, – студенты…

– Вы имели в виду «адепты»? – поправил курьер. – В магических академиях учатся адепты.

Я пожала плечами.

– Ладно. Адепты. Где они?

– Как где? – отозвался Адонис как-то не слишком уверенно. – На занятиях. На тренировках. Или отдыхают. Хотя…

Он покрутил головой, я сделала то же самое. Действительно странно. Во всем необъятном дворе академии Бикелови только я, курьер и этот рыжий дьволенок.

Все на занятиях?

Серьезно, что ли?

Или что-то другое?

Глава 4

Крыльцо, по которому мы поднялись, оказалось широким и из желтого мрамора, с винтажными перилами и большими горшками с цветами. Двери академии Бикелови бесшумно раскрылись сами, но во всем громадном фойе тоже оказалось пусто. Только мраморный пол, колонны, куча дверей и широкая лестница с красным ковром, расходящаяся на две стороны.

Ну, точно – дворец.

И все же безлюдность озадачивала.

– Хотите сказать, это тоже нормально? – обратилась я к Адонису.

Вид у него растерянный. Кажется, он и сам не поймет, в чем дело.

– Гм… Не знаю, – пробормотал он. – Обычно в фойе кто-то да есть. В конце концов, камердинер или феи. Они часто прогуливают пары.

Известие о прогуливающих феях озадачило и одновременно принесло облегчение – конечно, факт наличия фей та еще история, но, похоже, ничего человеческое им не чуждо. Учитывая полную кашу в моей голове, это небольшой, но плюс к пониманию происходящего.

– Так, – решила уточнить я. – И что будем делать?

Приступ сегодня уже был, по теории вероятности, лимит боли на сегодня исчерпан. Но все же хотелось немного определенности, а еще знать, что мне помогут. Этот Адонис ведь обещал. Только, судя по морщинам между его бровей, его собственная определенность сейчас тоже шатается.

– М… – снова протянул он и потеребил кудряшку над лбом. – В любом случае, мне нужно отвести вас к регистратору… фиксация наличия магии, потом внесение в списки… А дальше уже как распорядятся. Да. Так и поступим.

Только направились в сторону какой-то вытянутой двери, как за спиной хлопнуло, потянуло сквозняком, а когда обернулась, в фойе обнаружила рыжего Джека. Он вошел, отряхиваясь от пыли и перьев, и сперва нас не заметил, но когда поднял голову, губы растянулись в улыбке.

– О, вы еще здесь? Повезло мне.

У меня его появление вызвало противоречивые эмоции. Глупо отрицать – он красавчик и точно привык к быстрым победам. Такая уверенность привлекает, но именно это одновременно и бесит. Нет. Нет, Тиффани. Держись от этого чертенка подальше.

Адонис надулся, как индюк, хотя при его комплекции это не так просто, и собрался что-то сказать, но парень повертел головой и выдохнул:

– А где народ? Куда все вымерли?

Голос прозвучал удивленно, и, пока курьер соображал, что сказать, у меня вырвалось:

– Сами не знаем.

Удивление с лица парня тут же слетело, на его смену пришла шкодливая улыбка с ослепительно белыми зубами. Кажется, даже глаза засветились зеленью. Тоже мне, Локи.

– Может, вместе выясним? – предложил парень и подошел. – Я Джек Линдегрин, адепт второго курса Бикелови. И разбираюсь тут получше, чем ты.

Обращался он напрямую ко мне, будто нарочно игнорируя Адониса, из-за чего тот надувался и пыхтел еще больше. А я подумала – лучше бы он не подходил, потому что вблизи кажется вообще неотразимым и привлекательным той самой чертовщинкой, от которой обычно теряешь голову, влюбляясь в актеров и музыкантов. И смотрит так, будто предлагает что-то запрещенное, безрассудное, но абсолютно невероятное.

Дыши, Тиффани. Дыши и сохраняй трезвость.

