Русский язык на грани нервного срыва

Книга понравится всем, кто любит русский язык и болеет за него, но пуристом не является (у пуристов, возможно, вызовет раздражение, но это совсем не значит, что читать эту книгу им не следует). Поскольку я во всем согласна с автором, особенно с его отношением к русскому мату :-), то могу писать только хвалебно. Во-первых, книга содержательна. Очень интересной показалась часть про предполагаемую реформу русского языка. Увлекательно было читать о заимствованиях и различном отношении к этому явлению у разных народов (все языки заимствуют, вопрос, как к этому относиться и что по этому поводу делать, и самое главное, а надо ли вообще что-то делать). Кстати, эта часть для меня была полезной и чисто практически. Проблема же, как писать слова, которые мы еще только осваиваем: блоггер/блогер, Интернет/интернет. По крайней мере, автор логично и убедительно доказывает свою точку зрения по этому вопросу. Во-вторых, это просто очень хорошо написано! А вообще, русский язык жил, жив и будет жить и никакие нервные срывы ему не грозят!

Вот побольше бы таких книжек. Поскольку она развлекает не хуже, чем детектив с лихо закрученным сюжетом, но при этом есть шанс, что от прочтения такой книжки немного поумнеешь. И интересна она не только филологам и лингвистам, но и любому, кому небезразличен русский язык. Правда, некоторые вещи меня не так уж заинтересовали. Некоторые я знала и так. Кое с чем не согласилась. Но книжка замечательная, меж тем.

С русским у меня хорошие отношения( это я так думаю), да и с другими языками тоже. Ну люблю я их и ,как следствие, лингвистические рассуждения и околонаучные произведения тоже. Эта книга понравилась уж хотя б за то, что ув. Максим Кронгауз дал термины понятиям, которые в моем сознании не обрели еще своего слова ( напр., языковой пурист- отличная замена "грэмма наци", которое довольно трудно произносимо,не транскрибируется на русский и все равно всем объяснять приходиться либо переводить), поразмышлял на тему чистоты языка, его развитии и будущем, да и просто повеселил различными случаями и примерами из различных текстов. Красаучэг, одним словом;) Про послушать: в исполнении vostbur время пролетело незаметно. Несмотря на любительскую запись ( слышно посторонние звуки- дети, чайник, сигнализация) качество записи и голос чтеца очень даже неплохие.

Очень интересная книга для любого, кому интересна судьба русского языка. Хорошее разделение на краткие темы, простой и понятный язык, однако, интересные и аргументированные рассуждения. Чтение будет увлекательно не только профессионалу, но и просто интересующемуся человеку.

Шикарная книга, всё очень чётко расписано, понятно и доступно. Огромная работа проделана автором, много интересных вещей с точки зрения лингвистики

Очень познавательное чтиво. Читала во время карантина, далась легко и в хорошем настроении (не смотря на название). Спасибо автору! Отвлеклась от серых будней.

...Ошибки одного поколения становятся признанным стилем и грамматикой для следующих. Исаак Башевис Зингер — эпиграф к книге.

Нам про эту книжку одна преподавательница на факультете все уши прожужжала. Я все откладывала, откладывала, но тут решилась всё-таки осилить сей труд :) Пожалуй, я ожидала немного другого – большей серьезности и аналитичности, наверное; НО я довольна. «Русский язык на грани нервного срыва» – сборник статей, в основном о словах, но и о книгах, и жизни, и людях. Фразу Кронгауза, сказанную об одной теме переименований, можно отнести и ко всей книге:

Здесь нет никакой глубокой теории, зато много любопытных случаев.

Это такая страсть к живому нашему русскому языку! А его как-то в основном все со всех сторон пинают (и любители, и нелюбители), и положительного дискурса почти не встретишь. А Кронгауз его любит, наш родной язык, и, главное, показывает, что он может быть интересным, активным, забавным, серьёзным – прямо таким, как мы, его носители! Это достигается тем, что вся книга написана на примерах, а не снабжена ими, как необходимым придатком. Это не квазинаучные выкладки, требующие доказательств, а чистые доказательства, ищущие для себя объяснений.

