Врезаюсь в впереди идущего молодого человека, отчего все мышцы пронзает нестерпимая боль, нет, не прожитых лет, а вчерашнего сквоша. Мужчина извиняется и пропускает меня вперед.
Достаю из кармана распечатанный билет. Вчера кто-то (скорее всего Яковлева) уже зачекинил меня онлайн и выслал посадочный на почту, что супер удобно.
– 27, 28, 29… – бормочу я, отсчитывая ряды. С грустью замечаю нескольких мелких детишек 3-4 лет. Надеюсь, они сейчас сытно покушают и просто вырубятся до утра. – Отлично, 30.
Кидаю взгляд вниз и вижу… Андрея, что-то печатающего с безумной скоростью на лаптопе.
– Что… что ты тут делаешь?
На моих глазах выступают слезы.
Здесь же не орет сирена, ты чего творишь, Шелк?
– Я лечу в отпуск, – холодно констатирует факт Квилинский и даже не отрывается от монитора.
– Кто ты такой и где мой босс?! – кричу на Амриндера, выставив перед собой руки будто готова вступить в бой. – Признавайся или я позову людей!
Пассажиры вокруг меня напрягаются и выглядывают из-за спинок сидений.
– Девушка, все в порядке? – ко мне подходит мужчина, с которым мы до этого столкнулись. – Он к вам пристает?
Андрей встает и стукается головой о багажный отсек. Лучше бы он сел обратно, а то мой новоиспеченный защитник решит, что им придется вступить в драку.
– Да, с девушкой все в порядке. – Вице-президент натягивает самое сахарное выражение лица, чтобы успокоить соседей, и помогает мне убрать сумку на полку. – У нее… тропикоз. Садись уже.
– Все хорошо? – уточняет напоследок ответственный гражданин.
Он разве что не подает тайные знаки, чтобы убедиться, что рыжий бес не взял меня в заложники или держит поневоле.
– Спасибо за помощь. Все в порядке. Я просто над другом пошутила, – мило улыбаюсь молодому человек. Тот недоверчиво кивает и возвращается на свое место.
– Что ты тут делаешь? – не оставляю в покое Бога Небесного, при этом снимаю куртку и с трудом укладываю ее рядом с сумкой.
Кто-то уже набил весь отсек колбасой и хлебом. Как я их понимаю. После долгого пребывания во Вьетнаме, наевшись тропическими фруктами, начинается ломка по пельменям, борщам и сухарикам.
Я в свое время даже пыталась сама испечь хлеб, но так как “рукожоп” – это мое очередное тайное прозвище, то объедаюсь батоном, когда нахожусь в России.
– Искрина, ты повторяешься, – скучающе отбивает нападки Андрей, вновь уткнувшись в компьютер.
– Квилинский, не беси меня.
– Еду в отпуск.
– Ты же никогда не берешь отпуск.
– Вот сейчас захотел. Мы так классно поездили, что теперь я понял, как люблю Азию с их маленькими дружелюбными человечками! – сюсюкается Беовульф с лицом обкурившегося хиппи, отчего у меня начинаются рвотные позывы.
– Я-то думала, это все ради меня.
Не могу удержаться и расплываюсь в широчайшей улыбке на все тридцать два зуба.
– Искрина, ты слишком много о себе возомнила, – начальник пронзает меня тяжелым взглядом. – И нечего лыбиться, я тут дела пораскидал на время своего отсутствия. У тебя там тоже нехилый такой списочек. Плюс твой KPI по продажам на этот месяц 200 карт.
– Это же почти 70 в неделю! Мы завтра только офис запускаем! А через три недели уже Лунный Новый год, никто не будет работать!
– Теперь это твои проблемы. Я буду лежать у бассейна, а вы с Нгок Ань выполнять таргеты. – С шумом захлопывает лэптоп. – Так что удачи.
Мимо проходят стюардессы, чтобы проверить, всем ли выдали наушники и пледы. На экранах включается предполетный видеоинструктаж, который с каждым годом становится все креативней и креативней. Понимаю, авиакомпании стараются пассажиров одновременно развлечь и научить правилам безопасности, но ролики такие красочные и фантастические, что полностью отвлекаешься от основного сюжета.
– Как тебя Серебрянский отпустил?
