– Так далеко я не заглядываю, – честно признался Пересвет Святославович, – но найти и захватить этот корабль будет уже большим делом, а как использовать его, мы уже после разберемся. А ответить «нет» Кощею мы завсегда успеем, что сейчас, что через три дня. У нас теперь на три дня на подготовку объединенной армии больше, чем утром.
Группы вернулись к назначенному сроку. Правда, группами это назвать было нельзя. Вернулись всего три человека. В одной группе остался один человек: его посчитали мертвым и не стали добивать, и двое из другой, как и Алексей с Несмеяной, смогли скрыться от преследования, скинув свои бронекостюмы. Задание можно было бы считать проваленным, если бы тот охотник, который притворился мертвым, не услышал разговора двух колдунов между собой. Те были в полной уверенности, что их никто не слышит, и позволили себе говорить на обычном человеческом языке, открыв забрала шлемов. По их разговору парню стало понятно, что они сами не точно знают, что они тут охраняют, но слухи ходят, что тут спрятан некий предмет, который дает Кощею его огромные силы и психофизические способности. И предмет этот скрыт в башне, которая выглядит и не башней вовсе, а скалой посреди каменного плато.
– Вот тебе и три дня, – получив информацию, пробормотал Пересвет, – теперь мы знаем, куда нужно точечно разить.
В то же вечер состоялось внеочередное собрание между властями Города и Китежа. Присутствовали только высшие руководители. От лесовиков были воевода, князь Китежа и главный волхв, от горожан прибыли мэр, министр обороны и казначей.
– Что будем делать, господа? – поинтересовался мэр.
– А что предлагаете вы, судари? – в тон ему ответил князь.
– Давайте подведем все точки под и над «Ё», соберем воедино, что мы имеем, – предложил министр Илья Муромцев.
– Имеем мы следующее, – перечислил Пересвет Святославович, – нам назначили битву через три дня, мы примерно узнали место, усиленно охраняемое псевдами и колдунами, где, видимо, спрятан какой-то сильный артефакт, дающий Кощею его власть.
– И что нам это все дает? – далекий от военных действий, казначей мог позволить себе задать такой вопрос.
– Это дает нам шанс уничтожить артефакт и лишить его владельца его громадных психофизических способностей, а следовательно лишить поддержки его армию псевдов, если не подпитки их активности.
– Да, но есть одно «но», – буркнул министр обороны.
– Какое? – уточнил князь.
– Охрана сего объекта по вашим же разведданным очень сильная, и обычной разведгруппе этого не сделать, а если мы направим туда сильный боевой отряд, это будет заметно, и группу охраны, скорее всего, усилят, – ответил Илья Муромцев.
Люди в шатре задумались. Получался замкнутый круг. Уничтожить нужный объект не получится, так как нет возможности послать сильную группу. Если послать сильную группу, охрана усилится и уничтожить объект станет опять невозможно.
– А если мы согласимся на сражение, предлагаемое Кощеем? – произнес волхв.
– А смысл? – удивился мэр. – Чтоб в случае поражения оставить врагам незащищенными наших родных?
– Этот шанс есть всегда, – кивнул главный волхв Китежа, – но мне кажется, что Кощей хочет нас победить во что бы то ни стало, и он соберет все силы, для этой битвы. Он будет уверен, что мы будем действовать так же, а значит, тылы его в это время будут в безопасности.
– Ты хочешь сказать, старик, – понимая, произнес тихо министр обороны, – что он снимет почти всю охрану с того объекта и бросит ее в сражение? И проникнуть туда можно будет и одной разведгруппе?
– Я бы бросил три группы, – ухмыльнулся догадке горожанина волхв, – сильной потери в боеспособности армии не будет, я смотрел карту, это тоже поле, а значит, решать исход будут средние и тяжелые пехотинцы вкупе с техникой. Но эти полтора десятка бойцов смогут решить исход сражения. Если, конечно же, им и нам повезет.
– А если не повезет, если они не найдут артефакт?
