Это было неприятной новостью – из этого следовало, что вражеская армия пошла на Радгост, стремясь, по всей видимости, овладеть всей южной частью Северного предела, чтобы обезопасить себя при дальнейшем продвижении на Велигаст.

Сражение на Семунтской дороге

Булат вел свою рать быстрыми переходами, стремясь настигнуть вражеское войско на марше. Он понимал, насколько мало у него воинов, но горечь поражения застил голос разума. Им владела лишь одна мысль – отомстить ненавистному врагу! Так же думали и его воины. Отряд двигался со всей возможной поспешностью, делая лишь короткие остановки, чтобы дать роздых пехотинцам и коням. За Азадолом по пути им начали попадаться мрачные пепелища сожженных деревень, ферм и городков, от которых остались лишь обгоревшие остовы строений. Их жители, кто смог уцелеть в пожарах и резне, скрывались в лесах, спасаясь от вражеского нашествия. С приближением рати Булата многие из них присоединялись к ней, увеличивая ее численность. Отряд Булата рос каждым днем, и уже через неделю вырос почти вдвое.

Воины готовы были идти без отдыха и сна – лишь бы успеть настигнуть врагов! Наконец, через несколько дней марша им улыбнулась первая удача – передовой конной разведкой был полностью разгромлен вражеский разъезд и взяты в плен два воина Южного предела. Сделано это было так чисто, что бесследное исчезновение воинов никого не насторожило, и тревога в вражеском стане не была поднята, где их, по-видимому, посчитали дезертирами. От пленных удалось узнать, что один из корпусов вражеского войска вышел к Радгосту, взяв его в плотное кольцо осады. Другие два корпуса еще только подходили к нему.

Булат понимал, что если падет и Радгост, то у противника уже не будет преград перед Велигастом. Города, лежащие после Радгоста, слишком незначительны, чтобы выдержать какую-либо серьезную осаду. Все прочие крупные крепости лежали в стороне от пути вражеской армии. В них не было больших гарнизонов, и угрозы для врага они не представляли. Поэтому Радгост стал последней цитаделью, способной остановить, или, по крайней мере, сдержать на время стремительное продвижение врага к Велигасту.

Булат сидел у погасшего костра, погруженный в раздумья. Перед ним был нелегкий выбор: либо прорываться на север к княжеским войскам, либо идти на помощь к Радгосту. И то, и другое было делом крайне трудным, прорваться через заслоны многочисленных врагов было бы очень нелегко. Он колебался, не зная, какое предпринять решение.

– Пока что нам везет! – радостно сказал кто-то за его спиной, и тут же из-за деревьев вынырнул сотник Яромир, назначенный командиром конной рати.

Булат невольно вздрогнул – так отвечали слова сотника его мыслям. Яромир тем временем прошел к костру и с ходу сел на пень, стоящий перед Булатом:

– Конная разведка доносит, что один из отрядов врага находится от нас уже в двух переходах, но они пока о нашем присутствии ничего не подозревают. По всей видимости, это их арьегард. Наши лазутчики оценивают его численность в пять тысяч воинов. Что ты теперь думаешь делать, Булат? Будем прорываться на север или атакуем врагов? Арьегард не столь уж и велик, и наши силы достаточны, чтобы справиться с ним. Наши воины рвутся в бой и готовы схватиться с морами уже сейчас!

Это была уже хорошая новость. Но у Булата в голове крутилась неясная мысль, которая еще не оформилась до конца. Для этого надо было знать о вражеском войске нечто большее:

– То, что ты сообщил мне, очень хорошо. Но я хотел узнать, где сейчас находится их предводитель, Оруг?

– Оруг? – Яромир был удивлен. – Да, ведь пленные сообщали нашим разведчикам, что Оруг сейчас находится при корпусе, который сейчас движется по Семунтской дороге.

Булат вскинулся:

– Что ж ты раньше об этом не сказал? Тогда это меняет все. Арьегард движется по этой же дороге?

– Да, и он, по всей видимости, прикрывает движение корпуса.

