Еще две механические руки протянулись к его голове, чтобы сделать стильную укладку. В это время сбоку подкрадывалась подставка с дорогими наручными часами, которые тоже являлись мини-компьютером.

– Все, хватит уже, – сказал Карл, отмахиваясь от назойливого Джека-парикмахера и надевая часы. – Я пошел. Готовь машину.

Он вышел из комнаты, и по мере его движения на полу и на стенах загоралась красивая подсветка. Спустившись вниз, он ожидал увидеть Аделину, но ее там не было – видимо, ушла.

Современный интерьер гостиной в силе «ultra-hi-tech» отличался наличием абстрактных металлических конструкций и выглядел дорого и модно. У окна стоял эффектный красный угловой диван, а около него – невысокий круглый столик. Напротив протянулась барная стойка со стоявшими рядом прозрачными креслами-бокалами. Из мебели, собственно, все. Остальные элементы декора создавались за счет голограмм. Повсюду на стенах рисовались образы плавно изменяющегося тонко-линейного орнамента, который выгодно подчеркивал общий дизайн. Но особенное впечатление производил, конечно, большой виртуальный аквариум с техно-рыбами, заполняющий стеновую нишу.

Если Карлу надоедала планировка дома или расположение мебели, то все это можно было запросто изменить. Дом трансформировался, наподобие конструктора, поэтому можно было поднять первый этаж на второй и наоборот, изменить размеры комнат, уменьшить или увеличить их количество, или, например, добавить больше окон, чтобы было светлее.

За стеклянными дверями гостиной открывался шикарный вид на прилежащую территорию. Там был большой бассейн и парковая зона, где росли аккуратно подстриженные клены и катальпы, а под ними повсюду стелился мягкий, шелковистый газон. Надо сказать, сегодня собственный сад – это особенная роскошь, доступная немногим, – за него тоже нужно платить немалый налог. Карл был равнодушен к нему, это была идея Аделины: ее сестра и мать Карла, Катарина, очень любила живые цветы и деревья, так что этот сад был посажен в память о ней. Еще Аделина всегда, когда приходила в дом Карла, приносила букет с нежно-розовыми розами, которые стоили невероятно дорого, и ставила их в напольную вазу у окна. Принесла она их и сегодня. Еще спускаясь вниз, Карл почувствовал их приятный медовый аромат.

У дверей его встретил пушистый рыжий кот, который тоже был роботом. Он громко мурлыкал и преданно смотрел на хозяина большими зелеными глазами – видимо, не смотря на свое механическое сердце, тоже хотел ласки и заботы.

– Эй, Данди! Привет, малыш.

Карл любил кота и не мог не погладить его, даже если очень спешил.

Аэрокар, ожидавший на площадке, уже встречал его с поднятой вверх дверцей. Воздушная машина была обтекаемой и очень компактной по форме и, как и любая другая умная техника, могла жить своей полноценной и, что очень важно, безопасной для пассажира жизнью. Она самостоятельно, без участия пилота, совершала движение, зная все его правила, сама определяла допустимую скорость, регулировала свое положение внутри границ воздушного коридора. Главное – вовремя обновлять ей прошивку. Если пассажир-водитель все же хотел контролировать процесс вождения или поучаствовать в нем – пожалуйста: при включении лобового окна-экрана воздушная дорога тут же раскрашивалась цветной разметкой, знаками и указателями. Машина управлялась, в основном, голосом, умела сама подниматься в воздух и приземляться, предварительно выбрав место для посадки. Рассчитана она была на двоих пассажиров, хотя если их планировалось больше – не проблема: для этого существовали прицепные кабины, из которых можно соорудить хоть целый поезд. Собственно говоря, модели попроще как раз подобным образом использовались внизу в качестве общественного транспорта.

Аэрокар взмыл вверх и вскоре встроился с движущийся аэромобильный поток. С этой высоты открывался чудесный вид на ультрасовременный дом-трансформер, расположившийся на крыше одного из самых высоких небоскребов. Как только хозяин покинул пределы своей территории, над ней образовался защитный цифровой экран в виде купола, который в следующее мгновение сделался полностью зеркальным и не проницаемым ни для глаз, ни для каких-либо приборов.

