Если весь этот спектакль для меня, то почему он не предупредил? Или он припас для меня местечко в своей учебной группе? Может я вовсе не захочу ходить на эти его уроки? Если одни только мысли о том, как на него покушаются студентки, приводят меня в бешенство, то что будет со мной, когда я буду лицезреть его телесный контакт с ними?
– Мне не терпелось поделиться! Думала, ты обрадуешься, – Вики обиженно поджимает свои пухлые губы. Красивые губы, кстати.
Непринуждённо пожимаю плечами, делая вид, что мне всё равно, кто будет нашим тренером: Брик или мой Макс. Меня резко накрывает апатия, потому что я совершаю самую большую ошибку всех девушек. Начинаю сравнивать себя с другой. Бросаю взгляд на её ухоженные длинные ногти, покрытые ярко-красным лаком, и прячу свои руки под стол, потому что я забыла сделать маникюр, и мои пальцы украшают коротко постриженные ногти в стиле «ню» (если такой стиль существует в принципе). У неё густые тёмные волосы, завораживающие каре-зелёные глаза, обрамлённые пышными ресницами (натуральными причём). Виктории даже макияж не нужен, потому что, положа руку на сердце, она настоящая красотка. Да и помимо внешности ей есть чем зацепить парней. У её ног лежала бы уже половина курса, если бы не её напускная холодность и недосягаемость, вынуждающая их поглядывать на неё тайком. А что я? Обычная. Такая же, как все. Может поэтому Джейсон начал мне изменять? Потому что не видел во мне ту самую, особенную?
– Лили, ты хоть слушаешь нас?
Мягкая ладонь Рейва ложится на моё плечо, вынуждая меня повернуться к нему. Его взгляд, преисполненный нежности, согревает меня. Почему только, глядя в его тёплые глаза летнего неба, мне хочется видеть другие, холодные, источающие серую мглу?
– Сорри, ребят, – смущённо улыбаюсь, – задумалась о своём. Так что вы решили?
– Мы решили идти сегодня на первый урок! – восклицает Вики. – Я, правда, Глорию и Рейва не записала, но, насколько я поняла, приходить и смотреть можно вообще всем желающим.
– Не больно-то и хотелось, – бурчит чем-то недовольная Глория, ловко перебирая пальцами по экранной клавиатуре смартфона.
– У меня что-то настрой не тот. Я не пойду, – упрямая дикарка в моей голове убрала дубинку за пояс и решила на время спрятаться в пещере, чтобы обдумать дальнейшие действия и не наломать дров.
– Тебе даже не интересно посмотреть на него? Ну ты даёшь!
– Что он, музейный экспонат, чтобы на него смотреть?
– Скучная ты! – цокает Вики. – Пойдём тогда со мной в Атлетик-молл? Прикуплю что-нибудь новенькое для занятий, – и недвусмысленно подмигивает мне.
Я не ослышалась? Она предлагает мне выбрать для неё секси-костюм, чтобы соблазнять моего Макса?
ГЛАВА 16 СОТРУДНИКИ
– Как тебе? – Виктория кружится вокруг своей оси в новых спортивных микрошортах неонового салатового цвета.
Вынуждена признать, в них её зад кажется ещё более подтянутым. И да, я добровольно пошла с ней на эту экзекуцию, потому что мне было просто необходимо морально подготовиться к пыткам, которые меня ожидают на тренировках.
– А они не треснут по шву, когда будешь приседать? – задаю вопрос, надев на лицо маску беспокойства, поэтому Вики не чует никакого подвоха с моей стороны.
В её глазах отражается неподдельный испуг и, повернувшись задом к зеркалу, она выпячивает свою пятую точку, чтобы провести «тест-драйв». Возвожу глаза к глянцевому потолку, мысленно прося у Всевышнего терпения.
Сейчас во мне борются два чувства: ревность и ярость, и даже не знаю, что из этого хуже. С чего я вообще решила, что она мне соперница? Макс не из тех людей, которые станут пускать слюни при виде знойной красотки, словно пёс, увидевший своего любимого хозяина. Но устоит ли он перед её чарами? Особенно если меня не будет рядом. Кажется, это единственная верная мысль за сегодня, поэтому решаю, что не буду пропускать ни единой тренировки, чтобы держать ситуацию под контролем. В конечном счёте, самое худшее, что может случиться, так это то, что я в нем разочаруюсь, наше «мы» снова распадётся на «я» и «он», и всё станет, как прежде. До него.
