20 глава. При свечах
За тот час, что Мина провела в кабинете аптекаря, мороз словно разжал свой крепкий кулак, и температура поднялась. Пошел снег, и город, закутанный его волшебным туманом, стал заметно темней, словно грядущая ночь накинула на него таинственную поволоку.
Мина в растерянности вышла из лечебницы, забыв надеть шапку или хотя бы накинуть капюшон. Она шла по улице, а пушистые хлопья, медленно кружась, опускались на её растрепанные волосы. Они оседали на отдельных прядках белыми комочками и напоминали собой жемчужины, что украшают прически богатых дам. Мина была похожа на очаровательного ангела, сошедшего с небес. Как жаль, что она не видела себя со стороны и не знала, как прекрасна в этот момент.
Она шла и размышляла о временах года. Например, лето… Это жаркое солнце. Вначале оно помогает всему живому расцвести, потом – созреть, а к концу сезона иссушает, убивая. Осень. Это время ленивой меланхолии и легкой грусти, нежное прощание. И словно вспышка огня, брошенная опадающими листьями. Словно взрыв оранжево-красной палитры перед сезоном абсолютной белизны. Зима… Она как застывшее ничто. С наступлением холодов Мина словно цепенела и впадала в серое уныние, душа постоянно чего-то ждала. Выздоровления от очередной болезни, тепла, весны… Любви. А весна? Та всегда была связана с приходом чего-то хорошего. Весной у Мины был день рождения, на который она обязательно получала скромный, но от того не менее желанный подарок, весной появлялись первые цветы, которые она обожала, весной возвращалось тепло.
А что теперь? Всю оставшуюся ей жизнь будет зима, а с весной придет смерть? Как странно думать о смерти, когда тебе нет и двадцати…
В задумчивости она проходила мимо домов, празднично украшенных еловыми венками, перевитых лозами красного остролиста. За своими горестями она совсем забыла, что сегодня канун Нового года, и весь мир собирается торжественно встретить приход этого праздника.
На улицах было непривычно многолюдно, народ веселился, слышались поздравления. Многие напевали праздничные песенки. В воздухе кружились умопомрачительные ароматы зажаренных уток, ванили и корицы. Ближе к рыночной площади стали попадаться торговые лавки с большими витринами, освещенные множеством свечей. Они манили домашним теплом и мнимой доступностью. Кажется, стоит только протянуть руку, и ты получишь все, о чем мечтал.
На широких ступенях, засыпанных снежинками, выкрикивали новых покупателей наглые зазывалы. В честь праздника их ярко разодели в невероятные костюмы. У колбасной лавки стоял красно-желтый петух с раскрашенным картонным хвостом, оклеенным блестками. От снега бумага раскисла и поникла, и теперь переливающееся «достоинство» смешно тыкалось зазывале в ноги. На ступенях бакалейной крутил огромными боками человек-чайник. Его огромный носик словно вырывался из груди и грозил выколоть глаза неосторожным покупателям. На пороге кондитерской стояла девушка в костюме сдобной булочки.
– Сладости на любой вкус! – звонко кричала девчонка. – Торты пироги, пирожные! Наш повар воплотит любое ваше желание. Чего вы хотите? Ваше желание? – радушно обратилась к Мине девушка.
Та грустно улыбнулась и подумала:
«Чего вы хотите?
Коробку здоровья!
Большую и в блестках,
Гуляю, давай!
И так, чтоб наложено много и с горкой.
А если просыплю?
Да ладно, пускай.
Пусть кто-то поднимет упавшие крошки,
А вдруг пригодится?
Не жалко. Хватай!
И мне бы хватило покупки надолго.
Да что там надолго,
На целую жизнь…»
– «Ну вот, кажется, вместе со мной умрет неузнанный менестрель», – грустно усмехнулась Мина и поймала в темном окне свое отражение, подсвеченное соседней витриной.
