В ритме танца. Роман

– Илюша, в чем дело?

– Мама, тете Зое плохо! Что делать?

– Вызывайте скорую! Я сейчас приду!

– Ну, что? – смотрела я с надеждой на друга. – Что сказала тетя Оля?

– Варя, вызывай «Скорую помощь» срочно! – велел мне Илюшка. – Мама сказала, что скоро придет.

Резкий звонок в дверь оглушил нас. Илья побежал открывать дверь, оставив меня с мамой.

– О, боже! Зоя, дыши.

Приехали врачи и увезли маму в роддом. Тетя Оля поехала с ней.

– Илья, останься сегодня с ночевкой у Вари. Думаю, не стоит ее оставлять сегодня одну.

– Конечно, я как раз хотел предложить остаться с ночевкой.

– Спасибо, Илюш. Оставаться одной в доме так страшно.

– Я вам вечером еще позвоню.

– Хорошо. Спасибо, что пришли, тетя Оля.

К нашему сожалению, мы так и не сходили в цирк, в который так хотели, но не сильно расстроились: яркому цирковому представлению нам заменил не менее интересный мультфильм «Холодное сердце. Лед и пламень», который я так долго желала посмотреть.

Следующим утром проснулась с мыслью, что мама в больнице. Как выглядит братик? Вспомнив вчерашний день, вздрогнула: перед глазами лежит мама, и я, сидящая напротив нее, не знаю, чем помочь. Хорошо, что на данный момент в гостях был Илья. Он позвонил тете Оле, и мы уже вместе с ней справились. Тетя Оля уехала с врачами, оставив нас одних.

На представление мы так и не попали. Но я не жалею об этом. Цирк мы еще посетим и не раз, а рождение братишки случается не каждый день. Это событие.

Как же хочется увидеть маму!

Быстро соскочила с кровати, не замечая хромоту, подошла к столику с зеркалом и села на стул. Взяла щетку для волос с деревянными зубьями и осторожно провела по густым темным волосам.

Вышла из комнаты, прошла в гостиную. Улыбнулась, заметив спящего Илью, свернувшегося калачиком. Взлохмаченные темно-каштановые волосы, чуть подрагивающие во сне ресницы, безмятежная улыбка.

– Илья, Илья, просыпайся. Уже семь утра.

– Доброе утро.

– Доброе. Первый урок у тебя во сколько?

– В девять двадцать пять.

– У меня в восемь тридцать.

– Мне учебники нужно сменить дома.

– Хорошо, идем пить чай с пирогом.

Илюшка ушел домой, а я обрадовалась тому, что уроки начинались с восьми тридцати. Я взвизгнула от радости, что у меня есть в запасе несколько свободных минут до выхода из дома.

Илья убежал в школу, и на прощание, сообщил мне о том, что мы обязательно встретимся и вместе поедем в больницу к тете Зое.

Как только за другом закрылась входная дверь, я взвизгнула от восторга. Наконец-то могу заняться своим любимым делом!

Не теряя ни секунды свободного времени, прошла в свою комнату и включила компьютер. Открыла YouTube и вбила в поисковике: Данил Плужников «Нас бьют, мы летаем».

Данил Плужников победитель вокального проекта «Голос. Дети» на Первом канале. На ролик наткнулась случайно, когда бродила по просторам Интернета. Послушала. Заплакала. Его голос произвел на меня глубокое сильное впечатление, поразил до глубины души. И когда я смотрю на этого сильного не по годам мальчика, но с большим добрым сердцем, глядящим на мир глазами, полными добра и счастья, я его понимаю. Но самое главное – Данил поет песни, даря зрителям эту безграничную любовь, и я видела, какими счастливыми глазами он лицезрит мир, не обращая внимания на насмешки и издевательства со стороны сверстников.

Я смотрела на улыбающееся лицо Данила и не заметила, как начала двигаться в такт. Нужно разогреть мышцы перед скорым занятием танцами.

Под сильный голос Данила я разогрелась, и, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло, улыбнулась. Пора танцевать. Раз. Шаг назад. Два. Правая рука вверх. Три. За левой ногой идёт правая нога. Сгибаем немного в колене, ощущая небольшую острую боль, но нельзя ни в коем случае часто думать о боли. Продолжаем. Поворот тела право, оставляя спину прямой. Чуть расслабленная непринуждённая улыбка.