– Сказал, что мне очень надо. Выгорел.
Привычно кладу голову Андрею на плечо.
Забавно. “Привычно” и “Андрей” в одном предложении.
Казалось бы, несовместимые вещи.
Квилинский должен был стать моим временным попутчиком. Мы могли, максимум, разделить курочку с парочкой вареных яиц, пока ехали в этом поезде под названием Fidèle.
А он тут неожиданно меняет билеты и задерживается еще на пару станций.
Как долго он сможет отклоняться от своего маршрута ради меня?
– И надолго ты?
Под одеялом скрещиваю пальцы.
“Пять? Семь? Десять дней? Две недели?”
– Месяц.
– Серьезно?!
Осыпаю его бородатое лицо поцелуями.
Так, Шелк, держи себя в руках! Опять его раздраконишь, а самолет только взлетает, не найдется вам места для интимных собраний клаустрофиликов.
– Да, буду отдыхать, играть в теннис, ездить на море и лежать на пляжах…
– Какие правила игры?
– Никто не должен знать, что я поехал с тобой.
Молчу.
Эта игра в прятки начинает надоедать уже и мне.
– Кстати, а как ты смог меня вчера зачекинить? У тебя же не было моего билета.
– Я попросил Катю скинуть букинг. Сказал, что должен знать твое расписание, чтобы ты подменила на важном созвоне.
Амриндер стучит себя пальцем по виску, мол, гений тут сидит!
– Точно никто ничего не заподозрил? А то ты как-то много про меня интересовался то у Василисы, то у Яковлевой.
– Поверь, они очень сильно пытались защитить тебя от меня. Мое отрицательное внимание к твоей персоне сквозило в каждом моем слове.
– Квилинский, а чего ты в разведку не пошел? Такие байки сочиняешь, любой поведется. Как же я с таким связалась?
– Ты не так сформулировала. Как же тебе так повезло с таким как я?
– Злобным, грубым, саркастичным?
– Именно с таким.
Глава 10.
Оставляю Квилинскому адрес арендованной квартиры с чемоданами и сразу еду в офис. В аэропорту уже переоделась в легкое платье, по дороге успеваю также накраситься, так что в офис на первую встречу с новыми подчиненными появляюсь во всей красе.
Вьетнамский филиал находится прямо в одном из отелей программы, чтобы проще видеться с клиентами. Нгок Ань – наш региональный директор, самоуверенная девушка сорока лет, встречает меня в лобби и ведет по “обратной” стороне Sheraton в новый обитель, где мне предстоит трудиться следующие n-ое количество лет.
Наше рабочее пространство поделено на несколько отсеков: половина площади отведено под колл-центр, небольшой кабинет для бухгалтера и администратора. Мне тоже выделили отдельную комнатку.
Ух, ну что же, сотрудники уже заждались и смотрят глазами мимимишных котиков, ожидающих мягкого корма и обнимашек. Подключаю уже подготовленную презентацию, встаю перед командой.
– Good morning everyone! Happy to finally meet you! Let me introduce myself… – начинаю тараторить со всей уверенностью, приобретенной во время презентаций с Андреем. Сотрудники таращатся с удивлением и растерянностью, потому что большая часть селзов не говорят на английском, к тому же их всех предупредили о моем особом навыке. Получив ожидаемую реакцию, перескакиваю на вьетнамский: – Đùa thôi! Hú hồn chưa? Chị tên là Ali, và bây giờ mình bắt đầu nhé?1
Молодые ребята облегченно выдыхают, а потом понимают, что их просто надули, и начинают смеяться и хлопать в ладоши. Да, азиатская молодежь она такая – крайне эмоциональная и очень, ну очень шумная.
Провожу сотрудникам тренинг, объясняю, как работает программа, как пользоваться мобильным приложением. Показываю и рассказываю, как делаются продажи в соседних странах и какие лайфхаки они применяют, чтобы закрыть сделку.
Обучение должно занять у нас около трех дней, чтобы сотрудники могли уверенно начать продавать. Сообщаю Нгок Ань об установленном Амриндером таргете, на что она расслабленно объявляет, что уже решила этот вопрос. Оказалось, покинув пост директора по продажам в банке MBank, она уже втюхала бывшим коллегам 300 мембершипов.
