Гарт сидел на тускло светившейся в лунном свете скамейке, взявшейся непонятно откуда. Над правым плечом некроманта парил небольшой огненный шар холодного синего цвета. Он читал здоровенную книгу, лежавшую у него на коленях.

– Час двадцать шесть минут, – проговорил мужчина, не отрываясь от чтения, – еще никто так не опаздывал на встречу со мной. Рассказывай, что произошло. Кто умер?

– А ты откуда знаешь? – удивленно спросила я, медленно подходя к Гарту.

– Я некромант, если ты не забыла, – он наконец-то поднял холодные черные глаза, которые сейчас сливались с ночной темнотой. – Я почувствовал смерть около часа назад, а от тебя ей пахнет до сих пор. Значит, ты была рядом. Присаживайся.

Он похлопал по скамейке. Стоять было глупо, поэтому отказываться я не стала.

– Я жду, – поторопил некромант.

Нет, ну что такое. В его присутствии я чувствую себя словно маленькая нашкодившая девчонка. Безобразие. Ещё и злиться из-за этого начинаю. Причём на себя! К сожалению, эта злость не особенно помогала откопать гордость и уверенность, которые при виде Гарта не просто зарывались в могилку, а умудрялись ее ещё и экстренно зацементировать. В итоге вместо того, чтобы поставить некроманта на место и запретить мной командовать, я послушно рассказала о произошедшем в пещере.

– И как, понравилось? – спросил Гарт, дослушав рассказ до конца.

– С ума сошел?! Как может нравиться чужая смерть?!

– Вообще-то, я про вечеринку.

– Ааа… Начало было неплохим, но конец все испортил, – поморщилась я. – А ты мне вещи отдашь?

– Отдам, но сначала объясни, что ты делала в комнате Арланды. И не забывай, ложь я почую.

Я так и не успела заранее заготовить ответ. И сейчас лихорадочно обдумывала варианты.

Резкий порыв ветра пронесся по вершине башни, и я поежилась. До этого момента холода почти не чувствовала. Видимо, сказывалось напряжение. А сейчас села, немного расслабилась и вот, сразу же замерзла.

– Прекрати, что за потребность страдать, – недовольно проговорил некромант. – Если холодно, прикажи ветру не дуть. По крайней мере на тебя.

– Прикажи? Шутишь?

Он устало вздохнул и положил руку мне на плечо:

– Давай.

Я вновь почувствовала радость, свободу и безудержный гнев океанического ветра. Правда, на сей раз мне удалось сохранить свою личность, а не полностью раствориться в стихии, как это было в предыдущий раз. Вот только как приказывать тому, кто свободен?

Не приказывать – вскоре поняла я. Попросить. Договориться. Я мысленно потянулась туда, где, как мне казалось, были сосредоточены его сила и воля. И едва не лишилась сознания от резкого хлесткого удара. Одновременно с этим наваждение пропало. Я поняла, что снова сижу на скамейке и мерзну.

– Не получилось? – с любопытством спросил Гарт.

– Нет, – пытаясь отдышаться, выдохнула я.

– Жаль. Тогда держи, – он взял черный плащ, до этого висевший на спинке скамейки, и протянул мне.

А сразу он это сделать не мог?! Экспериментатор, блин.

– И я все еще жду твоих объяснений. Но для начала, давай расскажу, что известно мне, – он отложил книгу и начал загибать пальцы на левой руке: – Во-первых, Арланда исчезла из этого мира. Во-вторых, в нем появилась ты. От тебя пахнет чужим измерением, правда, я не сразу это понял.

Да что ж такое. Я же мылась! То смертью от меня пахнет, то не тем измерением. Почему не розами?! Или фиалками, на худой конец.

– В-третьих, – продолжил некромант, не замечая моего возмущения, – Натиэль хочет, чтобы его жена как можно скорее понесла наказание. И никакого расследования ему не надо. В-четвертых, ты зачем-то ввязалась в это дело и, видимо, полагаешь, что Арланда не виновна. Теперь твоя очередь.

От выкладки некроманта я немного опешила. Даже рассказывать никому ничего не пришлось. И так все всё знают. И что теперь?

– Ну хорошо, – с минуту подумав, ответила я. – Но сначала ответь, почему не рассказал директору, что нашел меня в комнате его жены? Он же тебя вроде как следить за мной приставил.

– Я в слуги к Натиэлю не нанимался. И он меня ни к кому не приставлял.

– То есть как?

– Он искал, кого бы попросить за тобой приглядеть. И тут я предложил свою кандидатуру. Отказать он мне не смог, – некромант очень нехорошо усмехнулся.