Данил Плужников пел песню Аллы Пугачевой:

 
Ты плыл в небесах, но был спущен на землю,
И раненый в сердце мечтаешь стать целью.
Но эта уловка всем битым знакома —
В любви без страховки живут миллионы. Миллионы…
Нас бьют, мы летаем от боли все выше,
Крыло расправляя над собственной крышей.
Нас бьют, мы летаем, смеемся и плачем,
Внизу оставляя свои неудачи.
 

Мое сердце словно забилось в такт музыке. Голос молодого певца отдавался волнующими мурашками, и я, не останавливаясь ни на секунду, продолжила танец, покоряясь волшебному, чувственному и полному нежности ритму танца.

И вот прозвучали последние аккорды мелодии. И я, согнув правую ногу в колене, закружилась в танце, отчего мои распущенные волосы, будто волной, разметались по худым плечам, окунув мое овальное личико мягкими шелковистыми темными кудряшками.

Села на ковёр и, встряхнувшись, счастливо рассмеялась. Настроение поднялось до пика. И я, глянув на часы, стоящие на столике, и охнув от удивления, поняла, что опоздала на первый урок.

Не расстроилась, выключила компьютер, и мысленно сказав Данилу «спасибо», быстро покидала учебники в рюкзак. Надела черную юбку и белую блузку, заплела волосы в косу, закрепила прическу невидимками и вышла из комнаты.

– Ой, неужели эта наша дорогая мокрая курочка ковыляет?

Я вздрогнула от неожиданности. Голос без сомнений принадлежал принцессе Лике.

– Привет! – поздоровалась я с одноклассницей. – Как дела?

– Девочки, вы слышали? – злобно рассмеялась Лика, переглянувшись с подругами. – Она с нами поздоровалась!

– Косолапая, ты, случаем, ничего не перепутала? – спросила меня темноволосая девочка.

Я улыбнулась и пожала плечами.

– Лика, я не сержусь на тебя за тот неприятный инцидент, случившийся несколько дней назад, – заверила я девочку.

– Правда? Как мило! – Лика подошла и сильно со всей силы ударила меня в грудь, отчего я, споткнувшись, упала на асфальт. Резкая и острая боль пронзила мое тело.

– Ну? Почему не ревем? Давай, зареви, – язвительно потребовала Анжелика. – Девочки, помогите мне. Возьмите ее фары!

Девочки схватили мои очки, лежащие в грязи поодаль.

Перед глазами расплывалось все вокруг. Я попыталась встать с асфальта, но ощутила колющую боль, отдающую в поясницу. Вздрогнула и поняла, что по лицу все-таки побежали предательски слезы, которые я так хотела скрыть от одноклассниц.

Все мое существо задрожало и скорчилось от невыносимой адской муки, разрывающей на части тело. Я тяжело задышала. Начала тереть глаза грязными руками, стараясь убрать слезы с уже покрасневшего от страданий лица.

– Отдайте мне мои очки, пожалуйста, – взмолилась я дрожащим голосом, протягивая руки в пелену ничего не видя.

– Ой, девчонки! Она ещё и слепая!

– Так, Кудрявцева что это с тобой? Девочки, ну-ка объясните мне, что здесь собственно происходит?

– Да, мы не знаем, Николай Васильевич, – промямлила Лика, при виде математика. – Просто она упала в грязь, а мы вот просто нашли ее глаза.

– Да, верно.

– Вот рамы, держи, – быстро отдала мне очки Рая.

Я взяла очки и надела на переносицу.

– Кудрявцева, ты в порядке? Ты сама упала?

Я взглянула на девочек и вздрогнула от холодного, пронизывающего до костей, взора Анжелики и, опустив глаза в пол, молча, кивнула.

– Девочки, вы ещё здесь? А ну, марш на урок! Варя, пойдем со мной. Скажи, тебя девочки обижают?

Я помотала головой:

– Николай Васильевич, нет, не обижают. Я сама упала, а Лика с подругами проходила мимо и подняла мои очки, а тут вы уже подошли.

– Точно? Может, маме позвонить?

Я замахала руками, мотая головой.

– Нет! Не стоит! Правда! Все хорошо, честное слово! Не звоните маме, она недавно родила братика и ей не до моих проблем, поэтому лучше не нужно.

– Хорошо. Приведи себя в порядок и иди на урок, ладно?

– Спасибо вам, Николай Васильевич!