– Мы постараемся выиграть битву своими силами, – пожал плечами старец, – другого выхода у нас нет и не будет. Если мы запремся в своих селениях, Кощей выкурит нас по одному. Да, мы заключили мирный договор и пакт о военной помощи, но он уже об этом знает, а значит, будет к этому готов. Псевдов по планете очень много, можно считать, его армия бесконечна и всегда имеет свежие резервы, чего не скажешь о нас. Если не сейчас, то он уничтожит нас годом, двумя, десятью, пятьюдесятью позже, в этом нет сомнения. Только если сейчас мы умрем, гордо расправив плечи в бою, как подобает воинам, то потом нас будут истреблять, словно помойных крыс.
– Вам-то чего тревожиться? – проговорил мэр. – Вы лесовики, для вас Лес. – дом родной чуть меньше, чем для тех же псевдов, вы в любом буреломе спрячетесь, ищи вас потом годами. Это нам, горожанам, стоять супротив противников до последней рухнувшей стены и принимать основной удар на себя.
– Обижаешь, сударь Петр Утин, – тихо и зло проговорил Пересвет Святославович, – во-первых, псевды с колдунами наше убежище в два счета найдут, во-вторых, твои стены слуги Кощея научились рушить очень неплохо, если бы не наш удар с тыла, вы давно бы уже в могилах лежали, если бы, конечно, вас стали хоронить, а не схарчили на радостях победители.
– Итак, я подведу итог, – спокойно молвил главный волхв города Китежа, – зарываться в оборону нам бессмысленно, нас выкурят из Города, селений, а в Лесу мы попросту не выживем. Выход только один: принять условия Кощея, но при этом отправить несколько разведывательно-диверсионных групп для поиска и уничтожения некоего артефакта, который дает силу их Кощею Бессмертному. Я правильно изложил ситуацию?
В шатре для переговоров воцарилось молчание. Все понимали ситуацию, но никто не хотел открывать рта первым.
– Предлагаю голосовать, – продолжил волхв Травень Гостомыслович, – кто за то, чтобы сидеть за своими стенами, продлив свою никчемную жизнь и ждать, пока нас по одному уничтожат?
Руку поднял только казначей.
– Кто за то, чтобы поставить все на кон и постараться победить в этой почти безнадежной ситуации?
– Предлагаю послать не три, а десяток разведывательных групп, – высказался мэр.
– Это сильно ослабит наши и без того немногочисленные силы в предстоящем сражении, – ответил своему начальнику министр обороны, – если без трех или пяти группа наша боеспособность почти ничего не потеряет, то большее количество групп будет заметно и ощутимо.
– Тогда пять!
Лесовики переглянулись между собой, кивая друг другу.
– Хорошо, групп будет пять, – выразил общее мнение Травень Гостомыслович, – две ваши, три наши, ибо наши знают Лес куда лучше.
– Так будет правильно, – кивнул Петр Уткин.
– Итак, кто за этот план?
Руки подняли все, даже казначей, еще несколько минут проголосовавший против.
Через два часа после окончания переговоров Кия вызвали к Пересвету Святославовичу. Кроме воеводы, в его палатке находились еще главный волхв Китежа Травень Гостомыслович, а также Варвара Силовна.
– Заходи, Кий Тархович, тебя ждем, – увидев нерешительность парня, проговорил Кудеяр.
– Сотник Кий Тархович по вашему приказанию прибыл, – отчеканил парень, зайдя в палатку.
– Не будем точить лясы и говорить о погоде, сотник, – встал со своего стула и начал ходить из угла в угол воевода, – ты считаешься, по мнению некоторых тут присутствующих особ, одним из лучших разведчиков Китежа и дружеских ему племен, и поэтому это задание мы можем доверить тебе.
– Если быть честным, – вставил Травень Гостомыслович, – то не только тебе одному: будет еще две группы от нас.
– Да, – кивнул Пересвет Святославович, – вас будет три группы, и еще две городские, но действовать вы будете по отдельности, автономно.
– Что за задание? – спросил Кий.
– Задание будет непростым, – чуть задумавшись, произнес волхв, – я бы даже сказал, смертельно опасным.
– Любое задание на войне смертельно опасное, – пожал плечами сотник, – да даже и не на войне, раньше люди из рейдов тоже не возвращались. Лес ошибок не прощает.
