Хотелось работать, чтобы всё было как прежде. Пусть он любит всех подряд и Анку, в частности. Пусть играет свои роли, пусть старается быть Гуру и Учителем, лишь бы он только взял себя в руки и не срывал занятий, не уезжал внезапно с тренингов, не оставлял её одну разбираться с разъярёнными недовольными личностями, которые орут на неё, а порой… угрожают посадить на три года за неизвестно что! Как недавно орала одна ментовская тётка. – Ходила на тренинг, как все, а оказалось – работала в милиции… и запросто могла натравить кого угодно. Мало им платить бандитам, так ещё придётся уворачиваться от милиции? И всё ей? Пока Гаятри, видите ли – выпадает в «самадхи»?!
И хоть кто-то помог бы? Так нет – все, как назло попрятались, и никто носа не кажет… Даже Кодын… и тот не может справиться с Гаятри. Верный друг детства?
А если вообще… – если он сойдёт с катушек окончательно? И что тогда со всеми ими будет? – Что будет с ней, его партнёршей от самого основания дела? – Столько лет она стояла рядом, столько вынесла от него оскорблений, и всё ради чего? Ради того, чтобы он сбежал в психушку? А её бросил посреди дороги? Мало он ей обязан?
В общем, что говорить… Света не находила себе места. И на Аньку, похоже, нечего было надеяться. Жалость к себе поднималась внутри жаркой волной и неумолимо затопляла… От отчаяния Светочка даже всплакнула, насморкав целых три бумажных салфетки.
А ведь как светло всё начиналось? Истина, Простота, Любовь…
Спустя немногим больше месяца Света узнала, что Анин покончила с собой, наглотавшись таблеток.
Часть девятая
Кодя и Рокки. После тренинга в Крыму
Кодеиныч был зол, как никогда. Его просто разрывало чувство неразрешимости ситуации, из которой он тщетно искал выхода. Много всякого пришлось пережить из-за своего школьного другана Рокки (или Рокмэна – как его ещё называли когда-то в классе). Все они были молоды, амбициозны, и играли какие-то роли: в основном, крутых парней, любимчиков девчонок, джентльменов… – да разве каждую упомнишь?
Сам Кодын особо не старался – не было у него каких-то великих талантов и излишних потуг ради признания личной особенности. Кодын знал о себе, что середнячок, и звёзд с неба не ждал. Другое дело Рокки – Рокмэн! Тот всегда был вне конкуренции! Всякие там идеи, вроде той, чтобы спрыгнуть с моста перед носом идущей баржи – это придумывалось на раз. И ведь шли они за ним – прыгали! Один чуть не утонул, откачивали уже на берегу. Но… снова и снова – ребята устремлялись за Рокки: то в ночной лес, то в заброшенный карьер – куда только не лезли их худые задницы вслед за дурными головами!
Неприятностей получали, шишек, но стоило ему позвать, и парни опять, словно заворожённые мыши под музыку волшебной флейты – шли за Рокменом стройными рядами!
Позже Рокки стал принимать наркотики, – тогда только его авторитет немного приутих. Потом дружище Рокмэна занесло на доморощенную студию сниматься в порнушках, – там он тоже не задержался слишком уж надолго. И вскоре загремел в психушку, то есть заработал нервный срыв или что-то наподобие того…
Когда вышел – стал генерировать идеи. А Кодеиныч, – это прозвище приклеилось тоже ещё со школьной скамьи, благодаря подростковому пристрастию к кодеину, – продолжал оставаться самым верным дружком, несмотря на остальных, постепенно отошедших от Рокки. Ну и, конечно – мутили они вдвоём.
То затеяли перепродавать цветы: покупать оптом, а потом развозить по нескольким магазинам или нанимать бабок-продавщиц. Бизнес не пошёл. Пробовали продавать девчонок – тоже ничего толкового не вышло, – мало того, что девчонки постоянно выкидывали всякие фортели (все же нервные!) – чего хорошего ожидать от пяти дур, когда они постоянно психуют? Но ко всему прочему, пришли с голыми черепами толстые дядьки и девок попросту увели. Иди за ними – гонись… или в милицию, типа… можно попробовать пожаловаться, ага? – Ясное дело: ни Кодеиныч, ни Рокки за дядьками не погнались. А поняли: чужая ниша не самое лучшее пристанище. И Рокки снова начал напрягать головушку, дабы изобрести нечто особое и «закрутить бизнес». – Помнится, они даже чуть было не попробовали торговать лесом, но это дело оказалось им не по зубам!
