Любовная идиллия была прервана появлением Саввы. Борис почуял его присутствие раньше, чем тот постучал в дворовое окно, и, быстро встав с ложа, вышел из дома. Марьяна уже поняла, что приход Саввы как обычно не сулит ничего хорошего. Она с сожалением оделась и, выйдя из комнаты, застала поражающую воображение картину: в раскрытой двери, из которой в тепло коридора струился морозный воздух, обнаженный Борис разговаривал с Саввой, и снег мягко ложился на его волосы и торс, разумеется, не тая на его алебастровой вампирской коже. Савва тоже был одет не вполне по сезону, в какую-то неопределённого цвета летнюю куртку и доптопный картуз. Он вообще мало уделял внимания внешнему виду, напоминая пришельца из 50-х годов. Сообщив Борису всё, что хотел, он не исчез по своему обыкновению, а отошёл от двери, явно дожидаясь чего-то ещё.
Борис обернулся к Марьяне, всё ещё не предпринимая попыток одеться. Марьяна предупреждающе подняла руку:
– Я не хочу ничего знать о ваших делах!
–Хорошо. Но я всё-таки должен предупредить тебя: Григориус стал заложником вампиров в лесу. Мне нужно быть там.
– Ну и пожалуйста, я не против.
– Тебе тоже надо сейчас отсюда уехать.
– Зачем?! Почему я не могу остаться здесь?
– Это напрасный риск. Я не уверен, что смогу защитить тебя, если они придут сюда.
– И куда же мне деться?
– Тебе надо отправиться к Дэну ― туда, где тебя не будут искать.
– Вот чёрт, я с Дэном поругалась как раз сегодня!
– Ничего, помиришься, ― и он чуть было не шагнул в темноту двора как был нагишом.
– Может, оденешься?
– Да, конечно, ― он вернулся в комнату, ― Ты тоже одевайся, я отвезу тебя, и у Дэна не возникнет вопросов, зачем ты явилась.
***
Они уже час сидели с Дэном в его в избушке, практически не общаясь. Дэн мужественно воспринял их появление, кто знает, может, он решил, что они появились, чтобы расправиться с ним. Когда Борис оставил их, Марьяна опасалась продолжения утреннего разговора, но Дэн оказался выше этого, предоставив её самой себе. Всё их общение свелось к тому, что он вскипятил чайник и заварил чай.
Марьяне быстро надоело прозябать в избушке, никаких известий от вампиров не поступало. Она уже представила себе, как они устроятся на ночлег вдвоём с Дэном в доме, где второе спальное место просто негде разместить, как события вновь вторглись в их напряжённую тишину.
Дверь распахнулась, и в проёме возник рыжеволосый вампир. Мэтт, кажется.
– И ты здесь! ― оскалабился он при виде Марьяны. ― Лучше и быть не может!
Он ввалился в избушку запросто, значит, бывал здесь и раньше. Дэн вскочил. «Самое время ему продемонстрировать, как он защитит меня», ― с неуместным сарказмом подумала Марьяна. Вставать она не стала, не надеясь на крепость ног. «Чем же можно убить вампира?» ― думала она. Почему, ну, почему она раньше не исследовала эту тему?!
Мэтт между тем приступил к расправе над Дэном.
– Пошли, ― коротко сказал он ему. Дэн не противился, но и не торопился, взял куртку и, выходя, посмотрел на Марьяну.
– И ты тоже! ― повернулся к ней Мэтт.
Замерзать Марьяне не хотелось, поэтому она схватила свою куртку и шапку, прежде чем последовать за ними. Снегопад закончился, и там, где на востоке разъяснило, проглядывали колкие звёзды.
– Садись, поедем к нашим, ― кивнул на мотоцикл вампир. Марьяна попыталась оттусоваться в сторону, надеясь неизвестно на что. Её маневр был тут же пресечён:
–Ты тоже садись!
– Втроём? Мы свалимся! ― попробовала она протестовать.
–Садись, дура, вдвоём поедете!
