– Лейла, я уже давно не помню своего дома, а моей семьей стала ты и твоя семья. И плевать я хотел на всех Рунир скопом. Поняла?
– Нет, Ромич, не поняла! – я вырвалась из его рук и начала ходить взад-вперед, размахивая руками. – Ты скоро станешь совсем взрослым! Тебе нужно определиться, чем ты будешь заниматься в жизни, повидать мир, наконец! Потом найти хорошую девушку, жениться, наделать кучу детишек и жить долго и счастливо полноправным членом общества! И как ты собираешься все это провернуть в Шалеме?
На удивление, Ромич не разозлился, как делал это обычно при таких разговорах. Он просто скрестил на груди руки и спокойно проговорил:
– Я уже все решил – буду помогать твоему отцу в торговле. Он сказал, что с тем образованием, которое я получил вместе с тобой от профа, я со временем вполне смогу стать его помощником. Так и мир посмотрю. А что касается женитьбы… вот уж о чем я думаю в последнюю очередь!
– Ага, конечно! – подначила я. – Именно поэтому ты тайком подглядываешь за соседскими девчонками, когда они купаются в море, умудряясь это делать, несмотря на все кордоны, которые выставляют их родители.
Парень покраснел и, смутившись, пробормотал:
– Ну, посмотрел разок, так что теперь, бежать жениться? – и совсем тихо добавил: – И откуда ты только все это знаешь? Ведь и минуты свободной не имеешь, чтобы за кем-то следить!
Я усиленно прятала улыбку – не говорить же ему, что случайно зацепила у него это воспоминание, когда оно буквально выплескивалось из парня. Видимо, увиденное его очень впечатлило. Я даже не помнила, дотрагивалась тогда до него или нет.
– Ладно, пошли домой, Ромич, а то наши с тобой крики скоро всю округу тут соберут.
Он обернулся – из-за соседнего забора уже кто-то и правда выглядывал.
– Пошли…
***
А ночью мой уже такой привычный мир разлетелся на осколки.
Я спала нервно, долго не могла заснуть, а уснув, видела какую-то кашу из образов и воспоминаний. В тот момент, когда чья-то ладонь зажала мне рот, я даже не сразу осознала, что все происходит на самом деле. А образы, залившие сознание, вполне можно было принять за очередной бред из сновидений.
Войти в порт под видом торгового судна не составило совершенно никакого труда. Документы были составлены так, что комар носа не подточил, а действительно важное, как оказалось впоследствии, даже прятать особо не нужно было: осмотр корабля прошел без особого рвения, а сунутый проверяющему мешочек с золотыми вообще свел его к обычной формальности.
Таким образом, на якоре у порта уже стояло три корабля Фаргоции, команды которых были полностью укомплектованы, а под видом рабов спрятаны солдаты Его Величества. Задачей этих команд стал захват Шалема изнутри и осада крепости, в которой засядет местное воинство, до прихода основных войск Фаргоции. Как и откуда эти самые войска подойдут, он не знал, но его дело выполнять приказы, а не задумываться о том, был ли начальник в своем уме, отдавая его. Хотя сейчас его больше волновали эльмирантийские корабли, что стояли на якорях недалеко от порта. Конечно, их обещал взять на себя адмирал Нордич со своей эскадрой, которая в режиме полной секретности преодолела долгий путь с самого северного порта Фаргоции.
Сначала он думал, что армию планируют доставлять именно этими кораблями, но вспомнил, что его друг Сольгер говорил, что их задача – разметать эльмирантийский флот, а с захватом и удержанием территорий им поможет регулярная армия, доставленная к Шалему другим путем. Больше друг ничего не мог ему рассказать, так как это было секретной информацией.
Сольгер тогда пробыл у него недолго, хорошо хоть Марта успела напоить его чаем. Он явно куда-то торопился, но перед самым уходом внезапно запнулся и попросил:
– Ярел, у меня к тебе одна просьба. Знаю, она может показаться необычной и даже губительной, но… я очень надеюсь, что ты ее исполнишь.
– Я слушаю, Сольгер. Ты меня заинтриговал.