Я привела себя в порядок в женском туалете. «Да уж, не сладко мне пришлось», – горько усмехнулась, осмотрев разодранные в кровь локти и ссадины на лице. – Интересно, почему Лика ко мне пристает? Может, у нее самой проблемы? Дома, например. Мало ли…».

Отсидела занятия, моля Бога о том, чтобы поскорее все закончилось, и меня, наконец, отпустили.

На большой перемене стоя у окна, терзаясь мыслью о маме. Как она там в больнице? Как братик? Все ли с ними в порядке? И самое главное: звонил ли папа? Надеюсь, что тетя Оля позвонила папе и сообщила ему о том, что мама готовится к родам.

Я позвонила маме, в надежде на ответ.

«Надеюсь, я ее не отвлекаю».

– Мамочка, привет! Как ты?

– Варюшка, все хорошо. Братик у тебя родился. Богатырь!

– Ах, я так рада! – с облегчением выдохнула я. – На папу похож?

– Да.

Я улыбнулась.

– Папа не звонил?

– Звонил. Обещал приехать. Тебе от него привет.

– Все так же занят.

– Да.

– Понятно, – сникла я. – Не отказалась бы встретиться с ним. Погулять в парке, либо сходить в зоопарк. Скучаю по нему. Жалко, что не получается видеться с папой чаще.

– Не расстраивайся. Уверена, Денис приедет и обязательно посвятит весь день тебе.

– Это было бы замечательно! Мам, извини, у меня сегодня не получится к тебе зайти. Сегодня занятие по танцам.

– Конечно, иди на танцы, ни в коем случае не пропускай занятия.

– Конечно, не волнуйся. Поцелуй за меня Егорку. Приду к вам завтра. Перемена скоро закончится, мне пора. Пока.

– Пока. Желаю хорошо провести время.

– Спасибо!

Вот прозвенел звонок с последнего урока, и я счастливо выбежала из кабинета музыки, чуть не столкнувшись с мальчишкой со светло-русыми волосами и глазами цвета настоящего сапфира.

– Прости, – пискнула я.

– Ничего страшного, – лучезарно улыбнулся мне мальчик. – Это кабинет музыки?

– Да, только урок закончился уже.

Меня покорила его белозубая улыбка и легкое отношение, с которым он говорил со мной. Я не заметила, как мое лицо озарила веселая и яркая улыбка.

– Правда? Как жаль.

– О, это ты новенький, о котором нам говорили? Я наслышана. Михаил, если не ошибаюсь? – подошла к нам Лика мило улыбаясь.

– Привет, – взглянул мальчик на Лику. – Да, меня зовут Миша, а тебя?

– Анжелика, – томно произнесла с улыбкой девочка, поправляя светлые локоны.

– Ладно, я пойду.

На меня никто не обратил внимания. Лика вызвала интерес у симпатичного мальчишки, строя ему глазки и хихикая над его шутками.

Я тяжело вздохнула: сразу уразумела то, что Лика делает вид, будто бы ей симпатизирует новенький. Тем более, она видела, что Миша мне понравился.

Ровно в пять вечера я вошла в студию Ксении Александровны. Во мне все отдавалось трепетом от предвкушения долгожданного занятия.

– Варя, здравствуй, дорогая, – обняла меня хореограф.

– Я так рада видеть вас! Как отдохнули?

– Отлично! Ладно, у меня для тебя сюрприз. – Я видела в миндалевых глазах Ксении Александровны азарт и готовность экспериментировать.

– Какой? Интересно послушать! – затаила я дыхание от предвкушения чего-то необычного и волшебного.

– С сегодняшнего дня ты танцуешь в паре! – хлопнула в ладоши Ксения Александровна. – Я нашла для тебя партнера!

Я смотрела на учительницу немигающим взором, и когда до меня дошли слова хореографа, я весело звонко рассмеялась.

– Ура! Я очень рада! Когда он придет? Мне не терпится с ним познакомиться!

В дверь студии постучали, и Ксения Александровна ответила:

– Войдите!

Я смотрела на дверь. Вот она отворилась, и в студию вошел Михаил!

Ахнула от удивления.

– Ты!

– О, значит, вас знакомить не надо – вы уже знакомы, я погляжу! – улыбнулась учительница, оглядев нас.

– Мы в одном классе учимся, я так понял, но не знаю твоего имени. – Лицо мальчика озарила улыбка.

