Атлант и Зевс. Мифы и сказания

Глава 15 Первые дни мучений

Прометей впал в забвение. Только иногда он открывал глаза и оглядывал пустое безмолвие. Ему казалось, что он даже спокоен и невозмутим. Рано или поздно кто-то появится, уж матушка не оставит его в беде – это точно.

Фемида обо всем случившемся узнала от Гермеса. Он рассказал ей обо всем, что случилось с Прометеем. Тогда она решила, что никогда не сможет туда отправиться, хотя Посланник предложил ей навестить его. Она была богиней справедливости, Зевс совершал ужасные поступки, но ведь и Прометей был во всем виноват. Она пообещала, что не станет упрекать Зевса. Она просто скорбно молчала, глядя на него. Эта скорбь Фемиды его страшно раздражала. И хотя он не собирался отказываться от Фемиды, она была ему необходима, но и оставаться рядом с ней в те дни он тоже был не намерен.

Он быстро начал скучать без бесед с нею. Но и сама Фемида нуждалась в общении с ним.

Гера внимательно следила за ними со стороны, тайно ревновала мужа к Фемиде, она не понимала, как можно простить его за то, что он сделал с ее сыном, почему он сам терпит ее молчаливые укоры и не расстанется с нею.

– Неужели ее чувства так сильны. Обычно ко всем своим возлюбленным он относился легко и просто, проведя с ними ночь, забывал о них, словно их не было больше. Но здесь были особые чувства и отношения.

Гера не выдержала, и появилась перед своей соперницей.

– Они считают тебя богиней справедливости, но мне так странно слышать это теперь, – размышляла она вслух, пристально разглядывая Фемиду.

Та молчала.

– Разве ты не ведаешь, что он сотворил? – говорила она, – но ты ведь даже за сына не заступилась.

– Он не младенец, я много раз предупреждала его, чем кончатся все эти игры. Он сам выбрал свой путь, решил, как ему поступить, вот и получил то, что получил.

– Но он твой сын.

– Он отверг мою защиту.

– Часто молчание бывает выразительнее слов, и любой истерики, думаю, Зевсу есть что сравнивать.

Камень был брошен в огород самой Геры, ей нечего было на это ответить. Она ничего не ответила, повернулась и пошла прочь. Гера убедилась в том, что Фемида не так безобидна, как казалась, и ничего не оставалось, как только терпеть ее рядом.

№№№№№№№№

Зевс чувствовал, что в глубине души Фемиды оставалась страшная обида, просто она боролась с ним по-другому. Для богини те дни сделались настоящим кошмаром.

Но и Зевс потерял сразу не одного, а двух очень близких людей, и повинен в этом был сам, надо было поступить как-то хитрее. Общение с Герой заканчивалось всегда скандалом. Он избегал, как мог, любого общения.

Чаще всего при столкновении с ней Громовержец молчал. Никто ничего не смог бы возразить.

Зевс все время решал проблему, что же ему делать – тайно ли освободить Прометея, а он поклялся водами Стикса, что не сделает этого, или забыть о нем и жить и править дальше, запретить даже имя его произносить.

В конце концов, он остановился на последнем. Даже в глазах любимой Фемиды он оставался тверд и непреклонен. И никто бы не посмел идти против него.

Однажды Зевс узнал от Афины, что Фемида собралась с духом и отправилась все-таки к своему сыну.

Она увидела знакомые места, но совсем другими глазами теперь смотрела на все, что видела. Над головой богини парил орел – тот самый, она прекрасно знала, что там происходит, зачем он прилетел. Он только что завершил свою трапезу, казался особенно сильным и могучим.

Она же увидела истерзанную грудь своего сына, поняла, что произошло, о чем ее пытался предупредить Гермес.

Тогда забыв обо всем, что она обещала, она и поведала ему главную тайну Зевса, чтобы и у него было оружие против Громовержца.

Прометей едва очнулся, едва расслышал все, что в отчаянии она говорила. Фемида произнесла заветные слова и казалась спокойной.

