Коляда, Снегурочка, Ярило. Молодые боги и кот Баюн

И надо сказать, что сердился Емеля напрасно, потому что он не знал, что случится в ближайшее время, а именно тогда появился Змей в сером небе, словно на голову им свалился, цапнул Емелю, и только они его и видели.

Такой Змеевой наглости не ожидал не только волк, но даже и кот.

Он смотрел на свои пустые лапы, где только что Емеля был и сплыл и потом посмотрел в небеса, где парил Змей с парнем в руках и произнес какое-то очень нехорошее слово.

– Вот так, от одного спасли, так второй свои лапы протягивает. Долго Василисе придется ждать своего жениха.

Он сердился на кота и волка. Но тут появился Змей, как с неба упал. А он и на самом деле свалился с небе, и именно за чем, чтобы украсть Емелю, стоило им только отвернуться. Интересно, кто его послал и зачем ему этот парень понадобился. Никогда сроду Змей мужиков не воровал, ну если только девицу какую прихватит, не более того.

Коту и волку казалось, что они ходят по кругу и никак не могут вернуться на круги свои. Ну как же все это было странно, и надо еще спасти Емелю из лап Дракона, в простонародье змея. Казалось, что никогда для них суета эта не закончится.

– Мне кажется, мы так никогда до праздника не доживем, – изрек кот, у него был такой печальный вид, словно он готов был разрыдаться. И наивные бы поверили в то, что так все и есть.

– Да ладно тебе, сколько у нас было всего такого, как – то же обходилось, и тут вытащим Емелю из драконьих лап и подарим праздник этому миру, это я тебе сказал.

Кот промолчал, хотелось верить, что так это и будет, но от надежды, которая умирает последней уже мало что осталось

22 Просыпаться или не просыпаться.

А Василиса все еще спала и видела прекрасные сны, один краше другого. И увлеченные своими делами, те, кто все время были рядом с ней, теперь стали о ней забывать. А разве не так случается со всеми с нами, стоит только отойти немного от дел?

Вот уж точно, если царевна спит, то как-то стирается из памяти и исчезает. Даже среди тех, кто вчера ее знал живой и невредимой, она становится далекой и полузабытой.

А во снах этих она была счастлива с Дунаем, он оставался рядом, хотя и там ее тоже крали, уносили куда-то то Драконы, то могучие колдуны – все как в жизни. Но когда Дунай был рядом, он все время пытался вернуть ее назад, сражался, проливал кровь, чаще чужую, чем свою – она оставалась его любимой и единственной. Но они жили и были в этом странном мире, словно никакого другого больше и не было.

А когда снятся такие прекрасные сны, то кому же захочется просыпаться, ей точно не хотелось. Вот так бы проспать всю жизнь и никаких забот и печалей.

В один прекрасный день она все-таки вспомнила о том, что было в другом мире, в том, где она окажется, стоило ей только проснуться, и она затрепетала от ужаса.

– Я не хочу быть с этим царевичем из леса, не нужен он мне. и я ему не нужна, – воскликнула Василиса.

Дунай тут же на нее взглянул удивленно, о чем это она, о ком?

Она смутилась, и почувствовала, что выдала какую-то странную тайну, не очень понятную даже ей самой, и никак не могла сообразить, что же там было в этой тайной жизни, кто жил в лесу, почему он оказался царевичем. Если это не ее брат Иван, тогда кто интересно.

Вот как пагубно оказалась узнать о чем-то во сне.

Но не только земля, но и леса полнятся слухами. Ведьма Ажбета, узнав от кота о признании Гороха, поняла, что Василиса ее потерянная когда-то дочка. Не то чтобы она совсем не знала о том раньше, догадывалась, но когда царь сам во всем признался, поняла, что пора приниматься за дело, может так Василиса простит ее. И для этого она должна сделать все возможное, чтобы это случилось, а сначала хотя бы просто ее разбудить.

– Никто кроме матери родной не сможет это сделать, – твердила она, разговаривая с черным вороном, вечным ее спутником с первого дня появления ребенка в дремучем лесу. Как только Ажбету подкинули в лес, так и появился тот самый ворон, и повсюду с ней оставался.