– Варвара, – представилась я, невинно улыбнувшись. – Можно просто Варя.

– Рад знакомству, – протянул мальчик руку для рукопожатия.

Я покраснела, пожала ладонь.

– Значит, ты танцуешь? Буду рад, если мы с тобой подружимся в профессиональном плане.

– Я тоже рада познакомиться.

– Итак, ребята, встаём в исходную позицию, – требовательным тоном произнесла хореограф, хлопнув в ладоши.

Я смотрела в глаза Михаила, рука лежала на левом плече, правая – в ладони партнёра.

Зазвучали первые звуки вальса. Чувствовала всем телом каждое прикосновение Михаила, отдающееся во мне музыкой, разливаясь трепетным, щемящим сердце, волнением.

– Ты молодец, – похвалил меня Миша. – Давно занимаешься спортивными танцами?

– С трёх лет. – Залюбовавшись отблесками в его глазах, я не заметила, как оступилась и упала.

– Ты в порядке?

– Да. Спасибо. Мне лучше.

– У тебя правая нога кривая. И ещё танцуешь спортивные танцы? Куда тебе с кривыми ногами в мир танцевального бизнеса! Криволапка. Чуть ноги мне не отдавила! Ксения Александровна, я отказываюсь танцевать с этим ничтожеством!

– Миша, Варя тебе ничего не сделала, чтобы к ней так относиться.

– Ксения Александровна, все в порядке. Я уже привыкла. Меня с трёх лет не воспринимают всерьез, считая ничтожеством и бездарностью. – Я встала с пола, опираясь на руку учительницы. – Но я считаю по-другому. Да, я ребенок с ограниченными возможностями, но все равно, несмотря ни на что, пойду к своей цели и спустя определенное время вам всем докажу, чего стою! – Я смотрела на мальчика прямым решительным взглядом и на моем лице заиграла бесстрашная улыбка.

Глава 7

– О, дружбан! – обнял меня Генка. – Как лето провел? На огород катался с родаками?

– Нет, ездил в летний лагерь «Лесная сказка» на две недели по путевке. Обрел новых друзей и понял, что кроме книг существует еще много интересных вещей: футбол, теннис, боулинг – игры, в которые можно играть в команде. Мне понравилось в лагере. Также гостил у дедушки с бабушкой. Дед научил меня ловить рыбу.

– Здорово! А в боулинг как играть? А я вот никуда не ездил. Все лето дома просидел.

– Не удивлюсь, если за компьютером. В боулинг – там нужно кидать большие круглые шары и попадать в кегли. Если ты в них попадешь и выбьешь все, то называется «страйк».

– Здорово! Сходим, может, как-нибудь с предками, оторвемся? Я тоже, между прочим, маме помогал!

– Можно! Я бы не отказался сыграть еще раз! Хорошо-хорошо! – похлопал я по плечу Генку, пытаясь успокоить друга. – Ха! Тебя от компа за уши не оттащишь.

– Кстати, а девчонки там были?

– Конечно, как без девочек? Разумеется, были.

– Обменялся номерами? Электронной почтой?

– Не-а!

– Почему?

– Зачем? Мне без них хорошо.

Мы шли, не спеша, к школе. По пути встретили Пашку.

– О, ребята! Привет! Как лето прошло?

– Нормально, – ответил Генка, пожав плечами.

– Отлично! – засмеялся я. – А у самого как лето прошло?

– Думал, что со скуки помру, – вздохнул Паша. – Первые два месяца отец таскал на дачу, так что кроме грядок ничего не видел. Ладно хоть в августе меня отправили к тетке в Тюмень, там хоть горячие источники есть.

– Значит, так себе. Сочувствую.

– Ты? Сочувствуешь? – усмехнулся Паша. – Сам, небось, в ресторане у папочки проработал.

– Я? Нет. Мне девять лет, кто меня возьмет на работу?

– Папочка и устроит.

– Ты дурак? Понимаешь, что говоришь? Зачем моему отцу лишние проблемы? Работать можно лишь с четырнадцати лет! Мне мама об этом говорила.

– Ясно.

– Идем, скоро уроки уже начнутся! Не могу поверить, что прошел уже целый год и мы с тобой в третьем классе!

– Здравствуйте, Наталья Васильевна! – поздоровались мы с классной руководительницей, когда к нам подошла женщина и открыла дверь.

