– Никогда такого не было, что ты выдумываешь.
– Да было такое.
– Кристина, что ты на маму наговариваешь. Тебе никогда такого не говорили. А с Ариной это не запугивания, это мотивация, – вмешалась вошедшая Светлана. Кристина поняла, что она давно слушала их разговор.
– У нее крыша окончательно едет, – сказала Даша, которая тоже пришла в кухню, чтобы готовить запеканку.
Кристине очень хотелось накричать на них, сказать, доказать, что такое было, но она сдержалась, потому что знала: они помнят все, они все знают, просто хотят ее заставить сомневаться в себе.
– Вы с нами даже не жили тогда, откуда вам знать, – огрызнулась девушка, и, взяв Арину, ушла.
Кристина с трудом убедила сестру не верить маме. Это вроде неправильно, развивает недоверие ребенка к родителям, делает их неавторитетными, но лучше так, чем вечный страх. К несчастью, на третий день затишья снова вернулись задачи.
На этот раз вся семья решила оставить Татьяну наедине с дочерью. Кристина этому порадовалась, но все равно все пошло прахом.
Мама изо всех сил старалась быть спокойной. Она объясняла и объясняла, но когда Арина не смогла решить простой пример, спокойствие женщины закончилось.
– Да что же ты такая тупица! Я час тут с тобой сижу, как об стенку горохом. Возьми этот долбанный черновик и реши на нем первое действие, – прокричав это, Татьяна с такой силой хлопнула ладонью по лежащему на столе черновику, что Кристина подскочила.
От крика Арина замкнулась в себе. Девочка положила ручку и тупо смотрела на черновик. Такое поведение еще больше раздражило Татьяну.
– Бери ручку и решай, чего ты сидишь. Через час уже спать пора ложиться. Решай, давай, – последнюю фразу она снова прокричала. Кристина уже открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но тут Арина встала из-за стола.
– Не буду я их решать, – с этими словами она вышла из комнаты. Мама вскочила и пошла за ней, Кристина поступила так же. Арина вошла в кухню и попыталась закрыть дверь, но мама распахнула ее и выволокла оттуда Арину. Она втащила ее в комнату и дала ей пощечину, не особенно волнуясь о том, что на пальцах у нее были кольца, больно ударившие. Арина схватилась за щеку и заплакала.
– Мама, что ты сделала? – Кристина бросилась к сестре, но та забилась в угол кровати и плакала. Тогда девушка ринулась к матери. – Выйди отсюда. Оставь нас с Ариной и выйди отсюда!
– Да уйди ты, Кристина! – мама дала девушке подзатыльник и вытолкала из комнаты в коридор, где уже стояла все семья и смотрела на это.
– Как ты могла ее ударить?! И не бей меня! – Кристина сама стала кричать. Мама попыталась вытащить плачущую Арину к столу, продолжая ее бить своими кольцами, но в итоге ушла курить на кухню. Стоя посреди комнаты, Кристина пыталась успокоиться и принять тот факт, что мама не меняется, что она будет бить Арину точно так же, как и ее, из-за дурацких уроков.
Девушка пошла на кухню. Там она застала такую картину: мама курила, плакала и приговаривала шепотом:
– Что же мне так не повезло: с мужем не сложилось, одна дочь ни черта не может, толку от нее нет, а вторая в нее пошла. Что же за жизнь у меня: ни детей нормальных, ни семьи, только работа. Идти домой с нее не хочу, когда думаю, что меня такие дочки дома ждут. Чем же я так провинилась, Господи?!
– Хватит уже рыдать! – Кристина была возмущена до бешенства. – Никого не волнует, что ты сделала больно Арине, нет?
– Пошла вон отсюда, – Светлана, как оказалось, стояла за спиной Кристины. Девушке ничего не оставалось, как уйти. У порога гостиной она обернулась и увидела, что тетя Света стоит у кухни и слушает мамин плач. На ее губах играла улыбка.
В детской, в углу плакала Арина.
С пятого на четвертый
– Черт, где же ты?
Стоя возле подъездной двери, Татьяна никак не могла найти ключи от квартиры. Она осмотрела все карманы в сумке и уже заволновалась, что забыла их на работе, когда они звякнули, падая на землю вместе с вынутыми бумагами. Женщина наклонилась, чтобы поднять и увидела перед собой ноги в блестящих черных туфлях. Она поднялась. Перед ней стоял улыбающийся мужчина, с обыкновенным типом лица, не особо привлекательный.