Пробок на девятом ярусе, конечно, не было, так что неплотный поток двигался размеренно быстро. Карл сидел, погруженный в обзор, и наводил порядок в своем рабочем облачном пространстве.

– Привет! – вдруг раздался рядом детский голос.

Он вздрогнул от неожиданности, резким взмахом руки отключил обзор, чтобы ничего не мешало видеть окружающую обстановку. На соседнем сидении образовалась голограмма мальчика лет двенадцати. Он ел шоколадку и заливисто смеялся.

– Ты опять забыл закрыть доступ, – весело сказал он.

– Ах ты, маленький проказник! – засмеялся Карл.

Это был Виктор, его племянник и внук Аделины. Он очень любил этого озорного мальчишку и учил его разным хакерским штучкам, которые тот потом охотно испытывал на своем учителе. Хотя этой уловкой владели уже многие пользователи: в случае, если коммуникационный канал открыт, то есть не защищен закрывающим паролем, можно установить телепорт с собеседником без его согласия. Иногда этим умело пользовались рекламщики, так что вместо Виктора в соседнем кресле мог появиться менеджер какой-нибудь торговой компании и предложить купить, например, новую машину, одежду или парфюм.

– Как дела? – спросил Карл племянника.

– Отлично! Вышла новая часть «Зомбизавра» – ты знаешь? Она такая крутая!..

Пока Виктор рассказывал про новую игру, он все думал о том, коснется ли вирус его близких. Его очень пугала эта мысль. Он почти на сто процентов был уверен, что сможет уберечь их от внедрения в их головы чужого разума, но иногда он с той же вероятностью допускал и обратное. Странное двоякое ощущение разделяло его разум на две половины, и он не знал, которой доверять больше: с одной стороны, проект направлен исключительно во благо человечества, но с другой – все же это был тотальный контроль над людьми, управление ими, словно они марионетки. И именно ему придется стать вершителем этого поработительного действа, во что он пока, если честно, верил с трудом. Для него результат проекта был нечетким, размытым, абстрактным. Ведь людей на Земле – почти пятьдесят миллиардов. Сколько потребуется времени, чтобы заразить биодрайвером их всех? Может, десять лет, а может, и все сто, а за это время многое изменится. К тому же, еще не известно, удастся ли вообще его создать, и будет ли он работать. Одним словом, результаты проекта пока что были до конца не ясны и еще так далеки. А вот сумма аванса, обозначенная в контракте, была куда более реалистичной. Но главное, конечно, – это вступление в должность творца и вершителя, что, в общем-то, тоже уже произошло – его ведь таковым уже почти признали! Короче говоря, если бы его спросили: «Карл, вы способны заразить компьютерным вирусом ваших близких?» Он определенно ответил бы: «Нет! Никогда».

Веселый племянник исчез, оставив его наедине со своими мыслями. Он сидел и задумчиво смотрел из окна на проплывающие внизу улицы – там было все как обычно. Касаясь облаков, вздымались вверх многоэтажные небоскребы, блестели на солнцах голубые стекла торговых центров. Люди и роботы, движущиеся на своих колесных и летательных приспособлениях по тротуарам, вдоль сквозных воздушных коридоров, куда-то спешили по своим делам. Световыми эффектами были украшены все серые стены – их теперь можно с легкостью окрасить в любые цвета, изобразить любую надпись, картину, или воспроизвести трейлер к новому блокбастеру, встроив где-нибудь рядом компьютерный блок. Завораживали своей красотой воздушные парки на антигравитационных платформах и тянущиеся вдоль кварталов выстроенные в ряды цветочные клумбы. Как мы уже говорили, настоящие цветы и деревья были привилегией самых верхних ярусов, поэтому те, кто жил ниже, могли созерцать красоту естественной природы только лишь в голографических лучах уличных компьютеров.

На рекламных площадках крутились объемные видеоролики. Виртуальные образы фантастических персонажей демонстрировали прохожим то одежду, то технику, то ресторанные блюда. На уровнях пониже было особенно много роботов-промоутеров. Они, будто карточные фокусники, выбрасывали в воздух электронные листовки, которые, как намагниченные тянулись вслед на прохожими, а те бежали от них, словно от чумы. По тротуарам с вмонтированными в них платами и процессорами шествовали привлекательные бестелесые модели. Как видите, на улице сегодня можно встретить три типа людей: настоящих, голографических и роботов, – и с каждым годом становилось все труднее отличить их друг от друга. Если Карлу удастся осуществить задуманное, то к числу поддельных незнакомцев, попавших в поле зрения, могут добавиться и обитатели личного цифрового обзора.