– Итак, здравствуйте, третий «А», рада вас всех видеть! Надеюсь, вы хорошо провели летние каникулы и готовы к новому учебному году.

– Конечно, мне, например, интересно, что у нас дальше, – улыбнулся я.

– Ох, тоска, – в отличие от меня простонал Пашка. – Как же неохота учиться! Я бы сейчас не отказался погонять с ребятами в футбол!

– Скворцов, футбол, конечно, хорошо, но этим ты можешь заняться после учебы. В школе открыли несколько секций, там есть и футбольный клуб. Если хочешь гонять мяч по полю – записывайся к нашему физруку Геннадию Ивановичу.

– Илюх, давай со мной за компанию? – шепнул мне Пашка.

– Почему бы и нет? Футбол я люблю. Договорились.

– Тогда и я с вами, ребята, – расплылся в улыбке Генка. – Все равно собираюсь в кружок рисования записываться.

– Зачем? Там же одни девчонки! – удивился Пашка.

– Не скажи. Мальчишки тоже есть. Мама говорит, что у меня талант к рисованию.

– Круто!

Наталья Васильевна постучала указкой по столу и попросила тишины:

– Скворцов, Себастьянов и Федосеев прекратите разговоры! Продолжим урок.

На середине урока в класс, постучавшись, вошла завуч Людмила Петровна.

– Извините Наталья Васильевна, что прерываю вас на середине урока, – извиняющимся тоном произнесла она.

– Все в порядке, Людмила Петровна. Что-то произошло?

– У меня для ваших подопечных есть предложение: дети не желаете съездить вместе с параллельным третьим «Б» на экскурсию в музей? Николай Васильевич предложил экскурсию по Москве.

– Здорово! Я согласен! – быстро согласился Пашка. – Ребята, вы едете? – спросил он нас.

Мы с Генкой переглянулись.

– Людмила Петровна, а Варя поедет? – поинтересовался я.

– Да, Кудрявцева согласилась. Зоя Сергеевна с радостью ее отпустила.

– Тогда я спрошу у мамы. Мне самому хочется в Москву.

– Наталья Васильевна, напишите список учащихся вашего класса. Экскурсия состоится десятого сентября. На поездку нужно принести по две тысячи рублей.

– Хорошо, спасибо вам, что сообщили.

– Илюх, идем? – спросил меня Генка, закинув на плечо рюкзак.

– Ты иди, я тебя догоню.

– Ладно, я тебя на улице жду.

Как только за другом захлопнулась дверь класса, я подошел к учительнице и нерешительно спросил:

– Наталья Васильевна, извините, у меня к вам вопрос.

– Слушаю тебя. Ты не понял тему урока?

– Нет, по теме я понял. У меня другой вопрос. Несколько дней назад прочел в интернете статью про «самоанализ дня» и «анализ дня», только я ничего не понял из этой статьи. Поможете мне разобраться с этим?

– Конечно, я с радостью тебе помогу разобраться, – улыбнулась мне учительница. – Начнем с «анализа дня». «Анализ дня» – это то, что ты понял за день. Например, по истечении дня ты записываешь в блокноте все события, которые произошли с тобой за день. Например, ты с друзьями сходил в цирк. Какие впечатления получил? Опиши свои эмоции во всех подробностях. Либо прочел новую интересную книгу – подумай, о чем хотел сказать автор, когда писал ее?

– Кажется, понял, но я еще сам подумаю.

– Илья, как твои отношения с родителями?

– Хорошие.

– Чаще общайся с родителями, особенно с мамой. Радуйся каждой минуте, каждой секунде, находясь рядом с ними, потому что время бежит быстро. Ты не успеешь оглянуться, как станешь взрослым, а твои родители – пожилыми людьми. Береги их, хорошо? Вот, что значит «самоанализ дня».

– Хорошо! Спасибо, что объяснили.

– Илья, запомни: время быстротечно, и мы сами решаем, как его провести. Живи не «завтрашним днем», а «сейчас», принимай все подарки судьбы, которые она тебе преподнесет, и будь благодарен за это. Постарайся совершить больше хороших дел и благодаря им проводи «Анализ дня». Этот самоанализ дня тебе здорово поможет в ближайшем будущем, по крайней мере, я на это надеюсь.

– Хорошо, я постараюсь, Наталья Васильевна. До свидания.

– До свидания, Илья, и не забудь сообщить маме об экскурсии.

Я кивнул и вышел из класса.

