– Да, признаться, – сказал Император. – Мы тут космоюани пилили. Понимаешь, Галактпол поймал космонаркогрузовоз на обратном маршруте. Полный космоюаней. Шел на разгерметизации рабочих отсеков. А в вакууме знаешь какая температура? Минус 270 по Цельсию в тени. Вот деньги и смерзлись. Пришлось пилой пилить.

– Лично Императору?

– Ну да. А кому поручишь? Кругом одно ворье. Вот и пилил как проклятый эти смерзшиеся деньги. Для блага Галактики, заметь!

– Вот какие важные события упускаешь, 10 дней сидя в бронированной камере! – сам себе с укоризной сказал Проникаев.

– Так план-то какой? – вторично спросил Император.

– А план такой… – начал Проникаев. – Кстати, как там имперский штурмовик?

– Все в порядке, в костюме и в зоопарке, изображает Чужку. Воет на прессу. Сам посмотри, – Император включил новейший, в один атом толщиной, плоский визор.

– Да, мощно воет. Актер, – согласился Проникаев. – Ему бы в сериалах сниматься.

– Не, он не актер, – возразил Император. – Просто мы ему в костюм красных муравьев сыпанули. Для достоверности. Вот он и воет.

– Жестко, – прокомментировал Проникаев. – А он знал?

– Нет. Но, Проникаев, ты ведь понимаешь, что это для блага Галактики?

– Так точно, понимаешь, Ваше Императорское! – рявкнул майор.

– Ничего, я ему потом Звезду Персея дам, – пообещал Император, чтобы успокоить явно переживающего за коллегу Проникаева. – Вернемся к нашему делу. Ты остановился на плане, Проникаев.

Проникаев посмотрел под ноги.

– Ваша правда, Государь, – сказал он, подняв папиросу.

Император тоже закурил свою, уже подготовленную.

После нескольких затяжек Проникаев и Император впали в обоюдно благожелательное настроение.

Чего, собственно, и хотел Император.

– В общем, план первого радиосеанса с агентом… пффф… хороший, – сообщил майор. Хороший план.

– А какой он? – не отступал Император.

– Все очень просто, Ваше Величество. «Барон Придуркин» высаживается в центральном космопрорту Мондона – «Проныроу». Проходит таможню и погранконтроль. Будем надеяться, что алебонский паспорт, сварганенный ИБЕ, и вправду хорош. Затем он идет к ближайшей нуль-кабине космопорта и перемещается на площадь адмирала Кальсона. Туда же перемещается радистка Татьяна и рация, замаскированная под детскую коляску. Поскольку все нуль-кабины на площади находятся возле известной колонны имени адмирала Кальсона, Чужка и молодая мама Таня сразу же находят друг друга. Чужке я показал фотографию радистки; Татьяне ИБЕ радировало, что ее визави – Чужой, похожий на барона из «Туманности Андромеды», временно без яиц. Я правильно излагаю, Государь?

– Да, ИБЕ именно так и радировало радистке, – подтвердил Император. – Но какого антиПерсея на площади Кальсона, там ведь полно мондонских шпиков?

– А, в этом-то и штука, – самодовольно проговорил Проникаев. – Если хочешь что-то спрятать, поставь на видное место. И, кроме того, именно сегодня и именно теперь на площади Кальсона проходит демонстрация ихних шахтеров. Шпики будут заняты не радистками и лже-баронами, а выявлением организаторов митинга. Опять запамятовали, Вашество?

– Да, – неохотно сказал Император. – Не буду больше пилить замороженные космоюани. Куплю лазерную болгарку.

Тут принесли рацию. Проникаев придирчиво все осмотрел и остался доволен. Рация была от старого режима и очень надежная.

Такой же старинной и надежной рацией экипировали радистку Таню в Мондоне.

– Ваше Величество, у нас еще есть некоторое время до выхода агента в эфир, – заявил Проникаев, взглянув на часы. – Вы в «очко» играете?

Когда на корпусе рации замигал красный огонек, Император вздохнул с облегчением. Потому что майор уже успел выиграть у него некоторое количество мороженых денег из нарко-космовоза и тут же по астронету пожертвовать их на строительство детской библиотеки.

Бросив карты, Проникаев надел наушники, взял блокнот радиста и записал:

1138-4356-8582-1910-1913-2221-0013-0019-1101

1488-9599-5211-0109-2356-8847-4512-1123-1124-1589-0109-0007.

– Вот, Государь! – сказал Проникаев, протягивая шифроблокнот Императору.