– Ты должен рано или поздно ею воспользоваться, дай мне слово, дорогой, что так будет. Я должна вернуться, здесь от меня слишком мало проку, – говорила Фемида. Прости меня, но если я от него уйду, будет еще хуже, тогда я не смогу тебе помочь.

Прометей только кивнул в ответ. Его мать всегда была мудра.

Глава 16 Пан и Гермес

А тем временем бог лесов Пан с некоторым запозданием узнал о том, что Прометей встречается со своей матерью. Он почти насильно остановил летящего мимо Гермеса.

– Она поведала ему тайну о Зевсе, – усмехнулся он, – теперь у бунтовщика есть грозное оружие, и кто еще чьим пленником станет – это большой вопрос.

– Но что это за тайна? – удивленно спросил Пан.

– А вот этого я не услышал, она говорила так тихо, что все было бесполезно, Фемида не только мудра, но и хитра.

Так весь мир, пока кроме самого Зевса узнал о том, что есть какая-то страшная тайна.

– Ни я, ни нимфы мои не слышали ни слова, но о том, что она существует, я тоже ведаю, – признался Пан, – она слишком осторожна. Это и станет спасением для ее сына, – заговорщицки произнес Пан.

Гермес только чесал затылок, он никак не мог решить говорить ли о том Зевсу или лучше пока помолчать.

– Ты сам решай, как поступить, – предупредил Пан, – но не делай потом вид, что тебе ничего не было ведомо.

Гермес понимал, что Пан возник не случайно. Молчать обо всем он не сможет, даже если бы и захотел.

Потом, если что-то и приключится, никто на это не обратит внимания, его же обвинят во всех грехах. Потому уже вечером он сообщил Зевсу о тайне.

– Мы должны все узнать о ней, – настаивал Гермес.

– Ты это и сделаешь, и меня не интересует, как это случится, – услышал он в ответ.

Вот уж точно, не надо никогда лезть вперед, иначе тебя же и заставят потом за это расплачиваться.

Конечно, это могло быть только злой шуткой Фемиды, ее местью за все случившееся. Но сразу видно, как был встревожен Зевс, он не верил в такие шутки.

Он не собирался пытать Фемиду, понимая, что она ему ничего не скажет, а если и скажет, станет ли ему от этого легче, нет, для этого есть Гермес, и пусть он со всем сам разбирается. Посланник был немного обижен, но за близость к Олимпу и Зевсу ему приходилось расплачиваться. Иначе, как Пан окажется в какой-нибудь глухомани, и ничего больше не будет ему светить. А Гермес, привыкший блистать на Олимпе, не мог этого допустить. Стоило так много трудиться, стольким жертвовать, чтобы потом оказаться в глуши?

№№№№№№№№

Гермес злился, или делал вид, что злится, на самом деле ему было даже приятно, что вопрос жизни и смерти Зевс перепоручил ему, значит доверяет, и надо бы постараться, чтобы все разрешилось само собой.

– Нам не нужен другой верховный бог, – размышлял Гермес, – мы уже привыкли к этому, сжились с ним, а то снова какой-нибудь Кронос появится и что тогда? Зевс, конечно, не подарок, только не стоит менять его на Ареса или Аполлона – будет только хуже.

Хотя с другой стороны, такому созданию, как Гермес не хотелось быть только посланником, но ведь можно и им не быть, а стать тем же Прометеем или каким-нибудь далеким, ничем не приметным божком.

Нет, лучше быть посланником на небесах, чем первым богом на земле.

– Прометей хочет слишком многого, вот и не получил даже малого, – размышлял Гермес, направляясь в гости к пленнику. – Но как же я смогу узнать его тайну, почему Зевс не хочет склонить на свою сторону Фемиду, ведь у него же больше возможностей, хотя на то она и Фемида, чтобы ее никто, даже Зевс не смог склонить на свою сторону. Гермес парил в небесах и упивался этим чувством полета. На миг он взглянул на землю:

– Я должен в лепешку расшибиться, но добиться своего.