– Так что, Али, ты можешь расслабиться, – хлопает меня по плечу вьетнамка. – Знай, Андрю нас не сломать, подруга.
Мы с Беовульфом явно не прогадали, взяв ее возглавлять местную команду. Еще пару таких продаж, и Монике придется потесниться с пьедестала.
Очередной рабочий день пролетает как один миг. Я и так припозднилась в офис из-за очень долгого паспортного контроля, так еще во Вьетнаме рабочий день везде начинается в 8:30 утра (где-то даже и раньше) и в 17:30 сотрудники уже собирают манатки и убегают домой.
В России сейчас только 13:30, поэтому думаю созвониться с Романом и Сюжитом по поводу мобильного приложения. То ли из-за интернета, то ли глюка, но мой тестовый аккаунт очень медленно грузится.
Сообщение в Telegram.
Квилинский кинул какую-то локацию. Ага, ресторан в 50 метрах от отеля.
Неужели последнее второе свидание?
Меняю время созвона на завтра и тоже спешу к выходу. Как говорится, сначала ты молода и красива, а потом выключаешь за всеми свет и поливаешь цветы в офисе.
Теперь это именно про меня.
Быстро иду в назначенное место в предвкушении вкусно покушать, как резко с плеча срывают сумку.
Черт! Как можно быть такой беспечной!
Однажды мы с Настей разговорились, почему нам обеим так сильно нравится вкалывать на работе (помимо острого страха оказаться у разбитого корыта как мама). И пришли к интересному заключению – мы просто не приспособлены к обычной жизни!
Для нас работа – это как компьютерная игра, в которой есть таски, цели и вознаграждения в виде зарплаты. Есть определенные правила ведения игры. Максимум, что может случиться – тебя уволят, game over. Ничего страшного, просто закачиваешь другую и играешь себе в удовольствие.
В реальной жизни же никаких правил нет (разве что закон джунгли), поэтому если в корпоративном мире мы умеем принимать порой гениальные решения, то в бытовом плане – просто две дурехи.
Вот именно сейчас эта ситуация и произошла.
Что делать?! Бежать за ним?
Орать на всю улицу?
Выпустить паутину и привязать злодея к столбу?
Пока стою с разинутым ртом, вор на мопеде разворачивается и подъезжает ко мне. Он снимает шлем, и только по голубым глазам и рыжим волосам узнаю Квилинского. Беовульф коротко постригся и полностью сбрил бороду, отчего мой мозг внезапно осознает, что никогда не видела его истинного лица! Он помолодел лет так на десять, а уровень злобы спал градусов на двадцать.
– Ну и тебя и видок был! – ржет мужчина и передает мне обратно сумку.
– Ты только что видел меня в агонии, если что! У меня там и паспорт, и лаптоп, ключи от новой квартиры…
– Ладно, по дороге инвентаризацию проведешь. Присаживайтесь, госпожа Искрина.
– Бог Небесный, я тебя не узнаю. Не только внешне. Ты еще и на мопеде? Без прав? Ты же дотошный как последний ботаник.
– Думаешь, менты меня посмеют остановить?
– Я бы стопорнула. Хотя бы за то, что ты такой огромный – эксплуатируешь такого малыша.
На самом деле, электрический мопед под Андреем обычного размера. Точнее даже чуть больше, чем среднестатический. Но не стоит забывать про габариты самого Беовульфа. Бедный мотоцикл под ним выглядит как велосипед.
– Не боись, красавица! Садись, прокачу! – лихо предлагает рыжий викинг и хлобучит мне на голову шлем.
С ветерком мчимся по городу. Жара уже спала, поэтому намного проще дышать. Любуюсь проезжающими мимо машинами, автобусами, мотоциклистами… Очень резво мимо нас проносится девушка, позади которой без страховки восседает довольный серый кот. Впереди, упершись передними лапами о руль, стоит маленький песик в брутальных мотоциклетных очках.
Андрей их догоняет, равняется и тянет руку погладить песеля, чем сначала пугает хозяйку. Собакен от счастья хлещет хвостиком, а мы съезжаем на другую улицу.
Квилинский сегодня выглядит иным – редко когда можно увидеть его в таком игривом настроении. Вот что отпуск делает с человеком – сводит с ума. Обычно после долгого перерыва люди потом уже не возвращаются на работу. Неожиданно вырвавшись из обычной рутины, они обнаруживают, что за окном творится… жизнь, которой нужно наслаждаться.