– Твой друг из горожан, Алексей, – начал объяснять задание Пересвет Святославович, – когда шел к нам, напоролся на одном из каменных плато на сильную группу псевдов и колдунов, которая охраняла непонятно что при отсутствии каких-либо строений вокруг. После этого мы отправили в тот район несколько разведывательных групп, из которых удалось вернуться живыми только паре человек. Но они принесли ценную информацию. В том районе хранится какой-то артефакт, дающий неимоверную силу Кощею. Задача ваших групп – найти и уничтожить этот артефакт в трехдневный срок. Не буду нагружать тебя лишними знаниями, но скажу одно: на четвертый день это может и не понадобиться. Возможно, по истечении этих трех дней, если задача будет не выполнена, вам просто будет некуда возвращаться.
– Пересвет, скажи ты ему правду, – вдруг заговорила Варвара.
– Тебе оно надо, ты и расскажи.
– Дело в том, Кий, что через три дня будет большое сражение объединённой армии людей с полчищем Кощея, и если мы не уничтожим этот артефакт, то его армия может победить, а это смерть роду человеческому.
– Если мы его не уничтожим?
– Да, если мы его не уничтожим, – кивнула девушка.
– Ты тоже возглавляешь группу разведчиков?
– Я иду с твоей группой, – спокойно ответила Варвара.
– Вместо кого? – опешил Кий.
– Не вместо, а совместно, – ухмыльнулась тысячница, – я иду шестым членом команды, пристяжным так сказать.
– Согласия твоего мы не спрашиваем, – подождал, пока перепалка между молодыми людьми закончится, волхв Травень, – ты сам сказал, сейчас война, так что относись к этому как к приказу. Выход назначен на рассвете. Вопросы есть? С вами идет Варвара Силовна, она в курсе всей операции, и если будут какие-то вопросы, спросишь ее. Если все понятно, сообщи о выходе своей группе, подготовьтесь и отдыхайте. У вас впереди очень тяжелые три дня, впрочем, как у всех нас.
Вечером, пробегая мимо охранников, Кий заметил Алексея, отдающего какие-то распоряжения подчиненным.
– Здорово! – поприветствовал сотник лесовиков сотника горожан.
– Привет, – кивнул Алексей, – смотрю, все неугомонно бегаешь из угла в угол?
– Да ты тоже на кровати не валяешься, – улыбнулся Кий.
– Да какой там, – махнул рукой горожанин, – слышал поди про готовящееся сражение через три дня? Так меня действительно над сотней поставили, да притом эта сотня сборная из ваших и наших. Даже не знаю, как завтра буду отрабатывать стандартные команды, которые прописаны в уставе с вашими бойцами. Они же небось и не знают про устав и его исполнение?
– Мы по уставу не воюем, – пожал плечами лесовик, – мы всегда действуем по ситуации.
– А у нас все расписано насчет каждой ситуации, – вздохнул Алексей, – вот я и думаю, как с вашими-то это все выучить за три дня, когда курс подготовки обычно занимает минимум два года. Год – обучение действий в летний и в зимний периоды, следующий год – закрепление пройденного.
– Ты с нашими построже, – посоветовал Кий, – наша вольница слушается только строгих командиров, иначе в твое командование будет лезть каждый второй, а оспаривать твои приказы – каждый первый.
– А тебе тоже сотню в подчинение дали?
– Не, я такой роскоши не заслужил, – ухмыльнулся лесовик, – мне выдали в подчинение, окромя своей группы, только одного человека.
– Одного? – опешил Алексей.
– Угу, зато тысячницу.
– Сотнику в подчинение тысячницу? – глаза горожанина округлились.
– Вот такие у нас законы в разведке, – улыбнулся Кий.
– А смысл в предстоящей битве пятерками воевать?
– У меня теперь шестерка.
– Да хоть семерка, смысла все равно не вижу.
– А мы воевать и не будем, я с группой утром в рейд ухожу.
– В рейд? Накануне битвы?
– Это с этой битвой и связано, – хотел поделиться информацией Кий.
– А, – кивнул Алексей, – видимо командование хочет вас забросить проверить плацдарм и сделать засаду.