Марьяна понимала, что если она последует приказам рыжего вампира, то Борису придётся вызволять из плена уже не только Григориуса. Однако, выбора как будто не было. Как жаль, что Борис переоценил безопасность этого места. Она уже собиралась сесть на мотоцикл сзади Дэна, как из заснеженной темноты буквально выскочил ещё один вампир. Марьяна со странной смесью тревоги и облегчения увидела Кадугауна. Он тоже сначала взглянул на неё, Марьяну, а уже потом переключился на рыжего вампира, конвоирующего Дэна. Этот мимолётный взгляд внушил ей слабую надежду, что им удастся выпутаться из этой истории. И тут же она опомнилась: она доверяет Кадугауну?! Кадугаун и рыжий Мэтт между тем общались в своей маловразумительной вампирской манере, те новости, которые доставил Кадугаун, вызвали ярость Мэтта. Он выглядел разъярённым и решительным:
– Поедете с ним! ― кинул он Дэну и исчез в мгновение ока.
Кадугаун перевёл взгляд на Дэна:
– Мой молодой друг готов держать ответ за свои странные поступки?
– Да, вполне, ― в Дэне чувствовалась даже какая-то бесшабашная удаль, может быть это он перед нею, Марьяной, почувствовал вдруг прилив бесстрашия.
– Ладно, приятель, ты сейчас довезёшь леди к ней домой, а потом мы разберёмся с тобой, зачем ей отвечать за твои косяки?
Дэн вскинул голову и недоверчиво посмотрел сначала на Кадугауна, а потом на Марьяну ― уже с подозрением. Когда она садилась за ним, пробормотал что-то вроде: «ну, понятно…»
– Что тебе понятно? ― зашипела Марьяна, ― Тебе хотелось бы и меня втянуть? Не завидуй!..
Они понеслись по заснеженной дороге в сторону Бон Темпс.
Они почти обогнули кромку леса и уже повернули на прямой Лесной тракт, как внимание Марьяны привлекло какое-то движение по заснеженной целине. Через пару мгновений уже возможно было различить целую цепочку движущихся теней, как будто играющих в догонялки друг с другом. Дэн, как пораженный каким-то чувством, остановился. Остановился и Кадугаун, выругавшись в пространство.
– Что происходит, ― прошептала Марьяна. Но Кадугаун услышал её:
– Не очень хорошо, миледи. Ваш приятель бежал от нас, и помогла ему в этом его бывшая подружка.
–Драгана?!
– Да, она. И ей придётся за это заплатить. Плохо то, что мы здесь некстати оказались.
Не только Кадугаун так считал. Дэн напрягся, но Марьяна не поручилась бы, что сейчас он думает не только о своей шкуре.
Цепочка беглецов и преследователей двигалась с чудовищной быстротой, и до них она докатилась в считанные секунды. Марьяна увидела Драгану и Григориуса, взвинченных и засыпанных снегом, а позади вся команда «лесных сидельцев», а с ними и Бориса. Драгана и Григориус перескочили дорогу и оказались позади Марьяны и её спутников, как бы заслонившись ими от преследователей.
Все остановились. В итоге диспозиция сложилась не в пользу Марьяны и компании. Они оказались лицом к лицу с десятком разъярённых погоней вампиров. Борис мгновенно переместился на их сторону, заняв место ближе к Григориусу и Драгане. Кадугаун всё ещё задерживался на дороге, стоя радом с Дэном и Марьяной, всё ещё сидящими на мотоцикле. В этом противостоянии вампиров их присутствие было более чем неуместным. Все замерли, было слышно только шуршание легкого ветра и их с Дэном дыхание.
Марьяна не успела осознать, когда и почему всё пришло в движение. Вампиры справа кинулись через дорогу на Григориуса и Драгану, она увидела только, как чьё-то тело, напоминающее снаряд, ринулось в её сторону, и тут же нападавший был откинут Кадугауном. Оказывается, тот продолжал стоять рядом с ними, не предпринимая попытки присоединиться к своим товарищам. Марьяна удивлённо посмотрела на него, но почти тут же её внимание было захвачено событиями, разворачивающимися по левую сторону от дороги на снежной целине, где секунду назад выжидательно стояли Драгана и Григориус с Борисом. Там кипел бой, по-видимому, рукопашный, и он складывался не в пользу тех, то отстаивал беглеца. Марьяна с ужасом следила за тем, как на десяток метров отлетел от этой схватки Борис, и вслед за этим Григориус был схвачен тремя вампирами. Двое других схватили Драгану. По её отчаянному виду было понятно, что ничего хорошего она от своих бывших союзников не ждёт. И точно, приговор был вынесен и исполнен незамедлительно: двое схвативших Драгану вампиров продолжали держать её, а третий ухватился за голову и мощным рывком свернул её, отделив от плечей, двое других такими же бешеными рывками оторвали обе руки, и изуродованный торс рухнул в снег, окрашивая его тёмной вязкой кровью. Григориус оцепенел. То же самое произошло и с Марьяной и Дэном, потрясёнными жестокостью содеянного. Борис уже поднялся со снега, но не успел помешать расправе.
