Недобрые сказки на ночь

Ужасно затекли ноги и шея. Охотник потянулся, что-то задел локтем и это что-то с металлическим грохотом упало на деревянный пол. Спросонья Толай даже не сразу сообразил, откуда звук. Он осмотрелся и замер.

На полу лежало его ружье. Рядом с грязными следами от мокрых женских ног. Возле прохода валялся сапог. Суг Ээзи приходила ночью. Стояла и смотрела на спящего охотника. Толай почувствовал, как неприятный озноб пробежал по спине. Не спасло шаманство Очана от духа воды. Не помогли и понатыканные всюду ножи да иглы.

– Ты чего тут громыхаешь? – на кухню, в одной ночной рубахе, вошла Тамара. – И чего дверь нараспашку? Холода напускал! – сонная супруга хотела еще что-то сказать, но поймала взгляд мужа и замолчала. Ружье, о котором так досадовал Толай, лежало на полу. Тамара побледнела. Она аккуратно обошла ночной подарок Суг Ээзи и села напротив мужа.

Ей не нужно было что-то говорить. Все чувства и страхи читались по глазам, по бледным щекам да по трясущимся губам. Она была напугана. Все ее слова можно было предугадать еще до того, как она их произнесла.

– Мне страшно Толай! Нужно вернуть гребень. Сгубит она нас всех.

– Не переживай Тамара. Я что-нибудь придумаю. У меня есть еще два дня. – ответил Толай и отвернулся к окну.

– Что ты собрался придумывать? Какие два дня? О чем ты говоришь? – не дождавшись ответа супруга продолжила. – Она отдала тебе ружье. Нужно вернуть ей гребень. Ты же шорец, ты должен чтить духов!

– Я сам во всем разберусь. – Толай наконец наградил супругу недобрым взглядом. Тамаре на мгновение показалось, что и не муж сидит возле нее, а какой-то незнакомец. Одежда – его, тело – его, а внутри кто-то чужой. Кто-то жадный, злой, недобрый.

– Обещай мне, что вернешь гребень. – супруга ответила Толаю не менее суровым взглядом.

– Обещаю. – себе под нос ответил Толай и вновь отвернулся к окну.

– Сегодня!

– Я же сказал верну! – Толай ответил очень холодно и грубо. Он демонстративно положил кулак на стол. Видимо пришло время сменить неприятную тему. Скривив недовольную гримасу, Тамара оставила супруга в одиночестве.

У Толая не осталось причин хранить гребень у себя. Суг Ээзи вернула все то, что охотник в испуге оставил у бездонного омута. Хотя, с другой стороны, лишила его коня. А хороший конь денег стоит. По большому счету, Толаю просто хотелось оставить золотое украшение у себя. А найти причину не составляло труда.

«Раз уж Очан не помог, придется обращаться к Агафье». – решил для себя охотник. – «Может быть она чем-то подсобит».

Агафья – ведьма старая. Давно живет на окраине деревни. Про нее всякие байки ходят, одна страшнее другой. Сказывают, если эта старуха появилась на твоём пороге – жди беды. Возможно, скотина захворает, а может и сам хозяин богу душу отдаст. Ну а если повезет, то у коровы просто молоко пропадет или курицы начнут нестись тухлыми яйцами. В общем дурная молва ходила об Агафье.

– Глянь сюда! – Тамара вернулась и бросила на стол старые иглы, да насквозь проржавевшие ножи.

– Откуда это?

– Эти ножи и иглы я втыкала для защиты. Всего за одну ночь они отсырели и заржавели.

– Быть не может. – Толай повертел в руках один из ножей. – Как же так? – В очередной раз пренеприятный холодок пробежал по спине.

– И вот еще один. – Тамара достала нож из косяка от входной двери. Ржа проела его настолько, что он рассыпа̀лся от малейшего прикосновения. Супруга вновь села напротив Толая в ожидании, что он наконец-то сделает верный вывод из всего происходящего.

– Не смотри на меня так. – Толай потер глаза и зарылся лицом в ладони. – Хорошо. Я сегодня же отнесу гребень. – солгал он.

Толай встал из-за стола и спешно покинул дом. Тамара вздохнула с облегчением.

* * *

В отличии от жилища Очана, дом Агафьи выглядел весьма убого. Покосившийся забор, сломанные ставни, дырявая крыша. Видно, было, что в доме нет хозяина. На крыльце сидела облезлая кошка и провожала взглядом Толая.

Агафья, как и следует «правильным» ведьмам, жила на отшибе. Не любила гостей. Вела затворнический образ жизни. К ней шли только в самом крайнем случае и делали это тайком. Порчи, сглазы, заговоры на смерть. Вот её основной арсенал. Поэтому, если человек и обращался к ней за помощью, старался это не афишировать.

Толай добирался к ее дому в окружную через лес. Чем меньше людей его увидят – тем меньше будет вопросов.

Охотник открыл калитку и вошел во двор. Собак Агафья не держала. Незачем. Её дом и так все обходили стороной.

Толай постучал в дверь. Ответа не последовало. Облезлая кошка смерила гостя презрительным взглядом и с чувством собственного превосходства, взобралась по деревянной стене и нырнула в открытую форточку.

– Хозяйка! – Охотник заглянул в окно. За занавесками ничего не было видно.

– Чего тебе надо? – Наконец раздался из-за двери скрипучий старушечий голос. – Что это ты в чужие окна заглядываешь?

– Здравствуйте баба Агафья. Помощь ваша надобна. – вежливо ответил Толай.

Старуха приоткрыла дверь. Она смерила гостя хищным взглядом и снова закрылась.

– Ты что хочешь, чтобы я тоже окочурилась, как твой дружок Очан? Нет уж дудки. Уходи пока цел.

