— Его голова стала отличным дополнением к тому самому супу. Жаль, хороший был воин. Дикари оказались склонными к каннибализму. Племя пришлось истребить, — мрачно, но без лишних переживаний ответил Хольт.

Дальше шли молча. По ощущениям Кэра прошло около двух часов, когда лес закончился и путники оказались в поле. На горизонте величественно возвышалась высокая гора, отчетливо видимая из любой точки острова. Спустя еще час пути перед ними предстала деревня племени. Ее внешний вид поразил аурлийцев.

Большинство встречаемых диких народов, как правило, находились на низшей ступени развития. Их жилища представляли из себя печальное зрелище, а социальный строй был весьма хаотичным. Добывали пропитание такие дикари в основном за счет охоты и собирательства.

Эта же деревня была совсем не такой. Сооруженные из дерева дома и хижины выглядели вполне прилично, а рядом с деревней раскинулись роскошные поля с колосящейся пшеницей. Насколько знал Кэр, никогда прежде дикари не доходили до такого уровня развития, чтобы позволить себе освоить сельское хозяйство. Хижины не уступали в надежности шатрам кочевников аурлийской пустыни.

Структура деревни оказалась похожей на мишень для стрельбы из лука. Улицы тут составляли несколько колец, уменьшающихся по мере приближения к центру. Дома в центре поселения выглядели самыми надежными и крепкими, внешний же периметр занимали ветхие хижины. Сразу стало понятно, что чем ближе твой дом к центру, тем более высоким статусом ты обладаешь в племени. Круговые улицы пересекало несколько радиальных, по одной из которых воины племени вели чужестранцев. Дойдя до центра, аурлийцы предстали перед гигантским костром.

Необходимость поддержания такого костра посреди ясного дня удивила Кэра. Тем более что путь до ближайшего леса был неблизким. Жители деревни радостно приветствовали вернувшихся воинов и с удивлением разглядывали необычных гостей. Итан отметил, что, по первому впечатлению, количество женщин в поселении значительно превышало количество мужчин. Остановившись у самого большого сооружения в деревне, воин племени обратился к мистеру Кэмбелу.

— Правитель этих мест ожидает нас. Дальше всем идти нельзя. Нашим воинам предложено остаться у костра. Войти дозволено лишь вождям, — быстро перевел Артур.

Мистер Норрингтон хотел было уже возразить, не желая дробить и без того немногочисленный отряд, но капитан остановил его, выразив свое согласие. Дом вождя внутри оказался еще больше, чем казалось снаружи. В здании была лишь одна просторная комната. Практически все пространство занимал очень низкий стол в форме подковы. Сидеть за таким подобием стола можно было, только опустившись на колени. В торце расположился пожилой, но при этом не утративший сил мужчина, закутанный в медвежью шкуру. Рядом с ним сидел ярко-раскрашенный дикарь с висящим на шее ожерельем из костей. Левый рукав стола занимали наиболее значимые члены племени.

Воин, встретивший их на берегу, жестом руки предложил офицерам «Отчаяния» занять место в правой его части. Кэр обратил внимание, что мистер Норрингтон и доктор Рокуэл сели так, чтобы в любой момент быть готовыми выхватить свое оружие.

Вождь несколько раз быстро хлопнул в ладоши, и двое дикарей внесли в шатер тушу крупного зажаренного зверя, насаженного на толстое деревянное копье. Главное блюдо расположили внутри подковы. Один из дикарей встал из-за стола, сняв с пояса серп. Кэр почувствовал, как капитан гвардейцев напряг каждую мышцу своего тела, в любой момент готовый к прыжку. Дикарь же начал разделывать тушу зверя орудием, явно не приспособленным для этой задачи.