Мы въезжаем на территорию элитного жилого комплекса City Garden. Широкие аллеи, ухоженные клумбы, большой бассейн, рестораны и торговый центр на нижних этажах подразумевают высокий класс апартаментов.
Паркуемся на подземной стоянке, поднимаемся на лифте на нужный этаж.
Шелковое чутье тревожит меня, но не могу понять, что именно не так.
Дом имеет необычную цилиндрическую форму, поэтому каждая квартира на этаже представляет собой объемный квадрант. Выпуклая часть апартаментов полностью застеклена от пола до потолка и не занавешена, поэтому солнечный свет свободно заливает пространство.
Перед нами открывается роскошная гостиная, обставленная стильной мебелью с дорогим темным паркетом. В углу возведен искусственный водопад, весело журчащий и периодически испускающий клубы пара (видимо, арендодатель большой феншуист). Вдоль стены стоит огромный аквариум с разноцветными рыбками. Просторная кухня оборудована по последнему слову техники. Две спальни небольшие (хотелось бы побольше), но уютные и комфортные, в каждой из них есть своя ванная.
Квартира уютна и продумана до мелочей для максимального комфорта жильцов.
Но шелковое чутье не успокаивается.
Что-то здесь не так.
– Ну разве не мечта? – Андрей с разбегу плюхается на большой диван.
– Квилинский, это точно моя квартира?
– Я вообще-то тоже тут. Так что это наша квартира. Тем более я уже застолбил за собой правую спальню.
Не особо доверяю его словам и пробиваю адрес снятой для меня квартиры по карте.
Так и знала!
Мои апартаменты должны быть в трех зданиях отсюда. Сверяюсь по картинками. Вон, даже вижу его из окна. Там всего десять этажей, ну и уровнем явно пониже, чем этот комплекс.
– Квилинский, это что за афера такая? – сажусь рядом с ним.
– Никакая не афера. Та квартира все еще за тобой. Она тоже ничего, но здесь намного лучше. Я арендовал ее за свои деньги, – затем делает особый акцент: – потому что могу себе позволить. Ну, и для моей женщины все только самое лучшее.
– Твоей женщины, значит, – взбираюсь ему на колени.
– Серебрянский думал, что может нас разлучить. Не тут-то было.
Беовульф сладострастно скользит под подол моего платья и хищно мнет мои ягодицы. Ощущаю, как он напрягается, как его пальцы проникают глубже, и не могу скрыть стон удовольствия. Андрей, как всегда, в своей неповторимой манере – резок, груб, но так невероятно притягателен.
Как я могла подумать, что готова отказаться от этих наслаждений?
Наверное, во мне живет какой-то незакрытый гештальт, но именно его темная сторона привлекает больше всего. Люблю, когда он говорит мне непристойности, когда хватает за запястье и тянет к себе с необычайной силой.
Его тело дрожит от желания, нежная ласка сменяется грубыми прикосновениями и создает волнующий контраст, усиливающий ощущения. Это похоже на игру света и тени, где резкие переходы делают оба элемента более яркими. Его дикая нежность выходит за рамки обыденности, щекочет нервы и будоражит запретные желания.
Жадно целую его с неодолимой страстью будто нас разделяли года, а не какие-то пару часов.
– Квилинский, это точно ты? – еле выдыхаю и сжимаю его непривычно гладкое лицо. Незнакомая мужественная ямочка на волевом подбородке. Высокие скулы и тонкая полоса губ, обычно скрытых под густой рыжей бородой. – Я не знаю тебя.
– А тебе нравится заниматься любовью с незнакомцами?
– Очень…
– Искрина, ты отвратительна.
Андрей хватает меня за конский хвост и оттягивает назад, чтобы обнажила ему шею, в которую он впивается подобно вампиру, вызывая во мне неконтролируемые вспышки эмоций.
Мужчина расстегивает джинсы, оттягивает полоску моих стринг и резко входит. Внутри меня все сжимается, отчего Беовульф хрипло охает и откидывается на спинку дивана. Подобно опытному жокею я то ускоряю, то замедляю бег своего строптивого скакуна.