– Это именно то, что мне надо было знать. Так вот, я решил прорваться ночью через вражеский арьегард и атаковать корпус на Семунтской дороге.

– Атаковать непосредственно главный корпус?

– Ты удивлен? Нет, большей удачи для нас нельзя и ожидать – ведь противник сам зашел в в сети, подготовленные природой. Я хорошо знаю те места. Семунтская дорога пролегает через ложбину между высокими холмами. Двигаясь по ней, арьегард неизбежно должен будет пройти понизу. Не ожидая ночной атаки, они вряд ли будут готовы к бою. Ночью моры, как известно, практически никогда не ведут боевых действий, вставая лагерем на ночь. Поэтому, раздавив арьегард, мы должны будем тут же атаковать корпус в их же лагере. Победу над многочисленным корпусом в открытом бою нам не одержать, но если будет убит Оруг, то ситуация может измениться в нашу пользу. Риск очень велик, но ведь мы не ищем здесь чего-либо другого? Если ночная атака провалится, то выжившие смогут отойти через лес до Зеленых долов. Оттуда путь лежит через Рыжие болота, где воины смогут оказаться в относительной безопасности.

Яромир охотно поддержал план Булата. Отдыхать было уже некогда, и воины были подняты по тревоге. Костры были погашены, и войско, снявшись с бивака, выступило в поход. За день рать приблизилась к вражескому войску на расстояние одного перехода, чтобы за пару часов успеть занять исходные рубежи для атаки. Были высланы вперед дозорные, которые вели наблюдение за маневрами вражеского войска. В тот момент Булат напоминал приготовившегося к атаке тигра, выслеживающего добычу из засады, чтобы в подходящий момент атаковать ее. Он раздавал распоряжения, выслушивал доклады от лазутчиков и готовил свое войско к битве. Вскоре от передовых поступило известие – одному из дозоров удалось взять в плен нескольких из отставших от корпуса моров, у которых удалось выведать точное расположение ставки Оруга. Как только все было готово, Булат приказал своим воеводам строить войска.

Погода весьма способствовала предстоящему сражению. Ночное небо прояснилось, и на небосводе появились обе луны в окружении мириадов звезд. Лунный свет ярко освещал будущее поле битвы. Ночной воздух был прохладен и сух, но ветра не было, что создавало идеальные условия для стрельбы из луков. Пехотинцы тихо поднялись на вершины холмов, заняв обе стороны дороги, а конники скрылись позади холмов. Небольшой конный отряд Булат оставил при себе. Внизу горел множеством огней стан ничего не подозревающих врагов. То был арьегард, блокировавший подходы по дороге. По команде стрелки выстроились в цепь и стали спускаться вниз по склонам холмов. Когда стан оказался на расстоянии полета стрелы, стрелки натянули свои луки, на которых лежали подожженые стрелы. По незримому сигналу стрелы полетели во вражеский лагерь, поражая спящих воинов и поджигая тюки со снаряжением. В лагере началась паника. Не успев понять, откуда атакует невесть откуда взявшийся противник, воины суматошно метались по лагерю и попадали под град стрел и болтов. Но более опытные воины сумели быстро сориентироваться. Увидев, что атакующих заметно меньше, чем их, они перешли в атаку вверх по холму, надеясь смять строй дерзкого врага. Но там уже успели выстроиться копейщики, принявшие атакующих в копья, алебарды и рогатины, сбрасывая их со склона вниз. Удалось отразить одну волну, за ней последовала другая. Схватки вспыхивали как на одном, так и на другом склоне холмов. Вскоре стало очевидно, что, как храбро бы не сражались воины Булата, их строй вскоре будет продавлен массой врагов и будет уничтожен. Но это имело и свою положительную сторону – втянувшийся в бой противник полностью оголил свои фланги, обращенные в сторону дороги. Булат, наблюдая за боем с вершины одного из холмов, заметил это, и кивнул одному из воинов, сопровождавших его. Тот слегка поклонился ему в ответ. Сняв перевязь с висящим у него на боку рогом, он приложил его к губам. Мощный, низкий сигнал пронесся над ночными холмами, и тут же, как бы вторя ему, из-за холмов послышался топот множества лошадей. Через несколько мгновений из-за них вынырнули два крупных конных отряда, беря противника в клещи. Один из отрядов возглавлял Яромир. Как только конники достигли позиций на холмах, они врубились во фланг строя ошеломленных неожиданной атакой вражеских воинов. Булат дал знак и повел свой отряд на оставшийся без охраны лагерь. Конники вихрем пронеслись через него, уничтожая немногочисленных воинов, оставленных для его охраны. Вскоре вражеские ряды дрогнули под мощным натиском, и побежали, преследуемые конниками Яромира.