Короче, Кодеиныч знал Рокки как облупленного, когда однажды тот предложил «замутить новое дело». И поскольку Коде терять было абсолютно нечего – он, как всегда, поддержал начинание другана. И два соратника по партии Авантюрного Сюрреализма направились прямиком на тренинг: ставить нового Гуру на облачные рельсы, ведушие к золоту невидимого Духа.
Кодеиныч всегда поддерживал – незримо присутствовал за спиной Рокки. И постоянно вытаскивал его из очередной дыры, или вернее – жопы, оказываться в которых незадачливого дружбана тянул, видимо, сам дьявол! Чего стоило одно только «спрятаться» от коллег-конкурентов в несостоявшейся авантюре с лесом!
Но то, что на этот раз происходило с Рокки – выходило за рамки всего мыслимого и немыслимого! Кодеиныч просто сходил с ума, не представляя, как бы так повлиять на партнёра по партии и боевого соратника, чтобы всё не покатилось в трам-тарары. – Поезд их весёлого путешествия совершенно явно кренился так, что готов был вот-вот завалиться в обрыв – вместе со всеми, кто в поезде. Допускать этого не просто не хотелось – это ощущалось жуткой лажей! – Вот что составляло причину едва ли ни истерики, случившейся с таким гранитным парнем, как Кодеиныч.
Сегодня он ждал Рокки, чтобы поговорить начистоту. Они не виделись почти три недели. С того самого тренинга в Крыму, с которого Главный тренер уехал резко, оскорбив всех до единого и обидевшись, что никто его не понимает, не поддерживает и не любит.
Кодеинычу хотелось уже вставить, наконец, мозги совершенно зарвавшемуся, охреневшему вконец тунеядцу и нарику, в которого превратился его друган, когда-то звавшийся Рокки, а теперь, мать его – Гаятри! – Имя-то какое выбрал?! Блин… женское, педрила недорощенный! – внутренне ругался Кодеиныч. И снова припомнил, как когда-то Рокки звал его танцевать… стриптиз! – вот ведь fuck!!! – в клубе для богатых пидеров! – Это, наверно, единственное предложение, которое Кодя не поддержал, а послал эдакого весёлого затейника куда подальше.
Ну, в общем, что говорить… Кодеиныч оказался на грани нервного срыва! – Того и гляди, сам угодишь в психушку и не заметишь как…
Наконец, Рокки появился в проёме коридора. Шел он неуверенно и… как-то зябко что ли…
Злость сразу опала – куда-то остудилась… От внешнего вида другана Кодыну сделалось так фигово, что хоть плач… Он совершенно не представлял, как и – к кому он сможет обратиться: Гаятри, присутствуя – напрочь отсутствовал. Даже лицо стало некрасивым, а ведь какой был красавчик!.. – Теперь из глаз смотрело нечто, чему названия Кодеиныч ну никак не находил. Как будто сам друган в других мирах, а вместо себя поставил на вахту вот ЭТО – Отсутствие, – пусть, типа, пока «подежурит».
– Слышишь, Рокки, ты где? – робко спросил, наконец, Кодя.
Вместо запланированного «жёсткого наезда с железным лицом и металлическим голосом» в интонации парня слышались жалость, смешанная со страхом.
Рокки окинул Кодына взглядом, будто нищего заценил, и степенно выговорил:
– Я Гаятри, никакого Рокки тут нет. Не нужно путать, – и ответил, главное, даже не включившись. – То есть «лампочка присутствия» в глазах нефига не загорелась… но, однако, так – будто вполне нормально слышит и понимает, чего ему сказали.
И опять Кодеинычу стало не по себе, и вроде даже жутковато. По спине пробежал неприятный холодок. Он невольно вспомнил о сигаретах. На самом деле Кодя бросил курить примерно года два назад. Но только… в такой ситуации – мёртвый разве что не закурит!
– Дай сигарету, у тебя есть? – спросил он Гаятри.
И тот молча достал и протянул пачку. Разговора как-то не получалось.
– Может присядешь? – робко произнёс Кодын.
Гаятри удобно уселся. Встреча проходила в здании одной из школ, где они временами проводили тренинги и семинары. У Кодына был доступ к кабинету для совещаний, там и устроились. Гаятри отсутствующе смотрел сквозь зал, а Кодын мял в руках сигарету, так и не решаясь закурить.