– Наверное, – не стал вдаваться в подробности Кий.
Как говорили древние, меньше знаешь – никому не должен, и от этого лучше спишь.
– Ну тогда удачного рейда тебе, надеюсь, увидимся еще! – протянул ладонь Алексей.
– Постарайся выжить в этой мясорубке, богатырь, – Кий пожал протянутую руку.
– И ты сильно не геройствуй и возвращайся из рейда живым!
Стена Города нависала над людьми, перекрывая, с одной стороны, пейзаж начисто. Смотришь в одну сторону – поле, выжженное еще недавно снарядами и огнеметами, но живое поле, где-то далеко, на грани видимости, можно было различить далекие деревья начинающегося Леса. Поворачиваешь голову – стена. Внизу стена, на уровне глаз – стена, глаза поднимешь – все равно стена. Высокая серая стена, охранница и защитница Города. Люди около нее нервничали. Одни нервничали по привычке, ибо всегда ее присутствие у них связывалось со смертельной опасностью. Другие нервничали, осознавая себя за стеной, не внутри ее периметра, а снаружи. Последние всегда снаружи стены себя чувствовали неуютно, словно черепахи, вытащенные из своих панцирей.
Алексей стоял перед сотней бойцов, облаченных в средние доспехи, и осматривал их с плохо скрываемым разочарованием. Их было поровну, не считая отклонения в пару человек в сторону горожан, но создавалось впечатление превалирующего большинства лесовиков. Если его сородичи стояли если не по стойке «смирно», но очень на это похожей, то лесовики команду «вольно» выполняли на все двести, а то и триста процентов. Как бороться с ними, богатырь пятого класса Алексей Попович не знал. Они вроде ничего не нарушали, но действовали совершенно непривычно для него.
– Становись! – произнес Алексей зычным голосом, и усилители громкой связи разнесли его команду на много метров вокруг, не давая даже самому ушлому лесовику возможности ее не услышать. – В две шеренги становись!
Строй встал в две шеренги. И опять Алексей скривил рот, благо под опущенным забралом тактического шлема этого никто не видел. Его городские собратья теперь уже точно встали по стойке «смирно», ловя следующий приказ командира, а вот лесовики хоть и построились в нужную конфигурацию, но также стояли все вольно и расслабленно.
– Я сказал «становись»! – проговорил Алексей.
Бойцы переглянулись, некоторые пожали плечами, но ничего не изменилось.
– Господа лесовики, вам не понятна команда «становись»?
– Так мы стоим, – выдал самый храбрый из вольницы, – и даже вроде в две шеренги, как просили.
– Имя с фамилией, боец!
– Добр, – произнес смельчак, и поправился, – Добр Яроликович.
– Фамилия? – начал свирепеть Алексей.
– Так нет у нас фамилий, у нас отчества только, – удивился непониманию Добр, – это у вас в Городе фамилии дают, так как вас там много и друг друга в одном доме живущие не знают, а у нас отчествами обходятся.
– Хорошо, – отходя от внезапно нахлынувшего гнева, проговорил командир сотни, – я это упустил из виду. Звание?
– Сотник, – спокойно ответил Добр Яроликович.
– Сотник? А почему тогда не командуете сотней?
– Я никогда и не командовал, а начальство правильно решило не ставить на командную должность новичка перед решающей битвой. Командовать нужно тем, кто это умеет делать, а я умею воевать, но не командовать.
Алексей мог бы сказать этому лесовику то же самое, но он уже согласился командовать. Возможно, это было правильным. Ибо привыкшие к вольнице китежане скорее всего не стали заморачиваться насчет проведения общих маневров и отработки слаженных действий в вверенном им подразделении. Лесная вольница воевала, полагаясь на личности, на индивидуальное мастерство каждого бойца. Они не заморачивались по поводу общих маневров. А вот горожане так воевать не умели: они воевали не так. Дети Города ценили умение действовать группами и подразделениями. В боевом уставе министерства обороны Города были прописаны все возможные действия, которые каждый боец учил наизусть, чтоб от зубов отлетало даже после подъема ночью. Описанные в уставе ситуации отрабатывались на учениях постоянно, а когда группы сталкивались с этим в реальном бою, они уже знали, что делать каждому человеку. Боец мог не уметь хорошо стрелять, но если он исполнял свою работу в точности по уставу, это все равно было действенно. Алексей, дитя Города, полностью доверяющий уставу и Дисциплине, будет все эти три дня наседать на бойцов, стараясь их сплотить в единый кулак. В отличие от командира из Китежа.