Несмотря на мою собственную субъективную своего рода неприязнь к такому популяризированному чтению, к разговорному стилю – я ОЧЕНЬ рада, что эта книга именно такая. Потому что есть вероятность, что эту интересную, в меру веселую, в меру серьезную вещь прочтут многие, что-то новое для себя найдут в русском языке, посмотрят на него другими глазами: это не наши бытовые разговоры и матерщина по вечерам на улице, и не надоедливые грамма-наци и бесконечные споры о каких-то реформах – это живой потрясающий организм.

Для специалиста, пожалуй, тут будет мало нового, но для неумудренного филологическим опытом человека книга точно будет увлекательным чтением. А для умудренных, мне кажется, тоже будут полезными описанные случаи языка, приведенные примеры – Кронгауз указывает направление, в каком можно изучать современный русский.

И немного частностей. Понравилось: ♦ часть «Разделенные одним языком», а именно некоторые главы, среди которых: 1. интересная «Лексикографический невроз, или Словарь как способ поговорить» – про "Словари года" в журналах «Афиша» и «Большой город» и словарь как жанр художественной литературы, и 2. «Несчастный случай для одинокой домохозяйки» – шикарная по задумке, исполнению, ироничности и знанию материала глава про жанр женского детектива! Это научно-популярный анализ донцовой, написанный с большим уважением, иногда – любовью, всегда – с юмором и здоровой иронией! Не могу не привести хоть одну цитату:

Когда из окна выпадает пятая старушка, ты, то есть читатель, то есть одинокая домохозяйка, смекаешь, что не все так просто в этой жизни и, возможно, между старушками есть какая-то связь. Но героиня еще долго этого не понимает и поэтому кажется не только гигантским средоточием всевозможных несчастных случаев, но и клинической идиоткой. Правда, некоторые из героинь все же задумываются. “Может быть, во мне есть какой-то скрытый шарм? — с сомнением подумала она. — Что-то взрывоопасное, о чем я до сих пор не догадывалась?” (Г. Куликова, “Синдром бодливой коровы”). Героиню искренне жаль. Но первое впечатление обманчиво. Нет, не в том смысле, что она не клиническая идиотка, а в том смысле, что, несмотря на горы трупов, у нее все будет хорошо. К концу книги у нее не будет проблем с внешностью, исчезнут комплексы, а мужчины будут перед ней падать замертво, но уже в переносном смысле (то есть “шарм” таки был). Даже ее идиотизм станет менее заметным или, во всяком, случае перестанет быть клиническим.

♦ заключительная часть, «Правка языка»! Речь тут, соответственно, идёт о различных тоскливых насильственных изменениях языка и некоторых забавных связанных с этим казусах. Во-первых, это больное, а потому (и во-вторых) всегда читаемое со здоровым интересом. В-третьих, Кронгауз рассказывает здесь действительно много забытого и неизвестного. В общем, он написал хорошо о таком сложном, а это мало кому под силу; И не могу не упомянуть главу «Осторожно, лингвистическая экспертиза!», где всегда скрытая где-то за кулисами ирония в очередной раз выходит на первый план и выражается в чудесных инсценировках этой самой экспертизы (герои – сказочные персонажи). ♦ указатель слов и выражений, обсуждаемых в книге или использованных в ней в качестве примеров!! это очень здорово и удобно! Прямо всё для людей :)