– Добрый вечер! Вы та самая красавица с пятого этажа?
– О, ну наверное, я не знаю. У нас много женщин на этаже живет, – засмущалась Татьяна.
– Нет, это точно Вы. Я давно Вас заметил и, скажу честно, вы мне очень понравились. Может, зайдем к Вам, выпьем чашку чая, познакомимся?
– Вы знаете, сейчас не совсем удобно, у меня все дома. Но я с удовольствием приму Ваше предложение. Кстати, я Татьяна.
– А я Павел, с четвертого этажа, 45 квартира. Тогда до завтра?
– До завтра, Павел с четвертого этажа, 45 квартиры, – Татьяна улыбнулась.
Дома женщина решила ничего не говорить про Павла, хотя и призналась себе, что он ей понравился. Зато Татьяна сразу же нашла к чему придраться у старшей дочери.
– Почему нельзя было мне сказать, что ты сожгла сковородку? Почему я должна узнавать об этом от Даши и Светы и краснеть за тебя? – мама шла за Кристиной в гостиную, куда девушка словно пыталась сбежать от нее.
– Потому что когда в последний раз я что-то сделала не так на кухне, ты меня побила, – Кристина уселась на диван и победно оглядела всех, как будто бы ждала, что ее слова заставят семью заступиться за нее.
– Что ты выдумываешь? – зашипела Татьяна. – Я тебя никогда не била.
– Вот именно! Опять на маму наговариваешь, – конечно же, вмешалась Светлана. – Пора уже брать на себя ответственность за свои поступки. Если ты криворукая и глупая, то маме тяжело не шлепнуть тебя. Но это же не избиение.
– Тогда мне было больно, – твердо, но уже с разочарованием в голосе, сказала Кристина.
– Тебе всегда больно. Тебя никогда никто не трогает, творишь что хочешь – плохо учишься, дома все из-под палки делаешь – и еще и за наказание обижаешься. Рассказываешь тут басни, ах, меня побили. Пошла вон, лгать она еще будет, – Светлана кивнула на дверь. Кристина вышла, опустив голову.
Мама как с цепи сорвалась. Что это с ней? Ничего не понимаю. Они все время мне твердят, что я выдумываю. Но я все помню. Или я действительно неправа, и меня не так уж сильно и били, и обзывали? Или вообще этого не делали? Такое чувство, что я схожу с ума. Помню одно, чувствую одно, а мне говорят совсем другое. Почему именно я всегда такая психичка?
Татьяна не глядя на сестру села у стола. После разговора с Павлом на нее напало плохое настроение, хотя она и ждала их следующей встречи.
На следующий день, воспользовавшись своим выходным, Татьяна утром зашла к Павлу, который работал на дому, и пригласила его к себе. Они несколько часов сидели, пили кофе и говорили о всяком.
Вечером женщине уже скорее хотелось поделиться со Светланой знакомством с соседом. Едва Светлана пришла домой после работы и уселась в гостиной на диван, как Татьяна бросила поливку цветов и пошла к ней. Она вошла в гостиную и немедля попросила Кристину освободить ей место рядом с сестрой.
– Мам, ты не могла бы сесть в кресло с той стороны? Мне тут так удобно…
– Кристина, мать пришла уставшая, а ты не можешь ей освободить то место, которое она просит? – перебила Светлана.
– Так какая разница, с какой стороны сидеть?
– Кристина, вообще, выйди отсюда. Я хочу поговорить с тетей Светой наедине, – дождавшись, пока дочь уйдет в свою комнату, Татьяна лихорадочно принялась рассказывать про Павла.
– Ну, поговорила ты с ним утром и что решила?
– Решила, что не буду иметь с ним ничего общего.
– Почему? – искренне удивилась Светлана.
– Он не в моем вкусе. Да и странный он такой. Идеи у него странные, жизнь темным пятном покрыта. Непонятно чем занимается. Ничего толкового о себе не рассказал. И когда я пришла к нему в квартиру, чтобы пригласить к себе, то увидела много пустых бутылок из-под спиртного. И по лицу Паши видно, что любит он того… Оно мне надо?
