Изумрудный тихо склонился над спящим Оливковым, скорчил страшную рожу и слегка подёргал того за плечо. – А, это ты? – Оливковый неохотно раскрыл один глаз. – Только не воображай, что я тебя не заметил.

– А, так ты не спишь, – разочарованно протянул Изумрудный. – Ну что ты такой скучный? Что, так трудно было хотя бы притвориться, что испугался?

– Ну, если бы ты хотя бы менял свои шуточки, то, может, когда-нибудь я и удивлюсь. А так, прости, но ты последние лет двести чего-то совсем перестал оригинальничать.

Изумрудный обиженно надулся. – Хм, посмотрел бы я на тебя, когда посидишь с моё, неприкаянным, без дела. Скукотища вселенская, а тут ещё и друг, который нет, чтобы поддержать, так ещё и упрекает меня в банальностях. А между прочим, я прилетел к тебе, чтобы поделиться своим самым сокровенным. Ты даже представить себе не можешь, какие у меня просто революционные варианты нового жирафа, хотел с тобой поделиться, а тут на тебе, вот такое отношение, прям весь настрой сбил.

Изумрудный надулся и сел на траву, скрестив руки на груди.

Оливковый примирительно улыбнулся. – Да ладно тебе, не дуйся, извини. Это же я так, по-доброму. Ну, хорошо, показывай, что там у тебя.

– Так тебе это точно интересно? – Изумрудный поднял голову и недоверчиво взглянул на друга.

Оливковый изобразил на лице неподдельный интерес. – Ну, конечно, интересно, как же там идёт избавление жирафа от мук вселенских.

Изумрудный нахмурился, и на лице его появилось разочарование. – Ты что, опять издеваешься? Ты действительно не понимаешь, насколько это для меня важно? Думаешь, сейчас твоя ирония уместна?

Оливковый замахал руками. – Всё-всё, не буду. Точно. Давай показывай скорее, а я тогда покажу тебе свою бабочку. Я там придумал ещё одно улучшение.

– Ну ладно, смотри, – Изумрудный вытащил из крыльев две глиняные фигурки. – Хотя ты вряд ли поймёшь, насколько мои решения изящны и гениальны.

Оливковый принялся внимательно их рассматривать, крутя в разные стороны.

Изумрудный запрокинул голову вверх, на его лице появилось мечтательное выражение. – Ты даже не представляешь, как вытянутся лица у Салатовых, когда я, Изумрудный, ангел Начала шестой ступени, смогу улучшить то, что они не смогли. И главное, что теперь в этом мне помогут херувимы, которым никакие салатовые вообще не смогут ничего указывать.

Оливковый с ехидцей посмотрел на друга, – А не слышу ли я сейчас нотки гордыни в речах друга?

Изумрудный тут же переменился в лице. – Ты что, какая гордыня? Вообще нет и близко ничего такого, я забочусь только о бедном животном. А ты смотрю, прям серьёзно решил сегодня меня обидеть. И как только тебе такое в голову могло прийти? А ну, отдай назад.

Изумрудный забрал из рук Оливкового фигурки. – Я же не говорю тебе, что ты носишься со своей бабочкой тоже из-за гордыни, хотя давно мог сказать. А ты почему-то решил меня так серьёзно обидеть.

Оливковый растерялся. – Ну, нет, конечно. Прости, дружище, извини, просто вырвалось случайно.

– Ладно, я на друга не сержусь. – Изумрудный подмигнул и толкнул друга в плечо. – Кстати, а что там с проектом твоим? Что там сейчас творится? Есть что-то интересное? Ну, давай делись, как там хранитель-новичок? И что ещё нового натворили эти пришельцы? Реально, меня аж распирает от любопытства.

– Да-да, и ангелов зелёного спектра высшей ступени это тоже очень интересует, – раздался сзади чей-то голос.

Друзья резко обернулись. Позади них висел в воздухе зелёный ангел нежно-светлых оттенков.

– Простите, Салатовый, мы вас не заметили, – почти в унисон пробормотали они и почтительно склонили головы.

