– Озугреон, а много на Марсе таких, как я? – в моём вопросе можно было уловить нотки надежды. Всегда спокойней себя чувствовать, когда знаешь, что ты не один.
– Несколько десятков, – марсианин посмотрел, слегка повернув ко мне голову, и добавил, – это тех, кого власти официально зарегистрировали. Кто-то может скрываться в труднодоступных районах, а о ком-то могут просто не сообщать.
Заметив моё некоторое волнение, Озугреон добавил:
– Но ты можешь не переживать, в наших краях новости распространяются стремительно. Уже через час о тебе будет знать весь город, а через два уже все близлежащие города и поселения.
– Это хорошо или плохо? – продолжил выяснять я, пытаясь вникнуть в то, как тут обстоят дела с землянами.
– Конечно, хорошо, зарегистрированные земляне пользуются защитой властей и имеют массу привилегий, – марсианин ободряюще похлопал меня по плечу своей тяжёлой ладонью, которая была раза в четыре больше моей.
Пока мы шли, мальчишка-марсианин бегал вокруг нас. Забегая вперёд, наклонял голову набок и норовил заглянуть мне в глаза, а, поймав мой взгляд, радостно гоготал и продолжал наматывать круги.
По дороге к дому марсианин поведал, что люди, которые умирают на поверхности Марса, на самом деле не погибают, а переносятся в параллельную Вселенную, в иной мир. В этом мире Марс обитаем, и мы, попадая к ним, исцеляемся от всех своих прошлых болезней и продолжаем жить полноценной жизнью. Тут пригодный для дыхания воздух и необыкновенной красоты природа со своей своеобразной флорой и фауной. Наша же планета Земля в этой Вселенной необитаема. Но они знают, что на ней есть жизнь в нашем мире, от тех землян, которые уже сюда попали.
– Мы пришли, это наш дом, а вон там, вдали, наши соседи, они, как узнают, обязательно придут на тебя посмотреть, – Озугреон широко улыбнулся, – теперь благодаря тебе наша семья станет знаменитой.
Мальчишка-марсианин, позвав меня следовать за ним, стремительно вбежал внутрь дома. Показав мне комнату на втором этаже, сказал, что пойдёт помогать отцу готовить обед и скоро они меня позовут. А пока я могу отдыхать и любоваться чудесным видом из окна на марсианский сад. Открывающийся пейзаж действительно заслуживал кисти художника своим обилием красок. На грациозных деревьях перепрыгивающие с ветки на ветку пёстрые неизвестные мне птицы издавали причудливую трель, которая приятно ласкала слух. Подойдя ближе к окну, я уловил тёплый ветерок, доносящий до меня не сравнимые ни с чем ароматы цветущих растений нового мира.
Наблюдая за этой картиной, я вспомнил пожилого туриста. Облачаясь вместе со всеми в скафандры перед спуском на поверхность, он вёл оживлённый диалог с другими туристами по поводу жизни на Марсе. Это была излюбленная тема всех космических путешественников. На протяжении всего полёта её постоянно обсуждали, строя разнообразные догадки и выдвигая совершенно немыслимые версии.