Тот, кто устал наблюдать каждый день одно и то же, мог включить в линзах иную реальность. Например, если ты куда-то идешь или едешь, можно создать вокруг себя мир фэнтези, например, пещеру с драконами или эльфийский лес, или любой другой удивительный пейзаж, где кроме тебя никого больше нет. А стрелка навигатора будет указывать путь, который совпадает с твоим маршрутом в реальном пространстве.

Ограждения детских площадок пестрели ожившими мультяшными персонажами. Дети, почти с пеленок носившие линзы, теперь не нуждались ни в игрушках, ни в песочницах с лопатками. На игровых площадках теперь были только вольеры с мягкими стенами. Малыши забегали внутрь, настраивали виртуальное пространство и погружались в игру, совершенно не замечая внешнего мира. Там они превращались в супергероев с мощным оружием и боролись между собой. Качели и карусели теперь тоже были ни к чему, ведь можно просто включить в обзоре совершенно любой аттракцион. Любители подобных развлечений могли оставаться на одном месте и со счастливым лицом, потеряв равновесие и ориентацию в пространстве, лишь конвульсивно вздрагивали всем телом от удовольствия.

Кстати, об играх. Особенно популярной сегодня стала жуткая игра «Zombiesaur», которая даже у взрослых вызывает панический страх. Включая ее, пользователь погружается в сумрачный мир: там, в дремучем лесу со страшными корявыми деревьями, заброшенными замками и торчащими из земли надгробьями водятся зловещие темные духи, то и дело выскакивающие с разных сторон. Хозяин этих владений – зубастый монстр Зомбизавр. Смысл игры, в общем-то, простой: нужно победить всю эту нечисть, и тогда царство Зомбизавра превратится в прекрасную страну. Но самое ужасное то, что, пока пользователь не пройдет очередной уровень, игру отключить невозможно. Если бы вы увидели лицо того, кто подолгу застревал на одном уровне, то вряд ли смогли бы отличить его от невменяемого человека с соответствующим диагнозом. В сети все чаще встречались известия о том, что кого-то из геймеров уже упекли в психушку. Но все это, как ни странно, только подогревало интерес пользователей к эпичной игре и плодило в сумрачном лесу все больше заблудившихся игроков.

Но вернемся к Карлу: сейчас он уже добрался до места назначения.

Компания «ID-Key» занималась производством и установкой систем электронной идентификации и умных средств охраны и стремительно выбивалась в лидеры на этом рынке. Она находилась в отдельном здании, которое поднималось вверх с самого нижнего городского яруса. Примечательно, что в таких пространственно сквозных компаниях так же ярусно располагались и рабочие отделы: на верхних работали самые привилегированные сотрудники – программисты и разработчики, а так же коммерческий отдел, далее, ниже – технические инженеры, там же были и производственные площадки, еще ниже находились вспомогательные отделы – бухгалтерский и юридический. И, наконец, на уровне «подвала» трудились те, у кого была самая пыльная работа, – в основном, это были роботы, но поскольку это все-таки был «подвал», сюда стекались толпы безработных, умоляющих хоть о какой-нибудь, пусть даже временной, должности. Руководство, восседавшее сверху, иногда снисходило до просьб бедняков, принимая их на вакансии уборщиков, грузчиков и курьеров, но только на короткий период.

Аэрокар припарковался на воздушной площадке, где у него было свое собственное место. Гринберг вышел из кабины и, важно проведя рукой вдоль своего стильного начеса, направился к служебному входу – длинному стеклянному коридору, снаружи похожему на трубу. Это был настоящий лабиринт с препятствиями: чтобы попасть внутрь, нужно пройти через несколько идентификаторов. А что вы хотите? Как-никак компания сама производила эти системы. Так что, пусть это и не военный объект, но, если есть возможность, нужно и должно обеспечить ему надежную защиту.

Карл прошел мгновенную идентификацию при входе: сканеры быстро полоснули по нему лазерными лучами, считав информацию с паспорта в ухе, за секунду воспроизвели его объемный образ, и гнусавый электронный голос озвучил: «Карл Эйзенхауэр Гринберг». Карл посмотрел на таймер в обзоре, который поставил заранее.

