Записки краеведа Кердика, естествоиспытателя Фантазии

И отплыл я с Острова Великого Дракона, и благополучно возвратился в Хинакам, вернув джонку её владельцу, ибо брал я её в аренду.

Горными тропами я прошёл всё нагорье Заодинь вплоть до Подоблачной вершины, держа курс на север; и в Густолесье Хвэ и Лю Шин я попал, и в Хвэнге был я три дня и три ночи, отдыхая после долгих странствий. И местные жители были ко мне более чем благосклонны – хотя нутром я чувствовал, что навсегда чужой я здесь; что не примут меня никогда и на самом деле сторонятся. Эти люди, люди племени хайван были нелюдимы; они мало общались даже между собой, лишь изредка перебрасываясь дежурными словами. Их не прельстишь красивыми дворцами и дорогой одеждой – для них ничего нет лучше дивного пейзажа родного края. Они заготавливали на зиму целебные кустравы и тительное масло, ибо в этих краях уже не так тепло. Несмотря на это, хайван живут долго и счастливо.

Придерживаясь русла реки Фы, я дошёл до самого Чжучжэня – столицы государства Юнгландия. Спустившись ещё южнее, я вышел к Долине благоуханных соцветий, что в уделе Сё-И-Ро – третьем и последнем из уделов могучей державы Гха Рё. Стоя здесь и наслаждаясь ароматом полей, я самому себе признался, что исходил вдоль и поперёк и последний из трёх уделов всего Востока – мне осталось посетить лишь царство Вербалия.

Слышал я, что в этих землях живёт одна пожилая прорицательница – однако, чтобы до неё добраться, необходимо было каким-то образом пересечь большой пресный водоём – глубокое, бескрайнее, безбрежное, сильно вытянутое озеро Ще-Шэ-Тьси, чьё дно усеяно зелёными листьями неизвестных водорослей.

Только верхом на драконе можно было бы перелететь через эту водную гладь, ибо плавать я не умел, лодки на берегу отсутствовали, а дракон… Лежит передо мною спящий!

Что делать? Обойти озеро? Но на это уйдёт очень много времени, а я спешу домой, ибо на мой век уже предостаточно приключений.

Не стану вдаваться в подробности, но мне удалось убедить дракона помочь мне попасть на Дивные луга, от которых рукою подать до Покатых брегов – там, если мне не изменяет память, должны находиться колонии-поселения Эйрен и Рунир, у пляжа которых порою игриво плещутся дельфины.

Далее, нигде не найдя пожилой прорицательницы, я сел на корабль до Нордгарда – и уже оттуда отправился в свой последний кругосветный круиз, плавая Морем мерзлоты Студёного океана в штиль и шторм до самого Абфинстермаусса.

Едва я вернулся, как сразу почуял неладное: что-то не то, что-то не так – похоже, слишком уж долго меня не было в кронстве Тронн.

Нашлись люди, которые сообщили, что против меня была развёрнута целая кампания – инквизиторы опечатали мой дом, а кронинг… Не дождался меня алчный властелин, отойдя в мир иной, и отныне на троне – мостр, который во сто крат хуже.

Этот правитель оказался неверующим во всём: он не признавал прежних богов, отвергал мифы и легенды, не верил в гномов и эльфов… Вдохновлённый идеями атеизма, научного эмпиризма, рационализма и гуманизма, он перевёл всю документацию сначала в бумажный – а после и в электронный вариант; делопроизводство теперь велось только на троннарском диалекте нордики, а всеобщий язык получил статус национального общения.

