– Едва ли. До сего момента ни одна догма не была нарушена. Что-то случилось.
– Так как нам поступить?
– Не торопиться и молчать, – Грюон закрыл глаза и дышал медленно и спокойно. – Молчать обо всем, что тут произошло, и лучше помолитесь кому можете. Просите прощения, ибо страшную вещь мы сейчас сотворили. Страшную, но в деле моем необходимую. И я буду просить за вас, герцог.
Марк от неожиданности оторопел и тихо произнес, почти прошептал:
– Когда все это случилось, я видел.
Кардинал напрягся.
– Я видел очень отчетливо то место, где собирается желтый дым. Это порубежная застава – Глоть Аргоссов. Потемневшие постройки. Стена из цельных бревен, заостренных кверху. Флажки на флюгерах. Разъезды граничные. Алийские лучники, зевающие на смотровых башнях. Княжеская конница. Жены военных, дети. И вокруг желтый туман.
Герцог встрепенулся.
– Ваше Высокопреосвященство, этот туман – смерть! Я видел это. Смерть выйдет из него, а он окружает Глоть! Надо как-то предупредить их. Это большой граничный город, а не просто несколько домов и казарма! Там сотни две людей! И им всем грозит смерть. Я видел. Я знаю!
– Пророчество, – вздохнул кардинал, – пророчество не изменить. Излившаяся Нейтраль коснулась и вас, герцог. Вы смогли видеть не просто куски прорицания, но Сущее Видение. Истину. Такое доступно единицам. Пошлите гонца туда немедля. Хотя, скорее всего, это уже ничего не изменит.
Грюон поднялся, придерживаясь за стену рукой и помогая подняться герцогу.
– Надо решить, когда и с кем вы отправитесь на Созыв, но не ранее чем через пять дней, когда мой человек встанет на ноги.
– Пять дней? – воскликнул Марк. – Но после подобных ран вовсе не живут!
– Я поражаюсь, что вы еще можете удивляться после увиденного сегодня, – кардинал задумчиво почесал кончик носа. – Я видел гонца во дворе, он явно доставил вам послание Созыва. Отправитесь через пять дней. Берите кого посчитаете нужным. Но об этом позже. Сейчас нам обоим необходимо отдохнуть и оправить мысли. И вот еще. Затолкайте сюда вашего слепца. Пусть заглушит это помещение самым сильным заклятием, на которое способен. И забудьте про это место. А лучше заложите камнем.
Пресвитер встретился взглядом с герцогом.
– Заглушить и заложить камнем, или вскоре от вашего замка останется лишь груда обломков. Мне кажется, я начинаю понимать, что происходит.
– Не расскажете?
– Нет, – коротко ответил кардинал. – Просто сделайте, как я говорю, дорогой герцог. И думайте лишь о том, как будете бороться за корону. Сейчас только это должно беспокоить вас. И не провожайте, я выберусь сам.
Грюон, оставив герцога в одиночестве, вышел из лаборатории.
«Хорош священник! Ух, как хорош. И тем приятнее будет обыграть тебя, эккури, – усмехнулся кардинал, проходя стремительным шагом по коридорам, не чувствуя усталости. – Ты думаешь, что победил? Ну нет, это всего лишь небольшая победа. Вовсе небольшая. Ты молодец, старик, но не учел ты одного. Ты показал мне то, что я иначе никак бы не смог разглядеть. То, о чем писалось в тех книгах, что ищет твой друг. О, он не найдет их. Уж в этом я уверен. И теперь я знаю. А ты нет. И никто не знает!»
Грюон от радости едва не подпрыгнул, но сдержался, усмирив прилив эйфории, и вышел во внутренний двор спокойный, как обычно, кивком наказал страже держаться поодаль и неспешно направился к летнему саду.
26.
Шинакский лес подступал постепенно. Показавшись в свете занимающегося утра далеко на горизонте редкими деревцами и густыми кустарниками, к полудню уже вставал стеной. Хигло, не дожидаясь команды наездника, пошел быстрее.
– Чуешь водицу? – усмехнулся Кйорт. – Что ж, ты прав. Там она точно есть.
