Оглушающий взрыв бомбы повторялся раз за разом. Снова и снова неведомая сила поднимала Чёрное древо в воздух и швыряла на землю, но Игер не чувствовал боли.

– Сегодня ты не умрёшь, парень, – словно издали прозвучал незнакомый голос, – Перетащите его в башню! Быстрее! Сенирель, помоги мне!

– Посмотри на меня, Игер, – произнёс Зиндар Зоркий глаз, пока Мстидар и несколько бойцов, перешагивая через обезображенные взрывами трупы, волокли тело покалеченного товарища к башне.

– Бедняга, – сквозь неутихающий гул послышался надсадный голос одного из бойцов, подоспевших к Осколкам на помощь.

– Счастливчик, – громко произнёс другой воин в рваных лохмотьях, – не каждому повезло дожить до рассвета.

– Покойтесь с миром, братья, – донеслось до Чёрного древа, когда его затащили внутрь башни и положили среди трупов соратников и врагов.

– Сенирель, куда запропастился мой мешочек со жгучей пылью? Найди немедленно! – строгим тоном отдавал приказы лекарь, – Парни, не стойте без дела! Помогите раненым!

– Где Эланрус Печальный? Гират жив? – разыскивали своего командующего уцелевшие солдаты ордена Красных плащей.

– Жгучая пыль поможет тебе, Игер, – с надеждой в голосе промолвил старый охотник, склонившись над покалеченным товарищем.

– Хорошо, Сенирель, теперь подай мне платок, – быстро проговорил лекарь, – пары щепоток вполне достаточно. Помогите мне.

Мстидар крепко обхватил голову раненого товарища. В следующее мгновение ко рту и носу Игера прижали кусок ткани, на который лекарь высыпал жгучую пыль. Вместе со вдохом внутрь Чёрного древа, обжигая всё на своём пути, попали крупицы легендарного порошка Сенирель. В груди вспыхнуло пламя. Непрерывные взрывы, сопровождаемые назойливым гулом и рёвом прошедшей битвы, резко прекратили звучать в голове Чёрного древа. Игер вновь ощутил собственное тело, словно раздираемое зубами невидимых чудовищ. Он приоткрыл один налившийся кровью глаз и распахнул рот, но вместо крика одурманенного жгучей пылью товарища окружающие услышали только слабый хрип. Будто обезумев, Чёрное древо замотал головой из стороны в сторону и застучал руками и ногами по полу, однако спустя несколько мгновений, сдерживаемый обеспокоенными соратниками Игер выбился из сил и обмяк. Вскоре он почувствовал необычайную лёгкость и покой. Прежде чем его сознание отделилось от искалеченного в битве тела, в образовавшемся после череды взрывов проломе стены Чёрное древо увидел бледно розовый кусочек неба.

Прохладная вода едва доставала до пояса. Игер постоянно озирался по сторонам и шёл вперёд, надеясь отыскать берег, однако озеро оказалось бескрайним. Чёрное древо тщетно звал на помощь. Он слышал знакомые голоса, перебиваемые противным скрипом, и пытался докричаться до невидимых друзей. В том месте, куда попал Игер, не существовало времени. На светлом безоблачном небе отсутствовало Солнце. Бесконечный день не сменялся ночью. Рассекая безмятежную поверхность озера, Чёрное древо упорно шагал вперёд и не чувствовал усталости, голода и жажды. Он ощущал только мучительное желание выбраться из странного места. «Я найду выход, – раз за разом произносил Игер, – я найду выход, я доберусь». Спустя несколько то ли лет, то ли дней, то ли мгновений начался дождь, а перед Чёрным древом из ниоткуда появился человек с окровавленным кинжалом.

– Ради того, чтобы прирезать одного трусливого щенка, я проделал слишком долгий путь, – ярко-жёлтые глаза убийцы сверкнули гневом, – но ты всё равно не убежишь от меня.

– Ошибаешься, Янирган, – произнёс Игер, не сводя глаз с лезвия, по которому стекала кровь Иварта Чёрное древо, – после бегства из Древней станции я постоянно сталкивался со смертью, но выживал каждый раз. Я больше не намерен бежать.

