Лука Витиелло

– Могло быть хуже, – изрек Маттео, улыбаясь еще шире. – Она могла оказаться уродиной. Но блядь, твоя маленькая невестушка – это мечта. Это платье. Это тело, волосы и лицо. – Маттео присвистнул.

Меня зло взяло. Мы с Маттео часто обсуждали баб словами и похлеще, но это совсем другое дело.

– Она – ребенок, – бросил я небрежно, скрывая раздражение. Маттео только повод дай как следует меня позлить.

– По мне, она не похожа на ребенка, – сказал он, поцокал языком и ткнул в бок Чезаре. – Что скажешь? Лука ослеп?

Чезаре повел плечами, бросив на меня осторожный взгляд.

– Я ее особо не рассматривал.

– А ты, Ромеро? У тебя со зрением все в порядке?

Ромеро поднял голову, но тут же снова уткнулся взглядом в свой стакан. Я сдержался, чтобы не улыбнуться.

Маттео.

– Блядь, Лука, ты сказал своим людям, что отрежешь им члены, если они посмотрят на эту девушку? Ты пока не женился на ней.

– Она моя, – тихо напомнил я, свирепо уставившись на Маттео. Мои люди меня уважали, но спорить с Маттео – дохлый номер. Не то, чтобы у меня были причины для беспокойства. Он никогда не положит глаз на мою женщину.

Маттео покачал головой.

– В течение следующих трех лет ты будешь в Нью-Йорке, а она здесь. Ты не всегда сможешь следить за ней, или ты собираешься выяснять отношения с каждым мужчиной в Синдикате? Ты не можешь отрезать всем им причиндалы. Возможно, у Скудери есть на примете несколько евнухов, которые могли бы за ней следить.

– Я сделаю все, что в моих силах, – ответил я, взбалтывая виски в стакане и задумавшись над словами Маттео. Мне не понравилось то, что я услышал. Не нравилась мне мысль о том, что я буду так далеко от Арии. Три года – долгий срок. Она красивая и ранимая, – опасное сочетание в нашем мире.

– Чезаре, найти тех двух идиотов, которые должны охранять Арию, – приказал я.

Чезаре вышел и десять минут спустя вернулся вместе с Умберто и Раффаэле. Скудери вошел вслед за ними, вид у него был разъяренный.

– Что это значит? – поинтересовался он.

– Я хочу поговорить с людьми, которых выбрали вы, чтобы защитить то, что принадлежит мне.

– Они хорошие солдаты, оба. Раффаэле – двоюродный брат Арии, а Умберто работает на меня почти двадцать лет.

Я проверю обоих.

– Я предпочитаю сам решать, могу ли им доверять. – Я подошел к Умберто. Он был почти на голову ниже меня. – Я слышал, что ты хорошо управляешься с ножом.

– Он лучший, – влез Скудери. Мне хотелось заставить его заткнуться раз и навсегда.

– Не так хорошо, как ваш брат, если верить слухам, – ответил Умберто, кивнув в сторону Маттео. Тот ответил ему акульей ухмылкой. – Но лучше, чем любой другой мужчина Синдиката, – признался Умберто.

Маттео, без сомнения, лучше всех владел ножом.

– Ты женат? – задал я следующий вопрос. Хотя брак никогда не останавливал мужчин от измен.

– Двадцать один год.

– Большой срок, – посочувствовал Маттео. – Ария, должно быть, кажется чертовски аппетитной по сравнению с твоей старой женой…

Я бросил на Маттео предостерегающий взгляд. Неужели нельзя хоть секунду подержать язык за зубами?

Умберто потянулся к кобуре на поясе. Я положил руку на пистолет, встретившись взглядом с Умберто. Он прочистил горло.

– Я знаю Арию с момента ее рождения. Она – ребенок. – В его голосе слышалась обида.

Если он думал, что таким образом вызовет во мне чувство вины, значит он еще глупее, чем я думал.

– Но скоро уже не будет им.

– Она всегда будет ребенком в моих глазах. И я верен своей жене, – добавил Умберто, свирепо зыркнув на Маттео. – Если ты еще раз оскорбишь мою жену, я попрошу у вашего отца разрешения бросить тебе вызов в бою на ножах, чтобы защитить ее честь, и тогда убью тебя.