– Ты права. Зачем он тебе? Еще найдешь себе нормального мужчину. Ты же не старуха.
– Ага, в 45 лет.
– В 45 жизнь только начинается. Поверь мне, я всего на два года тебя старше, я знаю.
Сестры рассмеялись.
Усадив Арину смотреть мультики в наушниках, Кристина приоткрыла дверь и слушала разговор. Услышав последние фразы мамы про Павла, девушка ухмыльнулась.
Я знаю, почему она его отвергает. Не из-за алкоголя, ее это никогда не пугало. И не из-за странностей и недостатков – их она прощает всем, кроме меня и Арины. Просто мама не может разлюбить папу. У нее зависимость от него. Вот чего она вчера такая злая была. Терзалась мыслями о папе.
Новый день, новый стыд
– Мне все это очень не нравится. Отсутствие старательности, частые прогулы, плохие тематические оценки по большей части предметов.
Татьяна сидела за столом напротив завуча школы и в третий раз за почти полтора учебных года слушала о неудачах Кристины.
– Но мы стараемся ее мотивировать. Наказываем за плохие оценки. Понимаете…
– Послушайте, меня не волнует, что Вы там с ней делаете или не делаете. Меня волнует, чтобы у моих учеников была нормальная успеваемость.
– Мы постараемся что-нибудь сделать. Можно еще одну попытку?
– Мы уже давали Кристине два шанса. Она обещала, что с нового учебного года будет стараться. Этого не произошло. Поэтому я ставлю перед директором вопрос об отчислении Кристины из школы. Мне жаль, – завуч с сухим сочувствием посмотрела на Татьяну.
Весь вечер Татьяна не находила себе места. Она хотела поговорить с Кристиной о происходящем, но не могла этого сделать, ведь вся семья была дома. В конце концов женщина выбрала момент, когда все сгрудились у телевизора за просмотром «Марсианина» и пошла в комнату к дочери. Как всегда, не постучав, она вошла и села на кровать.
– Кристина, ты сделала уроки?
– Да, – Кристина не отрывала глаз от электронной книги.
– А судя по твоим оценкам, ты вообще ничего не делала и не делаешь. Ты знаешь, что я сегодня была в школе и узнала, что тебя могут выгнать?
– Ну, что поделать, – Кристина лениво потянулась.
– Почему ты такая? Почему все в нашей семье были отличниками, почти все получили красный диплом в университете, а ты не можешь? Ты знаешь, как мне больно? – Татьяна начала всхлипывать, ее голос задрожал. – Смотрю на Дашу и не могу просто. Мне обидно и стыдно. Тебе самой нравится позориться, выглядеть тупицей перед Дашей? Почему ты не можешь? – Татьяна заплакала. Кристина отложила книгу и холодно рассмеялась.
– А ты как думаешь? – сказала она и ушла из комнаты.
Даша и Кристина повздорили из-за просмотра телевизора. Обыкновенная ссора детей в семье, которые в одно время хотят смотреть каждый разные фильмы.
– Отдай мне пульт! – приказала Даша.
– Что ты как маленькая? Из-за телевизора обижаться. Тебе же уже 18, – Кристина засмеялась и, включив фильм, спрятала пульт себе за пазуху.
– Отдай, или я расскажу о тебе кое-что неприятное.
– Нет, ты точно в детство впала, – Кристина вынула пульт и увеличила звук.
– Кристину из школы собираются выгнать. Я вчера ее разговор с тетей Таней услышала, – нарочито громко сказала девушка.
Татьяна отвернулась, и по ее закрытым глазам можно было понять, насколько усиленно она пытается совладать с собой. Светлана и Виктор с интересом повернули головы к Даше.
– Тань, это правда? – спросила Светлана.
– Да.
Виктор осуждающе покачал головой. В институте он не получил красный диплом, но в школе был отличником. Светлана сделала свою фирменную многозначительную улыбку.
– Кристина, ну кто бы сомневался, что от тебя не будет проблем. Ну почему ты такая? – женщина задала традиционный для Люберецких вопрос и, как и мама, перечислила достижения всех членов семьи и их родственников, не забывая подчеркивать ничтожность Кристины. А в конце задала еще один традиционный вопрос:
– Вот тебе не стыдно? На себя плюнула, а на мать то зачем? Ты хоть представляешь, как это унизительно, когда столько надежд было на ребенка, и вроде все есть, а ребенок не вышел?