Этот Нерон, этот Калигула сжёг всю городскую библиотеку и вёл себя так, будто он прав во всём. Зная о том, что многим я не люб за свои вкусы, взгляды, идеи, предпочтения, я не был особо удивлён, что новый кронинг поддался на интриги придворных и заочно возненавидел меня: меня, Кердика-краеведа, Кердика-естествоиспытателя поместили в здание, внешние стены которого были выкрашены в жёлтый цвет, а внутренние – в белый. Меня признали сумасшедшим…

Злые врачи, одетые в зелёные балахоны, с блестящим вращающимся диском на глазу и острым скальпелем в руках, вкололи мне какое-то сильнодействующее средство; они стали внушать мне, что никакой Фантазии нет, а все мои россказни да побасёнки – не более чем выдумки, ибо у меня просто богатая фантазия. Я тщетно доказывал, что у меня отсутствуют как зрительные, так и слуховые галлюцинации – медики же в ответ твердили, что на самом деле мне не семьдесят два года, а со дня на день – тридцать три…

Мне рассказали, что я нахожусь не на континенте Фантазия, не на волшебном материке – дескать, я всю жизнь живу на планете Земля, и год сейчас – две тысячи двадцать третий новой эры.

– Ты всё выдумал, – шептали мне доктора, – это просто твой уход от реальности на фоне постоянных нервных стрессов! Забудь свою Фантазию, и живи, как все; живи обычной жизнью…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

В результате всех моих многочисленных скитаний и блужданий, путешествий, странствий и приключений я, Кердик-естествоиспытатель, Кердик-мечтатель, Кердик-кладоискатель пришёл к горькому и неприятному для самого себя выводу, что на современном этапе человечеству нет дела до волшебства – к моему превеликому огорчению и сожалению. Я понял, что родился не в то время и не в том месте; понял, что в Фантазии я – лишний. Или же место, где я родился и вырос – не Фантазия, или я чего-то недопонимаю. Может, я всё придумал? Или у меня не всё в порядке с головой? Однако книги, написанные за много веков до меня, доказывают обратное! Или же они за авторством таких же фантазёров, словотёров и балагуров, как и я сам?

Я понял, что я задаю неудобные вопросы; понял, что веду нелицеприятные беседы. Я понял, что держу речь не перед теми, перед кем хотелось бы; понял, что разговор мой неприятен, и не нужен никому. Так я и думал, так и полагал: им всем дела нет до прошлого своих родных краёв (впрочем, как и до своего будущего); все эти двуногие живут одним днём, сегодняшним днём. Они не заботятся о возможных последствиях такой своей праздной жизни; им всё равно, что будет завтра и/или даже сегодня.

Я видел лица благородные и достойные – но их слишком мало на этой земле, ничтожное количество, и изменить что-либо не в их власти. Чаще всего я видел лица столь пустые, столь каменные, что давался диву и ходил рассерженным да сбитым с толку. Где бы я ни был – всё одно: эти народы ни во что, ни в кого не верят.

Из года в год, из века в век одно и то же: плодят себе подобных, размножаются они. Вот только, не убавившись числом, эти люди заводят потомство чисто машинально, автоматически – на основании своих же инстинктов и рефлексов, древних и врождённых. Они считают, что так надо, но всё это – как в тумане, будто одни роботы сменяют других, и не сверх того. Я, Кердик-краевед, Кердик-буквоед дожил до тех времён, когда всё сущее заполнено киберпространством. Я застал Фантазию агонизирующей и умирающей, и весьма прискорбно для меня сие. Параллельный для человеческой Земли мир поразил тот же недуг, та же болезнь – всё та же вселенская несправедливость, двойные стандарты, общество потребления, культура отмены, глобализация, пиар и хайп, тотальный контроль, дезинформация, коррупция, инфляция, острова из мусора, цифровизация, киберзависимость…

Какой из двух миров более вторичен? Была ли Фантазия прежде? Или же её выдумали люди? Теперь уж я не знаю, теперь я сомневаюсь.

Я искал что-то в этом мире; искал долго и пристрастно. Я алкал, я жаждал вкусить толику чего-то безмерного. Я пытался прикоснуться к самым азам, я хотел почерпнуть нечто очень важное. Я мечтал стать частью чего-то великого. Я думал, что буду участвовать в эпических сражениях – не обязательно в качестве бравого, сверхвыносливого воина – но, возможно, лекаря и летописца. Тихого, скромного участника величайших событий, меняющих историю, привнёсшего свою небольшую лепту пользы. Я не искал кровопролитных сражений: всё это не для меня, нет. Я верю, что дипломатией, добрым словом можно сделать, совершить гораздо больше, нежели насилием и агрессией. Я бы выступил в качестве посла доброй воли; палкой справедливости, жезлом истины я хотя бы попробовал, попытался восстановить мир на этой территории.

