– Ты такая потрясающая, когда ведьмачишь, – шептал Кевин ей на ухо. Тасмин залилась румянцем. Я взглянула на влюбленных. Мне было горько, и я радовалась за них. У нас было так же с Алонзо. Смогу ли я вернуть все назад?
Глава четвертая
Я, задыхаясь от быстрого бега, остановилась возле блога Алонзо. Пригладила волосы, выдохнула, собираясь с мыслями, постучала. Но мне открыл не он, а Дик.
– А где Алонзо?
– Он уехал, Миди. На практику. Ты узнала, что случилось с нами?
– Да.
– Зайдешь? Расскажешь?
– Давай в другой раз. Мне нужно его догнать. Все объяснить.
До острова Элифаса я летела долго. У меня не такие большие крылья, как у Алонзо и догнать в дороге его не смогла. Остров был просто огромный. Поля, леса. Я прилетела к поселку, где был домик для студентов. Дверь в него была открыта, постучавшись вошла внутрь.
– Есть кто? – на мой зов обернулась седая женщина. Она собирала постельное белье. Мне было знакомо ее лицо, но я никак не могла вспомнить откуда я ее знала.
– Извините. А Алонзо здесь живет?
– Нет. Он жил, но хозяин, – Элифас, помещик хренов. – Сегодня забрал его вещи.
– А куда?
– Не знаю. Но его точно нет на острове.
– А его соседка, Мэлинг?
– Она тоже утром куда–то уехала, – я с досады закусила губу.
– А вы кто?
– Я Мидэя.
– Бишоп? – черты женщины изменились, стали добрее.
– Да.
– Ох, детка. Ты меня не помнишь? Я Тина. Служила у твоей мамы поваром и за тобой присматривала.
Я помню, как доводила бедную женщину. То пряталась где–то, то от еды отказывалась. Она всегда была добра ко мне. Заменила мне маму, когда та была занята делами империи.
– Я помню, Тина, – улыбнулась. Увидев ее, на мгновение, вернулась в беззаботное детство.
– Жаль, что я не смогу тебе помочь в поисках. Ты устала с дороги? Пойдем, я тебя чаем напою.
– Хорошо.
Мы подошли к огромному особняку, задрав голову смотрела на шпили башен, упирающихся в небо.
– Здесь живет Элифас, – я замешкалась. Не хотелось идти в его дом. Я думала она живет отдельно от него.
– Миди, детка. Пойдем, – Тина ведет меня к незаметному черному входу. Огромная кухня, кругом снуют слуги, повара. Так было и у меня в детстве. Тина приводит меня в свою небольшую комнату, похожую на каморку. Здесь нет вычурного богатого убранства, как в кухне, или внутри дома, что я успела рассмотреть полуциркульных окнах.
– Посиди здесь, я сейчас принесу, что нибудь с кухни.
Тина поставила небольшой стол вкусно пахнущими булочками, и с умилением смотрела, как я уплетаю.
– А в детстве, тебя было не накормить. – Как вам работается у Элифаса?
– Ужасно. Я очень любила твою маму, – женщина утерла слезы концом фартука. – И сейчас чувствую себя предательницей. Но у меня внуки, и я должна помочь своей семье.
– Вы не должны извиняться, – накрыла морщинистую руку своей в знак поддержки.
– Я тогда говорила императрице, что зря она держит его визирем. Но она только отмахнулась.
– А какие у мамы были отношения с Элифасом?
– Он питал к ней далеко не платонические чувства. Пока был жив твой отец, Элифас держал дистанцию. Но как его не стало, делал предложения, но всегда получал отказ. Знаешь, господа не обращали на нас прислуг внимание, относились, как к мебели, и я много чего слышала.
– А расскажите мне про Алонзо?
– Он ведь тебе не просто друг.
– Он мой жених. Был им. А сейчас мы поссорились.
– Он у тебя отважный, – улыбнулась она. – И совсем не похож на своего дядю. Даже отказался здесь жить. Часто помогал мне по хозяйству. А как он сражался с демонами! Те, поджав свои хвосты убегали от него, – посмотрела в небольшое круглое окошко.
– Мне пора. Нужно возвращаться в академию.