Мистер Кэмбел встал, уважительно поклонился вождю и с его позволения подошел к страдающему над тушей дикарю. Крайне медленно, чтобы никого не спровоцировать, Артур достал свой кинжал из ножен и легким движением срезал кусок мяса. Дикарская знать принялась перешептываться, впечатленная качеством оружия чужаков. Дипломат отправил в рот отрезанный кусок мяса и прожевал его с таким выражением лица, словно никогда прежде не вкушал ничего более вкусного. Он еще раз поклонился вождю и убрал кинжал в ножны. Сделав несколько решительных шагов, мистер Кэмбел оказался прямо напротив старика, отделяемый от него лишь узкой полоской стола.

Несколько дикарей вскочили со своих мест, выхватив оружие. Артур склонился и протянул лежащий на открытых ладонях кинжал. Жестом руки вождь успокоил своих людей и принял подарок из рук чужестранца. Кинжал его явно впечатлил. Достав его из ножен, он несколько раз легонько ударил кончиком пальца по острию. Из появившегося пореза потекла кровь. На лице старика сперва появилось удивление, а потом улыбка. Вождь предложил Артуру вернуться на свое место, чтобы продолжить трапезу.

Во время застолья дикари что-то оживленно обсуждали между собой. Кэр жалел, что ничего не мог понять. Судя по внимательно слушающим разговоры товарищам, те в разной степени, но осознавали, о чем идет речь. Каждый из них прежде уже имел опыт знакомства с дикарями. Кэру оставалось только догадываться, о чем говорят аборигены, разглядывая внешний вид и эмоции на их лицах.

Воин с татуировками на теле, кажется, меньше всех был рад нежданным гостям. Это было понятно по тем подозрительным взглядам, которые он бросал на аурлийцев. Самый раскрашенный дикарь, сидевший рядом с вождем, судя по всему, был шаманом племени. Лицо его покрывала жуткая татуировка в виде верхней части человеческого черепа. Ближе к концу трапезы в зал вошло несколько молодых девушек, несущих на своих плечах небольшие кувшины. Опустившись на колени, они бережно наполнили кубки мужчин прозрачным напитком.

Девушка, оказавшаяся напротив Кэра, поразила его своей красотой, так отличающейся от канонов, установленных среди благородных аурлийских девиц. Аборигенка только на секунду подняла глаза, и Кэр в тот же миг стал ее заложником. Черные, цвета вороного крыла волосы были настолько длинны, что практически касались ее поясницы. Кожа, как и у всех местных жителей, была смуглой от солнца, но выглядела очень нежной.

Стройность фигуры и плавность движений не могли скрыть даже висячие одежды. Выглядела она немного младше Кэра. Гибкость и уверенность движений говорила о частых занятиях физическим трудом. Глаза немного пугали своей чернотой. Чем дольше Кэр вглядывался в них, тем больше ему казалось, что он падает в бездонный колодец. Аурлиец первый не выдержал взгляда и смущенно отвернулся.

В это время старик решил, что пришло время перейти к делу. Мистер Кэмбел представил капитана как вождя своего племени, и они вдвоем олицетворяли в этих переговорах всю Аурлию. К большому сожалению Кэра, девушки покинули зал. Артур выступал в качестве переводчика. Капитан и сам, наверное, мог понять большинство фраз, но так о подробностях сразу же узнавали и остальные офицеры. Дипломат переводил вопросы капитана и ответы, даваемые вождем, иногда хмурясь в попытке подобрать подходящее слово. Язык дикарей был достаточно примитивен, и некоторые слова аурлийцев необходимо было разложить на более простые по смыслу значения, прежде чем составлять из них вопросы.

Сперва вождь представился, назвав себя Киртом. Затем он поведал путешественникам об их боге, называемом среди аборигенов Красным. По словам старика, бог оказался на их острове почти четыре тысячи лет назад. Никто прежде не тревожил покой аборигенов. Поэтому местные и решили, что чужаки являются посланниками их бога. Офицеры переглянулись между собой. Кем бы ни было это существо, оно не родилось на этом острове, а значит, где-то на просторах Внешнего моря была еще как минимум одна земля.

— Спроси, с какой стороны острова появился их бог? — оживился капитан.