Он стал думать, как же ему все – таки не превратиться в лепешку, но узнать главное. Это было бы даже интересно, если бы цена за его промашку, ошибку, не была бы так велика. Гермес чувствовал, что ему нужно спасти свой мир, и он был полон решимости его спасти.

№№№№№№№№

Пока Гермес парил в небесах, Зевс оставался в одиночестве. Ему было ясно только то, что тайна на самом деле существует, и Фемида ничего ему о том не скажет. А это значило, что он оставался в страшной опасности. Этого не чувствовал Кронос, когда он к нему заявился, но сам Зевс не мог отмахнуться от того меча или молнии, который был занесен над его головой.

Надеяться он мог только на Гермеса.

– Я не смогу расстаться с Фемидой, она любит меня вопреки всему, и только она одна по-настоящему меня любит, уж лучше погибнуть, чем потом быть в одиночестве, – размышлял он, понимая, что не всегда жизнь – это лучший дар.

Но любя, как она может быть такой спокойной и беззаботной? Знает, что все обойдется, или ей уже все равно, что с нами со всеми будет? А не собирается ли она сбросить его с трона и подарить его сыну в нужный момент? Только пока она затаилась и ждет удачного случая.

Зевс понимал, что у страха глаза велики, видел, насколько они могут быть велики, но ему оставалось только ждать Гермеса, уж тот наверняка что-то придумает.

№№№№№№№

А тем временем Атлант оставался с Прометеем, и тот рассказал ему обо всем, что с ним случилось, и что происходило в мире, пока титан оставался на краю земли, и спокойно держал на своих плечах тот самый свод, уверенный, что он спасает мир, что без него все рухнет. Только после рассказа Прометея он стал сомневаться в том, что мир все-таки нужно спасать. И все-таки это сомнение было только мгновенным, а потом понял Атлант, что каждый должен заниматься своим делом. У него нет ничего другого, как только спасти этот мир, и держать небосвод на плечах, что бы ни случилось.

Гермес в то время встретил Геру, когда спустился передохнуть немного на поляне, а может быть он немного медлил, не желая прямо сразу оказаться в объятьях Прометея. Гермес не верил в победу, и потому старался немного отсрочить свое разочарование от поражения.

Гера была одинока и несчастна. Это потрясло даже невозмутимого Гермеса. Они стали говорить о той самой тайне, хотя Гермес не верил в то, что она может ему как-то помочь, но кто его знает, вдруг все-таки что-то может.

Гера в трудный момент была самым бесполезным созданием, только если развлечь скандалом остальных, помешать детям Зевса и ее соперниц, но ведь и из этого у нее почти ничего не получалось, а если получалось, то совсем не то, чего ей так хотелось. Гермес это прекрасно понимал, лучше самой Геры, но все-таки тешил себя какими-то надеждами на чудо.

– Атлант еще свободен, – неожиданно произнесла Гера, – когда Гермес замолчал.

Тот вспылил, он так и не смог понять, о чем она думает, при чем тут вообще Атлант. Нет, эти двое точно не понимали друг друга.

Гера оказалась тут не случайно, она знала, что Гермес направился к Прометею, и решила устроить свидание с Атлантом. Как только Гермес исчез, она направилась к титану. Не стала долго скрытничать, сразу произнесла:

– Зевс похитит твоих сестер плеяд, – наконец пояснила свои слова Гера, – и ты должен постараться их защитить, пока не случилось беды.

Гера внимательно смотрела на Атланта. Он понравился ей в тот момент. Окажись он, а не Зевс ее мужем, она была бы счастлива. Но каждый оставался на своем месте. Она лишь сожалела о том, что творилось.

Глава 17 Решение

Гера не могла понять, что Атлант вовсе не так прост и бесхитростен, как ей показалось. Атлант слушал ее спокойно. Ему вовсе не хотелось верить в то, что капризная и стервозная Гера говорит правду. Она могла преследовать и какие-то свои цели. Но видя, что Атлант ей не верит, она поклялась водами Леты, что не лжет.