Сражение с арьегардом закончилась полной победой, которая отчасти могла смягчить горечь поражения под Азадолом. Когда все было закончено, Булат остановился, забросил свой меч в ножны и перевесил щит за спину. Сняв шлем, он вытер пот, который, несмотря на холод ночи, тек с висков ручьями. Где-то в отдалении еще вспыхивали отдельные стычки – это конники уничтожали бегущего врага. Разъяренные разорением Азадола, воины не щадили никого. Однако Булат понимал, что это всего лишь частный успех. Настоящий, сильный и опасный противник находился впереди. И его надо было сразу же атаковать, чтобы не дать ему возможности получить известие о разгроме аръегарда и изготовиться к бою. Он подозвал воина с сигнальным рогом и приказал ему подать сигнал сбора. Через мгновение низкий звук трубы стал собирать рассыпавшихся по холмам конников. Как только рать была вновь собрана воедино, она тут же двинулась вперед. Хотя еще перед боем вперед были высланы дозоры, которые сейчас задерживали бегущих врагов, все же была велика вероятность, что кто-то мог прорваться сквозь заслоны. Поэтому действовать надлежало решительно и быстро. Булат повел свою рать вперед стремительным переходом. Конники пустили своих коней быстрым аллюром, за ними продвигалась быстрым шагом пехота. Немало Булату помогло и знание местности. Он знал, что Семунтская дорога впереди делает широкую петлю, так что переход напрямую по холмам сильно сократит путь до лагеря корпуса.

Вскоре конники очутились на холмах, окаймляющих Семунтскую дорогу. Позади подходила и пехота. Лунный свет заливал серебром широкое поле, расстилающееся перед ними. В его свете темнели шатры и палатки вражеского войска, и лишь несколькими светлыми пятнами на его фоне выделялись костры дозорных. Никаких признаков тревоги в лагере не было видно. Булат, вглядевшись вдаль, радостно вздрогнул – вдалеке он увидел уже знакомый ему огромный шатер Оруга, который и был их целью. Тогда он приказал строиться к атаке. Ратники готовились к бою с воодушевлением. Все понимали, что противник намного превосходит их в численности, и на этот раз они могут не выйти живыми с поля боя, но терять им было уже нечего. Нападение моров и разорение Порубежья уничтожило все, что создавалось многими годами, а в случае их победы уничтожит все окончательно. Лишь разгром корпуса и гибель Оруга может поменять в этом нашествии все.

Когда Булат осматривал поле, где должно былао начаться сражение, у него сам по себе сложился план атаки. Он подозвал к себе воевод и отдал им распоряжения. Конники тихо двинулись в ложбину между холмами, ведя за собой коней за поводу, чтобы не выдать врагу своего присутствия раньше времени. Пехота стала занимать свои позиции у подножия холма, возвышающегося перед самым лагерем. Лишь отряд лучников остался на вершине холма, прячась от дозорных за его обратным скатом.

Неши в ту ночь не спалось. Он чувствовал какую-то близкую беду, как будто где-то рядом таился враг. Хотя ему было известно, что все крупные его силы разбиты под Азадолом и впереди не было никаких войск вплоть до самого Радгоста, но какое-то чувство страшной опасности, нависшей над ними, мешало ему. Тогда он покинул спальное место и вышел из шатра. Оглядев холмы, окружающие лагерь, он не увидел на них ничего подозрительного. Их вершины ярко освещались лунами, залитые их светом. На них никого не было. Но Неши чувствовал, что именно здесь притаилась главная опасность.