– Вик, знаешь, пожалуй, я всё-таки пойду сегодня с тобой! – увидев её обрадованное выражение лица, я встаю с дивана и направляюсь к стойкам с костюмами. Лучше выберу себе что-нибудь, чем наблюдать за этим нелепым показом мод.
Специально не беру ничего откровенного, потому что принципиально не хочу пополнять ряды его обезумевших фанаток. Свой выбор я останавливаю на эластичных чёрных шортах и майке классической расцветки женской сборной США по волейболу. Даже не примерив, иду на кассу, чтобы расплатиться, и подождать Викторию снаружи. Достаю свою банковскую карту, на которой мне удалось скопить немного средств с подработки на пляже. Пользоваться деньгами отца, которые регулярно капают на мой банковский счёт, выше моей гордости. Раз решила стать самостоятельной девочкой, надо идти до конца.
– Ещё что-нибудь желаете, мисс? – задаёт свой дежурный вопрос приятная женщина-консультант.
– Нет, спасибо.
Только собираюсь забрать карту из её руки, как она наклоняется ближе, будто хочет раскрыть тайну века, и переходит на шёпот:
– У нас сегодня акция на дезодоранты с феромонами, – и загадочно подмигивает, бросая мимолётный взгляд мне за спину, где Виктория примеряет очередной костюм, который больше подходит для ролевых игрищ, чем для занятий спортом.
Несколько секунд размышляю над возможными экстрасенсорными способностями этой женщины, а потом хватаю с полки дезодорант, на котором изображена клубника со сливками. Моя сообщница одобрительно кивает и, отсканировав баллончик с «приворотным зельем», снова наклоняется ко мне:
– Эта акция только для вас, если вы понимаете, о чем я, – и снова подмигивает. Может у неё нервный тик?
Не могу не улыбнуться этой чудачке. Если бы в этой жизни было всё так просто! Раз – распылил аэрозоль, два – твой любимый уже бросает мир к твоим ногам. Но мне в любом случае дезодорант не помешает, поэтому чем чёрт не шутит? Усмехаюсь себе под нос, не до конца понимая, как я докатилась до таких дешёвых способов обольщения.
***
Если по пути на тренировку во мне ещё теплилась мизерная надежда на то, что нашим тренером всё же окажется не Макс, то она разбивается вдребезги, как только я вижу то самое объявление. Да это даже не объявление, а целый рекламный баннер. Вот это подход! Вот это креатив! Я бы поаплодировала, если бы не была в обиде из-за его недоверия. И когда он успел побывать на профессиональной фотосессии? Уж его-то вряд ли Кейт снимала в кабинете дознания.
– Красавец, правда? – Виктория немигающим взглядом рассматривает моего мистера Бонда, смотрящего в камеру с нахальной улыбочкой, от которой я всегда так млела.
Он стоит в боевой стойке с протянутой рукой, будто подзывая к себе. Примерно таким я его запомнила в нашу сорванную тренировку по крав-мага, когда он ожидал меня на борцовском ковре. Сексуальным, дерзким и обаятельным. Неудивительно, что местные девчонки пожирают его глазами.
– Ничего так, – беспечно пожимаю плечами, – хочется верить, что тренер из него не хуже, чем фотомодель.
Сегодняшний урок по самообороне будет показательным, поэтому я остаюсь в той же одежде в отличие от Виктории, которая спешит в сторону раздевалок, чтобы натянуть на себя обновки. Решаю побыть сегодня зрителем и просто посмотреть в глаза этого обманщика.
В спортзале, как я и ожидала, настоящее вавилонское столпотворение. Кто-то поправляет волосы, разглядывая себя в зеркале, кто-то губы красит – смех, да и только! Выдыхаю с облегчением, когда вижу Рейва, активно машущего мне со второго ряда трибуны. Пока протискиваюсь к нему, краем уха улавливаю ещё несколько неоригинальных комментариев по поводу внешности моего Макса. Надо же, моё ревнивое сердце больше не трепещет в предсмертной агонии. Видимо, у меня начинает вырабатываться иммунитет.
