Наконец, дело было сделано. Иван Семенович откинулся назад – перед ним в свете теряющего заряд фонаря открылась будущая безбедная старость. Она была действительно внушительных размеров. Сколько добра было спрятано внутри, аж дух захватывало! Кукушкин сидел на земле, вытянув ноги вперед, и счастливо улыбался. На кованых петлях висели два массивных замка, жестяные бока почернели и на них виднелись следы лопаты. Сундуку было лет сто, не меньше.
Пока копатель наслаждался этим великолепием и раздумывал над тем, что он купит на свой первый золотой миллион, сверху раздался какой-то тревожный шорох – несколько комьев со свода гулко упали на сундук. И, едва полковник подумал, что нужно будет поскорее уносить отсюда добычу, как вдруг прослойка не выдержала учительского веса и рухнула вниз. Выкрикнув совсем не интеллигентное слово, преподаватель музыки двинулась навстречу подземным приключениям. Она летела по диагонали вниз головой, зажмурившись и вытянув вперед руки: шлепок мухобойкой пришелся в левую щеку полковника, а удар элетрошокером прямо в грудину. Вопя от страха, Лариса Васильевна никак не могла убрать палец с кнопки, и военный пенсионер некоторое время бился в припадке, клацая зубами. Наконец, конвульсии прекратились. Полевая одернула руку, но Кукушкин так и застыл с удивленно вскинутыми бровями и приоткрытым ртом, словно только сейчас узнал, что Бетховен написал девятую симфонию совершенно глухим.
Женщина осторожно повела задом, стряхивая с себя обвалившийся грунт, и поднялась на четвереньки. Ее сосед по даче остался недвижим. Сначала она пыталась привести его в чувство шепотом, потом стала аккуратно бить по щекам мухобойкой и, наконец, приступила к реанимации. Она подобралась к полковнику поближе и начала спасать себя от уголовного преследования за непредумышленное убийство. Аккуратно сдвинула Кукушкина и положила его на спину. Пять вдохов рот-в-рот, пятнадцать нажатий на сердце – как учили – пять вдохов, пятнадцать нажатий.
Иван Семенович очнулся в момент, когда губы Ларисы Васильевны были плотно прижаты к его рту. Он свел глаза к носу и встретился взглядом с вылезшими от напряжения из орбит глазами своей соседки по даче. В тусклом свете умирающего фонаря он принял ее за саму смерть в черном жостовском платке и отчаянно заорал. Со звонким чпоком Полевая отсосалась от Кукушкина и была встречным потоком воздуха отброшена на полметра вглубь траншеи. В эту секунду свет погас, и в темноте они уже вопили в два голоса.
Если вам, как иному туристу, вдруг удалось задержаться здесь с полудня, скучая у ворот дачи, то сейчас бы вы, как и вся округа, встрепенулись и невольно перекрестились, настолько жуткими были эти завывания под поверхностью.
Между тем, дети подземелья умолкли. Некоторое время они просто сидели, замерев в темноте, каждый в своем углу. Затем между ними начал теплиться диалог. Приводить его содержание, значить портить стройную фабулу этой поучительной истории, поэтому сообщим лишь, что, по традиции, здесь были все пять стадий принятия неизбежного:
Шок – какого черта ты здесь делаешь?
Отрицание – нет, это не я, а ты!
Агрессия – а не зарядить ли тебе за это лопатой?!
Торг – я буду молчать, только если ты отдашь мне половину!
Депрессия – если узнала одна баба, скоро узнает весь поселок…
Принятие – ок, так и быть, половина. Нужно объединить усилия, стать богатыми и дальше делать вид, что ничего не было.
Вот так и явился миру план, который полковник и учительница начали незамедлительно приводить в действие. Соблюдая все меры предосторожности, они разобрали завалы, расчистили место вокруг. Работали всю ночь и к утру, когда ранее солнце уже весело торчало над верхушками деревьев, Иван Семенович жевал вкусные пирожки, принесенные заботливой соседкой. А та подливала ему компот. Они обсудили возможность ремонта покосившейся фазенды учительницы, они рассмотрели перспективы приобретения внедорожника для полковника, они одобрили план прокладки отдельного водопровода и канализации к их участкам… Им совершенно не хотелось спать, ведь под перед их взорами лежали такие радужные перспективы! На соседском совете было принято решение открыть сундук прямо здесь, под маскировочной сеткой, которую, как отметила Полевая, весьма дальновидно придумал натянуть здесь этот бравый мужчина с военной выправкой.