Происки Чёрного древа

– Верно, – уверенно подхватил Игер. Взглянув в зелёные водянистые глаза старика, он шёпотом добавил, – мы идём к городу Сердце, где нуждающимся никогда не откажут в пище, убежище и защите, и мы желаем, чтобы люди Глимдара отправились с нами.

– Серьёзное предложение, – глухим голосом тихо произнёс старик и прикусил губу, – люди испуганы. Они не пойдут за незнакомцами, если их не убедить, не дать им надежду, и не дойдут до города Сердца, если лишатся веры в благополучный исход. Им нужен достойный лидер.

К могиле робко подкрался зеленоглазый подросток с деревянным ковшом в худых неокрепших руках. Промокший плащ из лоскутов разноцветной ткани свисал с худых плеч юноши так, что его край волочился по грязи. Хлюпая носом, подросток ненадолго замер напротив вооружённого арбалетом Кодорка, но собравшись с духом прошёл мимо Ледяных перстов и подал старику ковш.

– Благодарю, – бывший охотник улыбнулся заботливому парню, продемонстрировав дыру, зияющую вместо трёх нижних зубов. Он принял ковш и протянул его Игеру.

Чёрное древо жестом отказался от угощения, но старик настойчиво всучил ковш ему в руки. Кодорк через плечо неодобрительно взглянул на мутное питьё на дне деревянного черпака и покачал головой, отчего несколько крупных капель слетело с его густых чёрных волос. Игер заглянул в ковш и сглотнул слюну. Густая тёмно-серая жижа переливалась на дне черпака. Чёрное древо взглянул в слезящиеся глаза старика, обречённо вздохнул, поднёс ковш ко рту и сделал единственный глоток. Невероятно горькая вода мгновенно обожгла ротовую полость. Сморщившись, Игер сглотнул мерзкую жидкость. В глазах потемнело, и мгновенно накатила невыносимая тошнота. Старик вырвал ковш из рук Чёрного древа, который в одно мгновение невольно нащупал ножны с родовым кинжалом. По всему телу, словно уколы множества тонких игл, прокатилась сильная дрожь. Игер согнулся пополам, и чтобы содержимое желудка вместе с ядовитой водой не вырвалось наружу, он до хруста сжал челюсти и злобно зашипел.

– Как ты? – знакомая крепкая ладонь Кодорка опустилась на плечо Чёрного древа, – Игер?

Чёрное древо распахнул глаза. Лицо старика с впалыми щеками, большим носом с горбинкой и водянистыми глазами под кустистыми бровями расплывалось перед Игером. Бывший охотник с опаской посмотрел на ладонь молодого человека, которая накрыла рукоять кинжала. Уловив взгляд старика, Чёрное древо убрал руку от ножен и выпрямился. Только тогда стоящий в яме старик довольно ухмыльнулся, отхлебнул из ковша знатный глоток и вернул деревянный черпак зеленоглазому тринадцатилетнему подростку, который с отвращением понюхал остатки ядовитой воды и выплеснул их в могилу.

– Ядрёная настойка. Глимдар любил выпить, – просипел старик и отбросил лопату в сторону. Он попытался выбраться из ямы, но почти по колено увяз в грязи. Кисло улыбнувшись, Игер протянул бывшему охотнику руку. Буро-коричневая жижа звонко чмокнула, когда Чёрное древо с немалым усилием вытянул старика на твёрдую землю.

Не говоря ни слова, Игер подхватил тело покойника под мышки, а зеленоглазый подросток с трудом сумел оторвать ноги покойника от земли. Старик вытер со лба липкий пот и благодарно кивнул, указав скрюченным пальцем на могилу. С помощью юноши Чёрное древо уложил безголовое тело на дно ямы. Жидкая грязь с чавканьем поглотила массивное туловище, за которым вскоре последовала голова с рыжими волосами, пропитанными тёмной кровью.

– Зиндар, – представился старик и вполголоса добавила, – в молодости меня прозвали Зорким глазом, но время моё зрение не пощадило, зато мой внук Ликдар точно вырастет самым метким стрелком и станет прекрасным охотником.

