Здравствуйте, я ваша няня, или Феям вход запрещен

Глава 6. Маленькие хитрости

Себастьян, Герцог де Зентье

Он с огромным облегчением завершил прием претенденток на должность няни. Едва ли слышал их льстивые речи, едва ли замечал обворожительные улыбки, едва ли запоминал наряды и лица. Все мысли герцога вились вокруг такой знакомой незнакомки с именем Сандра.

Ему не терпелось с ней поговорить.

Понять, кто она и почему вдруг оказалась в его сне. Каким именно образом он мог так ошибиться и где? Это был чисто научный интерес. До сих пор герцогу казалось, что уж в чем, в чем, а в считывании аур, в проникновении во сны равных ему нет.

Но просчитался же!

Оставалось понять, в чем именно, потому что больше в своей жизни он ошибок себе позволить не мог. Последняя обошлась слишком дорого – Себастьян чуть не ушел за грань. Еще бы немного, и смерть настигла бы его, а маленькая Анги осталась бы одна. Кому она нужна, кроме него?

Никому.

Дальние родственники с удовольствием захапали бы все его состояние, но на Анги им было наплевать. Потому и не мог герцог де Зентье позволить себе допустить хоть одну ошибку. Дочь была не только светом его жизни, но и причиной, по которой он боролся тогда до конца.

– Сколько их там еще? – присел Себастьян в поднесенное слугой кресло, устало вытягивая ноги.

Прошел уже час, целый час, за который в их дом вошли… Сколько? Еще около сорока претенденток? Этот отбор еще толком не начался, а уже сводил его с ума. Интересно, что там делает Сандра?

Волнуется? Нервничает? Возможно, измеряет гостиную шагами?

Он бы хотел понаблюдать за ней издали. Когда человек не знает, что за ним следят, он ведет себя естественно. В такие моменты узнать о нем можно гораздо больше – по жестам, по взглядам, по мимике и мелким привычкам, как, например, прокручивание пуговицы.

– Боюсь, что очередь не уменьшилась. Конца и края до сих пор не видно, – приоткрыл Алдрид дверь, всматриваясь в то, что происходило за воротами. – Возможно, до самого вечера придется принимать.

– Не хочу, – вдруг резко поднялся на ноги герцог, выглядя при этом решительно. – Сколько подходящих дам у нас набралось?

– Восемнадцать, – сравнивая записи, после секундной паузы ответил управляющий. – И еще мисс Сандра, если, конечно, ее нужно учитывать…

– Нужно, – усмехнулся герцог. Решение прервать этот бедлам заставило его настроение вновь подняться до высшей отметки. – По крайней мере пока, а потом посмотрим. Ее вещи забрали?

– Как и было велено, Ваша Милость, – учтиво кивнул слуга, ненароком поправляя ливрею. – Выбросить?

– Лучше сжечь, если там нет ничего важного.

– Только лохмотья, Ваша Милость. Ткань или грубая, или старая. В любом случае такое уже не носят, так что сохранять там нечего, – пожал плечами паренек, будто испытывал дискомфорт оттого, что был вынужден копаться в чужих вещах.

– А личные вещи? Дневник? Книги? Зеркальце?

– Ничего такого, Ваша Милость.

Странно…

Да, герцогу де Зентье показалось странным, что в саквояже мисс Алдийской не было никаких личных вещей. Такие молодые девушки, отправляясь в путь, берут с собой хоть какой-то необходимый минимум.

В том, что Сандра добиралась долго, Себастьян не сомневался. Алдрид уже успел выяснить, почему ее имя рода так сильно знакомо его хозяину. Ее отец когда-то бежал из Пятого Королевства, изрядно проигравшись в карты. Свой побег мужчина нисколько не скрывал – отметился в каждом королевстве, в том числе и в Третьем. Даже денег у герцога умудрился занять – довольно крупную сумму, которую так и не вернул.