Рейв занял для нас обоих места в самом центре зрительской трибуны, откуда открывается идеальный вид на центральную часть зала с разложенными тренировочными матами.
– Так и знал, что ты придёшь! – блондинистый пижон встречает меня с обольстительной улыбкой на лице, распахнув свои объятия.
Прижимаюсь щекой к его груди, вдыхая свежий аромат дорогого парфюма. Он пахнет другом. И заботой. Его тепло успокаивает меня. До этого момента я даже не предполагала, насколько сильно была взвинчена из-за Виктории. Слегка приобнимаю Рейва в ответ, чтобы он не напридумывал себе лишнего.
– У тебя новые клубничные духи? – Рейв немного отстраняется и начинает щекотно обнюхивать мою шею, вызывая у меня непроизвольный приступ смеха.
И ровно в этот момент раздаются громкие хлопки в ладони, привлекающие внимание всех собравшихся. Повернув голову в сторону звука, я встречаюсь глазами с Максом. Он резко отводит свой взгляд, но я успеваю заметить промелькнувший в них арктический холод. Убрав руки в карманы своих спортивных штанов, он принимает вид грозного тренера. По его поджатым губам я понимаю, что он не в духе, и, кажется, догадываюсь почему. Рейв явно перегнул палку в своих дружеских жестах, и меня бросает в жар от внезапно нахлынувшего чувства вины. Перед ними обоими.
Рядом с Максом с серьёзным выражением лица стоит ректор Браун. Именно он «аплодировал», чтобы угомонить разбушевавшихся студентов. Усаживаемся с Рейвом по своим местам, приготовившись к захватывающему зрелищу.
– Добрый вечер, мои дорогие! – Брауни приветствует всех искренней улыбкой, ухватившись за подтяжки своих широких брюк.
Его довольно грузное телосложение и немолодой возраст с лихвой компенсирует никогда не унывающий вид. В том числе и за это его уважают все студенты без исключения. О том, что он добродушный человек, я поняла ещё после того, как он сжалился над теми стервами, что стащили мою сумку.
– Руководство университета с радостью откликнулось на ваши многочисленные просьбы, – делает паузу, словно хочет растянуть удовольствие от своего выступления, – поэтому позвольте представить нашего нового тренера по волейболу, а также инструктора по самообороне в одном лице: Макса Кроу! – вытягивает руку в сторону Макса, который, слегка улыбнувшись, сдержанно кивает головой в ответ.
Толпа ожидаемо взрывается овациями. Я тоже начинаю хлопать, правда не так вдохновенно, как это делают девушки вокруг меня. После ректора своё слово берёт наш новый «тренер»:
– Не буду вас томить, поэтому предлагаю сразу приступить к первому занятию. – Потерев ладони друг о друга, он окидывает трибуну беглым взглядом, избегая той зоны, где сижу я, разворачивается к нам спиной и размеренным шагом направляется к матам, предоставляя одичавшим студенткам отличную возможность заценить его крепкий зад. – Но для начала мне понадобится один доброволец, на котором я буду отрабатывать разные приёмы.
После этих слов Макс оказывается вне моего поля зрения, так как весь обзор перекрывают поднятые руки. И как он будет выбирать подопытного кролика? Вернее, крольчиху.
– Можно мне попробовать? – слышу голос Виктории со стороны первого ряда. Она единственная осмелилась подать голос. Надо отдать должное, эта девица – не промах.
– Ты сейчас палец откусишь.
Я даже не заметила, как стала грызть подушечку большого пальца, пока Рейв не убрал мою ладонь от лица.
Лес рук передо мной резко исчезает, и я вновь вижу Макса, в направлении которого с грацией гибкой львицы уже движется Виктория. Он смотрит на неё в упор, приветливо улыбаясь. Мне видно только её спину, но готова поклясться, она ему вовсю демонстрирует два ряда идеальных зубов, как краб Себастьян из «Русалочки».