– Ну и что эта ахинея значит?

– Минуточку, Ваше Величество…

Проникаев для солидности нацепил на нос роговые очки и прочитал, дешифруя по памяти:

«Дурандас-Проникаеву. Место благополучно прибыл. Экипировку получил. Начинаю действовать согласно концепции. Порядке ли овоиды вопр Следующий сеанс неделю то же время»

– Это значит, Ваше Величество, – разъяснил Проникаев, – что агент барон Придуркин, псевдоним «Дурандас», без эксцессов прибыл в Мондон и встретился с радисткой. Начинает работу согласно расписания запланированных нами в туманности «Алебон» мероприятий. Интересуется, в порядке ли овоиды. Следующий сеанс…

– Это я понял, – нетерпеливо перебил Император. – Какие еще овоиды?

– Ну, такие. Завернутые в газету. Чужка о них очень беспокоится и при каждом удобном случае спрашивает.

– Аа. Понял. Заверь, что все в порядке, пусть трудится спокойно, – сказал Император.

– Есть, – Проникаев взялся за ключ и отстучал в ответ:

«Проникаев-Дурандасу. Овоиды ОК. Приступайте работе. Подтверждаю связь через неделю. Проникаев и Император довольны вами. КС».

Закончив морзянку, майор показал текст Императору.

– А чего это ты себя на первое место поставил? – обиделся Император.

– Где?

– Да вот здесь. – Император ткнул пальцем. – «Проникаев и Император довольны». Почему не «Император и Проникаев»? Этикет нарушаете, майор!

– Так-то оно так, Ваше Величество. Но Проникаева Чужка боится больше, вы уж не обижайтесь. Так что такая форма будет эффективнее в данном случае. Токмо для блага дела и Галактики, – прижал руку к сердцу Проникаев.

– Ладно, – сказал Император, но в глубине души все равно обиделся и решил пока не присваивать Проникаеву звания подполковника. «И так очень ловкий. Лучше пусть у него будет больше мотиваций!» – сказал сам себе Самодержец.

Проникаев щелкнул тумблером и выключил рацию.

Первый сеанс связи с Чужкой в Мондоне завершился успешно.

Оставалось надеяться, что и работа «барона Придуркина» также не подкачает.

«Иначе и быть не может. Потому что, во-первых, это восстановит трансгалактическую справедливость; во-вторых, принесет огромную пользу родной М31; а в третьих – уж больно хорошо я его выдрессировал», – подумал Проникаев.

– Что ж, как говорится, – колесо порока завертелось, – по-императорски пошутил Император.

– Со словосочетанием «колесо порока» Проникаев в данном случае не был согласен, ему больше нравилось «колесо правого дела» или, на худой конец, «колесо фортуны». Но спорить с Императором, товарищи курсанты, не рекомендуется. Если кто из вас этого не знал, – проинформировал своих слушателей Честнов.

– Одно точно не вызывало сомнений: операция «Чужка в Алебоне» завертелась.

Честнов взял с кафедры небольшой горн и выразительно сыграл зорю.

– Примерно вот так, – пояснил он. – Однако продолжим.

Короче, операция завертелась.

– Я думаю, что замечательная идея по внедрению Чужки в «Алебон», идея «огород наоборот» – чтобы животное проделало с «Алебоном» то же самое, что до этого с нашей М31, изрядно попортив нам нервы… в общем, эта блистательная идея, придуманная мной, – она должна сработать, – сказал Император. – Ты как думаешь, майор?

– Безусловно все блестящие идеи, которое придумывает Ваше Величество, срабатывают, – ответил Проникаев. – Не вижу причины, почему бы и этой не сработать!

Император пожевал губами.

– Поскольку все дела на сегодня мы сделали, вы свободны, Проникаев! Кажется, вас ждут на преступлении. Да, и не забудьте – у нас второй сеанс связи с агентом через неделю.

Проникаев пообещал не забыть.

Он отдал честь, сделал «кругом» и направился было к выходу из кабинета, как вдруг вернулся.

– Что такое, Проникаев? – спросил Император.

– Да так, Государь, пустяки, один вопросец, который я чуть было не запамятовал.

– Какой вопросец?

– Жадаи и их театр пятой колонны.

– Жадаи, ну и что?

– Они вредят Галактике. Они покрывали Чужку. Они показали ему дорогу во дворец. По сути, они виновны в госизмене.

– Ну, по сути, так, – пожал плечами Император. – Но знаешь, Проникаев, все это очень и очень непросто.

