Глава 13
Меня трясет нервная дрожь. Прошло два дня и все мои убеждения касательно этих двоих пошли прахом. Один мне так и не позвонил, а я набиралась смелости, чтобы позвонить другому, хотя дала себе зарок забыть о нем, как о страшном сне.
И все же, сначала Кирилл. В который раз я беру смартфон и набираю заветные цифры, выученные давно наизусть.
Меня встречает длинный гудок, во время которого мои мысли проносятся целым скопом мимо меня. Я хочу повесить трубку, очень желаю, чтобы он ответил, мечтаю о том, чтобы прямо в эту минуту мой жених стоял на пороге моей квартиры с цветами в руках и извинениями на лице.
И я бы все-все простила ему.
Но он снова не отвечает. И это игнорирование с его стороны вызывает раздражение.
Неужели, даже ответить мне сложно? Я многого прошу?
Хочется разбить телефон о стену, но я сдерживаюсь. Полыхаю гневом внутри, слушая гудок за гудком и осознавая, что мне не ответят и в этот раз.
Получается, что он сам не оставляет мне выбора.
Я пыталась поговорить, урегулировать наш с ним непонятный конфликт, где он даже не удосужился мне что-то объяснить…
Нахожу телефон Матвея.
Все же этот парень так же не прост, как и Кир… Он сможет мне помочь и направить мое поведение с моим женихом нужное русло. Но стоит ли с ним связываться?
Чувствую, что если позвоню ему, то ввяжусь "по самое горло". Приятный жар охватывает мое тело. Никак не могу решиться. Хочется и колется.
Не потеряю ли я больше, чем приобрету, позвонив ему?
Он – опасный. Все мое нутро сжимается от его образа, всплывшего передо мной.
Маньяк. Дааа, он очень на него похож. С виду спокойный, уравновешенный красавец, вызывающий доверие. Излишнее доверие, я бы даже сказала. А на самом деле, скрывающий кучу скелетов в своем шкафу.
Экран смартфона гаснет, я тыкаю в него пальцем и снова смотрю.
Или оставить, как есть? Не пропадет же Кир из моей жизни насовсем после такого инцидента.
Меня обуревает паника. Или пропадет? Кир такой человек, что может выкинуть любой неожиданный финт.
А вдруг он в постели с этой девчонкой, поэтому меня отшил?
Понимаю, что накручиваю себя, но ничего с этим не могу поделать.
Сердечко ускоренно бьется в груди, а в мыслях вырисовывается картинка с этой девушкой в его объятиях. Молодая… Задорная. Может быть я ему надоела?
Экран снова гаснет и я опять провожу по нему пальцем, силясь прийти к определенному решению. Так происходит еще два раза, пока я нечаянно не нажимаю на кнопку вызова и получается, словно провидение судьбы, у которого я иду на поводу…
Матвей берет трубку только гудков через пять. Но берет.
Все же это не Кир. Матвей может ответить на любой вопрос, он не будет скрываться и игнорировать.
– Да, Марта, – отвечает он достаточно холодно.
И почему-то задает своим тоном весь наш дальнейший разговор. Прогибает меня.
Таю, словно масло на солнце.
Ощущаю себя покладистой и покорной сразу же после его сухого приветствия. Хочется, чтобы он говорил мягче … Я знаю, какой у него нормальный тон и хочу, чтобы он вернулся к нему.
– Здравствуй, – говорю я и замолкаю.
Мне трудно просить его о чем-то. Но я уже ощущаю, что помочь в этом нелегком деле может только он один.
– Я тебя слушаю, – не оставляет мужчина мне выбора, пинком подталкивая к нужной теме.
– Ты сказал перезвонить, как пойму, что ты прав, – выдыхаю я нехотя, прижимая телефон к подбородку и посматривая вверх задумчивым взглядом.
– Я рад, что ты поняла, – отвечает он размеренно и четко, поддерживая меня. – Ты хочешь продолжить сеансы?