Себастьян простил. Просто потому, что заниматься розыском пропавшего должника ему было некогда. Семья Алдийских словно в воду канула. Кто-то говорил, что они отправились искать счастья на островах. Другие – что видели их, садящихся на корабль, идущий на север. В любом случае об этом долге герцог давно забыл – неприятно, но не смертельно, – а теперь вспомнил, еще не зная, затребует расплаты или нет. Смотря что ему будет выгоднее.

– Ах да! Расческа была, – опомнился слуга, вынуждая герцога поморщиться.

Ну хоть в чем-то эта девушка не отходила от общепринятых норм.

– Сжечь, – повторил он свое решение и взглянул на Алдрида. – Заканчивай этот праздник жизни.

– Всех разогнать, Ваша Милость? – невозмутимо откликнулся камердинер.

– Всех тех, кто стоит на улице. Остальных я разгоню сам.

Герцог де Зентье потратил еще десять минут на то, чтобы поблагодарить кучковавшихся в Голубой гостиной дам. Поблагодарить за то, что они нашли время и силы на то, чтобы приехать сюда. На этом, собственно, все, потому что как няни они его не устраивали.

Лживые наигранные улыбки тут же сменились жалостливыми и оскорбленными. Намного труднее было выпроводить их всех из замка, потому что каждая хотела поговорить с ним – узнать, чем не подошла кандидатура, почему отказали, можно ли попробовать еще раз, и все в таком духе.

Кто-то откровенно напрашивался на предстоящие балы, другие предлагали прямо сейчас устроить пикник, потому что в горле пересохло да и не завтракали девушки еще.

И да, в горле однозначно пересохло, но только у герцога, который устал вежливо отказывать и отказываться от сомнительных развлечений. Ему этих развлечений в предстоящие недели хватит с лихвой, потому что в замке останутся как минимум девятнадцать женщин, чьи намерения ему пока не до конца ясны. Вот с ними он и намучается, и наразвлекается вдоволь.

– Теперь в Желтую гостиную, Ваша Милость? – спросил Алдрид.

Камердинер тоже умаялся, выпроваживая кандидаток. Ему еще и ногу кто-то отдавил, но друг держался молодцом, хотя о затее с браком явно позабыл.

– О нет. Сначала мисс Алдийская, – предвкушающе улыбнулся Себастьян.

В конце концов, она сейчас интересовала его гораздо больше, чем няни для дочери.

Ее речи его удивили. Ее отношение к нему – покоробило. Ее невозмутимость – заставила сомневаться. Сомневаться в том, что она настоящая, потому что выглядела девушка до невозможности искренней.

Во времена, когда дворцовый этикет приказывает носить маски, попеременно меняя их на более удобные, встретить такую простоту ему казалось чем-то нереальным, волшебным, слишком обманчивым, а потому он искал подвох.

Сандра была откровенна с ним. Откровенна до той самой черты, за которой скрывается грубость. Она была готова ответить на все его вопросы, но, кроме того, не проявила ни капли сочувствия, пусть Себастьян в нем и не нуждался. Этикет приписывал, а она раз за разом его нарушала. Хотя бы с тем же чаем. Не предложи она свою чашку, герцог наверняка позвал бы слугу, потому что пить действительно хотелось, но ее вариант понравился ему гораздо больше.

Потому что их беседу прерывать он не хотел, внимательно наблюдая за девушкой, но этого было мало, чтобы он мог сделать какие-то выводы. Да, ее интересовала работа, и это был бы жирный плюс, если бы она действительно привлекала его как няня, но мысли его при виде нее то и дело возвращались ко сну и ошибке, разгадать, разложить по полочкам которую он пока не мог.

Наблюдал, подмечал детали. Только одежда и выдавала в ней ее бедственное положение. Все остальное красноречиво говорило о том, что она аристократка. Прямая спина, ее манера держаться. Даже то, как она наливала чай.

Но больше всего можно было понять по ее лицу. Да, этикет она нарушала, но одновременно с этим вела себя в присутствии мужчины как истинная леди, воспитанная в лучших традициях. Как женщина, что уже познала все прелести взрослой жизни и не зависела от родителей.

