Желтоликая луна.
Ночи, и частенько бессонные, с тысячами мыслей, которые днем где-то прячутся в глубине подсознания, а ночью – будто бы настал их час, – выползают из каких-то глубин, до мельчайших подробностей, и точат, точат твою память, всплывают события, о которых уже не хочется никогда вспоминать. А уж тем более, ночью, когда стараешься изо всех сил уснуть, но они как паразиты тревожат, вызывая беспокойство усталой души. И ты встаешь, идешь к окну, как будто бы оно имеет какую-то связь с твоим прошлым и сглаживает те ощущения, которые хочется стряхнуть с себя и забыть. Долго смотришь в темное небо, беззвучно произнося слова, которые днем не имели бы для тебя никакого смысла. Иногда из-за туч появляется нависшая луна, подмигивая тебе желтым оком. Держись, человек, ты – частичка Вселенной, и я тоже принимаю участие в твоей жизни. Влияю на твое настроение: встанешь ли ты утром бодрым, или, как сейчас, будешь стоять у окна, а утром – разбитый, с опухшими глазами, станешь ругать и эту ночь, и луну, которая нагло заглядывала в твое окно. Но таких мыслей не было у этой женщины – уже далеко не молодой и не умеющей рассуждать о великой Вселенной и о влиянии луны на судьбы людей. Ей тоже не спалось, и в такие ночи она вставала, открывала окно пошире, если позволяли сезон и погода, и, облокотившись на подоконник, вглядывалась в эту тягучую темень. Её подслеповатые глаза почти не различали стволы деревьев и стоящих неподалеку многоэтажек. Но в некоторых домах горел свет, люди тоже где-то не спали по каким-то причинам, ее это почему-то радовало. Ну, совсем чуть-чуть. Ее маленькие и тоненькие ноги уже чувствовали холод. Ночной прохладный воздух наполнил комнату, и по ее исхудавшему тельцу пробегала дрожь, но старушка не уходила. Эта темнота чем-то манила и пугала одновременно. Казалось, сейчас что-то произойдет из ряда вон выходящее. Но только где-то далеко лаяла собака отрывисто и зло. Женщина уже окончательно замерзла, но продолжала стоять лишь для того, чтобы потом почувствовать наслаждение от теплого толстого одеяла, под которым её почти не было видно, ведь оно ее так заботливо согревало, покрывая своим теплом. Будильник, отсчитывающий секунды и минуты, был для нее живым существом, стоял на старенькой тумбочке и создавал атмосферу уюта.
Скрипучая железная кровать… Она помнила ее еще молодой, полной сил. Все эти положительные мелочи были для нее радостью бытия. Отойдя от окна, она тихонько мелкими шажками, двигалась к кровати. Застиранная, старая ночная рубашка не облегала её тело, она висела на ней мешком, но она ее очень любила, и ей совсем не хотелось никакой другой, потому что эта уже срослась с ней и чувствовала она себя в ней комфортно, а заменить – это как бы предать старого друга.
Седые волосы были мягкие и тонкие, как у ребенка, и, выходя куда-то, она их стеснялась, прически не получалось и при малейшем дуновении ветра они разлетались, как одуванчик. Сейчас её уже не волновали прическа и внешний вид, ни её руки, которые иногда она все-таки пристально рассматривала, лёжа в постели. Ей некуда было спешить, некому было готовить завтрак, даже если бы и было кому, то силы её были совсем невелики и, чтобы досадить самой себе, она начинала себя рассматривать. Вначале руки. Она помнила их изящество и тонкость кистей, длинные фаланги пальцев – как будто продолжение её чувственности и эмоций. Она поднимала их и опускала, как раненая птица, которая пытается взлететь и не может. Всматривалась в эти морщинистые узловатые конечности (так она их теперь называла), оттягивала кожу, которая не пыталась сопротивляться и если бы чуть поднапрячься, то, наверное, её можно было стянуть, такая она была податливая. С отчаянием старушка переводила взгляд на свое тело. Кто смиряется, как оно стареет? О, эти ноги – длинные и упругие, они не знали усталости, их так любили целовать мужчины, а теперь это напоминало две высохшие палки, без мышц, с крючковатыми пальцами. А руки уже поднимались выше к груди, нащупывали какие-то пустые мешочки. Куда делась ее налитая, как спелое яблоко, красивая грудь? И она с отчаянием одергивала руки. Ну, уж ниже талии она и трогать не будет, зная, что там отвисшая старая задница с дряблой кожей.