– Мне трудно разобраться во всех ваших хитростях, – честно признался Титан, – я потому и ушел подальше, что не хотел участвовать во всем этом, но от твоего мужа никому и никогда не будет спасения. В этом наша беда.

Он казался растерянным и расстроенным. Простившись с Герой – долго оставаться с ней ему совсем не хотелось, он вернулся к сестрам и дочерям своим.

– Я запретил вам показываться там и покидать Аркадию, – яростно говорил Титан.

Но он не предупредил их о грядущей беде, не верил в то, что Зевс решится на такое, пока этого не случилось.

Они были испуганы и оставались в неведении. Они знали, что он скрывает что-то очень важное и печальное. А так, как ничего сказано не было, то они не знали, что делать и как быть.

Тучи сгущались, угрозы Зевса не прошли бесследно. Кто-то сказал им о том, что накануне Атлант встречался и о чем-то долго говорил с Герой. Вот после этого все титаниды стали волноваться еще сильнее. Но пока это были только слова, никаких явных угроз не было, жизнь в благословенной Аркадии тихо шла своим чередом.

Никто не говорил о плененном Прометее, он так давно оторвался от своих, что все считали его одним из богов. А вот всем остальным титанам, они верили в это, ничего не угрожает, кроме скуки. Но это было не самым горьким и страшным из всего.

№№№№№№№

Атлант стоял на морском берегу, когда неожиданно увидел Зевса (тот оказался легким на помине). Тогда Атлант решил отстраниться и не вмешиваться в происходящее. Немного позднее он узнает, что ничего не обошлось, все было предсказано. Зевс похитил речную нимфу Эгину. Он узнал об этом у перепуганных плеяд. Они ждали и требовали от него каких-то действий.

В тот же вечер к Атланту пришел речной бог Асоп. Он понял, что его дочь пропала, и начал искать ее повсюду. Атлант сразу вспомнил о предупреждении Геры, понял, что не сможет больше оставаться в стороне.

– Победитель, – возмутился Атлант, – и это и есть победитель, это его лицо.

Гера была права, – от него не будет никакого покоя.

Асопа еще больше испугали его слова. Он понимал, что больше никто не сможет ему помочь. Он надеялся обрести уверенность, но не мог понять, как же ему следует поступить. Атлант не Прометей, тем более теперь, когда он видел своего брата в плачевном состоянии, он не решился бы на открытый бунт против громовержца. Он поторопится уйти, понимая, что ему здесь больше нечего делать.

№№№№№№№№

В то время, когда Зевс осуществил свой план, Гера оставалась с вечным стражем Аргусом. У него была дочь, плеяда Майя, и когда Гера на миг ослабила свою бдительность, родила от Зевса сына Германия.

Это было очередное предательство для нее и только, не больше и не меньше. Никто не мог понять, почему Гера приняла это так близко к сердцу.

Увлеченная происшествием с Майей, и желанием отомстить этой несносной сопернице, она совсем забыла о плеядах. Вот уж точно, нельзя сразу везде успеть, не стоит семь дел разом творить. А Зевс, забыв о Майе и поверженном сыне, только и думал теперь о плеядах.

Оборотившись серой птицей, Гера отправилась к Майе, и ее не было рядом, он почувствовал, что настал самый подходящий момент для того, чтобы украсить Плеяд. Похищение совершил Громовержец без особого труда. Ему не о чем было сильно волноваться.

Гера в то время увидела грустную мать, напрасно поджидавшую своего возлюбленного, прекрасного младенца – он был и здоров и красив. И когда несчастная и разбитая, она вернулась назад, то поняла, что муж ее не терял времени даром и похитил уже целую толпу девиц на глазах у многих. Но тут она обвинила не его, а плеяд и Атланта, который обо всем был предупрежден заранее, как же можно оставаться таким беспечным.

– Он получил то, что должен. Я его предупредила, – говорила Гера, но от бессилия готова была и рыдать и смеяться.