Этот день для Маттео стал бы самым лучшим. Для него ничто не могло сравниться с кровопролитной дракой на ножах, вероятно, даже женщины не доставляли ему такого удовольствия.

– Можешь попробовать, – оскалился Маттео, – но ничего у тебя не выйдет.

Умберто угрозы не представлял. Ни для Маттео, ни для Арии. Я мог сказать, что он по-отечески защищал ее.

– Я думаю, что ты подходишь, Умберто.

Я повернулся к Раффаэле. Если бы мы находились в Нью-Йорке, я уже пустил бы пулю ему в лоб. Возможно, он считал, что никто не заметил, какие взгляды он бросал на Арию, когда думал, что на него не смотрят. Я подошел к нему вплотную, и ему пришлось задрать голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Он пытался хорохориться, но меня не проведешь. Я чувствовал его страх. Отлично.

– Он член семьи. Ты действительно собираешься обвинить его в том, что он интересуется моей дочерью? – опять вклинился в разговор Скудери.

– Я видел, как ты смотрел на Арию, – сказал я Раффаэле. У него нервно забегали глазки.

– Как на сочный персик, который не прочь укусить, – с чересчур явным удовольствием поддакнул Маттео.

Рафаэле, как бесхребетное чмо, – впрочем, он такой и есть – попытался заискивающе заглянуть в глаза Скудери. Я знал таких, как он. Они утверждались за счет слабых, особенно за счет женщин, потому что только так могли почувствовать собственную власть.

– Не смей отрицать! Я узнаю похоть, когда вижу ее. И ты хочешь Арию, – прорычал я. Раффаэле отрицать и не пытался. – Если я узнаю, что ты снова смотришь на нее, если узнаю, что ты находишься с ней в комнате наедине… если узнаю, что ты коснулся ее руки, я убью тебя.

Раффаэле побагровел.

– Ты не член Синдиката. Никто тебе ничего не расскажет, даже если я ее изнасилую. Я мог бы откупорить ее вместо тебя. Может, даже сниму фильмец для тебя.

Я вцепился в этого ублюдка и повалил его на пол. Прижав мордой в пол, уперся коленом ему в спину. Мне хотелось переломить пополам позвоночник и оторвать к черту его яйца. Чтобы он больше и думать не смел использовать в одном предложении слова «изнасилование» и «Ария».

Раффаэле вырывался, изрыгая проклятия. Он походил на назойливую муху – такой же бестолковый и мерзкий. Не достоин и пыли у меня под ногами. А чтобы он даже думать не смел касаться Арии… я вытащил нож и крепко прижал его запястье.

По хорошему он заслужил, чтобы ему отрезали яйца и член. Но здесь не моя территория. Поэтому я посмотрел на Скудери, ожидая разрешения.

Скудери кивнул, и больше не медля я рубанул ножом по мизинцу Раффаэле, отсекая плоть и кость и наслаждаясь его воплями.

Раздался женский крик, эхом отражаясь от стен.

Я отпустил Раффаэле и поднялся. Он громко всхлипывал и как ребенка баюкал свою покалеченную руку. Отвратительное зрелище. Ромеро с Чезаре схватились за оружие.

Скудери открыл потайную дверь, за которой оказались Ария и ее рыжеволосая сестра.

– Конечно, – прошипел Скудери. – Стоило догадаться, что тебе мало неприятностей.

Он выдернул рыжую из объятий Арии. Вытащив на середину гостиной, поднял руку и дал ей увесистую пощечину. Я крепче сжал рукоять ножа.

А потом этот мудак подошел к Арии и снова занес руку для удара. Внутри меня все обожгло вспышкой ярости. Моя.

Я остановил его руку, поймав ее за запястье. Пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы не воткнуть окровавленный нож ему в живот, чтобы посмотреть, как эта свинья будет истекать кровью.

Краем глаза я заметил, что Умберто уже достал нож, а Скудери потянулся к кобуре. Маттео, Ромеро и Чезаре тоже встали с оружием наготове.

Мне ненавистно было говорить то, что я должен был сказать в этой ситуации.