– Хм, почти три секунды. Это долго. Отправил ведь им позавчера новую прошивку – похоже, так и не обновили. Еще голос этот противный… А, ладно, – махнул рукой и пошагал дальше.

По пути его сканировали все новые датчики, создавая едва видимую сеть из лучей, и по мере его продвижения перед ним зеленым светом загорались очередные цифровые двери, означая успешно пройденную проверку по заданному параметру и разрешая дальнейшее движение. Но вот, при прохождении последнего сканера раздался резкий обрывистый звук, по периметру цифровых ворот замаячили тревожно-красные огни, и тут же перед лицом Карла с грохотом опустилась решетка, преградившая ему путь. Тот же гнусавый голос сообщил: «Просроченный идентификатор №23476593376689. Доступ запрещен». Карл громко захохотал, запрокинув голову назад и обнажив красивые белые зубы.

– Надо же! В самый последний день просрочился. Это хороший знак!

Через секунду перед ним появился виртуальный образ охранника – полноватого мужчины, с небритым и заспанным лицом.

– Эй, Скотт, меня что, уволили? – иронизировал Карл. – Ты бы хоть сообщение мне скинул.

– Ага, уволят тебя, как же, – монотонно отвечал охранник. – Сегодня все только о тебе и говорят. Мне кажется, вместо решетки на тебя должна была свалиться очередная куча денег. А про идентификатор я тебе еще на прошлой неделе говорил: поменяй.

Слова охранника его заинтриговали, но спрашивать не стал.

Путь был открыт. Довольный собой и никогда не устающий от похвал Гринберг гордо проследовал внутрь. Только он зашел в офис, как тут же был встречен множеством улыбающихся лиц и осыпан бурными овациями. Правда, некоторые из коллег лишь недовольно и завистливо поглядывали в его сторону.

– Контракт! У нас контракт с «Aeroford» на три миллиарда долларов! Гринберг, ты гений, твою мать!

О, это были одни из самых долгих и сложных переговоров, которые вел Карл, и сегодня они наконец-таки увенчались успехом. Пару часов назад директор «Aeroford» лично позвонил Диксону и дал официальное согласие на заключение годового контракта.

Коллеги поздравляли Карла, осыпая его комплиментами. Среди них он увидел спортивно сложенного темнокожего парня – Уилла.

– Привет, дружище! Это успех! Поздравляю.

– Да что там – пара пустяков, – съерничал Карл, и они оба засмеялись: Уилл знал, как нелегко ему дался этот контракт. – Большой Джон уже здесь?

– Ага, примчался сразу, как только принял звонок. У него был такой ошарашенный вид, будто он эти три миллиарда украл и побежал прятаться в свой кабинет, чтобы никто не заподозрил. Уже потом все увидели подписанный договор в базе и поняли, в чем дело.

– Как думаешь, отдаст он мне мою долю после того, как я положу ему заявление на стол?

Уилл вдруг погрустнел.

– Слушай, Карл… Может, оставишь эту идею с увольнением, а?

– Давай потом об этом. Впрочем, я уже все решил. Позже поговорим, о'кей?

Гринберг направился к кабинету Диксона. Вокруг, как всегда, было шумно, все о чем-то галдели, беспрерывно жужжала техника, роботы бродили туда-сюда. Дверь в кабинет была открыта, и он вошел без стука. Директор, увидев его, неожиданно для себя подскочил с места и, плохо скрывая распирающую его радость, жестом пригласил его пройти. Это был невысокий мужчина, с несоразмерно большой головой и вытянутым носом, имел привычку очень часто моргать и периодически как-то странно закатывал глаза. Сейчас он с кем-то общался в своем обзоре, то и дело поправляя непослушный провод веб-камеры одной рукой, а другой копаясь в разбросанных по всему столу электронных документах с чертежами, схемами и кодовыми таблицами. Карл, сев в кресло напротив него, в одно мгновение создал в обзоре заявление на увольнение, поставил личную печать-подпись и адресовал его на стол Диксона. Виртуальный лист красиво лег поверх всех прочих «бумаг». Тот сначала мельком глянул на документ, но когда присмотрелся, глаза его вдруг округлились, и в разговоре с собеседником он начал заикаться.