– А если бы Чужой, наведенный во дворец – кем? – именно жадаями! загрыз Государя Императора? Как тогда прикажете поступить? – спросил Проникаев. – Это уже даже не просто измена, это измена Императору! – продолжал нагнетать Проникаев. – Хорошо, что я рядом оказался!

– Гм, – задумался Император, – ну и что ты предлагаешь?

– Ну, я не знаю, – Проникаев изобразил из себя статую сомнения. – Можно поступить, как Знаменский советует. Который большой эрудит и обожает читать книжки по межгалактической истории.

– И что он там советует? – с недоверием спросил Император.

– Один король из галактики «Млечный «Путь», Филипп Филиппыч Колпаков IV – у него тоже в королевстве было что-то наподобие таких жадаев. Только звали их по другому. Тампоньеры или тампольеры, не помню. Так этот король Филипп Филиппыч (погоняло, кстати, «Красивый») этих своих тампоньеров сжег на костре прямо на главной площади своей столицы, обвинив их в сделке с антиПерсеем.

Император аж закашлялся.

– Проникаев, ты в своем уме? Что ты предлагаешь? Сейчас не средневековье. А я не Филипп Филиппыч Колпаков-Красивый. И этот костер! Это кое-что напоминает, не находишь?

– Зато он избавился от тампольеров раз и навсегда, – заметил Проникаев.

Император замахал на него руками.

– Нет, нет, и речи быть не может, майор. Ведь это натуральное мракобесие! Нас подвергнет отсракизму вся прогрессивная Вселенная! То есть, тьфу! – остракизму!

– Я тоже против отсракизма, Государь, – согласился Проникаев. – Достаточно Галактического Централа. Там есть комфортабельные одноместные камеры с диванами и телевизорами. И даже транслируют Первый Имперский канал. А я бы к ним наведался и как следует все расследовал и разъяснил. Как вам такой ход, Мой Самодержец? Тогда нас не заклюет прогрессивная Вселенная.

– Плохо ты, брат Проникаев, эту прогрессивную Вселенную знаешь, – мрачно сказал Император. – Ей вот такусенький повод дай, мизинчик – а она на тебя уже бросается. Хуже всякого Чужки. Как Чужка в степени «чужка». Во как бросается!

– ОК, тогда другое предложение, – сказал Проникаев. – Когда Чужка вернется из Мондона, мы, перед тем как пришивать ему обратно его овоиды (сразу не станем пришивать – чтобы стимул был) – расскажем ему, как все было. Что именно по милости жадаев он и лишился своих овоидов. И ведь это чистая правда, Государь! Гадистр сказал мне, где Чужка; я приехал и поймал его; далее бронированная камера, допрос и arrivederci Roma! То есть, пардон, аривидерчи Чужкины причиндалы, – Проникаев показал из кармана кусочек газеты, уже прилично затертый от частого показывания. – Услышав правду, Чужой проникнется личной неприязнью к жадаям. Далее мы запустим его в театр пятой колонны, и arrivederci, жадаи. Я думаю, он их сожрет. Хотя, если личная неприязнь Чужки будет особенно сильной, такой, что он кушать не сможет, – не сожрет, – майор задумался. Полагаю, в этом крайнем случае он им овоиды пооткусывает. Что тоже неплохо. Ведь жадай без овоидов а) теряет боевой жадайский дух. И его, если что, легко взять голыми руками на месте, где он гадит. Например – в сортире. Да и в прочих местах; б) он не может размножаться, создавая новых жадаев. А мы тем временем – мы издадим закон, согласно которого все имущество бездетного жадая переходит в Имперскую казну. Бинго!

Император снова замахал на майора руками.

– Ты что, Проникаев! Ведь это же геноцид пятой колонны! Или тестикулоцид. Один хрен. Нас заклюет прогрессивная Вселенная за права гуманоида. Она нам ни в коем случае такого не простит.

– ОК, – сказал Проникаев, – еще один вариант. – ИБЕ делает небольшую дырку в крыше театра пятой колонны, и через эту дырку тихонечко засыпает в театр тонн 20-30 космоюаней. Метрических, конечно. Как раз тогда, когда у них вечеринка в разгаре. Жадаи из-за этих денег друг дружку поубивают. Я их знаю. И – боксер в партере! А нет жадаев – нет проблем.

– Ты что! – закричал Император. Прогрессивная Вселеннная выпустит бюллетень о жестоком обращении с жадаями и приравняет воздействие деньгами к пытками. Может, жадаи друг дружку и поубивают, – а нас поубивает прогрессивная Вселенная.