Вкрадчивый голос, искушающий демон… Моментально поменялся. Как это ему удается?
Я растекаюсь киселем прямо по стулу, на котором сижу.
– Да, – стараюсь говорить буднично. Он не должен понять, как влияет на меня. Ни в коем случае!
Неужели это всего лишь из-за одного поцелуя?
По спине бегут мурашки.
– Несмотря на поцелуй? – слышу насмешку в его словах.
Он тоже о нем думает?! Черт.
Мое дыхание сбивается и я задерживаю его, чтобы не показать своего волнения.
Отлично, теперь я задыхаюсь.
Медленно выдыхаю в сторону, прикрывая трубку рукой.
– Да? – уточняет мужчина, сообщая о том, что ждать не готов.
Ну я же звоню! Итак, понятно. Чего тебе еще сказать?
– Да, мистер прозорливость. Признаю, что вы были правы во всем. Хотела бы продолжить занятия, – занимаю привычную позицию смирения, когда вынужденно ее принимаю. – Смиренно каюсь в проступках и обещаю больше не повторять подобного. – Выпуливаю я ему ласковым голосом с долей ехидцы.
Ну, не умею я признавать чью-то правоту.
– Пиши адрес. Сейчас приеду, – говорит он вдруг.
И мне его ответ не очень нравится.
Я не ожидала, что встреча будет так скоро. Я к ней не готова. Меня начинает бить адреналин, а руки дрожат после его ответа.
Была уверена, что он возьмет время на раздумье, расскажет, какой занятой. Мне придется выискивать время в его расписании и униженно просить встретиться. А тут…
Я хочу предложить перенести встречу. Мне нужно немного времени адаптироваться, подготовиться к его появлению. Еще вчера утром я была уверена, что его больше не будет в моей жизни…
Но Матвей уже сбросил трубку. Будто знал, что я попрошу отсрочку. Может и знал?
Он все наперед видит.
И я пишу ему смской свой адрес, вставая из-за стола, потягиваясь и постепенно перехожу к уборке своей квартиры перед приходом гостя, чтобы не показаться хозяйкой-свинкой.
Драю полы шваброй, протираю пыль, переставляю стулья, оказавшиеся в комнате, хотя их место назначения – на кухне. Также разбираю разбросанные вещи по углам, коих оказывается очень много.
Заодно кидаю одежду в стирку и перебираю полки с книгами: убираю любовные романы поглубже. Почему-то мне не хочется, чтобы он подумал обо мне, как о излишне романтичной натуре. На таких же воздействовать проще всего.
Нет, я не такая.
Или такая, но по внутреннему убранству моей квартиры ты ничего обо мне не узнаешь.
Я в меру эгоистичная, любознательная, немного наивная (возраст позволяет), частично серьезная (когда очень надо). Поэтому ты увидишь на полках только классику, но найдешь плейстейшн у телевизора. Мальчишки любят игры. Картину с собой я сниму, остальные оставлю. Не то, чтобы я любуюсь ею по вечерам, но мне жутко нравится, как я на ней выгляжу.
Затем я привожу себя в порядок и готовлю перекусить. Не знаю почему, но мне кажется, что он может быть голодным и некрасиво будет, если у меня окажется пустой холодильник.
Я думаю о Кире, пытаясь проанализировать его поведение и понимаю, что моему анализу этот человек не поддается совершенно.
Какая-то девчонка оказывается важнее для него, чем невеста. Ну, никогда его не пойму.
Это дочка миллиардера? Даже если и так, Киру все равно на деньги. Он их принимает, но не бежит за ними сломя голову.
Надеюсь Матвей мне с ним поможет.
Определенно, у него будет ответ на вопрос по поводу той девушки и отношения к ней Кира.
Нечаянно возвращаюсь мыслями к Матвею. Этот молодой человек имеет странный подход, другой взгляд и это цепляет меня. Он выглядит живым в отличие от остальных. Наверное, еще и поэтому мне хочется с ним пообщаться.