Заметил краем глаза, как из двадцать пятого кабинета вышел параллельный третий «Б» класс. Искал знакомые темные волосы, всегда аккуратно заплетённые в длинную косу; сосредоточенные, но такие грустные голубые глаза и еле заметную приятную улыбку Вари. Но, к моему огромному сожалению, не смог ее найти и в моем сердце екнуло. «Странно… Она всегда выходила последняя из класса. Вся такая поникшая и потерянная, и будто что-то высматривала, сосредоточенно сжав при этом губы, которые она нервно кусала, отчего они иногда начинали кровоточить».

От глубокого разочарования я не заметил, как сжал со всей силы Генкино плечо. Меня вывел из грёз громкий крик друга. Генка во все свои глаза смотрел на меня, а безмолвный взор говорил: «Что ты делаешь? Мне же больно!».

– Прости, я задумался, – извиняясь, сказал я, убирая ладонь с плеча.

– О чем это?

– О Варе. Интересно, где она.

– Зачем она тебе? Влюбился, что ли?

– Не говори глупостей. Она моя подруга.

– «Подруга»? Я думал, она тебе нравится.

Я промолчал. Сам не знал ещё, что такое любовь и с чем ее едят. Конечно, перечитал на эту тему в течение года множество различных книг. Несколько из них меня зацепили захватывающим и интригующим сюжетом, а другие насмешили. Ну, а некоторые я совершенно не понял, но все равно не пожалел о потраченном времени, потому что, ознакомившись со статьей, рукописью, я проникся к автору. Что хотел донести до читателя автор, и какой для писателя либо журналиста нелегкий труд описать свои мысли и эмоции для того, чтобы читатель понял каждое слово.

Но меня больше заинтересовали обложки и оформления книжных изданий, не важно роман это, либо сборник рассказов или очерк. «Интересно, как называется профессия человека, который делает обложки для книг? А также исправляет в них ошибки? Интересно, мама знает, если поинтересоваться насчёт этого? Решено. Сегодня после уроков подойду к маме и спрошу».

– Ну, что с тобой? С утра сам не свой, – расспрашивал меня друг, видя мой понурый и задумчивый взгляд.

Я сидел за столом, ел макароны по-флотски. Мыслями был далеко. «Куда же делась Варя? Может, заболела? Она так и не появилась в школе.… Позвоню ей сегодня, узнаю, не случилось ли что». – И приняв окончательное решение, заулыбался и начал есть, жмуря глаза от удовольствия.

– Ты точно в порядке? – спросил обеспокоенно Генка, подставив руку под голову, не отрывая от моего улыбающегося и жмурившегося лица любопытного взгляда своих темно-серых глаз.

– Да, я в норме, – заверил я с загадочной улыбкой на губах, отодвигая опустевшую в два счета тарелку. – Вкусно было. Вот, подкрепились, можно и продолжить учить уроки, – подвёл я итог, вставая из-за стола. – Пошли на урок, – позвал я Гену, повесив сумку на плечо.

Я всегда ходил в школу в костюме. И сейчас был одет в черный костюм и белую рубашку. Мне пришлось полюбить такой стиль, тем более что папа приучил так одеваться. Ведь я сын самого Владислава Себастьянова – владельца ресторана «Магнолия», и отец мечтает оставить свой бизнес мне, как законному наследнику. Он поставил меня перед четким фактом ещё два года назад. Правда, я тогда не особо его понял, что он имел в виду, поэтому спросил маму. Она мне объяснила, что означают слова отца. В качестве примера привела свою ситуацию, но перевела в детскую форму, чтобы я понял.

Но я, если честно, не горю желанием иметь собственный бизнес. Чувствую, что это не моё. Не родное. Любимое дело, как мама говорит, должно приносить счастье, а не чувство, словно ты находишься в оковах, которые не дают свободно дышать.

На большой перемене я выловил язвительную блондиночку и схватил ее за руку.

В голубых глазах девочки мелькнуло удивление.

– Чего тебе? – нахально спросила Лика, попытавшись вырвать руку из моей ладони, безразлично смотря мне в глаза.

– Ты не знаешь, что с Варей? Давно видела ее?

– А, ты про четырехглазую… – разочарованно протянула Лика, с любопытством в глазах разглядывая меня.

– Не обзывайся.

– Да кто обзывается-то? Сдалась мне твоя хромоножка! Не знаю я, где она, понятно?! Неделю уже не появляется!