– Совсем скоро ты со своей командой отправитесь в Шалем. Ну, да что я, мы ведь только что это обсуждали. Так вот, там живет один человек, который ни в коем случае не должен пострадать при штурме города… – и так смотрел при этом, что догадка сама пришла в голову.
– Этот человек – девушка? – невольно на лице показалась улыбка.
– Нет! То есть да… то есть нет!
– Так да или нет? – в голосе появилось неуместное веселье.
Сольгер тяжело вздохнул и начал рассказывать:
– Это девочка. Сейчас ей около десяти лет. Зовут Лейла. Она держит известную в городе кофейню «Лейма».
– Что? Девочка держит кофейню? Друг, тебе солнышко в макушку напекло? – ему снова не удалось скрыть недоумения.
– Не удивляйся, – краешком губ улыбнулся Сольгер. – Это очень необычная девочка. Ты сам все поймешь, когда ее увидишь.
– Я все понимаю, Сольгер! Необычная девочка и все такое, но ты уверен, что подобный риск необходим?
Ярел прекрасно осознавал, что если предупредить девочку, это может сказаться на ходе сражения. Мало ли как она себя поведет, когда узнает об опасности, но хуже будет, если кто-то узнает, что ее предупредил именно он. Смертная казнь – самое малое, что в подобное случае будет ему грозить. Конечно, есть вариант ее выкрасть, но тут тоже может возникнуть немало сложностей, хотя это вариант. В любом случае, на подготовку подобной операции будет слишком мало времени и людей, ведь посвятить в это дело он сможет лишь самых доверенных. В общем, слишком много «но» ради одной маленькой девочки.
– Ярел, я знаю все, что ты мне можешь ответить, но… Помнишь, полгода назад я вернулся после одной крайне опасной операции?
– Это когда ты жаловался, что рисковал ради бумажек, которые впоследствии оказались чуть ли не пустышкой? И получил рану на руке, которая зажила с поразительной скоростью, почти не оставив шрама? Помню-помню! Лекарь, тогда и тебя, и меня за компанию буквально замучил вопросом, кто тебя так качественно залатал… – Ярел посмотрел на друга и недоверчиво прищурился. – Да ладно?!
– Да, Ярел, это была она.
Сольгер больше ничего не сказал, но Ярел многое прочел в его глазах: и немую просьбу, и глубокую благодарность девочке, и тяжесть долга перед ней, и что-то еще, чего Ярел уже не разобрал. И понял одну вещь: он исполнит просьбу друга.
На прощание друзья сжали друг другу запястья 13 , и Сольгер шагнул за порог. Однако, уже закрывая дверь, Ярел услышал:
– Советую попробовать у нее торт Эстерхази. Тебе должно понравиться.
Снова распахнув дверь, Ярел друга уже не увидел.
К сожалению, сегодня Эстерхази в меню не оказалось, но он точно об этом не жалел, так как попробовал много других сладостей, память о которых еще долго будет его преследовать. Все-таки Марта – его жена – сладостей практически не готовит, так как не особенно любит это дело, и он невольно лишен этой радости жизни. Эх, правду говорят: то, чего не любит жена, не попробует и муж.
Познакомившись с малышкой, он понял друга и его желание ее защитить. Было в ней что-то такое… труднообъяснимое, но располагающее к себе и даже притягивающее. А потому сейчас, когда по всем правилам он должен готовиться к штурму города, он с двумя верными матросами пробрался в дом и пытался ее выкрасть, чтобы спрятать на время беспорядков на своем корабле. Остался всего час до штурма, и за это время им нужно все успеть…
Все это молнией пронеслось в моей голове, пока Ярел и еще какой-то мужчина пытались завернуть меня в одеяло и связать.
– Давай сюда кляп, быстрее! – прошептал Ярел.