– Хорошо. Знай, Миди, если тебе нужна помощь, ты всегда можешь рассчитывать на меня.
– Спасибо, – Тина не стала меня провожать. Ее отвлекли на кухне.
Выйдя из дома, столкнулась с Элифасом.
– А ты что здесь делаешь?
– И вам, здравствуйте.
– Я задал вопрос, – он схватил меня за руку и прижал к себе.
– Я уже ухожу.
– Ты искала Алонзо? Маленькая предательница? Ты копия свой распутной мамочки!
– Моя мама никогда такой не была! Она до самой смерти любила отца! – он навис надо мной, как огромный айсберг, сверкая синими льдинами глаз. Тонкие губы растянулись в оскале.
– Я же говорил. Вы никогда не будите вместе! Я думаю, Мэлинг Янг больше подходит моему племяннику, – мурлыча, как кот продолжил он. – А тебе не нужны такие глупые юнцы, как он, или Дик.
Он сжал меня жилистыми руками. Сердце забилось быстрее от страха. Он подавлял меня. Нужно вырваться! Но мне было так страшно. Он убийца!
Элифас впился в мои губы. Мыча, крутила головой. Так противно мне не было никогда. В моих пальцах разгорался огонь, собрав всю силу, оттолкнула пламя от себя. Под действием огненного шара, Элифас отлетел на несколько метров. Недолго думая, расправила крылья и взлетела.
– Ты все равно будешь моя. Идиотка!
Элифас тушил волосы на голове. Кажется, я подпалила его длинные белые космы. Так и надо этому мерзкому ублюдку!
Всю дорогу до академии меня передергивало от отвращения к Элифасу. Я не понимала его поведение. Как дядя может смотреть на девушку своего племянника с мужским интересом? И дело даже не в том, что он намного меня старше, что мы с Алонзо пара. Истинная. Моему Дракоша будет плохо вдали от меня. Его ждёт не смерть, хуже. Он может остаться зверем навсегда.
Боже. Об этом я не подумала. Я, конечно, буду страдать без него, но и все. А он может лишиться себя. Человечности. Мы срочно должны помирится! Вопрос, где его найти?
Подошла к своему блоку и услышала женские крики. Один голос принадлежит Тасмин, второй я тоже узнала. Мадам Лаво, Верховная ведьма, мама Тасмин.
Я не хотела вмешиваться в их конфликт, видит бог, мне своих заморочек в жизни хватает. Но пока разувалась невольно стала свидетелем. И поняла из–за чего сыр–бор. Я впервые слышу, как мадам Лаво повышает голос. Хотя я ее почти не видела. Всего лишь раз, когда она была членом комиссии.
– Ты совсем ополоумела дочь? Я нашла тебе прекрасного жениха, колдуна, с прекрасной родословной!
– Старше меня на двадцать лет?! – ехидничала Тасмин. – Нет, мамочка! Это ты полоумная, если считаешь, что я позволю коснуться себя мужчине, годящемуся мне в отцы!
– Это все мелочи! Неужели этот твой безродный сиротка, Кевин лучше? Ты только вдумайся! Оборотень, всю жизнь проживший в сиротском приюте. Блохастая шавка! Вот он кто!
– Не смей! Я люблю его, – в голосе Тасмин появились угрожающие нотки.
– Пф, я тебя умоляю! Какая это любовь? Провела одну ночь. Да ошиблась. Я могу это объяснить господину Демордестару.
Дверь в комнату Тасмин открылась, и вышла она – Верховная ведьма. На ней была черная шляпка, дорогое платье, с гордой осанкой она пошла к выходу.
– Это все из–за тебя, бывшая принцесса. Ты дурно влияешь на мою дочь. Это же твой блохастый друг?
– Если вы про Кевина, то он не блохастый! Или для вас все, у кого нет внушительного счета в банке именно такие? Он прекрасный человек. И давно любит вашу дочь.
– Не бывать этому! Я скорее упеку его в могилу, или выпру из академии, чем допущу это.