– И я вас приветствую, мои зелёные собратья, – склонил голову в ответ Салатовый. Вид у ангела Начала высшей ступени был довольно грозным. – Вы, наверное, догадываетесь, по какому случаю ангел моего уровня посетил своих младших собратьев? Хотя у меня уже появились дополнительные вопросы, в частности, почему не в своей обители находится Изумрудный, но об этом мы поговорим позже. Итак, кто ответит мне, зачем я здесь?

Ангелы переглянулись между собой и слегка замялись.

– Ну, видимо, чтобы… чтобы… Оливковый хотел найти подобающие слова, но они никак не приходили ему в голову.

Салатовый недовольно поморщился. – Не утруждай себя, брат мой, в поисках спасительной лжи. Не старайся выдумать что-то такое, после чего станет стыдно нам обоим. Тебе за твою ложь, а мне за то, что стараюсь в это поверить. Оливковый, мы оба знаем, почему я здесь.

– Ну, вы понимаете… – пролепетал еле слышно Оливковый.

– Всё ясно, – усмехнулся Салатовый. – Теперь послушай меня и постарайся не перебивать. Сначала я расскажу тебе, что знаю, а ты расскажешь мне начистоту, что вообще происходит. Да, кстати, Изумрудный, можешь остаться, у меня нет секретов от моих собратьев. Как видите, я полностью открыт, мне нечего скрывать и юлить, и я жду такой же открытости и от тебя. Договорились?

Ангелы в унисон кивнули.

Салатовый продолжил. – Ну вот и отлично. Итак, совсем недавно, ко мне, в мою обитель, вот так же, как я сегодня к вам, наведался ангел из братства фиолетовых. Не буду говорить кто, но поверьте, это был фиолетовый моего ранга. Сказать, что я был удивлён, значит не сказать ничего. Как вы, должно быть, знаете, Фиолетовые всегда держатся особняком от всех ангелов остального спектра. Ну, понятное дело, это для того, чтобы показать всем, что никто не может оказать на них давление, и они ото всех одинаково равноудалены. Хотя, на мой взгляд, они чересчур усердствуют в этом. Чуточку открытости и теплоты им бы не помешало. Ну да ладно, это моё мнение.

И вот, самое интересное здесь знаете, в чём? Даже не в том, что он соизволил прийти к зелёному ангелу. Он пришёл ко мне с просьбой. Вы такое можете себе представить? Когда такое было, чтобы фиолетовый что-либо попросил у зелёных? Да вообще неважно, что у зелёных. Хоть у жёлтых, красных, синих, оранжевых, не суть. Сам факт того, что он просит, уже загнал меня в полный ступор. Вся наша история – это история о том, что мы всегда просим у фиолетовых. Всегда. И никогда наоборот. Это от них зависят все наши проекты и начинания. Не одобрят они, дальше ничего никуда не сдвинется. До херувимов-конструкторов так вообще ничего никогда не дойдёт.

Я перехожу дальше к самой сути. Он просит меня посодействовать в некоем деле. Что, мол, это не его личная просьба, а просьба от ангелов повыше. Вы понимаете, я о ком? От некоего представителя сословия херувимов, и причём немаленького чина. Кто он такой, он сказать не может. Но там, – Салатовый многозначительно показал пальцем вверх, – очень попросили помочь. И что, мол, они в долгу не останутся.

Я спросил его, а в чём собственно суть просьбы. И тут он мне говорит, что дело идёт о некоем проекте, который непосредственно ведёт представитель братства зелёных. А конкретно именно ты, Оливковый. И что там есть некие заминки, и что проект пока временно не допускают к экзамену ввиду каких-то недоработок по поводу какого-то живого существа, которое, вроде, как ты сам и предложил. И что тебе надо помочь с этим. Ну, я, конечно, опешил и сказал, что постараюсь вникнуть в вопрос, и сделаю всё, что в моих силах. Фиолетовый сказал, что в долгу не останется. На том мы и расстались.