Ворон был строптив, порой просто несносен, но никакого другого собеседника и друга у нее все равно не было. Вот и приходилось терпеть его характер и нрав.

– Мать объявилась, где же ты все это время была, пока кот и волк с твоей девицей возились, растили ее, воспитывали, а когда она взрослой стала, и до тебя дошло, что вот она, дочь моя потерянная нашлась.

– Да вот там и была, и рядом вроде, и далеко, – тяжело вздохнула она, понимая, что нет ей оправдания.

Ворон был прав. Ворон всегда был прав, и если верить его словам, то надо было отступить, но на этот раз она отступать не собиралась

– Лада позволила мне исправить ошибки, – тяжело вздохнула она, – если я не сделаю это теперь, то не будет мне никакой жизни.

Она оборвала речь на полуслове и остановилась.

А между тем зелье было готово, и оно получилось на славу. Царевна должна была проснуться, и не просто проснуться, но и признать в ней матушку родную. Хватит ей оставаться только с отцом не очень внимательным и заботливым, мать нужна всегда, особенно, когда дочь повзрослела.

Ворон каркнул что-то непонятное, но Ажбета рванулась в царский дворец, никогда прежде не испытывала она такой радости, как теперь, все должны было наконец наладится, если Василиса проснется, вот это и будет праздником. А уж если поймет, что она матушку нашла и примет – праздник вдвойне, и ей надо было все для того сделать.

Нет, в том, что она перестанет быть спящей царевной, у Ажбеты сомнения не было, труднее было вернуть ее расположение к себе. И хотя у царевны сроду не было матушки, но захочет ли она быть с ней. Вот ведь в чем вопрос. И какое-то странное сомнение было в ее душе.

Но хотелось верить в лучшее, без этого жизнь будет уж совсем поганой штукой.

23 Перепутали

А между тем, черт Макар и Кащей вместе с Емелей, который и не был Емелей сроду, бросились в Пекло к Чернобогу и Нию, чтобы рассказать о том, что у них все получилось, и Емелю они добыли. И сделали все, что от них требовалось.

Но почему так недоверчиво взирал на них Властелин Тьмы?

Ний в полумраке осмотрел Емелю со всех сторон. Черт поежился, ему казалось, что тот все знает и сейчас забросит его в самый дальний котел или огненную пещеру.

Но тот если и понял и увидел что-то, то бровью не повел, поставил царевича на камни рядом со своим троном и снова к ним повернулся. Взгляд его был тяжел и мрачен, это они видели даже в полумраке.

Воцарилось странное молчание, словно бы они ждали все, кто же заговорит первым. Но черт не посмел бы говорить, когда Властелин молчал, и тогда все-таки загрохотал под сводами голос Властелина тьмы, который заставил бы трепетать любого, хорошо, что Кащей был глуховат и ничего толком расслышать не мог.

– И где же тот царевич, не помню, как там его зовут, я вижу только вас и черта полосатого, обмануть меня решили, думаете, что я ничего не вижу и не понимаю, мы хоть и в темноте, но не такие уж и темные, как вам хочется.

Кащей вообще не мог понять, о чем Ний говорит, что ему не нравится, черт начал соображать быстрее, тем более Матвей успел уже стать самим собой, и даже в полумраке было видно, что на Емелю он очень мало похож, да практически ничего общего.. Вот косяк так косяк, пора спасаться бегством, пока не поздно.

– Царевич все время провел в лесу, потому он такой странный теперь, – пытался выкрутиться черт, хотя и понимал, что вряд ли у него что-то получится.

Чернобог за все это время не проронил ни звука, словно его тут и не было, только возвышалась черная глыба рядом. Но Ний отступать и сдаваться не собирался

– Я не знаю, где жил ваш царевич. Но это же черт настоящий, и если вы будете меня дурачить, то все получите. А мы сейчас проверим, кто из нас прав, бросим его в котел и посмотрим, сварится он или нет, черту ничего не сделается, ну а если Емеля в черта превратился, он погибнет, конечно, только нам как-то надо правду узнать все одно. Будем варить и смотреть, что получится.