Пожалуй, так легко, свободно и достойно в присутствии мужчины себя вели разве что замужние дамы или вдовы, но кольца у девушки Себастьян не увидел, как и отпечатка от него на пальце. Узнать же эту информацию он мог разве что из первых рук, потому что о дочери барона Алдийского ничего известно не было. Только сам факт ее рождения.

Удовлетворившись ее ответом и поведав Сандре о том, что ждет ее в ближайшем будущем, герцог де Зентье без зазрения совести провернул одну небольшую хитрость. Опрокинул на нее чашку с недопитым чаем, чтобы избавиться раз и навсегда от ее одежды.

Нет-нет, в таком виде он мисс Алдийскую в замке оставить категорически не мог. Конечно, бытовало мнение среди аристократии, что встречают по одежке, а провожают по уму, но это суждение было далеко от реальности.

На самом деле внешнему виду уделялось очень большое внимание. Потому и не мог Себастьян допустить, чтобы одна из кандидаток в няни выглядела хуже, чем его слуги. Лучше уж он сам позаботится об одежде для нее, чем девчонку заклюют, засмеют за неподобающий вид на первом же ужине. Остальные-то из гардероба достали все самое лучшее.

Передав Сандру с рук на руки молоденькому пареньку, герцог де Зентье, сцепив зубы, отправился в Желтую гостиную, в которой его уже устали дожидаться остальные кандидатки на должность гувернантки. Конечно, без внимания он их не оставил. В гостиной еще до их прихода был сервирован стол с закусками и сладостями, но дамы умудрились испортить этот прекрасный день еще до беседы с герцогом.

Когда Себастьян вошел в гостиную, перед ним открылась обескураживающая картина. Женщины поделились на два лагеря, но при первом взгляде могло показаться, что лагерей было и вовсе четыре. Просто в ближнем левом углу гостиной на диване и в креслах возлежали дамы, чьи лица были белее снега, а напротив, по правую сторону, точно так же расположились девушки, чья кожа имела все оттенки зеленого.

Выглядели эти два лагеря, прямо скажем, неважно, что навевало мысли об отравлении и докторе, но отдавать распоряжения сейчас герцогу было просто некогда, потому что прямо у окна рядом с перевернутым столом с закусками шло самое настоящее сражение.

Женщины в возрасте и девушки помоложе кидались друг на друга, размазывая по платьям соперниц остатки угощений. Выдирали чужие шиньоны и украшения, приводили в негодность наряды.

В первые мгновения и Себастьян, и Алдрид, обескураженные увиденным, просто замерли, не веря собственным глазам, но уже в следующую секунду герцог де Зентье пришел в себя. Недостойное поведение эти дамы выказали именно в его доме, в его замке, проявляя неуважение к хозяину.

– Что здесь происходит?! – рявкнул герцог, одним своим голосом останавливая бой и одновременно с этим заставляя умирающих вскочить на ноги.

– Они отравили закуски! Они отравили напитки! – кричали женщины наперебой так громко, что у Себастьяна мигом разболелась голова.

О да! Истеричных барышень в его замке уже не было очень давно, а уж такого количества и подавно, но он знал, что сможет с ними справиться, а иначе бы не затевал это скверное и неблагодарное мероприятие.

– Я требую молчания! – твердо произнес мужчина и тут же обратился к другу: – Алдрид, вызови-ка доктора. Не нравятся мне ни эти зеленые пятна, ни бледные лица.

– Как скажете, Ваша Милость, – откланялся управляющий.

– А вы, – негодующе взглянул он на раскрасневшихся и пристыженных дам, – немедленно приведите себя в порядок. Комнаты вам покажут, но не надейтесь, что после такого все останутся в отборе. Я обязательно выясню личности виновниц и после ужина приму решение.

Передав будущих, а то и бывших гувернанток слугам, Себастьян уже хотел отправиться к себе, когда в холле на него налетел Гердар. Паренек доложил хозяину о том, что юная леди Ангилия выпроводила его, не давая исполнить приказ герцога. Буквально через мгновение со второго этажа раздался визг, пронизывающий страхом всю округу, а еще через пять минут герцог де Зентье знал, что его дочь довела очередную няню, подложив под крышку, под которой находился обед, зеленую жабу.