Внутри всё резко холодеет. Кровь будто перестаёт бежать по моим венам, а сердце начинает биться в бешеном ритме в погоне за таким необходимым кислородом. Мои внутренности затягиваются в тугой узел, парализующий все нервные окончания разом. Мой здравый рассудок словно отделился от тела, заставляя себя чувствовать водителем огромного грузовика, у которого отказали тормоза. Я не могу ни спрыгнуть, ни остановиться. В обоих случаях разобьюсь насмерть. Во мне зарождается ранее незнакомое неуправляемое чувство: чувство собственничества. Оно сковывает меня, не даёт пошевелиться или хотя бы сделать вдох. Что я там говорила про иммунитет? Забудьте! Кажется, я заболела неизлечимой болезнью.
Судя по жестикуляции Макса и понимающим кивкам Виктории, он объясняет ей дальнейшие действия. Не могу смотреть на то, в какой близости друг от друга они сейчас находятся, зная её намерения. В голове бегущей строкой начинают мелькать воспоминания о хихикающей Кейт в департаменте, о той девице с кокосами, вешающейся ему на шею. И эти его улыбочки с ямочками. Он тоже так мне улыбался. Кто я для него? Лишь одна из множества? Да пошли они все!
На автопилоте вскакиваю со своего места, и, не оборачиваясь, устремляюсь к выходу. Сквозь противный звон в ушах слышу, как меня окликает Рейв, но я не обращаю внимания. Чувствую себя слабачкой, но это выше моих сил.
Решаю пройтись до дома пешком, чтобы проветрить свою больную голову. Может стоит пропить успокоительные? Почему я так реагирую? Звонок мобильного прерывает мои бредовые размышления. На экране высвечивается фотография, на которой мы с отцом кривляемся на фоне океана, высунув языки, как дети. Это селфи я сделала сразу после приезда в Майами.
– Привет, пап, – пытаюсь скрыть грусть в голосе, но он всё замечает.
– Привет, Лили. Как дела? – улавливаю настороженность в его тоне, как будто он прощупывает почву.
– Устала немного. Иду с занятий. Учёба, все дела… Как погодка в Хьюстоне?
– Всё в порядке. Тебе Кроу уже сообщил?
Не могу не усмехнуться. Разумеется, он тоже знал. Все знали, кроме меня.
– Не сообщил, но я сама видела своими глазами.
Молчание.
– Пап?
– Не понял, что ты видела? Лили, несколько дней назад нашли ещё один труп студентки. Эту информацию мы скрыли от СМИ, чтобы не сеять панику среди населения.
– О, Господи, – я даже останавливаюсь, чтобы переварить услышанное. – И кто она?
– Дело не в том, кто она, а как выглядела. В этот раз это не брюнетка. Все остальные признаки те же. Метка. Поза эмбриона. Всё указывает на то, что смерть наступила из-за переохлаждения. Лили, – на другом конце линии слышу вздох, – я поэтому и звоню. Ты должна уехать.
– Куда уехать? Что за бред?
– Я не хочу, чтобы моя дочь рисковала собой и маячила перед Демоном, кем бы они ни был! Этим займётся Макс. Один.
– А, вот оно что! Он что-то вроде моей замены? Прекрасно! Мой ответ – нет.
– Лилиан! – слышу строгие нотки.
– Да, мистер Батлер.
– Я тебя увольняю. Сегодня же Мэгги подготовит приказ.
– Увольняй. Мне всё равно пока некогда работать. Я учусь, если ты забыл! И сразу предупрежу на случай, если ты начнёшь угрожать отчислением. Это решает ректор, а не ты. А Браун скорее удавится, чем отчислит студентку, которая должна поехать на конкурс штата.
Жму кнопку сброса и разворачиваюсь обратно в сторону университета. Теперь, когда у меня появились новые друзья, я просто не имею права сбегать, как последняя трусиха. Я уверена, что двигаюсь в правильном направлении. Мне всего лишь нужно немного больше времени!