Я после этой встречи сразу начал искать всё о твоём проекте, Оливковый. Прости, но я ничего про него не знаю. Этих проектов неисчислимые множества, и нам, салатовым, за всем не уследить. Мы берём на особый контроль только те проекты, где действительно есть интересные нововведения. А следить за тем, что в который раз повторяет пройденное немыслимое количество раз, простите, братья, это не совсем интересно. Нет, может это интересно скажем, оранжевым или там жёлтым, потому что в том проекте у них какие-то свои заготовки, но это потому, что это их зона интересов, но не зона интересов зелёных.

Так вот, Оливковый, как ни обидно это может звучать для тебя, но твой проект был в этой категории. Всё правильно, всё ровненько с точки зрения интересов нашего зелёного братства, но, увы, никакой изюминки. Это реальность, и ты прости меня за правду. У нас таких проектов проходят тысячи, за всеми пристально не углядишь. Поэтому твой проект с самого начала выпал из зоны интересов Салатовых.

И ты знаешь, с чем я столкнулся, когда приступил к твоему проекту? А с тем, что информация о нём с недавних пор защищена грифом секретно. Я хотел было добиться допуска к ней, но мне не дают. Мне, Салатовому, представителю верхней ступени зелёных! Мол, доступ закрыт кем-то свыше. А кем, непонятно.

В итоге я понимаю, что других вариантов, кроме как добыть информацию из первых рук, у меня просто нет. И вот я здесь.

Салатовый выдохнул. – Ну что, я рассказал вам всё. Теперь хочу добиться от вас такого же откровения. Что здесь на самом деле творится? По каким таким причинам сроки экзамена перенесли? По той скудной информации, что мне удалось добыть, выходило, что наше сословие зелёных утвердило твой проект, и даже больше, фиолетовые его тоже одобрили. А в итоге экзамен был перенесён. Что уже само по себе является из ряда вон выходящим. Если перенесли, значит, была причина. И видимо, она была очень существенна, ибо перенос экзамена это нерядовое событие, мягко говоря. На моей памяти такое было несколько раз, но там были действительно веские основания. И не по причине пожелания самого куратора.

А в твоём случае так вообще получается, что ты сам, сам попросил об этом переносе. Хотя тебе точно светил спокойный переход на ступень Изумрудных. И что я вижу в графе причина переноса? А вижу я то, что перенесён он по причине того, что ты предложил какой-то новый вид живого существа. Вот что было в тех нескольких строчках твоего дела. И это меня заинтересовало больше всего. Знаешь почему? А потому, что обо всём этом я узнал не от своего собрата зелёного, который должен был представить свои изыскания на обсуждение в наше сословие, а от сословия фиолетовых. Это как называется, по-твоему? Потрудись объяснить, что за странные игры? Или всё это неправда, и в записях какая-то путаница, а у тебя есть другое объяснение. Я жду, Оливковый.

По мере речи старшего собрата Оливковый лихорадочно думал, а что в действительности узнал Салатовый и насколько далеко он посвящён во все нюансы. Он помнил, как дал слово херувиму-архивариусу о полном неразглашении, и что это может сильно навредить им всем. Но и откровенно лгать своему собрату тоже не хотелось. Надо было что-то срочно придумать, чтобы не посвящать Салатового во все перипетии дела.

И после последних слов ангела двенадцатой ступени решение тут же пришло ему в голову. Ему придётся взять всё на себя, хотя это может по нему сильно ударить. Других вариантов у него не было.

– Простите, Салатовый. – Оливковый виновато потупил взор. – Да, это всё моя вина, это я заявил о том, что у меня есть недоработка по одному экземпляру и попросил перенести экзамен.

– Зачем? – Салатовый недоверчиво смотрел на младшего собрата. – Ты сам отказался от реально несложного, да что там, просто пустой формальности, а не экзамена, и сам отсрочил свой переход на шестую ступень, как у твоего собрата? Ну и что тебя, собственно, подвигло на такое, не совсем понятное мне, решение?

– Вот это. – Оливковый достал из складок крыльев фигурку бабочки и протянул ее Салатовому.

– Что это? – Салатовый взял фигурку в руки и начал вертеть её в руках. – Бабочка?! Просто бабочка? Ничего не понимаю. При чём тут она? Потрудись объяснить.