– А может, я не хочу быть как все в семье и оправдывать мамины надежды? – Кристина кинула пульт на диван и пошла в свою комнату.
– Танюш, ты не расстраивайся, – сочувственно, но при этом с легкой улыбкой сказала Светлана. Татьяна кивнула. Даша обняла маму и прошептала:
– Ты меня любишь?
– Конечно, – Светлана прижала к себе дочь.
Через неделю Татьяна вошла в комнату к дочери и сообщила:
– Тебя решили не отчислять из школы. Ты там в какой-то олимпиаде место заняла, и директор дала тебе еще один, последний шанс.
– Ну, слава Богу, – Кристина переодевала школьную форму на домашнюю одежду. Натянув на себя майку и лосины, она принялась развешивать все в шкафу. Татьяна взяла лежащий на кровати ремень от штанов.
– О, дай мне его, – Кристина подошла к маме и протянула руку, но женщина вдруг повалила дочь на кровать.
– Что ты делаешь?! – Кристина попыталась встать, но мама прижала ее ладонью и принялась наносить удары ремнем.
– Мам, не надо, мне же больно! – Кристина извивалась, но Татьяна била и била, даже не глядя, куда попадает, нанося удары по всему телу.
– Ай, ай, ай! Хватит, пожалуйста, хватит! – девочка кричала, слезы потекли по лицу.
– Хватит? А тебе не хватит меня позорить? Не хватит тебе так себя вести? Не хватит меня разочаровывать? Хотя здесь можешь продолжать, ты уже и так показала всем, какая ты. Тебе не хватит? Сколько можно? Это твоя вина, что мне стыдно. Мне стыдно из-за тебя! – Татьяна кричала и била, кричала и била. Она остановилась только тогда, когда Кристина затихла и перестала дергаться.
– Ты станешь нормальным ребенком? – тяжело дыша, спросила женщина.
– Да, – шепот был еле слышен.
– Громче и четче!
– Да, – из последних сил Кристина подняла голову и крикнула, а потом уронила лицо на руки. Убедившись, что окончательно сломала дочь, мать отступила.
От дверей детской быстро отошел в спальню Виктор.
– Не буду я больше сатириком! – Кристина дочитала рассказ из «Денискиных рассказов» и закрыла книгу. – Ну все, теперь ложись и засыпай, я схожу в душ и тоже лягу.
– Я люблю тебя, – Арина обняла сестру, но девушка резко отодвинулась и сморщилась.
– Что это? – Арина задрала рукав футболки и увидела на руке Кристины большие синяки.
– Это я упала.
– Странно ты упала. У тебя и на ногах такие же. И на спине. Я видела, когда ты переодевалась. Это тебя мама побила, да? За то, что тебя чуть не выгнали? – Арина внимательно посмотрела сестре в глаза. Кристина встала и отвернулась.
– Это неважно. Спокойной ночи.
Девушка вошла в ванную и заперлась. Она медленно сползла по кафельной стене. Сначала она тихо плакала, но потом начала бить ладонью по стене и кричащим шепотом произносить:
– Я не могу по-другому. Я не могу по-другому.
Соседи и прочие неприятности
– Джеб левой, кросс правой. Кросс левой, джеб правой…
В коридоре послышался звук проворачивания ключа в двери. Кристина оставила боксерскую грушу, сняла перчатки и вышла из комнаты.
Входная дверь была открыта. Мама стояла в проеме, рядом – Ирина. Они смеялись на весь подъезд.
– Ой, хорошо посидели. Ладно, я пошла, своих малых проверю. Пока, – Татьяна, продолжая смеяться, закрыла дверь и принялась разуваться. Кристина прислонилась к косяку.
– Ты была у Ирины?
– Да, зашла к ней после работы. Посидели немного. Сегодня же пятница, надо развеяться. Ты согласна?
– Да, – проходя мимо мамы, девушка учуяла легкий запах алкоголя.
– Тетя Таня! Вас там ждут, – сказала Даша, вбегая в кухню. Татьяна оторвалась от ужина.
– Кто? Я никого не звала.
– Какой-то мужчина. Кажется, он наш сосед.
Татьяна нахмурилась и вышла в прихожую. Даша прикрыла кухонную дверь и стала рядом с ней, прислушиваясь.