Что же я вижу, что же наблюдаю?

Воцарился разврат, довлеет безбожие, унаследованы лишь всякие пакостные низости! Кругом лишь склоки, сплетни, заговоры, распри; интриги, скандалы, шантаж. Всюду одни завистники, вечные мстители да бесконечные предатели, коих переубеждать в их неправоте – бессмысленно…

Самое страшное, что люди живут этим! Им нравится то, чем они занимаются! Вырыть кому-то яму и всей толпой посмеяться от души есть плёвое дело. Они даже снимают всю эту ужасную гнусность на эти свои штуки и выкладывают в виртуальный мир.

Мне стыдно и страшно за них, ибо такая градация есть деградация; перспектива такого образа жизни крайне сомнительна для меня. Сказать, что я, Кердик, пребываю в состоянии шока – значит, не сказать ничего.

Ни один из виденных мной народов не имеет право претендовать на статус «богоизбранный»; что же до гномов и эльфов, то первые всё глубже уходят в недра (и живы ли они?); последние же в великой тайне, в строжайшем секрете отплывают из Фантазии, как когда-то отплывали ещё более благородные их собратья в Валинор.

Всё же, несмотря на все эти перипетии моей странной судьбы, уготованной мне кем-то свыше, я не падаю духом до конца – ведь в первом томе «Сказаний» сказано, что мир этот не рухнет, и золотой век всё же когда-нибудь да настанет! Но другое моё «я» – то, что где-то глубоко в подсознании – твердит мне обратное, а именно: что, согласно «Чёрной сказке», восстанет однажды некто, кого именуют не иначе, как «Ведьмак»; спустившийся с небес ангел во плоти (сродни Гэндальфу из другого, ещё более древнего, ещё более благородного мира). Говорят, что он, являясь олицетворением святости, денно и нощно станет помогать людям (однако, несмотря на это, в преддверии конца света люди всё же упадут духом и в конечном итоге не прислушаются ко всем наставлениям и увещеваниям ведьмака, а тот, в свою очередь, встретит умирающее Солнце лицом к лицу, в гордом одиночестве). Так это будет, или нет, доподлинно мне неизвестно, ибо я живу здесь и сейчас. Но я хочу верить, что ничего подобного не случится! Разве может быть ещё хуже, чем есть ныне?

Очень может быть, что все мои записи, все мои рукописи о странах дивных, странах дальних есть плод моего весьма разыгравшегося воображения; что всё упомянутое в этой книге есть всего лишь какие-то непонятные видения, проблески, сны (которые я, возможно, описал не очень точно, не очень хорошо). Но таких моих трудов набралось уже порядком: ведь не кто иной, как я, Кердик-летописец, внимательно изучив устное народное творчество народов Фантазии, проанализировав услышанные мной от умных людей все эти сказания, мифы и легенды, записал их в том виде, в каком они ныне на ваших полках.

Надобно отметить, что пишу я недостаточно хорошо – и, тем не менее, такие художественные повести, как «Владыка бриллиантов», «История одного гнома», «Гномья летопись, или Быль об Олвине», «Вместе на Край Света», «Чёрная сказка, или История одного королевства», «Сказ о мечте», «Сага о Йорике», а также обе части «Сказаний о распрях» – ровным счётом то, что вышло из-под моего пера. И все эти фантастические сказки я намерен включить в сборник – цикл под названием «Воображариум».