И я поняла, что сейчас меня просто унесут прочь, а мои близкие так и останутся в неведении, что готовится в городе. Калейдоскоп всех тех страшных вещей, которые могут с ними произойти во время захвата города, пролетел перед глазами буквально за одно мгновение. Ведь я, в отличие от любого другого ребенка Шалема, прекрасно понимала, что значит война и что творится в захваченных городах: убийство, грабеж и насилие – вот что ждало Шалем в ближайшие сутки. Потом, скорее всего, солдат призовут к порядку. Наверное…
Поэтому ждать не стала, улучив момент, когда Ярел немного ослабил хватку, со всей силы укусила его за палец. Он отдернул руку и зашипел от боли. Я не стала кричать, прекрасно понимая, что на помощь мне могут прийти лишь женщины, старики или дети, с которыми Ярел с напарником быстро справятся, а лишь громко зашептала, от быстроты произношения, почти проглатывая слова:
– Нет-нет, пожалуйста! Я не буду кричать! Обещаю! Выслушайте меня! Пожалуйста!
Ярел в удивлении застыл на месте, стало понятно, что он колебался, не понимая, почему я не кричу на весь дом, раз уж у появилась такая возможность.
– Пожалуйста! Послушайте меня! Я не собираюсь кричать и звать на помощь! Просто дайте мне минуту все объяснить!
– Что ты собралась объяснять, девочка? – удивленно прошептал Ярел.
– Не нужно меня выкрадывать. Это слишком опасно для вас и совершенно не нужно! Поверьте, я вполне могу сама спрятаться на время штурма.
О том, что я сказала что-то не то, поняла сразу. Лицо Ярела моментально изменилось, став из растерянного собранным и каким-то хищным.
– Откуда ты знаешь о штурме, Лейла? И кто еще знает об этом?
Он ухватил меня за плечо и крепко сжал. Точно синяк останется. Я тяжело вздохнула, поняв, что только что сама поставила себя в безвыходное положение:
– Никто не знает, Ярел, совершенно никто. – Когда я обратилась к нему по имени, губы мужчины побелели от напряжения. – Освободите мне хотя бы одну руку, и я вам все покажу… – уже совсем обреченно предложила.
Я понимала, что загнала себя в ловушку, но другого способа спасти моих близких просто не видела. И если он решит здесь и сейчас убить ведьму, то это для меня будет лучшим вариантом, чем бросить их на растерзание войны. Но мысли о том, что дружеские чувства к Сольгеру перевесят страх перед неизвестным, и рассказ профессора о том, что в Фаргоции уже немного другое отношение к людям с особенностями, давали надежду, что все может закончиться хорошо.
– Зачем тебе рука и что ты хочешь показать? – напряженным голосом спросил Ярел.
– Я хочу вам показать, откуда узнала о штурме и… Наш общий знакомый был прав: Эстерхази у меня получается просто замечательно, и жаль, что вы не успели его попробовать.
Несколько минут Ярел просто молчал и сверлил меня взглядом.
– Тебя предупредил… наш общий знакомый? – с недоверием спросил он, тоже избегая имен.
– Нет, Ярел-аха, нет. – уже совсем обреченно проговорила я. – Освободите мне руку, и вы сразу все поймете.
Больше моряк артачиться не стал и распаковал меня из одеяльного кокона. Я протянула к нему руку.
– Дайте мне вашу ладонь. Не бойтесь, – горько улыбнулась, – больно не будет.
Желваки Ярела ходили ходуном, однако руку он мне протянул.
И я показала ему все, что только что увидела сама, а потом и то, как лечила Сольгера.
Когда он понял, что показ окончен, тут же высвободил свою ладонь и несколько долгих мгновений просто стоял на месте в глубокой задумчивости. Страшно даже представить, что за мысли бродили в его голове, но мне оставалось только ждать его приговора.
– Ты знала, кто… наш общий друг, когда лечила его? – вдруг спросил он.
Вопрос оказался неожиданным, и я немного растерялась.:
– Д-да, знала.
– И не сдала властям. Почему?
Я тяжело вздохнула. Кто бы знал, сколько раз с тех пор я сама себе задавала этот вопрос. Сколько мучилась от осознания, что, возможно, сведения, украденные Сольгером в ту ночь, могли повлечь… Да то самое нападение на город, что прямо сейчас и готовилось! Видение о том, что в бумагах не нашлось ничего действительно важного, сбросило камень с души. Хотя кто сказал, что Сольгер сказал своему другу правду? Это ведь секретная информация. Но понять мотивы своих действий я так до конца и не смогла.