Наконец, курьер выдохнул:

– Вы забываете обо мне. Я все еще здесь и все еще сопровождаю мисс Янг. И не успокоюсь, пока она не окажется в безопасности.

Меня эти слова даже немного обеспокоили – то есть, я в опасности?

Рыжего Джека это, кажется, только повеселило. Он снова усмехнулся и проговорил:

– Да бросьте, мистер Капло. Она же в Бикелови, какая опасность? Тем более, сейчас тут только я.

– Вот именно, – многозначительно отозвался курьер магов и, развернувшись ко мне, легонько, но настойчиво подтолкнул под локоть. – Пойдемте, мисс Янг. У нас еще дела. Сейчас разберемся, куда все подевались и на месте ли регистратор.

От рыжего он меня уводил довольно настойчиво, а мое любопытство возросло еще больше – за что, интересно, Адонис так взъелся на этого Джека? Нет, понятно, девушкам он точно разбивает сердца, такой только этим, наверное, и занят. Но курьер-то тут при чем?

Джек, тем временем, довольно быстро, даже как-то пританцовывая пересек зал и выглянул в окно под лестницей.

– Эм… Мистер Капло? – позвал он.

Курьер продолжал вести меня подальше.

– Не обращайте внимания, мисс Янг, он сейчас отстанет, – отозвался курьер.

Моя голова все еще повернута назад и прекрасно вижу, как рыжий Джек влип лицом в стекло и всматривается за него явно с интересом. Он снова позвал:

– Мистер…

Реакция Адониса оказалась такой неожиданной, что я вздрогнула – он всплеснул руками и резко развернулся.

– Ну что вам еще надо, мистер Линдегрин? Вам мало этой какофонии всю ночь, так теперь еще и отвлекаете от работы!

На эту внезапную вспышку с изумлением смотрела и я, и Джек, который, к слову, умудряется заигрывать взглядом. Он точно заигрывает, слишком глаза блестят. Поддаваться на эти попытки завладеть вниманием я не собиралась и нарочно повернулась к нему спиной и лицом к курьеру. Тот надувается, пыхтит и, кажется, очень недоволен.

Рыжий Джек сдаваться, очевидно, не собирался.

– Я просто хочу сказать… – начал он.

– Что? – опять оборвал его Адонис, и мне показалось, что курьер слишком уж бурно реагирует на этого Джека. – Опять задумали какую-нибудь пакость? Имейте в виду, на этот раз я не смолчу. Все донесу ректору!

Джек пробормотал довольно тихо, но я почему-то услышала:

– Вы и в прошлый раз грозили.

Услышал это и Адонис.

– Грозил! И сообщил! – выпалил он так, что голос стал каким-то слишком высоким. Даже забеспокоилась – не сорвал ли связки. – Но у него было много дел. Ему некогда заниматься пакостями каждого адепта!

– Тогда какой смысл угрожать? – задумался Джек и улыбнулся хитро и, одновременно, невинно. А я еще больше насупилась – нет. Никаких поблажек ему. Ни капли. Никаких «джеков линдегринов».

Ну, класс. Я даже его заковыристую фамилию запомнила. Отлично, ничего не скажешь.

Думала, голос курьера выше быть не может. Я ошибалась. Кажется, своей следующей фразой он перешел на контратенор.

– Вы хамите?! – взвизгнул он. – Имейте в виду! Если продолжите в том же духе, я этого так не оставлю! Я дойду до ректора! До магического ареопага! До…

Джек закатил глаза, причем даже этот жест дался ему с игривой легкостью. У меня никогда не получалось так кокетничать, хотя, кажется, это женская привилегия.

Скрестив руки, он зевнул и сказал:

– Я просто хотел сказать, что за этим окном во внутреннем актовом дворе, походу, общее собрание. И на это стоит посмотреть. Но если не хотите, идите дальше, ищите регистратора. Хотя, кажется, вон он, в третьем ряду слева.

