Удивительная история секса. Взгляд сквозь века на одну из самых табуированных тем человечества

Секс и вульвы

Ищем мальчика в лодке
История клитора

Если вы не сторонник домостроя, уверенный, что женщины – это домашние матки с сиськами, деятельность которых ограничивается выпечкой пирожков и штопаньем носков, думаю, вы согласитесь, что феминизм сделал очень много хорошего. Сегодня женщины могут голосовать, открывать банковские счета и делать сыр из собственного грудного молока, не подвергаясь осуждению со стороны патриархального общества. Несомненно, женщины прошли большой путь. Но в одной сфере феминизму добиться успеха не удалось. И эта сфера – сексуальный сленг, где всемогущий пенис продолжает одерживать верх над вульвой. Сколько бы сленговых выражений вы ни вспомнили для клитора, все равно для пениса, яичек или спермы их будет в тысячу раз больше. Конечно, есть немало разговорных выражений, обозначающих вульву, но они редко выделяют важные точки наслаждения, скрывающиеся в этом великолепном мешке с подарками: клитор, шейка матки или мифологизированная точка Графенберга. Все это называют одним общим словом «киска». Я не уверена, что для матки или яичников вообще есть хоть какое-то сленговое название. В регистре непристойного сексуального сленга все названия вульвы связаны лишь с наслаждением, какое она доставляет мощному «шипу» (1591). Отсутствие клитора, единственная функция которого – доставлять наслаждение хозяйке, говорит о многом. В западной культуре клитор недооценен, поскольку сексуальное наслаждение женщины всегда играло вторую скрипку по отношению к мужскому. Как буквально, так и фигурально, клитор никогда не получал достаточно внимания.

Возьмем, к примеру, любимую энциклопедию просторечия – «Профанизаурус Роджера», впервые опубликованный в 1998 году. В книге собрано 2500 сленговых выражений и всевозможных непристойностей – от «пурпурноголового йогуртового воина» (пенис) до «ворчания на барсука» (куннилингус). Но даже в этой книге для клитора нашлось всего пять выражений: «мальчик в лодке», «колокольчик», «кнопка», «кискин хвост» и «миндаль в сахаре». Даже в последнем, переработанном издании «Профанизауруса» 2013 года, где, согласно рекламе, содержится «4000 новых грубых слов и богохульств», набралось лишь пять статей, посвященных клитору: «бинис» (большой «боб», напоминающий пенис), «клок» (снова гибрид большого клитора и члена) и «кнопка паники» – внутри этой статьи я обнаружила еще «переключатель хныка» и «клематис». И это означает, что на клитор приходится менее 0,15 процента всех статей словаря. Но не стоит считать, что этот словарь не уделил внимания «киске». Хотя для пениса и/или яичек там содержится тридцать семь выражений, вульва удостоилась ста четырех! #TeamCunt может быть в восторге, но большинство из этих выражений – унизительные замечания: «неопрятная», «нечесаная» или «грязная» вульва. Еще хуже пришлось половым губам: «мясо для кебаба», «свиные уши», «Бигглев шарф». Лобковые волосы на сленге называют «ЗиЗи Мотт», «груффало», «прииск Терри Уэйта». Не стали неожиданностью «рыбные» выражения: «корзина торговки рыбой», «карман для форели», «пирог с треской». И так далее и тому подобное. Несмотря на нашу явную одержимость святая святых, упор всегда делался и делается на фаллос и на то наслаждение, какое дарит вульва, а не на то, что она может получить. Вам может показаться, что я пристрастно отношусь к «Профанизаурусу», но нет сомнений в том, что в сам язык секса вплетено пренебрежение к клиторальному наслаждению.