Менее чем через час ходящий с наслаждением спешился в тени деревьев. Желтое солнце, изматывающее его, в бессилии лишь прыскало лучами через недостаточно густую листву, но это уже не причиняло путнику неудобств. Кйорт прислушался: звуки леса, такие обычные, но каждый раз такие приятные, не сулили беспокойства. Встряхнув флягу с остатками воды, йерро вылил последние капли на ладонь и смазал коню храп. Хигло фыркнул недовольно: мало – и толкнул хозяина в плечо.
– Терпи, скоро будет тебе вода, зря, что ли, я на брюхе половину Ильмети пересек? Хорошо, что никто не видел, как я по уши тогда в дерьме хоронился от их рыскунов. Отмывался потом неделю и все равно смердел. Знаешь, обычно это небезопасно, особенно учитывая последние события, когда пресвитеры лезут изо всех дыр, а в хребет нам дышит соглядатай, – продолжил Кйорт говорить с конем, – но кажется мне, что в такой глуши ничто нас не выдаст. И водицу найдем, да и оглядимся получше. Правда?
Ходящий достал аарк и с размаха воткнул его в землю рядом с большим деревом. Красная кровь мгновенно стала бурой, а второе сердце застучало гулко и решительно. Кйорт стал перед аарком на колени и оперся о рукоятку ладонями. Коснулся их тыльной стороны лбом и замер, закрыв глаза. Погасли звуки, и йерро ощутил, как аарк расползается тонкими нитями, отыскивая корни деревьев. Сливается с ними, впитывает влагу и наполняется, как губка. Тонкий шелест стал проникать в сознание ходящего. Словно сотни существ на непонятном языке говорили далеко-далеко, и нельзя ничего разобрать, кроме легчайшего шепота. Кйорт потянулся за ним. Шепот нарастал и внезапно сменился образами. Ходящий словно воспарил над лесом, скользя по самым его верхушкам. Он видел все. Скрывающихся в траве кроликов; перепрыгивающих по веткам птиц, которые появлялись, когда касались веток, и исчезали, едва отрывались от них, и за этим каждый раз было забавно наблюдать; белок, енота, спящую в дупле сову и, конечно, сверкающие, как прозрачные ручейки в солнечную погоду, корни деревьев, кустарников и даже тончайшие волоски травы, более тусклые к северу и совсем яркие к югу. Кйорт полностью сосредоточился на спутанной сверкающей вязи, отгоняя остальное, и искрящийся хаос стал похож на подземную реку со многими притоками. Йерро ощутил вкус родниковой воды на языке и прищелкнул им. Отстранился от аарка, но вдруг замер. Сквозь бессвязный шепот и снова нахлынувшие образы он отчетливо разобрал слова на чужом для Немолчания языке, но знакомом ему как общий для Кольца Планов. «Он несет смерть. Помоги!»
Кйорт вздрогнул, левая рука мгновенно выхватила арре, но правая крепче сжала эфес аарка. Ходящий снова закрыл глаза и воспарил взором. Густой и приветливый лес заиграл новыми красками. Теперь ручейки, указывающие путь к роднику, исчезли, но яркие и необычно зеленые листья трепетали, покачиваясь на ветках, словно при хулиганском ветерке. Было лишь маленькое «но». Как раз в это время ветер совсем стих.
«Кто угрожает тебе, друг? Покажи. Я помогу», – мысленно и четко произнес Кйорт. Ответом стала тишина, тяжелая, гнетущая, неестественная. Кйорт знал, что действовал верно и что ни один лесной дух не отличит его от пастыря, или, как их называют в Немолчании, жреца, если только сам не явился в Мир, чтобы говорить… Видение дернулось, вздрогнула, заершилась листва, чернея на глазах. Ходящий вскочил, выдернул аарк из земли, свистом позвал Хигло и длинными шагами понесся прочь из леса. Умный боец никогда не вступит в схватку там, где у врага преимущество, ну или постарается. А Кйорт вовсе не собирался биться с рассерженным духом леса на его территории, где каждый корешок мог поставить ножку или оплести руки. Йерро и его конь в одно мгновение пересекли границу леса, но тут Кйорт остановился и обернулся. Арре отправился в ножны, хоть негодовал и рвался в схватку, а его старший брат вспучился, как недавно в трюме «Моржа», и покрылся огнедышащими язвами. Гарда зашевелила костяными отростками, словно морской полип, ищущий добычу. С недоброй улыбкой на лице ходящий бурыми страшными глазами оглядел окрестности. Весело присвистнул и произнес:
– Я вижу тебя! Давай поговорим, раз уж ты явился.