– Это особенная бабочка, – еле слышно пролепетал Оливковый. – Это прототип двух перерождений одного существа, способного жить в трёх разных средах.

– Чего-чего? – Салатовый оторвал взгляд от бабочки и уставился на Оливкового. – Ты чего там несёшь? Околёсица какая-то. Давай внятней, что это за зверя-мутанта ты мне подсовываешь.

Салатовый снова начал крутить фигурку во все стороны.

Изумрудный продолжил, заикаясь. – Видите ли, дело в том, что так сразу не увидишь. Там, внизу, под брюшком есть небольшое утолщение. Вот там эта бабочка будет метать свою икру.

– Чего? Икру? – Салатовый сначала опешил, а потом зашёлся в долгом громком смехе. После чего вытер капельки слёз с глаз, и его лицо приняло серьёзное выражение.

– Да ты я вижу, вознамерился плодить новые сущности, да к тому же абсолютно бесполезные. И к тому же ты забыл основные постулаты зелёного братства в создании живых существ. Так вот, я тебе сейчас напомню эти самые важные три пункта, что знает каждый малахитовый первой ступени.

Салатовый усмехнулся. – Тебе должно быть стыдно, да и мне неловко говорить эти столь банальные истины, но ты меня вынуждаешь пристыдить тебя. Так вот, три постулата – это необходимость, выживаемость и красота.

Необходимость- это действительно ли нужен в конкретной зоосфере данный представитель живого мира. Выживаемость – это насколько данный вид сможет сохранить и продолжить свой род в существующем его окружении. Ну и красота, естественно. Мы не имеем права давать жизнь несовершенствам. Мир должен быть гармоничным. Так учит всех нас наш Отец.

Так вот, из всего этого я вижу пока только то, что бабочка соблюдает всего лишь один постулат. Она действительно красивая, но только и всего. Хотя подожди, давай, рассмеши меня дальше. Ты что-то там лепетал про икру. Давай-давай расскажи поподробней. Надо будет остальным салатовым на Совете это рассказать. О том, как Оливковый сумел провести фиолетового такой глупостью. Хотя нет, не только его, а кое-кого повыше. Так, я весь внимание и нетерпении, можно сказать, я весь обращён в слух. Ты очень меня заинтриговал.

У Оливкового пересохло в горле. – Может быть, я и неправ, но мне захотелось создать существо, которое смогло бы жить в трёх разных средах. Одинаково чувствовать себя комфортно, как на суше, так и в воздухе, а также и в воде. Из ныне существующих ни один представитель фауны не может этим похвастаться. Тогда я и подумал, а если это произойдёт через перерождение. Вначале живёт гусеница, потом она создает кокон, из которого выходит бабочка. Потом бабочка, перед своей кончиной, откладывает икру на прибрежных камнях, из которых появляются рыбки. Думаю, скорее всего, это будут особенные морские коньки. Потом эти морские коньки откладывают личинки на таких же прибрежных камнях, из которых появляются гусеницы, которые переползают на деревья и живут там, и впоследствии превращаются в бабочек, ну и так далее.

По мере рассказа Оливкового улыбка слетела с лица Салатового. – А ты не так прост, Оливковый. Про гусеницу я сразу ведь и не подумал. Получается, ты хочешь впервые применить к одному и тому же виду второе перерождение, и даже более того, полностью замкнуть весь цикл воспроизводства этого вида. Подожди-подожди, ты что хочешь предложить миру двойную метаморфозу?!

Салатовый схватился за лоб. – Так это же целая революция в нашей работе! Не могу сказать сходу, насколько это необходимо, но, по крайней мере, это очень и очень любопытно. Стоп, а как на это посмотрят херувимы-конструкторы? Хотя нет, а как на это посмотрит сам Создатель? Ведь мы, хоть и не вторгаемся в его епархию создания разумных существ, но всё же это настолько ново и необычно, что, боюсь, без его согласия мы не сможем пойти самостоятельно на такой шаг. С ума сойти, это же надо было придумать, дать живому существу возможность второго перерождения. Ну и само собой, существовать в трёх разных средах. И как это нам в голову раньше не пришло? Столько умудрённых ангелов зелёного спектра высших ступеней не могли дойти до этого раньше, а тут какой-то мальчишка предлагает такое интересное решение.