В этой главе мы будем говорить о западном увлечении клитором и о бесконечных усилиях докторов, которые хотели понять и «исправить» его. В Африке, Азии и на Ближнем Востоке до сих пор проводятся калечащие операции на женских гениталиях, однако важно помнить, что и Запад приложил к этому варварству свою руку. О подобных операциях на клиторе рассказывалось еще в древнегреческих рукописях. Считалось, что такая практика была завезена из Египта. Древнейшие явные свидетельства изуверских операций мы находим у древнегреческого историка и географа Страбона (64 г. до н. э. – 24 г. н. э.). Он утверждал, что египтяне «обрезают всех рожденных детей, и мальчиков, и девочек». Хотя несколько греческих авторов упоминали, что египтяне обрезали женщин, именно египетских источников, из которых было бы ясно отношение к клитору, почти не сохранилось. Египтяне могли обрезать клитор, оставлять его в покое или превращать в нечто подобное «мистеру Картофельная Голова». Мы никогда этого точно не узнаем^[7].

Пожалуй, самый влиятельный древнегреческий врач, Гален (129–216 гг.), называл клитор «нимфой». Он считал, что его функция – согревать матку, то есть это нечто вроде шапочки с помпоном для «утробы» (1998). Грекам это казалось вполне нормальным, потому что все знали, что женщины горячие и влажные, а мужчины – холодные и сухие. Так считал и современник Галена, Соран Эфесский, который практиковал в Александрии в I веке. В четырехтомном трактате по гинекологии Соран довольно точно описывает анатомию вульвы и называет клитор «нимфой… потому что он скрыт под половыми губами так же, как юные невесты скрываются под вуалью». В труде Сорана мы находим одно из первых описаний «чрезмерно больших» клиторов и способы «лечения» этого состояния. Наслаждайтесь:

«По поводу чрезмерно большого клитора, который греки называют «мужественной» нимфой [клитором]. Главная черта уродства – это большой, мужественный клитор. Некоторые утверждают, что плоть его напрягается, как у мужчин, словно в поиске частых сексуальных сношений. Излечить это состояние можно так: когда женщина лежит на спине, разведя ноги, нужно ухватить [клитор] щипцами и развернуть наружу, чтобы увидеть излишек, а затем отрезать кончик скальпелем. Наконец, с должной тщательностью обработать возникшую рану».

Труд Сорана пользовался большой популярностью, и эта процедура в различных вариантах стала появляться в разных медицинских текстах Античности. Византийский греческий врач VI века Аэций Амидийский, опираясь на труды Сорана, описывал «избыточный» клитор как одновременно «уродство и источник позора». Он написал 16-томную медицинскую энциклопедию, в которой дается подробнейшее и очень яркое описание ужасной процедуры (я вас предупредила!):

«Пусть девушка сядет на стул, а крепкий юноша, стоя за ней, положит руки ниже бедер девушки. Пусть он разведет ее ноги в стороны и крепко удерживает. Стоя перед девушкой и удерживая клитор щипцами с широкими щечками левой рукой, хирург вытягивает его наружу, а правой рукой отрезает в точке рядом со щечками щипцов. Оставить следует часть размером примерно с перепонку между ноздрями, а удалить только излишки. Как я уже говорил, удаляемая часть находится в точке рядом со щипцами. Поскольку клитор – это кожная складка, которая легко растягивается, не следует отрезать слишком много, так как от такого глубокого разреза может образоваться мочевой свищ. После операции рану следует обработать вином или холодной водой и начисто вытереть губкой, а затем присыпать порошком ладана. Следует наложить впитывающие льняные повязки, замоченные в уксусе, а сверху поместить губку, также смоченную в уксусе. После седьмого дня смазать рану тончайшим каламином. Можно наложить также розовые лепестки или генитальный порошок из запеченной глины. Это особенно полезно: запеки и измельчи финиковые косточки и присыпь порошком [рану]; [это средство] помогает также от натертостей на гениталиях».

«Чрезмерно большие» клиторы считались аналогом пениса в миниатюре. Подобное «уродство», по мнению врачей, вело к лесбиянству и аномальным сексуальным аппетитам. Такие убеждения преобладали в общественном восприятии вплоть до ХХ века. Говоря современными медицинскими терминами, речь шла о «клиторальной гипертрофии», «макроклиторе» или «клиторомегалии», то есть о крайне редких явлениях. Но, учитывая ту частоту, с какой гипертрофированные клиторы появлялись в старинных медицинских текстах, вполне можно предположить, что наши предшественницы обладали такими достоинствами, от которых покраснел бы даже осел.