Так мало осталось времени… Но ведь это единственная жизнь, которая ей дана, и прожить этот крошечный период можно по-разному. Можно пустить в душу отчаянье, и мир, как это окно, станет холодным, пустым и черным. А можно прожить все с благодарностью. Радоваться каждому данному небом дню, и тогда все будет сиять, словно новогодняя елка. Что она выбрала?
Дабы не усугублять свое плачевное состояние, нужно для начала стряхнуть снег с головы и надеть шапку. Вот так-то лучше. Теперь список. Вытащила карандаш и быстро набросала примерный набор продуктов для праздничного угощения. Особого шика они себе не могут позволить, но и обычными продуктами не ограничатся. Еще обязательно вино! Какой праздничный стол без бокала… нет, бокалы она не станет покупать. Без кружки пряного вина! И конечно, подарок! Она подарит Урсулу подарок, о котором он даже не мечтал.
Проходя под каменной аркой главных ворот, Мина нервно оглядывалась. Её плащ, скрывавший целый ворох покупок, заметно топорщился. Из-за этого хрупкую девушку можно было принять за толстушку, вот только голова, накрытая капюшоном, казалась непропорционально маленькой по сравнению с огромным телом. Хорошо, что охранников не наблюдалось, они наверняка уже вовсю праздновали в своей сторожке.
Когда Мина спустилась в теплую темницу, Урсул, обеспокоенный её долгим отсутствием, как раз закончил обгрызать последний ноготь.
– Все в порядке? – поймал тюремщицу у самого входа.
– Да! – Она крепко чмокнула его холодными губами и улыбнулась.
– Что сказал лекарь?
– Ничего ужасного, обычная простуда.
Мина не собиралась рассказывать Урсулу о своих болячках. Что толку? Помочь в этом он не может, а причин для грусти у них и так достаточно. Вместо этого она стала вытаскивать из-под плаща сумки, свертки и мешочки.
– Что это? – ошеломленно спросил оборотень.
Охваченная праздничным настроением девушка словно сияла, и он ни на минуту не засомневался в её словах.
– Ты знаешь, какая сегодня ночь? – заговорщически спросила она, прильнув к решетке.
– Нет. – Он заулыбался, глядя в её сверкающие глаза.
– Сегодня новогодняя ночь. Ночь исполнения желаний. – Она многозначительно подмигнула ему и развернула первый сверток.
– Сковорода?
Да, там была настоящая чугунная сковорода. Пришлось хорошенько поторговаться за неё, но теперь желание оборотня поесть сочный стейк точно исполнится.
– Мы будем жарить мясо! Предупреждаю сразу, то, что ты описывал в своих рассказах, я готовить не умею.
– О, Ми! Это совсем несложно, я тебя научу, и сам все время буду рядом.
– Никуда не уйдешь? Правда? – кокетливо переспросила Мина, снимая платье. Она чувствовала себя легко, словно забыла обо всех проблемах.
Урсул засмотрелся на раздевающуюся девушку. Она сняла с себя всю одежду, спасавшую от мороза, и осталась в ботинках, штанах и нижней сорочке.
Из второго свертка появилась темная бутылка, не оттертая до конца от многолетней пыли. Мина покрутила ею перед носом оборотня.
– Вино?
– Хорошее вино! – уточнила девушка и вручила ему штопор. – Откроешь?
Пробка нехотя, но поддалась, и по кружкам потекла терпко пахнущая жидкость. Сладкое, с легкой кислинкой вино, благоухало виноградом и летним лугом, а на губах осело приятной свежестью.
– С наступающим.
Мина поцеловала волка нежно и долго. Так долго, что чуть не оказалась на своем матрасе.
– Нет, нет, нет! – нашла в себе силы вывернуться, поспешила распаковывать оставшиеся свертки.
Девушка серьезно настроилась на празднование Нового года и закупила все нужные атрибуты. Пока Урс зорко следил за кусками скворчащей на сковороде вырезки, Мина развесила на решетках еловые ветки. Для большей яркости она обвила прутья плетьми остролиста и блестящей мишурой. Развесила бумажные снежинки. Расставила свечи, разных размеров и форм. Сразу зажгла их все. Многие свечи были с добавлением ароматических настоек, и камера будто наполнилась облаками цвета ванили, апельсинов и хвои. Неожиданно теремное подземелье стало похоже на уютное гнездышко, спрятанное в густом лесу.