Наконец Гаятри начал:
– Понимаешь, Антон отвернулся от меня. Он меня больше не хочет знать. Меня никто не любит. Все лишь используют. Благодаря Антону в моей жизни, наконец, появился Свет – в неё вошла ЛЮБОВЬ. И теперь меня лишают всего этого… И я один в пустыне, где только неутолённая любовь и страх – вперемежку целуют меня: то в правую щёку, то в левую. «Если я не получил и капли Твоей привязанности, Ты не дал мне даже двух мгновений для того, чтобы выразить мою любовь к Тебе, если Ты постоянно отвергаешь меня, к чему мне мирское уважение?» – помнишь? Я очень устал. Не знаю, хватит ли мне сил и дальше бороться… – помолчал немного и продолжил:
– Настоящий Воин должен прежде всего знать, что его действия бесполезны. Я действую из побуждений бодхичитты. «С востока прозвучало Слово: Отворите дверь всем сынам человеческим, идущим из всех мрачных долин земли и ищущим храм Господа! Провозгласите творческое Слово и воскресите мёртвое к жизни»… Но рядом я вижу: для человека совершенно невозможно достичь того, в возможность чего (для себя) он не верит! – Никто не верит в возможность стать Настоящим Воином и отворить дверь всем сынам человеческим… «Если вы будете смотреть на себя, там не должно быть вашего я»…
– Гаятри, что с тобой происходит? Я же твой друг, мы с тобой давно братья, что ты такое говоришь, мы же одни! Очнись! Зачем ты побрил девчонок на том тренинге? Почему тогда уехал? Как ты собираешься дальше работать, ты же грубо нарушил этику ведущего! – Так не может дальше продолжаться, Рокки – тебе нужно одуматься! Кончай ты жрать эту хрень, ты же себя гробишь, или ты уже не способен это понять? – Кодеиныч заводился сильнее, но лицо Гаятри оставалось совершенно невозмутимо. Он будто и не слышал… Но в то же время отвечал:
– Понимаешь, Кодын, я, когда пришёл к Антону – жил, как зверь. Теперь жизнь моя полностью изменилась. Благодаря моим практикам в ней появился смысл. Я познал Свет. И познал небо. Теперь моей задачей является донести до людей Свет, который идёт с Востока. Я получил знание о существовании астрального света. Ко мне приходили Учителя. Мне было открыто, что многие увидят глубокий смысл, и распахнутся человеку двери в Храм Сокровенной Тайны. Учащиеся должны чётко осознать связь недавнего прошлого с ближайшим будущим, видя в ней осуществление Плана Бога и предусмотренное в нём грядущее спасение человечества. – Под влиянием Астральных Учителей сформируются объединения учеников, работающих группами, но не имеющих тесного взаимодействия и подверженных внутренним разногласиям из-за личностных реакций. Моя роль способствовать подготовке и формированию групп посвящённых, которые будут работать в полном согласии с Планом и друг с другом.
Отчаяние Кодеиныча поднималось, словно на дрожжах страха! Осторожно заглядывая в глаза Рокки, он почти прошептал:
– Рокки, ты здесь? Рокки?! – и потряс его за плечи. Но Гаятри вроде бы и не заметил, и продолжал:
– Я и девушек побрил, потому что накануне получил такое задание. Ты, просто ещё не знаешь: я получил сиддхи, и теперь все важные действия мне диктуют Учителя – Посвящённые в наши дела на планете.
– Рокки, кончай принимать эту дурь, у тебя конкретно едет крыша. Или ты шутишь? – Кодын всё ещё не терял надежды достучаться до друга, – ты же баб трахаешь, какой ты аватар? И куришь… – Тебе же нельзя! Энергии огрубляются!
