Часть третья
Глава первая
Вилена.
Я живу в постоянном аду. Прошло уже десять лет, с того момента, когда я потеряла все! Сестру, мою любимую Писинею, любимого мужа, Демитрия. И … дочь, моего светлого ангелочка.
Эдгард, как зверь разорвал, уничтожил все, что мне дорого. Еще он уничтожил меня. От меня осталась только оболочка. Он вырвал из меня душу!
Первый год я его ненавидела. До одури, до скрежета, до искр из глаз. Ненавидела, когда он приходил и как обезумевший брал меня жестко. Как – будто доказывал мне и себе, что я принадлежу ему. Потом опускался на колени, сжимал меня до боли и нежно целовал в живот, по его лицу катились слезы, и он повторял:
– Прости, любимая. Я не могу без тебя. Я знаю, я безумен. Я безумно тебя люблю.
– Иди к жене, к сыну! Отпусти меня. Ты и так принес в мою жизнь столько боли. Я тебя ненавижу! Ты мое проклятье. – горькие слезы встали в горле.
– Ты, думаешь я не пытался? Поверь, я хотел бы, но это сильнее меня. Мне нужна жена, мне просто нужен был наследник. Если бы боги сжалились, и ты родила мне ребенка. Я встретил тебя слишком поздно. Я уже был женат и она, уже, была беременна. Я хочу от тебя ребенка. Я буду любить его как никого в этой жизни. И он примет мою любовь, которую ты топчешь каждый день.
Отталкиваю его и бью по щеке.
– Никогда! Слышишь? Никогда не буду твоей! Ты взял мое тело, но душу я тебе не отдам.
В его глаз огонь. Черт! Я знаю к чему он ведет. Пячусь от него. Тело, говоришь мое? Значит я возьму то, что принадлежит мне!
– Нет! Не смей!
Из его рук вылетает черный дым, он подхватывает меня. Бьюсь, как в агонии. Я не переживу этот ужас, опять, так скоро.
Думка аккуратно укладывает меня на кровать, стягивает руки, как цепями, не вырваться, и приковывает меня к спинке кровати. Бьюсь ногами, со всем остервенением. По ним ползет, как змея, хватает меня за щиколотку, одну ногу приковывает к одной стороне. Другую к другой стороне.
Дрожу от страха. Я голая, распятая, для его удовольствия. Из меня вырывается крик отчаянья.
– Вилена, не нужно. Я буду любить тебя долго, лучше расслабься.
Он скидывает с себя одежду. Не будь он жестоким убийцей, я бы восхитилась его восхитительным телом. Но, хоть он дьявольски красив, суть в нем такая же.
Нежный поцелуй превращается в более настойчивый. Никогда не отвечаю. Он спускается ниже, со стоном берет в рот мою грудь. В меня упирается его мужское естество.
– Нет, пожалуйста, не нужно. – всхлипываю.
–Ты знаешь, я не могу остановиться. – толчком входит в меня…
Прошло уже десять лет, как я попала в плен к темному королю.
Мне стыдно и горько, но я, уже жду, что он придет, мечтаю об этом. Точнее не я мое тело. Оно предало меня. Оно с радостью отдается этому зверю, покоряется его неуемному желанию.
Когда он уходит я прихожу в себя. Реву. В ванной, с остервенением стираю с себя следы нашего преступления. Следы его поцелуев, его запах, он впитался в меня. Кожа до сих пор горит, в том месте, где касались его руки. Тело отмою, а душу? Она запятнана.
Я выхожу из ванной.
– Вилена, мне нужно съездить домой, к жене к сыну. – он обнимает меня, целует меня в шею.
Опять горю. Ко всему этому, во мне разгорается ревность. Я не должна ее чувствовать, но она кипит во мне.
– Мне все равно. Можешь не возвращаться. – я вру ему. Сердце молит о том, чтобы он вернулся, тело о том, чтобы взял меня.
– Ты врешь и мне и себе. Я чувствую тебя, твои мысли. Перед кем ты играешь в благочестие? Признайся хоть самой себе, что я тебе не безразличен
В земном мире есть такое психологическое состояние. Его называют “стокгольмским синдромом”. Это болезнь. И я, похоже, поддалась ей. Я чувствую симпатию, вожделение к нему.