– Игер из рода Чёрного древа, – отряхнув ладони, произнёс молодой человек, и заметив, как на долю мгновения нахмурились седые брови старика, железным голосом добавил, – то, что вы слышали про Древнюю станцию – ложь, я никого не убивал. Верите мне?

– Кодорк из Приюта морозов, – небрежно бросил через плечо Ледяные перста и отвернулся.

– Не верю, Игер, – равнодушно сказал старик. Подняв лопату с земли, он протянул орудие Чёрному древу, – тем не менее ты пришёл к нам с добрыми намерениями. Большего и не нужно.

Ненадолго задумавшись, Игер согласно кивнул, забрал у старика лопату и с необычным рвением принялся закапывать труп казнённого разбойника, полностью погрузившись в собственные мысли.

Старик молча наблюдал за работой, пристально изучая странного молодого человека. Зелёные слезящиеся глаза внимательно следили за каждым движением Игера, подолгу задерживаясь на лице, будто Зиндар по нахмуренным бровям и поджатым губам пытался прочитать мысли Чёрного древа. Чавканье размокшей земли бессовестно перебивало ласковый шепот дождя, пока взмокший Игер лопатой не разравнял землю на могиле Глимдара Бурый мех, завершив ритуал захоронения. Отбросив орудие в сторону, Чёрное древо смахнул со лба перемешанный с дождевыми каплями пот и осмотрелся. Несколько крепких мужчин с равнодушными, каменными лицами пытались восстановить поваленный частокол, хнычущие дети цеплялись за платья матерей, что потерянно бродили по поляне и собирали в кучу обгоревшие пожитки. «Падальщики, падальщики», – невнятно бубнил одноглазый беззубый старик, воздев руки к затянутому тёмными тучами небу. Неподалёку от сожжённой избы два человека присели под молодым деревом и, прикрывая ладонями горящую спичку, пытались поджечь свёрток дым-травы. Их лица ничем не отличались друг от друга.

– За незнакомцами люди не пойдут, – сплюнув под ноги, Игер обратился к Зиндару Зоркий глаз, – значит, мы расскажем им себе, мы убедим их идти к городу Сердце, дадим им надежу.

Как только Зиндар приоткрыл рот, Чёрное древо повернулся к старику спиной. С каждым шагом ноги Игера слабели, но, скрипя зубами, он вышел на центр поляны.

– Народ! – его голос предательски дрогнул, однако больше тридцати обеспокоенных взглядов мгновенно впились в трясущееся под дождём тело молодого человека, за которым, словно мрачное знамя, чернели развалины сожжённой избы.

– Молодец, – Кодорк хлопнул Игера по плечу. С невозмутимым каменным лицом Ледяные перста стоял за спиной Чёрного древа.

– Народ! – слишком громко произнёс осмелевший молодой человек, сглотнув слюну, он глубоко вдохнул и продолжил, – меня зовут Игер… Игер Чёрное древо.

Невидимая рука в раскалённой железной перчатке врезалась в грудь и крепко стиснула сердце. Его обеспокоенный взгляд скользнул по сгорающей от нетерпения толпе, но люди, долгое время прятавшиеся в глубинах глухолесья Ирсуак, никак не отреагировали на родовое имя Игера. Только один из близнецов хищно ухмыльнулся, выпустив густой дым изо рта, и передал брату свёрток, а лицо Зиндара на мгновение исказила болезненная гримаса. Старик обхватил внука за плечи.

– Игер Чёрное древо родом из Древней станции, – прогремел наполненный горькой гордостью голос, – как и все вы, я потерял свой дом. Я сбежал и несколько долгих месяцев скитался от одного поселения к другому в поисках настоящего убежища.

Зиндар Зоркий глаз сочувственно кивнул Чёрному древу, а жалкие взгляды людей прошли сквозь Игера и упали на сожжённый дом, последняя из стен которого под напором десяти человек рухнула, похоронив под собой тела разбойников.

– Каждое укрытие превращалось в ловушку, – Чёрное древо до хруста сжал кулаки, когда нервно задёргалось нижнее веко правого глаза, – и раз за разом я выбирался из капканов, но всегда терял в них друзей. И я устал.