– Кто ты?
Деревья расступились, и вышло нечто высотой в два человеческих роста, которое, казалось, было собрано из всевозможных существ и растений. Бесформенные конечности – верхних почему-то три: две слева, одна справа; четыре нижних. Плохо различимая голова – не то лося, не то коровы. Слева – глаз совы или филина, другой змеиный. Шерсть, где погуще – хвоя, где пореже – волчья.
– Ты не пастырь и не зверовщик, – принявший физическую форму дух говорил неторопливо, а голос, словно смешанный из сотен рычащих, шипящих и свистящих звуков, разобрать было тяжело, но Кйорта это не смущало.
– Знаешь, видеть тебя вот так довольно противно и, признаюсь, неожиданно, – ходящий расслабился, но аарк продолжал фыркать, расплевываясь жгучими искрами. – И к тем, кто взывает к тебе, ты приходишь так же? Тогда я не удивлен, что люди не сдружились со жрецами. Даже у меня от одного твоего вида крутит живот. Как можно поклоняться такому?
– Мне не поклоняются, – ответил дух. – Ко мне не взывают, и я не прихожу.
– Да, это заметно. А имя-то у тебя есть?
– Оно мне не нужно, – дух поежился и огляделся. – Я первый раз собрал форму. Неуютно и опасно. Чужая форма. Не мое тело.
– В первый раз, – Кйорт выдохнул. – Что ж. Добавим и этот «первый раз» к тем, что уже были. А что же так? В первый раз? И почему ты решил, что я не жрец? Видел их раньше?
– Много. И зверовщиков. Мало. Они почитают лес. Люди совсем другие. А такого, как ты, я пробую первый раз. Ты говорил как друг. Но глядишься как враг. Когда я заступил – сотню, две, три, тяжело вспомнить – на… стражу…
– Оберег! Ты Лесной Оберег? – воскликнул ходящий.
– Оберег? – лишь очень чуткий слух смог бы уловить тут удивление.
– Гетуа, на языке, который тебе знаком, – уточнил йерро.
– Да. Я Гетуа. Оберег, – существо крутило чудовищной головой, словно оглядываясь, хотя Кйорт точно знал, что это не нужно, ведь Оберег видел не глазами.
– Оберег, я не враг тебе, – Кйорт успокоил аарк и уперся им в землю. – Ты просил о помощи, я услышал и готов помочь, хоть я и не ведун.
– Но кто ты? – нотки подозрения стали чуть заметнее.
– Я воин, что сильнее любого жреца. Мое имя Кйорт Ларт.
Кйорт вовсе не собирался говорить Оберегу, что он ходящий, хоть казалось, что этот Гетуа совсем молод и слишком долго был оторван от своего Плана, чтобы знать, как выглядят йерро. Но что совершенно точно – он слышал о ходящих. И вполне может знать, каким образом ходящим достаются их возможности. И вряд ли он придет в восторг оттого, что аарк стоящего перед ним йерро знает вкус его Плана.
– И, кроме меня, некому тебе помочь. Я думаю, что тех, за кого ты меня принял и кто призвал тебя сюда столетия назад, чтобы обезопасить свои владения, уж давно нет в живых. Ну, либо они ушли так далеко, насколько возможно.
– Грхм-м, – нечленораздельно, но явно недоверчиво прогудел Оберег.
– Послушай, понять, кто ты, совсем не сложно. И я даже могу сказать, для чего ты призван. Если до сего момента ты не приходил в оболочке, а потому создал это отвратительное тело, значит, не для защиты от людей тебя призвали. Да и не могли, потому как Оберег – довольно слабый дух. Он не только не может проникнуть в Немолчание в физическом виде, потому что это за пределами Великого Кольца, но даже не способен влиять на ход жизненных кругов здесь. И зовут таких, как ты, для того, чтобы более сильные духи не смогли бы этого делать, чтобы молитвы и заклинания иных не достигали предназначения.