Такие обследования тела были редкими. Она и так его знала и видела, как её тело готовится, не спрося её, уйти в другой мир. Иногда она подходила к иконам и молилась, прося прощение за несмирение и неприятие такой старости. Ведь Богу нужна душа, а не морщинки, которые не пощадили и её лица тоже, изуродовав его вдоль и поперек. У зеркала она почти никогда не задерживалась, а если и случалось, то не сразу смотрела на себя. Там была другая женщина, которую ей не хотелось знать и видеть, от нее прежней ничего уже не было. Что такое время, откуда оно приходит и куда уходит, сметая всё на своем пути, меняя до неузнаваемости? А, главное, зачем? И снова её тянуло к окну, где уже близился рассвет и розоватые тени прочертили темное небо. Она садилась, вытягивала руки, кому-то невидимому, может, надеясь исправить непоправимое. Нет, не надеясь, а мечтая, её мозг еще мог мечтать. Вспоминая себя молодой, задорной, веселой. И в ушах слышались те давние слова: «Женщина, Вы так прекрасны!» Ну, почему нельзя умереть молодыми, нет, то есть старыми, но не состарившимися. Эти мысли её утомили, ей захотелось прилечь. Маленькие тонкие ручки приподняли одеяло, и она неуклюже прилегла на край кровати. Уже совсем рассвело. А ей уже снился сон, из которого ей не захочется уходить. Большой шумный город, вечерние красивые огни, она идет с молодым красивым мужчиной, и ее сердечко стучит, учащая удары. У нее любовь и ее тоже любят, она там счастлива.
А народ уже просыпался, начинался новый день. День для тех, кто спал и выспался, не рассматривал свое состарившееся тело, но время караулит всех. И однажды ты тоже подойдешь к окну и ваши взгляды встретятся: её -желтоликий и насмешливый, из того необъятного и непознанного мира, и ваш – тревожный и озабоченный. Вы не услышите и не скажете ничего, но с каждым взглядом в это далекое и темное небо всё больше будет появляться мыслей о той неизбежности и быстротечности времени, которое нас так меняет. А луна еще больше напускает таинственности, смотря свысока желтым глазом: «Я с тобой буду всегда, человек. Всегда».
Наши врачеватели.
Случился это спор весной, не ранней, а когда в лесу уже не было снега, и лес просыпался от долгого зимнего сна. Набухшие почки на деревьях уже показали свои нежные зеленые листочки. Молодая трава украшала зелёным ковром пригорки и сам лес. Щебетание птиц было таким радостным и шумным, они старались понравиться друг другу, чтобы потом обзавестись семьями. Время уже было к полудню, как вдруг стройная высокая ель, у которой на лохматых и пушистых ветках красовались шишки, чуть подёрнутые красноватой краской, вдруг во всеуслышание заявила:
– Я хочу, чтобы вы все знали, что в лесу я самая главная, всегда зелёная и люди меня выбирают к себе домой на самый любимый праздник. Наряжают красивыми игрушками, водят хороводы вокруг меня. Я радую всех: и детей, и взрослых.
Но тут возмутилась сосна:
– Как это ты – главная? Я тоже зеленая, стройная. Приношу людям много пользы. Лечу бронхиты, заболевания лёгких, моя хвоя лечебная, моим сосновым воздухом люди лечатся. А как любил рисовать меня художник Шишкин! Вот знаменитая картина «Утро в сосновом лесу», которая находится в Третьяковской галерее. «Сосна на песке», «Вечер», картина «Опушка леса», да их много живописных полотен. Рисовал меня не только Шишкин, но и многие другие художники.
Пока все слушают сосну, мы немного отвлечёмся. Каждое дерево имеет своё биополе, представляя собой свечение в форме правильного кольца, оказывающее особое воздействие на биополе человека, способного подпитывать и стимулировать жизненную энергию людей. У каждого из нас есть свой природный покровитель – дерево по знаку зодиака. Дата рождения связана с определенным деревом, общаясь с ним, человек может восстанавливать свои силы. Существует гороскоп друидов. Это жрецы, жили они в лесах, занимались врачеванием, общением с Богами, предсказателями. Гороскоп друидов – древний, ему более двух тысяч лет.
Сосна хотела еще что-то сказать, но недалеко стоявший дуб, подал зычный, громкий голос:
– Это кто тут красивые и главные? Это про меня слагают песни. И даже великий поэт Пушкин посвятил мне строки известного стихотворения «У Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том…» Я всегда присутствую в сказках, в былинах русского народа. Я – великан, я – богатырь и великий художник Шишкин тоже нарисовал картину «Мордвинские дубы» и висит она в Государственном русском Музее, в Санкт-Петербурге. А дубы эти находятся в пригороде Петербурга. Стоят до сих пор, мои родственники, с мощными стволами и огромными кронами. Моя древесина знаменита по всему миру. Я самое дорогое дерево в этом лесу, – и, важно приподняв мощные ветви, он замолчал.
Рекордсмен долголетия… Дубы стоят по 800 лет, а некоторые породы до 2 тысяч лет. Только осина не вступила в этот спор: она знала за собой хорошее, и плохое. У людей, если не складывалась жизнь, говорили: «Эх, судьба моя, как осина горькая». А ей обидно было, у нее тоже много полезных качеств есть. В осине, например, никогда не заводится плесень. Ею лечат позвоночник, желудочно-кишечный тракт, а уж про осиновый кол, применяемый в старину к людям, связанным с нечистой силой, то ей даже было страшно думать. Осина очень любила свои серебристые листочки, которые переливались на солнце, заигрывая с ветром-проказником. И тоже считала себя красивой, но никому об этом говорить не стала.