Салатовый подскочил к Оливковому и затряс его. – Да ты хоть понимаешь, что ты предложил? Это же такое новое направление ты нам дал. Всем нам. Всему нашему зелёному братству. Это настолько захватывает меня, насколько же и пугает. Надо всё же дождаться реакции конструкторов, а те, даже и не сомневаюсь, будут запрашивать соизволения на такую новацию у самого Творца.

И да, теперь я понимаю, почему твой проект пока приостановили. Это ведь действительно настолько интересно, что кто-то сверху надавил на фиолетовых и они, наконец, соизволили обратиться к нам с такой просьбой.

Салатовый слегка отстранился от Оливкового. – Так, значит, только по этой причине твой проект отклонили? Ты больше ничего не скрываешь?

Оливковый замотал головой. – Нет.

– Ну да, ну да. Салатовый кивнул. – Повод действительно серьёзнейший. И теперь надо как следует нам, то есть тебе, подготовиться. Я, конечно, хотел тебя как следует отчитать за то, что ты не доложил Салатовым о своей задумке, но да ладно, я прощаю тебя. В общем, я переношу твой проект в разряд самых приоритетных, о чём и доложу на Совете всем Салатовым. Так что ты уж не подведи, а от лица твоих собратьев высших ступеней я обещаю тебе полную поддержку. И даже более того, если всё пройдёт удачно, думаю, ты перейдёшь сразу на седьмую, а то и большую ступень. Но не будем загадывать, да и ты не зазнавайся, работы предстоит очень много. Да и надо сначала дождаться ответа от конструкторов, без этого никак.

Оливковый чувствовал, как его захватывает эйфория. Буквально недавно он чувствовал себя на грани провала, и вот как оно в итоге переворачивается. Он взглянул на стоящего рядом Изумрудного и вспомнил. – Простите, Салатовый, тут вот ещё про жирафа есть просьба.

Изумрудный тут же незаметно толкнул ногу Оливкового. Оливковый с удивлением посмотрел на друга, тот резко замотал головой.

– Какого жирафа, Оливковый? – Салатовый недовольно нахмурился. – При чём тут жираф? Ты меня не путай, у меня и так целый рой мыслей по твоему поводу. Надо всё спокойно осмыслить.

– И да, – он повернулся в сторону Изумрудного. – На таких радостях я прощаю, что ты тут без дела мотаешься. Хотя я знаю, почему. Это наше упущение. Ты же у нас сейчас без своего проекта. Хорошо, я похлопочу, чтобы тебе дали что-нибудь, из первых освободившихся. Всё, простите, братья, я покидаю вас. Мне надо многое обдумать. Оливковый, смотри не подведи зелёное братство.

Салатовый испарился в воздухе.

Оливковый повернулся к Изумрудному. – Ну ты чего? Видишь, как дело повернулось. Сейчас у нас поддержка и среди салатовых будет. Не понимаю только, отчего ты мне не дал про жирафа рассказать. И вообще, чего ты не радуешься? Вон и тебе скоро свой проект перепадёт.

Изумрудный развёл руками в стороны. – Ха, пожалуй, я вроде как, должен бы радоваться, да вот только не знаю, радоваться ли мне? – Лицо Изумрудного выражало недоумение.

– Не понял, ты сейчас о чём?

– Не понял он. Да потому что вроде как бы я должен радоваться, потому что дадут собственный проект, а с другой, все мои мечты пошли прахом. Этот Салатовый тот самый, который и придумал жирафа, и из-за которого мне запрещают все эти задумки. Вот и не знаю, радоваться мне, что скоро дадут проект или грустить, что жираф так и будет дальше мучиться.

– Ааа, вот оно что. Теперь понятно, чего ты такой. Ну да ладно, не раскисай. – Оливковый толкнул Изумрудного в плечо. – Мы что-нибудь обязательно придумаем. Вот на твоём новом проекте ты и попробуешь это запустить, а я тебе помогу.