Игер пошатнулся. Тщетно пытаясь вдохнуть полной грудью, он прикусил губу, и рот заполонил солоноватый привкус. Сморщившись, Чёрное древо слизнул каплю крови и металлическим голосом продолжил:

– Я устал от алчности тех, кто обладает властью, и устал от жестокости тех, кого, словно диких зверей, загнали в угол. Я устал терпеть несправедливость, я устал от собственной беспомощности, поэтому я найду тех, кто дал клятву защищать простых людей.

– Мы идём к городу Сердце! – твёрдо провозгласил Кодорк и опустил голову, слегка покраснев.

Страх промелькнул на лицах людей, некоторые из которых неосознанно отступили назад, однако несколько человек согласно кивнули, и шум дождя перебил их восторженный шёпот. Зиндар Зоркий глаз облегчённо вздохнул и потрепал Ликдара за волосы. Один из близнецов указал на Игера пальцем, а затем его руки причудливо заплясали, описывая в воздухе таинственные символы. Брат-близнец внимательно проследил за чередой необычных жестов и пожал плечами.

– Мы идём к городу Сердце! – уверенно подхватил Игер и слегка развёл в стороны руки, раскрыв ладони, – и мы желаем, чтобы все вы присоединились к нам!

Чёрное древо, насквозь промокший под дождем, с волнением взглянул на людей. Незримая тень сомнений легла на их омрачённые лица. Неподалёку полнотелая женщина выронила из рук обгоревшую корзину, из которой на землю высыпались сушёные грибы. Поникшие мужчины тихо переговаривались между собой, а малолетние дети поспешили спрятаться за матерями, ощутив повисшее в воздухе напряжение, словно между странными незнакомцами и остальными людьми натянулась тетива.

Сердце Игера бешено колотилось в груди. Обеспокоенные взгляды людей ускользали от его нетерпеливого взора и трусливо упирались в землю. Он сжал челюсти так крепко, что услышал, как заскрипели зубы. Внутри Чёрного древа с гневным гудением закипала ярость. Игер полностью развёл руки в стороны, словно намереваясь заключить в объятия испуганных людей, что стыдливо опустили мокрые головы. Он поднял лицо к серому небу и закрыл глаза. Несколько долгих секунд дождевые капли бились о его обросшее лицо и стекали по шее на грудь, пока скрипучий голос Зиндара не разрубил монотонный гул дождя и людского шёпота.

– Я старый человек, – провозгласил Зоркий глаз, опираясь на внука, – А чего, кроме тихой смерти, желает старый охотник? Он хочет, чтобы его внуку досталось светлое будущее. Поэтому я пойду за Игером и Кодорком к городу Сердце. И вам я советую последовать за молодыми людьми. Сколько среди вас бездельников? А сколько плотников, рыбаков, охотников? Сколько среди вас мастеров своего ремесла? И вы хотите всю жизнь скрываться в глубинах Ирсуак? Нет! Вы хотите прожить достойную жизнь, а не таиться в глухолесье, боясь каждого шороха! Я знаю, все вы – достойные люди, а не жалкие падальщики, и вы сможете это доказать! Верно?

– Верно! – вдохновлённо выпалил один из близнецов, а его брат поднял вверх сжатый кулак, и одобрительные возгласы посыпались со всех сторон.

– Мы идём к городу Сердце! – в разнобой провозгласило несколько мужских, женских и детских голосов, что вскоре слились в один неразборчивый гул, – к городу Сердце идём мы! Сердце! За Игером! Чёрное! Идём!

За спиной Чёрного древа со свистом облегчённо выдохнул Кодорк. «Молодец», – Ледяные перста опустил крепкие ладони на плечо товарища, который продолжал стоять с поднятой к небу головой и распахнутыми объятиями. Игер устало улыбался, а чистая дождевая вода стекала по его лицу. Он облизнул прикушенную губу и приоткрыл рот так, что некоторые холодные капли сбегали по языку в пересохшее горло.

Когда Зиндар Зоркий глаз направился к товарищам, Чёрное древо с благодарностью взглянул на старого охотника и шагнул навстречу, но неожиданная боль тугими прутьями оплела ноги Игера. Пошатнувшись, он успел вцепиться в плечо Кодорка так, что Ледяные перста щёлкнул зубами от боли. Ноющая боль растекалась по онемевшим ногам Чёрного древа, то затухая, то усиливаясь.