Последовала ещё одна пауза, во время которой двое людей успели мысленно проститься с жизнью. Оцепеневшие вампиры сами, казалось, не знали, что делать дальше. Жестокая казнь одного из них расстроила всех присутствующих. Держащие Григориуса вампиры вдруг отпустили его, и тот чуть не повалился в снег от неожиданности. Вампиры отступали медленно, словно раздумывая, подобрали растерзанное тело одного из своих, которого мгновениями раньше уложил Борис. Когда они пересекали дорогу с оцепеневшими Дэном и Марьяной, пара вампиров отреагировали на них слабым рыком, но Кадугаун сделал протестующий жест, и страшная группа отступила. Последним удалился Кадугаун . Поймав взгляд Марьяны, он ограничился небрежным прощальным жестом.
– Маръанн, ― попрощался он и исчез вслед за остальными.
Они с Дэном остались на заснеженном поле с тремя вампирами. Григориус был рядом с останками Драганы и, как думала Марьяна, предавался тоске, однако, приглядевшись, она увидела, как он соединяет части тела медленно, словно колдуя. Борис безмолвно стоял поодаль. И вот из темно-синего искрящегося снега поднялась Драгана, немного неловко стоящая на ногах, она казалась призраком. Она взяла Григориуса за руку и в одно мгновение они унеслись в ночную даль, поднимая едва заметные под лунным светом снежные вихри.
Ночь оставалась безмолвной. Марьяна потёрла окоченевшими руками заледеневшие щёки. Дэн, казалось, приходил в себя, покачивая головой и шепча себе под нос какие-то отчаянные слова.
– Ты как? ― решила она спросить его больше для того, чтобы вернуть в реальность, нежели действительно узнать о его состоянии.
– Да, ― ответил он тихим голосом. ― Я здесь.
Борис приблизился к мотоциклу: ―Мы доберёмся до дома, а ты возвращайся. Если не хочешь оставаться один ― поехали с нами. Ты не будешь против, Мариан?
– Да, пожалуйста, Дэн. Не до обид.
–Нет, ― ответил он уже твёрдо. ― Я поеду к себе. Пусть возвращаются, если захотят.
Он решительным жестом завёл мотор, пока Марьяна заняла своё место рядом с Борисом. Снова с ним.
Кого она снова находила рядом с собой? Снова это были вампиры. Жестокий Григориус. Бездушный Савва . Непостижимый Борис. И пугающий непредсказуемый Кадугаун.
Глава 10. Ноль по Цельсию не равен нолю по Фаренгейту
Снег шёл снова и снова, сантиметр за сантиметром засыпая сады и дороги, пуховыми шапками укрывая деревья и крыши. Белая дневная полутьма сменялась белым искрящимся ночным сиянием. В лес было уже не проехать, пока грейдер раз в неделю не прочищал дорогу до кордона. О том же, чтобы въехать на лесную дорогу не могло быть и речи ― слой снега на ней достиг полутора метров. Если бы внимательный наблюдатель всё-таки зашёл в лес, то рядом с Кабаньей балкой мог наткнуться на странные следы, мало похожие на следы животных…
Бон Темпс погрузился в снежное оцепенение. Так мало прохожих ещё не было на улицах, так мало машин ещё не проезжало мимо моего дома. Так мало желаний ещё не было у меня никогда прежде. Пока рядом находился Борис, я и вовсе не думала ни о чём другом. Когда оставалась одна, я старалась не вспоминать последний месяц. К сожалению, это не всегда получалось. В самый неожиданный момент перед глазами вставал объятый пламенем дом, где на полу осталось распластанным тело Лизы, или искры над крышей избушки Дэна. А вот сцена с показательной казнью Драганы не стала кошмаром, как будто я наблюдала её издалека, совершенно в ней не участвуя. Мне не хотелось звонить Дэну или встречаться с ним из-за банального страха наших общих с ним воспоминаний. Сейчас я могла относиться к ним как к непрочной фантазии. Дэн мог заговорить о них и тем самым сделать ужасающей реальностью, совсем недавней к тому же. Других очевидцев не осталось рядом. Григориус исчез. И Борис стал единственным близким в прямом и переносном смысле ..м-м.., не человеком, конечно, но просто «близким», фигура которого могла сойти за спасительную стену, и я за ней укрывалась изо всех сил… Он так редко отлучался из моего дома, что в мою голову начали закрадываться подозрения, уж не прощается ли он, особенно когда он вдруг удивлял меня не совсем вампирскими поступками.