Также, с давних времён и по настоящее время я занимаюсь своеобразным коллекционированием – собираю все волшебные, вымышленные миры и включаю их в свой атлас «Фантазиум», будь то Нарния, Алагейзия, Средиземье, Земноморье, Скайрим, Невервинтер, Вестерос, Дренор, Нильфгаард, Варсилия, Муми-Дол, Хогвартс, Плоский Мир, Нордхейм, Асгард, Маджипур, Агарта, Кураст, Барсум, Фьонавар, Амбер, Кармелин, Никобарис, Арканар, Эквестрия, Нетландия, Алемандрия, Лемурия, Гиперборея, Страна Оз, Перн, Утопия, Офир, Му, Джуманджи, Атлантида, Эримос, Айсмарк, Белория, Саймония, Терра-Ферро, Санбёрн, Тханл, Грэйхоук, Шангри-Ла, Цамония, Зотика, Ордусь, Гринландия или Швамбрания. Я подхожу ко всему этому дивному многообразию весьма щепетильно и бережно, тщательно вношу всякие разные правки, исправления, делаю сноски. Я заношу в каталог любые изменения, а труд всей моей жизни оснащён полезной информацией – он снабжён картографическим, геральдическим, лингвистическим материалом; к каждой локации я старательно рисую серию карт, флаг, герб или эмблему. Странный мир или странный я? Но мне нравится то, что я делаю; в этом смысл конкретно моей, отдельно взятой жизни.

Таковы мои исследования и изыскания – и, несмотря на то, что в Фантазии реальной меня постигло разочарование, в Фантазии воображаемой я продолжаю трудиться с переменным успехом – то преуспевая и радуясь, то изнемогая под натиском едкой людской критики, язвительных выпадов и недопонимания в целом. Ныне же я, преждевременно состарившись, очень сильно болен; моё бренное тело преисполнено абсолютной апатии, дикого отчаяния, невыносимой тоски. Если я поправлюсь, то продолжу работу над новыми притчами и историями. Получу ли я когда-нибудь признание, или нет – я не знаю; но я верю, что на этом свете всё же есть что-то светлое, что-то доброе, что-то духовное…

ПЕРСОНАЖИ

Береника – горничная в гостинице «Дубкрафн». Сильна. Влюблена в Хунарда Лютоволка.

Вековлас Седобрад – старец-друид, чьи труды часто цитирует Кердик; он ссылается на них как на практически единственный источник информации, проверить которую ему пришлось лично и спустя много лет.

Виль д'Э – призрачный господин. Появляется в самых различных местах в западных кронствах нордов.

Гном-инженер – гном, чьего имени Кердик так и не узнал; создатель машины времени и машины для путешествий по параллельным мирам. Художник и музыкант; любитель тяжёлой музыки.

Гудлейфр Кроекер – хозяин в гостинице «Дубкрафн». Любитель ведать на ночь удивительные истории.

Дервиш – бродяга, научивший Кердика заклинаниям против дэвов.

Дзиан Джилафу – виночерпий из Понкгата.

Друид – аскет-целитель, подаривший Кердику несколько полудрагоценных камней и лекарственных растений.

Кердик – мыслитель из нордского племени троннаров; архивариус, библиотекарь, краевед, археолог, естествоиспытатель и странствующий торговец. Всю жизнь просидел за книгами, пока не решился попытать счастья в надежде увидеть волшебство своими глазами, а, не просто читая, разглядывая картины и слушая других рассказчиков. В результате побывал во многих землях и доказал наличие волшебства, но был признан сумасшедшим.

Кронинг – правитель родной страны Кердика; не имя, но титул, ибо имя своего владыки Кердик нам не называет. Кронинг позволил Кердику быть странствующим купцом взамен на то, что Кердик привезёт ему нечто особенное и необычное. Но Кердик, продолжая держать отчёт перед кронингом после каждого своего путешествия, в очередной раз убеждается, что кронинг донельзя алчен и что бы он ни привёз, всё ему будет мало.

Луноликая госпожа – императрица Гха Рё. Страдает от отсутствия настоящих друзей; обожает кошек и умеет предвидеть будущее. Ходят слухи, что она спустилась с самих небес.

Онай-паша – главный визирь при дворе юсминского султанхана. Суров лишь при первом впечатлении. Легенды своего народа знает наизусть.

Пери – ведьма, обманувшая Кердика.

Песочный человек – существо, встретившее Кердика в оазисе Хейюм.

Хунард Лютоволк – настоящий норд, каких осталось не так много. В жилах течёт кровь хладичей и троннаров. Может превращаться в большого, белого, полярного волка, который не представляет для людей никакой опасности.

Эльф – единственный эльф, которого встретил на своём пути Кердик.