– На это и надеюсь. – Изумрудный тяжело вздохнул. – Просто что-то не нравится мне всё это. Как-то слишком легко всё у нас выходит. А по сути, мы всё дальше и дальше закапываемся во лжи. Вот и сейчас мы фактически ввели в заблуждение своего собрата. Как-то нехорошо это.

Оливковый кивнул. – Честно говоря, и мне тоже не по себе. Но мы же дали слово херувимам.

Изумрудный пристально взглянул на Оливкового. – Помнишь про дорогу, устланную благими намерениями, и куда она ведёт?

Оливковый развёл руками в стороны. – Может, обойдётся ещё? Давай, когда всё закончится, тогда и скажем всю правду Салатовым? Ну пожалуйста. Это же такой шанс мне стать сразу, как минимумом, ангелом седьмой ступени, а то и выше. Ради меня прошу, ради нашей дружбы.

Изумрудный взмыл в воздух. – Хорошо. Прости, но я полетел к себе. Чего-то слишком много событий за сегодня. Хочу отдохнуть.

Изумрудный испарился в воздухе. Оливковый достал фигурку бабочки и установил её на ствол дерева. – Интересно, как тебя всё-таки будут называть те разумные существа на планете, где тебе придётся жить?

Глава 19. Совет городов.

Сивания.

Миртаан проснулся от сильного толчка в плечо. Он с трудом разлепил веки и зажмурился. В лицо бил сильный свет нескольких фонарей.

После троих суток нахождения в почти кромешной темноте в небольшом помещении, озаряемой небольшим кусочком таурания в стене, этот яркий пучок почти ослепил его. За эти три дня он не видел никого, у кого можно было хоть что-то спросить, почему он оказался здесь. Но его не оставили умирать одного, видимо в планы похитителей это не пока не входило. Невидимые стражи посещали его ночью, потому что, когда он просыпался, еда и вода уже стояли на полу.

Первый день он ещё пытался кричать, взывая о помощи, но потом понял, что это бессмысленно. Судя по скудному освещению, насколько это позволяло видеть, его заперли в каком углублении в скальных породах, причём настолько глухих, что тишина здесь была абсолютной. Миртаан долго думал, кто бы мог это сделать, но никаких других мыслей, кроме тех, что это было местью Деондама, в его голову не приходило.

Сивус долго крепился, но после их последней ссоры, видимо, уже не выдержал и вместе со своими дружками похитил его. И скорее всего, он это сделал без ведома Яртога, потому что дядя точно бы этого не понял. А открыться и рассказать ему всю правду Деондам вряд ли решился, поэтому и похитил его тайно. Нет, это точно Деондам. Только вот почему он не сразу покончил со мной? Ведь когда они напали на меня, ему бы это не составило никакого труда. По ощущениям, его скрутило четверо сивусов, хотя он смутно помнил момент своего похищения, потому что его оглушили чем-то тяжёлым и он потерял сознание, а очнулся лишь только здесь, в этой темнице. Нет, судя по всему, Деондам не хочет просто так прикончить меня, он, видимо, рассчитывает отомстить как-то по-особому, оттого и подкармливает меня, чтобы я сам здесь не сдох.

– Собирайся, – пробасил голос одного из сивусов, направившего свет на Миртаана.

– Кто вы? Где я? Что вы от меня хотите? Вы знаете, что я гость и друг местного главы Яртога?

Сивус в ответ расхохотался. – Давай собирайся, друг. И не вздумай дёргаться. Тебе некуда здесь бежать. – Сивус схватил его за руку.

Миртаан резким движением сбросил её. – Отведите меня к Яртогу, это какая-то ошибка. Он вам всё объяснит.

В голосе сивуса зазвучали угрожающие нотки, и он почти что зарычал. – Давай поднимайся, тебя не собираются ждать.

Миртаан откинулся к противоположной стене. – Я никуда не пойду, пока мне не объяснят, куда меня ведут.

– Всё ясно, – вздохнул сивус. – Вяжите его.

Несколько крепких мускулистых рук мгновенно скрутили талана, связали ему руки за спиной, вставили кляп в рот и поволокли за собой.