– Хорошо, встаньте в строй, Добр Яроликович, – кивнул Алексей и обратился ко всем бойцам, – господа бойцы, я назначен командиром в ваше подразделение, зовут меня Алексей Попович, по званию, если кто не понимает городские знаки различия, богатырь пятого класса. Вопросы по этому поводу есть? Нет? Тогда приступим к отработки совместных действий. Сотник Добр Яроликович, вы знаете характеристики вашего доспеха?
– Что именно интересует? – не выходя из строя и не принимая стойку «смирно» спросил Добр.
– Меня интересует общее значение брони и максимальная скорость как без ускорителей, так и вместе с ними.
– Средняя толщина брони около шестидесяти миллиметров при грудной пластине в восемьдесят, – без запинки и без паузы отчеканил сотник лесовиков, – скорость без ускорителей в районе шести километров в час, с ускорителями на коротких дистанциях – до пятнадцати.
– Хорошо, спасибо, – кивнул, выслушав, Алексей, – значит, ваши костюмы более мобильны, но менее бронированы, от этого и будем танцевать. Городские остаются на месте, лесовики выйти из строя.
Парни из строя вышли моментально, видимо, стоять в строю было для них неестественно. Они расположились кучкой и ждали дальнейших указаний.
– Ваша задача, – обратился к ним богатырь, – сформировать два крыла по флангам единого кулака. Понятно? Выполняйте.
Нехотя, куда как медленнее, чем вышли из строя, лесовики начали занимать снова места в строю, но уже в другом порядке. Один из китежградцев, вставая в строй, задел плечом горожанина, за что и получил ушат словесных помоев.
– Куда прешь, деревенщина неотесанная, глаз что ли нет или габаритов совсем не чувствуешь?
– Рот закрой, урод, а то твоим поганым ливером оттуда воняет, на консервах нажранным, – молниеносно вылетел ответ.
– Бычье неотесанное, – буркнул горожанин, – мало я вас в караулах пострелял....
Договорить он не успел, кулак лесовика неожиданно вылетел и врезался в шлем. Благо все были в шлемах с закрытыми забралами и большого урона удар не принес. Но вот раздрай в рядах объединенной роты он внес моментально. Кто-то кинулся разнимать бойцов, кто-то решил вступиться за своего. Сначала в ход пошли руки и ноги, а после кто-то на нервах вытащил меч, а там и до приводов дело не далеко стало. Через несколько мгновений на поле, где еще недавно стоял единый строй бойцов, ощетинились стволами приводов и клинками холодного оружия лесовики и горожане. Благо стрелять первым пока никто не отважился.
– Стоять! – крикнул Алексей. – Вы что творите!
Стволы и клинки чуть опустились, но не убрались.
– Смирно! Кто не исполнит команду, отдам под трибунал, и он будет расстрелян!
Для лесовиков эти слова ничего не значили. Они могли легко начать стрелять даже в него, своего командира. А кто он им? Но вот горожане не привыкли оспаривать приказы командования, в каком звании и чине оно бы ни было. Поставили командиром – надо его слушаться, просто так в Городе командирами никого не ставили. Городские парни резко убрали оружие и приняли указанную позу. Лесовики еще несколько секунд стояли, целясь в замерших противников, потом медленно и с неохотой тоже убрали оружие и кое-как построились, правда, стояли как обычно по стойке «вольно».
– Парни! Вы что не понимаете, что происходит вокруг?! – орал Алексей. – Мы на пороге большой битвы! И если мы ее проиграем, а это может быть как минимум из-за неслаженности наших действий, то вопрос стоит не о нашем существовании, а о существовании ваших семей, жен, родителей, детей! О существовании всего нашего человеческого рода! Приказываю все старые распри забыть! Кто вспомнит, как он в кого-то из чего-то стрелял раньше, познакомится с моим умением стрелять! Я буду считать такие разговоры предательством накануне сражения, а по законам военного времени я имею права расстреливать предателей и дезертиров без трибунала, суда и следствия! Всем понятно?!