– Не знаю… – я отвела взгляд и тяжело вздохнула. – Тогда мне показалось это правильным.
Ярел еще немного помолчал.
– Ларич, выйди, проверь, не заснул ли твой напарник на посту. – И когда матрос вышел, сказал: – Мне нужно точно знать, какими способностями ты обладаешь.
Одно то, что он не бросился на меня с криками «Ведьма!», вселяло надежду, а подобный вопрос вполне ожидаем.
– При прикосновении я могу видеть, что произошло с человеком за последние несколько часов, или то, что вертится у него в голове в момент контакта. Еще я могу передать другому человеку образы, которые увидела.
– Это все? – спросил с недоверием в голосе.
Я растерялась.
– Д-да… а этого мало?
– А ты можешь передать другому человеку образы, которых не было?
Я задумалась.
– Не знаю, никогда не пробовала.
– Ладно, я сейчас немного не о том хотел спросить. Разве у тебя нет целительского дара?
– Никогда за собой не замечала.
– А как же ты вылечила рану Сольгера?
Я на это лишь выдохнула:
– Это не дар, вернее, не его действие. Просто я сделала то, что должна была. Признаться, я надеялась, что рана заживет, но боялась, что сделала что-то не так, и очень рада, что Сольгер жив и здоров.
– Поня-ятно… – протянул он, задумавшись. – Где ты сегодня собираешься прятаться и почему не хочешь принять мою помощь?
– Господин капитан, у меня семья, которую я тоже хочу спасти, а прятаться мы будем в доме.
Ярел зло фыркнул.
– В доме? Да солдаты тут все вверх дном перевернут, но найдут и все ваши вещички и вас вместе с ними! Это война, Лейла! Сутки после захвата города будут адом для его жителей! От этого никуда не денешься! Потом военная комендатура, конечно, наведет порядок, но это время все равно нужно пережить.
– Если, господин капитан, вы думаете, что я этого не понимаю, то глубоко заблуждаетесь! – зашипела в ответ. – И если бы у меня была возможность защитить всех его жителей, я бы это сделала! Но у меня есть возможность защитить свою семью, и, поверьте, я это сделаю! А вернее, я знаю, как это сделать, и прошу мне не мешать!
Ярел задумчиво на меня посмотрел и сказал:
– Подвал они тоже найдут.
– Знаю. Но кто вам сказал, что мы будем прятаться в подвале? Да и какие в Шалеме подвалы? Так, одно название – мы же рядом с горами, практически на скальном массиве стоим. Копни глубже – упрешься в камень. – Я снова тяжело вздохнула, прикрыв глаза, прогоняя ненужные слова и мысли. – Ярел-аха, я безумно благодарна вам за предупреждение и желание помочь, но время на исходе, а вам и мне еще многое нужно сделать.
Мужчина тоже тяжело вздохнул, принимая нелегкое решение:
– Хорошо, Лейла. Я уйду, но!.. – он поднял указательный палец вверх. – Я оставлю у дома своего человека.
– Спасибо! – Я расплылась в счастливой улыбке облегчения, все-таки он меня послушал, поверил и не заклеймил ведьмой, а знание, что тебе в любой момент придут на помощь, давало дополнительную уверенность, что все будет хорошо.
Однако Ярел тут же оборвал мои радужные мысли:
– Не стоит благодарности. Своего человека я оставлю не защищать этот дом или вас. В той суматохе, которая здесь совсем скоро поднимется, это будет бессмысленно и опасно для жизни. – Я недоуменно посмотрела на него, и он тут же пояснил: – Он будет следить, чтобы никто не вышел из этого дома предупредить кого-либо о штурме. – после чего пристально посмотрел мне в глаза и спросил. – Это понятно, Лейла?