– Я не собирался проявить неуважение, но Ария больше не в вашей зоне ответственности. Вы потеряли свое право наказывать ее, когда сделали моей невестой. Теперь она моя.

Скудери зыркнул на кольцо на пальце Арии, говорящее о том, что отныне она моя. Когда он кивнул, я отпустил его руку.

– Это правда. – Он отступил от меня и махнул в сторону Арии. – Тогда, может, ты окажешь честь и вобьешь в нее немного здравого смысла?

Я посмотрел на Арию. Она побледнела. С ужасом опустила взгляд на нож в моей испачканной кровью руке, а затем снова заглянула мне в глаза и застыла. Мне противна была сама мысль о том, чтобы поднять на нее руку. Что за мужик, который бьет женщину? Тем более такую как Ария? Нет, стоило мне лишь подумать об этом, как от бешенства глаза застилало красной пеленой. В ней веса раза в полтора меньше, чем во мне. Невинная, беззащитная.

– Она не ослушается меня.

Скудери состроил чертовски недовольную мину. Как будто мне не похуй.

– Ты прав. Но Ария будет жить под моей крышей до свадьбы, и поскольку честь запрещает мне поднимать руку на нее, придется найти способ, чтобы она подчинилась мне. – Он еще раз ударил сестру Арии, и мне опять захотелось остановить его, но я не имел права вмешиваться. – За каждую ошибку, Ария, твоя сестра будет принимать наказание вместо тебя.

Ария выглядела так, будто предпочла бы, чтобы наказали ее, а не сестру. Она слишком наивна и добра для человека вроде меня.

Скудери обратился к телохранителю:

– Умберто, отведи Джианну и Арию в их комнаты и проследи, чтобы они оставались там.

Умберто спрятал нож в чехол и увел девочек. На меня Ария больше не взглянула.

Раффаэле все еще продолжал подвывать, прижимая к себе руку и распустив нюни, как ебучий слизняк. Так ему и надо. Маттео протянул мне салфетку. Я попытался оттереть руки и нож. Понадобится вода с мылом, чтобы отмыться дочиста.

– Надеюсь, ты оградишь Арию от мужского внимания, – холодно сказал я, не сводя со Скудери жесткого взгляда. – Чтобы духу его не было рядом с ней. Если услышу, что кто-то даже посмотрел на нее как-нибудь не так, ничто не помешает мне развязать такую кровавую бойню с Чикаго, что ты и представить себе не можешь. Я не делюсь тем, что принадлежит мне, а Ария моя. Только моя. С этого дня она под моей защитой.

Скудери поджал губы, понимая, что Фиоре придет в ярость, если перемирие закончится из-за того, что Скудери не смог обеспечить сохранность собственной дочери.

– Не волнуйся. Она под надежной защитой. Я уже говорил: она учится в католической школе и никогда не остается наедине с мужчинами.

Я встал на одно колено рядом с Раффаэле. Он отпрянул, в его глазах читался животный ужас. Наклонившись ближе, я прорычал:

– Это еще цветочки. Эта боль – хуйня по сравнению с той мукой, что ждет тебя, если еще раз приблизишься к Арии. Если ты хоть волос ее заденешь, – голос у меня дрожал от злости, – один чертов волосок, и я засуну тебе в задницу нож и буду долго трахать, пока ты не истечешь кровью. Усек?

Он судорожно закивал.

– Я хочу это услышать.

– Я ее не трону, – выдавил он, с таким выражением на лице, будто его вот-вот вырвет мне на ботинки.

Я поднялся и с отвращением отошел подальше от этого жалкого труса.

– Нам пора, – подытожил я.

– Я провожу вас, – дребезжащим голосом сказал Скудери.

Мы с Ромеро, Чезаре и Маттео пошли вслед за ним. Прощаясь, никто не стал пожимать друг другу руки. Эти бесполезные расшаркивания оставим до свадьбы.

Вернувшись в отель, мы завалились в бар пропустить еще по стаканчику. Ромеро едва пригубил свой. Я задумчиво его рассматривал. Я знал его с детства. Они с Маттео почти ровесники, вместе ходили в школу. Он преданный солдат и надежный товарищ.

Заметив мой интерес к своей персоне, Ромеро нахмурился.