– Молодой человек, – Зиндар закашлялся, прикрыв рот сгибом локтя, – необходимо немедленно выступить в путь, потому что к вечеру большинство людей может передумать.

– Хорошо, – Чёрное древо кивнул старому охотнику. Опираясь на Кодорка, раскатистым голосом он обратился к людям, – Собирайте вещи! Выступаем немедленно!

Вскоре ноющая боль отступила. Перекатываясь с пятки на носок, Игер наблюдал за охваченным суетой народом. Люди сновали по поляне, наспех снаряжаясь в дорогу. Близнецы ненадолго исчезли за обгоревшей избой и вернулись в полном походном облачении. Скромные пожитки Зиндара с лёгкостью вместились в старую сумку, покрытую множеством заплат. Около Чёрного древа, прижав арбалет к груди, сидел на корточках Кодорк Ледяные перста и шёпотом повторял:

– Выступаем немедленно…

Глава 14. За горизонтом

Почти все выложенные камнями дороги ведут к городу Сердце. Судя по блуждающим из уст в уста рассказам, легендарное поселение тонуло в изобилии пищи, оружия, роскоши. Управлял главным торговым центром Алый совет, состоящий из членов влиятельных семей, который, в полной мере понимая необходимость защиты власти и богатств, содержал небольшую армию, а до восстания Велгера Чернозубого нередко пользовался поддержкой ордена Надёжной руки. Могущественный совет сумел организовать целую сеть торговых путей, а ответственность за безопасность каменных дорог легла на правителей поселений, участвующих в торговом союзе. Таким образом Гнотмер Крепкий корень контролировал булыжный тракт, ведущий от Семи топоров прямиком к городу Сердце, по которому неустанно брёл на восток отряд, возглавляемый Чёрным древом и Ледяными перстами.

Не у всех людей хватило смелости покинуть глухолесье Ирсуак. Некоторые мужчины вместе с жёнами и детьми остались в разграбленном лагере Глимдара вместе с немощными стариками, для которых путешествие было не по силам. Тем не менее, большинство людей беспрекословно следовало за Чёрным древом.

Слева от отряда плотным строем громадных деревьев тянулось глухолесье Ирсуак, то опасно подступая к булыжному тракту, то отдаляясь от него. Игер часто с беспокойством поглядывал на приближающиеся к дороге жёлто-оранжевые заросли высоких кустарников, среди которых могла притаиться угроза. Чёрное древо обернулся и устало вздохнул, закрывшись рукой от палящего Солнца, яркий свет которого несколько дней подряд слепил привыкших к полумраку глухолесья людей. «Добрый знак», – однажды сказал Игеру старый охотник, смахнув с кустистых бровей нависающие над слезящимися глазами капли. Среди бредущих следом силуэтов Чёрное древо отыскал взглядом близнецов и махнул им рукой. Братья почти никогда не расставались друг с другом и постоянно держались неподалёку от Игера.

– Яросгер, – обратился Игер к высокому молодому человеку и указал рукой на выложенный булыжниками тракт, – идите вперёд и убедитесь, что дорога безопасна за поворотом.

– Хорошо, – Яросгер одобрительно кивнул, в его левом ухе сверкнула железная серьга в форме капли. Он поправил висящий на поясе кинжал, с обоих сторон от которого болталось два коротких топорика, и махнул молчаливому брату рукой.

Игер быстро научился различать близнецов. В отличии от Мстидара, который носил в левом ухе деревянную серьгу в форме капли, у Яросгера был выбит один верхний зуб, а от правой щеки до шеи тянулся тонкий розовый шрам. Внимательный и рассудительный взгляд Мстидара всегда казался холодным, а серые глаза его брата блестели от безрассудного азарта, необыкновенной вспыльчивости и горящего любопытства.

Быстрым шагом близнецы направились вперёд, где в дали молодые деревья выступали клином из глухолесья Ирсуак, а каменная дорога резко уходила вправо и пряталась за невысоким холмом. Чёрное древо проводил братьев взглядом, а когда их силуэты превратились в две крохотных точки, до Игера донёсся голос из конца колонны.