Андрей впивается зубами в мое плечо, отчего мой крик разбивается о стекла и отражается о стены.
– Квилинский, а я знаю, почему ты сюда переехал, – шепчу Андрею, крепко прижавшись к нему. Я так и осталась сидеть на его все еще твердом члене.
– Я же сказал. Все лучшее для моей женщины. – Нежно целует меня в шею, где все еще остались следы от его зубов.
– Не ври мне, Амриндер. Я видела – просто там внизу твой любимый пенисный-клуб.
~*~
На новом месте налаживается свой распорядок дня. С утра еду в офис, оставляя Квилинского отсыпаться дома. Этот полуночный бес, практически не спавший в России, превратился в соню, которая не спеша просыпается к 9, пьет кофеек за поздним бранчем у озера с рыбками кои, потом может еще и вздремнуть после обеда. После, конечно же, теннис, по настроению бассейн.
К своему удивлению обнаруживаю, что вице-президент действительно не отвечает на почту, не участвует в созвонах и игнорирует сообщения в Скайпе.
Человек реально отдыхает!
Но к 17:30 как штык Беофульф встречает меня в безопасном отдалении от офиса, чтобы не застала Нгок Ань.
К концу второй недели мы закрываем первые 50 продаж! Следуя опыту других офисов, мы устанавливаем небольшой колокольчик в зоне колл-центра. Каждый раз, когда совершается продажа, Нгок Ань оповещает всех звоном. Первые дни колокольчик молчал, зато потом команда вошла в раж, и теперь в ушах звенит с завидной частотой.
Решаю отпраздновать первое достижение походом в ресторан, затем караоке. Кто не знает, во Вьетнаме кроме вкусно покушать, местные еще обожают только петь.
Поют все и почти везде.
Проезжая вдоль улиц можно увидеть множество компашек, которые воют в портативную колонку размером с большую тумбу. Причем поют люди откровенно плохо. Но певцов это ничуть не смущает, разве мотивирует только сделать звук еще громче.
После шумного ужина, мы перемещаемся в зал караоке. Мне нужно досидеть до 8 вечера, потом с Андреем полетим в Нячанг на море, а сотрудники уже догуляют без меня (без пристального внимания начальства им будет даже комфортнее).
Первой сдается Нгок Ань, она уже пропела свои три песни и слилась, сославшись на то, что нужно забрать дочку у родителей. Еще одна счастливая мать-одиночка.
К обещанному времени за мной заезжает Квилинский, но сотрудники уговаривают его тоже зайти. Нгок Ань уже ушла, подчиненные о вице-президенте не в курсе, поэтому просто представляю его как друга.
– Али, это на самом деле не твой молодой человек, правда? – шепотом интересуется у меня Тхао, наша будущая Амбассадор программы.
Девчонка похожа на прошлогоднюю мисс Вьетнам, поэтому подтруниваю Нгок Ань построить на этом маркетинг.
– Почему ты так решила? – уточняю у красотки и кошусь на начальника, который с каменным лицом наблюдает за всем этим безобразием.
Команда явно стесняется новопришедшего гостя, и будто буйные подростки выталкивают друг друга на сцену. Никто не отваживается запеть, поэтому музыка играет вхолостую.
– Ты посмотри на его лицо. Он же… всех ненавидит! Еще этот сломанный нос. А ручища… Ты такая милая. Вряд ли бы с таким сошлась.
– Ладно-ладно, я поняла, – киваю сотруднице и понижаю голос: – Хорошо, я тебе признаюсь. На самом деле – он мой телохранитель.
– Что?! Ты какая-то известная личность в России? – изумляется вьетнамка и кидает испуганный взгляд на Квилинского, который с хрустом грызет орешки будто пережевывает черепа врагов.
– Нет, я прохожу по программе защиты свидетелей.
– Ты свидетель убийства?
– Нет-нет, просто я знаю некоторые секреты одних очень важных людей. Поэтому теперь я начинаю во Вьетнаме новую жизнь. Ты же сдержишь этот секрет? – доверительно беру девушку за руку.
Тхао кивает, хотя знаю, что через пять минут все присутствующие уже будут знать эту байку. Шелк, когда ты уже наконец перестанешь пиздоболить и наживать себе приключения на пятую точку?
– Давай ты споешь своему телохранителю, чтобы он немного расслабился? – с пониманием предлагает Амбассадор.
