Антон проверил телефон. Никто не звонил. Уже час прошёл. Набрал ещё раз скорую. Раздражённый голос диспетчера разъяснил, что вызовов много, приедут скоро, не волнуйтесь.
Настя написала:
«Что молчишь? Скучно со мной?»
Антон ответил:
«Некогда сейчас, у деда приступ, скорая не едет».
«Напиши свой адрес, я медсестра».
«Бывшая, правда».
Антон не верил своим глазам, набирая адрес на телефоне. Нет, он не думал, что почти не знает эту девчонку, что дома не прибрано и пахнет желчью. Он думал о том, что есть Бог на свете, который послал ему чудо откуда не ждали.
Она приехала на такси. Поднялась по лестнице почти бегом, перешагивая через ступеньки. Антон встретил в дверях, не веря ещё своим глазам. Она была собранная, строгая, одетая в синий спортивный костюм и ботинки на мягкой подошве. Было ощущение, что она сорвалась в чём была. Не накрашена, волосы собраны в конский хвост.
Измерили давление. Сто шестьдесят на сто. Немного снизилось. Настя открыла форточку и вдохнула полной грудью свежий воздух.
– Стакан дашь?
Антон принёс из кухни гранёный стакан. Настя достала из сумки пузырёк пустырника и накапала.
– Разбавь водой и дай выпить. И полотенечко смочи, надо сделать компресс на лоб и на затылок. Шприцы дома есть?
Антон пожал плечами:
– Надо искать.
– Если не найдёшь, купим.
Вместе они напоили деда успокоительным и сделали охлаждающий компресс.
Раздался звонок. Врачи ворвались в дом:
– Где больной?
Осмотрели, расспросили, сняли кардиограмму, еле нашли вены и поставили укол. Настя спросила:
– Доктор, может подскажете, чем лечить? Что купить?
Уходя, молодой врач сказал:
– От старости лекарства нет.
Дед уснул.
Они сидели на кухне. В темноте. Только свет фонарей освещал их силуэты. В руках по чашке зелёного чая, на белой клеёнке молочная шоколадка.
Антона мучал вопрос, и он его задал:
– Тоже скажешь, что его сдать куда-нибудь надо?
Настя поняла без лишних пояснений.
– Дурак, что ли? У меня, когда бабушка умирала, я сидела рядом, держала её за руку и говорила: «Не бойся, я с тобой».
Она помолчала немного и добавила:
– Я бы тоже так хотела умереть, зная, что меня любят. Тогда будет не так страшно. Наверное.
Шоколад закончился. Чай остыл. За окном было всё ещё темно и хмуро. Моросил дождь. Очень по-февральски.
– Спасибо, что приехала.
– Пожалуйста, я правда ничего этакого не сделала.
– Главное, что ты приехала. А почему медсестрой больше не работаешь?
– Платят мало. Вот решила войти в IT.
Они проболтали всю ночь до утра и задремали, только когда рассвело.
Воскресенье прошло тихо. Дед проснулся бодрый и долго благодарил гостью за беспокойство. Извинялся. Настя обняла его как родного.
– Ну что вы, деда Слав, всё нормально. Если вы не против, то буду иногда к вам приезжать.
– Где ты её взял-то, внук?
– На работе, дедуль.
Настя и Антон переглядывались, хитро улыбаясь. Настя обулась в коридоре, собрала сумку:
– Ладно, Антон, мне пора.
– Ладно. Слушай, – Антон замешкался. – Почему ты вчера утром именно мне написала?
– Я вообще-то всем написала, но ответил только ты один.
Настя ушла. Антон ещё не мог поверить, что она здесь была. Только дед всё бормотал, глядя бесконечные лыжи по телику:
– Наконец-то есть на кого оставить моего обормота. А мне на тот свет пора, к Ниночке.
– Деда, – окликнул его Антон.
– Что?
– Вот вы с бабушкой столько лет прожили в любви, пока она не умерла, как вам это удалось?
Дед задумался, сидя на своём неизменно разобранном для сна диване.
– Она однажды сказала, что из тех людей, которые привыкли не выбрасывать вещи, а чинить их. Так и с отношениями. Над ними надо работать, а не искать бесконечно новые. Вот мать твоя никак всё счастья не найдёт, знаешь почему?