– Что-то случилось?

– Что ты думаешь об Арии?

Чезаре с Маттео тут же прекратили разговор. Ромеро напрягся, отставил в сторону свой стакан.

– Она станет твоей женой.

– Я не хочу, чтобы ты констатировал очевидное. Хочу услышать твое впечатление о ней.

– Она застенчивая и послушная. Воспитанная. Не думаю, что за эти три года доставит каких-то хлопот. – Он осторожно старался подбирать слова.

– Сейчас она миленькая. Через три года она станет сногсшибательной красоткой. Мне нужен человек, который будет ее охранять. Кто-то, кому я могу доверять, кто не позарится на то, что ему не принадлежит.

Ромеро, широко распахнув глаза, уставился на меня, сообразив, наконец, к чему это я. Маттео и Чезаре тоже удивились.

– Лука, – тихо сказал Ромер. – Если ты выберешь меня телохранителем Арии, клянусь, она будет в безопасности. И я никогда не посмею даже думать о ней неподобающим образом.

Маттео фыркнул.

– А вот клясться не надо. Чую, будет очень непросто не думать об Арии неподобающим образом.

Я строго посмотрел на Ромеро.

– Ты знаешь, я тебе доверяю и ты мой лучший солдат, но то, что сегодня я пообещал Раффаэле, относится к любому, кто ее хоть пальцем тронет.

Я обвел взглядом всех троих парней, ухмыльнулся и поднял руку, подзывая бармена. Они намек поняли.

Глава 4

Около 3 лет спустя

Маттео ввалился ко мне в пентхаус и помахал газетой. Отставив чашку с кофе, я выгнул бровь.

– С каких это пор ты интересуешься прессой?

Конечно, нам нужно быть в курсе политических событий, особенно в сфере законодательства, но для этого есть интернет. Или Маттео думает, что газета придаст ему больше шарма, как какому-нибудь ебучему бруклинскому хипстеру?

С него станется таскать с собой газеты, только потому что это модно.

Его ухмылка только усилила мои подозрения.

– Сегодня утром, пока валялся в постели и листал новости в интернете, наткнулся на интереснейшую статью и решил, что мне нужно ее материальное доказательство.

– И что там?

Маттео подошел и положил газету на стол передо мной. Как только я увидел заголовок и фото, от удивления брови у меня поползли вверх.

Вот та женщина, что захомутала самого завидного холостяка Нью-Йорка!

Под заголовком была моя фотография, а рядом – Арии.

Я ненадолго завис. Я не видел Арию последние три года, со дня нашей помолвки. В этом необходимости не было. Я посылал ей подарки на Рождество, годовщину нашей помолвки, День Святого Валентина и ее дни рождения – последний на ее восемнадцатилетие, которое было вчера.

На снимке Ария была до боли прекрасна. Фото не постановочное, как будто папарацци ее случайно поймал, поэтому взгляд был отстраненным.

В сопровождении Умберто и еще одного телохранителя она шла по чикагской улице и несла в руках несколько пакетов с логотипами бутиков. На ней было зимнее короткое серое пальто, белый свитер оверсайз, умопомрачительно короткая клетчатая юбка и серые замшевые сапоги до колен, подчеркивающие ее стройные ноги. Длинные светлые волосы рассыпались по плечам, и, боже правый, ее лицо… Не знаю, может, все дело в косметике, но оно казалось потрясающим.

– У тебя слюна капает. – Маттео наклонился у меня над плечом, заглянув мне в лицо. – Я метнул на него уничтожающий взгляд. – У него тоже. – И он ткнул пальцем в мужика на фото, который едва не свернул себе шею, глядя вслед Арии. Мне страшно захотелось выяснить, что это за хрен, найти и убить его, просто так, ради собственного успокоения. Но что-то подсказывало, что если наказывать каждого, кто заглядывается на мою невесту, то прольется море крови.

– Смею сказать, меня немного задело, что они не меня посчитали самым завидным холостяком Нью-Йорка. То есть, ты только посмотри на меня. – Маттео отошел подальше, чтобы я имел возможность полюбоваться им и его прикидом. На нем были чертовы байкерские ботинки, косуха и рваные джинсы!