Смысл сказанного до курьера магов дошел, как поняла, не сразу – он пару секунд хлопал ресницами, за которые я успела сто раз заметить, как рыжий хам меня разглядывает. И ведь даже не стесняется. Будто уже придумал, куда позовет меня на свидание.

Я сама себя мысленно одернула – ни о каком свидании с этим чертенком речи быть не может. Сто раз видела, как девчонки в старших классах сохли по вот таким самолюбивым и уверенным в себе, влюблялись по уши, а потом рыдали над разбитым сердцем. Нет, со мной этот номер не пройдет. Этот павлин если что и получит от меня, то только пинка.

Наверно, мои мысли отразились на лице и выглядели забавными, потому что Джек чему-то усмехнулся. Зато Адонис Капло, наконец, выдохнул и, размахивая руками, широкими шагами приблизился к окну.

Сделал он это слишком быстро и чуть не впечатался носом в стекло, но успел застыть, постепенно округляя глаза.

– Это что за… сборище? – изумился он. – Когда я уходил, никто не объявлял о собрании.

Пришлось последовать за курьером к окну. Правда оно небольшое и слишком высоко, мне видно только кусок громадной беседки и густой плющ на ней. Я стою слева от Адониса, радуясь, что курьер служит барьером между мной и рыжим чертенком.

Но тот не растерялся и обошел его, оказавшись еще левее и рядом со мной.

Ничего умнее, чем снова надуться, я не придумала, а парень хмыкнул:

– Ты специально так губы надуваешь или они у тебя сами такие пухлые?

На такую очевидную провокацию я не среагировала. Точнее сделала вид, что не реагирую, хотя на самом деле захотелось дать парню в лоб. Чтоб стереть эту самоуверенность с его лица.

Я промолчала, а Адонис продолжил:

– Нет, правда. Почему все здесь? Как это вышло? Неужели я отсутствовал так долго?

Джек открыл рот, очевидно, собрался ляпнуть очередную псевдоостроумную фразу, но Адонис не дал.

– Хотя… – протянул курьер, – я перемещался через спонтанный портал телепортера… Возможно мое время растянулось…

Джек присвистнул.

– Спонтанный? Это вивианий портал? Вы рисковый курьер, мистер Капло.

Адонис отмахнулся, хотя по лицу вижу – ему лестно и приятно.

– Просто работаю над карьерой курьера, – сказал Адонис. – Так. Если все там, давайте тоже во дворик. Не хочется пропустить что-то важное.

Джек как-то боком подшагнул ко мне, его голос прозвучал приглушенно.

– Я бы мог тебе сам все показать. Только надо отделаться от дорогого и навязчивого Адониса.

На этот раз решила ответить – скорчила самую фальшивую улыбку и произнесла:

– Дорогой и навязчивый Адонис как-нибудь без тебя справится.

– О, так ты разговаривать умеешь? – хмыкнул он.

– Ты знаешь, что умею. Не строй из себя дурака.

Рыжий усмехнулся и стал похож на лиса из какого-то мультика.

– Что? Еще и с зубами? Ну все, ты мне уже нравишься.

Меня его компания стала раздражать.

– Избавь от такого счастья, – закончила я.

– Ну как же я могу? – сказал Джек и как-то так подшагнул, будто собирается то ли под локоть взять, то ли обнять.

К счастью я даже не успела возмутиться – Адонис в буквальном смысле вырос между нами, я снова увидела его спину в костюме и услышала его голос:

– О мисс Янг не беспокойтесь, я не брошу ее в неведении. И рекомендую немедленно отправиться во внутренний двор.

По протяжному вздоху поняла, что рыжий рассчитывал на другой результат. Но ему пришлось смириться.

Я же, когда пошли через арку по коридору, вообще рот раскрыла – все светлое, мерцающее, с какой-то розовато-золотистой лепниной. На полу мрамор, тоже розоватый и на стыках со стенами подсвечен матовым.