Ледяные перста шёл позади отряда, держась на приличном расстоянии. «Нельзя допустить, чтобы возможные преследователи застигли нас врасплох», – перед тем, как отряд выступил в путь, сказал Чёрное древо Кодорку. С тех пор потомок Ледяных перстов из Приюта морозов шёл по пятам отряда, иногда меняясь с близнецами и другими мужчинами.

– Игер! – вновь донёсся тревожный голос. Чёрное древо жестом приказал Зиндару вести отряд дальше, а сам направился в конец колонны, по пути сталкиваясь с обеспокоенными взглядами людей.

Закрыв родимое пятно, тёмные волосы прилипли к взмокшему лбу. Прищурив тёмно-синие глаза и вывалив язык, Кодорк стонал и хрипел под тяжестью ноши. Он тащил на спине долговязого мужчину, пепельные волосы которого волочились по пыльной дороге. Ледяные перста быстро нагнал колонну, и, едва заметив товарища, Чёрное древо ринулся на подмогу. Люди с тревогой оглядывались на своего предводителя, но продолжали идти.

– Что случилось? – Игер помог Кодорку аккуратно положить мужчину на каменную дорогу.

– Он отстал от отряда, – Ледяные перста облегчённо выдохнул, – когда я догнал его, он пожаловался на сильную головную боль, а затем упал без сознания.

Чёрное древо склонился над мужчиной и надавил пальцами на мягкое место под челюстью. Игер надолго задержал дыхание, тщетно пытаясь нащупать пульс, и вскоре глухо произнёс: «мёртв». Кодорк цокнул языком и опустился на колени рядом с умершим, который с умиротворённым лицом лежал на булыжном тракте между Семью топорами и городом Сердце, согреваемый тёплыми лучами Солнца, пока весенний ветерок игрался с его длинными пепельными волосами.

– Что будем делать, Игер? – Кодорк оглянулся на ушедшую вперёд колонну, – остановимся и похороним его?

– Нет, – Чёрное древо покачал головой, его мрачный взгляд скользнул по каменной дороге и застыл, упершись в чащу глухолесья Ирсуак, Игер нахмурил брови, – мы позаботимся о живых, а покойника оставим для наших преследователей.

Пережившие зиму землегрызы выбирались из глубоких нор и бродили всюду в поисках пищи. Весной голодные звери нередко собирались в крупные стаи и наводили ужас на крохотные поселения и одиноких путников. На привалах возглавляемый Чёрным древом отряд часто слышал вой хищников, а несколько ночей назад чудовища подобрались к лагерю так близко, что Игер видел, как пламя факелов и костров отражается в крохотных чёрных глазах. Землегрызы следовали по пятам отряда, и с каждым днём руководимые голодом звери подбирались к разбитому на ночь лагерю всё ближе и ближе.

– Так нужно, – твёрдо произнёс Игер и заглянул в тёмно-синие глаза друга.

– Да, – хрипло протянул Кодорк и шёпотом добавил, – прости, незнакомый человек. Прости.

Они дождались, пока ведомый Зиндаром отряд скроется за поворотом, а затем перетащили бездыханное тело ближе к глухолесью Ирсуак и положили в кустах. «К следующему дню от трупа останутся только обглоданные кости и обрывки одежды», – сорвалось с губ Чёрного древа.

За поворотом, где булыжный тракт огибал выступающий острым клином участок глухолесья, замер народ. Затаив дыхание, люди жались друг к другу в ожидании Чёрного древа. И когда Кодорк и Игер протиснулись сквозь толпу, они застыли перед перевёрнутой повозкой.