Однажды утром выхожу я во двор и вижу, как Борис вольготно развалился на неубранном снегу и лежит так совершенно без движений. Странное дело.
– Ты собиралась чистить двор, ― говорит мне он. ― Я решил тебя опередить.
– То есть, сам без меня справишься? ― интересуюсь я и осматриваюсь в поисках широкой лопаты, чтобы предоставить её добровольцу.
–Вовсе нет! ― он взвился вверх с реактивной скоростью, в секунду подскочил ко мне и увлёк в им же поднятую снежную круговерть. И мы падаем в взвихренную снежную тучу, барахтаясь, словно подростки…
***
Итак, зима воцарилась в умах и в природе. Жизнь замерла и время остановилось. Даже родственники не вторгались в моё уединение. Лишь однажды звонок Семёна вклинился в это зимнее безвременье. Семён всего-то поинтересовался, как идут дела, и у меня ли ещё Борис. Вроде как проверил, всё ли в порядке. Но в конце нашей не слишком длинной беседы он вдруг обронил кое-что про Фёдора, что заставила меня насторожиться.
–У Феди новая зазноба появилась, ― вдруг сообщил он без переходов.
–И?
– И ничего пока. Были у нас. Теперь к тебе собираются. Ничего себе бабёнка ― деловая. Федьке такую и нужно.
– И кто же это? ― все жители в Бон Темпс вычислялись с той или иной мерой точности.
– Не местная. С откудова ― не знаю. Городская по всему.
Эти сведения меня удивили. Фёдор предпочитал женихаться с местными девчонками. Кого там ещё принесло в его объятья, надо будет разобраться.
Недолгое время спустя после звонка Семёна пожаловал Фёдор. Один. Заехал проведать и с какими-то своими мыслями. Борис в этот день всё-таки отлучился по своим делам, так что нашей с Фёдором встрече ничто не мешало.
Я усадила его пить кофе. Хотела предложить Фёдору что-нибудь перекусить и заглянула в холодильник. Тут я с удивлением обнаружила, что он практически пустой. Это вызвало небольшое удивление, к тому же я не смогла вспомнить, когда что-нибудь себе готовила. Досадно ― я всегда угощала чем-нибудь съестным своих немногочисленных гостей. Понадеявшись на то, что Фёдор не голоден, я поставила перед ним чашку кофе и блюдце с конфетами, которые мне удалось обнаружить в буфете. Ну не сало же ему предлагать, которое точно имелось в морозилке. Посидев и поболтав о том ― о сём, он подозрительно взглянул мне в лицо и поинтересовался:
– Что-то с тобой не то? Какая-то ты странная..
– Странная?
– Да, какой-то блеск голодный в глазах. И худая. Ты не ешь что ли?
– Почему не ем? Ем. Просто сейчас всё внезапно кончилось.
– Я могу съездить в магазин и купить всё, что тебе нужно. Или если хочешь, можем поехать туда вместе.
–Отлично, ― обрадовалась я. ―привези.
В присутствии гостей скудость моих запасов меня смущала. Он быстро собрался, получил от меня список продуктов и уже на выходе притормозил:
– Ничего, если я заеду не один?
–А с кем? ― поинтересовалась я, уже зная ответ.