А еще Матвей остер на язык и не скрывается за фальшью, а говорит то, что думает. Это меня подкупает…
Он приезжает только к вечеру и это немного меня волнует.
Люда приехала через час после звонка. Он же позволил себе послоняться где-то несколько часов… Мог бы предупредить, я бы так не спешила.
Я встречаю его в своей атласной кремово-белой пижаме: широкой рубашке и длинных штанах. Не стала переодеваться во что-то особенное к его приезду. Пусть видит, что прихорашиваться не собираюсь. Этой мой дом и хожу я здесь так, как хочу. Я – хозяйка.
Матвей встречает меня с улыбкой в своем черном плаще и сразу же проходит в открытую дверь, кивая мне и не удостаивая долгим взглядом. Что-то в нем поменялось.
Он стал еще красивее…
Этот мужчина не кажется уже мне таким молодым и бесхарактерным, как вначале. Только сейчас чувствую всю глубину, которую он мне, будто нечаянно приоткрывает, запуская в свой внутренний мир. Преображается неспешно, давая насладиться своей многогранностью.
Его движения уверенные, ровная выправка. Шуршит полами раскрытый плащ, идеально на нем сидящий.
Сегодня он одет по-другому: белая футболка под пиджаком и джинсы. Очень ему идет…
Я не понимаю, почему вдруг робею. Он всего лишь кивнул и прикоснулся рукой к моей талии, когда проходил в коридор, но сделал это так по-свойски… меня бросило в жар.
– Спасибо, что приехал, – говорю я, как можно непринужденнее, закрывая входную дверь. – Проходи. Чувствуй себя, как дома.
Я чувствую возбуждение, приправленное ноткой стыда за то, что это ощущаю. В воздухе витает мое смущение, напряжение и волнение, сгорающее в непонятно откуда возникшей волне страсти.
Вдыхаю чувственный аромат дорогого одеколона, заполонивший в одночасье коридор, и моя голова кружится в упоении. Он словно знал, что мне понравится именно этот запах.
Матвей сгребает меня в свои объятия и прижимает к стене так быстро, что я не успеваю среагировать. Будто муж вернулся из командировки жутко голодный по своей молодой жене.
Так властно, с таким чувственным напором, он обхватывает мое тело своими руками, что я издаю стон от накатившего меня возбуждения, добавляя возмущение только в самом конце. Его губы охватывают мои с каким-то жутким остервенением, сминая их, поглощая и меня вместе с ними.
Я пытаюсь вырваться, но он зажимает мои запястья, вытягивая их над головой.
Так сексуально небрежно, что дух захватывает. Давно мне так сильно не срывало башню. Я забываюсь с ним, растворяясь в этом бесбашенном поцелуе вся.
Все вдруг становится неважным в этом мире… Чувствую его приятные губы, язык скользящий с моим в унисон и забываюсь.
– Скажи еще, что тебе опять не зашло, – усмехается он мне в ухо своим голосом с хрипотцой.
Я вздрагиваю, выпадая из чувственного транса и натыкаюсь на его темные глаза со смешинками.
Щеки вспыхивают. Я же целовала его. Сама!
Пытаюсь вырваться из объятий и у меня это получается. Мужчина с легкостью отпускает мои руки и уходит вперед.
Чуть не падаю, ошалевшая, опираюсь о стену. Часто дышу.
Что это сейчас, черт побери, было?
Ловлю себя на мысли, что уже стою одна в коридоре, сжимаясь, в то время, как Матвей хозяйничает на моей кухне.
– Ччто это было? – спрашиваю я вслух с запинкой, появляясь в дверях.
Я трогаю свои горящие губы, ощущая его недавнее присутствие на них и никак не могу отойти от шока.
– Это был первый сеанс лечения, – ухмыляется мне Матвей, наливая себе молока в разведенный кофе. – Ты же хочешь ускоренную программу? Верно я понимаю?