Скрипело дразнимое ветром колесо. Молчаливый Мстидар бродил около разбитого о каменную дорогу сундука, пиная ногой разбросанные вещи. Чёрное древо полукругом обогнул повозку и выругался, едва не наступив на изуродованное тело. Залитый кровью глаз смотрел прямо на Игера. Лицо бедняги приобрело вид жуткой красно-бардовой гримасы, словно его изрезало множеством лезвий. Из зияющего посреди лоскутов изорванной кожи рта тянулась тонкая алая слюна. Пролитая из разорванного горла кровь окрасила серые камни под ногами Игера в буро-коричневый цвет. Чёрное древо глубоко вдохнул. Его брезгливый взгляд скользнул по груди и животу покойника, которые превратились в мерзкое месиво из кусков мяса и обрывков одежды с торчащими белыми обломками рёбер. От оторванной по локоть левой руки остались только кровавые ошмётки. Чёрное древо сглотнул горькую слюну и оттащил осквернённое чудовищами тело в кусты, испачкав руки в липкой крови. Стоящий за спиной Игера Кодорк стеклянными глазами смотрел на место жестокой расправы, лишившись голоса. Коричневое родимое пятно над правой бровью стало гораздо заметнее на его побледневшем лице. Когда Мстидар склонился над другим изувеченным телом и жестом поманил товарищей к себе, Ледяные перста с огромным усилием сдвинулся с места.

Немой следопыт с невозмутимым лицом изучал распластанный на каменной дороге труп, что лежал на животе с неестественно выгнутой и перегрызенной острыми зубами шеей. От вида изорванных в кровавые лохмотья ног Игера затошнило. Чудовища вырывали куски мяса вместе с клочьями шерстяных штанов. Вместо правой кисти остался огрызок, кровь из которого не так давно перестала сочиться, а левую руку жертвы мощные челюсти зверей превратили в бурую кашу из изжёванной плоти и раздробленных костей. Мстидар ловко проверил карманы на подбитой серым мехом синей безрукавке, что недолго защищала хозяина от острых зубов и длинных когтей и вскоре насквозь пропиталась тёмно-красной кровью. «Жертва пыталась уползти, но чудовище сломало добыче шею», – с помощью простых жестов поделился своими размышлениями Мстидар, указав на розовые борозды, оставленные когтями на затылке покойника.

– Где Яросгер? – резко опомнившись, спросил Игер, но Мстидар пропустил его слова мимо ушей.

Игер крепко взялся за изорванные ноги мертвеца и потащил бездыханное тело к краю дороги, однако тёмные волосы покойника слиплись от крови и успели присохнуть к торчащему камню. И когда Чёрное древо с силой рванул труп на себя, болтающаяся на сломанной шее голова дёрнулась, а на камне остался клок окровавленных волос. Оставив за собой красно-коричневую полосу, Игер оттащил тело на несколько метров от булыжного тракта и оставил под скрюченным деревцем, а затем огляделся. Изгиб дороги пролегал между выступившим на юг клином глухолесья Ирсуак с одной стороны и высоким холмом с другой. Именно здесь строй высоких кустарников и молодых деревьев опасно приближался к булыжному тракту, угрожая пересечь каменную дорогу и разрубить торговую нить между Семью топорами и городом Сердце.

– Стая скоро вернётся, – предостерегающе произнёс Зиндар. Он стоял на краю каменного тракта и, щурясь, всматривался в придорожные кустарники, тщетно пытаясь разглядеть Игера вечно слезящимися глазами, – в наших краях принято запрягать в повозку домашних рогорезов. Думаю, животным чудом удалось сбежать, и хищники бросились в погоню.

– Землегрызы, – с досадой протянул Чёрное древо и повернулся к дороге, когда из глухолесья Ирсуак донёсся звонкий хруст высохшей ветви. Игер мгновенно выхватил из ножен родовой кинжал и припал к земле, краем глаза заметив, как подошедший к старому охотнику Кодорк вскинул заряженный арбалет. Сердце гулко забилось в груди Чёрного древа, а глаза заслезились от напряжения. Сквозь кусты он всматривался в чащу глухолесья, откуда стремительно приближалась угроза, а сухие ветки всё громче трещали под её весом. Игер быстро оглянулся на Кодорка. Ледяные перста неожиданно опустил арбалет и негромко присвистнул, и тогда Чёрное древо поднялся в полный рост, облегчённо выдохнул и спрятал кинжал. Из чащи глухолесья Ирсуак показался Яросгер. Бесстрашный молодой человек, что был всего на четыре года старше Игера, привёл с собой рогореза. Ласково обхватив рукой мощную, толстую шею, он шептал успокаивающие слова на ухо животного, на длинных острых рогах которого засохла тёмная кровь.

–Уложил двух землегрызов и не получил ни царапины, – с восхищением произнёс Яросгер, рогорез ответил на его слова воинственным гортанным рёвом, – отважный зверь!