– Только попробуй, мама, – прошипела Тасмин. – Ты уже стара. Поговаривают, что самое простенькое заклинание дается тебе с трудом. Только полезешь к нам, и я свергну тебя с поста. Брошу тебе вызов. Ты знаешь, что я сильнее, – и без того бледное лицо мадам Лаво, стало совсем бескровным, она открыла ярко красные губы.
– Ты не посмеешь, – прошептала она.
– А ты проверь, – Тасмин приподняла черную бровь, на ее лице блуждала дьявольская улыбка. Не только я поежилась от сверкающих ярко–зеленых глаз, но и сама Верховная. Лаво старшая решила сменить тактику. Подошла к ней.
–Ты же моя дочка. Безусловно я горжусь твоими успехами, как ведьмы. Но тебе нужно подрасти. Я сама освобожу пост, как только увижу, что ты готова, – она погладила ее по голове. – Но обещай хотя бы подумать о моих словах. Я почувствовала себя лишней, тихо прошла в свою комнату.
Не стоит нарываться на рожон. Если своей дочери Лаво ничего не сделает за несносное поведение, то меня она не побрезгует растоптать своими длинными шпильками.
Я сидела дозванивалась до Алонзо, но он был не доступен. Ума не приложу, кто может мне рассказать о нем.
Как он сейчас? Страдает, мой бедный дракоша. Мучается. А я даже не могу рассказать ему, что нет моей вины, в том, что произошло.
В дверь постучались, и сразу вошла Тасмин.
– Привет. Прости за эту семейную сцену.
– Ничего страшного.
– Ты не переживай, мама пообещала, что не тронет ни тебя, ни Кевина.
– Как у вас с ним? – я похлопала по кровати рядом с собой, Тасмин села рядом.
– Миди, – она улыбнулась, даже глаза засияли. – У нас все просто чудесно! Я была такой дурой, что так долго бегала от него.
– А что у вас? Ты нашла Алонзо?
– Нет,– вкратце рассказала, что со мной случилось за сегодняшний день.
– Вот старый козел, этот Элифас! Да как он посмел? Фу, – Тасмин поморщилась. –Как представлю, так тошно становится. Мама тоже меня хочет выдать за подобного умертвия.
– Давай не будем о нем. Мне не хочется вспоминать.
– Хорошо. Давай про другое. Когда я узнала, что с тобой случилось, чувствовала себя сонной. Понимаешь, нам частично передается состояние человека, когда мы вторгаемся в его воспоминания.
– Но я же спала.
– Нет. Это был не обычный сон. Беспробудный. Тебя опоили сон–травой, причем концентрированной. Достаточно одной капли и ты вырубишься.
– И кто ты думаешь это сделал?
– Мы выясним это завтра. Я тебе помогу. Нужно будет, всех опросим.
На занятиях у Дэймона ко мне подсел Голем Пухлес. Мы с ним почти перестали общаться. Он все время проводил со своей рыжей девочкой. Но сегодня она не пришла.
– Как дела, Миди? Слышал вы с Алонзо расстались. Сочувствую. Надеюсь, вы помиритесь.
– Спасибо. Обязательно помиримся, – с ряда ниже, на нас обернулась Талия, и засмеялась, качая головой. А на моем праздновании дня рождения не была такая ехидная.
– Вот с нее и начнем, – шепнула мне Тасмин. Талия видимо услышала, фыркнула.
А что? Вполне себе кандидатура. Она меня терпеть не могла в прошлом году, встречалась, пусть и недолго, с Алонзо. А тут вдруг потеплела ко мне.
Так непривычно сидеть на нашем с Алонзо месте и не видеть его рядом.
После занятий Талия поспешила скрыться. Тасмин свистнула, на ее зов прилетела метелка. Талия бежала через парк, мимо пруда с лебедями.
Ну точно! Это ее грязных рук дело. Я обернулась, крылья легко подняли меня в воздух, сзади меня летела Тасмин. Когда я была над головой удирающей Талии, сложила крылья, падала камнем вниз.
Она у меня сейчас за все ответит! Я ее принимала, как дорогого гостя, позабыв обо всех обидах, а она!
Схватила ее за волосы и подняла в воздух. Талия оглушила меня визгом.
– Говори, ты подстроила мое неожиданное пробуждение с Диком?