Кащей напрасно пытался понять, что же им делать дальше, соглашаться или нет на условия Ния, будто у них был какой-то выбор.

Ний стремительно поднялся, поднес факел поближе к черту, теперь и они тоже увидели, что перед ними самый обыкновенный черт. И это Кащей мог сказать, что он не видел Емелю никогда прежде, но Макар Емелю прекрасно знал, и понимал, что оба они попали в скверную историю, и вряд ли Ний так просто из простит.

– Но этого не может быть, – продолжали они дружно возмущаться.

И Ний расхохотался, таким забавным показалось ему все, что творилось вокруг.

– Ладно, тот слепой, а ты – то куда смотрел? – уже смел гнев на милость Ний и кажется, что отлегло от сердца.

– Я воровал Емелю, он был настоящий, когда нам его подменили, я и сам не могу понять этого, – признался Макар.

– Думали, что всех перехитрили, а сами и попались, – наконец рядом раздался голос Чернобога.

Ему показалось скорее забавным все, что творилось, он и сам столько раз попадал в такое положение, что ничего в том удивительного и не было, но конечно, надо все начинать сначала.

Черт тем временем под шумок куда-то пропал, словно его и не было поблизости давным-давно. Но никто особо его и не искал. Да и зачем он был им нужен, пусть улепетывает и прячется, туда ему и дорога.

Но Ний снова понял, что его провели, что в очередной раз надежды его не оправдались и он оставался не у дел.

Вот как можно со всем этим мириться. Он не понимал этого. А ведь победа была так близка, казалось, еще чуть-чуть, и он поймает Стрибога за плащ, а удачу за хвост.

– С такими помощниками хорошо только в Пекле век вековать, – говорил он Чернобогу, когда Кащей и черт незаметно смылись. Не хотелось им больше тут оставаться, хоть ты тресни, не хотелось.

Как обидно, когда приложили столько усилий, и все оказалось напрасно. Но победы случаются не так часто. Они вырвались в заснеженный мир и по дороге решали, что еще можно сделать, чтобы как-то оправдаться.

24 Послание ангелов

Берегини тем временем добрались до дворца царя Гороха, хотя путь оказался не близким. Они не знали дорогу и плутали в бескрайнем мире, ведь только с небес он казался маленьким, мог поместиться прямо на ладони. Они были уверены, что там рукой подать и до заповедного леса, и до царского дворца одна дорога ведет туда, куда надо.

Тут же все было по-другому, расстояния казались огромными, им приходилось ждать, пока отдохнут олени и расспрашивать дорогу в то самое царство. А она была неведома всем, кто встречался у них на пути. То ли люди не хотели туда отправляться, то ли они так далеко от всего оказались.

Было время, когда они думали о том, что Лада просто посмеялась над ними, и они туда вообще никогда не доберутся, а может, такого царства просто нет, и они отправились туда, сами не знали куда? Такое тоже могло случиться.

Но вот и распахнулись, наконец, пред ними городские врата, и там был тот самый мир, куда им и пришлось так долго добираться. Он был реальным, а не выдуманным, все берегини скоро в том убедились.

– Мир как мир, ничего в нем нет особенного, – пожала плечами одна из берегинь, остальные только молча закивали в ответ.

– Это мир Лады, а свой мир всегда лучше остальных, каким бы он убогим не казался, – отвечала ей другая.

Вот так переговариваясь, они и появились в тронной зале, где восседал на троне своем царь Горох, и хотя он был староват и мелковат, но вполне реален. Ничего сказочного в царе том не было.

Кажется, больше света стало от их сияния, царь немного оторопел. Но потом пришел в себя. Все-таки они у него были в гостях, а не он у них, вот и пусть знают, кто в этом мире хозяин.

Царь принял строгий вид, и наконец, сам на себя стал похож.

– И что же вы от меня хотели, зачем послали вас сюда? – спрашивал царь, понимая, что придется пытать их самому.