Народ, проживший почти всю жизнь в глубинах глухолесья Ирсуак, умел неплохо обращаться как с домашними, так и с дикими рогорезами, поэтому благородное животное без труда запрягли в повозку. «Приручить можно только самых молодых зверей. Повзрослевшие рогорезы никогда не позволят себя заарканить. До самой смерти они будут гордо и яростно защищать свою свободу и свои владения», – позже рассказал Игеру Зиндар Зоркий глаз.

– Не бойтесь, мы защитим вас от чудовищ, – твёрдо произнёс Чёрное древо, заметив, как его люди косятся на размазанную по каменному тракту кровь, – два человека не смогли противостоять стае землегрызов, но нас гораздо больше! Поверьте, трусливые звери никогда не нападут на крупный отряд, а если голод вынудит чудовищ рискнуть жизнями, вместе мы обязательно отобьёмся!

Складная речь Игера Чёрное древо смогла обнадёжить далеко не всех. Некоторые мужчины постоянно бросали опасливые взгляды на глухолесье Ирсуак, нервно сжимая в руках ножи, топоры и охотничьи луки. И только когда место нечеловеческой расправы осталось далеко позади, тревога постепенно стёрлась с измученных лиц изнурённых дорогой людей, и Чёрное древо, обеспокоенный мрачным настроением своего отряда, смог облегчённо выдохнуть.

– Игер, прошу тебя, скомандуй привал, – ближе к вечеру робко попросил Зиндар. Старый охотник вёл рогореза за узду, слегка прихрамывая на левую ногу. Его бесцветные губы под пепельными усами сжались в тонкую линию.

– Что случилось? – вполголоса поинтересовался Игер так, чтобы шедшие неподалёку близнецы не смогли его услышать, – до темноты ещё несколько часов.

– Прости, Игер, – проскрежетал старик, намеренно пряча от взгляда Чёрного древа зелёные слезящиеся глаз, – я никогда не хотел показаться слабым, особенно в глазах Ликдара, но сегодня я не смогу идти вплоть до заката.

– Почему? – с недоумением спросил Игер, опасливо оглянувшись на бредущих позади людей, за которыми на расстоянии видимости следовал Кодорк, что крепко сжимал в руках заряженный арбалет. Нервно поглаживая ладонью спусковой рычаг, Ледяные перста неустанно вертел лохматой головой.

– Нога, – сквозь сцепленные зубы выдавил Зиндар и сплюнул через плечо, – старая рана не вовремя решила напомнить об ошибках молодости.

Сзади гортанно промычал вымотанный рогорез, запряжённый в небольшую деревянную повозку, на которую обессиленные люди сложили часть своих вещей и скромные запасы провизии. Будто сочувствуя боли старого охотника, животное опустило покрытую костяными шишками голову так низко, что кончики острых, как лезвия сатанитовых кинжалов, рогов грозились врезаться в выложенную камнями дорогу.

– Тринадцать дней, – с горечью прошелестел сухими губами Игер, с ужасом обратив внимание, как сильно раздулось левое колено старика, лицо которого сильнее бледнело при каждом шаге, – целых тринадцать дней ты мучился, но продолжал идти за мной.

Немного помявшись, Зиндар Зоркий глаз стыдливо опустил голову, но Чёрное древо видел, как от злости и беспомощности у старика дёргается край губы. Сзади шумно выдохнул рогорез. Животное резко запрокинуло массивную голову, так сильно дёрнув поводья, что Зиндар, потерявший равновесие, едва не наткнулся на острые рога. Игер под локоть поддержал старика и громко скомандовал:

– Готовьтесь к ночлегу! Продолжим путь завтра!

Старый охотник благодарно взглянул на Игера глазами, полными боли. Отряд свернул с булыжного тракта на юг. Неподалёку от дороги Игер приметил неглубокую низменность, укрываемую с трёх сторон невысокими холмами, где вскоре вокруг маленькой повозки отряд разбил лагерь.