Закрутился и взметнулся столб пыли, и Неши исчез в воздухе. Через мгновение он появился на вершине одного из холмов. Темный его плащ сливался с поверхностью холма, и он был почти невидим в неверном лунном свете. Зато он хорошо видел готовящихся к атаке лучников. Внизу можно было видеть конных ратников, ждущих сигнала на атаку. Вдалеке он увидел высокого воина в окружении нескольких ратников. С такого расстояния его нельзя было разглядеть, но Неши, проникнув в его мысли, уже знал, что это был Булат, который теперь возглавлял стоящую здесь рать. Неши мог уничтожить Булата, но тот находился под надежной защитой своих воинов, которые не дали бы ему приблизиться к нему. Тогда Неши исчез. Один из лучников, готовивший стрелы к предстоящей схватке, краем глаза вдруг заметил какое-то движение. Он повернул голову и увидел необычный смерч, взметнувший сухую траву вверх. Покружившись в воздухе, смерч исчез. Травинки, крутившиеся в воздухе, медленно осели на землю. Так ничего не поняв, что бы это значило, он слегка пожал плечами и продолжил свое занятие. Внезапно тишину ночи прорезал громкий грохот боевых барабанов моров, и из палаток и шатров стали выбегать воины, бежа ко стойкам с оружием. Услышав барабаны, Булат понял, что внезапность уже утеряна – кто-то уже успел предупредить врага. Но отступать было уже поздно. Теперь все решала скорость. Боброк надел на голову шлем и, взявшись за луку седла, запрыгнул в седло коня. Вслед за ним в седла своих коней вскочили ратники. Построившись в длинную колонну, конный полк стал выдвигаться в ложбину между холмами. Оказавшись на ровном месте, Булат пришпорил коня, погнав его в сторону возвышающегося над лагерем купола. Конь взял разгон, переходя в галоп. Булат взял щит на руку и перехватил копье поудобнее. За ним, блестя чешуей доспехов, неслась лавина конных воинов, ощетинившись сотнями копий.

Пехотинцы также ринулись вниз, стремясь как можно скорее добраться до вражеского лагеря. Через их головы лучники принялись обстреливать врагов.

Внезапно в отдалении послышался топот, и тут же из-за поворота дороги выскочил небольшой отряд всадников, который прорвался сквозь заслоны и помчался в сторону лагеря. Как видно, то были всадники из разбитого ранее арьегарда. Но их появление уже не могло ни на что повлиять – Булат успел опередить их, воспользовавшись более коротким путем, и подойдя к лагерю раньше них. Однако, появление Неши спутало все карты Булату. Отступать было поздно, и теперь оставалось лишь попытать счастья в бою. Тем временем лавина всадников докатилась до лагеря, перестраиваясь на ходу в ударный клин. Моры и воины Южного предела поспешно строились перед лагерем, готовясь отразить атаку. Но всадники с легкостью прорвали их не успевший сомкнуться строй и ринулись дальше, оставив за собой сотни пронзенных копьями и растоптанных конями врагов. Конники рванулись вперед, стремясь добраться уже до самого Оруга. Сам Оруг, разбуженный тревогой, поднятой Неши, успел поспешно облачиться в доспехи, и теперь пытался навести среди своих войск хоть какой-то порядок. Но его воины, не успевшие изготовиться к бою, несли большие потери от атакующих ратников. Вслед за конниками лагерь атаковала пехота, расшвыривая расстроенные ряды врага и прикрывая фланги конной рати. Грохотали боевые барабаны, сзывая бойцов в строй, и все новые сотни воинов сбегались из всех концов лагеря в бой, пытаясь остановить стремительное продвижение конной лавины. Им вторили трубы рати Булата, заставляя атакующих плотнее смыкать ряды. Когда копья были изломаны, конники взялись за мечи и топоры, расчищая себе путь через ряды врагов. Наконец, неудержимый вал наступающих прорвал последний ряд обороняющихся и стал приближаться к Оругу, который командовал боем, стоя на возвышении. Накал боя становился все более яростным. Находясь в полном окружении, Булат упорно вел свою рать вперед, понимая, что этого зависит весь исход боя. Оруг же был до крайности встревожен, но видя, сколь малая рать атаковала его лагерь, стремился покончить со смельчаками, собирая воинов вокруг себя.