– Не очень-то нас поубиваешь, Государь, – заметил Проникаев. – Все-таки у нас есть термобозонные боеголовки. Мы тоже можем кое-кого поубивать.

– Ну, я неправильно выразился, – сказал Император. – Они нас морально поубивают.

– Ах, морально! – засмеялся Проникаев. – На себя пускай лучше посмотрят. Уж я знаю. Я тренировал агента барона Придуркина. В программе есть обучение сексуальным извращениям, которые в ходу у прогрессивной Вселенной. Короче – кто бы говорил.

– Все равно не пойдет, – отклонил и 3-й вариант Император.

– Ну хорошо, – Проникаев начал злиться, – можно взять из Галактического Централа с десяток гопников с монтировками и запустить в театр пятой колонны.

– Не пойдет, – решительно сказал Император. – Все-то у тебя какие-то сапоги, кастеты, монтировки…

– Зато как работает! – возразил Проникаев.

– Неважно. Что совой об сосну, что сосной об сову, – ответил Император. – Прогрессивная Вселенная заявит, что у нас рецедив 2237 года и заклюет, подвергнув при этом остракизму.

– Ладно, Государь, – сказал Проникаев. – Еще можно пойти по закону. Мы-то с вами знаем, что среди жадаев каждый первый – агент «Алебона». Чужка в Мондоне все про них разузнает, и сообщит нам информацию об их преступлениях в нашей М31. Когда мы получим эту инфу – ИБЕ обвинит их в измене Родине в форме подрывной деятельности, шпионажа и переодевания в бафомёта.

– Какого бафомёта? – удивился Император.

– Ну, это синоним слова «козлодой».

– Хех, – ухмыльнулся Император, – у меня тут почти каждый первый сотрудник козлодой, и что?

– Прекрасно, займемся заодно и вашими сотрудниками. Надо же когда-то начинать, Мой Император? – подначил Проникаев.

Император скривился и ничего не ответил.

Но Проникаев не сдавался.

– Далее, та же ИБЕ их расследует и разъяснит (в конце концов, для чего она существует?) Каждый жадай получит пятнашку в Галактическом централе, все согласно статье УК. Alles in Ordnung.

– Прогрессивная Вселенная заявит, что это было незаконное осуждение ихних шпионов. И права гуманоида снова в опасности. Нас заклюют, – уперся Государь Император.

– А не плюнуть ли вам, Государь Император, на прогрессивную Вселенную слюной?? – предложил Проникаев.

– Хотел бы. Да слюны мало.

– Ну так накопите слюну, Ваше Величество! – посоветовал майор.

– Пошел копить, – сказал Император.

– А я поехал на преступление, – сказал Проникаев.

– Бывай, – по-домашнему попрощался Император.

– Удачного накопления слюны! Я верю в нашу победу! – по-военному отозвался Проникаев.

И каждый занялся своей работой.

«Навык накопления слюны необходим не токмо Императору. Но и каждому свободному гражданину «Туманности «Андромеды», – подумал Проникаев, выходя из дворца.

Он вызвал по рации галактполовский космопед, и поехал раскрывать очередное преступление.

– Ну вот и завершилась наша закрытая лекция, – сказал майор Честнов. – Надеюсь, товарищи курсанты, вам было интересно.

Многие любознательные товарищи из вас могут задать вопрос: а откуда это майор Честнов столько всего знает?

И про все подробности дела, и про разговоры Проникаева с Императором, и даже про их мысли. Откуда, а?

Напоминаю, товарищи: у нас с вами была закрытая, секретная лекция, и вы все подписали подписку о неразглашении.

Так что касательно каверзных вопросов, которые могут возникнуть в некоторых умных головах, я отвечу так.

Вернее, я вам никак не отвечу! – засмеялся Честнов. – А просто будем считать эту закрытую лекцию – сказкой. Просто новогодней сказкой.

С наступающим вас Новым Годом, товарищи курсанты.

И под громкие аплодисменты майор Честнов растворился в воздухе.

Но в этом не было никакого чуда. Просто Честнов воспользовался портативным прибором Нуль-Т, из тех, что недавно стали поступать в Галактпол.

Он переместился из лекториума в свой рабочий кабинет, сел за стол, отхлебнул крепкого чая из стакана в мельхиоровом подстаканнике, и принялся проверять курсантские контрольные.

КОНЕЦ