– Деондам, ну ты чего? Совсем, что ли, хочешь всё проспать? – Терафос тряс друга изо всех сил, стараясь разбудить крепко спящего Деондама.

–А, что? Куда? – Деондам вскочил на кровати, непонимающе озираясь по сторонам, пока его взгляд окончательно не сфокусировался на друге.

– Давай просыпайся и врубайся скорее, все уже на площади. Вот-вот должен начаться Совет глав городов. Меня послал дядя. Давай быстро собирайся.

– Ага, сейчас, – Деондам протер глаза руками. – Только что-нибудь перекушу.

– Потом позавтракаешь. Бегом давай. Там уже весь город. – Терафос силой выволок на улицу друга, спешно на ходу надевавшего на себя рубашку.

– Давай, прибавь ходу, не отставай. – Терафос припустил со всех ног, Деондам устремился за ним. Вдалеке виднелся большой луг, который был полностью заполнен жителями города. Друзья добежали до толпы, но пробраться внутрь, сквозь плотные ряды, поближе к месту, где расположились главы городов, они не смогли. Толпа гудела от напряжения, такого количества сивусов столь высокого ранга здесь давно не было.

– А где дядя? – спросил Деондам, тщетно пытающийся подняться на носочках, чтобы оглядеть всю толпу.

– Да не туда ты смотришь, – Терафос развернул голову друга чуть в сторону. На возвышении было разложено порядка двух десятков больших камней, на которых восседали главы городов.

– Ого, – присвистнул Деондам. – Всё, как по законам Сивании.

– А ты как думал? – ответил довольный Терафос. – Традиции есть традиции.

– Ага, только я не вижу среди них дядю. Они же все в одинаковых нарядах. Их вообще не различить.

Деондам развёл руками. – Конечно, как того требует ритуал. Ты что, не проснулся ещё? А дядя вон справа сидит, просто ты со спины его не узнал.

Деондам кивнул. – Ага, вижу.

В это мгновение с одного из камней встал слегка сгорбленный, с длинной седой бородой старец. – Прошу у всех тишины.

Толпа мгновенно затихла.

– Благодарю вас, жители свободного города Тибор, за приём, оказанный нам. Это большая честь для всех нас. И как говорят в вашем городе – «Во имя мира и единения!»

Толпа подхватила этот призыв. – «Во имя мира и единения».

– Представлюсь, для тех, кто меня не знает. Я Дендрок, глава одного далёкого города к западу от вас. Волею жребия, сегодня я буду вести наше собрание. Хотя по старшинству его должен был вести наш многоуважаемый Яртог, но поскольку Совет сегодня собрался по его просьбе, то, согласно правилу, он не может его вести.

Итак, мы все понимаем, в насколько тяжёлое время мы сейчас живём, и что мы не можем оставлять наши города надолго, и насколько нам всем было тяжело добираться сюда, поэтому я надеюсь, Яртог объяснит, почему понадобилась эта срочность. Поэтому я предоставляю слово главе Тибора.

Дендрок сел, и тут же со своего камня поднялся Яртог.

– Во имя мира и единения! – вскрикнул он, выкинув вверх кулак правой руки.

Яртог подождал, пока стихнет ответный призыв толпы, прозвучавший несколько громче, чем приветствие Дендроку, и продолжил. – Уважаемые главы городов, я очень благодарен вам за то, что вы откликнулись на мою просьбу и прибыли сюда. Конечно, здесь присутствуют не все, что искренне жаль. Но, как мы знаем, они отсутствуют по уважительной причине. Не все могут свободно передвигаться по нашей любимой Сивании. Многие города захвачены и контролируются наглыми захватчиками. Поэтому я обращаюсь к вам, прибывшие главы. Я собрал вас здесь для того, чтобы поведать о том, что творится сейчас на Таураане, от поставок таурания с которого мы очень зависим.