– С моей новой знакомой. Хочу, чтобы ты сказала своё мнение о ней.
– С каких пор тебя интересует моё мнение в таких вопросах?
– С таких, ― веско сказал Фёдор. ― Она сама хочет с тобой познакомиться.
Вот те раз! Популярность моей персоны меня всегда беспокоила. Дожидаясь Фёдора из магазина, я на скорую руку изобразила порядок в помещениях, тщательно устраняя следы видимого присутствия Бориса в моём доме. Не иначе как интуиция меня подстегнула.
Часа через полтора они нарисовались.
Пока Фёдор со своей новой пассией входили в дом, отряхивали от снега одежду и снимали куртки, я украдкой пыталась рассмотреть визитёршу. Многое меня удивило. Прежде всего, то, что это была вполне зрелая женщина, а значит, старше Фёдора лет на пять ― шесть. Практически, моя ровесница. А между тем Фёдор никогда не был замечен во влечении к женщинам старше себя. Скорее уж наоборот, он, как и все местные парни и мужики, всегда выискивали себе молоденьких, начисто бракуя даже ровесниц. Дамочка выглядела аппетитно: все формы были тщательно подчёркнуты водолазкой и леггинсами, что стало очевидным, как только она освободилась от дублёной куртки и яркого шарфа. Гости прошли в комнату и расположились за столом. Я выставила на стол только что доставленные Фёдором булочки и принесла чай. Началась вторая серия радушного гостеприимства.
– Илона, ― представилась женщина, пристально и как-то настойчиво вглядываясь мне в глаза. Она даже ладонь мне протянула, что было как-то непривычно. Карие глаза, каштановые коротко постриженные волосы слегка вились над прямым лбом. Пухлые чувственные губы всё время улыбались. Умело сделанный макияж, вся подтянутая и энергичная. На её фоне я почувствовала себя непричесанной и неумытой.
– Вы так и живёте здесь одна в доме? ― поинтересовалась она.
– Да, ― твёрдо ответила я, поймав удивлённый взгляд Фёдора. ― Я предпочитаю одиночество сомнительному удовольствию жизни с кем-то ещё.
Если Фёдор и рассказывал своей знакомой или возлюбленной, кто она там ему, что-то обратное, она никак это не продемонстрировала, согласно кивнув головой, словно разделяя мою точку зрения.
– Да, как я вас понимаю. Жить с мужчиной бывает весьма непросто. А уж если семья…
Никогда не понимала удовольствия от общения с малознакомыми людьми. Но ради Фёдора я изо всех сил старалась быть приятной собеседницей.
– А где же Борис, ― спросил всё-таки Фёдор, устав слушать нашу болтовню про семейную жизнь, мужчин и местные развлечения, вернее, про отсутствие таковых.
–Уехал, ― не задумываясь брякнула я, моля богов, чтобы он не появился неожиданно, пока они здесь. И в этом мне повезло. Какое-то время спустя они, наконец, засобирались домой, несказанно меня этим обрадовав. Илона выглядела более чем довольной. Фёдор тоже, казалось, был удовлетворён визитом. Они уже грузились в машину, как к дому подкатил Дэн на своём стальном коне, чем отвлёк моё внимание от уезжающих гостей. Я стояла на ступеньках рядом с верандой в накинутой на плечи меховой безрукавке ― мне в кои-то веки не было холодно. Я уже открыла рот, чтобы спросить Дэна о причине его появления у меня, как он буквально спрыгнул с мотоцикла и потрясённо уставился на машину Фёдора. Я перевела взгляд вслед за ним, но дверца машины уже захлопнулась, и она плавно отъехала от дома, набирая скорость.
– Какого…― начала я.
–Это она?! ―прервал меня Дэн. ― Она была у тебя?!! ― его недоумению не было предела.
– Кто «она»?
– Жанна! Она исчезла! Я думал, что её убили, или она успела убраться отсюда!
– Какая Жанна? Это Илона. Подружка Фёдора. Ты, наверное, обознался..
– Нет! ― не унимался Дэн, ― Это точно она! Я же видел!