Чтобы раз и навсегда закрыть вопрос о моём нахождении в универе, пора достать из рукава жирный козырь. Эндрю сохранил для меня видео с теми недоделанными воровками, которые продолжают спокойно учиться здесь. А всё почему? Правильно. Преступное попустительство ректора, который сам же позволил им уйти безнаказанными. И пусть мой шантаж будет жестоким по отношению к душке Брауни, я должна им воспользоваться. Вряд ли он захочет уйти на преждевременную пенсию с таким позорным пятном на своей репутации.
Коридоры в учебном корпусе уже опустели, поэтому звонкий стук моих каблуков эхом отскакивает от стен. Интересно, тренировка закончилась? Виктории понравилось? А ему? Миллион вопросов, на которые нет ответа. Разумная часть меня понимает, что надо было остаться, чтобы не мучиться в догадках, а неразумная – уже давно помахала ей ручкой, поселившись в моём теле на постоянной основе.
– Лили, стоять! – слышу за спиной голос разъярённого Макса.
Как он меня нашёл? Уверена, он хочет отговорить меня так же, как это делал отец. Продолжаю идти, не замедляя шаг. Моя цель – ректор.
– Какого хрена ты творишь? – он резко хватает меня сзади за плечи, разворачивая к себе. Наши взгляды пересекаются – его свирепый и мой недоумевающий.
– Это ты меня спрашиваешь? – гневно тычу указательным пальцем в его грудь. – Ты не считаешь нужным посвящать меня в дело, которое мне же и поручил! Ты постоянно увиливаешь от разговоров! Ты. Мне. Не. Доверяешь! – чеканю я, сопровождая каждое слово повторным тычком в его напряжённые мышцы.
– Я забочусь о тебе! Причём тут недоверие? – он разводит руками, морщась, будто от физической боли. – А вот к тебе у меня есть вопросы! – теперь уже он направляет в меня палец. – Что за сучёныш вертится возле тебя?
– Он – мой друг!
– Я видел, как этот друг совал свой нос в твою шею!
На этом обвинении я немного теряюсь, потому что со стороны действия Рейва вполне могли сойти за флирт. Только раскрываю рот, чтобы начать оправдываться, как слышу звук открывающейся двери с другого конца коридора. Макс тоже это слышит, поэтому, особо не раздумывая, дёргает меня за руку, буквально впихивая в первый попавшийся кабинет.
По-видимому, здесь нет окон, потому что несмотря на солнечный день здесь стоит кромешная темнота. А ещё тут очень тесно и пахнет какими-то химикатами и сыростью, отчего в носу начинает свербеть. В тот момент, когда я начинаю хватать носом воздух, пытаясь сдержать чихание, Макс резко притягивает мою голову вплотную к своей груди, чтобы заглушить моё громкое «апчхи». Мне становится невыносимо смешно. Носки моих туфель стоят прямо на его кроссовках, потому что я упираюсь пятками во что-то твёрдое. По его сотрясающимся плечам понимаю, что он тоже еле сдерживается. Обнимаю его, вцепляясь в мягкую ткань футболки. Обречённо утыкаюсь лбом в его шею, пользуясь тем, что он всё ещё удерживает мой затылок своей ладонью. Застываю, боясь разрушить этот момент уединения.
– Мне плохо, когда мы с тобой ссоримся, Макс. И я… Я понимаю, как всё это выглядело. Завтра же скажу Рейву, чтобы он больше меня не обнимал, – бормочу в пространство в районе его ключиц.
– Сегодня.
Его безапелляционный ответ вынуждает меня отлепиться от него. Мои глаза уже привыкли к темноте, поэтому могу точно сказать, что его взгляд стал более мягким, брови уже на нахмурены, мышцы скул расслаблены. Провожу ладонями по его щекам, ощущая лёгкую щетину, которая так нравится нервным окончаниям на моей коже. Он выжидательно смотрит на меня, не предпринимая никаких действий. Неужели тоже ревнует?
– С одним условием, – парирую я.
Бровь Макса взлетает вверх в молчаливом вопросе.
– Я остаюсь в университете, и раз уж ты теперь тоже здесь, мы будем сотрудничать.
Он запрокидывает голову с тяжёлым вздохом, открывая мне отличный доступ к его шее. Не жду ответа. Просто прижимаюсь к ней губами, оставляя лёгкие поцелуи. Чувствую, как он сдаётся. Его вдохи становятся всё чаще, его руки притягивают меня всё сильнее.