– Почему? – вскинулся, наконец, Гаятри, немного оживая, – мне теперь уже без разницы. Это сиддхи – уже навсегда со мной. А наркотики вредны, я никогда никому не советую. И наркотики не употребляю, только специальное вещество, которое помогает достичь нужного состояния. Чтобы контакт состоялся. Это всё. – Ученик, получивший доступ – работает на астральном плане, где находится фокус его внимания, жизни и мышления. Его физическая природа автоматически откликается на импульсы, поступающие с астрального плана, но мотивируемые с ментального. Но так же – направляемые душой. Поэтому я продолжаю работать на тренингах и отдаю себе отчёт, что там происходит; не понимаю, почему тебя это так беспокоит, – продолжал он невозмутимо. – В прошлый раз я был в плохой форме. Из-за тех парней, которые нарушили все обеты и малодушно сбежали с тренинга. Понимаешь, я чувствую личную ответственность за КАЖДОГО ученика – мне это очень тяжело. Иногда кажется, что нужно просто немедленно со всем этим покончить! Немедленно! – и Рокки учащённо задышал. – «Отбросив все виды иллюзий, сожгите вожделение, гнев и эго!» С левой стороной тела связан лунный канал Ида, а с правой – солнечный Пингала. Правый отвечает за сенсорное восприятие, левый – за моторное действие. Левое полушарие мозга связано с правой стороной тела – стороной тоналя. Правое – с левой стороной – нагваля. Ида и Пингала – это великая магия противоположностей. Мне иногда так хочется оставить только одну сторону нагваля! Это становится навязчивой мечтой… – и Гаятри, наконец, замолчал и смотрел на Кодына.
А Кодын, в свою очередь, смотрел на него.
– А как с женщинами? – голос Кодеиныча звучал глухо и осторожно, будто вопросом ощупывал зыбкую почву сознания другана, надеясь хоть чуточку опустить того на грешную землю. – Ты спишь с женщинами? С бабами ты ведь продолжаешь трахаться? Или что? – он затих, боясь услышать совсем уже что-то… запредельное, выходящее из ряда вон…
– Свету я бросил давно, ты знаешь, Роза Самойлова уехала к родителям на юг, уже месяц её нет, Анин выгнала меня без малого две недели назад. Сейчас я у Паолины, подруги Кали. Цель жизни – это смерть, потому что мы все умрём. – Общеизвестно, что Карлос Кастанеда бросил курить, не употреблял алкоголь (ни в каких количествах – ни чая, ни кофе); стирал личную историю; предоставил всех людей самим себе. – Занимался только собой: практиковал магические пассы, перепросмотр и другие техники; не имел детей и семьи – жил один, не занимался сексом и постоянно помнил о смерти. Что же вы хотите от меня? – и продолжал:
– Таинственная сила, таящаяся в женщине – дар нагваля. Женщина более совершенна в постижении нагваля. Вхождение в нагваль или самадхи часто происходит посредством женщины. Для этого я сплю с женщинами. В то же время им может помогать то, что соединяясь со мной – постигшем третье внимание, когда каждая клетка мгновенно осознает себя и целостность всего тела, они тоже озаряются знанием. Это приближает их к небу. Только жаль, что познания, которые происходят в самадхи, не всегда легко перенести в тональ. Поэтому и приходится посредством техник Тантры соединяться с женщиной, чтобы приблизить её к священному таинству самадхи.
Кодеиныч потерянно смотрел на друга. Спрашивать что-то ещё почти теряло какой бы то ни было смысл. Мозг его отупело метался, пытаясь вспомнить: что же теперь остаётся? Что теперь? Что делать-то?
– Ну, ты хоть видишься с Анин? Или со Светкой? С кем ты сейчас видишься вообще? – хотелось найти хоть какую-то соломинку-зацепку, чтобы активизировать бывшего Рокки, вместо так неожиданно просветлевшего Гаятри.
– Понимаешь, некоторые чужеродные энергии проникают в нашу жизнь из других миров, так называемые «шпионы» из мира неорганических существ. Но бывают и из более удаленных миров, и самые опасные – скрывающиеся за образами родителей или близких друзей – лазутчики! Вот этих следует опасаться больше всего! Я иногда думаю: Кодя, а что если Анин движут такие лазутчики?
– Госссподи-и-и! Да мы все читали! Что ж ты как маленький! Но не надо же в крайности вдаряться?!! – и он растерянно замотал головой, – лазутчики, летуны, орлы – забудь ты их всех, ты же не на семинаре!!! Хочешь, пойдём по коньячку накатим? Я уже тыщу лет не пил! Думал, уже никогда не захочу. Пойдём, а?
– Пойдём, только мне нужно сначала в одно место зайти… – неожиданно согласился Гаятри.
И Кодын впервые за встречу обрадовался. И сразу заулыбался.
По дороге Рокки попросил подождать минут двадцать-тридцать, пока он кое-что закончит по личному делу. Кодеиныч сел в ближайшей кафешке, заказал кофе и орешки и стал ждать.