Наверное, перед его величием и стушевались девы небесные, а почему бы и нет, они же видели первого царя в своей жизни.

– Да не просто так мы ноги били и добирались так далеко, нужен нам не только ты сам, но и царевич Емеля, и Василиса, которую ты своей дочкой считал, пусть оба они тут появятся, и чем скорее случится это, тем лучше.

Замялся и замешкался царь, ведь где был Емеля, он мог только догадываться. Василиса была рядом, только толку от этого никакого. Ее надо было разбудить сначала, а как это сделать он ума не мог приложить. И признаться в том, что далеко не все царям подвластно тоже как-то не к лицу ему было, язык не поворачивался.

– А зачем же они вам понадобились? – спросил царь.

Ему надо было затянуть время и как – то занять их всех, чтобы послать слуг узнать, а вдруг Василиса уже пробудилась, ну а если и Емеля нашелся, то это и будет главный праздник в его жизни. Только вряд ли все это возможно так сразу.

Кот Баюн, кстати, где его носит, говорил, что чудеса случаются. Вот знать бы еще, где именно они случаются, да туда отправится спящую царевну, чтобы она пробудилась как-то, а то, как чудеса творить, так все в других местах ошиваются, а как беды и напасти, так это у него тут все скопом и навалятся.

В горестных размышлениях он почти позабыл о непрошеных гостях, но они тут же о себе и напомнили:

– Богиня Лада дала нам чашу, которую им и нужно вручить, вот тогда свет останется в этом мире, и никогда тьма его не будет сковывать. И никакой Властелин Тьмы вам не будет страшен.

– Так может мне ее и отдадите, я все-таки царь как-никак, – не выдержал Горох. Странно, однако, что им приходится о том напоминать.

– Тебе она без надобности, даже чтобы медовуху пить она тяжела, ничего у тебя не выйдет. – отвечала одна из берегинь, бывшая тут видать главной. Нет никакого почтения к царям, и что за народ такой пошел, прям странно это сознавать.

– Так в том – то и беда, что царевна наша спящая, никак проснуться не может. А Емеля пропал непонятно куда, то там его видели, то тут, но никто ничего точно сказать не может где он и что с ним., какой из них настоящий царевич, а где оборотень настоящий скрывается.

Царя приперли к стенке, ему пришлось признаться в том, как все обстоит на самом деле. Берегини отошли в сторону и стали говорить о том, что им делать и как быть.

– Мы не можем исполнить поручение Лады.

– Но может что-то изменится за эти дни. Возвращаться назад с Чашей тоже бы не хотелось. Да и как можно вернуться. Она должна остаться на земле, и именно у тех, кому предназначена.

Царь распорядился, чтобы им отвели самые лучшие покои.

– Погостите у нас тут, спешить-то некуда, – уговаривал их Горох.

– Вы поторопитесь, мы не сможем ждать долго, – отвечала Берегиня Веста, – она тут была главной, наверняка.

Царь тяжело вздохнул и собрал всех воевод, надо было что – то решать, и чем быстрее, тем лучше.

25 Дунай и Горыныч

Конечно, зная характер Горыныча, мы понимаем, что не просто так он спасал или крал Емелю, за его спиной кто-то стоял. И можно попробовать угадать, кто же это был? Ну конечно исчезнувший на короткий срок Дунай. Он понимал, что Василиса не должна оказаться в руках этого парня, непонятно откуда появившегося и куда ушедшего, и уж точно ей не стоит оставаться в том самом лесу, чтобы стать русалкой или Кикиморой.

Он свистнул Грифона, приказал ему отправляться в горы к Горынычу. Сначала хотел, чтобы Горыныч появился тут, а потом решил, что быстрее и лучше будет, если Грифон отвезет его туда.

И хотя путь был не близкий, и молодую жену оставлять не хотелось одну, мало что дома может случиться, но ради светлого будущего Василисы, он решил рискнуть. Да и зачем нужны герои в этом мире? Именно для того, чтобы кого-то спасти и навести порядок.