Дверью гувернантка напоследок хлопнула со всей силы, даже несмотря на щедрое вознаграждение, полученное за причиненные неудобства. И это, увы, была последняя няня, которая согласилась помочь герцогу до тех пор, пока он не найдет для своего исчадья постоянную гувернантку. Больше даже временных вариантов не нашлось, а значит, Себастьяну кровь из носу нужно было утвердить хотя бы одну из предложенных кандидатур. И времени он себе на это выделил максимум две недели.

Две недели, за которые двадцать женщин, если считать и его дочь, с легкостью сведут его с ума.

Глава 7. Кушать подано

Долго с выбором я не мучилась. Хотя бы потому, что выбора как такового у меня просто не имелось. Мой саквояж странным образом исчез, и даже те вещи, в которых я сюда пришла, словно испарились из комнаты. Так и обедала, сидя завернутая в полотенце и думая о том, где носит Айю.

В том, что одежду мне прислал герцог, а не его дочка, так сильно желающая сократить количество нянь в этом замке, я нисколько не сомневалась. Записка говорила сама за себя. Герцог нижайше просил прощения за то, что не смог достать обещанное платье служанки, так как новые наряды, не иначе как тоже волшебным образом, оказались пошиты не по заказанным размерам. Потому и присылает он мне другую одежду – тоже новую, изготовленную для его покойной супруги, которую надеть она так и не успела.

Последнее уточнение несколько покоробило. Вполне можно было бы обойтись и без него, но я оценила честность. С другой стороны, раз одежда новая, то почему бы ее и не взять. Да только как это воспримет Ангилия? Я бы, быть может, и спокойно отреагировала на подобное, но девочка еще мала и к тому же эмоциональна.

В любом случае выбора у меня действительно не было.

Знакомый стук раздался уже привычно. Обернувшись, я увидела, как Айя пытается клювом проделать в окошке дыру. Поспешив, скорее открыла ей. Была рада тому, что снова не одна, да только, как оказалось, радоваться было нечему.

– Ты чего здесь расселась? – накинулась она на меня. – Кто Чашу Желаний искать будет?

– Я должна ее прямо в таком виде искать? – спросила с легкой тенью недовольства.

Ну не хотелось мне ругаться с девчонкой, но радость от ее появления тут же испарилась. Это же надо так уметь, чтобы одним своим приходом подчистую портить и без того не слишком радужное настроение.

– А почему ты в таком виде? – в голосе послышалось удивление, но, тяжело вздохнув, я все-таки поделилась с Айей тем, что со мной приключилось в ее отсутствие.

Выслушав мой недолгий рассказ, желтокрылая птичка нелестно отозвалась о дочери герцога, что мне совершенно не понравилось. Да, девочка несколько избалованная и невоспитанная, но еще неизвестно, какой бы выросла я, будь на месте Ангилии, так что развешивать ярлыки еще было рано. Если отец возьмется за ее воспитание, да при помощи хорошей няни, все у нее будет замечательно.

– А ты где пропадала? – поинтересовалась я, подавая птичке хлеб.

– А я, в отличие от тебя, занималась нашим общим делом! – важно заметила она, от этой самой важности даже напыжившись.

– Искала Чашу Желаний? – моментально выпрямилась я, собираясь слушать очень внимательно, а по возможности и записывать. Даже если результатов нет, это тоже результат.

– Лучше! Устраняла конкуренток!

– Как?! – охнула я, а из моих рук выпала вилка, но до пола долететь не успела. Я поймала ее раньше.

– Просто. Влетела к ним в гостиную, пока ты прохлаждалась, и добавила в напитки и закуски особые порошки… Эй, ты чего?

– Что за порошки? – прошипела я, резко вскакивая на ноги. – Что ты добавила другим няням?

– Да ничего страшного, – начала оправдываться Айя, отлетая от меня как можно дальше. – Ну подумаешь, помучаются с несварением. Да моя тетка эти порошки перед сном каждый день разводила и пила! Стройнее будут!