Продолжая попивать из своей кружки, Мина отправила на столик Урсула свертки с сыром, колбасой и хлебом.
– Нарежешь? – хитро улыбнулась и начала отгораживать возле печки укромный уголок, развесив на веревке свое одеяло.
– Эй! Что ты там задумала? – возмутился волк, которого, кажется, опять собирались лишить любимого зрелища.
– Хочу убедиться, что ты не будешь подглядывать. – Мина сняла сковороду с готовым стейком и поставила на свой чурбачок. Пока мясо остынет, она как раз успеет помыться и осуществить задуманное.
– Это нарушение договора, – печально возмутился Урс, нарезая сыр. – Так не честно.
– Это сюрприз, – загадочно сообщила девушка и скрылась за занавеской.
Забралась в таз, торопливо вымылась и взялась за маленький сверток. Она увидела её в витрине сувенирной лавки, миниатюрную, почти игрушечную бритву для подравнивания усов. Лезвие размером с мизинец по краям было закруглено, а аккуратная ручка украшена перламутром и медью. Не особо тонкая работа, но и цена соответствует. Мина глубоко вздохнула, снова взвешивая все за и против, и, окончательно определившись, провела по завиткам внизу живота.
Когда Урсул предложил поласкать её ТАМ, Мина растерялась и сильно смутилась. Рассудок сразу запечатал такое действие строгим табу. Но ох уж это женское любопытство! Ох уж эта мысль: «Как это будет?»
Пальцы доставляли телу огромное удовольствие, а губы? Когда в игру вступали её губы, эффект был совсем другим. Оборотень словно сгорал от желания и подтверждал это словами и стонами. Почему бы не позволить и Урсулу задействовать рот? Представляя это, она перебрала весь предложенный им сценарий. Смущали золотистые волосы, прикрывавшие лобок. Мине растительность Урсула в ласках не мешала, но ведь его орган выдавался далеко вперед, а вот когда она опустится на его лицо, это будет словно поцелуй с бородатым мужчиной. Мозг зацепился за эту мысль и прокручивал её снова и снова. Увидев сегодня крошечную бритву, Мина придумала, как устранить это препятствие.
Было странно и тревожно. Хоть алкоголь и притупил чувство страха, но проводя острым лезвием по укромным уголкам своего тела, Мина все равно медлила и внутренне содрогалась. Одно неверное движение, и языку Урсула придется не доставлять ей удовольствие, а зализывать рану. Но рука не дрогнула, и через пять минут Мина смотрела на свое неприкрытое лоно.
– «Выходя на улицу, придется надевать теперь по паре порток, чтобы ничего не застудить», – хихикнула девушка.
Обтерлась и надела тонкую сорочку красного цвета. Её она Урсулу еще не показывала. Ткань была тонкая и гладкая, тело в ней так и нежилось. Названия материала Мина не знала, должно быть, что-то заречное, может, даже эльфийская работа. И наверняка вещица стоила баснословных денег. Мина покружилась на месте, любуясь, как развеваются в воздухе легкие полы. Представила себя со стороны. Красиво! Ткань не просвечивала, только завлекающе обтекала все изгибы тела, но сейчас Мина чувствовала себя голой, как никогда раньше. Должно быть, виновата новая прическа. Она снова усмехнулась и стянула скрывавшее её одеяло.
Урсул уже заждался. Он нетерпеливо ерзал на своем стуле-пеньке, отхлебывал из кружки вино и жадно поглядывал на накрытый стол. Мясо перестало скворчать и зазывно блестело прозрачным соком, сыр манил мягкими ломтиками. За время отсутствия девушки узник порядочно проголодался и сейчас грустно глотал слюну. Занавес исчез, и к нему, словно огненный мотылек, выпорхнуло дивное видение. О мясе он забыл сразу.