«Что же произошло?»

– Слушай, Лика, скажи мне, почему ты так пренебрежительно относишься к Варе? Она же твоя одноклассница. Она, наоборот, хочет с вами подружиться, завести друзей. Гулять, общаться, смеяться.

Увидел, как спокойное милое личико Вариной одноклассницы напряглось, а голубые глаза превратились в щелочки.

– Ты что, ботаник, учить жизни меня вздумал?! Не лезь не в своё дело, я тебя умоляю! Мне от предков вполне хватает нравоучений!

– Что тут у вас? – поинтересовалась подошедшая подруга, окинув меня оценивающим взглядом.

– Привет, Рай. Да вот учит меня жизни, прикол, да? Смешно, – скептически оглядела меня Лика.

– Серьезно? Невероятно!

– А ещё хочет, чтобы мы подружились с овцой!

– А, ты про ту девчонку, которая косолапит? А на фиг нам с ней дружить? Сам дружи, если хочешь. Убогие тянутся к убогим.

– Это вы убогие и никчемные тупые куклы! – прокричал в гневе я.

– Ой, Лик, смотри, а наш ботаник, оказывается, влюбился в клушу!

Я сжал пальцы в кулаки так, что услышал хруст.

– Девочки, почему вы такие злые? Почему вы не можете стать с Варей друзьями? – я начал плакать, продолжая отчаянно сжимать кулаки. – Вы всегда привыкли смотреть на людей поверхностно, не вглядываясь в самую глубину души, потому что думаете, что он не достоин вашего внимания лишь только потому, что отличается от вас. Да, не спорю: Варя на самом деле отличается от нас, здоровых детей, несмотря на то, что она ребенок с ограниченными возможностями, но это нисколько не мешает ей быть счастливой. Да, ей приходится несладко, когда она слышит обидные слова, которые задевают ее намного сильнее, чем нас. Варя намного сильнее переживает насмешки окружающих ее школьников.

Я надеялся, что Варины одноклассницы смогут понять меня. В груди возникло ощущение, словно стучусь в глухую непроницаемую стену. Пытаюсь достучаться до Лики. При этом надрывая голос до хрипоты.

Подруги переглянулись и, дождавшись, когда я закончу тираду, звонко рассмеялись, отчего их звонкий, словно колокольчик смех разлетелся по школьному коридору.

– Ясно, какие вы бесчувственные, – вздохнул я, развернулся и побежал в сторону первого этажа. Мне было очень больно. Мое сердце болело за Варю.

***

– Ммм, а он ничего. Умный, – изрекла Лика.

– Эй, подруга, ты нормально себя чувствуешь? – пристально посмотрела на подругу Рая, прикладывая ладонь к ее лбу.

– Перестань, Рай! Я в норме!

– Лика, ты сегодня реально странная. То кричишь, то смеешься, то задумчиво и мечтательно прикрываешь глаза.

– Нормальная я! – сказала Лика.

«Лика, Лика! Приди в себя! Он же ботаник! Для него нет ничего важнее книг. Хотя, если так посмотреть, то этот ботан меня заинтересовал», – пыталась таким образом прийти в себя третьеклассница.

Девочка похлопала себя по раскрасневшимся щекам.

– Блин, что со мной такое? Аллергия, какая что ли? – не смогла взять в толк Лика.

– Лика, тебе домой надо. А еще лучше в больницу. Неважно выглядишь.

– Ты права. Пойду домой. Пока.

«Как же не хочу идти домой.… Видеть лицо выпившей матери, которая за два года из красивой и успешной молодой женщины превратилась в «старуху». А ведь все было отлично. Я, мама и отец – счастливая семья.

В один из летних деньков, пока мама отдыхала на курорте по путевке, которую ей оплатили в строительной фирме, а я беззаботно проводила время в детском лагере «Незабудки», к отцу заявилась с ребенком его первая любовь и сообщила ему, что он отец мальчика. Конечно, он всегда мечтал о сыне! Даже маму просил еще родить ему сына, но, к сожалению, по заключению врачей она не могла больше иметь детей».

Лика вспоминала все это и рыдала. Как она приехала из лагеря и, заметив плачущую маму, спросила, почему она плачет. Мать, конечно, рассказала дочери о том, что отец ушел из семьи и что у Лики есть младший брат.

– Брат? У меня? – Лика не поверила словам матери.