– Тебе больше не надо беспокоиться. Тут написано, что меня теперь вычеркнули из списка, – сухо ответил я.

– Ты знал, что эта новость просочится в прессу?

Я покачал головой. Отец не говорил, когда именно выйдет заметка. Я пробежался глазами по статье, чтобы посмотреть, что они написали про Арию.

«Многочисленные пассии Луки Витиелло наверняка прольют немало слез, когда узнают, что наследник огромного состояния – по приблизительным оценкам в 600 миллионов долларов – больше не свободен».

– В своей статье они тебя даже наследства лишили, – сообщил я братцу. Состояние отца мы с ним унаследуем вместе, и оно оценивается в 700 миллионов долларов, но какая прессе разница – ста миллионами больше или меньше? Они как всегда не утруждали себя проверкой фактов.

«Его будущая жена Ария Скудери, как и следовало ожидать, американка итальянского происхождения, старшая дочь Рокко Скудери, владельца сети ресторанов».

Я чуть не поперхнулся. Рокко, конечно, приложил руку к нескольким ресторанам, но это не основное его занятие.

«Ходили слухи о его связях с преступным миром Чикаго, но они никак не подтвердились. То же самое можно сказать и о Витиелло. Хотелось бы узнать, как возник этот союз. Сальваторе Витиелло и Рокко Скудери от комментариев воздержались. Остается только гадать, как удалось Арии Скудери убедить наследника Витиелло отказаться от холостяцкого образа жизни».

Я свернул газету. Что за чушь!

Мобильный зазвонил, на экране появилось имя Грейс. Она прекрасно знала, что звонить мне можно только в крайнем случае. Встречи назначал я, и только я.

– Это звонок ярости, – хохотнул Маттео.

Я принял звонок, но не успел и слова сказать, как Грейс пронзительно завопила мне в ухо:

– Когда ты собирался мне сказать? – злым плаксивым голосом поинтересовалась она.

Маттео усмехнулся и допил мой кофе.

– Сказать тебе о чем?

– О том, что ты женишься, вот о чем!

– Это тебя не касается.

– Что?! – Она взвизгнула. – Мы уже три года трахаемся. Полагаю, я заслуживаю…

– Ни хрена ты не заслуживаешь, Грейс! Все так, как ты сказала. Мы трахались, да к тому же не только друг с другом, если мне не изменяет память.

Она замолчала.

– Если бы ты захотел, я была бы только твоей.

– Но я не захотел. Мне похуй, с кем ты трахаешься.

Маттео втихомолку посмеивался, вызывая во мне дикое желание запустить телефоном в его смазливую мордашку.

– Неужели ты думаешь, что после твоей женитьбы я просто позволю тебе как ни в чем не бывало и дальше меня использовать?

– Во-первых, я еще не женился. Во-вторых, раньше ты не была так щепетильна и спала с женатыми мужиками. И в-третьих, ничего в тебе нет особенного, так что насрать, продолжим мы с тобой трахаться или нет.

– Лука, – еще жалобнее заныла она. – Ты же это не всерьез. Может, позже встретимся и развлечемся?

Я сбросил звонок. У этой женщины совсем нет гордости.

– Ваша с Грейс драма в очередной раз скрасила мой досуг, – оскалился Маттео.

– Давай сходим в додзё. У меня чешутся кулаки стереть улыбку с твоего холеного личика.

Маттео хлопнул в ладоши.

– Превосходно.

Покачав головой, я зашел в лифт вслед за ним. Мне необходимо было как следует подраться, и дело не только в Грейс. В первую очередь я хотел выпустить пар и справиться с вожделением, которое мучило меня с тех пор, как увидел Арию.

Мне придется ждать еще целых шесть месяцев до того, как смогу прикоснуться к ее телу. Шесть бесконечно долгих чертовых месяцев.

Шесть месяцев спустя

– Лука, ты нервничаешь? – ухмыльнулся Маттео.

– Нет. Я никогда не нервничаю.

– Но ты не видел Арию три года. Что, если вживую она выглядит далеко не так горячо? Фотографию можно отфотошопить. И тогда ты увязнешь и всю оставшуюся жизнь будешь вынужден трахать уродливую телку.