Едко усмехнувшись, Волчий страх шагнул вперёд и замахнулся на Игера кинжалом. Чёрное древо устало вздохнул и поднял голову к безоблачному небу. Однако, прежде чем, острое лезвие коснулось горла молодого человека, из гладкой поверхности озера с шумом вырвался невероятно огромный водяной хлыст и обрушился на Яниргана. Раздался звонкий хлопок, и Волчий страх, не успев ударить Чёрное древо, сгинул под водой, оставив после себя лишь кровавое пятно, которое на глазах озадаченного Игера расползлось в стороны, побледнело и вскоре полностью исчезло. Молодой человек прикрыл глаза, подставив лицо под слегка покалывающие кожу удары дождевых капель.

– Смерть контрабандисту, – взревел народ Честных петель, собравшийся на центральной площади города, – смерть, смерть, смерть!

Палач выбил подставку из-под ног висельника. Спустя мгновение петля затянулась на шее Чёрного древа, а невидимые руки сдавили горло, перекрыв дыхание. Игер повис в воздухе. Болтая руками и ногами, он испуганно таращился на ревущую толпу людей, среди которых, опираясь на посох, стоял Керисар. Молодой человек поймал полный равнодушия взгляд лекаря и с ужасом осознал, что в этот раз верёвка не лопнет, на помощь никто не придёт. «Смерть», – вновь яростно взревел озлобленный народ, однако раздавшийся в ушах Игера противный звон моментально заглушил шум толпы. Пока в глазах Чёрного древа окончательно не помутнело, он увидел, как перекошенные от ненависти лица жителей Честных петель превратились в звериные морды.

– Рано или поздно смерть настигнет каждого, – прозвучал поблизости незнакомый голос, – не думаю, что он доживёт до конца дня. Старому охотнику следует проявить милосердие и добить парня. У нас и без него слишком много раненых.

– Заткнись, – прошипел сильно исхудавший мужчина, шагающий рядом с повозкой, – этот человек – настоящий герой. Он предупредил Красных плащей об угрозе. Благодаря ему, гират Эланрус Печальный остался в живых, а значит у наших семей появился шанс попасть в город Сердце.

В нос ударил смрад множества гниющих тел. Центральная площадь Честных петель исчезла, а висельница неожиданно оказалась посреди ямы, до краёв заваленной трупами погибших от болезней и голода людей. Из десятков распахнутых ртов доносился протяжный хрип. Мертвецы звали Игера на помощь. Пытаясь избавиться от затянувшейся петли, Чёрное древо до крови расцарапал ногтями шею и горло. Он рычал и рыдал от бессилия. Крупные капли слёз скатывались по его лицу, падали вниз и разбивались о позеленевшие вздувшиеся тела.

– Той ночью погибло много людей, – донёсся сверху позабытый Игером голос, – Тоример Ледяные перста проявил слабость и позволил тебе, Элердис и Кодорку сбежать. Тогда я всем сердцем возжелал услужить вождю Роксимеру и бросился в погоню, а сейчас бесславно гнию посреди глухолесья Ирсуак, убитый тобой. Никогда не знаешь, какое именно из твоих решений приведёт тебя к смерти.

Извернувшись, Чёрное древо задрал голову и сквозь полузамкнутые веки сумел рассмотреть мертвеца. Болтая ногами и покачиваясь из стороны в сторону, Демиорк сидел на перекладине висельницы и не сводил взгляд со своего убийцы. Одной рукой воин Приюта морозов сжимал древко короткого топора, а другой поглаживал торчащее из впалой груди оперение стрелы, выпущенной Игером.

– Расплата за совершённые ошибки. Искупление за причинённое зло. Освобождение от телесных или душевных мучений. Назначений у смерти много. Ты, решивший рискнуть своей жизнью ради кучки беженцев, никогда не узнаешь, будет твоя жертва напрасной или нет, – произнёс Демиорк, слегка наклонившись к Чёрному древу, – потому что мы всегда умираем в полном неведении.

– Но с надеждой на лучшее, – услышал Игер собственный голос, когда погибший в глубинах глухолесья Ирсуак воин Приюта морозов замахнулся топором.