Ну а почему бы и нет? Я же обещала ему когда-то в Малайзии.
Выбираю самую простую песню Пропаганды “Супер детка”.
Я зажигаю, я хочу танцевать.
И как мне нравится – так буду я тебя называть
И целовать и обнимать
А ну давай скорей снимай ты с сердца клетку, – подмигиваю вице-президенту, который сначала закатывает глаза, потом смеется.
На пение это похоже мало, наверно, больше на неудавшийся рэп. Уверена, этот стиль исполнения так и появился: собрались мужики, хотят петь, но не могут.
– Давайте просто читать тексты под музыку, – предлагает самый умный среди них.
– А давайте! – поддерживают остальные. – Тоже сойдет! Ура, теперь и мы певцы!
Чтобы развлечь всех, синхронно перевожу песню и кокетливо указываю на нашего администратора, потом подхожу и провожу рукой по плечу (надеюсь, меня не отменят за харассмент):
I wanna tell you’re super baby,
You're amazing, again and again
Em cạn lời với anh thôi, ma baby
Làm sao tránh ánh mắt này người ơi
Когда песня заканчивается, молодежь рукоплещет мне с такой силой, будто перед ними только что выступила Тэйлор Свифт и никак не меньше. Молодой администратор же заливается краской, как будто я только что лишила его девственности.
В такси Квилинский не перестает удивляться:
– Искрина, это же было ужасно! Я думал, что умру или оглохну. Ты мне соврала, что у тебя идеальный слух!
– Ничего я тебе не соврала. Ты слышал, я попадала во все ноты.
– Но голос!
– Так я и не говорила, что у меня безупречный голос. Во Вьетнаме шутка “чтобы петь в караоке нужно только две вещи: хорошее зрение и отсутствие совести” истина чистой воды. И ты видел, как они мне рукоплескали? Тут главное делать вид, что все так и надо.
~*~
В понедельник немного опаздываю в офис, потому что утренний рейс задержали. Уже на входе замечаю свет в своей комнате. Странно, кто это там. Неужели уборщица не закончила прибираться? Обычно она приходит с 7 до 8, и уходит еще до того, как мы начинаем рабочий день.
Открываю дверь и застаю… Георгия Робертовича.
– Моя дорогая!
Серебрянский крепко меня обнимает, но от неожиданности не успеваю среагировать на его нежности и застываю на пару секунд.
– Рада вас видеть! – наконец нахожусь с ответом.
– Видел результаты продаж. Очень недурно. Молодец, Алина.
– Это все Нгок Ань и команда. Полностью их заслуга.
– В любом случае, ваш план на месяц уже выполнен, поэтому на пару дней сможешь поехать со мной.
– Э…
– Никаких возражений. Море, пляж, белый песок нас ждут. Катенька должна была уже скинуть тебе билеты. Увидимся вечером.
Пишу Андрею и описываю ситуацию. Боюсь даже ему звонить.
Амриндер не отвечает, только две галочки “прочитано”.
Улетаю на Фу Куок и возвращаюсь только через два дня.
Все это время Квилинский не выходит на связь и не отвечает на сообщения.
Добираюсь домой к десяти вечера, но в квартире его нет.
Пишу, звоню, не берет.
Наконец Беовульф удосуживается подать признаки жизни и скидывает короткое сообщение: “Со мной все в порядке. Приеду через пару дней”.
Брожу по квартире. Звоню Насте. Звоню Королевне. От разговоров с ними становится чуть легче, но потом накручиваю себя вновь.
Где его может носить?
Может, подцепил какую-нибудь местную девицу и развлекается с ней вовсю? Таких красоток как Тхао здесь на каждом углу толпы, причем все точно не прочь провести ночь с белым мужчиной.
Что это с тобой, Шелк?
От этой мысли внутри все похолодело, а сердце будто кто-то сжал костяной колючей рукой.
Госпожа ревность?
Представь, а что чувствовал все это время он?
Снова звоню. Мне надо сказать ему что-то очень важное.
Скидывает.
Звоню.
Скидывает.
Звоню.
Вне зоны доступа.
Таким его телефон остаётся еще два дня.
Два дня не нахожу себе места.
Ну зачем поехала на этот проклятый остров? Зачем все не рассказала ему?