Нам очень важно знать, что творится там, ведь от этого зависит и наше будущее. Мы до сих пор оставались в полном неведении, о происходящем там. Поэтому очень важно, чтобы все услышали то, что я сейчас поведаю вам. Реальную картину всего происходящего на Таураане, и главное, что нам делать дальше в нынешней ситуации. А поможет мне в этом мой племянник, Деондам, который лично был свидетелем всех этих событий.

Яртог начал глазами осматривать толпу, выискивая племянника. – Деондам, где ты? Подойди сюда.

Деондаму с самого начала очень не понравился тон дядюшки, словно это предвещало что-то нехорошее. А после того, как Яртог произнёс его имя и подозвал к себе, у сивуса словно бы отказали ноги.

– Давай иди, чего ты тянешь, – улыбнулся Терафос, толкая друга в спину. – Не скромничай, пусть все увидят и узнают, кто здесь герой.

Деондам нервно улыбнулся и на негнущихся ногах пошёл к дяде.

– Смелее-смелее, встань рядом со мной. – Яртог приобнял племянника за плечи. – Так вот, я начну, а Деондам меня поправит, если я собьюсь или буду неточен. Ты готов, Деондам?

Деондам неуверенно кивнул.

– Итак, уважаемые сивусы, как мы все знаем, на Сивании хозяйничают гефестиане. Хорошо, что они не контролируют всю планету, но даже их небольших сил достаточно, чтобы контролировать наше воздушное пространство. Учитывая, что от нашего воздушного флота ничего не осталось, то для этих ничтожеств и этого хватает, чтобы отравлять нам существование. Так вот, главной целью этих захватчиков стали не мы, а планета Таураан, вернее, запасы таурания на нём. Мой племянник был непосредственным очевидцем этого вероломного нападения на Таураан. Скажу сразу, что после жестоких боёв оборона Таураана пала.

Толпа громко разочарованно охнула.

Яртог горестно покачал головой. – Да-да, нам всем горько осознавать это. Предвижу ваши вопросы, почему так произошло. Ведь как мы знаем, у талан превосходный воздушный флот. Но дело в том, что таланы тоже неспособны переносить климат Таураана. И если мы покинули эту планету из-за слепящего солнца, то таланы хотят покинуть его из-за отсутствия влаги, столь необходимой им.

Таланы оказались в мучительных поисках нужной для них планеты, которые долго были безрезультатны. Но им улыбнулась удача, их поиски увенчались успехом и они почти всем своим народом и воздушным флотом начали переселяться на новую планету. И, естественно, Таураан, с оставшейся маленькой частью народа талан, оказался совершенно беззащитен перед мощным вторжением. Связаться с новой планетой не было никакой возможности, и Таураан пал под натиском мощного флота краснокожих.

Толпа раздраженно загудела. Тут же вскочил один из членов Совета. – Так это получается, что они нарушили договор, по которому они обязались охранять планету. И при этом они даже не соизволили объявить нам об этом. И почему таланы не вернулись с новой планеты и не прогнали захватчиков? Им что, наплевать на всё это? Это как понимать?

Толпа разразилась гневными выкриками и проклятиями в адрес талан, столь вероломно нарушивших соглашение между двумя народами.

– Во имя мира и единения, – встал Дендрок, – я призываю вас к тишине и спокойствию. Слово дали уважаемому Яртогу, и давайте позволим ему высказаться.

Толпа утихла. Деондам с удивлением смотрел на дядю. Так подробно он ему точно не рассказывал. Значит, всё-таки раскололся Миртаан. Жалкий червяк, не умеющий держать язык за зубами! Нет, теперь ничего не остановит его, и он разорвёт этого презренного предателя. Жаль, что он куда-то пропал и никто его не видел с того дня, как он внезапно исчез. И дядя что-то подозрительно избегал от всех расспросов, ссылаясь на то, что готовится к организации встречи глав городов.

Яртог пробовал успокоить толпу. – Я понимаю вас, и я сам, как только это узнал, был сильно раздосадован. Никогда таланы не давали нам повода сомневаться в их порядочности. Но, видимо, обстоятельства всё же оказались выше их. Поэтому я бы не спешил обвинять их в случившемся, мы должны в этом более подробно разобраться, но это потом, а сейчас мы должны вернуть то, что принадлежит нам.