Кйорт медленно подходил к лесу.
– Наверное, много лет назад жрецы – это те, кто поклоняются твоему Дому, – попросили у своих богов помощи и защиты от враждебных заклинаний. И те ответили им. И потому ты бдишь над этим лесом. Но, наверное, принять бой с призванными духами тебе так и не пришлось.
– Ты словно видишь прошлое, Кйорт Ларт, – Оберег дернул конечностями, правая не удержалась и улетела в ближайший куст.
– Нет. Но я достаточно образован и, по меркам Немолчания, стар, чтобы разгадать эту несложную загадку. Ты молод и поставлен сюда давно. Но до сих пор тебя не растерли по Нейтрали, значит, твоя помощь не понадобилась. Иначе про тебя бы проведали и тогда направили бы на тебя силы, с которыми ты бы не справился. Уверяю тебя, пресвитеры, что населяют этот Мир, способны на это. Но сейчас ты оказался настолько напуган, что ухватился за соломинку в поисках помощи. Значит, случилось что-то действительно плохое, что тебе не по силам. И еще раз повторю: кроме меня тебе тут помочь некому.
– Грхм-м-м-м, – ответил дух.
– Послушай, – Кйорт подошел еще ближе, – я достаточно путешествовал и видел. Я могу сражаться со многими духами. Я помогу тебе.
И добавил мысленно: «А ты расскажешь мне, как тебе удалось пройти в Немолчание».
Оберег задумчиво помолчал и произнес:
– На мне обязательство. Оно не дало мне упасть за барьер. Но оно и не отпускает меня. Я прикован к этому месту. До тех пор. Пока не исполню долг. Но из того, что ты сказал. Я не смогу. Этого сделать никогда!
«Интересно, насколько он наслышан и знает о йерро? Что знает о ходящих? Может, стоит надавить? В итоге что я теряю? Если он не знает, хорошо, это поможет мне его разговорить без особых трудностей. Если знает, то едва ли бросится сразу в бой, и я опять-таки смогу с ним договориться. Думаю, надо попробовать».
И ходящий рискнул усилить свои слова:
– Я смогу разрушить обязательство, которое удерживает тебя, и ты вернешься домой.
– Ked`lart! – неожиданно оглушительно прошелестел Оберег.
– Вот тебе, матушка, и черный день, – с досадой выдохнул Кйорт, снова поднимая аарк.
– Ты убивал таких, как я! Твой паразит знает наш вкус!
Аарк недовольно изогнулся всем лезвием и плюнул всполохами.
– Да, – резко ответил Кйорт. – Включи сообразительность, кусок бесполезной пустоты. Я могу развалить тебя как неприкаянного, встреться мы с тобой в Нейтрали или даже в Ильмети, где такие, как ты, считают себя бессмертными. Что уж говорить про твою жалкую оболочку, которая разваливается сама. Но я, как и ты, воин. Я убивал не только подобных тебе, но и многих других. Уверен, что, пока тебя не призвали, ты тоже не обошелся без сражений. Однако сейчас тебе нужна помощь, но так уж случилось, что помощь нужна и мне. И если окажется, что опасность, с которой ты столкнулся, мне по силам и так же отвратительна мне, как и тебе, то на это время мы сможем действовать заодно. Я помогу тебе, ты поможешь мне. Это простое соглашение.
– Тебе тоже нужна помощь?
– Да, проклятый ты дурак. Я – ходящий. И я застрял тут, в этом обглоданном Мире! Я не могу «шагать» и не могу вырваться отсюда. Но вот очередной дух проникает сюда путем, мне неизвестным. И если с первыми я бы не договорился никогда, то с тобой – вполне возможно. Я помогаю, ты рассказываешь, как и почему смог собраться тут в это чучело.
– И ты действительно избавишь меня. От обязательства? – Оберег подался вперед, выдавая сильное волнение. – Ты сможешь?
– Я ходящий, который выбрался из Радастана. Так смогу я иль нет? – с вызовом спросил Кйорт, бесстрашно подходя к Гетуа.