Маттео был в своем репертуаре: получал удовольствие от того, что бесил меня.

– Ты несешь чушь.

Она была красавицей еще три года тому назад. Мне остается только догадываться, насколько сейчас она стала красивее. Фото в газете стали для меня самой мучительной пыткой, какую только можно представить. Пока Ария была несовершеннолетней, мне удавалось не думать о том, каково это – трахнуть ее. Но вот уже несколько месяцев подряд от каждого взгляда на ее фотографию в моих штанах становится тесно.

Мы подошли к двери гостиничных апартаментов, где остановилась Ария. Я огляделся в поисках телохранителя, который должен был не спускать с нее глаз. Никого.

– Стоило еще тогда отправить тебя охранять Арию, – прежде чем постучать, пробормотал я, обращаясь к Ромеро.

Мы услышали легкие шаги, и дверь распахнула девочка со светло-русыми волосами в рокерском прикиде. Она явно хотела впечатлить меня тощими бедрами и только начавшей формироваться грудью. Ее имя я никак не мог вспомнить. Кажется, она самая младшая сестра Арии.

– Привет, Лука, – пропищала она, кокетливо улыбаясь.

Мне пришлось подавить улыбку. Неужели она действительно думает, что я не вижу, какая она малявка? И тут я вспомнил.

– Ты – Лилиана, маленькая сестра.

– Я не маленькая.

– Да, маленькая, – раздался знакомый нежный голосок. – Ступай к Джианне.

И вот она здесь. Проклятье! Три года назад она лишь подразнила обещанием красоты, но сегодня выглядела как ожившая гребаная влажная мечта. Копна длинных светлых волос, безупречно гладкая кожа, бесконечные стройные ножки и упругие сиськи. Мне не терпелось увидеть каждый дюйм ее чертовски прекрасного тела.

– Не знала, что мы встретимся в моем номере, – сказала с ноткой недовольства в голосе. Какой теплый прием!

– Ты не пригласишь меня войти?

Она отступила в сторону. Я дал знак Чезаре остаться снаружи, и мы зашли в номер. Маттео сходу направился к рыжей. Вечно его тянуло на приключения. А мой взгляд вновь притянуло чертовски горячее тело Арии. Еще несколько дней, и она будет моей. Не могу дождаться.

– Ты не должен быть здесь наедине с нами. Это неуместно, – проворчала Джианна.

Вот это верно сказано. Именно поэтому у них перед дверью должен находиться охранник.

– Где Умберто? Разве он не должен охранять эту дверь?

Ария пожала плечами.

– Он, наверное, вышел в туалет или покурить.

– Как часто он оставляет вас без защиты?

– О, все время, – усмехнулась Джианна. – Видите ли, Лили, Ария и я смываемся от него каждые выходные, так как постоянно спорим на то, кто привлечет больше парней.

Маттео оскалился, переглянувшись со мной. Я не мог понять, чему он так омерзительно радуется. Если бы мне пришлось провести с этой рыжей болтливой бестией чуть больше времени, у меня бы ум за разум зашел.

– Я хочу поговорить с тобой, Ария, – сказал я.

Конечно же, Джианна опять влезла, куда не просят.

– Я пошутила, ради Бога!

Девчонка попыталась встать между мной и Арией. К счастью, Маттео смог ее оттащить. Я очень надеялся, что вспышка восхищения в его глазах быстро потухнет.

– Отпусти меня, или я сломаю тебе пальцы, – прорычала Джианна.

Маттео поднял руки, широко улыбнувшись. Даже самый терпеливый святой не вынес бы этой парочки!

– Пойдем. – Я повернулся к Арии и легонько подтолкнул в поясницу. Она судорожно сглотнула и напряглась. Неужели она до сих пор меня боится? – Где твоя спальня?

Да, так и есть. Обычно я видел такое выражение на лицах своих врагов после того, как они попадали мне в руки.

Ария кивнула на дверь справа и я подтолкнул ее в этом направлении, стараясь не обращать внимания на то, как она задрожала от моего прикосновения. Меня это уже начинало всерьез бесить.

Конечно, последнее слово осталось за болтливой бестией.

– Я позову нашего отца! Ты не можешь сделать этого!