– Ты изменяла Алонзо?! Ай–яй! Миди! Как ты могла? – я не выдержала, разжала волосы. Талия падала, смешно махала ногами и руками у самой земли, я опять ее поймала и опять в воздух.
– Еще раз хочешь упасть? Говори!
– Хорошо. Я скажу, поставь меня на землю, – мы опустились. – Я подсыпала тебе в стакан сон–травы. Но сделала я это не по своей воли. Мне давно наплевать на Алонзо. У меня нет причин тебе мстить.
– Тогда что?
– Я хотела подружится с Мэлинг. Ты ей очень под ногами мешалась.
– К чему тебе это? Ты никогда просто так ничего не делаешь? – Спросила Тасмин.
– Коллекция Келли Лайт. Она купит ее для меня.
– Ты предала меня, переметнулась к Мэлинг? – глаза ведьмы сверкнули. – Ах ты зараза.
– Тасмин, только не порча, – предупредила ее. – Тебя накажут за использование магии. – Хорошо. Тогда это, – она ударила Талию метлой по головек.
– Ай! Что ты делаешь? Ведьма! – Тасмин гоняла Талию по парку метлой. Студенты собирались вокруг нас, хохотали.
– Это моя ведьмочка, – сказал подошедший Кевин. – Горячая она у меня. Да? – мы хохотали, лишь до тех пор, пока не появился директор Аманатидис.
– Тасмин! Миди! Живо ко мне в кабинет!
– Сейчас ты получишь! Сумасшедшая! – победно говорила Талия, приглаживая растрепанные волосы рукой.
– Я исключу тебя из нашего ковена. Пусть теперь о тебе Мэлинг заботится.
– Тасмин! Ну ты чего? Ну подумаешь пошутила! – Талия побежала за Тасмин, но резко остановилась под взглядом зеленых глаз.
Я снова в кабинете директора академии. Кажется, это становится традицией. Сегодня Эдгард не выглядел благодушным.
– Что вы устроили, Девушки? Как можно второкурсникам таскать за волосы других студентов? – С Миди все понятно, – а мне нет. Я что? Зарекомендовала себя, как бунтарка? – Но ты, Тасмин! Дочь Верховной! Я рад, что вы подружились, но это недопустимо!
– Простите, директор. Но поверьте, мы не просто так это делали.
– Хорошо. В следующий раз вам будет выговор. С занесением в личное дело. Надеюсь, этого не повторится?
– Да, конечно, – попыталась уверить.
– Директор, могу ли я спросить?
– Да, мисс Бишоп.
– А где Сеймур? Скоро он вернется с практики?
– Нет. Он уже не на практике. Он сдал экзамены экстерном и не скоро здесь появится.
– Но разве это возможно?
– Его дядя, Элифас настойчиво просил об этом. Вы понимаете, что я не смог отказать действующему президенту. И Миди. Я думаю, ты должна знать, – директор передал свернутую газету. Мои глаза бегали по строчкам, но я не могла поверить в то, что там было написано.
“Завидный холостяк Алонзо Сеймур сделал предложение своей однокурснице, Мэлинг Янг. На пальчике ведьмочки красуется дорогое кольцо. Элифас Пикенджил несказанно рад воссоединению двух влюбленных. “
Дальше шло интервью Мэлинг. Она пела о своей любви. Что Алонзо заметил ее на игре “Четырех стихий” и долгое время добивался ее расположения. Прочитав это, стиснула зубы.
Еще говорилось в этой газетенке, которую мне так хотелось порвать, что Алонзо не вернется в академию. Ему нужно помочь дяде с делами семьи. Что он талантливый парень, и сдал экзамены. Подумывает, чтобы перевестись в другую академию.
– Что там? – спросила Тасмин, как только мы вышли из кабинета.
– Он помолвлен.
– Ты шутишь?
– А что похоже, что я шучу.
– Я так и подумала, что что–то серьезное произошло. Ты так побледнела.
На остальные занятию не пошла. С трудом добралась до блока. Завернулась в одеяло. Меня знобило. Слез, как ни странно, не было. Я просто была опустошена.
Не сомневаюсь, что в помолвке Алонзо Элифас принял не последнее участие.