В её глазах горел игривый огонек. Ощущение такое… будто сейчас начнется что-то по-настоящему праздничное, что-то, что откроет новую главу их отношений. Его тело захлестнуло жаром, руки задрожали. Не из-за нервного напряжения, нет. Из-за предвкушения! Посмотрел на её губы и, даже еще не прижавшись к ним, почувствовал, как сильней забилось сердце. Потянул к себе, не дав сесть на стул, и впился, сминая. Она увидела, как бешено запульсировала на его шее тонкая жилка, и радостно подалась вперед. Их бедра соприкоснулись. Они совсем рядом, только разделяли их прутья решетки.
– Разрешишь поласкать себя? – снова спросил Урсул.
Изогнув бровь, она провела пальчиком по его щеке, вызвав судорожный вздох. Как он прочитал её мысли? Мина в нерешительности тянула с ответом и молчала, кажется, целую вечность. Его глаза успели измениться и превратиться в расплавленное золото. В них были вызов и уверенность что она не пойдет до конца.
– Ладно, давай просто съедим свой праздничный ужин. – Он словно давал ей шанс воспользоваться моментом и отступить. Вместо этого Мина потянулась за новым поцелуем.
Он получился особым. Невероятно сказочным, многообещающим и дерзким. Таким же восхитительным, как самый первый. Невероятным! Язык Урсула скользнул в жаркий рот девушки и вызвал в её теле настоящий хаос. Пошатнувшись, она обхватила руками его лицо и почувствовала на пальцах покалывание щетины. Это словно кнут, подстегнуло в ней желание и решимость. Она хотела еще. И больше. С мучительным стоном впилась в его губы и языком принялась жадно ласкать его. Тело девушки горело, испытывало настоящий сексуальный голод.
Рука Урсула скользнула за преграду. Схватив её за волосы, он притянул Мину к себе еще сильней, так сильно, что соски девушки уперлись в его твердую грудь. Она кожей почувствовала бешеное биение его сердца. Оборотень низко, хрипло застонал, щекоча её губы и заставляя сердце девушки возбужденно биться. Вначале у неё еще оставались четкие мысли, потом они пропали, и Мина поняла, что её неудержимо затягивает в чувственный водоворот, в котором не будет места сомнениям.
Урсул целовал умело и уверенно. От того, что его язык проделывал с её ртом, у Мины перехватывало дыхание и подгибались ноги, а торчащие соски становились сверхчувствительными и будто умоляли о ласке. Она уже судорожно хваталась за решетку, не позволяя своему телу привычно сползти вниз. Губы оборотня скользнули на подбородок, потом, жаля короткими поцелуями, передвинулись на шею и, словно угадав её желание, обхватили твердые вершинки. Рот захватил сморщенный сосок и весь розовый ореол вокруг. Волк поднял глаза и с блаженством наблюдал, как от острого удовольствия щеки девушки наливались пунцовой краской. Ему нравилось смотреть, как губы Мины открывались в беззвучном крике, достаточно широко, чтобы толкнутся в них членом. От этой мысли он сильно пульсировал, напоминая о себе.
–«Нет, дружок, сегодня тебе придется потерпеть».
Очень медленно он опустил руку вниз. Решетка на этой стороне узкая и его рука далеко не пролезет. Только кисть. Но этого пока достаточно. Он потянул ткань и пробрался к заветному местечку.
– Детка! – Ощущение голой промежности чуть не снесло весь самоконтроль. – Ми! Ты голенькая!
В полуприкрытых глазах стояли смешинки.
– Сюрприз!
– Ваууу! – взвыл оборотень.
– Нравится?
Он громко втянул воздух, скользя по гладким складочкам, а потом протяжно застонал, раздвигая их.
– Само совершенство! Восхитительно!
Он долго не продержится. И это факт!