На пороге стоял Павел. Татьяна удивилась. Они с Павлом познакомились всего пару недель назад, за это время изредка сталкивались в подъезде, перебрасывались дружелюбными фразами, но больше не ходили друг к другу в гости. И вот он заявился к ней. Зачем?
– Привет, Паша. Ты что-то хотел?
– Да, – с жаром сказал Павел. – Хочу признаться тебе.
– Признаться в чем? – Татьяна снова нахмурилась.
– В любви, конечно!
– Но… – она не успела закончить.
– Я полюбил тебя с первого взгляда! Ты – моя богиня! Я так хочу, чтобы мои чувства были взаимны, Танечка!
– Паша, – мягко начала Татьяна. – Мы знакомы всего несколько недель. Я не могу что-то почувствовать к тебе за такой короткий срок.
– Но я люблю тебя. Я хочу тебя, – Павел раскинул руки и неожиданно принялся обнимать женщину.
– Нет, Паш! – она оттолкнула его от себя.
– Я так тебя хочу!
– Прекрати. Что ты себе позволяешь? Я тебя не хочу и не люблю. Уходи отсюда, пожалуйста, – Татьяна была возмущена. Павел отчаянно посмотрел на нее.
– Это что ты со мной делаешь! – крикнув, он помчался вниз по лестнице.
Татьяна захлопнула дверь.
Хорошо, что Виктора и Светы нет дома. Надеюсь, Валентина из соседней двери не слышала эту сцену.
– Что это было? – из кухни и ванной вышли нежелательные свидетельницы сей драмы, Даша и Кристина.
– Да, он ненормальный. Один раз заговорила, а возомнил себе черти что, – Татьяна принялась обувать туфли.
– Ты куда? – спросила Кристина.
– Зайду к Ире, расскажу ей этот бред.
Кристина неодобрительно посмотрела на выходящую маму. Закрывая дверь, она услышала из квартиры напротив радостное приветствие Ирины и громкую музыку.
Кристина переключала каналы. На одном из них она наткнулась на передачу о животных.
– Ого, смотрите, как кот упорно мышь из-под плинтуса достает, – Кристина улыбнулась.
– Конечно, он же не такой слабак и тупак, как ты, – Светлана фыркнула. – Даже кот чего-то в жизни добился, а тебе до такого, как до Америки пешком.
Вся семья рассмеялась. Светлана победоносно смотрела на Кристину, у которой уже не было улыбки на лице.
– Очень смешно.
– Для тебя, конечно, не смешно. Я бы тоже в депрессию впала, если ты была такой как ты, – шутки из Светланы лились рекой. Все снова засмеялись над Кристиной.
Виктор вышел и вернулся с чаем.
– А где Таня? Она уже должна была прийти с работы, – Виктор поставил на стол в гостиной поднос с чашками.
– А она пошла к Ирине, – сказала Даша, дуя на чай.
– К какой Ирине?
– Да к соседке напротив. Она в начале сентября сюда переехала. Они с Таней подружились, – ответила Светлана.
– Интересно, – Виктор взял свою чашку.
Послышалось звяканье ключей. Татьяна вошла в гостиную. Пока она, крайне радостная и возбужденная, разговаривала с Виктором и Светланой, Кристина явно чуяла запах алкоголя.
Когда мама пошла в ванную, девушка отправилась за ней.
– Мам, ты что, с Ириной опять выпила?
– Да, – Татьяна с улыбкой кидала белье в стиральную машину.
– Но сегодня же среда и никакого праздника.
– И что? – равнодушно сказала мама.
– Ничего. – Кристина ушла в свою комнату и залезла на кровать.
Итак, нужно срочно что-то делать. Мама вполне может стать алкоголиком. У нее все риски. Когда родители развелись, мама не смогла разлюбить папу. У нее началось что-то типа депрессии. Ну и агрессии. Она много времени проводит на работе, мало радуется, на нас с Ариной кричит по любому поводу. У женщин с депрессией после развода большие шансы стать алкоголиком. Я знаю, я прочитала это, когда гуглила, чем помочь маме.
Кристина села на стул рядом с мамой, листающей ленту «Фейсбука».
– Мам, я хочу с тобой серьезно поговорить.
– Ага, – мама с трудом оторвалась от ноутбука.