Глава 18 Разочарование

Могла ли Гера сожалеть о плеядах или об Атланте, если самой обиженной и униженной была она сама?

Она предала своего мужа, но это им не помогло. Все было печально в те дни. Она, как и Атлант, для себя решила, что не сможет больше оставаться в стороне, делать вид, что это ее не волнует. По ее приказу, верный ее страж Аргус отправился к Атланту, чтобы во всех подробностях рассказать ему о случившемся, узнать, что он думает, что собирается делать. Гера должна была знать обо всем.

Атлант слушал Аргуса и не верил в то, что произошло. Даже Аргус поражался его наивности. Но он тут же указал на небеса:

– Посмотри, разве ты не видишь там своих сестер? – спросил он насмешливо.

Атлант молчал, все и без того было очевидно. Ему был брошен вызов. И ему пришлось его принять. Аргус все еще не сводил с него глаз. Он знал, о чем мечтает Гера – о схватке Атланта с Зевсом. Догадывался об этом и сам Атлант.

Кто-то должен остановить и проучить Громовержца, не может он так безнаказанно заниматься своими делами. Если Атлант победит, она расправится с его женой и сама займет ее место. Тогда можно и передохнуть. Она будет с ним и займет то место, которое должно принадлежать ей по-праву. Тогда Гера больше не будет посмешищем, которое всегда и всем только мешает.

– Не будет лучше и достойнее мужа, чем он сам. Гера вела свою игру. Она увлеклась не на шутку, стала забывать, что там реальность, а что только сон и ее фантазии.

Но Атлант остановился, он не собирался вступать в схватку с Зевсом, не верил он, что сможет победить того, перед кем рухнул сам Кронос.

Гера была страшно разочарована, когда наконец поняла, что же творится не в ее мечтаниях, а в реальности. С этим горьким известием Аргус и вернулся к ней, она ярилась, рвала и метала, но ничего нельзя было сотворить с тем, что происходило вокруг.

Опомнился Атлант. Когда Гера больше ничего от него не ждала, он бросил клич, стал звать титанов на сражение.

– Вы сильны и прекрасны, Зевсу не удастся превратить вас в чудовищ, – твердил он, пируя рядом с ними.

Титаны ели и пили молча. Атлант начинал снова:

– Разве вы забыли лучшие времена, когда Зевс черной тучей не висел над нами? Так почему бы нам ни вернутся в то время, не жить в прежнем мире. Прометей немало постарался, но теперь он лучше нас знает, что мы наделали все вместе. Наверное, он давно раскаялся в совершенном.

Атлант и сам до конца не ведал, что им делать теперь. Но надо было что-то делать.

– Я долго молчал и стоял в стороне. Больше такого нельзя допускать.

На его зов скоро откликнулись титаны гор и рек.

Жена Атланта с ужасом переживала все, что творилось тут. Никогда прежде она не тревожилась так о том, что с ними может случиться. Теперь она дрожала от ужаса, и не верила в то, что все обойдется. Десять титанов вместе с Атлантом двинулись на небеса.

В тот момент Гера была поражена не меньше других, когда сначала услышала, а потом и увидела все происходящее.

Но Аргус не хотел обмануть ее или Атланта что-то заставило передумать, понять этого она так и не могла. Их поход не оставался незамеченным.

Зевс предвидел что-то подобное, хотя до конца не верил в то, что Атлант сюда пожалует. Перун Зевса взлетел над головой в тот миг. Но когда они потеряли страх, почему они проделали этот путь?

Тогда и грянул поединок. Гера внимательно следила за поединком Атланта с Зевсом.

– Кто бы мог подумать, – говорила Гера Фемиде, – о том, что он решится на такое, о чем даже твой Прометей не помышлял, ведь он спокойно принял кару Зевсову, да и теперь муки сносит без всяких воплей. Атлант долго молчал, но зато каков он теперь.

Она знала, что останется с Победителем. И Фемида знала об этом, потому и повернулась гордо к Гере.