Вместо ответа вождь молча указал рукой на запад. Сидящие за столом Джонатан Норрингтон, доктор Рокуэл и Кэр снова переглянулись.

— Может, шовбурцы? Ходят разные слухи о том, что они делают на своих северных границах, — удивленно предположил капитан гвардейцев.

— Сомневаюсь. Четыре тысячи лет назад шовбурцев еще даже не существовало. Да и жители гор точно не лучшие кораблестроители на континенте, — развеял эту теорию доктор.

— Не уверен в точности летоисчисления этих дикарей. Может, для них это просто было давно, — скептически ответил на это Джонатан.

Вождь между тем продолжал свое повествование. По его словам, бог был болен и прибыл на остров, чтобы вести отшельнический образ жизни, но неожиданно для самого себя встретил здесь предков Кирта.

— Может, это бедолага, которого команда высадила на необитаемом острове? Капитан, утративший контроль на корабле? — выдвинул очередное предположение мистер Норрингтон.

Кэр, скорее всего, был склонен согласиться с этой теорией. Обладающий знаниями аурлиец должен был быть в глазах дикарей подобен богу. Но почему тогда он появился с запада, в то время как родной континент расположился строго на востоке.

— Он был один и был болен, — повторил вождь на своем наречии.

Далее Кирт поведал, как Красный предстал перед их племенем. Сам он называл себя Аскхом. Вождь почему-то особенно отметил, что божество носило рога. Кэр решил, что такое впечатление на дикарей произвел шлем с соответствующим украшением.

В те времена остров населяло несколько независимых друг от друга племен. Аскх объединил их. Научил возделывать землю, обрабатывать камень, показал, как строить крепкие и надежные жилища. Излечил множество болезней. Однако, самым главным даром оказался огонь. Священный костер, что видели аурлийцы в центре деревни, несет свое пламя от самого первого огня. С тех пор народ острова значительно продвинулся в развитии. К сожалению, болезнь Аскха была смертельной. Бог страдал и умер, не успев передать дикарям все свои знания. Племя похоронило его в священной пещере и с тех пор чтит культ пламени.

После смерти Красного начались беды. Часть племени стала одержима огнем и ожесточилась. Сойдя с ума, они захватили власть над племенем, сделав тех, кто сохранил рассудок, своими рабами. Дальний предок нынешнего вождя поднял восстание и увел ту часть народа, что сохранила в себе человечность.

Священная пещера, прячущая в своих недрах останки божества, осталась в руках одержимых. Остров стал небезопасным. Спятившие дикари постоянно осуществляют набеги на поселение Кирта. В одном из столкновений пал старший сын вождя. Младший сын прямо сейчас увел часть племени на север к горе, чтобы сражаться с одержимыми. Полученные сведения объясняли соотношение мужчин и женщин в деревне. Не успел Артур перевести последнюю фразу, как старик продолжил свою речь.

— Вождь предлагает заключить мир. Он просит нас помочь ему уничтожить культистов огня и вернуть его племени священную пещеру, — Артур старался переводить синхронно с говорящим.

— Что мы получим взамен? — спросил капитан.

— Вождь позволит нам заселить остров и пользоваться его благами.

— Переведи вождю, что я не уполномочен принимать подобные решения в одиночку. Попроси его проводить нас на берег, и завтра мы вернемся с ответом.

Вождь кивнул в знак понимания. После трапезы Артур забил трубку и предложил Кирту ее опробовать. Кажется, этот подарок понравился вождю еще больше, чем кинжал. Кэр заметил, как старик немного ослаб, подвергнувшись дурману борусского табака.

— Зачем вы отравляете этот народ? — спросил Чарли Рокуэл, сжимая в руке свою собственную трубку.

— Думаю, это не худшее, что аурлийцы делали с дикарями, — парировал мистер Кэмбел.