По началу я пыталась бежать с острова. Он разрешал мне превращаться в птицу, но остров был окутан какой – то магической сеткой. Я обжигалась, долетая до нее.
В последствии узнала, что это алхимия. Какой – то камень генерировал его магическую силу, против которой моя сила была бесполезна.
Самое страшное, я начинаю понимать его чувства. Понимать и принимать. Он просто сильно любит, и поэтому не смог, видеть меня с другим мужчиной.
Несмотря ни на что, я его люблю. Я больна! Он убил, отнял все у меня. А я его люблю. Это ли не болезнь, зависимость от него. Он приручил меня, как какого – то зверя.
Меня терзают противоречивые чувства. Мне жаль его жену, она тоже его любит. И сына тоже жаль.
Эдгард все время проводит со мной, не уделяет внимание семье. Но сейчас я не смогу без него, я стала уязвима, нет больше той самодостаточной свободной женщины.
– Малышка моя. Я чувствую, ты изменилась. Я нужен тебе. Поцелуй меня, мне будет легче перенести разлуку с тобой.
Я поворачиваюсь, слезы текут по моим щекам, губы становятся мягкими. Я пытаюсь сопротивляться самой себе, но у меня это плохо выходит, я проигрываю это сражение самой себе. Сердце не внемлет никаким доводам разума.
Я целую, вкладываю в него всю боль от расставания, любовь, кипящую во мне, как кипит масло, оставляющее на моей душе волдыри от ожогов, ревность, съедающую душу и стыд от того, что предала память о близких мне людях. Я предала мужа, сестру. Все, мне пора. Спасибо, что не отказала мне. Я вернусь, не ревную. Нет в моей жизни никого важнее тебя. – целует в лоб и уходит.
Как нет? А сын?
Моя Морена, тоже живет без меня, но я уверена, что Елена и Нейд любят ее. Я видела это в их глазах, когда отдала им ее и они в первые посмотрели на нее.
А сын Эдгарда, Вилард живет без отцовской любви.
Я эгоистка! Когда я такой стала? Я правда хочу, чтоб он принадлежал только мне, так же, как я принадлежу ему, глупо от самой себя это скрывать.
А в это время там страдает одинокий, беззащитный мальчик.
Хватаюсь за волосы бегаю по комнате. Я не знаю, что делать. В этой комнате, которая хранят воспоминание о времени, проведенного с ним, не могу находиться они душат меня. Нужно прогуляться по саду. К огромному бассейну, построенному Эдгардом специально для меня. Его каждый день наполняют морской водой. Он знает как она мен необходима, почти, как воздух.
Что делать? Как его уговорить вернуться к семье, к сыну? Спускаюсь по ступеням замка, созданными лучшими архитекторами. Теперь замок стал мне домом, а не как раньше. В начале он был для меня тюрьмой, роскошной, но все же тюрьмой. Тогда меня раздражала роскошь, окружающая меня. Я чувствовала себя птицей, запертой в золотой клетке.
Отдушиной для меня была только кухня. Я любила готовить, любила напевать какой – нибудь мотивчик.
Думала о том, как могла кормить свою дочку. Все что готовила, я посвящала ей.
Эдгард усаживался на стул и с восхищением смотрел на меня. Он говорил, что в замке есть прислуга, и не нужно утруждаться.
Но ему это нравиться, как я это делаю, и мой голос тоже, который он готов был слушать вечно.
Я направилась к бассейну. Скинула одежду и нырнула.
Вода всегда мне помогала прояснить мысли.
Я не могу так жить, не могу закрыть глаза на то, что лишила Виларда отца. На меня и так большим грузом легла вина за смерть сестры и Демитрия.
Я понимала, что Эдгард меня не отпустит. Он болен мной так же, как я заболела им.
Он только что уехал, а я безумно скучаю по нему.
Если бы меня не было он вернулся к сыну. Я отравляю своим существованием судьбы стольких людей.
Я даже не смогу с собой покончить. Сильная регенерация. Вот только если… Сила Эгарда! Он запер свою черную дымку в лаборатории. Проводит в ней опыты, хочет, чтобы наши дети родились. Но у нас взаимоисключающие себя силы. Его силы легко блокируют мои. Поэтому и не выходит.
Вылезла из бассейна и направилась к лаборатории.
У меня план, немого идиотский, но попробовать нужно. Достану эту самую дымку из пробирки.