– Моя любовь от твоей тем и отличается, что, что я люблю Зевса, а ты ту власть, которую он завоевал. И ты всегда будешь для него наказанием.

Глава 19 В пылу сражения

Каким бы яростным не было сражение, но Зевс расслышал эти слова. В один миг все для него стало ясно.

Понял он, почему Фемида ему так дорога, почему так сердит он на Геру и неизменно изменяет ей и душой и телом. Да и когда рядом, он едва ее терпит. Она же теперь за Атланта болеет и готова к нему переметнуться, если тот сможет с ним расправиться, вот такая вот многократная верность получается.

Нет, только Фемида для него дар небес, который он получил в самом начале и никогда не должен с ним расставаться.

– С Зевсом я пережила слишком много и не хочу умножать свои печали, – размышляла в это время Гера, глядя, как сражается Атлант.

Она готова была оправдать свое вольное или невольное предательство, которая готова была совершить, глазом не моргнув.

Зевс не сразу понял, каким тяжелым будет для него этот поединок. В неописуемой ярости метал он своим стрелы снова и снова. Но Атлант их снова и снова ловил. И хотя ладони его были опалены, держался он стойко, отбрасывал их прочь.

Между тем, Зевс отправил Пегаса к циклопам за новыми огненными игрушками. Но в этот момент с большим трудом удалось Зевсу ранить его молнией, которую Атлант не сумел поймать. Он задохнулся в огне и дыму, тело его рухнуло на землю. Но и там, уже почти побежденный, Атлант никак не мог успокоиться, он схватил одну из вершин Олимпа, отломал ее и бросил в Зевса со всей невероятной силой.

Но Гера не обманулась. Ее любимей проигрывал, это был только жест отчаянья. Она видела, как Атлант полетел в бездну, и все его титаны полетели за ним. Они обессилили и не могли противиться.

Аполлон поспешил на помощь к отцу, прихватив новые стрелы-молнии. Он всегда был несчастен, всегда страдал от нелюбви, нуждался в ней, как в глотке воздуха, но и в этом ему было отказано.

Зевс знал, что это были те редкие минуты, когда он мог гордиться своим прекрасным сыном. Правда, появился он поздновато, теперь и без него победа была не за горами. Скоро все завершилось так, как и должно было закончиться.

№№№№№№№№№

Титаны исчезли, и только сам Атлант объединился с богом реки Сперхеем и продолжал сопротивляться. Он оторвал еще одну скалу, вывернул ее из земли, но силу иссякли, и он рухнул вместе с той скалой. И замолк титан на какое-то время, словно его больше и не было тут. Все посчитали его мертвым, и так бы оно и случилось, если бы он не был бессмертным.

Гера тяжело вздохнула, прощаясь со своими несбывшимися мечтами. Ей не удалось изменить свою судьбу, да видно никогда и не удастся.

Отдышавшись, понимая, что он повержен, вскочил Атлант на ноги и бросился бежать по земле под ликование богов. Но земля под его ногами стала рушиться, он должен был провалиться под землю.

Зевс же заметил, оглянувшись на остальных, что не все были довольны его победой. Это и удивило и огорчило Громовержца. Не только Гера, но и богиня туманов Нефина сорвалась и бросилась помогать Атланту. Она хотела спрятать его от грозного взора Зевса.

– У него все еще остались сторонники, – с грустью произнес Зевс.

Он велел богине вернуться, забыть о своих хитростях, но она спряталась за спиной Геры.

– Я хотела только подурачиться, -спокойно отвечала она, – он такой несчастный и мне его было жаль.

– Ты должен быть великодушным, – вторила ей Гера, она казалась спокойной, даже невозмутимой.

Никого не слушал Громовержец, он погнал Титана до края земли, пока Атлант, обессилив, не рухнул у океанских вод. Он не умер, просто замер в изнеможении, кажется, окаменел и затих на какой-то срок. Очнулся Атлант в полном мраке, он не сразу понял, что просто на землю опустилась ночь. Никак не мог вспомнить, почему умчался так далеко от родных мест, что там с ним случилось.