Посчитав переговоры оконченными, капитан Хольт приказал их делегации возвращаться на побережье. На улице Кэр вновь нашел в толпе девушку с черными глазами. Ему не хотелось отводить от нее свой взгляд. В качестве проводника Кирт отправил с ними того самого воина, что встретил их на берегу. Как оказалось, знатного воина звали Галом.

На обратном пути фиолетовые плащи облепили своих офицеров в попытках разузнать подробности переговоров. Самый молодой из них, видя в Кэре наиболее близкого к себе по рангу, досаждал лейтенанту. Гвардеец совсем позабыл о субординации, чем сильно задел Итана. На все вопросы лейтенант отвечал холодно и сдержанно. В конце концов, гвардеец понял, что он ничего не добьется, и махнул рукой перед лицом лейтенанта в знак признания своего поражения.

— Ой! — словно уколовшийся об иглу мальчишка, произнес солдат.

Из руки, недавно промелькнувшей перед глазами Кэра, торчал дротик. Если бы не эта вольность гвардейца, дротик сейчас, скорее всего, оказался во лбу лейтенанта. Аурлийцы еще не поняли, что произошло, когда из зарослей выскочили дикари. Их лица были измазаны кровью, тела во многих местах покрывали ожоги, а на шеях висели ожерелья из человеческих костей.

Кэр успел достать из ножен меч лишь наполовину, когда его настиг первый противник, вооруженный копьем. Гвардейцы за его спиной уже успели собраться в кольцо, выставив щиты наружу. Лейтенант со своим собеседником оказались вне спасительного круга. Ему чудом удалось уйти от удара копья, изменив его траекторию наполовину обнаженным клинком.

Дикарь потерял равновесие и, споткнувшись, упал за его спиной. Кэр не успел его добить, потому что был вынужден уходить от удара нового противника, замахивающегося здоровенной дубиной. Наотмашь рубанув мечом, лейтенант заставил дикаря немного отступить.

Пришедший в себя гвардеец вступил в бой и, не давая дикарю с дубиной оправиться, воткнул кинжал в его спину. Кэр тем временем успел ранить дикаря с копьем в плечо. Издав сумасшедший крик, одержимый рванул в сторону лейтенанта. Замедленный ранением дикарь потерял свою первоначальную скорость, и Итан легко парировал его атаку. По инерции продолжающий свое движение враг напоролся на меч гвардейца.

Оглядевшись по сторонам, Кэр убедился, что врагов в ближайшем окружении нет. В целом создавалось впечатление, что бой уже выигран. Мистер Норрингтон вышел из круга щитов и избавлялся от противников с пугающей легкостью. То, как убийца расправлялся со своими жертвами, было похоже на искусство. Смертельный танец не останавливался ни на секунду. Опытный воин не совершал ни одного лишнего движения. Закрытые стеной щитов, офицеры стреляли без промаха, сокращая число нападавших.

Отвлекшись, Кэр не заметил, как их проводник замахнулся, приготовившись метнуть свой клевец в сторону лейтенанта. В последний момент обернувшись, он обреченно смотрел на несущуюся прямо на него смерть. Итан уже приготовился к встрече с Создателем, но оружие, пролетев мимо его головы, воткнулось в грудь дикаря, стоявшего позади него. Спася аурлийца, Гал стоял с видом, не оставляющим сомнений в том, что отныне лейтенант его должник.

Бой закончился также быстро, как и начался. Недавний собеседник Кэра самодовольно озирался по сторонам. Убив двух дикарей, гвардеец явно ощущал свое превосходство, ведь высокомерный лейтенант не убил ни одного. Ко всеобщей радости, потерь среди экипажа не было.

Оружие одичавших не шло ни в какое сравнение со сталью аурлийцев. Мистер Рокуэл получил легкое ранение, но стрела лишь оставила царапину на его руке. Капитан осмотрел свой отряд, оставшись довольным результатами боя.

— Кажется, мы выбрали правильную сторону, джентльмены. Не хотел бы я быть союзником этих животных, — сказал Хольт, как только перевел дух.