Тогда она не особо могла понять ситуацию. До тех пор, пока вечером, гуляя с мамой по парку, сама не встретила отца с женщиной. Они держали мальчика за руки. Он улыбался, а они переговаривались.

– Папа! – крикнула Лика и, вырвавшись из рук матери, подбежала к отцу и крепко обняла, цепляясь руками за ткань футболки.

– О, дочка, здравствуй. Как дела?

– Нормально. Почему ты ушел? Давай вернемся!

– Прости, котенок, но я не могу. У нас с Людой сынок болеет.

– Болеет? – Лика непонимающе вгляделась в лицо мальчика. Ну, да, похож на папу.

– Верно.

– Значит, ты нас больше не любишь? Любишь его?

– Лика, ты моя дочь и я тоже люблю тебя.

– Конечно! Ври больше! Ненавижу! – Лика подбежала к мальчишке и со всей силы толкнула его. Он упал и заплакал.

– Лика, извинись немедленно!

– Ага, разбежалась! Предатель!

– Жанна, успокой ее, иначе я за себя не ручаюсь.

– Не волнуйся, мы справимся и без тебя, а ребенка моего не трогай.

Да, мама хоть и сказала ему, что они справятся, но не вышло. Она начала выпивать, а бракоразводный процесс еще больше сломил ее, и в конечном итоге маму уволили с работы.

Как выяснилось позже, у брата эпилепсия и вдобавок еще и детский церебральный паралич левой ноги. Обида на отца так захлестнула девочку, что она опомнилась лишь первого сентября, когда пришла на школьную линейку. И первой, кого она увидела, это, конечно, безусловно, была первая любовь отца!

Лика вошла в класс. Подруги сообщили новость: у них новенькая. Лика пожала плечами и равнодушно ответила: «Мне все равно»

Дверь кабинета открылась, и вошли Людмила Петровна с девочкой, прихрамывающей на правую ногу. Увидев девочку с тем же заболеванием, как у её сводного брата – очередная волна обиды захлестнула ее, и Лика уже собралась крикнуть: «Вы, что издеваетесь? Почему именно в наш класс?», но в последнюю минуту промолчала.

– Дети, меня зовут Людмила Петровна и я завуч школы №39. С сегодняшнего дня с вами будет учиться Кудрявцева Варвара. Надеюсь, вы с ней подружитесь.

Лика рассматривала девочку и тут на ее лице появилась ехидная улыбочка:

– Людмила Петровна, не волнуйтесь, мы с радостью с ней подружимся! Правда, девочки?

Темноволосая с рыжеволосой кивнули:

– Конечно!

– Вот и славно, девочки. Я на вас рассчитываю.

И с первого дня Лика решила превратить жизнь новенькой в настоящий кошмар.

Она издевалась вместе с подругами над Варей, таким образом пытаясь сорвать на ней злость, скопившуюся за день. Конечно, Лика понимала, что девочка здесь не при чем, но остановиться уже не могла, и уже каждое утро, как только замечала вдали девочку, идущую неспешной походкой и прихрамывающую на правую ногу, новый приступ злости охватывал ее.

Вот и сегодня она не смогла сдержаться, и очередная выходка закончилась походом в кабинет директора. Он мерил комнату шагами, читал нотации.

– Соколова, мне твои выходки уже надоели. Что ты вытворяешь? Зачем облила Варю обедом в столовой?

– Я ничего не сделала!

– Я вызываю твою маму в школу!

– Вызывайте, только она не пойдет. И отец тоже. Им обоим нет до меня дела.

– Хорошо, тогда бабушку.

Лика моментально побледнела:

– Только бабушку не нужно! У нее сердце больное! Я прошу вас, Николай Васильевич!

– Ладно, тогда сходишь на пару лекций к Людмиле Петровне.

– Ха! Вот к ней – увольте!

– Не трогай Варю. Она тебе ничего плохого не сделала, чтобы так жестоко с ней поступать.

– Да-да, конечно.

Дома мать спала пьяная, Лика тяжело вздохнула. В холодильнике девочка ничего не нашла: все деньги мать вновь пропила.

– Алло, ба, привет! Как ты?

– Привет, Лика, солнышко. У тебя все хорошо?

– Можно я у тебя переночую? А то к подруге идти как-то стремно.

– Конечно, приходи. Я оладушек напекла.

– Отлично! Скоро буду!