– Как я смогу жить спокойно, если она потом будет бедной и несчастной, да не должно такого быть. Пусть в мире все наладится, а там и мы сможем жить спокойно с Еленой.

Грифон, за которым был старый должок, все исполнил, как требовалось, и до гор они домчались быстро. Даже быстрее, чем сначала надеялся Дунай.

Уговорить Горыныча было не так просто. Тот оказался на редкость упрямым, и не раз, наверное, обжигался уже. Но Дунай не был бы Дунаем, если бы не смог этого сделать.

Вот собственно предыстория того, как Горыныч оказался замешан в это темное дело, и куда пропал настоящий Емеля, после того, когда его достали из Снеговика. Горыныч ничего не перепутал, у него в лапах был именно Емеля и оказался он высоко в горах в пещере у змея. Да прямо в объятиях у Дуная и оказался. Ждать герою пришлось недолго.

– Это ты? – удивленно спросил Емеля

– Это я, – спокойно отвечал Дунай, – на тебя надежды мало, потому мир и Василису спасать придется мне. Но я не ною и не жалуюсь, каждому свое.

Он так тяжело вздохнул, словно это было для него тяжким делом.

– Верни меня назад, – потребовал Емеля, – я никому не скажу, что Змей для тебя меня украл, вот и волки будут сыты и овцы целы.

– А кто тебя знает, может, вы со змеем действуете заодно? – спросил Дунай, решив запутать Емелю окончательно. В этом он был мастер, каких мало в этом мире. И прожил на свете дольше, и знал-ведал больше.

– Хочет он того или не хочет, но я должен его спасти, – решил Дунай, и сказал о том Змею, хотя тот окончательно запутался, и не мог уже понять кто, кого и от кого спасает.

– Так с вами свихнуться недолго, – махнул он лапой и отправился спать.

Когда сделал дело, то спать можно смело. Только сна не было ни в одном глазу, все какие-то страхи и ужасы мерещились Змею в те самые дни, а вернее ночи, потому что когда совесть не чиста, спать спокойно никак не получается.

№№№№№№№

Но в то самое время в мире случилось и еще кое-что очень важное.

Напрасно надеялся Дунай, что пока он на грифоне рассекает, его верная жена будет тихо вышивать или вязать около камина, тяжело вздыхая и поджидая его, приносить дары Ладе и просить ее о том, чтобы она поскорее вернула мужа назад. Делать то, что в таких случаях чаще всего славянки и делали, но она же была совсем из другого мира, и не собиралась сидеть, сложа руки.

Елена поняла, что он что-то затевает, во что-то может вляпаться, потому переоделась быстро в одежду воина. Вызвала своего Змея-Дракона, и тот последовал по пятам за грифоном. Не разбирая дороги. Надо было узнать, где был ее муж, что делал, и если что, помочь ему обязательно. Разве не для этого герою жена нужна? Елена не сомневалась в том, что это она и окажется.

26 Василиса пробудилась

Мы с вами помним, что Ажбета сварила свое зелье, которое должно было снять Ладины чары с Василисы, и наконец заставить ее пробудиться. Ждать пока явится Емеля и поцелует свою невесту у нее не было ни сил, ни желания никакого, потому делать все приходилось самой.

Так ведьма в первый раз появилась в царском дворце и приуныла немного. Ей было отчего грустить, она понимала, что капризная царевна вряд ли захочет перебираться в ее избушку в лесу из такого дворца. Она с самого рождения привыкла к роскоши и дорогим нарядам, она останется царевной навсегда, потому что так было задумано, и никакие чары в душе ее ничего не переменят.

Ворон был прав, она опоздала и опоздала очень сильно. И все-таки ведьма не сдавалась и не теряла веры в себя любимую. Материнское сердце должно было подсказать ей, что и как следует сделать, чтобы все закончилось не так печально.

Она все сделала быстро и правильно, Василиса застонала и очнулась тут же, словно и не спала все эти дни и недели.