– Дай мне себя, – попросил снова и потянул к окошку в решетке. Быстро притащил матрас, бухнулся на него. Вытолкнул на её сторону свое покрывало и устроил на нем голову, как на подушке. – Ко мне детка, смелей! – уже не просил, требовал. Тело Урсула горело в нетерпении, и чтобы смирить его хоть немного, он провел по твердому члену рукой. Не лаская, успокаивая.
– «Тише друг, потерпи. Сейчас главное не спугнуть нашу серую мышку».
Мина в нерешительности стояла прямо над ним. Потом повернулась спиной к решетке и одной ногой переступила через его голову. Отлично! Он нетерпеливо заерзал на своем старом матрасе. Мина придержала подол красной сорочки, закрывая Урсулу весь обзор. Нависла над ним, расставив ноги и склонив вперед голову.
– Сними это детка. Покажи себя, – сверкнул глазами волк.
Она колебалась. Будь Мина трезвой, наверное, в этот момент отступила бы. Но сейчас праздничная эйфория кружила голову, а разогретое поцелуями тело просило: еще! И она очень медленно подняла руки вверх, стягивая сорочку через голову. На Урсула обрушилась волна наслаждения. Какая же она маленькая и хрупкая, словно подросток, оборотень легко может поднять её одной рукой. И красивая. Если бы не крапины шрамов, она была бы похожа на фарфоровую куколку.
Ноги девушка стыдливо свела.
– Раздвинь их, милая, – попросил узник. – Хочу видеть…
Она снова замерла в нерешительности, а потом выполнила его просьбу. Она розовая. Восхитительно розовая и мокрая. Прекрасная и безупречная! Оборотень тяжело задышал. От одного вида этих мягких складочек рот наполнился слюной. Как же хотелось прижаться к ним и пройтись языком.
– О чем ты думаешь, Ми? – сглатывая, спросил оборотень.
– О твоих пальцах… – Щеки Мины запылали.
– Точнее.
– Как они ласкали меня.
– Тебе нравилось? Ты хочешь еще?
Она смущенно кивнула.
– Что они должны делать? Покажи. – Взгляд у него был такой, будто он проваливался в эйфорию. Но Мина не двигалась. – А я покажу, что должны делать на моем теле твои нежные пальчики.
И он развязал веревки на штанах.
Девушка оглянулась, завороженно наблюдая, как он обхватил кулаком свой твердый член. Нерешительно её тонкие пальчики легли на розовые складки и замерли.
– Покажи, что бы мои руки делали сейчас с тобой, – хрипло попросил пленник. – Как бы ты хотела?
Она раздвинула мокрые створки, и палец скользнул внутрь. Движения были неспешные, девушка словно изучала себя. Кажется, она осталась удивлена ощущениями, и дыхание её сбивалось.
– Ты никогда не делала так раньше?
Она смотрела в желтые глаза, перечеркнутые вертикальным зрачком, совершенно голая, прижавшаяся к решетке спиной. Глаза полуприкрыты, ноги расставлены. Мотала головой в стороны: нет.
Тело Урсула уже молило об освобождении, и его рука начала двигаться, словно сама собой. Медленно, стараясь не задеть головку и продлить удовольствие как можно дольше.
– Спускайся, – прошептал Урсул.
Она помедлила и вытащила из себя мокрый палец. Хватаясь за решетку, съехала вниз. Почти села на него, но замерла, опершись коленями в пол. В глазах были испуг и предвкушение.
– Ми, я скоро кончу.
Она снова посмотрела на его член, в глазах застыло самодовольство.
– Я тоже. – Она была так близка к его губам, что чувствовала их тепло.
Его дыхание щекотало кожу в самом потаенном месте, и по его рваным вдохам она понимала, что он тоже сильно нервничает, хоть и старается выглядеть уверенным. Мине приятно было осознавать, что причина его волнения – в ней.
– Все в порядке? – шепнула девушка, когда его голодный взгляд уперся ей между ног.
– Да. Ниже. – Его глаза блестели, как у голодного волка. Не дожидаясь её ответа, Урсул приподнял голову и прижался к ней ртом.