– Так точно! – проорали в едином порыве горожане.
– Понятно, – вразброд ответили лесовики.
– Не слышу ответа! – рявкнул Алексей, вспомнив совет Кия быть с его собратьями построже.
– Так точно! – теперь выдохнула разом вся рота.
Не без отстающих и рано начинающих, но все же в едином порыве.
– Значит так, – чуть выдохнул Алексей, переходя с крика на громкую речь, – горожан теперь буду называть «ядром», лесовики на флангах будут «крыло один» и «крыло два». Возражения есть? Вопросы есть? Если нет ни того, ни другого, тогда приступим. Противник идет на наше построение фронтальной атакой, не разбирая тактики, просто прет по кратчайшей линии, все-таки это псевды, флангового прикрытия они не имеют. Задача «ядра» – встать у них на пути и вынести основной удар, задача крыльев – обойти атакующих, а если получится, окружить противника и уничтожить, если не получится – ударить с флангов. Маневр начинай!
Маневр прошел удачно, но с поправками. Противника никто не имитировал, поэтому «ядро» противостояло одному Алексею, и его же обходили с флангов два «крыла». Горожане подошли к Алексею и стали как вкопанные, а «крылья» не напрягаясь, вразвалочку обошли его с флангов и замкнули кольцо.
– Вы в бою тоже будете так вразвалочку передвигаться?
– Так вы же один, чего вас обходить то? – раздался безликий вопрос из рядов лесовиков.
– И что? – изумился богатырь. – Это учения, тут пристало отрабатывать все действия по полной.
– Алексей Попович, так мы же не маленькие дети, что такое фланговый охват и окружение знаем, – влез в разговор Добр Яроликович, видимо, как старший по званию среди китежградцев, произнося общий их вопрос, – в бою будет приказ – мы исполним в лучших традициях.
– А как быть с тем, чтобы ваши края при фланговой атаке не отделялись от центра? Вы сейчас ушли от «ядра», оголив его фланги, и дав врагам подмять «ядро» с флангов. Пока вы их обходить будете, у вас центр уничтожат.
– Так не привыкли мы центр блюсти, – пожал плечами Добр, – мы привыкли сражаться, а не стоять на месте.
– Вот и сражайтесь, – согласился Алексей, только вместе с «ядром», а не отдельно. Мы целое подразделение, вы и мы, и никак иначе, и мы должны за эти дни научиться совмещать свои действия в единое, а не воевать «как получится». Если мы будем воевать отдельными группами, нас сожрут. Это понятно? Если да, то повторяем маневр.
Дни на подготовку пролетели падающим камнем. Алексей гонял своё подразделение с рассвета и до заката с небольшими перерывами на приемы пищи. Сначала получалось из рук вон плохо. Лесовики не хотели ходить строем и воевать в рамках четких предписаний, все больше норовили проявить ненужную инициативу, чем ломали все привычные для того же Алексея схемы. Горожане же наоборот: были чужды инициативы и интуитивному пониманию ситуации, от чего выполняли приказы на отлично, но, когда приказов не было, например по вводной командир был убит, полностью теряли инициативу и переходили в режим обороны. Алексей гонял их до седьмого пота, но вечером перед битвой, когда у них уже стало хоть что-то получаться совместно, отпустил всех спать. Завтра битва, завтра все покажет, а сейчас нужно выспаться, ибо не выспавшийся боец – это плохая реакция, плохое соображение, плохое исполнение приказов. Не выспавшаяся рота – это плохая рота. Сам Алексей уснул только в середине ночи. Нервы играли злую шутку не давая уснуть. Закрывая глаза, он постоянно задавал себе вопросы. Сможет ли он нормально руководить этой бандой? Смогут ли они завтра выстоять против псевдов? Смогут ли выжить в предстоящей кровавой круговерти? Слишком много вопросов для одной ночи, слишком мало ответов для человека, еще не так давно ставшего богатырем.