Он пил и мне наливал. Я засыпала, а он наркотики продавал, но я ж не знала!
Издевался надо мной, обзывал, бил.
– Кто? Инвалид-колясочник?
– Да. Злой оказался. Я ж постоянно на работе, а дети дома с ним. Он их тоже бил. Один раз пришла, а он сына бьёт. Я схватила бутылку и ударила его по голове. Он отключился. Убила, думаю, всё! Позвонила в полицию. Говорю, мол, забирайте, убила!
А он живой, просто в обмороке… За мной приехали! В камеру! Били! Все руки искололи, проверяли на наркотики, требовали, чтобы рассказала, а я не знала ничего! Издевались! А потом депортировали. Страшно было!
– А как же Вы вернулись?
– Инвалид позвонил. Просил прощения, сказал, чтобы возвращалась, жениться обещал, и дети с ним остались.
– Как? Как такое возможно?
– А в Узбекистане развалившийся дом, матери давно нет, жить тоже негде, никто не ждёт. Я накопила денег и вернулась, а сейчас боюсь, опять депортируют. Он же меня обманул! Так и не расписался! Только пил и бил. Я ушла. Дети мои взрослые уже. Сын женился, дочь беременная. Я у сына сейчас живу, но не хочу мешать, надо своё, надо что-то искать!
Вот нашла Мишу, он обещал жениться! Ухаживаю за ним теперь!
Солнце то пряталось, то появлялось, а ветер кружил без остановки, и я встала, чтобы хоть чуть размяться.
– Соня! За что Вы так с собой? Вам не кажется, что бродите по кругу?
– Это как?
– Общаетесь с однотипными мужчинами, повторяете те же ошибки?
– Не знаю.
– Сколько у Вас было мужчин?
– Немного. Мало мужчин.
– И они все Вас били?
– Да! Не повезло! Все злые!
– Допустим, первого мужа не Вы выбирали, но остальные! Зачем Вы общаетесь со злыми?
– Я всё для них делаю, а они!
Смирившись, что мне придётся это сказать, раз уж появилась в её жизни, значит, она созрела взглянуть правде в глаза, я строго посмотрела на неё:
– София! Вам сто́ит вспомнить о самом дорогом и близком человеке, которого все эти годы Вы игнорировали! Забили и забыли!
– Кого забыла?
– Себя! Вы забыли про ту маленькую девочку, которая живёт внутри и плачет, загнанная в угол.
София опустила голову и зарыдала.
– Всё можно исправить! Всё! Стоит только захотеть!
– Я пытаюсь, но мне не везёт! Сейчас вот работаю, 350 рублей в день получаю, меня жалеют, девочки еду дают! – Она раскрыла пакет, показав просроченный хлеб, батоны и булки. – Сейчас отнесу Мише.
– И что это за Миша?
– Боюсь говорить, ты ругаться будешь!
Я рассмеялась.
– Сидела я на лавочке у магазина пиво пила, а он ко мне подошёл и спросил, почему грущу одна. Вот я и рассказала ему свою историю. Обещал жениться, помочь с пропиской за 4 тысячи. Деньги ему заплатила, жду теперь. Хочешь, я тебя с ним познакомлю?
– Думаю, это лишнее.
– Да ну! Пойдём! Хлеб ему отнесём!
Она вскочила и уверенным шагом направилась вверх по тропинке. Достала телефон, набрала номер и громко осчастливила:
– Я сейчас приду, спускайся!
Были слышны возмущения, и грубый мужской голос, матерясь, объяснял, что спускаться ему в лом.
Мне оставалось только поспевать за ней и наблюдать, раз уж сама подписалась участвовать в этой авантюре.
Через пять минут мы уже стояли у подъезда. Соня всё ещё по телефону упрашивала своего Мишу спуститься, а он отбрыкивался и искал причины этого не делать.
Наконец, она плюхнулась на лавочку и со вздохом констатировала:
– Всё! Ждём! Сейчас выйдет! Посмотришь на него!
Подъездная дверь открылась и явила нам на обозрение высокого, седого, небритого пожилого мужчину в шлёпках на босу ногу. Одет он был неказисто: замызганная майка и потрёпанные временем треники. А сверху накинул на себя бушлат.