Мистер Норрингтон улыбнулся, протирая свой меч от крови дикаря. Дальше двигались медленнее, постоянно всматриваясь в окружающие отряд деревья. Но засад на всем пути до побережья больше не было. Разговорчивый гвардеец всю дорогу шел рядом с Кэром, вспоминая подробности недавнего боя. Лейтенант брел молча, слушая молодого воина вполуха. Тогда он еще не заметил, как его собеседник постоянно почесывает раненую руку.

Когда отряд вышел из леса, гвардеец неожиданно повалился на землю и забился в конвульсиях. Мистер Рокуэл моментально оказался рядом с ним. Достав кинжал, он разрезал рукав гвардейца, и все увидели, как со стороны раненой руки к сердцу молодого солдата тянутся почерневшие вены. Солдат задергался еще сильнее. Мистеру Норрингтону и Итану пришлось держать его. Доктор обернулся на проводника, взглядом задавая немой вопрос. Гал также молча покачал головой, давая понять, что лекарства от этого яда не существует.

Когда черные линии достигли сердца, гвардеец выгнулся последний раз, широко раскрыл глаза и больше никогда их не закрывал. Молодой солдат оказался первой жертвой экспедиции. Кэр поймал себя на мысли, что даже не знает его имени.

— Ужасная смерть. Надеюсь, свою я встречу от меча, — негромко проговорил Артур, осеняя тело символом Создателя.

На встречу переговорщикам уже спешили люди из лагеря. Тело отнесли в палатку, отведенную под лазарет, чтобы доктор Рокуэл смог поподробнее изучить новый вид яда. На закате первого дня, проведенного на острове, бедолагу похоронили на берегу. Йон прочитал заупокойную молитву над его могилой.

Времени на долгие горевания не было. Адмирал Харис собрал срочный совет. Слово держал капитан Хольт, рассказывая о проведенных переговорах. Старый моряк очень внимательно слушал рассказ своего бывшего первого помощника. Однако, Кэру показалось, что адмирал расстроен. Выглядел он так, словно ожидал встретить на этом острове нечто совершенно иное.

Интерес появился в глазах Оливера Хариса только при словах о боге аборигенов. Во время всеобщего обсуждения никто не смог дать вразумительного ответа на вопрос, кто и как мог оказаться у берегов острова столько лет назад. Единственное, на чем сошлись все, это предположение о том, что богом для дикарей стал несчастный, которого по какой-то причине ссадили с корабля.

Было видно, что адмирал разочарован. Возможно, этим объяснялось его желание остаться вместе с экипажем «Последнего шанса» на берегу. Глава экспедиции выслушал доклад и согласился с капитаном, что лучше видеть среди своих союзников встретившее их племя, нежели одержимых. Команде «Отчаяния» было приказано отправиться вглубь острова и основать форт рядом с деревней дружелюбно настроенного племени. Первую ночь на острове Кэр провел у берега. Заснул он достаточно быстро, убаюкиваемый шумом разбивающихся волн.

Утром Гал провел большую часть команды «Отчаяния» обратно к своей деревне. Несмотря на то что Итан шел по этому пути уже в третий раз, уверенности, что он самостоятельно смог бы найти дорогу, у него не было. Командование кораблем и оставшейся частью команды в отсутствие капитана по обычаю принял мистер Нортхэм.

На подходе к поселению их встретил вождь в окружении своей свиты. Ближе всех к старику в этот раз стоял высокий воин крайне сухого телосложения. Кирт представил его как своего младшего сына. Лорт доброжелательно улыбнулся чужакам, слегка склонив голову.

Капитан Хольт и мистер Кэмбел долго о чем-то говорили с Киртом. Наконец, они подозвали мистера Форингтона. Тот внимательно выслушал все, что ему перевел дипломат, и одобрительно кивнул. В результате переговоров было определено место для постройки форта аурлийцев. Иона с готовностью взял командование над всем людским ресурсом. Его первым помощником в этом деле стал мистер Кормак. Вождь оказался настолько любезен, что выделил своих людей на подмогу.