– Что? – не понимаю я до конца его ответа.
Все смешалось в моей голове. Я ожидала от него какого-нибудь выпада, но в речи, а не в действии…
– Какого лечения еще? Какую программу?
Мужчина присаживается за барную стойку напротив меня и подтягивает к себе тарелку с печеньем и стакан с кофе.
– Ты хочешь вылечиться от зависимости к Кириллу? Ты ведь за этим позвала? Осознала, что абьюз имеется и не знаешь, что делать дальше, так?
Он сформулировал мои мысли лучше меня самой. Я вообще не знала, зачем его позвала.
Знала, что он нужен мне, чтобы проанализировать поведение Кирилла.
Но пусть будет то, что он хочет. Мне это не помешает.
Матвей прихлебывает кофе, как ни в чем не бывало присаживаясь на стул, а я даже не знаю, как себя вести.
– Не смей больше так делать! – говорю я ему с возмущением, проходя к месту напротив него.
Я горю. Дрожу. Мне холодно и жарко одновременно. Он вывел меня из состояния равновесия за считанные секунды. Я с трудом осознаю, что передо мной не Кир…
Блин. Матвей целуется еще лучше…
– Не буду, если не захочешь, – пожимает он плечами, возвращаясь к помешиванию кофе.
Меня бесит его улыбка. Такая лукавая, интригующая.
– Не хочу, – заявляю я уверенно.
Его взгляд такой проникающий, прямо в душу заглядывающий, что при встрече с его глазами моя кровь в жилах стынет. Он медленно приподнимается и тянется ко мне. Его лицо приближается, вызывая у меня желание убежать. Словно хищник, Матвей склоняется надо мной и протягивает ко мне свою руку.
Это всего лишь провокация! Он же не посмеет это делать второй раз?
Встречаюсь с ним взглядом. Меня накрывает мучительное чувство неуверенности, но я держусь.
Он поправляет мой локон, заправляя его мне за ухо. Так чувственно и горячо, что я не выдерживаю накала и облизываю губу. В том месте, где дотрагивается его рука собирается куча мурашек, отвлекая меня от мыслей. Не могу даже морально подготовиться к его последующим действиям, предугадать их.
Он мне пытается что-то доказать?
Но Матвей не страшить меня приехал… Слишком поздно это осознаю, ощущая его ладонь на своей шее. Он надавливает на нее, притягивая меня к себе.
Во мне вспыхивает желание сопротивляться. Нет! Нет.
Его пальцы такие нежные. Они повелевают мной. Моим телом.
Да.
Я подчиняюсь, уплывая в омут его глаз, страсти и своей покорности.
Что я делаю? Зачем? Как это у него происходит? Я же поддаюсь сразу же после того, как заявила, что не поддамся.
Я не хочу и хочу одновременно. Не понимаю, что со мной.
Я люблю Кира…. Но до боли хочу почувствовать губы Матвея. Он, словно змий, запустил в меня свой яд, который требует новой подпитки или я вскоре умру.
Так сильно, что не могу сопротивляться. Это всего лишь поцелуй… Ничего не значащий.
Мы встречаемся с ним губами, и меня пробивает электрическим разрядом тока, проникая в тело до кончиков пальцев и возвращаясь волной назад, настолько сильно я ощущаю его.
Я пылко отвечаю на его поцелуй, не ожидая от себя. Набрасываюсь на него, словно это случилось со мной впервые в жизни.
Если в первый поцелуй я была не готова и мне все казалось безумием, то сейчас, я будто ждала его повторения.
Это нереально. Так не бывает. Не может быть.
Как это чертов псих смог меня перепрограммировать так быстро? Может он меня загипнотизировал?
Я сижу на стуле с запрокинутой головой и полностью вбираю в себя этого мужчину. Завороженная, заторможенная, зачарованная.