– Ты лишил меня жизни, но в конце концов каждый убийца оказывается там, куда отправил своих жертв. Рано или поздно умирает каждый. Мы лишь оттягиваем момент смерти, – бесстрастно проговорил Демиорк и рубанул топором по затянутому на перекладине виселицы узлу верёвки. Спустя мгновение Чёрное древо упал в яму, полную гниющих трупов.

Игер пронзительно завопил от боли, разом охватившей всё тело, словно его окунули в котёл с раскалённым маслом. Он слышал противный скрип колёс и голоса людей, но не мог открыть глаза и пошевелиться. Помимо чудовищно мучительного ощущения, будто каждая его кость раз за разом ломалась и дробилась на части, Чёрное древо чувствовал невыносимое жжение в носу и привкус крови во рту. Сил хватало лишь на бессвязное мычание, которым Игер долго и безуспешно пытался привлечь к себе внимание, пока вскоре не потерял сознание от неумолимо нарастающей боли.

Вдали виднелся город Сердце, охваченный пламенем. Бойцы в зелёных плащах, выцветших под Солнцем, прорвались сквозь баррикады и захватили Артерию, после чего отряды Восставшей падали ринулись штурмовать торговую столицу, улицы которой в короткий промежуток времени оказались завалены трупами солдат и местных жителей. По всей округе разносились яростные вопли и крики ужаса, сливаясь с грохотом громоздких орудий.

Необычная троица находилась на вершине Святого холма. Стоя на коленях, госпожа Элердис Крепкий корень ласково гладила по голове лежащего на земле Игера. Чёрное древо слышал непрерывный шёпот Весны, но не мог разобрать слов. Краем глаза молодой человек видел мужчину в изорванном плаще, который увлечённо наблюдал за городом, погружённым в хаос. Чёрный покрытый глубокими царапинами шлем валялся у ног таинственного человека. Незнакомец молчал.

Слёзы текли по щекам Весны. Тёмно-фиолетовые глаза госпожи переполняло отчаяние. Элердис неразборчиво шевелила губами. Кончиками пальцев она поглаживала Игера по слипшемся от крови волосам. Чёрное древо ничего не чувствовал, словно находясь в чужом теле, из которого медленно, но неотвратимо уходила жизнь.

Гнетущее напряжение висело в воздухе. Таинственный солдат в плаще ни разу не повернулся лицом к Элердис. Он не обращал никакого внимания на тихую мольбу госпожи и предсмертный хрип Игера. Незнакомец лишь беспокойно переминался с ноги на ногу, словно собираясь в любой момент броситься в атаку. Чёрное древо смутно предчувствовал, что скоро случится нечто ужасающее, однако он мог лишь беспомощно наблюдать за происходящим. «Сейчас», – негромко прозвучал голос таинственного воина, и Весна склонилась над Чёрным древо, крепко прижавшись лицом к его груди. В тот момент, когда жизнь окончательно покинула тело Игера, и его потухших взгляд устремился в серое небо, раздался оглушительный взрыв.

– Блуждающий? – пронзительно вскрикнул гират Потухших свечей, сдавив горло Чёрного древа.

Резко нахлынула нестерпимая боль. Чёрное древо истошно заскулил, тщетно пытаясь подняться на ноги. «Тише, парень, успокойся», – несколько невидимых из-за плотной повязки человек, навалившись разом, обездвижили Игера, и прижали платок с едкой пылью к его лицу. Сильная тошнота на несколько мгновений накатила на Чёрное древо, затем он почувствовал невообразимую лёгкость, и боль постепенно утихла. Молодой человек перестал брыкаться, издал невнятное мычание и обмяк.

– Всё будет хорошо, мой мальчик, – прежде чем порошок Сенирель полностью затуманил сознание товарища, прошептал Зиндар Зоркий глаз на ухо Игеру, – всё будет хорошо, мой бедный мальчик.