На первый день не выхожу на работу, взяв отгул по состоянию здоровья. Я проревела всю ночь, и теперь нос напоминает гигантский томат и не дает нормально дышать. Тупо лежу на полу у водопада, надеясь, что его журчание усыпит или хотя бы успокоит.
Попытка проваливается. Кроме как постоянных позывов в туалет, феншуйский атрибут покоя не дарит.
Ухожу в комнату, накидываю на лицо найденную футболку Квилинского и внезапно для себя засыпаю. Да, теперь я та самая дура из мелодрам, которую успокаивает только вонючая нестиранная одежда главного героя. По классике жанра остается только купить себе огромный бокс с мороженым и смотреть “Дневники Бриджит Джонс”.
Понимаю, что лучше отвлечь себя работой и на следующий день возвращаюсь в офис.
Пытаюсь через коллег выпытать, вдруг выходил с кем на связь.
Но нет. Квилинский словно сквозь землю провалился.
Начинаю подумывать о том, чтобы провернуть схему Андрея и выведать у Василисы контакты его мамы.
А что я ей скажу? Каким должен быть повод?
Ну, это… Вы мне носки передавали. Хотела уточнить, как их лучше стирать. Да, и заодно не попросите сына мне перезвонить? Надо ему что-то очень важное сказать. Что конкретно? Что тут орхидея вянет без него. Надо срочно полить.
Неожиданно узнаю от Тхао, что один из сотрудников снимал мое выступление в караоке, где в кадр случайно попал Квилинский. Видео вскоре перекочевало к Нгок Ань, которая без задней мысли поделилась в общем чате с другими региональными директорами. Последним зрителем стал Серебрянский.
Усилия отвлечься на работу тоже не заканчиваются успехом. Я вялая, рассеянная, потерянная, отвечаю невпопад и сильно туплю.
Его отсутствие буквально калечит мою психику.
Слезы опять хлынули из глаз. Еще день и мне придется снова взять отгул.
Не могу же постоянно показывать себя в таком непрофессиональном свете!
Резко открывается дверь и в кабинет врывается злющий Андрей.
– Я тебе приказываю больше не видеться с Георгием! – в своей обычной манере орет Квилинский без прелюдий.
Как и при занятии сексом.
– Что? – лепечу я, быстро скрывая следы слез, которые даже не высохли на щеках.
Хочу встать, чтобы подойти к нему, но Амриндер грубо хватает за руки и снова усаживает в кресло. Он достает из сумки толстую пачку документов, обклеенных стикерами и со множеством пометок цветными ручками, и швыряет передо мной на стол.
– Теперь это моя компания.
– Что? – заторможенно повторяю и беру трясущимися руками договор. – Что происходит?
– Я больше не могу этого терпеть! Не хочу делить тебя ни с кем! – Рыжий викинг снова оброс, щетина вновь скрывает пол-лица, вернув потерянные пять лет. – Я выкупил долю в компании.
На автомате долистываю до страницы с суммой сделки.
Прижимаю к губам ладонь.
– Откуда у тебя столько денег?
– Брат. Помнишь, я говорил, что хочу заняться бизнесом. Вот он, мой бизнес. У нас есть два года, чтобы вернуть первоначальные инвестиции. Впереди полно работы. Весь Юго-Восточной рынок наш.
– Наш?
– У тебя 49% компании, госпожа Искрина. Поставь подпись тут и мы станем партнерами не только в постели.
В голове все путается.
Кажется, я слишком долго плакала и заодно выплакала все мозги.
Какая компания? Какая доля? Какие партнеры?
– Я ничего не понимаю. Где ты был?
– На Фу Куоке.
– Что?!
– Ты улетела. Я понял, что не могу так больше. Договорился с братом, подготовил контракт, прилетел на Фу Куок к Серебрянскому. Мы два дня обсуждали условия сделки. И вуаля – часть Fidèle теперь наша.
– Ты сумасшедший, Квилинский!
– Теперь я твой единственный начальник. Ты не должна общаться с Георгием. Ты отчитываешься только мне и подчиняешься только мне. Понятно?!
У меня с головой, видимо, не лады, но от его ора у меня между ног становится влажно. Не выдерживаю и подхожу к нему вплотную. Приподнимаюсь на цыпочки, скользя ладонью по его затылку и притягивая его голову к себе. Наши губы встречаются, и меня захлестывает волна страсти.