Зайдя в лабораторию, нашла нужную мне колбу, схватила и спрятала в карман.
– Госпожа Вилена, что вы здесь делаете?
Я не рассчитывала здесь кого – то застать, поэтому подпрыгнула от страха.
– Ох, вы меня напугали. Я хотела увидеть Эдгарда.
– Он уже уехал.
– Простите. Я не хотела вам мешать. До свиданья.
Седой дядечка проводил меня задумчивым взглядом. Видно, не поверил мне. Главное не стал задерживать и обыскивать.
Когда я впервые познакомилась с Эдгардом, сразу поняла, что это не может закончиться хорошо.
Сейчас от наших больных отношений слишком много людей страдают. И быть с ним вместе, как бы мне не хотелось я не смогу.
Я все решила я сделаю это, утром.
Прошла в комнату, одела его рубашку. Вдыхала запах моего похитителя, ставшим не родным, неизменной моей частью. Обняла себя и проплакала, пока не уснула.
Эдгарду.
Когда ты меня похитил, убил моих родных. Я ненавидела тебя. Каждой клеткой своего сердца. Но шло время, твоя безумная, маниакальная любовь сделала свое грязное дело. Я полюбила тебя, мой темный король. Мое тело изнывает от желания к тебе. И это меня убивает, моя совесть. Я сгорю от вины перед своими близкими. Твержу, что ты убийца, но это давно перестало работать. Не могу без тебя жить, как и ты без меня. Но у тебя есть сын! И жена! Я не могу вставать между вами. Я и так слишком долго забирала тебя от них.
Люби их, отдай свою любовь, которая предназначалась мне, им. Я ее не заслужила. Я грязная предательница.
Прости. Я любила тебя. Прощай.
Беру шприц, набираю темный сгусток из колбы и ввожу себе в руку. Морена, девочка моя, прости нам не увидеться больше. Я не смогу увидеть какой ты стала красавицей. Люблю тебя.
В глазах темно и я падаю в какую – то яму. Огонь жжет меня. Ору в темноту.
Боль! Боль!
Я умерла? Это все? Только чернота и боль, и ничего больше? Что же, я заслужила все это. Эдгард убийца. А я? Я хуже! Я полюбила убийцу. Я заслужила всю эту боль.
– Не уходи, детка. – чувствую его объятья.
Хочу к нему, но не могу. Ему будет лучше без меня. Мы измучили друг друга.
– Вилена нет! Не бросай меня, ты мой воздух, мне не выжить без тебя.
Морена, моя дочь. Морена, морена ору в эту черноту…
Я открываю глаза, мне в лицо бьет свет. Морщусь. Где я? Смутно пытаюсь вспомнить события.
Смотрю вокруг себя. Я в своей комнате. Эдгард уснул у моей кровати.
Во мне разливается радость, как всегда, когда я его вижу. Ничего не могу с этим поделать. Он здесь, это главное.
Его черные волосы взлохмачены. Кончики моих пальцев покалывают, так хочется почувствовать мягкость его волос. Поддаюсь порыву, провожу по голове. Он просыпается.
– Слава богам, ты вернулась ко мне.
У него красные глаза от слез. На волосах появилась седая прядка.
– Эдгард, ты поседел!
– А, как ты хотела. Я чуть с ума не сошел. Я был с сыном, потом почувствовал, что с тобой, что – то случилось. Я ехал сюда на всех порах, и чуть не умер, когда увидел тебя бездыханную.
– Ты читал записку?
– Да. – нервно сглотнул. – Детка, это было очень жестоко.
– Я хочу, чтобы ты вернулся к семье. Я люблю тебя, но это, не правильно, тебе следовало отпустить меня.
Он сжимает меня в объятьях.
– Нет. Я теперь, вообще, никуда не уеду. – отталкиваю его.
– Нет, ты не можешь, так поступить. Подумай о сыне, ты нужен ему.
– Я хочу детей от тебя. Хочу, чтобы ты принадлежала мне.
– Я и так твоя. Как бы я этому не сопротивлялась. Я заболела тобой, мой темный король. Ты забрал мою душу.
– Девочка, моя. – целует. – Я ждал. Я уже не надеялся, но я так давно этого хотел.
– Но ты УБИЙЦА! Ты убил мою сестру и Демитрия.
