И я ждал. Под «едой для Цезаря» подразумевалось всякое: шкура с сосисок, куриные косточки, ну или сама курица (попки, лапки и т.д.), бывало печень, ну и остальные кошачьи вкусности.

Спустившись по лестнице, я толкнул подъездную дверь и дневной свет ослепил меня на секунду, пока зрение не привыкло к освещению. Погода стояла прекрасная, было по-летнему тепло и птицы щебетали со всех сторон. От этого ощущение было, будто попал в птичий заповедник. Ну и как положено, нас встречал Цезарь. Ну встречал это, наверное, громко сказано. Напротив, подъездной двери, на бетонной плите, вальяжно подставив один бок под солнышко, дремал кот. Дверь закрылась за нами с характерным, металлическим щелчком. На этот звук Цезарь отреагировал лишь слегка приоткрытым глазом, потом снова принялся за своё дело, положив голову на передние лапки. Подойдя к нему ближе – реакции не последовало. Тогда мы нарочито, медленно прошли, как можно ближе к нему – снова ничего. И вот когда моя любимая достала пакет с вкусностями, специально громко им шелестя, вот только тогда этот негодяй подскочил и с громкими, кошачьими криками побежал обтирать нам ноги. Уж кто-кто, а он знал, как выпрашивать еду.

Кормлением Цезаря, обычно занималась моя девушка, я в этом процессе участвовал редко. Для неё было очень важно, чтобы кот брал еду именно из её рук, ни как иначе. Она брала какую-нибудь костяшку с мясом и крепко держала пальцами, пока Цезарь обгладывал её со всех сторон. Это было, что-то вроде её личного ритуала с этим котом. Причём, если её не подгонять, то дело это могло затянуться довольно на долго. Такой ритуал очень поднимал ей настроение, за что я был очень благодарен Цезарю. Ведь после этого, походы по магазинам становились значительно легче.

И вот после всего этого, мы уходили по своим делам, но возвращаясь обратно домой, кот обязательно нас ждал у подъезда. Сидел и смотрел в сторону дороги, будто бы специально нас высматривал. Хотя скорее не «нас», ведь я точно уверен, он любил по-настоящему, только её.