Место для форта, действительно, было подобрано удачно. Укрепления возводились в чистом, хорошо просматриваемом поле. Подобраться к стенам частокола незамеченным было невозможно. Внутри форта мистер Форингтон обнаружил несколько подземных ключей и приказал вырыть колодец. Теперь гарнизон имел в постоянном доступе источник пресной воды. Деревня племени хоть и была неблизко, но все же находилась на обозримом расстоянии. Лес, предоставляющий самый важный ресурс для строительства укреплений, тоже располагался не так уж и далеко.

Мистер Кэмбел и Дункан Грин теперь часто пропадали в деревне, пытаясь составить подробную карту острова Хольта. Лейтенанты, наравне со всеми, были привлечены к строительным работам. Днем новоиспеченные плотники рубили деревья, прикрываясь лесной тенью от опасных солнечных лучей. Мистер Форингтон лично выбирал каждое дерево для частокола, иногда по несколько минут изучая его, прежде чем принять решение. Вечером, когда солнце ослабевало, работники тянули результаты своих трудов в сторону стройки. Общими усилиями частокол удалось возвести за неделю. Через четыре дня вокруг него появился ров.

Все эти дни женщины племени приносили работникам свежей воды и хлеба для восполнения сил. Среди них была и недавняя знакомая Кэра. Каждый день лейтенант с нетерпением ждал, когда увидит ее с кувшином в руках, и надеялся, что именно она подойдет наполнить его чашу. Судя по тому трепету, что читался в глазах Пита, желания лейтенантов совпадали.

Когда Кэру везло, он старался поймать ее взгляд и держать его как можно дольше, не отпуская. Оказавшись перед девушкой, Итан корил себя за то, что не выучил язык дикарей, будучи еще в академии. Прижав руку к груди, он назвал свое имя в надежде узнать ее. Девушка улыбнулась и представилась как Ноа. С каждым днем аборигенка все дольше и дольше задерживалась рядом с Итаном, смеясь над его попытками связать из крох известных ему слов осмысленное предложение на местном наречии. Тот не боялся выглядеть глупым, если это заставляло ее смеяться.

Повышенное внимание дикарки к аурлийцу, помимо Пита, также не устраивало и Гала. Заметив, что Ноа уделяет излишнее внимание Кэру, воин подходил к ним и в грубой форме заставлял девушку отойти от чужака. Однажды Гал накричал на девушку больше обычного, и, видимо, некоторые слова сильно задели девушку. Это отчетливо читалось на ее лице.

Очарованный красотой ее печали, Кэр положил руку на плечо Ноа, желая утешить. В туже секунду массивный кулак дикаря столкнулся с лицом аурлийца. Кэр пошатнулся, из глаз брызнули слезы, но удержаться в сознании ему удалось. Пелена ярости перекрыла его разум, и он со всей ненавистью, на которую был способен, бросился на аборигена. Сцепившись, они покатились на дно недавно выкопанного рва. Удары друг по другу они не переставали наносить до тех пор, пока доктор Рокуэл, мистер Кормак и Пит не растащили их.

Чтобы избежать разгорающегося конфликта с дикарями, капитану пришлось сослать нарушившего дисциплину лейтенанта на корабль. Компанию ему составил инквизитор, потерпевший неудачу в своей попытке обратить аборигенов в истинную веру. Дикари оказались крайне преданы своему богу и агрессивно воспринимали миссионерскую деятельность священника.

— Прикасаться к дочери вождя было необдуманным шагом, — ухмыльнулся мистер Кэмбел, провожая ссыльных до границы леса.

— Что?! — воскликнул удивленный Кэр, даже не подозревающий о высоком статусе объекта своего обожания.

— Скажи спасибо, что тебе не отрубили руку. Гал хотел. Капитан не позволил.

— Нет. Вы сказали, Ноа — дочь вождя?

— Да. Я думал, все об этом знают, — рассмеялся дипломат.