– Извини… Э-э-э… Больше не могу. Потом! Пока!

Гринберг со спокойствием сытого удава наблюдал за реакцией шефа.

– Что это, Карл? – в недоумении спросил Диксон, вытирая пот с лысины, окруженной темным кучерявым пушком.

Карл ничего не ответил, только лишь поджал губы и развел руками: «ну, как-то так».

– Но почему? С чего вдруг-то, ты можешь объяснить? – Глаза Диксона налились кровью, что обычно предшествовало включению режима «Зомбизавр», но он понял, что сейчас это не самый выигрышный вариант поведения, поэтому снова смягчился. – Послушай, давай обсудим это.

Мы не будем вдаваться в подробности их разговора. Понятно и так, что Диксон не хотел терять золотую жилу, а потому предложил Карлу должность своего заместителя и даже членство в составе акционеров! Но после подобных предложений интерес Карла к компании, как к женщине, которую ему удалось добиться, угасает с еще большей силой. Сегодня он полностью уверился в том, что ему тут делать больше нечего. Так что, как ни распинался перед ним Диксон, с болью переступая через свои принципы, Карл был непреклонен.

После того, как заявление было подписано, он вышел из кабинета довольный, оставив бывшего начальника наедине со своим горем. Тот выглядел натурально как убитый: его недвижимое тело бесформенно обвисло в кресле, а глаза отрешенно смотрели куда-то перед собой. В наушнике трезвонил входящий, но он не обращал на него внимания.

Карл тем временем уже направлялся в свой офис, где его ждал Уилл. Над столами, как и всегда, висели плеяды матричных массивов, окруженные разноцветными цифровыми стикерами. Там, где обычно сидел Карл, стоял поднос с его любимыми пирожными с ореховым маслом и кружка с дымящимся кофе, что его весьма тронуло. Оглядывая уже ставший родным кабинет в последний раз, он чувствовал, как к горлу подступает ком. Здесь они вместе занимались любимой работой, шутили, обсуждали девчонок. И вот пришла пора расстаться со всем этим. Теперь Карлу казалось, что он в гостях. Он присел на стул и скромно взял пирожное. Уилл смотрел на него и удивлялся: как в одном человеке могут уместиться одновременно успех, дерзость, самолюбие и душевная простота? Да, иногда он был заносчивым, но всегда оставался верным другом, надежным напарником и просто хорошим человеком. По сути, для Уилла он был начальником, ведущим звеном, но он никогда не демонстрировал это перед ним, не проводил никаких границ субординации – наверное, еще поэтому их тандем был очень эффективным в работе.

Уилл смотрел на него с сожалением и уже без надежды в глазах, поскольку знал, что решения этого человека не то, чтобы повернуть, – с мертвой точки не сдвинуть. Но чтобы как-то разрядить обстановку, он все же настроился на привычный веселый лад.

– Сегодня сердце разобьется не только у Диксона, но и у пары красоток из соседнего отдела. Ты знаешь об этом?

Карл улыбнулся:

– Почему только у пары?

– Слушай, может тебе жениться, а? Остепенишься, наконец, умеришь свой пыл, станешь обычным прилежным семьянином, ну?

Карл изобразил на лице чрезвычайное удивление, расплываясь в улыбке:

– И это говоришь мне ты? После всех наших походов в «Озорную обезьянку»? – Это секретное название они дали одному из ночных клубов, куда частенько наведывались.

Компрометирующие воспоминания не могли не развеселить и Уилла.

– Нет, я серьезно! Я подумываю сделать Энн предложение. И тебе, мне кажется, тоже пора с кем-нибудь завязать отношения. Тебя ведь так любят девчонки. Ты видел их статусы с соцсетях? Да они, бедные, уже и не знают, что бы им такого о себе написать, чтобы привлечь твое внимание. А фотографии какие – ммм… Загляденье! – Он вывел на рабочий стол несколько профилей, демонстрируя их Карлу. – Смотри, какие! Ребекка, Жюстина, Кейт… А Луиза? Чем тебе не нравиться Луиза, а?

– Нравится, но… Все это не то, понимаешь?

– А что – не то?

– Да, все они красивые и привлекательные, и у них интересные профили. Но все же я пока не нашел того аккаунта, который бы меня заинтересовал.