– Ты! Ты не помощница, Айя! Ты самая настоящая вредительница! – взорвалась я, отчаянно пытаясь удержать себя в руках, так сильно мне сейчас хотелось придушить эту глупую девчонку. – А если у кого-то аллергия на эти порошки? А если ты дозировку нарушила? Ты хоть понимаешь, что кто-то из-за твоей выходки может умереть?

– Да они еще нас с тобой переживут!

– А если нет? Если ты кого-то убила? Ты причинила вред незнакомым тебе людям, понимаешь? Причинила просто так! Они же ничего тебе не сделали!

– Нам нужно выиграть этот отбор! – не унималась девчонка.

– Но не такой ценой! Да и с чего ты взяла, что нам нужно что-то выигрывать? Необходимо заниматься поисками, а не думать о выигрыше! Как только мы найдем Чашу желаний, уберемся отсюда тут же.

– Да невозможно ее быстро найти! Ты думаешь, это не пытались сделать до нас?

Я разочаровалась в своей подельнице. В эту самую минуту я окончательно в ней разочаровалась. Айя мне не помощница – это я понимала ясно, а ее излишняя самостоятельность еще наставит мне палок в колеса. Девчонка заведомо проиграла. Самой себе. Выбирая слабость.

– Или ты будешь делать только то, что я скажу, или можешь убираться на все четыре стороны. С тобой или без тебя, я найду эту чашу и сделаю то, что задумано. Выбор за тобой.

Это было даже предсказуемо. Оскорбленная до глубины души девушка вылетела в окно, яростно размахивая крыльями. Ничего, ей полезно. Пускай как следует подумает над своим поведением, а потом вернется. Все равно вернется, потому что чаша нужна ей не меньше, чем мне.

На ужин я шла в прескверном настроении. Мало того что пришлось одеваться в чужие вещи, так еще и с единственным источником информации в этом мире умудрилась поругаться. Но ведь она действительно была неправа.

За что такая злость к женщинам? К маленькой девочке? К герцогу, который лично мне показался человеком приятным, даже учитывая инцидент с чаем и нашу первую встречу, когда меня хотели определить в казематы.

Ну не походил он на злодея!

Хотя… Мой муж тоже на злодея никогда не походил, а получилось так, как получилось. Я слишком доверяла ему, слишком привыкла полагаться на него во всем – и вот результат. Я черт-те где и неизвестно каким образом сюда попала. Больше того, пока у меня очень мало шансов на то, чтобы выбраться отсюда, но исправить ситуацию было мне по плечу.

Из спальни я выбиралась не сама. За мной прислали все того же мальчишку. Гердару было велено сопроводить меня в малую праздничную столовую, которая располагалась на первом этаже.

Странно, что была только я. У меня даже закралась мысль, что герцог оставил в отборе меня одну, но потом я вспомнила о вредительстве Айи и напридумывала себе самых страшных ужасов.

А если со всеми нянями действительно все плохо? Подозрения тогда сразу падут на меня, раз только я не подверглась отравлению. Вдруг в малой столовой меня уже ждет канвой?

– Гердар, а где остальные кандидатки? – поинтересовалась я словно невзначай, не желая выдать своего волнения.

– Так в столовой уже, мисс Алдийская. Только вас все и дожидаются.

У меня будто гора с плеч свалилась. Выдохнув, я даже позволила себе улыбку. Но ненадолго, потому что все взгляды, как только я вошла в столовую, тут же устремились ко мне. И именно в этот момент я была безумно благодарна герцогу за платье и туфли.

Острые взгляды, словно пики, вонзились в мое лицо. Каждая дама, сидящая за массивным длинным столом, задалась целью осмотреть меня с ног до головы.

Какими они были роскошными!

Дорогие вечерние платья всевозможных оттенков и цветов. Искусная вышивка, драгоценные камни, тонкое кружево. Дамы явно соревновались в глубине декольте и пышности юбок.

А сколько на них было украшений! Новогодние елки и то блестели меньше!

Заколки, пружинки, серьги, кулоны, колье, подвески, браслеты и кольца – все это сверкало, ослепляло под светом сотен огоньков. Кованые золотые канделябры в малой праздничной столовой, которая запросто могла бы по габаритам поспорить с моей спальней, были расставлены буквально повсюду, отчего ощущение торжества лишь усиливалось.