– В общем, сегодня я на лестнице подслушала разговор Ирины и Валентины. Они обсуждали тебя. И Ирина рассказывала о тебе всякие слухи, – Кристина красочно пересказала несколько только что выдуманных слухов.
– Что?! – Татьяна хлопнула рукой по мышке. – Ты серьезно?
– Да. Я все это слышала.
– Ну, я с ней завтра разберусь. Подруга, блин. Не, ну как так можно! – Татьяна пошла курить на балкон.
Мама ворвалась в комнату, как ураган. Она вырвала книгу из рук Кристины и отшвырнула ее в сторону.
– Мам, с тобой все в порядке?
– Ты что, совсем борзая? Зачем ты этот бред мне про Иру рассказала? Она ничего не делала. Я с ней чуть не рассорилась. Почему ты лезешь туда, куда не надо? Дурная, ей-богу.
– Ты поверила ей, а не мне? – Кристина удивленно подняла брови.
– Да. Ты все время врешь, как тебе верить. И не смей так больше делать. Или я тебе покажу, какой я могу быть строгой. Кристиночке то, Кристиночке сё, а Кристиночка вся вытворяет!
– Мам, я волнуюсь за тебя. Я люблю тебя, а ты стала часто выпивать. Я хочу тебя поддержать…
– За себя волнуйся, поняла? Лучше бы порадовалась, что у матери в кои-то веки подруга появилась, – мама выскочила из комнаты.
Черт.
Старые знакомые
Кристина вышла из автобуса и закутала горло шарфом, чтобы не застудить свое и без того вечно больное горло. Быстрыми шагами она направилась к местному супермаркету, ощупывая карманы из-за паранойи, что ее обворуют в набитом транспорте.
В магазине Кристина тщательно выбрала продукты согласно списку, написанного мамой. Она остановилась недалеко от касс и принялась вынимать и считать деньги, чтобы не запутаться при оплате. Кто-то хлопнул ее по плечу сзади.
– Привет!
– Привет! – Кристина удивилась своей отличной памяти, которая выдала заминку и не смогла опознать этого человека.
– Я Женя, – человек снял шапку и платок с черепами, и Кристина увидела девушку с короткими волосами, выкрашенными в зеленые оттенок. И сразу же поняла, кто это.
– Мы учились в одном классе. Пока я не переехала, – продолжила Женя.
– Да, я вспомнила, – Кристина хлопнула в ладоши. – Женя! Мы дружили два года. Ты знаешь, я через год тоже переехала.
– Класс. И, кажется, теперь мы в одном районе. Значит, можно возобновлять приятельство.
– Это мне не помешает, – Кристина пошла за Женей к кассам.
Кристина раскладывала покупки по полкам в холодильнике, а Татьяна ей выговаривала:
– Когда я отправляю тебя в магазин, я хочу, чтобы ты возвращалась быстро, а не спустя три часа. Понятно?
– Да. Я просто встретила Женю. Ты ее помнишь?
– Наверное. Не забудь помыть за собой чашки, – Татьяна вышла из кухни.
Звук, казалось, охватил все вокруг. Даша завернулась в одеяло, но звук никуда не делся. Она раздраженным рывком подняла голову от подушки и крикнула:
– Блин, кто это?
Послышались уверенные шаги Светланы. Она открыла входную дверь. На пороге стоял Игорь.
– Здрасьте, тетя Света.
– Привет, Игорь. Что ты хочешь?
– Можете мне чуть-чуть денег дать? Пожалуйста.
– Да ты еще те не вернул! – Светлана смотрела на него с лицом типа «и смех, и грех».
– Ну пожалуйста. Понимаете, я пацанам там задолжал, а они такого не прощают. Я, конечно, сам виноват, зачем было связываться с пацанами, у которых наркота водится. Понятно же, что они опасные. Ой, тетя Света, никогда, слышите, никогда с такими не связывайтесь, что бы вам не надо было провернуть. Уж лучше…
– Игорь, – перебила Светлана. – Спасибо за важную инструкцию по жизни, но ты утомляешь своими долгами.
– Пожалуйста, я все верну, честно. Мне же еще кушать что-то надо. Я честно, клянусь…
– Ладно, – женщина вынула кошелек, а из него деньги. – Держи. И чтобы до конца месяца все вернул.
– Клянусь. Спасибо, тетя Света. Если бы у меня была такая семья, как Вы.