Кристофер д’Алтон «Женские гениталии с демонстрацией тяжелого поражения тканей и гипертрофией клитора», 1857

Поскольку все это не так, приходится сделать вывод: столь пристальное внимание к клитору и неконтролируемой сексуальности носило скорее культурный, чем биологический характер. А учитывая увлеченность докторов способами удаления «неприличного» клитора, неудивительно, что бедолага предпочитал держать головку пониже. За пределами медицинской литературы Древней Греции и Рима «желейная конфетка» (1919) почти не упоминается, но если приложить усилия, то ее можно разыскать^[8].

Римская фреска из Пригородных терм в Помпеях, 79 г. н. э.

Само слово «клитор» стало употребляться примерно с XVI века. Древние греки и римляне называли его «маленьким лысым мужчиной» (1997), «нимфой», «миртовой ягодой», «терном», «язычным мешком» или просто «мешком». Но этим комплименты не исчерпываются. Оральные ласки клитора считались непристойными. Если в античной литературе упоминается куннилингус, то лишь как отвратительная практика, которая позволительна лишь лесбиянкам и слабым мужчинам без эрекции. Даже многие греческие оскорбления были связаны с «обедом в Y» (1963). Греческий драматург Аристофан (446–386 гг. до н. э.) несколько раз упоминал куннилингус, чтобы подчеркнуть моральные недостатки героя. В нескольких его пьесах фигурирует некий Арифрад, «изобретатель» орального секса: «Он погряз в пороке, он не просто распутный и крайне развратный человек, но практически создал новую форму порока; ибо он оскверняет свой язык отвратительными наслаждениями».

Римляне пошли еще дальше. Они считали слово «клитор» (landica) непристойным, точно так же, как сегодня мы считаем непристойным слово cunt. Цицерон называет его «запретным словом». Слово это было таким грязным, что появлялось исключительно в уличных граффити: «Fulviae landicam peto» («Ищи клитор Фульвии») или «Eupla laxa landicosa» («У Эвплы огромный клитор»). Поэт и сатирик Марциал (41–104 гг.) называл клитор «чудовищным прыщом» и «бугром». Все это может обескуражить, но, как пишет Мелисса Мор, «люди сквернословят о том, что для них важно». Похоже, для греков и римлян клитор и его стимулирующий эффект были по-настоящему важны. По крайней мере, они хотя бы говорили о клиторе, а вот в Средние века любые разговоры на эту тему прекратились.

Женщина ласкает другую женщину, которая использует корнеплод в качестве дилдо, 1900

Утверждать, что средневековый мир забыл о клиторе, было бы несправедливо: о его существовании знали, догадывались, что он собой представляет (ну, в определенной степени), но от дискуссии о больших клиторах греко-римской гинекологии далеко не ушли. Сегодня мы понимаем, что у научных знаний есть свой «период полураспада» – то есть информация обновляется с такой скоростью, что к моменту окончания университета половина полученных студентами-медиками знаний уже устаревает. Однако средневековые европейские доктора верили в винтажную медицину и продолжали пользоваться главными гинекологическими хитами сотни лет. Один из паломников из «Кентерберийских рассказов» Чосера (1400) – врач, причем хорошо образованный.

 
Ученостью и знаньем был богат он.
Он Эскулапа знал и Гиппократа,
Диоскорида, Цельса, Гильбертина,
Знал Руфа, Аверройса, Константина,
Дамаскина, Гали и Галиена.
Знал Авиценну, также Гатисдена.
 