Яромир, продвигаясь вместе с остальными конниками, зорко высматривал обстановку вокруг себя. Вдруг на небольшом холму рядом с огромным шатром он завидел мора в блестящих доспехах, богато украшенных накладками и золотой насечкой, который отдавал приказы войскам. Рядом с ним стоял маг в темном плаще, с капюшоном, накинутым на голову. Он понял, что это и есть сам Оруг. Медлить было нельзя. Яромир был великолепным лучником, поэтому мечу он предпочел лук. Отшвырнув в сторону тяжелый щит и закинув меч в ножны, он вытащил лук из колчана. Оруг находился далеко от него, но мощный составной лук Яромира, усиленный роговыми накладками, мог бить дальше многих других луков. Молниеносно выдернув стрелу из колчана, висящего у седла, он натянул лук и пустил стрелу в Оруга. За первой стрелой тут же последовала вторая стрела. Он увидел, что первая стрела, ударив Оруга в сплошную пластину брони, не пробила ее и отскочила в сторону, но вторая стрела вонзилась в мощное горло, не защищенное доспехом. Оруг закачался и замертво упал на землю. Дело было сделано, Оруг был убит. Булат, увидев, что произошло, тут же приказал своим бойцам перестроиться и прорываться из кольца вражеского окружения. По другую сторону дороги виднелся густой лес, подходящий к самым подножиям холмов. Именно туда и повел свою рать Булат. Сомкнув свои ряды, конники повернулись в другую сторону, и неожиданно для противника стали прорываться в другую сторону. Пехота сдвинула свои большие красные щиты с гербом Северного предела и ощетинилась блестящей сталью, отбивая все атаки врага. Конники прорубались впереди, за ними следовала пехота, прикрывая отход. После гибели Оруга моры пришли в замешательство, что позволило рати Булата успешно прокладывать путь вперед через ряды растерявшихся врагов. Тщетно враги пытались развалить ее строй, тщетно атаковали ее раз за разом – несмотря на потери, ратники стояли крепко и сдерживали все атаки. Наконец, дружина смогла проложить себе путь до самого леса. Но враги уже снова окружили ратников со всех сторон. И тогда Яромир спрыгнул с коня. Меч его уже давно был сломан в бою, поэтому он действовал боевым топором. Собрав вокруг себя с сотню бойцов, он схватился с врагом на опушке леса, не давая замкнуть кольцо окружения. Булат, увидев это, стал прокладывать путь к Яромиру, намереваясь помочь ему. Тот заметил приближающегося к нему Булата:

– Нет! Уходите все! – яростно заорал он, махнув свободной рукой в сторону леса, – Уходите, не то мы все погибнем!

Булат с одно мгновение колебался, но видя, что моры уже обходят их со стороны леса, и отход туда будет вот-вот отрезан, наконец решился, и повел рать в лес.

Яромир со своими воинами остался на опушке, отражая атаки врага и прикрывая отход рати.