– Пока! – Светлана закрыла дверь.
Дурачок.
Кристина прошла мимо с насмешкой на лице. Ее развеселило упоминание Игоря о семье своей мечты. Зато Даша была совсем не радостная.
– Мам, зачем ты опять ему заняла? Он же подолгу не возвращает.
– Но потом же возвращает. И у нас есть деньги.
– Блин, мам, ты эти деньги могла бы дать другим.
– Например, тебе, – бросила Кристина.
– Да, – вылетело у Даши. – Заткнись! – она повернулась к Кристине.
– Даша, ну ему же нужно помогать. Он совсем один. Все, это мои деньги и я больше не желаю перед тобой оправдываться.
– Я себя у себя дома не чувствую. Вечно как не Валентина валилась к нам, так Игорь теперь лезет. Таким как он нельзя помогать, – сказала Даша, насыпая сахару в чашку.
– Он нормальный, – Кристина выхватила сахарницу у Даши.
Кристина и Женя уже два часа бесцельно болтались по улицам.
– То есть, твоя семейка тоже ненормальная? – Женя откусила кусок от пирожка.
– Еще какая.
– У меня та же фигня. Батя с мамкой только и делают, что ссорятся и скандалят. А я типа такая: школа – час дома – улица – ночь дома. Даже ем иногда у друзей. Предки и не думают разводиться, скандалить же круче.
– Фигово. Как ты с этим справляешься?
– Да просто. Мой дом здесь, среди друзей. Я тебя с ними познакомлю. Думаю, тебе компания единомышленников точно не помешает. Хочешь? – Женя вытянула сигареты и протянула Кристине. Девушки закурили, Кристина закашлялась, но к концу первой сигареты привыкла и даже распробовала некий вкус.
Девушки стали во дворе какого-то дома. Стремительно темнело. Рядом, под так называемым «грибком» сидела еще одна компания.
– Эй, ты чё на меня вылупилась? – Женя вдруг вскочила с лавочки.
– Я тебя в упор не вижу, – девушка из компании рядом равнодушно посмотрела на нее.
– Ага, не сомневаюсь. Чё тебе надо?
– Ты больная? – девушка подняла брови, но Женя подскочила к ней и толкнула ее.
– Ты чего? – Кристина бросилась к ней. Женина жертва упала, один из парней компании собрался скрутить обидчице руки, но Женя ударила его в живот. Теперь уже вся молодежь разом кинулась защищать друзей и тогда Женя с Кристиной побежали.
Они бежали до самого Кристининого дома и только там остановились, поняв, что преследователи их потеряли в темноте подворотен и арок.
– Что это было? Зачем ты так? – Кристина одновременно испытывала слишком много эмоций: тут был и шок, и восхищение, и даже странная радость и желание, чтобы все продолжалось.
– Это затягивает, поверь, – Женя словно услышала мысли подруги. – Придает жизни искру, некий смысл. До встречи!
– Да, но…
– Мы с тобой похожи. Нельзя терять друг друга, понимаешь? – Женя побежала и исчезла за большим соседним домом.
Провокация
Кристина поднялась по лестнице на второй этаж. В пустом коридоре шаги отдавались эхом. Она любила пустые коридоры. В них было что-то таинственное, что-то необычное, не поддающееся объяснению. Но вот она свернула за угол и подошла к двери. Детский смех и голоса прервали ощущение пустоты. Кристина вошла в класс, где проходила продленка. Как ни странно, Арина не играла с детьми в какие-то карточки с динозаврами, а одиноко сидела за партой. Кристина подошла к ней.
– Пошли домой.
Арина подняла голову. У нее были странно красные глаза.
– Собирайся, чего ты? – Кристина сама принялась складывать карандаши в пенал.
По дороге домой девочки молчали. Уже поднимаясь по лестнице, Кристина поинтересовалась:
– Что-то случилось?
– Нет, – ответила Арина и бросилась звонить в дверь.
Следующие три дня Арина ходила мрачнее тучи, да и Кристина, собственно, тоже, ведь она поссорилась с матерью из-за двойки по математике. Наконец, в пятницу девушка пошла гулять с Женей и это событие стало самым приятным за всю неделю. Вернулась она уже к ужину. Съев кусок творожной запеканки, девушка обратила внимание на отсутствие Арины за столом.