Он целует жадно, без остатка, вкладывая в этот поцелуй всю свою неистовую силу викинга. Его губы, такие горячие и влажные, скользят по моим, пробуждая в теле бушующий огонь желания. Упираюсь спиной о стол, а ноги Андрея уже раздвигают мои, скользя по внутренней стороне бедер.
– Черт! – выдыхаю шумно, отстраняясь на мгновение. – Нам нужно остановиться.
Его глаза, потемневшие от желания, смотрят с изумлением и тревогой.
– Почему?
– Потому что нас могут услышать, – шепчу я, хотя сама готова сорвать с него рубашку и притронуться к мускулистой груди. – Мы же в офисе! Ты видел, какой у меня маленький кабинет?
– Мне все равно, – рычит он, снова приближаясь ко мне.
Его губы прикасаются к моему уху, и я дрожу от его горячего дыхания.
– Я не могу больше сдерживаться.
– И я тоже, – признаюсь я, закрывая глаза и откидывая голову назад.
Его руки скользят по моему телу, распахивая блузку и срывая с меня бюстгальтер. Груди оказываются в его горячих ладонях, и он с жадностью припадает к ним, осыпая поцелуями.
– Ты только моя, – стонет он, и я чувствую, как его возбуждение передается мне.
Он прижимается ко мне всем телом, и я чувствую его твердость через тонкую ткань брюк. Все ощущения обострились и превратились в калейдоскоп импульсов: вкусы – сладкий, соленый, терпкий; запахи – зелёное яблоко, ревень, вереск, кардамон, замороженная мята; звуки – сбивчивое дыхание, хрип, приглушенный поцелуем, и непрекращающийся звон в ушах.
Его руки, обжигающе-горячие, сжимают мой рот, чтобы не выпустить стоны, рвущиеся наружу. Кажется, я сейчас задохнусь от слез и собственных криков, перемешанных в коктейль из боли и наслаждения.
Наконец Андрей резко останавливается, как в замедленной съемке отстраняется и устало падает в кресло. Я стягиваю юбку вниз и завязываю волосы в высокий хвост.
Снаружи не замолкает колокольчик.
Они там что? Еще 300 мембершипов продали что ли?
Сажусь на подлокотник и обнимаю голову теперь уже делового партнера:
– Я все равно буду видеться с Георгием Робертовичем.
Как от него притягательно пахнет! Именно притягательно, не приятно. В его запахе нет ничего искусственного, вычурного. Он не имеет ничего общего с освежающей прохладой утреннего бриза или ароматом цитрусовых духов. Это запах, идущий из глубины его существа, мускусный запах пота сильного разогретого тела, запах брутальности и первозданной мощи, солоноватый аромат спермы, перемешанной с амбровым одеколоном… Аромат настоящего маскулинного мужчины, что до горечи оседает на вкусовых рецепторах.
Этот запах будоражит кровь, пробуждает первобытные инстинкты, заставляет мое сердце каждый раз биться быстрее.
Он истощенно выдыхает.
Как же рыжий бес устал от моих выкрутасов!
– Ты на самом деле ему что-то должна? Сколько? – по голосу понимаю, что он очень, ну очень сдерживается.
– Дело не в деньгах.
– Что еще? Не для меня твоя орхидея цвела? – в сердцах выдает Квилинский. – Ты его любишь? Мне надо его убить?
Смеюсь.
Он нет. Андрей до мурашек серьезен.
Неужели я все еще могу с этим шутить?
– Нет-нет, Амриндер, усмири свою кровожадность. Ладно, я должна тебе кое в чем признаться. Точнее, во многом признаться. – Мой взгляд останавливается на его брюках. – Застегни, пожалуйста, ширинку, это меня отвлекает. Я начну издалека. Помнишь, на собеседовании ты спрашивал, почему я уже почти десять лет занимаюсь фрилансингом, при этом живу как последняя нищенка? – Новый совладелец Fidèle кивает и сжимает мою ладонь. – На самом деле с финансами у меня все было в порядке. Я работала, путешествовала, жила да не тужила, пока Леня не заявил, что хватит работать на дядю, давай делать бизнес.