Туннель стремительно сужался, и вскоре путникам пришлось передвигаться ползком. Не отставая, Чёрное древо следовал за госпожой Мёргдис. Сзади доносилось тяжёлое дыхание товарищей. Извиваясь всем телом, худая гибкая проводница с лёгкостью преодолевала возникающие на пути препятствия. Игер прополз мимо железного прута, торчащего из потолка, и протиснулся между стеной и громоздким камнем, когда услышал голос Яросгера:

– Подожди нас! Мы не успеваем за тобой!

Госпожа Мёргдис озлобленно зашипела, но не остановилась. Извернувшись, Чёрное древо посмотрел назад, но густая темнота скрыла товарищей от его взора. Тем временем проводница добралась до поворота туннеля и исчезла из виду. Игер поспешил за ней.

– Нам за тобой не угнаться, друг, – громко произнёс Чернисар Огненная рука, продираясь вперёд по узкому лазу, – прошу, подожди нас!

– Мы застрянем здесь навсегда, – добавил Кодорк Ледяные перста, – остановись!

– Подожди, парень, – рявкнул разгневанный Яросгер, – без тебя нам не выбраться!

– Поторопись, смертный, – донёсся до Игера угрожающий шёпот множества голосов.

Стены туннеля со всех сторон давили на путников. Дышать становилось всё труднее и труднее. Чёрное древо быстро догнал госпожу Мёргдис. Он обеспокоенно оглядывался назад, надеясь разглядеть в темноте знакомые лица. Игер всем сердцем хотел остановиться и подождать товарищей, однако вынужденно полз следом за безжалостной проводницей, которая не желала останавливаться и неутомимо продвигалась вперёд.

– Мы погибнем здесь, – с отчаянием крикнул Чернисар Огненная рука, – погибнем. Слышишь?

– Предатель! – рычал Яросгер, – Жалкий молокосос! Падаль вонючая! Червь ничтожный!

– Прошу, друг, вернись, – жалобно проскулил Кодорк, – ты бросаешь нас на верную смерть.

– Бесполезно, – намного тише произнёс Огненная рука, – Игеру плевать на наши жизни.

Холодные стены туннеля плотно прижались к телу молодого человека, высасывая драгоценное тепло. Пальцы Чёрного древа вгрызались в землю. Приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы продвигаться вперёд. Вскоре Игер с ужасом понял, что сильно отстал от госпожи Мёргдис, однако продолжил упрямо ползти по бесконечному лазу.

– Кусок прогнившей плоти! Душегуб проклятый! – не унимаясь, сыпал проклятиями Яросгер, – Бесчестное отродье! Предатель, слепленный из трусости и испражнений!

– Прошу, прошу, прошу, – жалобно молил Кодорк Ледяные перста, иногда прерываемый приступами лающего кашля.

– Мы доверились тебе, Игер Чёрное древо, – отчаянный крик Чернисара сорвался в слабый хриплый шёпот, – но ты обрёк нас на мучительную смерть.

Сначала голоса оставшихся далеко позади товарищей слились в единую смесь из мольбы и проклятий, затем стало невозможно разобрать отдельные слова. Туннель сузился настолько, что Игер больше не мог оглянуться назад. Госпожа Мёргдис исчезла. Чёрное древо на ощупь пробирался по туннелю, тщетно вглядываясь в темноту. Он прислушивался к утихающим голосам, которые вскоре превратились в тихий зловещий шёпот.

Лишившись друзей и проводницы, Игер полз по узкому лазу до тех пор, пока стены туннеля не сомкнулись, словно челюсти громадного зверя, зажав беспомощное тельце молодого путника. Чёрное древо попытался прорваться вперёд, но лишь усугубил своё положение. Тогда он решил отползти назад, однако не сумел вырваться из безжалостной хватки. «Однажды ты осознаешь, что сотворил истинное зло, но будет слишком поздно», – вразнобой прозвучали в голове Игера голоса Чернисара, Кодорка и Яросгера. До скрежета сцепив зубы, Чёрное древо зарычал и принялся истошно молотить руками и ногами по стенам туннеля. Стремясь вырваться из ловушки, он царапал пальцами землю и извивался всем телом до тех пор, пока окончательно не выбился из сил. «Я застрял. И никто не придёт мне на помощь», – услышал Игер собственный сдавленный голос, ударился лбом о землю и зарыдал. В следующее мгновение неведомый зверь сомкнул свои мощные челюсти, стены туннеля со всех стороны сдавили Чёрное древо, разом переломав все кости бедного путника. Раздался взрыв.