***

Рать уходила лесом. Чтобы как можно быстрее оторваться от врага, пешие сели на лошадей позади всадников; у тех, у кого кони были сильно загнаны в бою, пехотинцы бежали рядом, взявшись одной рукой за стремя. Наступало раннее утро. Луны на небосклоне побледнели, а звезды растворились в синеве неба. Постепенно в лесу заметно посветлело, и он осветился лучами восходящего солнца. С началом утра Булат смог осмотреться и убедиться, что они успели достаточно далеко уйти от Семунтской дороги, и теперь находились в относительной безопасности. Когда отряд вышел на обширный луг посреди леса, он подал сигнал измученным ночным боем дружинникам, и воины наконец-то смогли расположиться на отдых. Булат также привязал своего коня к дереву и рухнул на мягкую траву у его корней. Ноги, спина ныли от многочасового напряжения в бою; руки, всю ночь державшие оружие, с трудом разгибались. Он скинул шлем на землю и лег на спину. Было хорошо лежать вот так, смотря вверх, в синюю гладь неба, ничего не делая. Небо было чистым, на нем не было ни облачка, и только в вышине кружилась какая-то необычно большая серая птица. Война, враги – все это было где-то там, далеко. Пока что они были в безопасности. Тем временем воины располагались на поляне, где придется. Кто-то последовал примеру Булата, кто-то доставал из седельных сумок нехитрую еду, тут же принимаясь за трапезу и делясь ею со своими товарищами. Некоторые из воинов после бессонной и напряженной ночи задремали. Вскоре на поляне все стихло, и воцарилась тишина, прерываемая лишь редкими разговорами, да ржанием коней. Постепенно пришел сон, и Булат незаметно для самого себя заснул. Но долго подремать ему не удалось.

– Тревога! Лес горит! – ворвались на поляну конные дозорные, несшие свою стражу по периметру поляны.

Булат мгновенно оказался на ногах. Очнувшиеся воины также начали быстро собираться. К Булату подлетел один из дозорных:

– Пожар идет от Семунтской дороги! Но это не простой огонь, в лесу происходит что-то странное!

– Едем, посмотрим, где горит. Всем остальным готовиться к отходу!

Булат отвязал коня от дерева и вскочил в седло. Проскакав версты две с дозорным, он через несколько минут оказался у самой границы распространяющегося пожара. На самом деле, пожар был необычным. В воздухе не чувствовалось гари, не было слышно треска горящего дерева. Но деревья горели ледяным пламенем, который беззвучно пожирал листву и ветви. Объятые холодным пламенем, деревья горели как факелы. Огонь медленно переползал с дерева на дерево, зажигая один ствол за другим. Но странное дело – от пожара не чувствовалось даже жара, огонь не давал тепла. Напротив, с приближением огня в воздухе резко стало холодать. Когда огонь подошел к тому месту, где стоял Булат с дозорным, они почувствовали волну сильного холода. Объятые пламенем, деревья сгорали за считанные минуты, рассыпаясь ледяными искрами, которые, опадая на землю, постепенно гасли и превращались в снег. Несмотря на теплую погоду, снег не таял, находясь в зоне холодного огня.

Надо было спасаться от приближающегося пожара. Булат с дозорным вскочили в седло и поскакали обратно в сторону поляны. Воины были уже в сборе, и с появлением Булата рать двинулась в противоположную от пожара сторону. Но пройдя по лесу с версту, они наткнулись на стену пожара, перегородившую им путь. Пришлось свернуть в другую сторону. Но и здесь их ждала неудача – путь был отрезан и здесь. Стало приходить понимание, что лес горит по периметру всего луга, и все пути для отхода были отрезаны. Пожар, тем временем, несмотря на то, что распространялся весьма медленно, постепенно сжимал смертельное кольцо подобно анаконде, удушая свою жертву в смертельных объятьях.

– Попробую прорваться через огонь, – решительно сказал дозорный, показавший пожар Булату. – Быть может, он не столь уж и опасен.

Он пришпорил коня и пустил коня в галоп, пустив его в своеобразную естественную аллею, образовавшую между рядами вековых деревьев, росших по краям ложбины. Деревья в ней были уже объяты пламенем, но большое расстояние между ними давали надежду на спасение. Он въехал в нее и поскакал по ней во весь опор. Уже казалось, что он вот-вот успешно прорвется через стену огня, но вдруг оказался мгновенно охвачен ледяным пламенем вместе с конем. Не успев даже понять, что произошло, всадник через несколько мгновений рассыпался на искры. Булат с дружиной стояли в оцепенении, видя быструю и лютую гибель дозорного. Еще несколько мгновений назад был всадник, живой и невредимый, а сейчас от него остался лишь белый снег, в котором догорали ледяные искры.