Пожар в теле разгорается все сильнее. Я не ведаю, что творю, полностью отдаваясь в руки мастера. Профессионала.
Была бы я пьяной, то нашла бы себе хоть какое-то оправдание. А так. Могу обозвать себя слабовольной только. И то не подходит. Я сама этого хотела.
Мысли путаются. Его рука появляется на моей щеке и нежно ее поглаживает, доставляя массу удовольствия.
Поцелуй окончен, а я продолжаю стоять с прикрытыми глазами. Все еще нахожусь под впечатлением от послевкусия.
Только сейчас понимаю, что Матвей просто сделал то, что я хотела. Мы оба, вероятно.
Это доказательство того, что он знает меня лучше меня самой или обыкновенная провокация? Если первое, то соглашусь. Если второе, – то я провалилась, хочу признать.
Мужчина отпускает меня, возвращая на место с затуманенным взглядом, влажными приоткрытыми губами, учащенно дышащую.
Я должна что-то сказать. Взбрыкнуть. Иначе он все поймет. Ну же.
– Я не говорила, что хочу, – выдыхаю я сконфуженно, пряча взгляд.
– Да? – удивляется Матвей, вскидывая бровь. – Значит, показалось. – Говорит он размеренно и легко переключается. – Тогда вернемся к тому, зачем я пришел. Расскажи мне, как он сделал тебе предложение.
Мне хочется послать его куда подальше. Лесом, полем. Я не понимаю, почему я позволяю ему так со мной общаться. А если он дальше пойдет, я ему позволю тоже?
Неееет!
Я обхватываю плечи руками, ощущая, что замерзла.
В следующий раз обязательно дам ему пощечину. Сразу же. Я была не готова. Теперь все под контролем. Я уверена в этом.
Глава 14
После того, как мы громко и эпично распрощались с Киром в ночи, когда он бросил меня рыдающую на асфальте, я оборвала весь его телефон своими звонками, признаниями и извинениями. Он не брал трубку, приходилось оставлять сообщения, на которые я не получала ответа.
Дважды ездила к нему домой, но мне никто не открыл дверь. Я никак не могла поверить в то, что все закончено между нами. Навсегда. Вот на такой бездушной ноте, где я ни в чем не виновата, а он слышать моих разъяснений не хотел. Даже шанса не дал.
Мне казалось, что я не могу дышать без него. Настолько он прочно вошел в мое сердце.
Моя душа стонала от боли и разочарования.
Взгляд стал привычно-тоскливым. С вечной отталкивающей грустью, которая поселилась в груди. Мое тело похудело, потому что меня все время тошнило и кусок в горло не лез.
Я была уверена в том, что этот мужчина – моя половина в этом мире. Мой воздух. Он мне подходил идеально. И никак не могла принять мысль, что все кончено.
Пришлось привыкать заново жить. Это было очень тяжело. Ненормально.
Мои подруги поддерживали меня, как могли. Я, даже съездила к родителям в Омск.
Медленно зализывала раны день за днем, пялясь в телефон и поначалу ничего не замечала вокруг себя. Я переживала снова и снова наши с ним проведенные вместе дни и ночи, рыдая при каждом воспоминании в подушку.
И не верила. Не могла смириться. Звонила ему, нашептывала сообщения, ходила к психологу. И продолжала любить.
Антидепрессанты спасли мое положение, отрубив все чувства, погасили все эмоции на корню.
И только тогда я начала постепенно возвращаться к привычному руслу жизни. Только пить их требовалось трижды в день. Чуть пропустила и весь спектр эмоций сразу же накрывал меня по-новой, что не хотелось жить.
Мне не хватало его во всем. Как оказалось, даже одежду он мне говорил, какую надеть. Кир вызывал мне такси, направлял меня в ту сторону в которую хотел, а я безвольно подчинялась., оказываясь то на светском мероприятии, то на закрытой вечеринке. А теперь. Этого не было. Я проводила все время в одиночестве и оно давило на меня. С друзьями я тоже время проводить не могла. Каждое их слово становилось его напоминанием.