Не очень понравилось: ♦ популяризированность текста: разговорность языка, автор с читателем вроде как запанибрата (но ни в коем случае не ударяется в вульгарную фамильярность, нет!), да и само издание – кегль крупный, два сантиметра отступ справа, два слева, два сверху и снизу, каждая следующая коротенькая глава с новой страницы... в общем – всё для широкого читателя! Впрочем, это мои индивидуальные неврозы; ♦ постоянные повторения каких-то фактов, замечаний и пр. из главы в главу; и не ссылка (типа «см. выше»), а просто-напросто по-вто-ре-ни-е! ♦ некоторая однообразность многих глав. Они за редким исключением небольшие, страниц по пять-шесть, и читать одни и те же систематизированные замечания применительно просто к разным словам в какой-то момент становится скучно. Особенно это касается второй («Ключевые слова эпохи») и третьей («Разделенные одним языком») частей, где речь постоянно идет об одном, в принципе, и том же. Мне кажется, все это можно было скомпоновать почётче. Впрочем, на это и предыдущее замечание можно ответить, что это (я не нашла точной информации, но на то похоже) сборник материалов газетной колонки, которую вел Кронгауз, так что всё закономерно; ♦ есть какие-то банальные и уже устаревшие вещи, и общеизвестные и навязшие в зубах.

В общем, книга чудесная :) «Русский язык на грани нервного срыва» – однозначно читать!

Часто говорят, что если какая-то вещь твоя, то ты ее получишь, вроде как судьба и все такое, так и с книгами - если книга твоя, то ты ее обязательно прочтешь. Я несколько раз скачивала "Русский язык на грани нервного срыва", но то файл терялся в бездне своих собратьев, то еще что-то случалось, а то и просто пропадало желание знакомиться с этой книгой из-за повышенного внимания к ней здесь на сайте какое-то время назад. Но "Долгая прогулка" все-таки свела нас вместе, за что я ей очень благодарна.

Мир вокруг нас стремительно меняется, оказывая тем самым большое влияние на наш язык. Каждый день, если не каждый час, мы заимствуем из чужих языков новые слова, и русский язык не всегда успевает их освоить должным образом. У каждого найдется несколько примеров того, когда речь на родном языке казалась какой-то тарабарщиной, потому что половину слов из нее понять было просто невозможно. Слишком велик приток неологизмов в язык, он не справляется с ними так быстро, как бы нам хотелось, тут же с ходу подсказывая как правильно трактовать новые слова, а также писать и произносить их. Но не стоит думать, что когда-нибудь именно это обилие новых слов погубит наш язык. Отнюдь. У него слишком хорошие, проверенные временем защитные механизмы. Один из них заключается в "одомашнивании" новых слов, пришедших из иностранных языков, и подразумевает под собой творческий подход к новому слову, его так называемом "одушевлении". Возьмем, к примеру, размеры женской одежды - l и m, в народе называемые ласково "элочкой" и "эмочкой".

А чего стоит наше привыкание к новым словам и двоякое к ним отношение? Часто бывает так, что какое-то новое слово ты произносишь, не особо задумываясь, о том, как оно звучит, но когда слышишь его из уст собеседника, то испытываешь дискомфорт, зачастую тут же делаешь себе мысленно пометку избавиться от этого неологизма в своей речи (кстати, эта ситуация применима не только к новым словам, но и к словам ненормативной лексики, к примеру) или свести его использование к минимуму, но потом сам же нарушаешь свои собственные планы. Или индивидуальная непереносимость того или иного слова. Это может быть самое простое слово, но вот невзлюбили мы его за что-то и все. То ли напомнило оно о чем-то или о ком-то, то ли звучание не понравилось. Мало ли, как оно бывает.

Но вернемся к новым словам. О них всегда ведется очень много разговоров, оно и понятно, они требуют к себе повышенного внимания, но мало кто замечает, как в это же время из языка исчезают те или иные слова. Они уходят в небытие либо вместе с той вещью или действием, которое обозначали, либо в одиночку. По сути, нормальный процесс, но так жаль, что нельзя собрать устаревшие слова в одном месте, так как они несут в себе не только определенный смысл, но и историю. В своей книге Максим Кронгауз подал интересную идею. Он предположил, как было бы здорово организовать пункты приема устаревших слов, чтобы затем создать для них один большой музей. А что? Было бы неплохо, я считаю, и каждый смог бы внести свою лепту.