Как будто Скудери будет волноваться по этому поводу. Мы вошли в спальню, я захлопнул дверь за спиной Арии. Она смотрела на меня округлившимися, полными страха глазами.

– Джианна пошутила. Я даже ни с кем не целовалась, клянусь. – Сказав это, она восхитительно зарделась.

Так она из-за этого испугалась? Надо признать, хоть я и так это знал, собственнику внутри меня было приятно это слышать.

– Я знаю.

Ее чертовски манящие губы удивленно приоткрылись. Проклятье! Мне захотелось прижать ее к двери и поцеловать.

– Оу. Тогда почему ты сердишься?

– Я кажусь тебе сердитым?

Она вся была как открытая книга. Это должно будет облегчить мне жизнь.

– Ты не очень хорошо меня знаешь.

Она бросила на меня сердитый взгляд.

– Это не моя вина.

Это стало первым ощутимым вызовом от нее, и я был чертовски ему рад, потому что правда не смог бы жить с запуганной женой. Парень я не самый чуткий и очень быстро потерял бы терпение, если бы мне пришлось ходить вокруг Арии на цыпочках, будто она хрустальная.

Я подцепил ее подбородок большим и указательным пальцами. Она замерла, и вызов в глазах сменился беспокойством.

– Ты как пугливая лань в лапах волка. Я не причиню тебе вреда. – Я сделаю с ней много чего другого, но все это ей понравится.

Она сжала губы, явно мне не доверяя. Ария стала такой красавицей, и ее кожа под кончиками моих пальцев ощущалась как бархат. Неужели каждый дюйм ее тела будет таким же нежным? Я наклонился к ней для поцелуя, чтобы посмотреть, разрешит ли она мне. Женщины почти никогда мне не отказывали, но Ария не похожа на других.

Она распахнула глаза.

– Что ты делаешь?

Боже, ей обязательно вести себя так, будто я отморозок, который поймал ее в темном переулке?!

– Я не собираюсь брать тебя, если ты об этом беспокоишься. Я могу подождать еще несколько дней. В конце концов, я ждал уже три года.

На ее прекрасном личике вспыхнула ярость, и мне до чертиков понравилось это зрелище.

– В последний раз ты считал меня ребенком.

Она это помнит? Я пробежал взглядом по ее шикарному телу и ухмыльнулся.

– Но ты больше не ребенок.

Блядь! Я хотел ее больше чем, любую другую женщину, но ее испуганно заблестевшие глаза останавливали меня. Я наклонился ближе.

– Ты все усложняешь. Я не смогу тебя поцеловать, если будешь так на меня смотреть.

– Тогда, может быть, я подарю тебе такой взгляд в нашу брачную ночь, – с невинным видом сказала эта маленькая стерва. В эту игру могут сыграть двое.

– Тогда, возможно, я возьму тебя сзади, чтобы не видеть его.

Это была шутка, хотя слишком сладко было представлять ее идеальную задницу. Побледнев, Ария отшатнулась от меня, наткнувшись на чертову стену. Да что за хуйня! Неужели она действительно думала, что в нашу первую брачную ночь я брошу ее на кровать и возьму сзади? Не то, чтобы у меня не было в планах поставить ее на четвереньки, пока я буду в нее вдалбливаться, но с этим придется повременить. Судя по страху на ее лице, она правда верила, что я лишу ее девственности как животное.

Подавив раздражение, я сказал как можно спокойнее:

– Расслабься. Я пошутил. Я не монстр.

– Да неужели?

Какого хрена? Я пришел сюда не для того, чтобы меня оскорбляли. Если она хочет видеть во мне монстра, я с радостью продемонстрирую его. Я сердито посмотрел на нее.

– Я хотел обсудить с тобой вопрос твоей безопасности. Как только после свадьбы ты переедешь в мой пентхаус, Чезаре и Ромеро будут нести за тебя ответственность. Но я хочу, чтобы с этого момента Ромеро находился рядом с тобой.

– У меня есть Умберто, – нахмурившись, ответила она.

Ну да, конечно. Вот почему я смог зайти в их номер, и никто не попытался меня остановить?

– На мой взгляд, он слишком часто отлучается в туалет. Ромеро не оставит тебя.