Тут он посмотрел на меня и опомнился:
– Давай зайдем, наконец, ты замёрзла, наверное…
Я поняла, что совершенно не замёрзла. Мороз приятно холодил щеки. И рукам, обычно моментально мёрзнувшим без варежек, было хоть бы что. Но, чтобы не спорить с Дэном на виду у всех, решила зайти в дом. Дэн прошёл за мной в комнату. Он заинтересованно взглянул на расставленные на столе продукты, которые привёз Фёдор.
– Тебя кормить? ― догадалась я.
– Я был бы не против.
– Тебе повезло, ― заметила я. ― Приди ты раньше Фёдора ― кроме кофе ничего бы не получил.
–Жизнь с Борисом отучила тебя от еды?
Я решила не обращать внимания на эти выпады в адрес Бориса.
– Кстати, чем вызван твой приход? Я тебя не ждала.
–Старый друг лучше новых двух. Пришёл сообщить тебе об этом.
– Так мы всё-таки друзья? Ну, раз так, тогда ешь спокойно, ― милостиво согласилась я.
Дэн задумчиво жевал бутерброд, продолжая рассуждать вслух:
– Странно это, Жанна ― под другим именем, уже с каким-то новым парнем….
– Не с каким-то, а с моим братом, между прочим.
Но Дэн уже погрузился в разгадывание этого нового ребуса.
– Как я выгляжу? ― решила я проверить свои предположения, вызванные вопросами Фёдора о моём самочувствии. Дэн бросил на меня короткий взгляд и снова отвёл глаза:
– Ты могла бы догадаться, что меня ты можешь об этом не спрашивать: ты для меня всегда выглядишь хорошо.
Мне почему-то стало грустно от этих слов.
***
Следующей неожиданностью стал звонок Илоны:
–Я забыла у тебя косметичку. Могу я подъехать к тебе на минутку?
Я могла бы поклясться, что она никакой косметички не забывала, и что мы не успели перейти на «ты». Борис сразу обнаружил бы чужую вещь в доме, как он сразу обнаружил факт их присутствия. Свои сомнения я посчитала нужным сообщить Илоне. Но её это не переубедило.
– Ты могла не заметить. Ну, я хотя бы буду знать точно, что посеяла её не у тебя.
После этого трудно было возражать. И минут через двадцать она подъехала на какой-то машине, но не Фёдора. Я не стала изображать радость от её приезда, впуская её в дом. Илона порхающей походкой проскользнула в комнату.
–Ты знаешь, я не тороплюсь. Если не задержу тебя, может, поболтаем?
– Хорошо, тогда я сделаю кофе.
– Конечно, я подожду.
Я вышла из комнаты, чтобы приготовить по чашке кофе, что заняло не более пяти минут, поскольку я всегда его готовила в джезве на газовой плите. Захватив чашку для гостьи и джезву с кофе, я вошла в комнату и удивилась представшей картине: Илона нависла над моим ноутбуком, активно нажимая на клавиши. Включить мой ноут мог любой желающий ― я не держала его под паролем. Увидев моё, лицо она резко выпрямилась и громко рассмеялась:
– Извини, хотела проверить свою почту!
Мне тут же расхотелось поить её кофе. Я поставила чашку и кофе на стол, не скрывая раздражения:
– Видимо, ты успела убедиться, что твоих вещей здесь нет.
–О, да, я её забыла где-то в другом месте. Ну, не беда, посидим ― поболтаем, ― она как ни в чём не бывало подошла к столу и, видя моё неприятие, сама принялась наливать кофе в чашку, потом оглянулась на меня. ― А твоя где?
– Я не хочу, ― продолжала стоять я, враждебно взирая на её самоуправство. ― Если ты хотела посмотреть СВОЮ почту, надо было попросить МЕНЯ.
Не знаю, почему я решила не сохранять хороших отношений с пассией своего родственника. Как будто кончилась вся моя терпимость к людям. Она, видимо, тоже решила поменять стиль поведения.
– Хорошо, ― сказала она, резко отставляя чашку, от чего кофе расплескался. ― Я ПОПРОШУ тебя прямо сейчас!
Она немедленно двинулась на меня:
– Твой приятель должен мне морфий. Денежки он у нас взял, а товар передать забыл. Ты, конечно, не в курсе?
Я отступала под её неожиданным натиском.