– Зачем это тебе?

В голове всплыли разговоры об истреблении магов воздуха и Тысячелетней войне.

– Может, ты мне понравилась? – улыбнулся Гарт.

Понять, шутит он или нет было сложно.

– Ммм… а если серьезно? – после минутной заминки спросила я.

– А чем тебе этот ответ кажется несерьезным? – некромант приблизился.

Я почувствовала его дыхание на щеке, черные глаза пристально смотрели в мои. Казалось, еще немного, и я утону в их мраке. Дыхание перехватило, я сглотнула. Меня с неудержимой силой влекло к некроманту. Хотелось обнять, прижаться, раствориться в нем. Меня окутало наваждение, сопротивляться которому не было ни сил, ни желания.

Поддавшись внезапному порыву, я поцеловала некроманта. И мир словно зазвенел, ожил, взорвался тысячью красок. Неудержимый бешеный ветер слился с тьмой. И… я услышала его безумный яростный смех. А потом ощутила невероятную силу. Теперь он мог с одинаковой легкостью разрушать города и континенты. Ему ничего не стоило сточить до основания этот замок, да и любой другой замок в мире. И я могла управлять этой стихией.

Одновременно с этим я чувствовала прикосновение губ некроманта, его руки на своей талии. Это было похоже на безумие, но мне не хотелось, чтобы оно заканчивалось. Всепоглощающий мрак окутывал, завораживал, придавал сил. И чем ближе я была к Гарту, тем сильнее ощущала эту темную энергию. В какое-то мгновение под спиной оказались холодные камни Башни Птиц, и я увидела нависшего надо мной некроманта. Всегда спокойное лицо мага стало хищным. Я выгнулась навстречу, обхватила его за шею и притянула к себе. Губы мужчины прикоснулись к шее, требовательные руки скользнули под рубашку. На этот раз мне удалось зацепиться за реальность краешком сознания. Зрение словно раздвоилось – я одновременно была частью бушующего ветра, и оставалась внизу, в объятиях некроманта.

Ярость стихии превратилась в неудержимое желание, которое, видимо, передалось и Гарту. Мужчина рванул края моей рубашки, пуговицы поскакали в разные стороны, потом настал черед бюстгалтера. На миг мне стало его жаль, но эта мысль ненадолго задержалась в голове, как, впрочем, и все остальные….

Глава 23

«Нет! Этого просто не могло произойти!» – думала я, поспешно спускаясь по винтовой лестнице.

От некроманта я сбежала самым постыдным образом. Но этот гад особо и не удерживал. Вот же! Я злилась. И на себя, и на этого самодовольного упыря, и на Лиз, которая напоила меня неведомой красной дрянью на вечеринке. Или это стресс из-за смерти той девчонки так сказался? Нет, все. Больше никаких ночных встреч! Теперь я занимаюсь только расследованием при ярком дневном свете. И тут до меня дошло, что золотая чаша Арланды так и осталась у Гарта. Я едва не взвыла от досады.

Из-за всех этих переживаний происходившего вокруг я почти не замечала. Только этим можно объяснить тот факт, что шаги и голоса впереди я услышала только в тот момент, когда разворачиваться и бежать назад стало поздно.

В панике, я лихорадочно завертела головой, ища укрытие. Мне для полного счастья не хватало встретить кого-нибудь. Хорошо хоть укромное местечко быстро нашлось. За считанные секунды до появления неизвестных, я успела юркнуть под лестницу. Пришлось, правда, согнуться в три погибели, но ничего, пару минут и потерпеть можно.

– Мне не нравятся такие совпадения, – услышала я недовольный голос Натиэля.

– Ты меня в чем-то обвиняешь? – спокойный, почти бесцветный ответ.

Я не сразу узнала верховного дознавателя. Слишком невыразительные были у него интонации.

– Я спрашиваю, – ответил остроухий.

– Интересные у тебя вопросы, магистр, – легкая усмешка.

– А ты продолжаешь уходить от ответа, что вызывает еще больше подозрений.

– Вместо того, чтобы подозревать старых друзей, лучше вспомни о размере своего долга перед ними.

– Это шантаж, господин верховный дознаватель?

– Всего лишь напоминание, друг мой.

Мужчины остановились напротив моего убежища. В этот момент я, кажется, совсем перестала дышать, боясь быть замеченной. А потом эльф что-то сделал, и стена перед ним медленно отъехала, открывая черный провал. Маги почти синхронно вошли в него, и тайный проход закрылся за их спинами.