Вспоминала, как мы познакомились, первый поцелуй. Он не дал мне во всем разобраться. Мэлинг конечно рада. И как она могла заявить, что это он за ней бегал? Все же было наоборот. Она просто воспользовалась нашей ссорой. Алонзо был такой потерянный в тот день. Что и на казнь бы согласился.
Я тоже хороша! сдалась же мне это празднование. Столько лет не отмечала, что и не стоило начинать. Этот день приносит мне одни беды. Приняла из рук Талии ром. Я думала наши прошлогодние обиды и претензии в прошлом.
Дик с Талией и Кевином осторожно вошли в комнату.
– Ты как?
– Нормально, – лежала, уставившись в потолок.
– Врать ты не умеешь.
– Не умею, – голос у меня странный хриплый из–за непролитых слез. Они встали поперек горла. Может выплакаться и станет легче?
– Миди, – Дик потряс меня за плечо. – перестань! Это же не конец. Вы все равно встретитесь, объяснитесь и все станет на место, – как хорошо, что в моей жизни появились те, кто поддержит, не даст раскиснуть.
Глава пятая
Алонзо
Я снова здесь, в академии. Аманатидис уперся, и сказал, что хотя бы последние два месяца я должен доучится. И даже настоятельная просьба дяди, что я вполне могу проходить обучение дистанционно, не возымели должный эффект. Студенты приветствовали меня. Натянув на лицо подобие улыбки односложно отвечал на вопросы, где был и чем занимался.
Отвел глаза, увидел Миди. Она, в отличии от меня выглядела потрясающе. Спортивная форма обтягивала стройную фигурку, волосы, в которые так любил зарываться, заплетены в длинную косу.
Я стоял, как истукан, Голем что–то говорил, но я не мог уловить суть. Грудную клетку зажгло. Дракон скулил, просил, чтобы я все забыл, развернул ее к себе лицом, поцеловал. Этот змей нашептывал, что она наша. Но это не так.
Миди стояла рядом с Диком. Улыбалась. Ему!
Она повернулась. Наши глаза встретились. Воздух между нами раскалился, наэлектризовался. Будто вакуумом накрыло.
Изменщица! Предательница! Ее руки коснулся Дик. Я забыл, как дышать. Ярость охватило меня. Почему с ним? Из–за него мы расстались! Хотелось порвать на мелкие части моего бывшего друга. Зверь брал свое! В голове лишь стучало: “Убить. Убить! Он посмел трогать мою женщину!”
Я готовился к нашей встрече, это было неизбежно. Но думал боль поутихнет. Мне невыносимо видеть их вместе. Два предателя. Их связь стала двойным ударом для меня. Я доверял Миди и Дику! Как себе! Нет, я не могу!
Развернулся, поспешил уйти. Выкинуть эту картину из головы.
Она приземлилась напротив меня. «Грязная предательница! Что ты хочешь от меня? Добить?” Ее демонический чарующий голос, вибрацией проходит через меня. Она еще меня ревновала! Но стоило уехать на практику. Так стала развлекаться с Диком.
Миди протягивает руку. Отшатнулся. Боюсь не сдержусь. Гордость все, что у меня осталось. Не могу лишится и этого. Я и так рядом с ней потерял себя.
Актриса! Как играет! И голос жалобный, хочется прижать, обнять, утешить. Ведьма. Мало ей одного, предано смотрящего в глаза Дика.
Ее волнует, что я стану драконом? Может так и лучше? Может тогда она пропадет из моей головы.
Мэлинг, кладет руку на мое плечо, вздрагиваю, обнимаю Мэлинг за талию. Она мой якорь, который будет держать меня вдали от Миди. Наши отношения сплошная фикция. Дядя убедил меня, что так будет лучше. Что Миди будет думать, что я легко пережил ее предательство.
Алонзо
Мы с Мэлинг пришли в столовую Там, за нашим столиком сидела Тасмин с Кевином и Миди с Алонзо.
– Пойдем к ним?
– Мэлинг, я не хочу, чтобы ты с моей помощью сводила счеты с Бишоп.
– Хорошо, как скажешь, – она скорчила недовольное лицо. Я поставил поднос на стол. Так же я носил еду Миди, когда–то. Но тогда это было приятно.