– Тише, – прозвучал поблизости ласковый женский голос, – мы рядом, всё будет хорошо.

– Сенирель, – обратился к своей помощнице лекарь, – постарайся покормить парня, а после я сменю ему повязки.

Пытаясь подняться, Игер потерпел очередную неудачу. Боль, словно колючая проволока сковала тело молодого человека, отчего каждое его движение превращалось в мучительную пытку. Мысленно проклиная весь мир, Чёрное древо тихо плакал в скрипучей повозке, из-за плотной повязки на голове лишённый возможности видеть.

– Тише, солдат, – вполголоса произнесла девушка по имени Сенирель и поднесла ложку к разбитым опухшим губам Игера, – прошу тебя, поешь. Жгучая пыль не только заглушает боль и дурманит сознание, но и крадёт твои силы. Давай, открой рот.

Не ощущая вкуса, Чёрное древо с трудом проглатывал крохотные порции вязкой каши. Сенирель не торопилась и терпеливо раз за разом подносила ложку к губам Игера, который перестал плакать и лишь изредка стонал от боли.

– Молодец, – радостно сказала помощница лекаря, постукивая ногтями по краям опустевшей миски, – у нас получилось. Скоро ты поправишься и сможешь встать на ноги.

Сенирель ненадолго оставила Чёрное древо без присмотра. Как только она ушла, прозвучал оглушительный взрыв. В ушах раздался противный звон, заглушивший далёкие голоса людей, шелест травы и скрип повозки. Когда юная девушка вернулась с полным ковшом воды, чтобы напоить раненого, то обнаружила хрипящего от боли Игера в лихорадочном забытье. Вскоре подоспел лекарь, который, прежде чем сменить окровавленные повязки, прижал к лицу Чёрного древа платок со жгучей пылью.

В мучительном бреду Игер бесконечно долго бродил по туннелям Сатанитового грота, натыкаясь на трупы сражённых болезнью людей, ходил по опустошённым улицам города Сердце, тщетно разыскивая друзей, карабкался на нереально высокую стену Приюта морозов, слыша, как внизу тренькают арбалеты стражников, безжалостно расстреливающих беглецов. Изредка Чёрное древо вырывался из плена дурманящего порошка и жалобно скулил от боли, пронизывающей всё тело. Сенирель всегда приходила на помощь. Она кормила Игера жидкой кашицей и ласково гладила по голове, нашёптывая на ухо добрые слова. Затем являлся лекарь и прижимал к лицу Чёрного древа платок со жгучей пылью, от которой возникало ощущение, будто в рот и нос Игера заливали горящую субстанцию. Спустя короткий промежуток времени мучения молодого человека, искалеченного при обороне Осколков, прекращались.

Зиндар Зоркий глаз часто проведывал раненного товарища. Старый охотник пытался разговаривать с Чёрным древом, но в ответ слышал только неразборчивое мычание. Из-за плотной повязки на голове Игер ничего не видел, однако отчётливо представлял себе Зиндара, шедшего рядом с повозкой. Находясь в истерзанном болью и неведением сознании, Чёрное древо стремился сообщить старому охотнику нечто важное, но выходило лишь бессвязное бормотание, прерываемое хриплым кашлем.

Когда под чарами порошка Сенирель утихала боль, а долгожданное забытье ещё не овладевало молодым человеком, лишённый возможности приподняться, повернуться набок, самостоятельно поесть или справить нужду Игер особенно остро ощущал свою полную беспомощность, ставшую для него настоящей пыткой. До тех пор, пока не раздавалась череда оглушительных взрывов, Чёрное древо тратил драгоценные силы на отчаянные попытки встать на ноги, которые каждый раз заканчивались унизительным провалом. Хрипло рыча, доведённый до отчаяния Игер сотни раз умолял находящихся поблизости людей положить конец его страданиям, но никто не отзывался на нелепое бормотание молодого человека. Только юная Сенирель всегда находилась неподалёку от повозки, чтобы в любое мгновение оказать помощь или утешить Чёрное древо.