Как видно, через огонь проложить путь было невозможно. Несмотря на то, что ледяное пламя не давало жара, оно было намного опаснее обычного огня. Под натиском стены ледяного пламени приходилось постепенно отступать назад. Вскоре пламя охватило весь лес вокруг стоящей дружины, и ратники были вынуждены отойти в последнее убежище, на поляну. Воины мрачно смотрели на лес, окруживший поляну, и отделяющий их от огня узким кольцом: как только пламя достигнет поляны, им придет конец. Они уже видели, что ледяным пламенем горит все – и деревья, и трава, так что в пламени вскоре окажется и луговина. Вот, над верхушками последних деревьев, еще отгораживающих их от огня, взметнулось ледяное пламя, и они начали заниматься огнем. Но произошло неожиданное – вдруг с одной стороны лед пламени ярко полыхнул ослепительной вспышкой и тут же погас, как будто на горящий факел наступили ногой. Горевшие деревья тут же рассыпались в пепел. В то время как вокруг поляны горел ледяной огонь, на узком участке леса зиял темный провал, как бы приглашая пройти через него ратников, оказавшихся пленниками поляны. Появился шанс спастись, и Булат им воспользовался. Рать устремилась в узкий проход и пошла по нему. Пройдя через кольцо огня, кони и люди пошли по пеплу, усыпавшему толстым слоем безжизненную землю. Кое-где еще оставался не до конца растаявший снег, оставшийся от ледяного огня. Там, где еще час назад шумел своими вершинами густой лес, сейчас от него осталась пустыня, скрытая под пеплом. Все полностью сгорело, не оставив ни головней, ни пней, ни даже травы на земле. Но пепел был холодным и не препятствовал движению по нему. Пожар по какой-то прихоти случая затронул лишь середину леса, как будто кто-то очертил огромным циркулем окружность с поляной в ее середине. За ней лес оказался совершенно нетронутым.

Булат оглянулся назад – огонь уже поглотил остатки леса, окружавшего поляну, и сейчас горел уже на ней. Останься они там еще на несколько минут – их бы ждала незавидная участь. Когда ратники приблизились к полосе уцелевшего леса, Булат вдруг увидел, что им навстречу из леса вышла группа каких-то воинов. Он взялся было за рукоять меча, но его рука тут же разжалась – он заметил, что во главе воинов стоял ни кто иной, как Яромир, собственной персоной. Яромир был ранен в предплечье, которое было небрежно стянуто окровавленной полосой ткани, но он был жив, и это было самым важным. Тем временем Яромир стоял, ожидая, когда приблизится Булат. Когда конь Булата оказался рядом с Яромиром, Булат перекинул ногу через седло и спрыгнул на землю.

– Яромир, как ты сумел выжить в такой замятне? – спросил Булат.

– Об этом чуть позже. Скоро здесь появятся разъезды врага, направляющиеся сюда, чтобы перехватить всех, если кто-то выживет в этом огне. Надо быстрее уходить отсюда, пока не закончился пожар.

Рать отправилась дальше. Впереди начался нетронутый огнем лес, который тянулся на много переходов к северу. К вечеру ратники сумели выйти к обширной заболоченной, слегка всхолмленной местности. Впереди виднелось множество каких-то курганов. Лес здесь был редким. Когда путники оказались рядом с курганами, то стало видно, что эти курганы – рукотворные, представляющие собой отвалы породы. То были шахты, сейчас уже полностью затопленные грунтовыми водами. В отдалении можно было заметить массивные кирпичные сооружения.

– Остановимся в этой местности, – сказал Булат. – Здесь, на болотах, мы можем быть в относительной безопасности. Когда-то здесь разрабатывалась и выплавлялась болотная руда, но когда на севере нашли новые месторождения хорошей руды, эти места были заброшены. Здесь мы сможем неплохо разместиться.