Ничего себе! Интересно, о чем они говорили? Звучало очень двусмысленно. В чем Натиэль подозревает старшего дознавателя? Уж не в убийстве ли Эмми. Хотя, может, у меня просто воображение разыгралось? Дознаватель вроде как должен ловить убийц, а не сам убивать направо и налево. С другой стороны, такая профессия – идеальная маскировка для проворачивания темных делишек.

И куда они пропали? Что это за тайных ход? Я выбралась из укрытия и осторожно подошла к стене. Но та упорно строила из себя невинность. Наугад потыкала в кирпичи, попробовала повертеть ближайший подсвечник, но все безрезультатно.

Пришлось сдаться. Ладно, завтра при свете дня еще раз осмотрю. А сейчас спать. Хватит с меня на сегодня приключений.

***

Проснулась я от боли. Вскрикнув, села на кровати, покрутила головой. В ногах, у самой кровати стояла яблонька. Карликовый вариант, но с вполне крупными цветочками, один из которых и цапнул меня за пятку.

– Эдик, это что такое?!

– Люсенька, – демон подошел к чудо-деревцу и ласково погладил по пульсирующей коре.

Правда, в следующую секунду ему пришлось отскочить в сторону, чтобы спастись от зубастых цветков коварной яблоньки.

– Мы же договорились, что ты вернешь дерево обратно. Кот?

– Мымур все обсудили. И пришли к согласию, – ответил черный, вальяжно растекшийся по любимому креслу.

– А меня спросить?

– А тебя дома почти не бывает, – заметил Эдик, с опаской приближаясь к кусуч… то есть кусачей любимице.

– Чудесно. Почему ты ее рядом с моей кроватью поставил? Другого места не нашлось?

– Здесь моя Люсенька будет чувствовать себя лучше всего – идеальное сочетание света и тени, нет сквозняков, и её не видно из коридора, даже если входная дверь открыта, – начал перечислять демон. – И это самое удаленное место от кошачьего кресла.

Понятно, последняя причина здесь ключевая. Кот он же не дурак разрешать селить Люсеньку рядом с любимым креслом и непосредственной близости от своего хвоста. А вот рядом с моей кроватью – всегда пожалуйста.

– И не пыхти, – в разговор вмешался кот, – я хоть был и не обязан, раздобыл для тебя часы.

Он указал лапой на стену.

Да, это определенно было нечто почти похожее на часы: две крупные ядовито-розовые цифры – шесть и двенадцать, и две насечки там, где должны быть девять и три. Только стрелка почему-то только одна, маленькая, которая сейчас указывала на пространство между шестью и девятью. Прямоугольный циферблат, искажавший пространство и мешавший адекватному восприятию, добивал любую возможность догадаться, который сейчас час. А еще всю эту красоту обрамляла массивная фиолетовая рамка с цветочками, которые подозрительно походили на Люсенькины.

– С-спасибо, – поблагодарила я. Подарок впечатлял.

– Не за что, – кот высокомерно задрал морду. – А где моя чернильница? Надо ее почистить, небось, запачкала вчера.

Ох, чуяло сердце, что моя косорукость еще аукнется….

– Видишь ли… Ввиду независящих от меня обстоятельств и совершенно не по моей вине, а токмо волею случая, твоя чернильница… – я набрала воздуха в грудь и выпалила на одном дыхании, – героически пала в неравном бою с суровой реальностью.

– КАК?! – кот вскочил, шерсть дыбом, хвост трубой, глаза метают молнии.

Мне стало не по себе.

– Я сожалею и куплю тебе новую.

– Это была последняя реликвия мурмоего рода! Да еще мой пра-пра-пра-дедушка ходил с ней на занятия. Пять поколений моих предков не смогли с ней ничего сделать, а ты разгрохала, не успев выйти из дома!

Я представила себе пра-пра (сколько там было?) пра-дедушку кота, такого же черного и усатого, наверняка еще в островерхой шляпе, украшенной золотыми звездами. И как он идет на занятия на задних лапах, передними бережно придерживая реликвию. Образ получился настолько нелепый, что я не сдержала смешок.

– Тебе еще и смешно?!

– Нет, что ты, это от расстройства. Мне и раньше было очень жалко твою чернильницу, а уж когда оказалось, что она для тебя так много значит… ой, кажется, у меня начинается истерика, – я, не в силах сдержаться, снова хихикнула.

– Не надо истерики! – поспешно остановил меня кот. – Так уж и быть, не буду мур тебя выгонять. Давай сюда осколки.

– Какие осколки? – насторожилась я.

– Моей чернильницы. Ты их не собрала?! – кот, вернувший было прежнее благодушие, снова ощерился.

– Но я же не знала.