На самом деле мы вместе были не так долго. Я помню, что мы проводили большую часть времени порознь. Непонятно, как он так прочно вошел в мою жизнь.
Я вернулась в то скучное время, когда жила до него. Серость, полная бытовухи и каких-то мелочных проблем, которые не стоили моего внимания. Вернулась в общежитие, к учебе, старым знакомым.
Без него. Я видела его везде. На каждом шагу. В любом образе проходящего мимо мужчины.
С самого утра до самого вечера. Вот он покупает газету и шутливо отвечает мне на мое замечание про век кибернетики и доступ к любым новостям бесплатно в интернете:
«Я из газетного мира, детка. Привыкай»
И я привыкла моментально, ведь его мягкий взгляд, небрежное поглаживание руки по моим волосам, нежный поцелуй в губы.... Я принимала все в нем, восторгаясь каждым его движением.
Молодая, наивная дурочка? Возможно. Но с ним я жила!
А без него…
Тяжелее было в институте. Он часто туда заезжал за мной. Несколько раз с охапками роз. И эти воспоминания убивали меня.
Я так хотела увидеть его… Прикоснуться к нему. Хотя бы ненадолго.
Что уже говорить о том, что он – популярная персона. На каждом шагу я встречала вывески с его шоу, газетные объявления…
Один раз не выдержала – сорвала и выбросила под укоряющие взгляды ожидающих на остановке людей.
Я была готова драться, настолько сильные, негативные эмоции во мне накопились к тому времени.
Я училась, гуляла, читала, позднее взяла какую-то подработку по раздаче флайеров, потому что меня больше никуда не брали.. Я была вся измученная, поникшая, несчастная. Летала где-то в облаках и изредка отвечала на поставленные учителями вопросы.
***
– Вот здесь мы прервемся, – говорит Матвей, отвлекая меня от воспоминаний. – Ты заметила, что все чаще стала упоминать о его управлении собой?
Я не заметила. Но киваю. Пусть будет, как он видит. Мне все равно.
Мы сидим в гостиной. Он пьет второй кофе, а я лежу на диване. Не знаю, когда он перебрался ко мне, но мои ножки упираются в его бок.
– Значит, смотри, – говорит тот, заглядывая в свой блокнот и вроде бы полностью на нем фокусируясь.
Нет, не полностью. Я замечаю, как он не глядя на меня, берет мою босую ступню и укладывает к себе на колени. Также происходит и со второй.
Волнующий жест. Я ощущаю нас парой в это момент.
Матвей пришел с работы, а я лежу жду его. Момент единения.
– Киру ты не звонишь ближайшие дни, поняла?
Я киваю. А смысл? Я уже звонила. Он не берет трубку.
– Уверен, что ты уже звонила ему и он не отвечал, – говорит мужчина, словно мысли мои читает.
Тут ясновидящим не надо быть. Я фыркаю в ответ и закатываю глаза. Скучно.
Его пальцы начинают массировать мои ступни. Я дергаюсь, но он не дает мне возможности убрать ногу. Глаза распахиваются, но я ни слова не говорю.
Хочется отправить его с таким подходом куда подальше и найти его замену…Только судя по последним изменениям, долго эту замену искать придется.
Я смотрю, как он умело массажирует ступню, ощущая благоговение и бескрайнее удовольствие.
Будто его всю жизнь только и ждала. Бесконечный кайф.
Ловлю себя на мысли, что лучше выскажусь по этому поводу потом, когда он закончит массаж.
Мои глаза прикрываются в приятной истоме. Хочется открыто застонать от удовольствия, но я сдерживаю себя и лишь громче выдыхаю.