Не выдержала, проговорила:

– Красиво. Как такое сделали? Тут ведь нет электричества, да?

Адонис кивнул, а рыжий Джек сдвинул брови (кажется, он и сам не против рассказать. Нет уж, обойдется. Надо сразу давать понять, что ему здесь ничего не светит):

– Электричество в основном удел низкомагичных миров, таких, как Противовесный. А здесь используется масло каменных грибов.

– Каменных грибов?! – не поверила я. – Грибы бывают каменными?

– Бывают, – сообщил курьер. – Выращивают на гномьих фермах глубоко под землей. Ими потом промазываются стыки и декорируют отделку. Отличное средство против диких пикси. Они не любят их свет.

Отлично. Что ж, теперь буду знать, здесь есть гномы и какие-то дикие пикси.

У меня вырвалось:

– М-да…

– Вы не переживайте, в стенах Бикелови пикси только домашние, – поспешил успокоить меня Адонис. – Они не безобразничают. Ну, разве только в мелочах.

Идущий слева от меня Джек хохотнул так громко, что под своды улетело эхо.

– Да, конечно, не безобразничают. Клавиши ореховой пастой мне тролли вымазали?

Так. Значит еще и тролли. Хорошо. Запомним.

Адонис пожал плечами.

– Может и тролли. Или вы сами со своими дружками-волосотрясами, пока предавались бесчинству и блуду.

Я не удержала смешка – а у Адониса есть чувство юмора, хотя и немного чопорное. Кажется, это задело рыжего Джека, он как-то приподнял подбородок и сообщил:

– Во-первых, не волосотрясы, а музыканты. А в-вторых, не бесчинству и блуду, а служению богине вдохновения в окружении прекрасных муз.

– Называйте, как хотите, мистер Линдегрин, – равнодушно сказал курьер. – Порядочнее вы от этого не становитесь.

Даже мне такой переход на личности показался слишком, хотя особо незнакома ни с этим Джеком, ни с его «блудными дружками». Но промолчала, зато сам Джек ответил:

– Вы бы поосторожней со словами. Вдруг мне покажется, что вы оскорбляете адепта Бикелови.

Когда я покосилась на Адониса, он продолжал смотреть куда-то вперед и, кажется, совершенно не испугался угрозы Джека – все такой же прямой и четкий.

– Оскорбляю? Вам показалось, мистер Линдегрин. Правда, пусть даже обличенная иносказательно, не может быть оскорбительной. Или вы стесняетесь своего дара? Осмелюсь заметить, именно это и показалось бы странным, будь это так. Мы ведь все знаем поучительную историю одного курьера магов, который желал вместо своего дара какой-то другой. И все знаем, чем это обернулось. Да?

Кажется, сравнение с каким-то нерадивым курьером Джека напрягло еще сильнее, думала – вспылит. Но он, на удивление, удержался. Только сказал:

– Это вам показалось. Я не стесняюсь своего дара. Наоборот – горжусь.

Тут уже не выдержала я – слишком долго они переговариваются недомолвками.

– А что за дар?

Губы Адониса недовольно скривились, он явно готовил колкий ответ, но использовать его не успел – рыжий опередил.

– Я – бард, – сказал он. – Маг-музыкант. У меня музыкальная группа.

Произнес он это с таким пафосом и гордостью, что я, наверное, должна была тут же растечься в лужу или сорвать с себя лифчик и бросать его в воздух. Как же. Конечно. Музыкант. Они все помешаны на себе, и с другими общаются только для того, чтобы потешить самолюбие и в очередной раз убедиться, какие они неотразимые. Еще в школе видела таких, в одного даже чуть не влюбилась. Но, к счастью, был конец года, я выпустилась, а там поступление и не до этого.

И вот, мир другой, а парни все те же.

– Понятно, – как можно холодней заключила я и направила взгляд туда же, куда и Адонис – к большой арке, до которой всего пара метров и откуда доносится чей-то уверенный и четкий голос.