– А что ты вообще знала! Иди и без осколков не возвращайся, – заявил хвостатый, недовольно отвернулся и принялся нервно вылизываться.

Я не сдержалась и завыла, падая обратно на подушку. Да что за жизнь?! Все от меня чего-то хотят. А сама я была бы довольна, если бы меня просто оставили в покое.

– Ты… чего? – подошедший Эдик потыкал меня в плечо когтистой лапкой. – Так из-за чернильницы расстроилась?

– У-уууууу, – протянула я, закрывая голову подушкой.

А ведь еще на занятия.

– Хватит выть, – возмутился кот. – Я же не вою, хотя терплю в своей комнате нахлебников, которые еще умудряются ломать ценные вещи. И вообще, иди уже на завтрак. А то тебе сегодня пруд от тины очищать.

– Какой пруд? – я высунулась из-под подушки.

– Русалочий, – недовольно буркнул кот.

– А занятия?

– Отменили из-за ночного происшествия. И всем, кто в нем участвовал, влепили по два часа хозработ. Хоть делом займешься.

– Чем по вечеринкам шастать, лучше бы про наше расследование вспомнила, – буркнул недовольный Эдик. – Я вот во всем себе отказываю…

– Угу, вижу, – я выразительно посмотрела на Люсеньку, цветочки которой очень подозрительно присматривались к моим ногам. – Все, я в душ и на завтрак. Хоть помыться в тишине.

Но в тишине не получилось.

Глава 24

– Что это б… за х… такая! – ругалась я через пять минут, в безуспешной попытке оттереть непонятную загогулину, появившуюся чуть пониже ключицы.

Я вообще-то редко использую нецензурную лексику, но случай оказался уж очень подходящим.

По цвету загогулина напоминала выцветшую татуировку, по форме – ромб с закругленными углами и сильно вытянутой нижней частью. И еще вчера этой гадости на моем теле не было. Ну не могла же я на вечеринке до такой степени утратить над собой контроль, что согласилась на тату. Да и кто бы мне его делал? И почему тогда рисунок такой блеклый? Да и не болит совсем, на свежую не похоже. Изображение тоже дурацкое. Никогда бы не согласилась такое на себе рисовать.

Все, больше никаких вечеринок. Никогда!

***

Оттереть непонятные художества так и не получилось. Поэтому в обеденный зал я вошла злая и в водолазке. Отсутствие кофе тоже не вдохновляло. Яблоки – это, конечно, хорошо, но за чашку приличного американо я готова была убить. Что за мир такой, где по утрам тебе предлагают какую-то коричневатую бурду.

Я на пробу повертела в руках стаканчик с означенной бурдой. Понюхала. Мда. Кофе так пахнуть не мог. Даже очень плохой. Даже из пакетика «Три в одном». Поданный напиток, судя по запаху, варили из тряпки. Очень старой и грязной. Старой – для вкуса и запаха. Грязной – для достижения нужного цвета.

– Если хочешь покончить жизнь самоубийством, я знаю варианты поприятнее, – раздался за спиной голос, который я меньше всего хотела сейчас услышать.

– Спасибо, справлюсь сама, – буркнула я, но стаканчик на место поставила.

– Диана, нам надо поговорить, – продолжил некромант.

От этой фразы у меня начал дергаться глаз. Обычно ничего хорошего после нее не следует.

– Ну говори, – обреченно вздохнула я и оглянулась.

Этот гад стоял у меня за спиной и довольно лыбился. Вот же… одно слово – некромант.

– Не здесь.

– Ну уж нет. Никуда я с тобой больше не пойду!

– Извините, что прерываю вашу наверняка ужасно увлекательную беседу, – к нам подошел Натиэль, вид у него был, мягко говоря, недовольный, – но мне нужно поговорить с Дианой. Пойдем в мой кабинет.

Да что за утро такое. Всем нужно со мной поговорить! Я вообще-то в школьные психологи не нанималась. Зато с большим удовольствием пригласила бы психиатра и парочку санитаров. Хотя бы для Эдика и его Люсеньки.

Пока я рассуждала о превратностях судьбы, эльф успел дотопать почти до выхода из зала. Оборачиваться и смотреть, иду ли я следом, почел ниже своего достоинства. Еще один упырь напыщенный. Есть в этой школе вообще хоть один приличный мужик?!

– Беги, – подал голос Гарт, – а то недовольный хозяин может и наказать непослушную собачонку.

Смотрел он при этих словах так, что стало жутко. Уже придуманный едкий ответ застыл на губах. Я не смогла произнести ни слова. Сердце словно сжала холодная костлявая рука.

– Диана! – все-таки оглянулся эльф.