Любой язык, а родной так и подавно, представляет собой занимательнейшее явление. Он для нас все. Через язык мы воспринимаем окружающую действительность, познаем себя и узнаем друг друга. Не зря Сократ говорил "заговори, чтобы я тебя увидел". У Максима Анисимовича Кронгауза получилось написать довольно интересную книгу о русском языке, охватив при этом и многие другие темы, не касающиеся лингвистических тонкостей, но так или иначе связанных с ними. Вышло весьма увлекательно, а главное познавательно. При этом Кронгауз не стал утруждать простых читателей, не имеющих соответствующего образования, обилием различных терминов, а очень просто и легко написал о самом важном. Возможно, где-то перегнул с повторениями одного и того же, но, если так подумать, это не критично.

Интересно. Даже очень. Отдельное спасибо Максиму Анисимовичу за его тонкий юмор и иронию.

Первое и главное (хотя далеко не единственное) достоинство автора книги о русском языке - сам он владеет им виртуозно. Читать книгу - сплошное удовольствие, потому как правильный, красивый и богатый русский язык сейчас - большая редкость даже у лингвистов. Второе - адекватность. Человек прекрасно разбирается в предмете, видит перспективу и рассказывает о современном состоянии нашего многострадального языка с юмором и без истерики (ага, без того самого нервного срыва). Третье - эрудиция. Когда пошли ссылки на когнитивную психологию, причём ссылки абсолютно уместные, я зауважала Кронгауза вдвойне. Четвёртое - полное отсутствие назидательности. Автор никого не учит, как надо и как не надо, просто рассуждает о том, что происходит с языком, и пытается разобраться, что ему самому нравится и не нравится. Безусловно, читать специалиста и настоящего знатока своего дела не то же самое, что знакомится с мнением какого-то дяди Пети. У Кронгауза много метких замечаний, интересных наблюдений и хороших шуток. Он предлагает по-новому взглянуть на привычные слова и понятия, поиграть с ними, представить их дальнейшую судьбу. Мне читать было просто и приятно вдвойне, поскольку в языковых симпатиях и антипатиях мы совпадаем практически на сто процентов.

Вроде бы книга ни о чем, однако читал я ее с большим интересом, даже с желанием вечером почитать еще в ущерб сну. Казалось бы, просто сборник (по большей части) колонок из давно пожелтевших газет + несколько разрозненных статей, добавленных в книгу для объема и для выражения оппозиционной позиции автора, однако что-то в этом было. Я долго думал и решил, что дело в ностальгии, нет, даже не в ностальгии как таковой, а в цайстгайсте, которым так и пахнуло со страниц этого сборника. Многое, однако, изменилось, и кое-что изменилось как-то исподволь, так что я не заметил, вернее – не обратил внимания.

И дело, конечно, не в тех словах, о которых иронично и порой ернически пишет Кронгауз, а в самом времени. Сначала некоторое удивление тому, что в России появился работающий капитализм и начался заметный экономический рост, которые, в свою очередь, породили соответствующую надстройку – песни, фильмы и книги начала нулевых. Этот (на тот момент) свежий культурный продукт был способен удивлять и пугать своим языком, причудливой смесью нового и старого, латиницей, штампами, плюсами и цифрами где надо и гораздо чаще там, где не надо. Вот эти статьи, в которых автор вроде бы брюзжит, но на самом деле радуется новому культурному полю, хороши. А потом время меняется, появляются жемчужные прапорщики и протестные митинги, и книга перестает быть интересной, хотя не по вине автора, пожалуй.

Сам автор занятен – поза его такова, что советское его раздражает, но новое раздражает тоже, правда несколько меньше. Поэтому он осуждает, но с оглядкой. Амбивалентность любопытна, ибо позволяет посмотреть, хотя бы чуть-чуть, за стереотип.

Ну и о словах. Как же быстро они тогда (вероятно, и сегодня) устаревали. Какие-то хомяки, сетикеты и прочие благоглупости. Сколько жара потрачено на обсуждение менеджера! Но в главном автор, конечно же, прав – русский язык обладает потрясающей пластичностью, пережевывая и расставляя по полочкам любые заимствования. И политика здесь, оказывается, абсолютно побоку.