– Дальше. Все его общение с тобой строится на подавлении тебя и подстройке под его интересы. Ему неважно, что ты за личность. Он ломает тебя полностью, переделывая под тот типаж, который ему нужен. Я полагаю, что он не создает новый образ, а пытается тебя перестроить под имеющийся.
– В смысле? – не понимаю я, приподнимая голову.
Его руки переходят ко второй ноге и я снова откидываюсь на диван в блаженстве, позволяя ему эти вольности. Невольно громко выдыхаю.
– Ну, я думаю, что в его жизни была пассия, которая произвела на него неизгладимое впечатление и он тебя перестраивает под нее. Вероятно, у них не срослось. Отсюда его странные выходки.
Его пальцы поднимаются к лодыжкам, а затем профессионально массируют икры.
– Матвей, – зову я его с придыханием.
– Да? – участливо спрашивает, замирая.
– Зачем ты здесь?
Мне начинает казаться, что все это неспроста. Кажется, будто он играет со мной.
– Я хочу помочь тебе, жертва абьюза, – сообщает он мне с легкой издевкой.
На его лице появляется лукавая улыбка, глаза горят. Я не верю этому красавчику.
Я ощущаю, как он гладит мою икру и это заводит меня безмерно.
Главное, не показать этого ему.
– А это зачем? – киваю на ногу.
Чуть не прикусываю губу от удовольствия. Он выводит меня из строя своими хитрыми действиями.
– Тебе не нравится? Могу перестать, – ухмыляется он, выпуская мою ногу. – Бонус только для жертв абьюза.
Он смеется надо мной. А я могу лишь сожалеть о том, что массаж прекратился.
Слишком раскрепощен, в то время, как я максимально зажата.
Он меня провоцирует… На что? Я должна как-то иначе на все реагировать?
Позволять ему делать с собой все, что он захочет или как? Какая конечная цель его манипуляций с массажем, поцелуем?
Мои ноги возвращаются на диван, а Матвей берет свой блокнот.
– Значит, так, Мара.
– Марта, – поправляю я его.
– Мара, – поправляет уже он меня, вглядываясь в мои глаза. – Временно возьмем тебе другое имя, чтобы ты различала себя прошлую и себя настоящую. Так проще. Ок?
Ну, вот. Девочки и мальчики. Непонятно как, но я вдруг стала Марой. Не хочется спорить с ним. Пусть хоть Маратом зовет. Главное, чтобы указал мои ошибки, вывел из этой зависимости.
Я впервые ощущаю себя другой. С Матвеем я вдруг смотрю на мир более раскованно с иной стороны, отмечая, что он не однобокий и не такой прекрасный, как мне казалось ранее.
– Беспрекословно слушаешься меня и выбираешься из этого дерьма ориентировочно через месяц, – говорит он уверенно, поглядывая на меня. – Но это с ускоренной программой лечения. Если идем неспешно, то полгода.
Он так уверен в том, что мне нужна помощь, что я удивляюсь. Я сама не уверена, что мне это так нужно. Возможно, просто проявить некие ключевые моменты, где я слишком сильно поддаюсь и выстроить оборону. Но не полностью же меня менять?
– С чего ты взял, что мне поможет? – не поддаюсь я. – С чего ты взял, что у меня вообще проблема с зависимостью?
Я не верю ему. Местами он оказался прав, к моему сожалению, но только там, где говорит о том, что Кир передавливает.
– Ну, сама посуди. Сколько раз ты хотела позвонить своему Киру до моего приезда? Сколько раз позвонила после? А он тебе звонил за это время хоть раз?
А он прав. Я места себе не находила…
– Мы поругались, – выдаю я недовольно, оправдывая тот момент, почему он мне не звонил.
– Высказала ему про девушку? – быстро догадывается мой собеседник, проявляя явный интерес, и я отворачиваюсь от него. – И он выставил тебя во всем виноватой?
Какая прозорливость! Не зря ник получил.
Он усмехается, когда я бросаю на него гневный взгляд, говорящий все за меня.