Следовательно, даже в конце Средних веков самый образованный врач (по Чосеру) учился по книгам, написанным более двухсот лет назад. Представьте, что хирург подойдет к вам с ножом мясника и медицинским трактатом XVIII века – странно, не правда ли? Неудивительно, что в Средние века знания о клиторе ничем не отличались от античных: большой клитор – это плохо, большие клиторы бывают только у лесбиянок. Однако в то время стали появляться новые арабские медицинские трактаты, влияние которых было огромно. Герард Кремонский (1114–1187) перевел труды Авиценны (980–1037) и Альбукасиса (936–1013), и труды эти использовались на Западе вплоть до XVII века.

В средневековых арабских текстах отношение к большим клиторам оставалось негативным. Их рекомендовалось обрезать, чтобы избегнуть недостойного поведения, в том числе – промискуитета и лесбиянства. Альбукасис, которого часто называют «отцом хирургии», писал:

«Клитор может увеличиваться в размерах свыше закона природы и иметь ужасно уродливый вид. У некоторых женщин он эрегируется, как мужской орган, и участвует в коитусе… и это тоже следует отрезать».

Авиценна, в свою очередь, бросил шляпу на ринг и заявил, что большой клитор «появляется у [женщин] ради коитуса с женщинами так же, как делают это мужчины». При этом Авиценна хотя бы признавал роль клитора в получении удовольствия и советовал мужчинам поглаживать «область между анусом и вульвой. Ибо это есть вместилище наслаждения». К счастью, труды Авиценны пользовались в средневековой Европе большой популярностью и уважением, и совет по стимуляции «вместилища наслаждения» перекочевал и в более поздние тексты.

В Средние века доктора не особо продвинулись в области гинекологии, но переводы арабских текстов на латынь привели к появлению новых названий клитора. «Нимфа», «мирт» и «ландика» все еще оставались популярными, но к ним прибавились tentigo и virga (оба термина намекают на эрекцию). В XV веке в Британии появилось слово bobrelle – явно происходящее от bobble (помпон), то есть нечто выступающее, приподнятое. Kekir – еще один термин XV века, который наряду с bobrelle встречается в англосаксонском и староанглийском словарях Райта. Его значение – tentigo (или эрекция). Однако, несмотря на все средневековые ухищрения, в медицинских трудах клитору должного внимания не уделяли. В лучшем случае большинство средневековых врачей просто пересказывали старинные источники и грозили отрезать несчастный бугорок насовсем. Но все стало меняться с наступлением Ренессанса.

Пожалуй, самым ярким актом менсплейнинга (самоутверждения мужчин за счет женщин) в человеческой истории можно считать «открытие» клитора двумя анатомами эпохи Ренессанса. Это произошло в 1559 году (какие молодцы!). Итальянский анатом Реальдо Коломбо (1515–1559) возглавлял факультет анатомии в университете Пизы. В труде De re Anatomica (1559) он объявил «ягодку» (2008) своим открытием. Кроме него, в гинекологической игре под названием «Найди Волли» участвовал также Габриэле Фаллоппио (1523–1562), первооткрыватель фаллопиевых труб. В 1561 году Фаллоппио издал труд Observation Anatomicae (правда, он утверждал, что написал его еще в 1550 году). Он настаивал на том, что первым поднял свой флаг на горе Клитор и что «если другие говорят об этом, знайте, что они узнали об этом от меня или моих учеников». Конечно, оба доктора несли полную чепуху – о существовании клитора давным-давно знали не только врачи, но и все женщины, которых природа наделила этим сокровищем.

Коломбо и Фаллоппио «открыли» клитор точно так же, как шестьюдесятью девятью годами ранее Колумб, к вящему изумлению коренных народов, «открыл» Америку. Но оба были безумно горды собой! Коломбо с восторгом писал:

«Никто другой не вскрыл эти процессы и их работу; если было бы можно давать названия своим открытиям, я назвал бы это любовью или сладостью Венеры. Не могу передать, как изумлен я, что множество анатомов не обнаружило эту замечательную часть тела, созданную с таким великим искусством».