Это точно няни для герцогской дочки? Или хозяин дома действительно был прав, говоря, что дамы всех возрастов явились сюда за шансом устроить свою личную жизнь? Во второе теперь верилось гораздо охотнее.

По сравнению с присутствующими я была сама скромность. Выделенное мне темно-синее платье казалось формой вчерашней институтки. Дорогая ткань не была украшена рисунком и прикрывала собой и спину, и грудь, имея лишь небольшой вырез, слегка открывающий плечи. Рукава три четверти, не слишком пышная юбка в пол. Вот, собственно, и все, чем я могла похвастаться, но не только я не вписывалась в этот праздник жизни.

Поднявшийся на том конце стола герцог де Зентье тоже по сравнению с остальными выглядел просто. Даже камзол и рубашку не сменил, не считая необходимым, а быть может, просто не успел.

Мало ли какие у него дела? А чем вообще занимаются герцоги?

– Рад вновь приветствовать вас, мисс Алдийская. Надеюсь, с вашим здоровьем все хорошо? – подал Себастьян мне руку, помогая занять последнее свободное место за столом.

Оно оказалось на этом краю стола – прямо рядом с Ангилией, что меня, в общем-то, нисколько не смущало. Даже наоборот, девочку я хоть немного, но знала, а с остальными дамами разговаривать у меня не было никакого желания. Не после того, как меня буквально испепелили на месте больше десятка раз только за то, что герцог коснулся моей руки.

А ведь я их жалела! А они, похоже, готовы растерзать меня прямо сейчас.

– Привет, – шепнула я девочке, мягко улыбаясь.

– Красивое платье, – заметила она скупо, катая по тарелке свернутую в трубочку салфетку.

– Ваш папа мне его временно предоставил, пока не найдут мои вещи. Кто-то без спроса забрал мой саквояж, и его до сих пор не нашли, – поделилась я своей проблемой.

– Не найдут, – тяжело вздохнула девочка. – Это замок забрал. Он всегда забирает то, что ему не нравится. На прошлый день рождения папа подарил мне арфу, но замок забрал ее через два дня. Так и не нашли.

– Ничего себе, – удивилась я, но только удивилась, не испугалась.

Да, в этом мире была магия, и я тому прямое подтверждение, но не настолько же! Если где-то что-то убыло, значит, где-то что-то прибыло. Ничто не исчезает просто так, и опять же я тому прямое подтверждение.

– Не веришь, да? Поначалу никто не верит.

– Если честно, я привыкла верить своим глазам, – сказала правдиво.

– Еще увидишь…

Дальше разговор пришлось прервать, потому что слово взял герцог. Мужчина вмиг обратил все внимание на себя. Шепот прервался, все звуки стихли, а жаждущие взгляды прицепились к нему, словно клешни.

– Уважаемые дамы, я рад приветствовать вас в своем замке уже не в качестве гостий, а в качестве кандидаток на должность няни для моей дочери Ангилии. Искренне рассчитываю на то, что ваше пошатнувшееся здоровье уже пришло в норму и все вы сможете продолжить отбор. Если это не так, прошу объявить об этом сейчас, потому что первое испытание начнется уже через несколько минут.

Женщины и девушки переглядывались. Обращали взоры друг на друга, выискивая тех, кто хотел бы так легко отказаться от лакомого кусочка, но дураков не нашлось. Что совершенно не понравилось герцогу – это было заметно по его обреченному взгляду. Я даже немного сочувствовала мужчине.

– Хорошо. Тогда вот еще одна новость. Отравительница или отравительницы до сих пор находятся среди вас. К сожалению, мне и моим людям не удалось установить их личности. После устроенного вами бедлама серьезных улик не нашлось. Все еще хотите остаться?

Я была уверена, что после такой пылкой речи как минимум половину кандидаток сдует ветром, но нет. Они как сидели, так и продолжали сидеть, изображая из себя особ бесстрашных и, судя по всему, готовых к чему угодно. Только Ангилия вдруг улыбнулась шире, наверняка предвкушая новые пакости. Нет, этим ребенком срочно нужно заниматься, пока ее поведение еще можно исправить.