– Нет, – отвечает осипшим голосом.
– Уверен? – продолжаю свои поцелуйные манипуляции. – Ты мне должен желание, помнишь?
Макс цепляет мой подбородок, приподнимая мою голову к своему лицу, и, медленно склонившись, начинает водить своими губами по моим, едва их касаясь. Он не целует, нет. Дразнит, будто наказывая. Каждый миллиметр между нами кажется пыткой. Хочу снова ощутить его вкус, почувствовать то желание, которое, словно сладким туманом, окутывает нас всякий раз, когда мы сливаемся в едином экстазе. Пока нежные губы Макса продолжают проделывать мучительную петляющую дорожку по моему лицу, я чувствую, как его пальцы зарываются в мои распущенные волосы, собирая их на затылке. Закрываю глаза от блаженства, ухватившись за его запястья. И я бы точно упала от внезапно захлестнувшего меня чувства опьянения, если бы не слова Макса возле моего уха:
– Я как никогда уверен, что сотрудничеством мы не ограничимся.
ГЛАВА 17 ЕГО ДЕНЬ
С тех пор, как мы с Максом вылезли из той тёмной норы, оказавшейся чуланом для хранения уборочного инвентаря, прошла почти неделя. И эти дни казались вечностью, потому что мы не виделись с ним. Тренировки в будни мне пришлось пропустить из-за работы над своим эссе, а в выходные я гостила у Мелиссы в роли няни. У её мамы случился инфаркт, и она почти два дня дежурила возле неё, опасаясь ухудшения состояния. Я не могла остаться в стороне, тем более что Крис был в далёкой Канаде, и не смог вернуться, а с мальчишками мы – большие друзья. Так что Мел даже просить меня не пришлось. Когда она позвонила, сообщив дрожащим голосом о том, что её мама в больнице, я сразу собрала сумку со всем необходимым и заявилась у неё на пороге.
Покинув кабинет Кэтрин Шанталь, снимаю блокировку экрана, чтобы вызвать такси, но планы резко меняются, как только я вижу заветное сообщение от Макса: «Долго будешь от меня бегать? Жди на углу Линкольн Роуд». В груди мгновенно разгорается знакомое предвкушение и волнение. Оцениваю свой внешний вид в зеркале и спешу к выходу, потому что до указанного места идти минут пятнадцать.
Это улица в центре выглядит, как муравейник. Оно и понятно: здесь настолько высокая концентрация бутиков, баров и кафе, что немудрено затеряться в толпе. Пока жду Макса, маскируюсь от возможных знакомых, как могу: делаю вид, что сопровождаю парня, раздающего листовки, прячась за его тощую спину от прохожих. Даже странно, что за пятнадцать минут он так и не заметил моего присутствия.
Как раз в тот момент, когда мне уже надоедает быть тенью промоутера, на перекрёстке возле нас тормозит Lexus, пронзительно визжа покрышками. Машинально останавливаюсь, равно как и мой уличный «коллега». От осознания того факта, что Макс спешил ко мне, я разве что не мурчу, как сытая кошка. Со стороны водителя опускается стекло, открывая взору довольную физиономию моего красавчика. На нём облегающая чёрная футболка-поло с расстёгнутым воротом. Волосы небрежно уложены в стиле «плохого парня», на лице игривая улыбка. Выставив локоть из окна машины, он заигрывающе подмигивает, махнув головой в знак приглашения, а потом вдруг меняется в лице.
– Я не тебе, придурок.
Его скривившееся от отвращения лицо и взгляд, направленный на парня с листовками, сначала сбивает меня с толку. Перевожу глаза на последнего, и меня накрывает приступ безудержного хохота, когда я понимаю, что этот чудак решил ответить Максу взаимностью, нацепив кокетливую улыбку. Куда катится мир!
– На тебя даже парни западают! – усаживаясь рядом с Максом, не могу не поддеть его, вытирая слезы, проступившие в уголках глаз от смеха.
– Я польщён, – он резко трогается с места, бросив последний презрительный взгляд на раздосадованного юношу.