Пока для армии беженцев, державшей путь к городу Сердце, дни сменялись ночами, Игер без конца блуждал по глухолесью Ирсуак, раз за разом натыкаясь на отрубленные головы знакомых людей, насаженные на кривые ветви многовековых деревьев. Иногда на его пути встречались чудовища, которые неизбежно нападали на молодого человека. Болотные ведьмы, набрав высоту, камнем обрушивались вниз, врезались в Чёрное древо и ломали ему кости, затем острые клювы хищных птиц впивались в горло и лицо бедняги, вырывая куски плоти. Землегрызы, окружив одинокую жертву со всех сторон, сначала выматывали Игера, нанося молниеносные удары когтистыми лапами, а потом несколько сильно осмелевших от голода особей одновременно набрасывались на ослабевшего человека, сбивали с ног и разрывали на части. Чешуйчатые булавохвосты подкрадывались сзади, и до того, как Чёрное древо успевал заподозрить неладное, от невероятно мощного удара шипастым костяным шаром разлетались в стороны ошмётки его головы. Полутрупы поджидали Игера в темноте, наваливались толпой и холодными гниющими руками душили молодого человека. Даже рогорезы желали Чёрному древу смерти. При каждой встрече с блуждающим путником благородные звери глухолесья Ирсуак стремились проткнуть тело чужака своими острыми рогами. Раз за разом Игер мучился от причиняемой чудовищами боли, умирал и оживал снова, оказываясь то посреди бескрайней степи, то в глубинах Сатанитового грота, то в чаще глухолесья Ирсуак, то на крохотном островке суши, окружённом Болотами. Страдания Чёрного древа повторялись вновь и вновь, пока к мечущемуся в лихорадочном бреду молодому человеку не подоспевал лекарь с увеличенной до предела дозой порошка Сенирель. Благодаря едкой пыли безмятежный сон покалеченного в неравной битве Игера длился несколько мимолётных часов, а затем снова раздавался оглушительный взрыв и невыносимая боль, словно обезумевший от голода хищник, с новыми силами обрушивалась на Чёрное древо.

– Осторожно! – пронзительно вскрикнул незнакомец. Когда одно из деревянных колёс наткнулось на торчащий из земли камень, повозка резко накренилась, и Игер свалился на вымощенную булыжниками дорогу. Запряжённый рогорез издал дребезжащий рёв и беспокойно заметался из стороны в сторону. Несколько бойцов во главе с Мстидаром немедленно метнулись на помощь и смогли удержать раскачавшуюся повозку, грозившую придавить Чёрное древо, а Сенирель, помощница лекаря, опасаясь длинных и острых, как лезвия, рогов, сбоку подскочила к испуганному зверю, обхватила тонкими руками его массивную шею и принялась нашёптывать на ухо рогорезу успокаивающие слова. Падение на каменную дорогу на мгновение вырвало Игера из сладкого забытья в реальный мир, преисполненный мучений. Невыносимая сковывающая боль пронзила тело, будто Чёрное древо неожиданно окунули в котёл с кипящей смолой. Истошный крик вырвался из груди молодого человека. Игер забился в диких конвульсиях, и до тех пор, пока он не потерял сознание, никто из подоспевших на помощь людей не смог к нему приблизиться.

– Блуждающий? – удивленно прохрипел гират Потухших свечей, крепкой хваткой сдавив горло Чёрного древа. За спиной воина из Обречённых земель горела башня Осколков. Красно-оранжевое пламя охватило разрушенные стены укрепления, развалины строений и дома местных жителей. Поле битвы затянуло густым едким дымом. Огонь стремительно пожирал тела мёртвых людей и подкрадывался к живым.

– Блуждающий! – сверля Игера безумным взглядом, взревел предводитель наёмников и сильнее сдавил горло противника. Кровь гирата Потухших свечей хлестала из культи, заливая лицо Чёрного древа. В глазах потемнело. Воздуха катастрофически не хватало. Вокруг таинственным образом, будто пропитанные слезами чёрного дерева спички, ярким пламенем вспыхивали уцелевшие солдаты. Визги горящих заживо людей разносились по всей округе. Осколки утонули в огненном море. Красные плащи и Потухшие свечи, обезумевшие от боли, метались между пылающими строениями, пытаясь убежать от неминуемой мучительной смерти.