Кот радостно бросился к ней, он как-то уже и не верил в то, что Василиса очнется. Потому первым хотел убедиться, что все свершилось, и бросился к ней в объятья. Она же быстро пришла в себя, посмотрела на тех, кто там был, удивилась телячьим нежностям кота – не подменил ли кто Баюна, и отстранила его тут же:

– Не смей мне лгать, я все слышала и все знаю, и то, что я дочь ведьмы тоже, я все ведаю не хуже тебя.

Она замолчала и в ярости взглянула на кота. Интересно, будет он противиться или нет.

– Это Лада виновата, – ярился кот, – она хотела, чтобы так все запуталось, и кажется, ей это удалось, но ведьма любит тебя, и спасла, иначе бы ты могла спать еще лет 10, – тут же начал говорить кот.

Упрямство Василисы ее стало раздражать. Хотя разве не он сам приложил к этому руку, вернее, лапу?

– Она отняла у меня Дуная, – не выдержала Василиса, в первый раз она перечила ему и перечила во всем, ей ни с чем не хотелось соглашаться вовсе.

Кот уже начал уставать и сильно нервничать, как она так может поступать, это же тихий ужас какой-то. Может снова ее усыпить, пусть такой и остается, спящая спокойнее и безобиднее кажется. И все же в отличии от глупой девицы, он не должен был терять самообладания.

– Но тебе останется Емеля, он не так плох, как кажется, а Змей его там еще и мудрости научит. И Дунай туда отправился, чтобы освободить его и к тебе привести целого и невредимого.

Кажется, в первый раз Василиса потеряла дар речи. Вот про то, что за Емелей Дунай отправился, об этом она ничего не слышала совсем. Однако недолго Василиса молчала, она была вовсе не из тех, кто долго мог молчать и слушать других.

– Я хочу, чтобы был Дунай. Пусть Емеля остается с Еленой, он мне не нужен. Ей все равно за кого замуж выходить, а я люблю только Дуная, – заявила она. И чувствовала себя Василиса на этот раз не царевной, а царицей. Наглости после всего у нее только прибавилось.

– Даже царевны не все получают, а ты и не царевна. А дочь ведьмы. Это Емеля царский сын, если ты все слышала, – пробовал донести до нее главные мысли волк.

Но Василиса стояла на своем, и никак не хотела от слов своих отказываться.

№№№№№№№№

Ажбета все это время слушала ее молча, потом не выдержала и вышла из тени.

– Я понимаю, что ты можешь на меня сердиться, но у тебя нет выбора, нет никакого выбора, ты должна стать женой Емели, хочешь ты или не хочешь.

Василиса ничего не успела ответить, тут же появился царь, и ему донесли, что она, наконец, пробудилась.

– Как же я рад тебя видеть, дитя мое, – всплеснул руками отец, который и не был отцом, если верить последним разоблачениям

– Только не надо меня успокаивать, я все знаю, и то, что тут была только в гостях, и кто моя матушка знаю, я может быть и спала, но слышала все, что было там сказано. И мало было там приятного, но что же делать, если это горькая правда

Царь остановился в нерешительности и посмотрел, как растеряны были и кот, и волк. Похоже, что Василиса его не обманывала, она пока спала, слышала, о чем они там говорили.

– Дай нам порадоваться, а с этим мы потом разберемся, – как —то быстро нашел что сказать царь.

Он жестом приказал всем, и ведьме тоже удалиться. Ему хотелось побыть с дочкой вдвоем, как бы там не было, он считал ее своей дочкой и не собирался от нее отказываться только потому, что все было не совсем так, как оказалось. Да и сам он приложил руку к тому, чтобы все так было, а это совсем другое дело.

27 Лада и Ажбета

Лада заглянула в избушку ведьмы, ей было жаль ту, ни в чем не виноватую чародейку, она просто должна была подчиниться воле богов и царей. Но при этом страдала больше всех. Да и свою вину богиня чувствовала немалую. Без нее тут явно не обошлось.