Фаллоппио уверенно утверждал, что «он скрыт так глубоко, что я обнаружил его первым». Честно говоря, их споры о первенстве свидетельствуют скорее о недоступности медицинской информации, чем о высокомерии. Дело в том, что Коломбо и Фаллоппио делали свои открытия в процессе вскрытия трупов – именно так они сумели найти новую анатомическую информацию о «сладости Венеры». Коломбо действительно считал, что этот таинственный «боб» (1997) производит женскую сперму, которую он назвал Amor Veneris, но он хотя бы не стремился его обрезать. Оба анатома понимали, что клитор – это орган, а не просто точка для массажа, и это действительно можно было уже считать новым взглядом на вещи. Более того, анатомы эпохи Ренессанса подчеркнули роль клитора в сексе и наслаждении. Коломбо писал, что его открытие – это «главное вместилище женского наслаждения во время сношения. Даже если не тереть его пенисом, а просто коснуться мизинцем, наслаждение станет настолько сильным, что из него со скоростью ветра во все стороны брызнет семя». Ваша подача, дамы!

Вагинальное зеркало, 1678

Ситуацию еще больше запутал голландский анатом Регнир де Грааф, который в 1672 году заново открыл клитор и описал его в своем знаменитом «Трактате о репродуктивных органах женщин». В этом труде он упрекал коллег-докторов за игнорирование этой части тела: «Мы чрезвычайно удивлены, что некоторые анатомы не упоминают об этой части, словно ее вовсе не существует во вселенной природы… Мы обнаруживали его на каждом вскрытом трупе и убедились, что он легко заметен глазом и на ощупь». Но самое главное – де Грааф отверг всю чушь про «tentigo», «сладости Венеры», «bobrelle» и «нимфы». В своем труде он настаивает на названии «клитор». Само по себе слово – этимологическая загадка, но, скорее всего, оно происходит от греческого kleiein, то есть «закрыть». По-видимому, это связано с тем, что клитор закрыт малыми половыми губами или, согласно более ранним теориям, является своеобразной дверью, сохраняющей тепло матки. Впервые слово «клитор» было использовано в «Микрокосмографии» (1615) Хелкайи Крука. Это была настоящая энциклопедия человеческой анатомии, автор которой абсолютно точно описал расположение, структуру и мышечное строение клитора^[9].

С этого момента слава клитора пошла на взлет.

Несмотря на стремительное развитие медицины к XVI веку и признание врачами существования таинственного бугорка, одержимость гипертрофированными клиторами сохранялась. В 1653 году голландский анатом Томас Бартолин назвал клитор contemptus viorum, то есть «позором человечества». Он считал, что женщины, злоупотребляющие стимуляцией этого органа, становятся confricatrices (растирательницами) или лесбиянками. Он даже утверждал, что знал одну женщину, которая так энергично растирала свой «позор человечества», что он вырос до размеров «гусиной шеи». (Повторю: ГУСИНАЯ ШЕЯ.) Бартолин писал:

«Обычно этот орган невелик. По большей части поначалу он скрыт под нимфами (половыми губами), а потом слегка выступает. У девиц, испытывающих любовное возбуждение, клитор обнаруживает себя. У некоторых он крупнее, у других меньше. У некоторых он свисает, как мужской член, особенно у молодых девиц, которые часто и постоянно его трогают и натирают, – свидетельств тому немало. Но он может вырасти до размеров гусиной шеи, как об этом пишет Платерус, и это неестественно и чудовищно. Тюльпий рассказывал о девице, у которой клитор был размером с половину мужского пальца и толщиной в член мальчика. Это заставляло девицу домогаться женщин самым непристойным образом. Но чем больше увеличивается этот орган, тем больше он мешает мужчине в его деле. Ибо во время сношения он увеличивается, как мужской член, и эрегируется, что усиливает похоть».

Хотелось бы думать, что Бартолин был одинок в своем мнении, но это далеко не так. В популярном сексуальном руководстве «Телесная любовь, или Наслаждения брачного ложа» (1686) Николас Венетт пишет о клиторах, которые «увеличиваются до таких размеров, что мешают проникновению члена», и о половых губах, которые «так длинны и толсты, что у девиц их следует обрезать еще до брака». В «Достоверном каталоге самых выдающихся ветрениц» (1688) граф Дорсет называет леди Харви лесбиянкой-хищницей. Он пишет, что ее «клитор торчит посреди белого дня» – он настолько велик, что она может использовать его как пенис.