Признаться, подобная мысль созрела у меня сразу же, как я узнала о штурме. Я не собиралась бежать к ближайшему патрулю и все им выкладывать. Во-первых, никто не поверит такой малявке. Да и пробраться в крепость, где дежурили знакомые офицеры, тоже не получится. А во-вторых, если поверят, то встанет вопрос: откуда я знаю о надвигающейся опасности. Пока суть да дело, штурм уже начнется, а вот какая участь ждет меня лично – большой вопрос. Поэтому я, конечно, хотела предупредить людей, но не всех, а хотя бы Сэйру с семьей. Боюсь, на большее у меня просто не хватит времени, да и все остальные потребовали бы от меня каких-то объяснений, на которые все равно не было бы все того же времени, а вот Сэйра поверит сразу. Я даже набрала воздуха в легкие, чтобы попросить Ярела предупредить хотя бы ее с семьей, но по непримиримому выражению его лица поняла, что ничего не выйдет. А потому лишь тяжело вздохнула:
– Я все поняла, Ярел-аха.
– Тогда прощай, Лейла. Времени осталось слишком мало. Надеюсь, мы еще увидимся.
– Прощайте, Ярел-аха… – прошептала уже пустому пространству.
Я знала: если выживу, меня уже не оставят в покое, так как мой дар можно использовать по-разному. А сейчас была благодарна этому мужчине за возможность спасти близких. Несколько долгих секунд я позволила себе побыть слабой, пожалеть себя, внутренне поскулить, забиться в страхе в уголок и вспомнить всех, кто сейчас находился в доме.
Отец с помощником уехал совсем недавно и вернется еще нескоро. Кирим и профессор стары, Ромич хоть и вымахал с моего отца ростом, по сути еще ребенок, и саблей махать умеет очень посредственно – некому было учить его этой премудрости и некогда. Мамук и маленький Мират даже приблизительно за бойцов и защитников сойти не могут, как и мы с мамой и две женщины-служанки, которых отец нанял после рождения Мирата. Вот и весь наш боевой батальон. Отец давно хотел нанять парочку крепких охранников, но в городе строго соблюдался порядок, военные патрули днем и ночью несли вахту на улицах города. Поэтому отец медлил, не видя смысла в дополнительной охране.
А теперь мне нужно было всех поднять, организовать и заставить слушаться. По внутренним ощущениям от обещанного до начала штурма часа осталось минут двадцать, не больше. Поэтому, поскулив, уже вслух, еще немного, я с силой провела ладонями по лицу и волосам, крепко сжала кулаки и приступила к действиям.
Первым делом быстро оделась сама. Потом разбудила маму и кратко рассказала о скором штурме. Подробности обещала рассказать потом – осталось слишком мало времени.
– Мама, иди в кухню и собери столько еды, чтобы хватило как минимум на сутки всем домочадцам. Да, и о воде не забудь. Это важно. Я разбужу всех остальных и пришлю тебе на помощь Эльмиру и Вейлу-ханан.
– Как же это, доченька? – растерянно проговорила она.
– Мама, некогда, у нас меньше двадцати минут. Действуй!
Потом я побежала к Кириму. К моему удивлению, он не спал, а полностью одетый уже ждал меня в своей комнате. Я не успела и рта раскрыть, как он сказал:
– Я видел чужаков в доме, но они ушли и ничего не взяли.
– Я знаю, Кирим-аха. Они предупредили о войне между Фаргоцией и Эльмирантией. Штурм города начнется меньше чем через двадцать минут.
– Понятно, Лейла. Больше ни о чем спрашивать не буду, соберу все самое ценное в доме. Мы куда-то уйдем?
– Нет у нас ни времени, ни возможности. Прятаться будем в доме в потайной комнате.
– В какой из двух? – тут же задал вопрос он.
Признаться, то, что он знает о потайных помещениях, стало для меня сюрпризом, но не сильным – я знала, что отец доверял старику, как себе.
– Та, что рядом со спальней родителей.
– Хорошо. Иди буди всех. Вещи я спрячу в комнате, что рядом с кабинетом.