– Я не хотел никому из них зла, ну разве, что Демитрию, немножко. Мне нужна была только ты. – он тяжело вздохнул. – Я боюсь тебя потерять если признаюсь, но раз тебя мучают угрызенья совести. Фух, они не умерли.
– Что? – вскакиваю с кровати и сразу жалею об этом. Голова закружилась и в глазах потемнело.
– Вилена, лежи. Ты еще не до конца поправилась.
– Они ивы? – хватаю его за ворот рубашки.
– Да! Но я не отпущу тебя к нему! Я выслал их на землю… – он замялся. Писинея и Демитриц они вместе. Они женаты и у них на земле трое детей.
Я почувствовала только облегчение. Они живы. Это главное.
– Но я же видела, как они умерли!
– После того, как я перевез тебя сюда, я приказал, чтобы о них позаботились. Они, просто были без сознания. Я привез их к лучшим врачам. Я не мог позволить, чтоб умерла твоя сестра, ну и этот тоже. Ты хочешь вернуть его? – скрипит зубами.
– Нет. – глаже его по руке. – Ты, что не слушал, что люблю тебя. Я просто рада, что они живы. Он нежно поцеловал меня.
В этот раз он был нежен, как никогда. Это было больше, чем, когда в нас кипела страсть и соединялись наши тела, теперь объединились души.
– Моя, ты теперь вся моя. Я лежала у него на груди, в кольце его горячих рук, выравнивая дыхание. И он целовал меня.
– Вилена, ты в бреду повторяла одно имя Морена. Это кто? – заглядывает в мои глаза.
– Обещай, что не сделаешь этому человеку ничего плохого.
– Вилена! Обещай!
– Я даю слово короля.
– Морена, моя дочь. Моя и Демитрия. – он отодвигает меня, садиться на кровати и закрывает свое лицо руками.
Слезаю с кровати, сажусь перед ним на колени.
– Эдгард?
– Я хотел…– по его щеке скатывается слеза, – я так хотел, чтоб у нас с тобой были дети. Наши дети. Хочу ловить в них твои черты. Но даже тут он опередил меня.
Сижу, как громом пораженная.
– Эдгард, этот властный диктатор, плачет?
Раньше, мне казалось, что этого жестокого, временами, человека, ни что не может вывести из себя. Он, как скала. А тут… нет я, конечно, знаю, что он хотел ребенка, но не до такой степени.
– А, где сейчас твоя дочь? – он прервал мои раздумья. Ее растят мои друзья, Елена и Нейд. Я хочу ее увидеть. Ты обещал, что не навредишь ей.
– Хорошо. Но я хочу от тебя ребенка.
– Ты десять лет пытаешься. Не получается. Видимо не судьба. Мы слишком не совместимы. Мы противоположности друг другу.
– Я нашел способ! Я десять лет проводил опыты, в нашей научной лаборатории. Нужна твоя яйцеклетка. Наш ребенок не сможет выжить в тебе. Мне попал камень алхимика Трансмигистра, “ красный лев”, оборудование к нему я уже сделал. Проводимые опыты дают надежду. Вилена, у нас могут быть дети.
– Эдгард, такое не возможно! – наконец вымолвила я. – И даже, если получиться это неправильно!
– Мне все равно, правильно это или нет. Дети вырастут в пробирке, ну и что. Я все равно буду любить их. Они же будут от тебя.
– Попробуй, но все равно я в это не верю.
Он молниеносно соскочил с кровати, подхватил меня на руки и начал кружить.
– Вилена, все получиться. – целует. – Я верю. Люблю тебя, значит все получиться.
– Хорошо, смеюсь, – поставь, а то у меня голова закружилась.
Пройдя процедуру изъятия яйцеклетки, стала каждый день ходить в лабораторию. Эдгард был так заразителен, что я тоже загорелась идеей о ребенке.
Я была матерью так мало, хочу почувствовать свою крошку в руках.
Мне до сих пор сняться сны о том дне, когда я впервые взяла морену в руки. Помню какие потрясающие у нее глаза, мои глаза. Как чудесно она пахла молоком.
Слезы полились по щекам.
– Вилена, – Эдгард обнимает меня, – почему ты плачешь?
– Я так хочу увидеть Морену! Хотя бы из далека, одним глазком. – уже вою во весь голос. – Я так мало с ней была. Люблю ее всем сердцем, больше всего на свете.