В Мину будто ударила молния, она выгнулась, упираясь спиной в решетку, и громко застонала. Он вскинул на неё глаза и, кажется, улыбнулся. Она не видела, но чувствовала, как растягиваются его губы.
И повинуясь его жадному взгляду, она опустилась ниже, почти садясь на его лицо. И чувствуя, как его язык скользнул по промежности.
О небо! Как же сладко! Ее аромат такой восхитительный, что узник на волоске от оргазма. А её вкус лучше божественного нектара. Стараясь поглотить как можно больше, Урсул жадно лакал её сок. Шершавый язык бегал по нежной скользкой коже. Такая восхитительная, обнаженная! От наслаждения оборотень стонал, пуская по ней волны вибрации. Потом проник языком между мягких створок. Нашел твердый бугорок. Да! Она вскрикнула громче и, словно подсказывая ему, что нужно делать, уперлась в губы клитором.
– Пожалуйста! – умоляла девушка и, словно маленькая наездница, задвигалась на нем. Её рука легла ему на лоб, прошлась по волосам, схватила за короткий ершик и сильнее прижала к себе.
– Ууу, – тихо завыла она, как маленькая лисичка.
Потом кисть разжалась и поднялась. Легла на торчащую грудь, пальцы машинально ущипнули сосок. Смотреть, как она ласкает этот розовый бутон – блаженство. От дикого желания, охватившего тело, Урсул быстрее заводил кулаком. Кажется, в этом заезде, к финишу он придет первым. Он поднял глаза и увидел, как Мина, откинувшись на решетку, покусывает свою ладонь. Щеки горят, спина выгибается в такт с его языком. Оборотень не видел раньше ничего более прекрасного, чем бьющаяся в экстазе тюремщица. Он сильнее втянул её мокрый клитор и ликующе услышал, как её стон перешел в крик наслаждения.
– Урсул! Как же… Да! Да!
Язык проскальзывал глубже, и волк чувствовал, как стенки нетронутой пещерки сжались вокруг него. Движения его руки ускорились, он забился на своем матрасе, подкидывая бедра вверх. Последнее сжатие, и, протяжно застонав, он залил семенем свою руку и живот. Оргазм с её клитором на губах в сто раз сильнее, чем от простой ласки. Чистое наслаждение! Неповторимое.
Огонь, прожегший их тела, отступил, оставляя после себя приятную негу и успокоение. Мина сползла с волка и, пригнувшись, начала жарко целовать мокрые губы. Странно было чувствовать на них свои соки. Вкус немного терпкий, но свежий и возбуждающий.
– Волшебный язык.
– Это комплимент? – довольно сощурился оборотень.
– Теперь это твое второе имя, – подразнила Мина.
– Мне нравится. – Слова прозвучали многозначительно.
– Мне тоже, – улыбнулась она, заглядывая ему в глаза. – Все!
Мясо пришлось заново разогреть, но по заверению Урсула, на вкус это совсем не повлияло.
– М-м-м-м. Вкуснятина! – пытался смутить он девушку, облизывая пальцы.
Мина, выпившая еще одну кружку вина, не смущалась. Ей было легко и хорошо в ту ночь. Девушка наслаждалась вином, компанией и вкусным ужином. Она ни о чем не сожалела и просто радовалась жизни. Ночь продолжилась на соломенном тюфяке, и теперь её язык дразнил, ласкал и возносил к небесам. А его губы шептали:
– Да! Еще!
А потом они просто лежали на своих соломенных матрасах, держались за руки и смотрели в звездное небо.
Ровно в полночь в окутавшей их темноте замелькали разноцветные вспышки. В городе в честь Нового года давали салют. Он был огромным и вспыхивал на все небо, до самого горизонта. На стороне людей пушки выстреливали не магические заряды, как было принято на Красном берегу, а пороховые. Но они были сделаны из специальных составов и, взрываясь, расцветали, словно волшебные шары. Искры праздника залетали и в темное окошко подвала, до краев наполняя души двух пленников счастьем. И они нежно целовались, не думая о будущем, не вспоминая прошлое.