Об этих комнатах мне – удивительно, но именно мне, а не маме – практически сразу после переезда сюда рассказал отец и показал, как их найти и пользоваться затворами. И если бы он мне о них не рассказал, я вряд ли когда-нибудь их нашла. Немного позже я даже специально пыталась разглядеть, есть ли заметные несоответствия во внешней и внутренней планировке дома, но сама его форма спроектирована так, что что-либо заметить просто невозможно. Думаю, что к этим метаморфозам приложил руку профессор, так как он лично согласовывал с отцом план постройки. Изнутри комнаты тоже найти не то чтобы нереально, но очень сложно, тем более если не знать, что они вообще существуют. В самих комнатах предусмотрительно была сделана хорошая шумоизоляция и, насколько это вообще возможно, автономность. И если комнату рядом с кабинетом отец изначально использовал как сейф, то назначения второй, спрятанной в спальне родителей, я не понимала. До сегодняшнего дня… Вряд ли отец с профессором действительно верили, что когда-нибудь этой комнатой придется воспользоваться как убежищем, но сейчас она могла спасти всем нам жизнь.
***
Через несколько минут я растолкала всех оставшихся и попросила как можно быстрее одеться и прийти в гостиную. Мирата, конечно, будить не стали, но его всегда можно перенести и спрятать сонного. Кратко я поведала всем о нависшей опасности и попросила не паниковать и никуда не бежать. Это оказалось сложной задачей, потому что Ромич, к примеру, тут же озвучил желание вступить в бой с подлыми захватчиками, женщины-служанки начали причитать о своей судьбинушке, Мамук пытался присоединиться к уже почти свершившемуся походу мести, о котором вещал Ромич, а профессор усиленно пытался дознаться, откуда я обо всем этом узнала. Гвалт поднялся такой, что стало слышно, наверное, на соседней улице.
Перекричать весь этот балаган я бы не смогла при всем желании, так как имела одну неприятную особенность – когда сильно переживала, не могла громко высказаться, голос становился таким глухим, что я саму себя слышала с трудом. Сейчас же я не просто волновалась, я была практически в панике. Оглядевшись, увидела на столике увесистую вазу, вытащила из нее цветы и выплеснула воду на голосившую толпу.
К счастью, пораженный моей выходной и стекающей с их лиц водой, народ мгновенно замолчал, и у меня, наконец, появилась возможность ответить.
– Ромич, Мамук – еще раз услышу о великом походе двух доморощенных недогероев против целой армии, прикажу выпороть обоих. Вейла и Эльмира-ханан, прекратите истерику, я уже сказала, что на это нет времени, а если вы сейчас успокоитесь и поторопитесь, то все мы останемся живы и здоровы. Профессор! Ну хоть сейчас умерьте ваш исследовательский пыл и помогите женщинам отнести все необходимое в известную вам комнату за родительскими покоями!
– Как насчет того, чтобы предупредить кого-то еще? – сгенерировал новый вопрос профессор.
Я тяжело вздохнула.
– Нельзя. Вернее, не выйдет. Знание о нападении не должно покинуть этот дом. Нам просто не позволят предупредить.
– Кто? – последовал новый вопрос, и все затаили дыхание.
А я поняла, что больше не в силах что-либо придумывать, но и правду сказать тоже не в состоянии. Поэтому воздела руки к потолку и на выдохе буквально прокричала:
– Всевышний дал мне это знание! И ни мне, ни вам не дозволено его ослушаться!
Все в городе уже давно шушукались о моей необычности – все-таки списать все мои странности и знания на заморского учителя подчас было просто невозможно. Но никто, кроме Миры и тех немногих, кто ее слушал, не приписывал это к чему-то темному и запретному, скорее, к некому дару Всевышнего, данному девочке после тяжелой болезни. Думаю, отцу пришлось немало потрудиться, чтобы внедрить эту информацию в массы. Ну да не суть, а суть в том, что дома в это все свято верили, а потому и сейчас на мое заявление отреагировали так, как я того и добивалась: перекрестились заведенным здесь способом и разошлись выполнять мои поручения.
Собрались мы, конечно, не за десять оставшихся минут, но к тому моменту, как в начале улицы послышались звуки боя, мы все уже сидели в потайной комнате.
– Мират! – прямо над моим ухом внезапно раздался мамин панический визг.
– Всевышний… – я закрыла лицо руками.
За всей этой суетой мы забыли Мирата! И он, не смотря на весь создаваемый нами шум, спокойно спал в своей кроватке. Мама тут же встала и попыталась пройти к двери.
– Нет, мама, оставайся здесь, я схожу за братом сама.