Устало вздохнув, Зоркий глаз опустился на землю рядом с повозкой, прижавшись спиной к деревянному колесу, и вытянул ноги. Старик прикрыл морщинистыми ладонями левое колено, запрокинул голову к посеревшему небу, прикрыл глаза. По его побледневшему лицу пробежалось несколько теней. Вооружившись охотничьими луками, близнецы и трое мужчин направились в глухолесье за хворостом. Задумчивый взгляд Чёрного древа проводил Яросгера и Мстидара вплоть до каменной дороги, пока компания не скрылась в чаще.

– Как думаешь, Игер, мы действительно сможем их защитить? – тихо спросил незаметно подкравшийся Кодорк. Он спрятал за спину заряженный арбалет и провёл пятернёй по тёмным волосам, что почти касались широких плеч. Его суровое лицо заросло так, что Ледяные перста выглядел намного старше Чёрного древа.

Игер промолчал. Мимо пробежал худощавый подросток с огромным мешком на спине. Тонкие жилистые руки тряслись от тяжести ноши. Зелёные обеспокоенные глаза Ликдара постоянно натыкались на сидевшего у повозки деда. «Отдохни», – Чёрное древо хлопнул Кодорка по спине и, резко повернувшись, направился на юг. Ледяные перста сверлил спину товарища задумчивым взглядом, пока Игер Чёрное древо не взошёл на вершину низкого холма и не скрылся из виду.

Он шагал по равнине, покрытой щетиной жёлто-зелёных трав до тех пор, пока голоса и звуки, доносимые из лагеря ветром, не утонули в полной тишине. Только сухая земля шуршала под сбитыми сапогами, хрустели прошлогодние травы. Местами приходилось идти по колено в плотных колючих зарослях. Отдельные травинки кололи кончики пальцев. Затем он шагал до тех пор, пока не увидел крохотную чёрную точку посреди жёлто-зелёного моря, что постепенно приобрела очертания плоского камня.

Чёрное древо подошёл к валуну и с трепетом опустил ладонь на шероховатую поверхность. От камня исходило тепло. Игер устало вздохнул и присел на плоский валун, устремив лицо на юго-запад, где светилось красно-розовое небо. Полукругом огибая горизонт, яркое пламя заката медленно таяло, по краям растворяясь во тьме. Он втянул носом тёплый весенний воздух, пропитанный ароматом молодой травы вперемешку с призрачным запахом дыма, и время из резвой выпущенной сатанитовым луком стрелы превратилось в спокойную реку, которая по скорости течения походила на Горегонку с её мутными водами.

Игер долго и пристально смотрел на пылающий на юго-западе закат. Тусклый оранжевый свет падал на отречённое лицо, в уставших глазах мерцали искры, беззвучно шелестели пересохшие губы. Слабый ветер трепал длинные пыльные волосы Чёрного древа, вокруг которого сгущалась тьма. Незаметно трава приобрела тёмно-зелёные и бурые оттенки и превратилась в множество россыпей острых зубов, выступающих из голодной земли.

– Что там? За горизонтом? – сорвалось с губ Чёрного древа. Игер небрежно поглаживал остывший камень, чувствуя, как грубая мозолистая ладонь цепляется за шероховатую поверхность.

– За горизонтом с запада на восток простирается степь, которую с юга сдерживает длинная горная цепь, – раздался позади скрипучий старческий голос, – а дальше находятся Обречённые земли.

– Обречённые? – Игер оглянулся на Зиндара. Опираясь на посох и кряхтя на каждом шаге, Зоркий глаз медленно приблизился к Чёрному древу.

– Обречённые, – выдохнул старик и кашлянул в кулак, – ужасный край, в котором обитают ужасные создания: племена каннибалов, одичавшие народы, колдуны и наёмные отряды. Чудовища и люди…

– Не сильно отличаются, – отрезал Игер, поскрежетав ногтями по холодному камню. Зоркий глаз едва заметно кивнул, заметив, как сверкнула на щеке Чёрного древа одинокая слеза.

– Зачем ты ушёл так далеко от лагеря? – спокойным голосом спросил Зиндар, но Игер только пожал плечами и вздохнул, – ты устал, желаешь одиночества, и я понимаю тебя.

– Я многого боюсь, – прошептал Чёрное древо, слегка коснувшись кончиками пальцев рукояти родового кинжала, который старейшина Иварт подарил своему внуку незадолго до собственной смерти.