– А что с Ариной?
– Она не голодная, – сказала Татьяна.
– Странно.
– Ничего странного. Она немного расстроена из-за случившегося в школе.
– А что случилось в школе?
– Ох, вопросы любящей и внимательной сестры, – ехидно заметила Даша.
Кристина бросила на нее пустой взгляд:
– Заткнись!
– Так, дорогуша, аккуратнее со словами, – сказала Светлана.
– Иди сама у нее спроси, – Татьяна вернулась к своему разговору с Виктором.
Кристина тихонько приоткрыла дверь в детскую и зашла. Арина лежала на своей кровати. Кристина села к ней.
– Что случилось?
– Все плохо, – Арина потерла глаза.
– Что именно?
– Я рассказала маме, а она сказала, что я сама виновата, – Арина вдруг заплакала.
– Но что рассказала?
Арина вытерла слезы кулаками.
– В школе есть три девочки и два мальчика из моего класса. Они меня все время обижают. Дразнят меня. Когда я не могу что-то сделать на физкультуре, они смеются и передразнивают. И так же на других уроках. Они говорят, что я похожа на придурка. Я рассказала маме, а она сказала, что это моя проблема, что я должна вести себя нормально, не выглядеть глупо и тогда меня не будут обижать. Но я правда стараюсь, Кристин! У меня почему-то не выходит, – нижняя губа у Арины задрожала.
– Мама не права, – только и смогла выдавить Кристина. – Подожди секунду, хорошо?
Кристина вошла в гостиную.
– Мам, ты зачем это сделала? Зачем ты сказала Арине, что она сама виновата в том, что ее обижают?
– О Господи, Кристина, как ты меня утомила! Тебе что, делать больше нечего, кроме как к каждой моей фразе придираться? Лучше бы математику учила! – Татьяна возмущено откинула в сторону телепрограмму.
– Я-то как раз ни к чему не придираюсь! Ты не поддержала Арину, как и меня, когда нужна помощь, а как всегда, еще больше обидела.
– Что это ты несешь? – Татьяна подхватилась с дивана.
– Я несу правду. Когда я в четвертом классе сказала тебе, что меня обижают, ты сказала, что я сама виновата, потому что не так себя защищаю. Теперь у нас новая стадия эволюции: уже в принципе быть собой нельзя.
– Кристина, вообще-то, Таня права, – острый приступ желания вмешаться заставил Светлану отложить книгу и выйти из спальни. Вся семья обратила взоры к ней.
– А можно обойтись без ваших комментариев? – раздраженно сказала Кристина. Татьяна немедленно дала ей локтем по ребрам, что в переводе означало: «Замолчи и не позорь меня». Кристина отошла от матери подальше, а Светлана тем временем продолжала:
– Я прожила 47 лет и думаю, что мои комментарии уместны, дорогая. Так вот, Таня права. Если тебя обижают, значит нужно подумать, а не дала ли ты повод! А Арина явно его дала. Извините меня, она себя часто ведет не менее странно, чем ты, – женщина даже не снизила голос, несмотря на то, что Арина была в соседней комнате.
– То есть жертвы сами виноваты в насилии?
– Если рассматривать эту ситуацию, то скорее да, чем нет.
– Вы бред несете!
– Так, все, хватит! – Татьяна решительно села на диван, Кристина, наоборот, встала, распалившись от возмущения. – Кристине все равно что-то говорить нет смысла. Она будет думать как угодно, но не как мы.
– И слава Богу, что я так думаю.
– Дорогая, твоя слепая уверенность в том, что ты права, меня смешит, – Светлана вновь вернулась в спальню. Кристина повела бровями и пошла к Арине.
Несмотря на то, что Кристина смогла успокоить сестру, когда на следующий день позвонила бабушка по линии отца, которая поддерживала с девочками связь, Арина все ей рассказала. Тогда бабушка позвонила уже Татьяне. С трудом отделавшись от нее, Татьяна с возмущением принялась рассказывать семье о разговоре и конфликт продолжился.
– Вот я не могу понять, в чем проблема заступиться за своего собственного ребенка? – сказала Кристина.
– Это не проблема, когда обижают несправедливо, – ответила Татьяна.
– Так по-вашему выходит, что все время обижают справедливо. Как вообще можно обижать кого-то справедливо?