Мэлинг откусила, жидкий соус побежал по щеке, шее.
– Ты уляпалась?
– Где? Вытри пожалуйста, я не вижу, – взял салфетку, вытер шею. Мою руку жег взгляд Миди. Ей больно нас видеть? А мне каково было, когда застал ее в кровати с другим? Между нами, по крайней мере, ничего нет.
Миди резко встала, скрипнула деревянная скамейка об мраморный пол, побежала из столовой.
Я проводил ее взглядом, сжал кулаки. Дело все в том, что мы нормально так и не поговорили. Нужно поставить окончательную точку.
– Алонзо, стой!
– Не ходи за мной!
– Но твой дядя…
– Я не нанимал тебя нянькой!
На улице сверкала молния, Миди стояла задрав голову вверх. Я знаю, что она делает, пытается не разревется. Плечи осунулись, она комкает края юбки.
– Поговорим? – Миди повернулась, ветер трепал белые волосы, за ее спиной сверкала молния.
– Какого черта ты здесь? О чем нам с тобой разговаривать? Это нужно было сделать тогда, полгода назад. А теперь поздно! – она развернулась, схватил ее за плечи, прижал к дереву.
– Почему ты так себя ведешь? Если ты забыла, это ТЫ виновата, что мы расстались. И я могу встречаться с кем хочу! И делать что хочу!
– Валяй! Иди к своей Мэлинг! Хоть ноги ей целуй! Мне. Все. Равно!
– Тогда почему ты убежала, а не милуешься с Диком?! – довела! Я еще и крайний! Я давал ей шанс признаться!
Я хорошо знаю Миди. У нее в тот день был виноватый вид. Мне не нужны были слова. Чего ей стыдится, если ничего не было?
– Ты придурок! – она колотила меня по плечам. – Ненавижу! Трус! Сбежал, прикрылся “типо” моей ошибкой, все для того чтобы быть с ней! – ее голубые глаза сверкали, как молния за моей спиной, подсвечивая до умопомрачения красивое лицо, грудь часто вздымалась.
– Идиотка! – хриплым голосом проговорил, я не мог отвести глаз от ее губ. – Всю душу мне истрепала, – я не мог устоять. Эта женщина имела надо мной неограниченную власть. Рядом с ней, я только и думал, как смять ее губы, стиснуть руками талию, не обращая внимания на удары кулачков и протестующие мычание. Я мстил ей, наши зубы лязгали друг об друга, языки противодействовали, я нападал, она не сдавалась.
Святая Деметра. Какая же она вкусная, сводящая с ума. Одно прикосновение к ней заставляет течь лаву по венам.
– Алонзо, – прошептала она, касаясь нежной рукой щеки. хотелось потереться об нее.
– Ты же ничего не знаешь. Давай попробуем поговорить спокойно.
– Я… – она не успела договорить.
– Алонзо! – рычал мой бывший друг. – Ты как посмел к ней прикасаться?
– Тебя забыл спросить, что мне делать! – зверь во мне бушевал. Требовал мести. Дик тоже едва сдерживался.
– Я не лез, когда она была с тобой, но сейчас, ты получишь от меня. Теперь она со мной! – силуэт Дика поплыл, он превратился в белого дракона. Из ноздрей валил пар, он тяжело дышал, хлестал себя длинным хвостом с шипами.
– Алонзо, – испуганно прошептала Миди, поймав меня за локоть. – Не нужно. Не стоит драться.
– Ничего, Миди. Нам давно стоило разобраться.
Я вышел на середину поля. Не хочу, чтобы она пострадала.
Я обернулся, Дик неотрывно смотрел на меня.
“Ты зачем вернулся, Сеймур? Как ты посмел поцеловать ее?”
“Предатель! Я доверял тебе!”
Я снова переживал тот день.
.. В квартире стояла тишина. Я представлял, как сладко спит Миди. Мечтал, что буду будить ее поцелуями. А когда вошел не поверил своим глазам. Из–под моих ног будто почву выбили. Дик, голый по пояс, повернулся, положил руку на талию Миди, она во сне улыбнулась.