Неужели я настолько предсказуема?!
– Да он из тебя веревки вьет, – уверяет меня мой психотерапевт.
Я не согласна. Взглядом выискиваю телефон. Не помню, где оставила его.
– Несмотря ни на что, мой подход действует. Ты забываешь о нем, переключаясь на другие вещи, а потом его становится все меньше в твоей жизни…
– Но меня также могла бы отвлечь моя подруга! – отвечаю я ему. – Кто угодно. Родители..
«Причем бесплатно, а не за бешенные бабосы».
Точно, переведу ему итоговый расчет с 15% скидкой, сниму за поцелуи. Будет знать. Нет, с 20%.
Я чуть не хихикаю в предвкушении. Посмотрим, кто кого!
Матвей в это время встает и поправляет свою задравшуюся футболку. Пиджак он снял еще на кухне.
Его взгляд не очень дружелюбный. Видимо, не понравился мой последний ответ.
Он идет в сторону коридора.
– Вперед. Звони им тогда. Я поехал. Отвлекут тебя на пару дней, потом снова прибежишь к своему ненаглядному. И пойдешь по новому кругу. Удачи.
И я все сильнее ощущаю, что он мне нужен.
Он вспылил или это ход такой?
Блин, я не понимаю, где манипуляция, а где он сердится. Что делать? Как реагировать? Размышляю.
Отвлекая меня от Кира Матвей действительно использовал нетипичные методы, но они сработали. Я меньше думаю о Кире. Определенно, там не только поцелуи в его арсенале..
Я уже не думаю, что Кирилл был прав вчера. Хотя утром была готова на коленях умолять его о прощении. Я так сильно боялась его потерять. А сейчас пришла холодная трезвость и осознание, что он об меня ноги вытирает, лишая меня своего мнения.
И опять же, я готова с этим мириться, понимая, что это неправильно. Мне реально нужна помощь.
Звонит телефон, прерывая мои размышления.
Кир! Я бросаюсь к нему.
В душе нарастает радость. Может быть он понял, что был не прав?
– Не бери! – рычит Матвей, выпрыгивая из коридора.
Ты же уходил! Вот и иди!
Бросаю на него сердитый взгляд, направляясь к смартфону.
Он выхватывает у меня из рук телефон, не давая нажать заветную кнопку.
– Эй! Отдай! – кричу я и бегу за ним, пытаясь отобрать звонящий аппарат.
Мелодия играет не переставая.
– Возьмешь трубку и я уеду, – вдруг неожиданно заявляет он, останавливаясь. – Больше меня не увидишь. Сиди тогда в муравейнике попой и радуйся тому, что тебя жалят…
Он бросает телефон на стойку, давая мне шанс принять решение.
Черт. Черт. Черт. Что же делать?
Я смотрю на фотографию Кира на экране, который ждет, когда я ему отвечу и переключаю взгляд на Матвея.
Он уже все понял по моему взгляду. Теперь точно уходит. Это уже не провокация.
Можно было бы ему ответить, помириться. И все. Нафиг этого доктора. Я люблю Кирилла!
– Кирилл звонит тебе, потому что беспокоится, почему ты сама ему не звонишь, – доносится до меня.
Матвей серьезно уйдет вот так и оставит меня одну?
– Матвей, постой. – кричу я ему и беру телефон в руку. – Я хочу, чтобы ты остался. Но я поговорю с ним.
Русоволосый мужчина смотрит на меня. Я замечаю, что он уже успел открыть входную дверь. И он кивает.
– Хорошо, – я вижу его недовольный взгляд. – В последний раз ты делаешь против моей воли что-то. Я покажу тебе, что ты не права. Сейчас ты возьмешь трубку, он надавит на тебя и вы все равно не помиритесь.
И приходит понимание. Он знал, что именно так поступлю. Был готов. Это какая-то демонстрация.
Я нажимаю на кнопку, но не успеваю, абонент уже сбросил звонок.