– Он будет смотреть на меня, даже когда я в душе?

Ни за что на свете!

– Если я захочу.

Вызов вернулся с новой силой.

– Ты позволишь другому мужчине увидеть меня голой? Ты, должно быть, действительно доверяешь Ромеро, раз полагаешь, что он не воспользуется ситуацией.

Она приподнялась на цыпочки, пытаясь казаться выше, но все равно ее макушка едва доставала мне до плеча.

– Ромеро верен мне, – отозвался я и наклонился, пока наши глаза не оказались на одном уровне. – Не волнуйся, я буду единственным мужчиной, который когда-либо увидит тебя голой. Не могу дождаться.

Я окинул ее жадным раздевающим взглядом и, конечно, она сжалась, скрестила руки на груди, и вид у нее стал такой, будто вот-вот заревет. Что делать с плачущими женщинами, я понятия не имею.

– Что насчет Лили? – тихо спросила Ария. Если она не перестанет казаться такой до боли уязвимой, мне захочется ее утешить. Охуительное чувство, потому что утешать я не умею. – Она и Джианна делят со мной этот номер. Ты видел, что творит Лили. Она будет флиртовать с Ромеро. Она сделает все, чтобы достать его. Она не понимает, во что может вляпаться. Мне нужно быть уверенной, что она в безопасности.

– Ромеро не тронет твою сестру. Лилиана играет с огнем, но она маленькая девочка. Ромеро предпочитает женщин зрелых и опытных, – сказал я как можно убедительнее.

Ромеро я доверял. К своей работе он относился серьёзно, и как бы ни флиртовала младшая сестра Арии, все же она еще совсем ребенок. Я знал, что в мафии есть мужчины, которые не постеснялись бы воспользоваться девочкой такого возраста, есть те, кто только таких и предпочитает, но таким кускам дерьма нет места в моем окружении.

Ария уставилась на кровать, и я невольно задался вопросом, какие мысли бродят в ее хорошенькой головке. Пока мой собственный грязный мозг не начал подкидывать идеи того, что я мог бы сделать с Арией на этой самой кровати, я выпалил:

– И да, кое-что еще. Ты принимаешь таблетки?

– Конечно нет. – Было почти мило то, как она обиделась на мой вопрос, если бы слово «мило» существовало в моем словаре.

– Твоя мать могла бы позаботиться о том, чтобы ты начала принимать их еще при подготовке к свадьбе.

Я точно не собирался использовать чертов презерватив со своей женой. Я хотел насладиться сексом с Арией без всяких преград между нами. Тем более, что я буду ее единственным мужчиной и прежде без презерватива не трахался ни с одной из своих женщин.

– Моя мать никогда бы такого не сделала. – Ее нижняя губа задрожала. – Она даже не говорит со мной об этом.

Мне льстило, что Ария будет только моей, но такой уровень неопытности меня обескураживал. Лишь отчасти в шутку я спросил:

– Но ты знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной в первую брачную ночь? – Если мне придется еще и о сексе ей рассказывать, тогда мне просто необходимо будет кого-нибудь трахнуть, или я сойду с ума от спермотоксикоза.

– Я знаю, что происходит между нормальными парами. В нашем случае, думаю, самое подходящее слово – изнасилование.

Меня захлестнуло дикой яростью. Захотелось наброситься на кого-нибудь или что-нибудь разнести. За много лет я научился держать себя в руках, но все равно пришлось взять паузу прежде, чем появилась уверенность, что я не сорвусь на нее.

– Я хочу, чтобы ты начала принимать таблетки. – Я протянул ей пакет, который дал мне Док.

– Разве для этого сперва не нужно сходить к врачу?

– У нас есть доктор, который работает на Семью много лет. Это от него. Тебе нужно начать принимать таблетки немедленно. Потребуется сорок восемь часов, чтобы они начали работать.

– А что, если я не хочу? – возразила она.

В крови еще бурлил гнев, но когда его не было?

– Тогда я использую презерватив. В любом случае, в нашу брачную ночь ты станешь моей.

Я открыл дверь. Ария нетвердой походкой вышла в гостиную. Мне не хотелось пугать ее, но пусть привыкает. Я не добрый монстр.