Это вывело меня из транса и, не глядя на некроманта, я последовала за директором. Но тяжелый взгляд черных глаз чувствовала до самого выхода из зала. И что он так взбеленился?

Вообще, с Гартом было ничего не понятно. С тем же Натиэлем куда проще. Вот сейчас он наверняка устроит мне выволочку за испорченную кухню и посещение вечеринок. Может, и еще что-то придумает.

***

Кабинет директора с моего последнего визита нисколько не изменился. С другой стороны, с чего бы ему, собственно, меняться? А жаль, появись тут хотя бы новая картина, можно было бы на нее с умным видом попялиться, а не созерцать недовольное лицо эльфа.

– Диана, – тихо начал он, – я, кажется, просил тебя ни с кем не общаться?

– Да, – согласно кивнула я. Действительно просил. С этим не поспоришь.

– Тогда почему ты сначала разболтала все, что могла, магистру Юнию, а потом еще пошла на вечеринку? К тому же, незаконную, – с каждым словом голос Натиэля повышался. И последнюю фразу он едва не прокричал.

– Ну, магистр Юний, вроде и так все знал. А на вечеринку… если бы я не пошла, это выглядело бы подозрительно.

Натиэль очень выразительно на меня посмотрел. Ну да, оправдания так себе. На два с минусом. Сюда бы Эдика с котом. У них отлично получается заговаривать зубы.

Я случайно опустила взгляд на стол эльфа и заметила золотые часы, показавшиеся мне смутно знакомыми.

– Эти часы… они же были на Эмми? – спросила я, подходя ближе, рука сама к ним потянулась.

– Не трогай, – предостерег остроухий. – Именно на них было наложено проклятье.

– А кто это сделал?

– Пока неясно. Вроде, девушке их кто-то вчера подарил. Но кто – неизвестно. А вообще, это конфиденциальная информация. И рассказывать ее нельзя ни друзьям, ни знакомым, ни магистру Юнию. Ясно?

– Поняла я уже, – недовольно буркнула я.

– И, кстати, почему этот некромант вокруг тебя вьется? – не унимался эльф.

– Это лучше у него спросить.

– Диана, ты новенькая в этом мире и многого не знаешь. Но поверь, тебе стоит держаться от него как можно дальше. Это понятно? И я не вижу на тебе моего кольца. Ты его не носишь?

Я потрогала шею. Действительно, цепочки с кольцом нет. Но… когда я мылась его тоже не было. Тогда где оно? На вечеринку я точно его надевала. Значит… неужели кольцо осталось на крыше?! Блин. Только потерять его не хватало. Но я быстро отогнала панику и как можно беззаботнее улыбнулась:

– Ношу, но сейчас забыла.

– Это не шутки, – кажется, еще немного, и Натиэль начнет кусаться.

– Я понимаю, но это просто случайность.

– Еще раз увижу тебя без кольца, посажу обратно в темницу. Ясно?

– Ага.

– Диана, – голос эльфа стал ласковым.

Я удивленно подняла глаза. Остроухий действительно сменил гнев на милость.

– Я за тебя волнуюсь. Когда вчера сообщили о смерти студентки, я сначала подумал, что это ты.

Он подошел и взял меня за руки с нежностью глядя в глаза:

– Умоляю, носи мое кольцо всегда. В случае чего, оно сможет тебя защитить. Обещаешь?

– Обещаю, – зачарованно глядя ему в глаза ответила я и тут же почувствовала, как неприятно похолодело внутри.

Словно на меня снова смотрел Гарт. Что вообще происходит?!

– Хорошо, – он ласково провел ладонью по моим волосам.

При этом я почувствовала, как костяные пальцы снова прикасаются к моему сердцу, готовясь сжать.

– Теперь иди, у меня много дел, – с некоторым сожалением произнес эльф и выпустил меня из объятий. – Да, и не забудь, у тебя сегодня отработка.

– А нельзя ее как-то отменить? – я изобразила страдание на лице и жалостливо посмотрела на остроухого.

– И не смотри на меня. Так я хотя бы буду уверен, что ближайшие четыре часа с тобой ничего не произойдет.

– Четыре часа?! – изумилась я.

– Два с половиной за прогул истории и срыв урока. Плюс полтора за вчерашнюю вечеринку. Так что иди сразу к пруду.

***

«Вот и какой толк строить директору глазки, если в конце концов тебя все равно заставляют заниматься всякой ерундой?» – думала я, поднимаясь на вершину Башни Птиц.

Прежде чем трудиться на благо школы, надо попробовать найти эльфийское кольцо. А то как бы действительно не оказаться в подвале.