В сложившихся обстоятельствах я ощущала себя ответственной за всех собравшихся здесь людей, поэтому просто физически не могла позволить кому-то из них выйти из безопасного схрона.
– Но Лейла… – попыталась возразить мама.
– Я быстро! – Бросила я, уже в самых дверях.
Когда я оказалась за пределами комнаты, сразу услышала звуки боя, который, казалось, шел уже у самого дома. Я бросилась в детскую, где нашла уже проснувшегося Мирата, который сидел на кровати и непонимающе хлопал глазами, готовый в любой момент расплакаться. Я обняла его, изображая на лице энтузиазм, и ободряюще улыбнулась.
– О! Ты проснулся! Молодец! А сейчас мы поиграем в одну очень интересную игру!
– Какую? – заинтересовался мальчик.
– Мы будет шпионами, которым нужно тихо и очень быстро пробраться через лагерь врага к своим товарищам. Идет?
Мират заулыбался и соскочил на пол. Я взяла его за руку и подхватила с лавки его одежду. На выходе из комнаты прислушалась и уже готова была бежать к спасительной комнате, когда услышала, как входная дверь с громким стуком отворилась, и в доме послышался топот нескольких пар ног. Шаги приближались слишком быстро, чтобы успеть добежать до спальни родителей и скрыться за потайной дверью до того, как нас обнаружат. Да что, там! До встречи с незваными гостями нас отделяло всего пару секунд, за которые я успела лишь задвинуть за спину ничего не понимавшего Мирата.
Налетевшую на нас девушку я узнала сразу и чуть не расплакалась от облегчения, даже ноги невольно подкосились, но я устояла.
– Лейла, это ты?! Слава Всевышнему! Где все? Там такое… такое… – всхлипывая, Айла бросилась ко мне.
– Ты кого-то нашла? – послышался за ее спиной взволнованный голос Сэйры.
Айла тут же отодвинулась от меня, демонстрируя находку матери. А я увидела Сэйру и раненого Саргайла, который буквально висел на ней. По его виду сразу стало понятно, что он тяжело ранен: левая рука висела плетью, нога плохо слушалась, а когда он поднял лицо, показалось, что у него остался только один глаз – вся правая сторона была залита кровью. Невольно я ахнула, прикрывая рот ладонью. Неужели это Саргайл? Тот веселый бравый офицер, чьи глаза-маслины сводили с ума всех окрестных девушек?
– Лейла! – заговорил он натужным хриплым голосом. – Нужно бежать. Где все?
Недалеко от дома послышались голоса и выкрики. Скидывая с себя оторопь, я попыталась собралась с мыслями.
– Все здесь, в безопасном месте. Пойдемте скорее, нужно спрятаться…
– Что значит здесь, Лейла? Ты что не понимаешь? На город напали! Нужно отсюда бежать! – Попытался прокричать повысить голос Саргайл, но закашлялся и лишь сильнее повис на Сэйре.
– Конечно, в таком состоянии ты точно далеко убежишь. – К этому моменту я полностью взяла себя в руки, а потому говорила уверенно, так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, что нужно делать так, как говорю я. – Следуйте Скорее за мной! В доме оборудовано убежище. Все уже там.…
Тут за моей спиной раздался тихий детский голос.
– Лейла, а нам уже можно играть в шпионов?
– Конечно! – Тут же откликнулась я. – Просто нас теперь будет больше.
И повела всех к потайной двери, у которой, к моему неудовольствию, стоял Ромич.
– Ты почему вышел? – зашипела я.
– Откуда они здесь? – и не подумал отвечать он.
– Все потом. Открывай дверь.
Когда мы оказались внутри, все были, мягко говоря, в шоке – не ожидали, что уйдя за ребенком, приведу еще троих взрослых, один из которых тяжело ранен. Места в комнате вдруг оказалось очень мало – все-таки двенадцать человек.
Начавший было подниматься галдёж, мама задушила в зародыше.
– Тихо! С минуты на минуту в дом ворвутся солдаты! Уверена, нам скоро все объяснят!
Я благодарно на нее посмотрела и глубоко вздохнула:
– Саргайлу срочно нужна помощь. Мама, ты взяла тревожный чемоданчик?