– Отли-и-ично, – “пылал” энтузиазмом Себастьян. – Тогда приступим. Внесите блюда.

Через минуту перед каждой кандидаткой в няни стояло блюдо, накрытое крышкой. Слуги заняли места у стены, выстраиваясь в ряд, и замерли, словно вышколенные солдаты. Мне же не терпелось понять, будут нас кормить или нам приготовили что-то другое. То самое, о чем говорил герцог.

– Итак, открывайте крышки. Под крышками находятся камни правды. Каждому камню уже задан один-единственный вопрос: “Сделал ли человек, который к нему прикоснется, в своей жизни что-то плохое”. И да, вам нужно к ним прикоснуться.

Интересно, а убийство тараканов и комаров считается чем-то плохим? Что-то как-то меня этот вопрос очень сильно забеспокоил.

Дамы озирались по сторонам. Кто-то смотрел на камень испуганно, кто-то с волнением или трепетом, другие – с откровенным страхом или ярым недовольством. Целый калейдоскоп эмоций пронесся по лицам присутствующих, и лишь герцог оставался невозмутимым.

– Приступим? – широко улыбнулся Себастьян, укладывая подбородок на руки, сложенные в замок.

Прикасались неохотно. Поочередно девушки прикладывали ладони к камням и тут же убирали, отдергивали пальцы, будто надеялись на то, что камень не успеет ничего понять. Но волшебные булыжники все успевали.

Одни загорались, вспыхивая ярким или тусклым голубым свечением. Другие наливались оранжевым светом, а третьи и вовсе становились красными, словно раскалялись под воздействием огня. Когда очередь неизбежно дошла до меня, я на миг замерла, от волнения прикусывая нижнюю губу, но все же приложила ладони.

Желудок сделал кульбит, взгляд сам собой обратился к герцогу. Пульс стучал в ушах – вот когда я вспомнила всех убитых тараканов, комаров и мух и пожалела о своих действиях. Если мне это зачтется, обещаю больше никогда не трогать насекомых, даже если они те еще вредители.

Герцог де Зентье пристально следил за моими руками. Смотрела только на него, пряча руки под стол, пытаясь по его взгляду понять, все уже плохо или мы еще держимся, но выражение его лица никак не изменилось. Увидев результат, он перевел свой взор на следующую кандидатку, а я наконец-то решилась узнать свой цвет.

Камень полыхал оранжевым. Еще бы пояснил кто-нибудь, что именно это значит.

Тишина. Гнетущая тишина стояла ровно до тех пор, пока последний камень не вспыхнул ярко-голубым. Все взоры тут же обратились к Себастьяну, а я решила обратить свое внимание на притихшую Ангилию. Девочка явно что-то делала под столом.

Слегка отодвинувшись, я еще успела заметить небольшую деревянную коробочку, которую она тут же спрятала под юбку платья.

– Что там у тебя? – шепнула я настороженно, но ответить девочка не успела.

Слово взял ее отец.

– Все помнят, как звучал вопрос? – лениво протянул герцог, настроение которого резко возросло. – Сделал ли человек, прикоснувшийся к камню, в своей жизни что-то плохое? Итак, ярко-голубое свечение является ответом “Да”.

– Но я не делала ничего плохого! Я всегда помогала бедным! – возмущенно воскликнула одна из обладательниц ярко-голубого камня, и ей начали вторить другие дамы, поднимая гвалт, но хватило лишь единственного жеста от Себастьяна, чтобы они замолчали.

Точнее, не так. Чтобы голоса их пропали. Девушки по-прежнему открывали рты, попеременно то краснея, то бледнея, но не могли произнести ни звука.

– Тусклое голубое свечение, – спокойно продолжил герцог, – говорит о том, что ответ “Скорее да, чем нет”. Оранжевое означает “Скорее нет, чем да”. И, наконец, красное – однозначное “Нет”. Основываясь на ответах камней, я вынужден попрощаться с теми, чьи камни окрасились голубым. Прелестные дамы, вы свободны. Остальных же завтра ждет личное собеседование.