Клён, любитель соседствовать с лиственными и смешанными породами деревьев, юношеским баском, не очень смело, заговорил:
– А вы знаете, как ценится мёд от моих цветков? А мой сок какой лечебный! И еще я лечу цингу и боли в пояснице. А мой лист кленовый является эмблемой на Государственном флаге Канады. А настоями и отварами люди лечат желтуху, почки, мои листья прикладывают к ранам и язвам. И про меня тоже сочиняют песни лирические: «Кленовый лист, кленовый лист, ты мне среди зимы приснись. Рыжий лист, кленовый», – и засмущавшись, он замолчал.
И тут подала голос берёза с тонким стройным станом. Молоденькие, чуть заметные листочки украшали эту белоствольную красавицу:
– Я – любимое дерево русского народа, олицетворяющее его душу. Я – дерево необыкновенной доброты. Меня еще называют деревом жизни. Из моей древесины делали колыбели для новорожденных, чтобы у них был хороший спокойный сон.
Символически и магически берёза фигурирует, как защита против несчастий, исцеляющая при заклятиях, направленных на неурожай. Когда люди, придя в лес, хотят написать послание хозяину леса, то пишут на кусочке бересты или на листочке. И послание будет обязательно замечено.
– А мой сок тоже очень полезный, – повернувшись ветками к клёну, сказала берёза.
И как же ей не сказать про свои серёжки, которыми она очень гордилась и они её еще больше украшали. Ну, а про берёзовые веники она даже и говорить не будет, про них знают все, какие они лечебные и как люди любят их применять в банях. Она еще рассказала про свои берёзовые почки и молодые листочки, от чего они лечат.
А на полянке в лесу росла большая раскидистая липа. Была она уже немолодым деревом. Слушала она своих соседей очень внимательно, никого не осуждала и даже радовалась, что они столько пользы приносят людям. Она тоже могла бы много о себе рассказать, но в этот день ей не хотелось вести разговоры и споры.
– Еще будет им время узнать, какое я дерево. Вот у древних греков я считалась символом супружеской любви, у славян – символом женственности, мягкости и отождествлялась я с богиней Любви и Красоты -Ладой. На липовых досках писали иконы.
По народным христианским поверьям это – священное дерево неоднократно давало приют спускавшейся с небес Богородице. Поэтому считается, что в липу никогда не бьёт молния. Она тоже думала, что все должны знать, про её знаменитый липовый мёд и лечебный чай из пахучих цветков. Большие старые липы сажали вблизи церквей, монастырей и мечетей, точнее, наоборот, где росли липы, там ставили церкви или кресты. Липе нельзя приносить вред, так как Богородица может человека за это наказать.
Согласно исторически народным преданиям несправедливо осуждённый или оклеветанный человек, желая доказать, что был невиновен, сажал липу в землю вверх корнями, а ветками – в землю. В доказательство его невиновности, липа пускала ветви и листья прямо из корней.
Липа даже загордилась собой. Такой она себе значимой показалась…
А тут как-то неожиданно налетел на лес буйный ветер, раскачал верхушки деревьев. Стало шумно, и никто уже никого не слышал, тем более деревья не могли слышать, как внизу, у самой земли, между собой шептались ранние цветы. Сочевник весенний, яснотка, примула весенняя, кислица, звездчатка. Они шептались, но не ругались. У них было цветение, а цветение это же – любовь. У цветов тоже были лечебные свойства, но они про это не говорили, просто радовались весеннему солнцу, дождику, который прошёл ночью и напоил их досыта.
А сегодня, а может быть завтра, придёт человек в лес, будет бродить среди деревьев, дышать прекрасным воздухом, наслаждаться пением птиц и, услышав кукушку, загадает ей желание, сколько она ему годочков нагадает. А она будет стараться, а он уже и со счета собьется, а кукушка всё кукует: «Живи долго, человек!» Сорвет цветочек кислицу, скушает такой весенний витаминчик.
Приходят люди в лес и за берёзовым соком, и за еловыми и сосновыми шишками для лекарства. И заготовят берёзовых веников. За грибами да за ягодами. Всё, что дала природа – пользуются люди. В человеке должно происходить наполнение духовное, в том числе, и природой, музыкой. Любовью между мужчиной и женщиной, любовью к детям, к семье. Всё это приносит радость, наполняет духовностью.
…Незаметно подкралась ночь. Выглянула желтоликая луна из-за тёмных туч, осветила уже уснувший и притихший лес. А деревьям тоже снились сны, но они о них никому не рассказывали. Это была их тайна, какая-то своя мечта, которая может сбываться только во сне.