— Но откуда? Я не знал, — Кэр замер на месте, но Артур не остановился и продолжил путь, задумчиво улыбаясь.

— Все знали, — раздался самодовольный голос Йона из-под маски в тот момент, когда инквизитор обгонял пораженного лейтенанта.

Следующие два дня Кэр томился от безделья на корабле. Зато ему удалось получше познакомиться с мистером Нортхэмом. При ближайшем общении Джереми оказался крайне приятным собеседником. Разговоры тет-а-тет нравились первому помощнику гораздо больше шумных застолий. Джереми подтвердил все слухи, что витали вокруг его семьи. Большинство Нортхэмов были потомственными священнослужителями.

Молодому наследнику графа так сильно навязывали любовь к Создателю, что он, конечно же, предпочел жизнь вольного моряка. Сперва его не хотели брать в академию. Отец был уважаемым в обществе человеком, и перечить его воле был готов не каждый. Только благодаря своему исключительному рвению Джереми удалось уговорить ректора принять его в свои ученики.

После академии ему довелось столкнуться в таверне с Рэджинальдом Хольтом. Будущий капитан тогда встрял в очередные неприятности, и перевес был не на его стороне. Мистер Нортхэм прикрыл его спину в тот вечер. В качестве благодарности капитан помог Джереми устроиться лейтенантом на корабль адмирала Хариса. Позднее, когда Хольт стал первым помощником, мистер Нортхэм занял освободившееся место штурмана. Узнав о предстоящей экспедиции и своем назначении, капитан Хольт тут же начал вербовать Джереми к себе на корабль как одного из лучших офицеров, с которым ему доводилось отправляться в плавание.

В ходе бесконечно долгих дней на корабле выяснилось, что первый помощник человек весьма азартный. Все вечера они с Кэром коротали за карточным столом. Удача кочевала от одного игрока к другому. Встречая шестую ночь на корабле, Итан долго не мог уснуть. В голове раз за разом прокручивались воспоминания о том злополучном дне, когда он был сослан на корабль и лишен возможности лицезреть прекрасный образ Ноа. Ставя себя на место различных участников конфликта, он пытался оценить, как выглядел в тот момент.

Оставив попытки уснуть, он встал, оделся и, захватив трубку, поднялся на палубу. Уже на свежем воздухе он присмотрел себе укромное местечко у каюты капитана, прямо между лестницей, ведущей к штурвалу, и правым бортом корабля. Из свернутых канатов получилось вполне удобное кресло. Завалившись поудобнее, Кэр раскурил трубку и закрыл глаза от наслаждения.

Блаженство его прервал голос десятника Уорта. Тот не ожидал увидеть лейтенанта на палубе в такой час и принял его за постороннего. Открыв глаза, Кэр увидел направленный в его сторону арбалет.

— Кто здесь? — голос моряка звучал слегка испуганным.

— Убери оружие. Свои, — сказал Кэр, хотя ответа уже не требовалось, так как загоревшиеся тусклым светом листья табака в трубке озарили лицо лейтенанта.

— А, это вы, сэр? Простите, слишком уж темная и тихая сегодня ночь. Не к добру это все.

— Избавь меня от своих суеверий. По поводу примет рекомендую обратиться к нашему инквизитору. У него наверняка найдется рецепт от твоих переживаний.

— Вот уж извольте, — ухмыльнулся Уорт.

— Смотри, предложение открыто.

— Это что? Борусский табак? — молящим тоном спросил моряк, унюхав дым от трубки Кэра.

— У вас превосходный нюх, Уорт, — похвалил его уже понимающий, к чему тот клонит, Кэр.

— Вы позволите? — с непередаваемой надеждой в голосе спросил матрос.

— Почему, собственно, и нет, — Кэр подумал, что этот добрый жест окончательно закопает топор войны между ними.