– Очан? – ничего не понял Толай. – Что с ним?

– Придешь домой – узнаешь. – старуха рассмеялась. – Ну давай топай отсюдова! Чтобы я не видела ни тебя ни бабу твою речную.

Толай оторопел. Он огляделся. Позади никого не было.

– Если ты ее не видишь, это не значит, что её нет Толай. По пятам за тобой ходит. Забрать что-то хочет. – старуха будто смотрела сквозь дверь. Охотника пробрала дрожь.

– Я заплачу́. У меня деньги есть. Могу еды принести.

– Уходи Толай. Никто тебе не поможет. Будет тебе наука. Ни твое – не бери.

За дверью послышались удаляющиеся шаркающие шаги. Толай вновь попытался достучаться до старухи. Но в доме было тихо. Озадаченный охотник сел на хлипкую скамейку. Задумался.

«Неужели с Очаном что-то случилось?» – слова мерзкой старухи эхом разносились в сумбурных мыслях Толая. Как бы то ни было, вариантов у него не осталось. Хозяйка омута вернется за своим добром. Да и его захватит в придачу.

Толай почувствовал спиной чей-то сверлящий взгляд. – «В окно подглядывает старая ведьма! Ждет, когда я уйду.» – Он обернулся. В окне было пусто.

– Давненько ко мне гости не заглядывали! – стоило охотнику отвернуться, как сбоку раздался знакомый голос Агафьи. Толай с испугу свалился на землю и уставился на старуху совиными глазами. Ведьма спокойно сидела на лавке и смотрела куда-то в сторону. – Меня поджидаешь что ли?

– Ка… ка… Как… Как вы здесь оказались? – Даже Суг Ээзи не удалось настолько напугать Толая. – Вы же дома… дома были.

– Ошибаешься. Меня не было дома. Я на опушку ходила. Травы искала. – старуха повернулась и посмотрела на гостя. – Да на кладбище заходила. – Толаю не понравились эти хитрые маленькие глазки. Но в них не было того хищного огонька, который он заметил давеча.

– Не может быть! Мы ведь только что разговаривали!

– Ты с земли то встань. Земля сырая. Холодная. Осень все-таки.

Толай растерянно поднялся, отряхнулся и в ожидании ответа уставился на старуху. Агафья встала с лавки и неспешными шагами направилась к двери.

– Это была Синергилья. С ней ты разговаривал.

– Это что за черт?

Старуха стала напротив Толая и холодным взглядом впилась в его глаза. Кривая морщинистая усмешка подёрнула уголки хитрых глаз.

– Если бы это был черт, то мы бы с тобой уже не разговаривали. – Охотник остолбенел. Тело перестало его слушаться. Он почувствовал, что руки и ноги наливаются свинцом. Одним взглядом старуха сломила и подавила волю Толая.

– Это фамильяр. Мой дух помощник. Думаю, так, тебе будет понятней. – Агафья наконец отвернулась, вскарабкалась на ступеньки и с легкостью открыла дверь, будто она и не была заперта вовсе. Оцепенение Толая прошло.

На пороге сидела знакомая кошка. Она по-хозяйски осмотрела прибывших. Приветственно потершись о ноги хозяйки, кошка бросилась к Толаю и зашипела.

– Успокойся Синергилья. – буркнула старуха.

Кошка мяукнула в ответ пытаясь преградить дорогу гостю.

– Я знаю. – ответила Агафья кошке, будто поняла, что та ей сказала. – Он войдет один. Его попутчиков я не звала.

Синергилья ретировалась с гордо поднятой мордочкой и запрыгнула на окно. Свою миссию она выполнила и могла спокойно понежиться в лучах осеннего солнца.

– Присядь Толай. Не бойся. – старуха указала на грязную скамью у стены. Охотник послушно сел. Осмотрелся. Дом как дом, за исключением огромного количества всевозможных книг, распиханных по всем углам, да пятилетнего слоя пыли на мебели. Из непривычного еще можно было выделить сухие растения, развешанные вдоль большинства стен.

– Беда у меня баба Агафья. – попытался начать разговор Толай.

– Прекращай! – резко отрезала ведьма. – Ишь ты, бедолага нашелся! Вор ворует не для прибыли, а для гибели! Прибереги свои байки для русалки своей. Может и пожалеет она тебя на третий день. – старуха крутилась у стола и даже не смотрела на Толая. Чему Толай был несказанно рад.

– Ну хорошо. – зачем-то кивнул головой охотник. – Ты мне можешь помочь?

– Синергилья же тебе уже все объяснила. Никто тебе не поможет.

– Тогда я не понимаю… – после непродолжительного молчания сказал Толай.

– Не понимаешь зачем я тебя пригласила?

– Да. Зачем вы меня пригласили?

– Потому что, окромя меня никто тебя не образумит. Не в моих привычках давать советы, да семью твою жалко.

– Да чем мне помогут ваши советы?

– Ты лучше меня послушай и послушай внимательно. – старуха вновь зыркнула на гостя холодным взглядом и Толай тут же замолк.

Старуха выпила залпом какую-то настойку и продолжила.

– Сети раскинула Суг Ээзи. Опасные и хитрые сети. И ты в них запутался из-за своей жадности и глупости. Но ловит она не тебя.

– Я знаю. Очан. Она забрала его. Мне ваша хм… кошка сказала. – Толая смутили его собственные слова.

– Нет. Не нужен ей ни ты, ни Очан ни твоя лошадь. Неспроста она тебе явилась и отпустила.

– Ничего себе отпустила. Да я насилу вырвался.

– Отпустила. Видимо кроме гребня ей еще что-то нужно, или кто-то. Я тебе говорю все это, чтобы ты был осторожнее, когда увидишь её снова. Следи за тем, что говоришь. Взвешивай все слова.