– Пойдем, я покажу, – Оберег, не ответив на вопрос, развернулся спиной и проворно, хоть и довольно комично, направился вглубь леса.
– Долго идти? – ходящий свистнул лошадь, и та послушно побежала следом.
– Коротко, – Оберег на ходу потерял еще одну «руку». – Оболочка выдержит, не волнуйся.
Около получаса они шли молча. Слышался лишь тихий топот копыт да переливы лесных птиц. Широкие кустарники уступали место высоким елям и соснам, а густая трава сменялась редкой и желтоватой: солнечного света сюда явно проникало мало. Но Кйорт следил не за лесом: он смотрел сквозь него, пытаясь разглядеть следы пришедшего духа, однако Нейтраль не выглядела искаженной, и это было странно. Если Оберег не справился с кем бы то ни было, этот кто-то обязан был наследить, как амарисмук на черном дворе.
– Расскажи хоть, что это было, чтобы я был готов.
Ходящий внимательно смотрел по сторонам и хмурился. Он начал ощущать завихрение Нейтрали, что говорило о перемещении духов, но следов так и не было.
– Не бойся. В ловушку я тебя не приведу. Он направился на восток. А я не смог последовать. За ним своим телом и проследить. Обязательство.
– Да о ком ты говоришь? – Кйорт оскалился от резкого запаха разложения и внезапного холодного порыва ветра.
И тут же, как испуганный кузнечик, выпрыгнула догадка: это зловоние – Кйорт запомнил его навсегда, единожды встретившись с ним.
– Неужели Сеятель!
– Пришли, – Оберег остановился и указал оставшейся рукой вперед. – Можешь начать отсюда. Ведь ты обучен отыскивать и казнить!
– Находить и убивать, – буркнул Кйорт и, оглядываясь по сторонам, как одинокий охотник на медведя, вышел на большую прогалину.
Прогалина явно не появилась сама по себе, тем более еще пару дней назад ее тут и вовсе не было. Но сейчас деревья, словно срубленные гигантским топором и выкорчеванные великаном, образовывали просеку двадцать на двадцать шагов. Вспученная земля обнажила черные, опаленные корни. Но ходящий смотрел не на это. Все было устлано трупами животных, начиная от белок и заканчивая большой тушей медведя и парой мертвых лосей. Обгоревшие, вывернутые наизнанку, с выбитыми ребрами, изорванными телами. Часто нельзя было понять, какому животному принадлежала очередная кровавая горка мяса и смолотых костей. И все это было покрыто тающими кристаллами льда и желтыми смрадными полипами.
– Это был мозарт! – прошипел Кйорт. – Ты, rot`te 21ch`agg. Ты обязан был вступить с ним в бой и своей жизнью не дать ему проникнуть в этот Мир. В твоих силах обратиться в Нейтраль и вместе с собой растереть любой дух, что пройдет сквозь твою сеть. Но ты испугался! Ты дал мозарту принять оболочку! Ты Оберег! Существа, что живут тут, называют таких, как ты, богами и просят о помощи, хотя какие вы боги, если поступаете, как простые глисты! Они звали тебя защитить их. И твой Дом откликнулся. И ты пришел. А я знаю, что Оберегами становятся только по своей воле. Они всегда готовы отдать жизнь за тех, кого защищают, ибо это принесет новые души на родину. А ты испугался и предал всех! Ты впустил мозарта в этот Мир, который за Кольцом Планов, и теперь он начнет посев. Знаешь, чем это грозит?
– Когда я расплел сеть, – спокойно ответил Оберег, – и кинулся на него, стараясь обвить и связать. Стараясь растереть ценой своей жизни, то он вдруг зашатался и ухнул в Немолчание. Словно в пропасть сорвался. Или ступил в зверь-яму. И меня бы засосало, словно в водоворот. Но обязательство удержало меня. На самой грани. От боли в теле. Нестерпимой. Будто мне в сочленения сыпанули толченого стекла. Я сделался без ума, хотел удержаться хоть за что. Вцепился во все, что попалось под стрекала. И тут все эти животные стали нападать на него. Повинуясь моему страху. Клянусь, я не хотел. И я не сразу осознал, что они слушаются моих мыслей. Что пытаются убить его. Но он извел всех, кто приближался. Легко. А потом стал искать меня. Но я воспарил. Он ушел, не обнаружив никого.