– Поэтому я возьму то, что посчитаю нужным, меня обворовать у вас не получится!
Я была вынуждена отступать всё дальше, последнее высказывание удивило меня.
– Что ты сказала?! Явилась ко мне в дом и грабишь, что ли? Фёдор в курсе, кто ты такая?
Она только головой помотала, не желая больше со мной разговаривать. Положение моё было не завидным. Это в сельских домах Южных и Западных штатов в гостиной комнате обязательно стоит заряженное ружьё, чтобы вовремя выстрелить в непрошенного гостя. В наших землях в сельском доме в лучшем случае найдется кочерга у плиты. А так как все массово перешли на газовое отопление и на радостях разобрали печи и плитки, то часто и этого орудия не отыщешь. В моём доме печное отопление бережно сохранялось, поэтому отступив к плите, я ухватилась за кочергу и замахнулась в сторону наступавшей. Это её затормозило на секунду, я взмахнула ещё раз, и уже ей пришлось делать шаги назад. Однако она быстро оценила обстановку и, отступая, схватила стул, выставив его в качестве щита. Мой удар кочергой пришёлся как раз на него. В ответ она попыталась ударить стулом меня, так что мне пришлось уворачиваться и отбросить кочергу. Ещё раз увернувшись от стула, я вцепилась в руку Илоны, вынудив её выпустить стул. Теперь мы могли сойтись в рукопашной. Илона с готовностью набросилась на меня, стараясь заехать кулаком в лицо. Я трезво оценивала свои возможности ― роста мы были примерно одного, но моя противница была крепче и тяжелее меня. Однако, как оказалось, я недооценивала себя, и то же изумление охватило и Илону, когда ей пришлось ослабить хватку. Она явно думала расправиться со мной в два счёта, и теперь не знала, как быть дальше. Зато меня было уже не остановить. Ухватив её за грудки, я крутанула её и, наслаждаясь обнаруженной силой, толкнула её к стене. Удар головой был настолько сильный, что откололась штукатурка. Илона беззвучно осела, выскользнув у меня из рук, и упала на пол. Я осталась стоять над ней, тупо глядя на содеянное. Дальнейшие действия вызывали вопросы: что же мне делать, кому позвонить? Можно было бы позвонить Фёдору и сдать ему на руки его сбесившуюся подружку. Но он меньше всех знал, кто она такая на самом деле, и мне не хотелось впутывать своего родственника в эту мутную даже для меня историю. Кроме того, он мог затаить на меня злобу ― он же считал её своей женщиной. Это в любом случае испортило бы наши отношения, которыми я дорожила. Конечно, можно было бы передать проблему Дэну, у которого самого были вопросы и претензии к Илоне-Жанне. Однако, месть Дэна казалось мне не такой грозной, как бы мне хотелось. Если только он не передаст её вампирам, например, Кадугауну. Но я и сама могла бы передать её вампирам, надо только вызвать Бориса или Савву. И тогда я ей не завидую. Вот только одно обстоятельство не позволяло мне решиться в пользу одного из этих вариантов ― машина Илоны, которую она оставила перед моим домом. Если саму её мало кто стал бы искать в наших краях (не считая Фёдора), то с машиной всё обстояло гораздо сложнее. Желательно было бы, чтобы она сама уехала от моего дома. Я тихо выругалась. Почему в наше время люди перестали ходить пешком!? Я с отвращением посмотрела на Илону, всё ещё распростёртую на полу. Похоже, самое лучшее ― это привести её в чувство и вытолкать из дома на все четыре стороны.
Следующие полчаса ушли на осуществление этого последнего по счёту плана. Илона сначала мычала, пока я прикладывала холодное влажное полотенце к голове и лицу. Потом она кое-как пришла в себя и со стоном попыталась встать, но не очень удачно, так что мне пришлось помочь ей принять вертикальное положение. Но вместо благодарности она вцепилась мне в волосы и прошипела:
– Не думай, что я тебе это так оставлю!