Ладе вовсе не хотелось отправляться к Яге, старые обиды мучали, но был ли у нее другой выход? Надо было перенестись туда, где век вековала ее вечная соперница. Хотя в метели сделать это было не так и просто, а Метелица позаботилась о том, чтобы и богиня не смогла проехать и пройти, столько снега намело кругом.

И Яга и Лада увидели, что ведьма страшно недовольна тем, что она вот так столкнулась с богиней. Это выглядело вызывающим, и на этот раз вступился ворон:

– Ну тебе ли роптать, вон Яга вообще молодость подарила за то, чтобы оставаться в этом мире, и никогда о том не напоминала, а знаешь какой она красавицей и умницей была тогда, ничего не пожалела.

Яга не хотела о том говорить, да и ведьме не обязательно было знать то, что произошло между ними когда-то, и все-таки вольно или невольно вспомнилась история о Велесе. И двух богинях, в него влюбленных. О том, как изгнана была одна из них на землю стараниями другой. А потом все стало еще хуже, ей случайно, но бывает ли в мире что-то случайное, не хватило молодильного яблока. А это значило, что она останется жить, но молодость потеряет навсегда.

Знала ли о том красавица Лада? Конечно, знала, но пальцем о палец не ударила ради того, чтобы что-то изменить, многие говорили о том, что она сама ко всему и была причастна, что без нее там точно не обошлось. Но богиня о том вспоминать не любила, так и терялось все где-то в страшном тумане – прошлое славянских богинь.

Вот и на этот раз, взглянув на Ладу, Яга только махнула рукой, обратившись с ведьме.

– Ты никак не можешь забыть прошлого, – проворчала Яга, – а что о нем думать напрасно. Твоя дочка останется с царевичем. О таком многие могут только мечтать другие, но ты вечно чем-то недовольна.

И взглянув на Ладу, Яга вдруг поняла, что Емеля не царевич, а ее сын, почему – то оказавшийся в лесу, хотя этот как раз было понятно, она не могла оставить его в Ирии.. И Лада только теперь призналась:

– Из-за этого пришлось царицу отправлять к тебе, она бы поняла, что это не ее ребенок. Мать всегда это чувствует, ее нельзя обмануть. Так неожиданно для всех тайна Лады оказалась раскрыта.

Она сама понимала, что рано или поздно это все равно должно было случиться, но почему здесь и сейчас? Вот что казалось странным.

– Ты мне отомстила все-таки? – тяжело выдохнула Лада.

Но она не упрекала Ягу, она просто чувствовала себя неловко.

– А я ведь хочу, чтобы праздник был.

– Нет, конечно, просто тьма не отступила бы, если бы мы не знали этого, а Василиса царевна. Настоящая царевна, и пусть она это знает, ребенок ведьмы был мертв. Но нам надо было все и всех запутать, чтобы отвести от Емели глаза, потому так все и получилось.

Лада облегченно вздохнула, ей не хотелось, чтобы страдала Василиса из-за того, что надо было спрятать ее сына и вырастить его в чужом мире. Но если успокаивается кто-то один, то в ярость приходит другой. Теперь ведьма Ажбета была в еще большей ярости, едва получив дочь, она тут же ее и потеряла. Они берегут всех, а она должна оставаться в такой странной печали. У нее никого не было, и нет. Отчего богиня судьбы так жестока к ней, ведьма пыталась это понять и не могла.

Незаметно исчез Баюн. А ведь он пришел в избушку Яги вместе с богиней. А исчез он потому, что должен был добраться до Василисы и обо всем ей рассказать. Ему хотелось принести царевне добрую весть наконец, она так исстрадалась за эти дни.

И надо сказать, что на этот раз он добрался без всяких проблем. Василиса удивленно смотрела на своего кота. Она верила, что если у нее в друзьях кто-то и остался, то только Баюн. И ей хорошо было с ним там оставаться. Она не сразу услышала, о чем он говорил.

– Там все немного не так, ты царская дочка, просто мы хотели тебя воспитать немного, чтобы не была такой задиристой и несносной, как прежде, ты должна понимать, что не всем так посчастливилось, как тебе

– Воспитать? Да я с этой минуты не знаю тебя совсем. Как ты мог со мной так поступить, хорошо, что волк спрятался, хоть ему, наверняка стыдно за все, что тут творится.