Слуги подкрались неожиданно тихо. Ножки стульев скрипнули в тишине невероятно противно и громко, вынуждая выбывших дам подняться на ноги, но секундой позже к ним вернулись голоса. Да только зря герцог де Зентье так рано развеял свою магию.

Оглушительный визг прокатился по столовой, заставляя неосознанно закрыть уши. Причем уши я закрыла не себе, а Ангилии. И не только уши, но и глаза. По той простой причине, что дамы, которые были вынуждены подняться, в один миг остались без нижней части платьев. Шикарные ткани постепенно осыпались разноцветной трухой, а девушки представали перед всеми в корсетах и чулках, а то и без них.

В этот момент меня совершенно не беспокоил цвет моего камня. Не было и радости оттого, что в отборе я все-таки пока остаюсь. Мысли мои не вились вокруг нашего с Айей задания. И даже обескураженный герцог меня совершенно не трогал.

Меня волновал совсем не безобидный поступок Ангилии, которая изо всех сил пыталась скрыть смех.

– Твоих рук дело? – спросила я строго.

– Не понимаю, о чем ты, – убрала она мои ладони, пока герцог магией создавал непроницаемые черные сгустки, чтобы закрыть девушек от посторонних глаз.

Потрогав платье девочки, я убедилась, что с ним все нормально, как и с моим, а точнее не с моим. Скорее всего, именно это и спасло меня от неприятной участи. Возможно, платья девушек были обрызганы специальным раствором или наоборот – наши с Анги платья обрабатывали чем-то защитным. В любом случае пострадали только кандидатки.

– Ангилия! – прогремело в столовой.

Герцог был не взбешен, но однозначно разъярен. Его глаза полыхали так, что даже мне сделалось страшно, но девочка нисколько не испугалась. С достоинством поднявшись из-за стола, она неторопливо подошла к отцу и в ожидании посмотрела на него.

– Стой здесь! – приказал он, пока дамы покидали зал одна за другой в сопровождении слуг.

Ну что же, ужин удался на славу. Мне не понравились ни первое, ни второе.

Зал опустел, а я продолжала сидеть. В первую очередь потому, что все же надеялась увидеть еду. Да хотя бы на один зуб попробовать! Спать голодной – это то еще развлечение, а диетами я никогда не страдала. На одной воде далеко я точно не уйду.

В итоге в столовой из кандидаток осталась только я одна и чувствовала себя сейчас крайне неуютно. Как минимум из-за того, что обо мне, судя по всему, забыли.

– Ангилия, я от тебя такого не ожидал, – явно разочарованно произнес Себастьян, стоя ко мне спиной. – Ты же обещала, что больше не будешь пакостить няням! И что я вижу? Твои виркаши съели наряды наших гостий!

– Папочка, но они же сами виноваты! Они…

– Ты разочаровала меня, Ангилия, – припечатал герцог. – Отправляйся в свои покои. Ты наказана.

– Но, папа!

– Иди.

Смерив меня обиженным взглядом, герцогская дочка резким шагом покинула столовую. Мне было жаль и ее, и его, потому что между ними явно отсутствовало взаимопонимание, но имела ли я право лезть в их отношения? Я-то здесь надолго задерживаться не собиралась.

Плечи герцога опустились. Мужчина замер, а я вообще старалась даже не дышать, чтобы его не спугнуть, но оказывается, Себастьян как-то почуял мое присутствие. На затылке у него глаза, что ли, есть?

– Вы еще здесь? – спросил он отстраненно. В словах мне послышался резкий укор. – Ваше платье пострадало?

– Нет, – ответила я тихо, с сожалением поднимаясь из-за стола. – Простите, я уже ухожу.

– Есть хотите? – обернулся он, глядя на меня отстраненно.

– Хочу, – улыбнулась смущенно.

Чувствовала себя неудобно из-за того, что была вынуждена стать невольной свидетельницей неприятной сцены, произошедшей между отцом и дочерью, но голод не тетка.