Как подкошенный опустился на кровать. Он украл ее у меня!..
Я первым кинулся на Дика, запрыгнул к нему на спину, рвал когтями кожу. Он пытался ухватить меня за шею.
– Алонзо! – кричала Миди, хватаясь за голову. – Перестань! Дик выкарабкался, попытался взлететь, но упал, сминая своей тушей деревья. Я не мог остановится. Вся та злость и ярость нашла выход. Я не мог злится на Миди, а вот на своего бывшего друга – да.
Приземлился возле него. Занес лапу над ним. В меня прилетел огненный шар. Я опешил. Миди нападает на меня? Она на его стороне? Не веря в происходящее, отходил.
– Дик! – она упала перед ним на колени, оторвала кусок от юбки и прижала к сочащейся кровью ране. Дик вздохнул, устало посмотрел на нее. Он обернулся в человека. Злость во мне пропала, уступив место растерянности. Обернулся в человека.
Я не верил своим глазам. Ведь только что она таяла в моих руках, целовала, как в последний раз, а теперь льет слезы над ним!
– Значит это правда. Вы вместе?
– Это ничего не значит! – с яростью в голосе ответила Миди. – Между нами ничего нет! Дик мой друг.
– Всего лишь? – горько усмехнулся Дик. – Я думал.
– Прости, я надеялась, что смогу двигаться дальше. Дала тебе ложную надежду.
– Вы что? Расстались?
– А ты не думал, что ничего между нами не было и быть не могло?
– Но я же видел в тот день вас в двоих в кровати.
– Я напился. И меня туда без сознания перетащила Талия с дружками. Они все подстроили!
– Но почему вы мне ничего не объяснили?
– Мы пытались тебе рассказать, но ты уехал. Миди искала тебя. Твой дядя очень постарался, чтобы она тебя не нашла.
– Зачем?
– А ты не понял? – Дик рассказал мне, что мой дядя не оставил попытки завоевать Миди.
– А знаешь кто подговорил подставить нас?
– Твоя невеста, Мэлинг, – повернул голову, Янг стояла сзади меня с расширяющимися зрачками. Она пару раз моргнула, возвращая себе уверенность.
– Милый, – Мэлинг развернула меня к себе. – Не верь им. Эту байку они придумали!
– У нас есть доказательства. Талия может подтвердить.
– Ты! Как же ты меня достала! – взревела не человеческим голосом Мэлинг. – Мало мне было унижения на игре “Четырех стихий!” Созданное тобой болотное чудище всю меня упало. Я потом месяц ходила и воняла тиной. А за своим дружком нужно было лучше смотреть. Он спит и видит, как потрогать, что–то более привлекательное, чем вшивую сиротку!
Я не успел ничего возразить, Миди подлетела к ней, и схватила Мэлинг за волосы. Они повалились на землю, катались по ней. Миди наносила ей пощечины. Хотел разнять, но Дик остановил меня.
– Ничего с Миди не случится. А ведьма давно напрашивалась.
– Все! Хватит! – слезно просила Мэлинг. Моя сирена невозмутимо поднялась с нее и не глядя на нас, пошла в сторону академии.
– Не девушка, а огонь, – Дик смотрел в ее сторону с восторгом. – Но она любит тебя. Мир? Или еще хочешь подраться?
– Нет. И драться я с тобой не буду. Я не бью детей.
–Эй! Я просто не мог ударить друга. Думал, что смогу, а не получилось.
– Миди! – она обернулась. – Подожди! – догнал ее, развернул к себе лицом и впился в губы. Она ответила, прижалась ко мне всем телом. Руки скользили по груди. Жар охватил все тело. Я с трудом прекратил это. Тяжело дыша, уперся лбом в ее лоб.
– Прости, – она уткнулась носом мне в грудь.
– Какой же ты несносный тип, Сеймур. И за что я тебя так люблю?
Все это время без нее был на грани сумасшествия. Я не только внешне превращался в зверя, но и внутри. Стал несдержанным, мной двигали только животные инстинкты. Бедному Дику досталось от меня. А сейчас оттаивал.
Миди прижимается ко мне, такая нежная, трогательная, вдыхаю ее запах, и я снова живу. Она меня любит. Стучит в голове.