– Блуждающий! – рявкнул командир наёмников в залитое кровью лицо Игера, которого покинули последние силы. Несмотря на смертельное ранение, вражеский гират не ослабевал удушающую хватку, стремясь выдавить жизнь из Чёрного древа. Игер закатил глаза и слабо захрипел, когда на одержавшем победу воине из Обречённых земель неожиданно воспламенилась одежда. Предводитель наёмником издал звериный рык. Выпустив горло противника из смертельной хватки, он попытался сбить пламя здоровой рукой, однако в следующее мгновение дикий огонь полностью охватил тело гирата, кожа которого задымилась и вспыхнула, словно сухая солома.

– Блуждающий, – закричал командир Потухших свечей и гневно засмеялся. Жадно вдохнув полной грудью, Чёрное древо попытался выбраться из-под противника, от которого исходил невыносимый жар, однако окутанная пламенем рука наёмника вновь потянулась к горлу Игера.

– Блуждающий, – надрывно пропел гират вражеского отряда. Кожа охваченного огнём воина обуглилась и начала трескаться, а глаза лопнули и вытекли из глазниц. Кровь перестала хлестать из обугленной культи. Чёрное древо с трудом сумел перехватить горящую руку противника и отвести в сторону, защитив уязвимое горло.

Языки таинственного пламени, пожирающего бойца из Обречённых земель, касались Игера, но не причиняли ему никакого урона. «Блуждающий», – выпуская клубы едкого дыма изо рта, визжал сгорающий заживо наёмник. Звуки ожесточённого сражения сменились безумными воплями умирающих солдат и громоподобным треском, с которым ненасытный огонь уничтожал жилые дома и строения Осколков. «Блуждающий», – ужасающе прохрипел гират. Вскоре Игеру удалось сбросить с себя потерявшего силы противника и отползти в сторону. На глазах Чёрного древа могущественный предводитель Потухших свечей сначала превратился в бесформенную груду из обугленных костей и кусков плоти, а через несколько мгновений от него остался лишь пепел.

Спустя некоторое время постепенно стихли крики умирающих бойцов. От трупов Красных плащей и Потухших свечей остались только кучки обгоревших костей. Таинственное пламя погасло, оставив от Осколков лишь оплавленные скелеты каменных строений. «Блуждающий во тьме, блуждающий во тьме, блуждающий во тьме», – звучал отовсюду многоголосый шёпот, однако Игер Чёрное древо стоял посреди внутреннего двора уничтоженной крепости в полном одиночестве. Раздался взрыв.

В завершении череды бредовых сновидений молодой человек раз за разом проживал один и тот же день, в конце которого после смерти нескольких старейшин и своего дедушки Иварта он вместе с проводником по имени Торк сбежал с Древней станции. Игер просыпался в своей крохотной комнате с серыми бетонными стенами и низким потолком. Некоторое время Чёрное древо лежал в тёплой кровати, прислушиваясь к шуму вентиляции и размышляя об Эгирте. Затем он, петляя по узким коридорам, добирался до столовой, долго стоял в длинной очереди, получал свою порции каши и стакан с соком сладоцвета и долго переминался с ноги на ногу, разыскивая взглядом светловолосую девушку, затерявшуюся среди заполонивших просторное помещение людей. Однако в тот день место рядом с Эгиртой занял Иморган, младший сын Энургана Волчий страх, поэтому Игеру пришлось отыскать себе свободный столик в дальнем углу столовой и завтракать в одиночестве.