Даже женщины не отставали от мужчин. Повитуха Джейн Шарп в XVII веке издала большой труд по беременности и деторождению «Книгу повитух» (1671). В ней Шарп давала подробные анатомические описания вульвы и функций клитора. Она писала, что клитор «делает женщин похотливыми [sic!] и они получают наслаждение от сношения, а если бы не это, они не испытывали бы ни желания, ни наслаждения и даже зачать не смогли бы». Хотя это может показаться гимном «любовной кнопке» (2008), Шарп все же упоминает и о больших клиторах, которые «торчат, как мужской член». Ее рассуждения отдают расизмом – она пишет, что «распутные женщины» в Индии и Египте часто пользуются своими большими клиторами, «как мужчины своими членами», хотя ей не доводилось слышать, чтобы нечто подобное проделывала англичанка. Шарп продолжает:

«В некоторых странах они [клиторы] вырастают такими длинными, что хирург отрезает их, чтобы избавить женщину от сложностей и позора (чаще всего это происходит в Египте) <…> Обрезание вызывает сильное кровотечение… Некоторые моряки говорят, что видели голых негритянок, у которых эти крылья свисали, как члены».

Все это знаменует начало западной одержимости гениталиями и сексуальностью цветных женщин, и одержимость эта сохраняется по сей день. Нам неизвестно, действительно ли подобные медицинские «советы» по клиторэктомии выполнялись и что делали в такой ситуации уличные женщины, потому что (к сожалению) их голоса потерялись в глубине веков. Мы знаем, что некоторые врачи писали о больших клиторах, но насколько глубоко их рассуждения проникли в общественное сознание, остается только гадать.

Т. Норрис «История ведьм и колдунов», 1720

Однако у нас есть еще один, весьма противоречивый источник информации, который позволяет понять, какое влияние медицинские теории о гипертрофированных клиторах оказали на жизнь вне медицинского сообщества на заре современной эпохи. Я говорю о судах над ведьмами. Эти документы изучали многочисленные историки и пришли к выводу, что так называемый «ведьмин сосок» – это и есть клитор. В Интернете есть немало статей, где можно проследить развитие этой идеи. Многие утверждают, что «ведьмин сосок» на заре современной эпохи – это клитор, но все же это не так. Ведьмину отметку ставил Сатана в знак своего владычества над ведьмой (вспомним «черная метка» из Гарри Поттера). Ведьмин же сосок – это действительно сосок, которым ведьма кормила Сатану в облике фамильяра. Разница чисто академическая, поскольку оба признака могли стать причиной признания женщины ведьмой и привести к казни. Соском или знаком могло считаться все, что угодно: бородавки, ожоги, родинки, шрамы, геморроидальные узлы и любые опухоли или наросты. Хотя такие знаки можно было найти в любом месте, их регулярно находили на гениталиях.

Когда Яков VI Шотландский (впоследствии король Англии Яков I) в 1597 году издал руководство по охоте на ведьм «Демонология», он объяснил людям, где нужно искать этот тайный знак и почему:

«Дьявол обычно отмечает их своим знаком в приватном месте, потому что, как признаются сами ведьмы, дьявол лижет их своим языком в укромных местечках их тел, прежде чем сделать своими слугами. Поэтому знак обычно скрывается под волосами на тайных частях тел, где их нелегко найти, даже если искать».

Иногда «сосок» находили в горле, на животе, на груди и даже у мужчин, из чего можно сделать вывод, что это не клитор. Но нельзя отрицать сходства между увеличенными клиторами, о которых говорилось в медицинских текстах, и сексуализированными описаниями «ведьминых сосков» – вполне возможно, что чрезмерно активные охотники на ведьм могли описывать таким образом именно клиторы.