– Э-э-эх, – протянул Уилл. – Ну, ладно. Сеть большая, есть где поискать.

Пока они разговаривали Карл, сидя у виртуального монитора, завершал все свои дела: наводил порядок в проектах, чтобы уйти, как говориться, с чистой совестью, – а вскоре после этого уже навсегда покинул свой кабинет. Всех коллег по случаю ухода он решил пригласить сегодня в свой дом на вечеринку, и те с радостью приняли приглашение.

Встреча с миссис Гейт прошла успешно, и договор был продлен. Вечером, около шести часов он отправил последний отчет Диксону, а затем, примерно через четверть часа стал богаче еще почти на миллион долларов – тот перевел на его счет все полагавшуюся ему зарплату и даже то, что не доплатил в предыдущие месяцы.

– Ничего себе! Оказывается, ты не такой уж и мерзавец, Джонни.

Обычно Диксон не имел привычки платить тем, кто уже уволился: он использовал все лазейки в законе, чтобы этого избежать. Но это был иной случай. В его интересах было оставить о себе только хорошее впечатление и не потерять доверие Карла, ведь он все же надеялся, что тот вернется. Конечно, при разговоре в кабинете Диксон с боязнью в голосе допытывался до того, в какую компанию собирается уходить Гринберг. Карл уверял его, что это не конкуренты, и что продукция компании совершенно иная. Но он знал, что Диксон все равно будет следить за ним и, возможно, при удобном случае даже попытается чем-нибудь исподтишка навредить, что, в общем-то, было свойственно его злопамятной натуре. Ну и пусть. А что он, собственно, может? Карл не боялся ни его, оскорбленного работодателя с ущемленным самолюбием, ни его козней: кому-кому, но ни ему точно было ставить капканы на человека со столь развитым программным мышлением, железным характером и развитой интуицией, у которого всегда все под контролем.

К восьми часам дом подготовился к приему гостей: гостиная увеличилась в размерах, из-под пола поднялся «диджейский» звуковой пульт, следом выросли на стенах акустические диффузоры и стробоскопы, а с потолка спустился крутящийся зеркальный шар. Пространство озарилось приглушенным фиолетовым светом, рассыпавшим отблески в бокалы с игристым шампанским, и вот уже первые гости, пока еще скромно стоявшие возле наполняющегося пеной бассейна, с волнением ожидали начала многообещающего вечера и приглядывались друг к другу. Как на зло, в этот самый вечер метеослужбы решили включить дождь, собрав на небе тяжелые черные тучи, – что поделать, иногда мегаполисы тоже нуждались в освежающем душе, и с расписанием Гринберга это, увы, никак не синхронизировалось. Хотя, на самом деле, даже пасмурная погода не создавала неудобств: стеклянный купол решал эту проблему, а на образовавшемся искусственном небе теперь можно было включить хоть звезды, хоть солнце, или сразу оба, или, вообще – несколько. Да хоть физиономию Диксона можно растянуть по всей его поверхности, и с помощью программы в обзоре кидаться в нее помидорами. Последняя идея Карла, конечно, позабавила, и она наверняка пришлась бы по вкусу его бывшим коллегам, но он все же решил пустить туда видеотрансляцию с камер, что записывали происходящее в доме.

Гостей было много. Пришли не только сотрудники «ID-Key», но и другие его знакомые. Была пятница, так что каждый мог позволить себе сегодня расслабиться. Для Карла эта вечеринка была своеобразным символом завершения одного жизненного этапа и перехода в другой. Он знал, что новая работа его изменит, и что, скорее всего, изменится и вся его жизнь. С появлением в его судьбе Шпектора все, что интересовало и вдохновляло до этого, – престижная работа, роскошь, ночные клубы, бурная, насыщенная жизнь – все это отошло на второй план и уже не было необходимостью. Впереди была притягательная неизведанность, удивительные открытия, великие дела. Но так же велики были и сомнения, что терзали его. Парадоксально: когда тебя ждет крутой многообещающий жизненный поворот, ты с нетерпением ждешь его наступления, но как только он становится все ближе – так близко, что уже нельзя повернуть назад, нельзя вернуться в прошлое и передумать, – тогда наступает страх. И этот страх он сегодня был намерен заглушить вином.