Свободное время до обеда Чёрное древо потратил на чтение тонкой потрёпанной книжки о восстании Велгера Чернозубого, написанной по заказу от руки тиоратом из Лунных копий и со временем случайным образом попавшей в коллекцию книг дедушки Иварта. Увлечённый чтением Игер перелистывал пожелтевшие страницы до тех пор, пока из коридора не донеслись шаркающие шаги, тогда молодой человек аккуратно положил книгу на прежнее место и вышел дедушке навстречу. Иварт и Игер вместе дошли до столовой и пообедали мясом с тушёными овощами. После трапезы они вернулись в комнату, чтобы отдохнуть. Пока старик спал, молодой человек беспокойно размышлял о том, как лучше всего признаться Эгирте в любви. Он давно намеревался сообщить самой красивой девушке Древней станции о своих чувствах, однако от одной мысли о таком серьёзном поступке у него перехватывало дыхание. Вскоре Иварт Чёрное древо прервал тяжкие думы своего внука. Проснувшись, старейшина Древней станции облачился в тёмно-красную шерстяную жилетку поверх простой серой рубахи с прозрачными пуговицами в форме капель и чёрные штаны из грубой ткани, заправленные в кожаные ботинки. Ещё немного времени понадобилось Иварту, чтобы с помощью внука отыскать в комнате изящную резную трость, без которой Чёрное древо никогда не появлялся на заседании совета старейшин.

– До вечера, мой мальчик, – произнёс старик, похлопал Игера по плечу и шагнул за порог, – прошу тебя, на ужине будь осторожен с мальчишкой Волчьего страха и не обращай внимания на его выходки. Твоя прошлая стычка с Иморганом ни к чему хорошему не привела.

– Хорошо, дедушка, – заметно покраснев, пролепетал Игер и вполголоса добавил, – надеюсь, сегодня заседание совета пройдёт без серьёзных конфликтов.

– Без распрей в нынешнее время никак не обойтись, каждый старейшина до последнего отстаивает свои интересы, но насущные проблемы таким образом решить невозможно, и мы лишь плодим всё новые и новые разногласия, сынок, – Иварт Чёрное древо взглянул внуку в глаза и ободряюще улыбнулся, – но в этом мире есть дела и поважнее. Верно, Игер? От меня ты свои переживания всё равно не скроешь. Прислушайся к моему совету и просто скажи той девчонке всё то, что так долго таишь в сердце.

Старик подмигнул смутившемуся Игеру и ушёл на последнее в своей жизни заседание совета старейшин Древней станции, а молодой человек, проводив дедушку взглядом, ещё некоторое время стоял около двери, погрузившись в раздумья. После слов Иварта Чёрное древо, Игер почувствовал себя гораздо увереннее.

После ужина молодой человек вернулся в комнату и облачился в более подобающую одежду. Он надел новые штаны, кожаную куртку поверх чистой рубахи и невысокие сапоги. Перед выходом Игер ненадолго замешкался, а затем, решившись, захватил с собой подаренный дедушкой Ивартом кинжал с рукоятью в форме ветви чёрного дерева и потёртые кожаные ножны. В тот момент ему казалось, что во время признания Эгирте в своих чувствах с оружием на поясе он будет выглядеть более мужественно.

Отягощённый сомнениями, молодой человек покинул комнату, в которой всего через несколько минут прольётся кровь дедушки Иварта, вернувшегося с бурного заседания совета. Игер направился к возлюбленной девушке. Петляя по узким коридорам Древней станции, он раз за разом повторял заготовленную для любовного признания речь. Однако, когда молодой человек добрался до комнаты Эгирты, то наткнулся на запертую дверь. Поколебавшись, Чёрное древо решил заглянуть к её близкой подруге, проживающей по соседству, и разузнать о местонахождении возлюбленной. «Иморган пришёл после ужина и с необычайной настойчивостью уговорил Эгирту пойти с ним. Мне казалось, что Волчий страх намеревался увести бедняжку силой», – успел расслышать Игер торопливый ответ, прежде чем перед его лицом захлопнулась дверь.

– Не успел, – с болью в голосе произнёс Чёрное древо. Понурив голову, расстроенный Игер поплёлся обратно в свою комнату, однако через несколько поворотов узкого коридора его путь перегородил неопрятный мужчина с обезображенным шрамом лицом и спутанными волосами, от которого издали невообразимо разило перегаром и дым-травой.

– Ты даже не представляешь, щенок, – щёлкнув зубами, произнёс незнакомец, – как тебе сейчас повезло, что мы встретились.