В 1593 году за ведьмовство была казнена 76-летняя Элис Сэмюэл. Тюремщик исследовал ее тело и обнаружил неопровержимые доказательства виновности:

«Он обнаружил на теле старухи Элис Сэмюэл небольшой нарост плоти, торчащий, словно сосок, и длиной в полдюйма. Он и его жена могли сразу и не заметить его, потому что он прилегал к такому тайному месту, которое не подобает видеть».

Тело бедной Элис подверглось последнему поруганию – оно было выставлено напоказ, чтобы любой желающий мог сам осмотреть ее гениталии. В 1619 году Маргарет Флауэрс призналась, что черная крыса сосала сосок, расположенный во «внутренних частях ее секретных мест». В 1645 году самопровозглашенный «генеральный охотник на ведьм» Мэтью Хопкинс допрашивал Маргарет Мун. Бедная Маргарет стала одной из его жертв, у которых «имелись длинные соски или наросты в тайных местах, и соски эти можно было сосать». В 1665 году в Бери-Сент-Эдмундс у престарелой вдовы Розы Каллендер в вульве было обнаружено три соска. Один «выступал над ними, словно его сосали, и при нажатии на него выделялась белая млечная жидкость». Всех этих женщин казнили за ведьмовство. Мы никогда точно не узнаем, что это были за соски, но описания длинных, мясистых наростов на вульве, которые могли бы сосать демоны ради наслаждения, явно перекликаются с иррациональными страхами перед длинными клиторами.

Ричард Боултон «Ведьмы из Варбойза», 1720

К концу XVI века клитор был уже достаточно хорошо изучен – причем не только медиками или безумными охотниками на ведьм. Теперь его считали органом, дающим наслаждение, и он даже стал предметом для шуток. Наш любимый либертен, Джон Уилмот, второй граф Рочестер, назвал одного из персонажей своей пьесы «Фарс Содома, или Квинтэссенция распутства» (1689) Клитором. Клитор – фрейлина, которая регулярно доводит королеву Кунтиграцию до оргазма. Не менее распутный либертен, сэр Фрэнсис Фейн, шутил о «заливе киски» и «пирсе клитора» в городе Бат.

XVIII век стал веком расцвета книгопечатания. Методы производства и распространения улучшались, стоимость снижалась, грамотность росла. Газеты, журналы, альманахи и дешевые издания становились доступными. Следом за технологией шагал секс – торговля эротической литературой процветала. В порнографической литературе XVIII века к клитору стали относиться совсем не так, как вооруженные скальпелями хирурги. В 1740 году вышла книга Николаса Хориера «Диалог между замужней дамой и служанкой». В ней старшая женщина обучает младшую премудростям секса. И она говорит о клиторальном наслаждении. Урррра!!!!

«…В верхней части киски есть нечто, что называют клитор. Это похоже на мужской шип, потому что может увеличиваться и торчать, как у мужчины. Если мужчина членом нежно потрет его, это доставит женщине величайшее наслаждение и приведет к выделению жидкости, которая погружает нас в транс, словно мы умираем, все наши чувства замирают и сосредоточиваются в одном этом месте. Глаза наши закрываются, сердца томятся, конечности вытягиваются, и все наше существо растворяется и тает от невыразимого наслаждения, которое могут описать и понять только те, кто это испытал».

Естественно, мы не можем не упомянуть о книгах маркиза де Сада. Хотя он посвятил немало времени клиторальным пыткам, но писал и о куннилингусе, и ласках пальцами: «Всегда требуйте, чтобы ваш клитор ласкали, пока вас трахают», «Мадам, не стесняйтесь сосать ее клитор, пусть ваш роскошный язык проникает в ее киску». Довольно разумные советы, кстати…

Юбер Франсуа Бургиньон д’Анвиль и Джон Клиленд «Мемуары сластолюбца», 1766

В XVIII веке появился особый жанр эротической литературы – Merryland Books (Книжки Веселой страны). В них женское тело описывали как ландшафт для исследований. Немало шуток связано с возвышающимися холмиками, мшистыми долинами и плодородной почвой. Периодически в этих книжках появлялся и клитор. Как видите, несмотря на существенно улучшившееся понимание клитора, одержимость медиков его размерами не только сохранилась на страницах старинной порнографии, но и превратилась в настоящий фетиш и показатель сексуальной извращенности.