Каждый из гостей хотел поговорить с Карлом, спросить о чем-то своем. Кого-то интересовала его новая работа, кто-то всегда мечтал вести его проекты, кто-то просил контакты его клиентов. Но вскоре эти скучные разговоры закончились, поскольку всех гостей накрыло буйной увеселительной волной. Гремела музыка, плескалось шампанское, брызги из бассейна летели в разные стороны. Повсюду воздушная пена и танцующие хмельные красотки в купальниках, что всячески пытаются привлечь внимание Карла и выкрасть хоть минутку общения наедине. Но сегодня он не поддавался этим соблазнам, да и веселиться ему вовсе не хотелось. Держа в руках бокал, он стоял и отстраненно смотрел на этих счастливых людей, которые радуются приятным мгновениям и беззаботно отрываются на полную катушку. Окруженный весельем и яркими лучами прожекторов, он чувствовал тяжесть на душе. Только сейчас он понял, как сильно он отличается от них – тех, кого он считает своими друзьями. Есть ли в них стремление к чему-то большему, чем эта праздная жизнь богатеев? Хотят ли они постичь великие истины и задумываются ли о судьбах миллиардов людей? Способны ли изменить мир к лучшему? Думают ли о том, какой увидят Землю их потомки? Да и как, черт возьми, они вообще смогут нормально жить, если в их головы закрадется вирус?! Они ведь потеряют свой реальный мир, свою личность! Неужели они даже не задумываются над тем, что собственноручно могут принести себя в жертву виртуальным технологиям, окружая себя все новыми гаджетами? Нет, это невыносимо… Сейчас они все ему отвратительны. Безразличие, утопающее в хмельном угаре и свете кислотных неоновых лучей, довольство иллюзией счастья, озабоченность виртуальной внешностью в соцсетях, прикрывающей гниение остатков разума, – все это отвратительно. Он хотел бы думать, что сейчас его окружает голограмма, а не реальность – тогда он, не задумываясь, отключил бы ее взмахом руки, только бы не видеть всего этого.

Уже едва стоявшие на ногах гости к утру стали расходиться. На площадке у дома загудели двигатели, и воздушные машины по очереди стали подниматься вверх. Однако некоторые, уже не столь прекрасные, особы уходить не спешили, отчаянно пытаясь остаться здесь на ночлег. Но Карл каждую из них грубо хватал за руки и провожал до дверей.

– Да что с тобой сегодня такое? – спрашивал Уилл, удивленный поведением Карла. – Тебя будто подменили.

К тому времени Карл был уже изрядно пьян.

– Никогда! – с надрывом кричал он. – Слышишь, никогда больше не приводи их в мой дом!

– Я-то здесь причем? Ты же сам их всех пригласил! Что случилось-то, ты можешь сказать? – Карл крепко обнял Уилла, навалившись на него всем телом. – Так, понятно, железный гений опять перебрал. Слушай, тебе бы в постель. Доберешься сам?

Карл утвердительно кивнул, не смотря на то, что уже даже стоять ровно не мог.

– Джек, ты меня слышишь? – обратился Уилл к управдому.

– Да, Уилл.

– Нужно телепортировать хозяина в комнату.

Вскоре в холле появился небольшой летающий робот.

– А вот и зеленый эльф! – засмеялся Уилл: робот действительно был зеленого цвета.

Он водрузил на себя Карла, и они вместе полетели на второй этаж.

Когда в доме никого больше не осталось, все двери закрылись на замок, и свет повсюду погас. В комнате Карла уже ожидал разложенный диван, так что он сразу рухнул в постель и, более не пошевелившись, тут же уснул. Робот покрутился возле дивана и решил стянуть с него носки – единственное, что легко было снять. После этого вытянул свои длинные раскладные руки и заботливо укрыл хозяина одеялом.

В это время из разных уголков дома тихонько выползала уборочная техника. При помощи ни для кого не видимой цифровой телепатии Джек дал им указание привести в порядок дом и зону отдыха у бассейна, предварительно поставив их на бесшумный режим. И все эти роботы, большие и маленькие, круглые и квадратные, с рогатыми антеннами и сканирующими глазами, передвигаясь на своих пружинистых ножках и жужжа процессорами, ровным строем отправились выполнять задание командира.