Кйорт презрительно посмотрел на Гетуа и плюнул в его сторону.
– Я знал, что это Сеятель, – тело Оберега мелко дрожало то ли от страха, то ли от волнения. – Он уже шел сюда. В Немолчание. Что-то еще непостижимо выдернуло его из Нейтрали. Не смог его преследовать. Силы в этом Мире мне не хватит, чтобы справиться с подобным.
– Значит, мозарт явно спешился не на той конной станции, – Кйорт погладил ладонью аарк. – Допускаю, что своим нападением ты все-таки сбил его с пути по Нейтрали, но ты уж никак не мог отворить брешь. Так что это явно не твоя вина. Однако тут нет следов сева и раскрытия, лишь следы сражения, которые придется выжечь аарком. Так ты говоришь, что он направился на восток? День назад?
Оберег кивнул, голова едва не отвалилась.
– Значит, я пойду следом. И большего для тебя я сделать не могу, кроме своего обещания. Если только ты не хочешь мне что-то еще рассказать о том, что видел или ощущал. Или, точнее, описать воронку, в которую вошел мозарт.
– Прости, ked`lart. Но больше не могу сказать, – Оберег торопливо поправился. – Хотел бы. Но говорить нечего. Мне жаль, что ты застрял тут. Едва ли мой рассказ помог тебе.
– Да не волнуйся, свое обещание я исполню, – Кйорт с досады покусывал верхнюю губу: ответ Оберега не пролил и капли света на загадку. – Буду думать, то, что ты рассказал, каким-то образом мне поможет потом. А я пойду за мозартом и освобожу тебя от обязательства.
– Спасибо, Ette`lar 22. Рад, что вы, ваша раса. Как обычно, держит слово.
– Не зли меня, Оберег, – тихо рявкнул Кйорт.
– Чтобы попасть в Немолчание без Перехода. Нужен кed`lart, – многозначительно сказал Оберег. – А то, что я видел, не было похоже. На Переход. Скорее на брешь. Созданную…
– Помолчал бы с грязными намеками. Это что-то другое. Что-то точно другое, – огрызнулся йерро.
– Тебе виднее, – согласился Оберег и замолчал в ожидании.
– Скажи напоследок, эта тварь не попортила родник?
– Вода не затронута, – кивнул Гетуа. – Родник в той стороне. Южнее. Шагов двести. Ты найдешь его без труда.
– Готов вернуться в Ильметь? Это будет безболезненно, – Кйорт достал арре и, прежде чем Гетуа успел ответить, резким броском отправил его в самый центр разваливающейся оболочки.
Оберег вздрогнул от нестерпимой боли и выскочил из тела, словно мышь из-под веника. Чудовищный голем тут же рассыпался тухлым мясом. А Оберег, истерично крича, вернулся в Нейтраль. Но жгучая, колючая боль обязательства вцепилась в него мертвой хваткой, не позволяя покинуть Немолчание. И она не шла ни в какое сравнение с испытанной им ранее, доведшей его до временного безумия. На секунду Оберег решил, что Кйорт не сдержит обещание и сейчас начнет истязать его, не поверив его словам. Но вдруг красная пелена отхлынула, и Гетуа почувствовал, как его тело спокойно поднимается в Нейтрали и парит. Парит естественно, ничем не скованное и совершенно свободное: ходящий сдержал слово. Поверил иль нет, удовлетворился рассказом иль счел его ложью, но не отступил от данного зарока. Оберег заметил лишь сильную изумрудную вспышку где-то под ним и меркнущие ярко-зеленые нити зачарованной Нейтрали, которые, кружась, опускались сквозь серую пелену в Немолчание.
– Доверчивый дурачина, – хохотнул он. – Так я и сказал тебе, что тут происходит. Не удивительно, что вас провели Живущие Выше.
Оберег расправил громадные крылья и, невидимый для остальных, устремился к своему Дому. К родине. Скорее рассказать, что он видел. Как можно скорее!