Здесь же, на болотах, нашлись полуразрушенные хижины, в которых когда-то жили шахтеры и плавильщики, и где можно было с относительным комфортом расположиться. Воины стали располагаться в них на отдых. В хижинах впервые за много лет запылали очаги, из подволоков под крышами домов потянуло дымом. Те воины, которым не хватило места в хижинах, стали размещаться на большой луговине перед ними. На ней стали расти шалаши и навесы, сооружаемые на скорую руку. Булат все еще стоял у края луга, когда к нему подошел Яромир:

– Булат, мне надо сообщить тебе важную новость. Все дело в том, что Оруг не убит. Он был тяжело ранен моей стрелой, но его спас Неши. Когда мы схватились у опушки леса с окружавшими нас врагами, в этой схватке почти все мои воины погибли. Враги обошли нас со всех сторон и набрасывались на нас подобно волкам, но мы сдерживали их напор до тех пор, пока мы не убедились, что вы уже успели уйти через лес. Только после этого мы начали прорываться к лесу. Мы почти дошли до него, и некоторым из нас, возможно, удалось бы спастись в нем, но тут в бой вступили асилки. Круша все подряд каменными дубинами, они быстро разметали нашу немногочисленную дружину, а уцелевших воинов добивали озверевшие моры. Хотя воины сумели разбить одного из асилок, подбив ему ноги боевыми молотами и расколов его на земле, но остальным мы не могли ничего противопоставить. В конце концов, в живых осталось всего пятеро бойцов, и мы были оттеснены на вершину холма, примыкающего к лесу. Заняв там оборону, мы были готовы принять наш последний бой. Со всех сторон на нас были нацелены стрелы и копья, готовые уничтожить нас. Мы держали наготове свои щиты и мечи, ожидая последней, решающей атаки врага. Но вдруг по незримому знаку клинки наших врагов опустились, а тетивы луков отпущены. Позади вражеских рядов прошло какое-то волнение. В одном месте их строй раздвинулся, и вперед вышел маг.

Не обращая внимания на оружие, которое мы держали наготове, готовые пронзить его в любой момент, он мерными шагами неспешно прошел на холм и поднялся на вершину холма.

– Довольно кровопролития, – сказал он, остановившись перед нами, практически не разжимая тонких губ. – Мне известно, что вы пришли сюда убить Оруга. Но знайте, что этого вам сделать не удалось. Рану его я заживил, и он сможет выжить. Тем не менее, я сейчас беспрепятственно отпускаю вас. Вы свободны и можете идти на Север. Уходите.

Он повернулся и сделал знак рукой морам, заставляя их расступиться перед нами. Мы покинули холм и отправились через лес. Наши враги остались на месте, никто не последовал за нами. Убедившись в том, что враги не преследуют нас, мы направились к Зеленым долам. Сначала мне не был понятен мотив щедрого поступка мага, так легко отпустившего нас. Но когда мы были уже недалеко от Зеленых долов, я увидел, что в лесу начинается пожар. В тот момент, когда мы проходили через один из лугов, у края леса взметнулось пламя, и я заметил темную фигуру мага, которая через мгновение обратилась в огромную черную птицу и взмыла вверх. Тогда я понял все: маг, отпустив нас, просто воспользовался тем, чтобы последовать за нами под видом птицы. Следуя за нами, он обнаружил с высоты и ваш лагерь, после чего зажег лес вокруг нас, так, чтобы мы не смогли вырваться из огненного кольца, намереваясь уничтожить всех уцелевших в битве ледяным огнем. Но он не мог знать того, что я принадлежу к ордену магов и долгое время изучал магические познания в Запредельном мире. Только вторжение моров и начало войны в Южном пределе заставило меня прервать обучение, чтобы встать на защиту родных земель. После поражения в той войне вместе с остатками войск я оказался в Северном пределе и предложил свой меч его князю. Несмотря на то, что я не смог получить всех знаний и стать магом, моих познаний хватило на то, чтобы остановить огонь и выпустить дружину из огненного кольца.