После разговора с Гаятри остался неприятный осадок. Состояние и до встречи-то было озабоченным не на шутку, а теперь прибавился дурной в своей откровенности зарождающийся страх. Что он там – на ходу успел ещё продекламировать?
«Отбросьте все эти поклонения и ритуалы, мы и так уже достаточно занимались лже-йогой. Все занятия и торговля знанием, всё обучение и стремление выглядеть лучше в чужих глазах. – Избавьтесь! Оставьте попытки найти себе всё больше и больше учеников, отрекитесь от титулов: они подобны могилам, и дебаты подобны яду. Поэтому говорю вам, чтобы вы осознали смерть, о, король, и оставались в уединении», – блин, от таких речей у Коди холодок по спине и мурашки – мать его!
Внезапно он почувствовал, что резко вспотел!
Кодеиныч ведь все эти годы был не просто в доле, а практически поверенным во всех делах Рокки. Он знал, что Рокки принимает наркотические вещества, – не раз тот был застукан с поличным. Но друган и не отказывался! А объяснял, что ему, мол, нужно для правильного состояния, в котором – воспаряет. Кто не без греха? Разве Кодын не баловался в своё время? Он верил, что если сам смог соскочить, то и друг способен.
Но вот чего Кодеиныч никак не мог взять в толк, почему на этот раз Рокки не хочет разговаривать, как раньше? – Почему не отшутился? Почему продолжил играть роль Гуру, когда не было ни одного свидетеля? Всему же есть мера! Ведь это же начинает мешать бизнесу! Они же с самого начала затеяли всё ради бизнеса, причём же тогда вся эта лабуда для публики? – Зачем Рокки так перебарщивает? Почему такая перемена?
Вопросы просто роились во вконец ошалевшем мозгу. Назревшее положение нуждалось в самом срочном разрешении.
И припомнился один из разговоров с Гаятри. Тогда друган впервые пожаловался, что видит галлюцинации. Рассказал, что видит Орла из книги Кастанеды. Точно, как описано: сознания живых существ отлетают в момент смерти и, подобно светящимся клубкам ваты, поднимаются прямо к клюву Орла и им поглощаются. Орлу совершенно безразлична судьба каждого отдельного существа, но он дарует силу каждому «искать проход к свободе», не повиноваться зову смерти, и выйти через него, минуя всепоглощающий клюв.
И ещё рассказал, что встретил Союзников – такие Божественные Сущности, ведущие Воина Света… – Вроде те сущности признали его и обещали помогать, чтобы миновать клюв Орла. А Светка говорила, что побрить девчонок на тренинге в Крыму – ему как раз и велела одна такая «Сущность». Якобы, даже имя её Гаятри называл… Такое дело.
Но на этот раз дружочек ничего особенного по данной теме не распостранялся. И вообще – даже не жаловался: ни на головные боли, ни на то, что «все бросили, не понимают и не любят», не поминал, что «хочет покончить с собой», потому что до него никому нет дела. – Правда, снова повторил, что Антон отвернулся, а это, хоть косвенная, но всё же жалоба… Но странно, на самом деле Рокки почти ни за что никого не упрекал…
В общем, с Гаятри что-то происходило. Определённо! И к бабке не ходи! – и Кодеиныч взглянул на часы.
Часть десятая
Галина Петровна. Мать
Галина Петровна воспитывала дочку одна. Муж завёл новую семью, а с Галиной развёлся и больше почти не показывался – ни помощи, ни сочувствия ждать не приходилось. Трудно было.
Когда-то всё у них начиналось благородно и очень романтично, но… лодка семейного счастья, что называется – разбилась о скалы жестокого быта. Единственное, что осталось от мужа – дочка Танюшка. Галина, в общем-то, справлялась, но частенько давалось это потом и кровью: работать приходилось в двух местах, да ещё, по-возможности, иногда подменять сменщицу, чтобы увеличить количество рабочих часов, а значит – принести в дом денег немного больше.
Танечка росла девушкой скромной, безответной. В садике говорили, если кто обижал – никогда не могла дать сдачи. Воспитательница ещё просила мамашу повлиять, а то жалко девчушку – её обидят, а она… уходит в угол и сидит там одна. И получалось, что ей нужно было уделять особенное внимание, а откуда у воспитательницы время? Вот та и обратилась к мамаше, мол, помогите с вашей дочкой справиться, чтоб она сама со всеми обидчиками разбиралась, как положено. А не заставляла взрослых страдать, видя её беспомощность. Где-то примерно так…
Галина Петровна тогда попробовала поговорить с девочкой, но та расплакалась у неё на груди. И Галина Петровна позабыла о всяком умном воспитании, а стала жить так, чтобы доставлять девочке поменьше обид – жалеть её и просто любить, как умела.