– Хорошо, мы поедем к ней. – целует в лоб.
Взвизгнула от радости и висну на его шее.
– Спасибо, Эдгард. Я буду чувствовать себя лучше, когда увижу, что с ней все хорошо.
– Но, если ты сбежишь от меня, я не переживу. Я попробовал счастье и мне понравился его вкус.
Через двенадцать часов, мы шли по тому лесу от куда я убежала. Сердце колотилось, как в тот день.
– Вилена, все хорошо? Ты побледнела.
– Я просто очень волнуюсь. Странно было здесь быть вместе с ним с тем, от кого я, собственно, бежала, из – за которого я не растила свою жизнь.
А может он моя судьба? И от нее, как известно не убежишь.
Здесь волшебное место, нет никого, только девственный лес, озеро и горы.
В нашем мире не бывает холодно, но сегодня выдался особенно солнечный день.
Я увидела беседку и услышала смех.
Испугалась, что меня заметят, спряталась за дерево. В беседке была Елена и Нейд. Они обнимали девочку с золотыми волосами. Она заливалась смехом.
– Мама, вы меня совсем зацеловали. Пап, ты пробовал пироги? Мы с мамой вместе испекли их.
– Да, солнышко. Они чудесные прямо.
Я терла грудь, пытаясь унять дыру в ней. Я не видела, как она росла, не видела ее первые шаги, не знаю, какое перво слово она сказала.
– Вилена, детка не плачь. Ты рвешь мне душу. Меньше всего я хотел причинить тебе боль.
– Я все пропустила! Вся жизнь прошла мимо меня. – он обнимает и гладит по голове.
– Пойдем подойдем?
– Нет, я не могу. Это будет эгоистично. Что я скажу? Здравствуй дочка, я твоя мама? После десяти лет отсутствия. Я разрушу ее жизнь. Посмотри, она счастлива, любима, и мне важно это знать. Пойдем, вернемся домой, в замок.
Через неделю случилось одно событие. Яйцеклетки прижились. Это фантастика! У меня будет пятеро детей! Эдгард, был так рад. Он даже ревел, от счастья.
Почему говорят, что только слабые мужчины плачут, что это делает его уязвимым. В мужественности моего тирана не было никаких сомнений, и от его слез он стал для меня более человечным.
В честь этого события он подарил мне колье с голубыми камнями, под цвет моих глаз.
Так не обычно, я ходила и смотрела, как из маленькой точки появляется зародыш.
В три месяца я слышала сердцебиение. Смотрела, как малюсенькие пальчики лезут в крохотный рот. Это чудо. В полгода при моем приближении они весело дрыгали ножками и тянули ручки.
– Видишь, малыши чувствуют свою маму-
– Эй, привет, котятки. – провожу по стеклу рукой. Вы прелесть.
У нас мальчик и четыре девочки.
– Мамочка, – слышу в голове. Из меня вырывается не то всхлип, не то смех.
– Эдгард, они говорят со мной. Я слышу в голове, и чувствую их любовь. Они такие светлые, чудесные.
Эдгард положил руки на стекло. Он радостно улыбается.
– Вилена, это чудесно. Я ждал… Так долго ждал этого. Крепко обнимает за живот, целует в висок. – Пошли домой. – хрипло шепчет в ухо. – Я хочу тебя. Детям нельзя такое видеть.
Вспыхиваю, как спичка. Как у него получается так на меня влиять.
– Эдгард, – целую его, нежно страстно.
– Вилена, моя. Я не сдержусь. – хватает меня на руки и бежит со мной.
Наша близость стала особенной. Даже с Демитрием мне не было так хорошо.
Он окутал меня своей дымкой, мы лежали, как на черном облаке, под потолком, с каждым толчком поднимались вверх выше и выше, я взорвалась, разлетелась на миллиард кусочков счастья и медленно собиралась обратно.
– Вилена, – спросил он, когда мы уже спустились вниз, – ты не жалеешь, что со мной, а не с Дмитрием.
– Нет. – целую его железную грудь. – Знаешь, он так легко меня отпустил, не пытался вернуть. Может и не когда не любил по – настоящему. Но я хотела бы с ними увидеться. Нет чувства завершенности. Он же живет с моей сестрой, и я хочу увидеть своих племянников.
– Возможно, когда вырастут дети, посетим землю, ну или они нас.