«Близ Форта находится метрополис, называемый КЛТР [клитор]; это приятное место, любимое королевами ВЕСЕЛОЙ СТРАНЫ, их главный Дворец, Вместилище Наслаждений. Поначалу он невелик, но наслаждение, испытываемое некоторыми королевами, ведет к тому, что он значительно увеличивается».

Большие клиторы всегда считались признаком повышенного либидо и лесбиянства, а негативное отношение к мастурбации, возникшее в XVIII веке, породило новые догадки о причинах появления «гусиной шеи» – чрезмерное «теребилово» (1938). В 1771 году малоизвестный французский доктор М. Д. Т. де Бьенвиль издал трактат об опасностях нимфомании. Он полагал, что к этому нехорошему состоянию приводит именно мастурбация. Он заявлял, что мастурбирующие женщины вскоре «сбрасывают сдерживающее, почтенное ярмо деликатности и, не краснея, открыто выражаются самым преступным и запретным языком, стремясь удовлетворить свои ненасытные желания». А кто не стремится? Более того, Бьенвиль был уверен, что у женщин, подверженных «ярости матки», клитор значительно больше, чем у «достойных женщин». Хотя Бьенвиля многие высмеивали, он был одним из немногих врачей того времени, которые стали рассматривать мастурбацию с медицинской точки зрения, а размер клитора считали показателем того, мастурбирует женщина или нет, – своего рода «клитмусовой» бумажкой, если хотите.

Хотя клитор благополучно проник в викторианскую порнографию, небольшая, но весьма энергичная часть медицинского сообщества продолжала испытывать серьезные сомнения в отношении мастурбации, и «клитмусовый тест» благополучно перекочевал в XIX век^[10]. Французский врач Александр Парент дю Шатле (1790–1836), например, изучил гениталии более пятисот парижских проституток и с удивлением обнаружил, что, вопреки распространенному мнению, «половые органы проститутки… практически не претерпевают никаких особых изменений и в этом отношении ничем не отличаются от органов замужних женщин безупречной репутации». Более того, «у парижских проституток нет ничего особенного ни в размерах, ни в расположении клитора. Как у всех замужних женщин, есть разные варианты, но ничего необычного». Однако это исследование не охладило пыл других врачей, которые продолжали искать в женских утехах признаки сексуального вырождения. В «Медицинском лексиконе: Словаре медицинской науки» (1854) появился термин «клиторизм» – «слово, изобретенное для описания насилия, творимого над клитором. Также необычно большой клитор». В Американском гомеопатическом журнале гинекологии и акушерства (1885) говорилось, что «свидетельством мастурбации» является «значительно удлиненный клитор с гипертрофированной и складчатой крайней плотью». Некоторые врачи считали, что увеличение клитора вызвано мастурбацией, другие – наоборот.

Самым печально известным членом английской анти-клиторной бригады был гинеколог Айзек Бейкер Браун (1811–1873). Браун пользовался хорошей репутацией. Он был одним из основателей больницы Святой Марии в Лондоне, членом Королевского колледжа хирургов, а в 1865 году был избран президентом Медицинского общества Лондона. Все говорило в его пользу, пока в 1866 году он не издал свой труд под названием «О лечении некоторых форм безумия, эпилепсии, каталепсии и истерии у женщин». В нем он описал успешные примеры клиторэктомии для лечения всего – от истерии до болей в спине, эпилепсии, бесплодия, паралича, слепоты, безумия и многого другого. Он писал, что в 1863 году удалил клитор тридцатилетней женщине, которая испытывала «значительное отвращение к мужу». Браун утверждал, что операция имела «бесспорный успех» и брак пациентки был спасен. (Глубокий вздох…)