– Наша квартира готова. Хочешь посмотреть? – на ее лице расцветает хитрая улыбка.
– Поехали.
На автобусе доезжаем до центра. Миди покраснев, заходит внутрь.
– Тут все, как ты хотела. Миди застывает напротив камина, на полочке которой стоят наши совместные фотографии. Раньше тут были мамины и папины, но тогда она нечаянна спалила наш дом, фото было не спасти.
– Прости. Снимки твоих родителей единственная память. Я не хотела.
– Я знаю, – обнимаю ее сзади, она откидывает голову назад. – Ты еще не все видела. Спальня просто шедевр. Не хочешь посмотреть? – мурчу, как кот. Я соскучился по ней. Очень. Миди понимающе усмехается.
– Очень хочу.
Новый интерьер нам так и не удалось рассмотреть, но никто по этому поводу не расстраивался. Мы слишком сильно были заняты друг другом.
***
Что такое счастье? Такое эфемерное понятие. Солнышко проникло в окошко, застряло лучами в разбросанных по подушке белых волосах Миди. Она улыбалась во сне, обнимала подушку. Я готов был смотреть на нее вечность. Черные ресницы трепетали. Скоро она проснется. Мне хотелось, чтобы она заполнила этот день.
Спустился вниз, долго колдовал на кухне, готовил ее любимые блинчики.
– Привет, – она подошла обняла меня со спины, поцеловала в плечо.
– Как вкусно пахнет! Ты уже лучше стал готовить. Не зря я тебя учила.
– Лучше? – оскорбленно сказал я, повернулся, шарил руками по ее талии. Мне нравится, когда она надевает мою рубашку. – Да я бог кулинарии! – она рассмеялась.
– И очень скромный. Мы сидели на кухне, Миди ела с таким аппетитом, иногда разговаривая с полным ртом. Ее глаза сверкали, как голубая лагуна, в них можно утонуть.
Каким глупцом я был, что поверил в ее предательство. Нужно было во всем разобраться. Но было так больно, эта дыра в груди оглушила, хотелось убежать, забыться. Не получилось.
– Тасмин узнала, что мы помирились. И предложила сегодня погулять парами.
– Я только за.
Мы с Кевином шли сзади наших девочек. Я впервые видел Тасмин такую веселую. Мы с ней знакомы с детства, мой дядя и ее мама дружили, мы часто были в гостях у друг друга. Но она всегда была хмурая, злая на весь мир.
– Ты хорошо на нее влияешь, – сказал, кивнув на Лаво.
– А ты на Миди. Последние полгода она была похожа на призрака, – он остановился, повернул меня лицом к себе.
– Поэтому я тебя предупреждаю, еще раз ты заставишь ее страдать, будешь иметь дело со мной, – защитник.
– Поверь, мне легче не было. Представь, если бы ты застал Тасмин с другим? Что бы ты чувствовал?
– Примерно тоже, что и ты. Я рад, что все выяснилось.
– Милый, – Тасмин обняла Кевина. – Я хочу покататься на тебе. Можно?
– Все для тебя, – Кевин отступил и превратился в волка. Тасмин с восторгом смотрела на Кевина, потом залезла к нему на спину,
– Залезешь на меня, детка? – Миди кивнула. Я обернулся, она подошла, коснулась морды мягкой ладошкой.
– Мой дракоша, – приговаривала она почесывая шею. Я выставил крыло, она забралась мне на шею.
– Что? Давай наперегонки, Сеймур? Ты ведь сделаешь его, Кевин? – оборотень грозно зарычал. Миди схватилась за роговой нарост на спине.
Пробежались по лесу. На поляне, за счет больших размеров, я обгонял Кевина. а вот в лесу он обгонял меня. К морю мы прибежали одновременно. Купаться еще было рано, девочки сидели на наших спинах, смотрели на закат. Когда начало темнеть, проводили Кевина и Тасмин до академии.
У входа нас ждали. Мадам Лаво прожигала взглядом Тасмин. Дядя уставился на наши сплетенные руки. Миди дернулась. Я видел она испугалась, дернулась.
– Не бойся, – шепнул ей на ухо. – Ты со мной.