– Ты настолько мне доверяешь?
– Да, я знаю, ты теперь МОЯ, и никуда от меня не денешься. Не пробуй сбежать от меня, я все равно тебя найду.
– Мне все равно гадко. У тебя жена, ребенок. А я кто?
– Не смей! Настоящая жена мне ты.
– Но тебе нужно увидеться с сыном.
– Нет! Я уже однажды уехал и чуть тебя не потерял.
– Эдгард, ты должен! Там ТВОЙ сын!
– Я люблю Виларда, но погоди хоть дети родятся. Я не могу это пропустить.
Дети появились в срок. Датчики показывали, что они готовы дышать воздухом.
Нам помогала Карина, наша нянечка.
Девочку с красными волосами мы назвали Мия, с голубыми Тая, с белыми Лиля и с золотыми Лина.
Зеленоглазого мальчика, с черными волосами, так похожего на Эдгарда назвали Эди. Я хотела назвать Эдгард, в честь отца, но он сказал, что два Эдгарда это перебор.
В один момент, я стала многодетной мамой. У меня пять прекрасных, здоровых малышей.
Сколько я переживала за их здоровье, но слава богам, все обошлось.
Было очень страшно передивать их, такие маленькие ручки и ножки, меня поколачивало, боялась навредить. Карина, женщина в возрасте, но она легко совсем справлялась.
Мне опять стало грустно, что Морены не было со мной.
Неожиданно у меня появилось молоко. До этого приходилось кормить их молоком коз.
Я брала ребенка, по очереди, и с умилением смотрела на то, как они жадно чавкают.
– Эй, они забрали мои любимые игрушки. – возмущался, Эдгард, я засмеялась. – Ну ладно, я не жадный, потерплю годик.
Эди в кроватке весело задрыгал ножками.
– Я его понимаю, мужчину нужно хорошо кормить, но сестренки вперед.
Через месяц наше счастье омрачилось. Умерла жена Эдгарда, Азиза.
Я проревела весь день.
– Вилена…
– Я! Это я ее убила! Мне нужно было умереть тогда. Почему! – поднимаю свой затуманенный взгляд, – почему ты спас меня тогда. О боги, бедный мальчик, он потерял тебя и мать. Ты должен забрать его к нам. Вы должны наладить отношения.
– Вилена, Виларду, почти двенадцать лет. И он возненавидел меня и тебя. Он винит меня в смерти Азизы, но я не мог разлюбить тебя. Я правда пытался. – тянется ко мне.
– Нет! Уйди. Мне нужно побыть одной.
Мы! Ты понимаешь? Мы убили твою жену. Почему ты не сказал мне, что ты ее истинный?
– Ты, тогда бы не подпустила меня к себе.
– Вот именно! Ты бы вернулся к ней!
– Вилена! Посмотри на ангелочков в кровати. Ты правда жалеешь, что мы вместе? Если это так, то тогда бы их не было бы!
– Да, нет. Не знаю. – подтягиваю ноги на себя, опускаю лицо на колени. – Эдгард ты понимаешь, что мы сделали? Мы два эгоиста. И мальчик прав мы чудовища. Нам сразу не суждено было быть вместе. Мы пошли против судьбы. Это расплата. Разбитое сердце Виларда, гибель твоей жены, Морена росла без меня. То, как начались наши отношения, не могло привести ни к чему хорошему.
– Вилена… – трогает за плечо.
– Уйди, прошу.
Я не могу остановиться, этот поток слез бесконечен.
В кроватке завозилась Лина. Быстро вытираю слезы.
– Эй, красотка. Ты проснулась.
Аккуратно беру ее на руки. Она так похожа на Морену. Ее золотые волосы переливаются на солнце. Она открывает свои глазки цвета лазури, и смешно надувает губки, готовая заплакать.
– Нет, солнышко, ты разбудишь братика и сестренок.
Пою колыбельную, которую любила петь Морене.
Она закрывает глазки и дарит самую очаровательную, беззубую улыбку. Я слышу ее мысли. Она просит не обижать ее папочку. Маленькая защитница.
Чувствую, какая безграничная, чистая любовь идет от нее.
Если бы он был плохим, любили бы его так дети?
Да он делал ошибки. Но нет в этом мире ничего идеального.
Морена, дочка, как бы мне хотелось показать тебе твоих сестер и братика.