Дочка подрастала, становилось легче, в школе у неё уже завелись кое-какие друзья. И Галине стало спокойнее за девочку, всё-таки – входила в общество, какое оно ни есть, а другого взять негде. Школу Таня закончила хорошо, – не отлично, конечно, но Галина Петровна об этом сильно не волновалась: лишь бы человек был хороший, а учёба дело наживное, – говорила она себе и знакомым. И Танюшка была по-своему благодарна. Но всё же – по-прежнему, не рассказывала матери о своих чувствах или внутренних переживаниях. – Берегла мать, а может стеснялась? А может – характером пошла в отца, тот тоже был скрытным.
Отношения с дочерью строились в русле между попытками матери помогать во всём, и характерной особенностью дочери не обращаться за помощью, а решать свои трудности в одиночку.
После школы Таня поступила в институт, сама выбрала, где конкурс поменьше. И училась ровно. К урокам готовилась, экзамены сдавала. На втором курсе познакомилась с мальчиком, у них завязался роман. Галина пробовала расспрашивать о мальчике и отношениях, но Таня отмалчивалась, очевидно, не собираясь посвящать мать в детали их дружбы. Но частенько Галина Петровна видела дочку грустной, а бывало и заплаканной.
Парня она пару раз видела, и он произвёл далеко не лучшее впечатление. Слишком самоуверенный, нечуткий какой-то, да и что греха таить, – матери-то, ясно дело, лучше видно: – самовлюблённый оказался паренёк. Попробовала, было, дочке открыть глаза, но увы… та опять ушла в своё любимое молчание – не возражала, но и отношения к дружку никак не переменила. А у матери за дочку стало ныть сердце.
Так они и жили: дочка дружила с мальчиком, мать смирялась, совершенно мальчика не одобряя.
Того звали Стасом. На вид серьёзный, высокий, хорошо сложён, волосы такие красивые – умный, словно научный работник. А вот – не лежала к нему у матери душа. Что хошь с нею делай! Ну да, делать было нечего – дочке нравился, а мать что может?
Когда Танюша с парнем этим сошлась, стала интересоваться всякими форумами, тренингами, семинарами, и всё чего-то наподобие этого. – Вроде у них там обучение саморазвитию… Галина точно в подробности не вдавалась. Занимается дочка и ладно. Учится хорошо, не пьёт, не курит – по сегодняшним временам это уже отлично, какие ещё могут быть требования к молодёжи? На подобные занятия иногда Тане были нужны дополнительные деньги. Галина давала, а что сделаешь? Однако, лишние деньги были не всегда, и девушка пошла подрабатывать – несколько дней в неделю в киоске продавала женские чулки, какая-то подруга из института её пристроила.
Читать стала много, даже слишком. Вечер, ночь – зайди в её комнату: постоянно – или читает, или у компьютера! Вот уж Галина Петровна исстрадалась! Ну надо же чем-то ещё интересоваться, кроме чтения да интернета? Или нет? – Правда, самой Галине было не до интересов, – после работы домой доползти-бы… а там ещё дела! Приготовить, постирать, в лучшем случае успевала одним глазом какой-нибудь сериал посмотреть, и всё – засыпала.
Так, примерно, всё и шло…
Но однажды дочка уехала в Крым, на курсы. Уехала неожиданно… – приняла решение прямо за один вечер. – С парнем своим… На тренинг. Денег не просила, где-то сама нашла, и через день уже отправились.
Очень решительная уезжала, даже весёлая. Должна была вернуться через 12 дней.
Только вернулась – внезапно – на шестой день.
Собственно, сказать вернулась – не совсем точно. Вечером во вторник дочку привёл милиционер. Оказалось, что на неё обратили внимание в поезде – билет у неё отсутствовал, сердобольная проводница её пожалела и подсадила к себе в купе, девушка сказала, что «билет есть, но остался у друга». А где друг, почему у него билет остался – ничего больше вообще не сказала. Денег на новый билет у неё оказалось не достаточно. И выглядела так, что лучше не расспрашивать. Но в Москве на вокзале проводница передала девушку в милицию. Отчасти потому, что выглядела Таня не совсем адекватно.