Врагов лейтенанту уже хватало. Расплывшийся в улыбке десятник ловким движением выудил из плаща свою трубку. Итан сжалился над Уортом и принялся искать табак в своих одеждах. Как назло, заветный мешочек все никак не мог найтись. Кэр уже начал переживать, что десятник примет задержку за издевку. Пока он был занят поисками, на палубу упала капля. Через несколько секунду еще одна.

«Неужели дождь? На небе не было ни единого облачка», — подумал Кэр, но сперва значения этому не придал.

Подняв глаза, он увидел то, от чего сердце его замерло. Из глазницы десятника торчало короткое копье, проходящее над головой Кэра и заканчивающееся с другой стороны рукой дикаря, украшенной костяным браслетом. Каплями, принятыми аурлийцем за дождь, оказалась густая кровь. Уорт стоял на ногах, дрожа в предсмертной агонии.

Сознание еще не приняло ужасную истину, но тело уже начало действовать. Выхватив кинжал, Кэр вскочил на ноги и ловко развернулся. Левая рука схватила копье, чтобы лишить противника возможности действовать своим оружием. Правая рука воткнула кинжал в нижнюю часть челюсти дикаря. Итан впервые лишил человека жизни. Гримаса удивления и боли, застывшая на лице дикаря, надолго запечатлелась в памяти лейтенанта. Оцепенев, Кэр не успел вытащить кинжал из тела, и то упало за борт, унося с собой фамильное оружие семьи Кэрилов.

Оглядевшись по сторонам, лейтенант увидел, как по периметру борта на палубу залазят вооруженные дикари. Итан поднял арбалет с тела десятника, так и не выпустившего его из рук. Необходимо было немедленно поднять тревогу. Колокол у штурвала подходил для этого как нельзя лучше. Криком предупредив дежуривших на палубе моряков о нападении, Кэр устремился в его сторону.

Благополучно поднявшись по лестнице, лейтенант уже собрался разбудить товарищей звоном, но очередной дикарь преградил ему путь. Кэр молился, чтобы не промахнуться, и арбалет не подвел. Болт воткнулся в сердце одержимого. Если, конечно, у того было сердце. К сожалению, это был последний выстрел на сегодня. Тетива не выдержала натяжения и лопнула. Отбросив ставший бесполезным арбалет, Кэр со всей силы ударил в колокол.

Посмотрев вниз, он увидел, что на палубе творится настоящая бойня. Силы были явно не на стороне аурлийцев. Из оружия у Кэра остался только походный нож в сапоге. Достав его, он устремился вниз по лестнице на помощь своим соотечественникам. Остановившись у тела Уорта, он срезал с его пояса меч. Свой Кэр по глупости оставил в каюте. Полный решимости, лейтенант уже собирался ворваться в гущу боя, но вместо этого остановился под действием обрушившейся на него волны страха.

Прямо перед ним стоял дикарь, не уступающий Оглу в габаритах, и размахивал увесистой дубиной, словно пушинкой. Один взмах — и голова ближайшего гвардейца потеряла свою целостность, разбрасывая свое содержимое по палубе. Даже зашкаливающий уровень адреналина не помог Кэру побороть чувство страха от увиденного. В этот момент здоровяк заметил лейтенанта и направился в его сторону. Итан неуверенно метнул нож, и враг легко отбил его. От первого удара Кэр уклонился, а дубина, упавшая на борт «Отчаяния», оставила в нем увесистую вмятину.

Посчитав, что его противник открылся и сейчас удачный момент, чтобы контратаковать, аурлиец постарался воткнуть меч ему под ребра, но просчитался. Необычайно проворный для своих размеров дикарь успел перехватить удар Кэра, схватив того за кисть. Вторая рука, сжимающая дубину, нанесла удар по ребрам лейтенанта. Даже с учетом того, что удар был сделан вполсилы, без должного размаха, Итан почувствовал, как хрустнули его ребра. Рот наполнила жидкость с привкусом железа. Он попытался выкрутиться, но безуспешно. Здоровяк нанес еще один удар костяшками сжимающей дубину руки прямо по лицу мореплавателя. Мир поплыл перед глазами Итана Кэрила.