Она всё ещё продолжала грозить мне! Я пожалела, что не сдала её вампирам. Хотя, может быть это можно сделать позже?…
Налётчица, наконец, собралась с силами, натянула на себя дублёнку и, шаркая ногами, вышла из дома. Соседи вполне могли заметить её мало вменяемый вид. Но это было всё-таки лучше, чем перепрятывание её бессознательного тела. Когда след от её машины простыл, я перевела дух и постаралась привести себя в порядок, размышляя о том, что и как из произошедшего рассказать Борису.
К моему удивлению, он даже был расстроен моим рассказом о поступке Жанны-Илоны и нашей с ней драке.
– Я не хотел тебя впутывать, ― извинился он. ― Извини. Я постараюсь устранить эту проблему.
– Хорошо бы. Вот только проблем становится всё больше, ― высказала я свои сомнения. ― И пусть я не буду знать, как ты её решишь.
Глава 11. Поздняя ранняя весна
Какое-то время и, правда, казалось, что проблемы отступили. Тревожные темы в наших с Борисом разговорах больше не возникали, посещения Дэна больше напоминали встречи со старым другом, родственники не звонили, вампиры не наведывались. Даже денежный вопрос почти не стоял ― редкие посещения магазина проходили за счёт Бориса, он же взял на себя и оплату счетов. Короче, идиллия, да и только. Зима подходила к концу, но я старалась раньше времени не тревожиться. К началу весны я ощутимо похудела ― некоторые вещи стали велики в талии. Но при этом я не походила на измождённую диетами и недоеданием. Напротив, тело стало поджарым и сильным, как будто я всю зиму качалась в спортивном зале. Так могли решить наблюдатели, если бы задались таким вопросом, тогда как весь секрет заключался в регулярном кровопитии, которое я позволяла делать Борису, изредка получая от него порцию вампирской крови. Поверхностные сведения о свойствах “V” (вампирской крови) для организма человека удерживали меня от более частых «возлияний», но я допускала, что она компенсирует мои затраты энергии, далеко превосходящие энергозатраты обычного человека. К тому же никакого галлюциногенного эффекта я не ощущала. И я почти не ощущала голода. Всё, в чём я нуждалась постоянно из обычных человеческих продуктов, были соки: томатный и гранатовый, которые я пила в больших количествах. Даже кофе отступил на второй план. Тем не менее, я старалась покупать продукты и хотя бы понемногу питаться, чтобы не отвыкнуть от этого окончательно. Борис ездил со мной в местный магазин, где я покупала, а он, как и полагается джентльмену, платил за свою временно неплатежеспособную подружку.
В этот день мы как обычно подкатили к магазину на шоссе, Борис остался в машине, а я пошла за покупками. Взяв для разнообразия помимо соков две банки пива, я отправилась в хлебный отдел. Народу в магазине было немного ― человек шесть или семь неторопливо бродили между стеллажами. Скользнув взглядом мимо полок с макаронами и крупой, я остановилась как вкопанная: в следующем отделе ― овощном, стояла Илона, то есть Жанна, ― она внимательно выбирала апельсины. Понимая, что вот-вот могу быть обнаружена, я хотела отпрыгнуть назад, чтобы скрыться за полками, но дорогу к отступлению преградило семейство с коляской, доверху наполненной продуктами. В этот момент Илона повернула голову в мою сторону, но на лице её ничего не отразилось. Видимо, она попросту не увидела меня или не узнала в зимней одежде ― моя вязаная шапка была надвинута почти на самые брови. Угроза быть узнанной заставила меня притормозить: разумнее было пропустить Жанну вперёд на единственную работающую кассу, и уже потом покинуть магазин. Но чтобы осуществить задуманное, мне пришлось еще в течение четверти часа зависать над малоинтересными мне замороженными полуфабрикатами. Я была близка к потере терпения, когда Жанна-Илона всё-таки двинулась к кассе, и в этот момент дверь магазина раскрылась, пропуская внутрь.. .Бориса. Я замерла. Магазинчик маленький ― если ты стоишь у кассы, то поневоле увидишь всех входящих в него. Жанна повернулась в сторону вошедшего и… ничего! Она не подала виду, что узнала Бориса. Точно также он никак не прореагировал на её присутствие. Пройдя в магазин, он подошёл ко мне и поинтересовался с нетерпением обычного смертного, по какой причине я здесь застряла. Я молча кивнула в сторону Жанны, обозначая эту причину. Он только хмыкнул.