– А я ещё ломала голову, почему этот разносчик листовок меня не замечает. – кошусь на него, поигрывая бровями. – Оказывается, его задний радар настроен только на тестостерон!
На это он лишь невесело ухмыляется и сосредотачивается на дороге.
– Мэгги просила заехать в департамент. Никуда не торопишься?
– Я вся в твоём распоряжении, – рассеянно отвечаю, потому что увлеклась перелистыванием десятков сообщений от Рейва, начиная от «Почему ты меня не подождала?» и заканчивая «Дай свой адрес».
Только этого не хватало! В тот день я так и не сказала ему ничего, как обещала Максу. Я ещё не придумала, как помягче намекнуть о том, что его знаки внимания начали меня смущать, а он уже ко мне домой навострил свои лыжи (водные, конечно). Всё-таки Глория права. Блондин ко мне неравнодушен. Пишу извинительное сообщение и понимаю, что боюсь его обидеть. Стираю. Спустя несколько секунд и вздохов снова пишу. Рейв в сети, и наверняка ждёт мой ответ, гипнотизируя экран.
– Дай сюда! – Макс решительно выхватывает мой телефон из руки, не дав опомниться.
– Какого…
Всё происходит настолько быстро, что я не успеваю как-либо среагировать. Он переплетает наши пальцы, прямо из мессенджера делает их снимок, который сразу отправляет сообщением Рейву, снова перекладывает несчастный аппарат в мою ладонь и как ни в чём не бывало продолжает следить за таймером на светофоре. Окно нашей переписки с блондином было всё это время открытым, поэтому, когда вижу статус «прочитано», столбенею в ожидании ответа. Но его нет. И, по-видимому, не будет, потому что мой друг молча выходит из сети.
Отличный ответ на просьбу дать адрес – прислать фото с мужской рукой, на запястье которого красуются часы Rolex. На душе становится гадко, потому что это выглядит, как насмешка. Что я скажу при встрече? «Извини, мой мужчина – неандерталец»? или «Извини, я дрянь?»
– Я решил твою проблему, – Макс сухо отвечает на мой непроизнесённый вслух вопрос.
– Мою? – моему возмущению нет предела. – У меня не было никаких проблем, пока ты не заявился в университет!
– И очень вовремя заявился, как я посмотрю, – кидает небрежный взгляд на мой телефон, как если бы я держала в руке голову Рейва.
– Кто бы говорил! Уже успел оценить формы своей подопечной? – обрисовываю в воздухе контур пышной груди, намекая на буфера Виктории. Она который день щебечет о своём прогрессе на уроках самообороны, на которые я тоже не ходила с тех пор.
– Кто-то ревнует? – приподнимает бровь, продолжая следить за дорогой.
Наблюдаю, как на лице Макса появляется удовлетворённая улыбка. Он даже приосанивается, расправляя широкие плечи. Гордый павлин, распустивший свой прекрасный хвост перед самкой, отдавшей ему своё предпочтение.
– Не ревную, – щёлкаю языком и впериваюсь в подвижную фигурку полицейского, закреплённую на панели перед моим носом. Он держит пистолет обеими руками, целясь в пространство перед собой, поэтому, когда верхняя часть его туловища поворачивается туда-сюда, создаётся впечатление, что он сомневается, в кого выстрелить: в меня или водителя. Забавно. Я даже присмирела, пока наблюдала за этим «вечным двигателем».
– Откуда у тебя этот дружок? – останавливаю указательным пальцем фигурку так, чтобы «под его прицелом» оказался Макс.
– Приятель подарил.
– Ещё один поклонник? – дразнить его стало моим хобби.
– Лили, ты напрашиваешься? – Макс паркуется возле департамента и оглядывается по сторонам, убеждаясь в отсутствии лишних глаз.
– Это месть за тот беспредел, который ты устроил в моей личной переписке, – перехватываю его лукавый взгляд и в знак протеста высовываю язык, который перетягивает на себя всё его внимание.
Ухмыльнувшись, он несколько мгновений смотрит на мои губы, будто взвешивает все «за и против», чтобы поцеловать их, а потом просто бережно поправляет мои волосы, глядя в мои глаза с такой нежностью, что на мгновение у меня возникает ощущение, будто он хочет что-то сказать. Вместо этого Макс лишь проводит по моей щеке тыльной стороной ладони и, отстегнув мой ремень, произносит: – Пойдём.