– Волк пока ничего не знает, – подумал кот и фыркнул в усы.

Ему вовсе не хотелось подставлять волка, но он и правда не знал самого главного, все так быстро менялось в этом мире, что волк и уследить —то не сможет за тем, что творилось.

– А Ажбета, что она думает?

– Да бедняжка, ее-то и жалко, она тоже поверила, что ты ее дочка. Но как не было у нее дочери, так и нет до сих пор. Все сплошной обман только.

Василиса хотела спросить еще что-то такое, оглянулась, а кота и след простыл, пока он не собирался ей рассказывать про Емелю и про его неземное происхождение, нельзя, чтобы в один миг все на него свалилось, так будет не очень хорошо. Узнает, когда придет ее время, и не раньше.

28 Дунай и Емеля

А дальше стали происходить совсем невероятные вещи.

Дунай с Горынычем из-за чего – то разругались, кажется, они и сами уже не очень понимали, что там у них творилось. То ли они разыгрывали все это, то ли не поделили что-то.

– Давай, бей, круши меня, я зверюга подневольная, вот с ним и сражайся, давай с Кащеем, разве не от него мы спасали царевича нашего. Но его – то ты испугался, конечно, а меня хочешь прикончить, как еще тебе героем стать, не понимаю.

И тут они оба повернулись к Емеле. Пока еще не начался тот поединок.

– А что вы там делите, не хочу я возвращаться ни в лес заповедный, ни в царский дворец. Надоело мне и там и там, мне и тут в горах хорошо, лучше, чем там, – говорил Емеля, чем поставил в тупик задиристых своих товарищей.

– Ну то, что ты не герой, я не сомневался, – заявил Дунай, ему так хотелось поставить счастливого соперника на место, – только я тебя насильно утащу, если сам не захочешь, ведь если этого не случится, то так никогда не расступится тьма, и солнце не появится. Потому сиди и хвост прижми, и делай все, что от тебя требуется.

Змей взбрыкнул немного.

– Да не тебе я это, Змеюга, но наказать тебя следует все равно. Если бы не ты, то многое чего не случилось бы у нас тут, а все с твоей легкой лапы и было.

Сильно бить, тем более убивать Горыныча Дунай не стал, он знал, что тот бессмертен, и дохлый это номер. Да и кто же их назад повезет, если Змей будет убит? А самим им туда долго не добраться, если вообще доберутся.

Это младшие богатыри потом кромсали Змеев, как захотят, а в те допотопные времена разума они никак не лишались, и не рубили сук, на котором сами и сидели. Змею, как побежденному, пришлось подчиниться. Так они и добрались до места своего обитания без забот и хлопот. На опушке леса их поджидал Кащей вместе с чертом Макаром.

Они успели выбраться из Пекла, и решили присоединиться к чужим победам. Надежды эти двое все еще не теряли, хотя даже Ний перестал в них верить, но им-то хотелось вернуть ту самую веру, что способны они были на многое.

– Отдай то, что тебе не принадлежит или хуже будет, – взревел Кащей, и так дохнул на них холодом, что Змей торопливо попрощался и понесся дальше. Ему вовсе не хотелось в одночасье стать снежной глыбой.

Но Дунаю вместе с Емелей точно бежать было некуда. И если Дунай удержался на ногах, не в первый раз он Кащеем сталкивался, знал все дурные повадки того и умел защищаться, то Емеля прямо покачнулся и готов был свалиться в сугроб, но едва на ногах удержался. А куда ему было деваться. Но на этот раз не выдержал черт Макар, видя, что они устояли перед Кащеем, он нырнул куда-то в сугроб, только его и видели.

Дунай отдышался и направился к Кащею.

– Если ты не хочешь рассыпаться окончательно, – заявил он сердито, – то стань на нашем празднике Дедом Морозом, пора искупать вину за все злодеяния, которые ты совершил. Вот и устроишь праздник и порадуешь всех тут.