Та встреча с Сольгером, когда мне пришлось по всем углам искать средства первой помощи для раненого, не прошла даром, и я позаботилась о том, чтобы у нас в доме и в кофейне появились аптечки – «тревожные чемоданчики», где лежали средства дезинфекции, мази, сборы трав, рулон самодельного бинта и всякие мелочи – даже нитки с иголкой.
Мама утвердительно махнула головой и вместе с Эльмирой начала снимать с раненого одежду. Сэйра в это время как бы отдалилась от всего вокруг, присела в угол и прикрыла глаза. Айла опустилась рядом и положила голову ей на колени, крепко обняв за талию. Я выдохнула и, глянув на Саргайла, поняла, что хранящихся в «чемоданчике» бинтов и дезинфицирующих средств явно не хватит.
– Мама, ты взяла что-нибудь, из чего можно сделать бинты?
– Сейчас, я посмотрю, что подойдет… – она завертелась на месте в поисках мешка.
– Хорошо, мама, спасибо! Профессор-аха, я знаю, вы просто обязаны были захватить с кухни что-то покрепче воды… – Хотя я вроде и не спрашивала, но вопросительно посмотрела на профа в надежде, что он подтвердит мою догадку.
– Да… – после некоторой паузы проговорил он и довольно быстро, как бы оправдываясь, продолжил. – Я взял с собой домашнюю настойку и вино, все-таки нам всем нужно немного расслабиться… – сутки в закрытом пространстве…Ты же знаешь, я не люблю ни тесных кают, ни… – он красноречиво обвел взглядом комнату.
– Это просто замечательно! – облегченно выдохнула я. Но тут же исправилась, поняв, как это прозвучало со стороны. – В смысле, замечательно, что вы все это захватили! Вы очень предусмотрительны и дальновидны! – Даже в таком состоянии я как могла решила подбодрить профессора, все-таки он человек уже в возрасте и все эти потрясения, как и непереносимость замкнутых пространств, могут плохо на нем сказаться.
–А вода? Сколько у нас воды?
– На сутки должно, и нам хватить, и господина офицера обмыть, – ответила Эльмира.
Обмыть? Эта ощипанная курица и правда думает, что я дам Саргайлу погибнуть и нам придется обмывать покойника? Интерпретировать эти слова иначе было просто невозможно, так как в эльмирантийском языка подобное употребление слова имело именно такой контекст. Было конечно «обмыть» со вполне обычным значением, но произносилось оно немного по-другому. А потому гнев и какое-то дикое отчаяние буквально вскипели в моей крови.
Увидев мой разъяренный взгляд, она тут же исправилась:
– Я хотела сказать промыть господину офицеру раны! – и затараторила в надежде прикрыть свой промах. – Мы специально взяли побольше воды, чтобы хватило, и попить, и умыться!
Я решила не заострять на этом внимания и как могла успокоилась, все-таки сейчас самое неподходящее время для выяснения отношений.
Женщины уже освободили раны Саргайла от одежды, промыли, продезинфицировали и перевязали те, что помельче. Но кровь из более серьезных не думала останавливаться, поэтому я под изумленные взгляды матери и остальных наложила жгуты. Лицо осторожно обмыли от крови, и раны на нем оказались не так страшны, как казалось, а я еще раз убедилась, что любые повреждения на лице выглядят гораздо страшнее, чем есть на самом деле. Да и глаз оказался на месте, просто заплыл. Действительно пугала лишь одна глубокая рана на лице, к которой приложили лоскут пропитанной антисептиком ткани. Ее нужно было зашивать.
Я мысленно застонала. Как же не хотелось вновь браться за иголку! Но надо. Здесь почему-то особенно сильно боялись ран на лице, и даже знахарки и лекари предпочитали за них не браться. И это было гарантированное уродство, ведь она заживала долго и как придется, а уж такая, на пол лица, вполне могла закончиться не просто уродливым шрамом.... Сейчас только грамотная медицинская помощь могла помочь несчастному. Хотя, где я и где грамотная медицинская помощь! Всевышний! Хотелось покричать вслух, но я ограничилась беззвучным внутренним воплем и попыталась взять себя в руки.