В этом он весь: держит всё в себе, сохраняя власть над своими эмоциями. Как я могла влюбиться в свою полную противоположность? Если мной правят сиюминутные желания, то Максом правит он сам усилием воли. Когда он о чём-то задумывается или принимает серьёзный вид мыслителя, я представляю, с какой скоростью в этот момент вращаются шестерёнки в его голове. Причём если мои вращаются рывками, иногда заклинивая, то его работают бесперебойно, как у робота. Иногда меня бесит его чрезмерная прагматичность. Возможно, именитые психологи не так далеки от истины, когда утверждают, что нас раздражает в других людях то, что мы когда-то себе запретили и чему подсознательно завидуем. Порой мне действительно не хватает здравомыслия, вот только вспоминаю об этом слишком поздно, а после драки, как известно, кулаками не машут.
Пока поднимаемся на второй этаж, обращаю внимание на непривычную тишину. Правда, и время уже нерабочее. Наверняка остались только самые заядлые труженики и те, у кого нет личной жизни. Под последними я имею в виду Кейт, так как заметила её красный Opel, пока мы шли через парковку. Как только Макс открывает дверь главного офиса, который обычно выглядит, как пчелиный улей, раздаётся громкий слаженный хор:
– По-здра-вля-ем! По-здра-вля-ем! По-здра-вля-ем! – эти восторженные возгласы завершаются троекратным ура.
Каменею от шока, потому что вижу толпу наших, а в руках тех, что по центру, красуется огромный плакат с надписью: «С днём рождения, босс!». Готова провалиться сквозь землю от стыда и утащить за собой Макса, который ни словом не обмолвился о таком событии. У меня даже подарка нет! Испепеляю его широкую спину красноречивым взглядом, пока он похлопывает по плечу своих подчинённых, выстроившихся в очередь за личным поздравлением. Стою в нерешительности, не зная, как себя вести и что делать. Такого конфуза в моей жизни точно ещё не было.
– Привет, Лилиан! Давно тебя не было в наших краях, – передо мной вырастает Стивен с добродушной улыбкой на лице, берёт мою руку и галантно целует её.
– Рада тебя видеть, – улыбаюсь абсолютно искренне, потому что друг Макса – и мой друг тоже. – Не подскажешь, мне придушить его сейчас или дать насладиться праздником? – киваю в сторону именинника.
Стив ухмыляется, убирая руки в карманы своих отутюженных брюк с идеальными стрелками.
– Ты не знала о его дне рождения? Лилиан, мне казалось, ты из тех девушек, которые изучают совместимость по знакам зодиака в первый день знакомства с парнем.
– Я не страдаю такой ерундой! – слегка толкаю его в плечо, делая вид, что меня обидело такое мнение обо мне. – К тому же, доступ к его личному делу был закрыт.
Стив смеётся, переводя понимающий взгляд с меня на своего друга, словно видит то, чего не замечают другие. Конечно, я интересовалась биографией Макса, но в открытом доступе на него ничего нет. Мой источник Мэгги рассказывала мне то, что и так известно любому оперативнику отдела, а сам Макс кормит меня крохами своей жизни вместо того, чтобы дать сразу откусить кусок побольше. Да и я хороша. Как могла не спросить про такую деталь, как день, в который родился тот, кто стал мне дорог?
– Макс просил найти для тебя кое-что. Держи.
Стив протягивает непримечательную тонкую папку, и я сразу понимаю, что это.
– Не здесь, – добавляет парень, как только я начинаю её раскрывать.
Поднимаю взгляд на Макса, обменивающегося рукопожатиями с офицерами. Его уважают и любят. У всех такие счастливые лица, будто праздник у них, а не у руководителя. Растерянность меня отпускает, и на её место приходит радость. Горжусь этим мужчиной, а ещё собой, потому что в этот раз я втрескалась в достойного человека, который не предаст. Не предаст же? Я не должна сомневаться. Именно поэтому оставляю эту шумную компанию, когда возле Макса появляется сияющая Кейт.